Мы надеемся,
что Вы будете продолжать наслаждаться нашими передачами. Искренне Ваш
Джилберт О.Уоткинс, заведующий станцией". К письму были приложены два
билета на выставку. Я показал письмо Джилу. Он только пожал плечами.
- Как видишь, ты столкнулся с трудностями, Джим, - сказал он. - Их не
волнует, нравятся тебе передачи или нет. Они только хотят знать, смотришь
ли ты их.
Должен сказать тебе, два следующих месяца были для меня адом. Я не
мог выключать телевизор и не мог смотреть его, не стреляя из дробовика по
дюжине раз за вечер. Я тратил все свои силы, удерживаясь, чтобы не нажать
на спусковой крючок. Я весь изнервничался и понял, что должен что-нибудь с
этим сделать, чтобы обрести равновесие. Тогда однажды ночью я принес ружье
домой и застрелил Джила.
Весь следующий день я чувствовал себя гораздо лучше и, открывая бар в
семь часов, бодро насвистывал. Я подмел помещение, протер стойку и затем
включил телевизор, чтобы послушать новости и сводку погоды. Ты не
поверишь, но телевизор был мертв. Не было изображения, не было даже звука.
Мой последний телевизор был мертв. Теперь ты понимаешь, зачем я стремлюсь
на юг (объяснил Майо) - я должен найти там местного телемастера.

Когда Майо кончил свой рассказ, наступила долгая пауза. Линда
внимательно глядела на него, пытаясь скрыть огонек, который зажегся в ее
глазах. Затем она спросила с задумчивой беззаботностью:
- Где он достал барометр?
- Кто? Что?
- Твой приятель Джил и его старый барометр. Где он достал его?
- Ну, не знаю. Старинные вещи были одним из его хобби.
- И он походил на часы?
- Совершенно верно.
- Французский?
- Не могу сказать.
- Бронзовый.
- Кажется, да. Как твои часы. Это ведь бронза?
- Да. Формой в виде солнца с лучами?
- Нет, как твои часы.
- Это солнце с лучами. И таких же размеров?
- Точно.
- Где он висел?
- Разве я тебе не сказал? В нашем доме.
- А где дом?
- На Главной улице.
- Какой номер?
- Тридцать пять. Слушай, зачем тебе все это?
- Просто так, Джим. Простое любопытство. Не обижайся. Пойду соберу
вещи, оставшиеся с пикника.
- Хочешь, чтобы я пошел с тобой?
Она покосилась на него.
- Нет. И не пытайся ехать один на машине. Механики встречаются еще
реже, чем телемастера.
Он улыбнулся и исчез. После обеда открылась истинная причина его
исчезновения, когда он принес пачку нотных листов, поставил их на пианино
и подвел к пианино Линду. Она пришла в полный восторг.
- Джим, ты ангел! Где ты нашел их?
- В доме напротив. Четвертый этаж, вход со двора. Хозяина звать
Горовиц. Там было также много записей. Могу сказать тебе, было довольно
хлопотно шарить в полной темноте с одними спичками. Теперь смотри, видишь
эти ноты? Это си, си средней октавы. Для этого здесь поставлен белый ключ.
Давай-ка лучше сядем рядом. Подвинься...
Урок продолжался два часа в полной сосредоточенности и так измучил их
обоих, что они разбрелись по своим комнатам, лишь пожелав друг другу
спокойной ночи.
- Джим, - позвала из своей комнаты Линда.
- Да? - крикнул он.
- Хочешь взять себе одну из моих кукол?
- Нет. Огромное спасибо, Линда, но мужчин не интересуют куклы.
- Я так и думала. Завтра я сделаю то, что интересует мужчин.

На следующее утро Майо проснулся от стука в дверь. Он приподнялся в
постели и попытался открыть глаза.
- Да! Кто там? - крикнул он.
- Это я, Линда. Можно войти?
Он поспешно осмотрелся. Комната прибрана, ковер чист. Драгоценное
вышитое покрывало аккуратно сложено на туалетном столике.
- О'кей, входи.
Линда вошла в хрустящем, накрахмаленном платье. Она села на край
четырехспальной кровати и дружески хлопнула Майо по плечу.
- Доброе утро, - сказала она. - Послушай, я оставлю тебя на несколько
часов одного. Мне нужно кое-куда съездить. Завтрак на столе, а к ленчу, я
думаю, вернусь. Олл райт?
- Конечно.
- Ты не будешь скучать?
- Куда ты собралась?
- Расскажу, когда вернусь. - Она протянула руку и взъерошила ему
волосы. - Будь хорошим мальчиком и не проказь. О, еще одно. Не входи в мою
спальню.
- Почему?
- Просто не входи.
Она улыбнулась и ушла. Через несколько секунд Майо услышал, как
завелся мотор и "джип" уехал. Одевшись, он сразу прошел в спальню Линды и
огляделся. Комната была, как всегда, прибрана, кровать застелена, а куклы
любовно рассажены на покрывале. Потом он увидел _э_т_о.
- Ну-у... - выдохнул он.
Это была модель клипера с полной оснасткой. Мачты и перекладины были
не повреждены, но корпус шелушился, а от парусов остались одни обрывки. Он
стоял перед шкафом Линды, а рядом с ним была ее корзинка для шитья. Линда
уже нарезала свежее белое полотно для парусов. Майо опустился на колени
перед моделью и нежно коснулся ее.
- Я выкрашу ее в черный цвет с золотой ватерлинией, - пробормотал он.
- И назову ее "Линда Н."
Он был так глубоко тронут, что едва прикоснулся к завтраку. Он
умылся, оделся, взял дробовик, горсть патронов и пошел прогуляться по
парку. Он направился на юг, миновал игровые поля, гниющую карусель,
заросший каток и, наконец, вышел из парка и пошел по Седьмой Авеню.
Потом он свернул на восток по Пятидесятой стрит и потратил много
времени, пытаясь прочитать лохмотья афиш, рекламирующих последнее
представление мюзик-холла в радиогородке. Затем он снова повернул на юг.
Он остановился от внезапного лязга стали, точно гигантские мечи
столкнулись в титаническом поединке. Маленький табун низкорослых лошадей,
испугавшись лязга, рванул по другой стороне улицы. Их неподкованные копыта
глухо простучали по тротуару. Лязг прекратился.
- Так вот где слышал эти звуки голубой дзей, - пробормотал Майо. - Но
что здесь за чертовщина?
Он свернул на восток посмотреть, что там такое, но забыл об этом,
когда вышел к алмазному центру. Он был ослеплен сияющими в витринах
голубовато-белыми камнями. Дверь ювелирного торгового центра была
распахнута и Майо на цыпочках вошел внутрь. Когда он вышел, в руке у него
была нить настоящего жемчуга, обошедшаяся ему в сумму, равную годовой
ренте за бар.
Он прошел по Мэдисон Авеню и оказался перед магазином "Эберкромби и
Фитч". Он долго слонялся по нему, пока не попал, наконец, к оружейному
прилавку. Там он потерял чувство времени, а когда пришел в себя, то
увидел, что идет по Пятой Авеню в направлении парка. В руке у него была
итальянская автоматическая винтовка, на сердце лежала вина, а на прилавке
осталась расписка: "Авт. винтовка - 750 долларов. 6 коробок патр. - 18
долларов. Джеймс Майо".
Было уже около трех, когда он вернулся в лодочный домик. Он вошел,
стараясь выглядеть непринужденно, надеясь, что винтовка экстра-класса,
которую он нес, останется незамеченной. Линда сидела за пианино спиной к
нему.
- Эй, - смущенно сказал Майо, - извини, что опоздал. Я... я принес
тебе подарок. Это настоящий. - Он вытащил из кармана жемчуг и протянул ей.
И тут увидел, что она плачет. - Эй, что случилось?
Она не ответила.
- Ты испугалась, что я сбежал от тебя? Могу только сказать... ну, что
все мои вещи здесь. И машина тоже. Ты только погляди...
Она повернулась.
- Я ненавижу тебя! - выкрикнула она.
Он выронил жемчуг и отпрянул, вздрогнув от неистовства в ее голосе.
- Что произошло?
- Ты вшивый, дрянной лжец!
- Кто? Я?
- Утром я ездила в Новую Гавань. - Ее голос дрожал от гнева. - На
Главной улице не осталось ни одного дома. Они все сметены. Там нет
телестанции ВНХА. Все здания разрушены.
- Нет...
- Да! И я ходила в твой бар. На улице перед ним нет кучи разбитых
телевизоров. Есть только один, стоящий в баре. В остальном бар -
свинарник. Ты жил там все время. Один, в заднем помещении. Там только одна
кровать. Это была ложь! Все ложь!
- Зачем же мне было врать тебе?
- Ты не стрелял ни в какого Джила Уоткинса!
- Клянусь тебе, что стрелял. Из обоих стволов. Он сам напросился.
- И нет у тебя никакого телевизора, нуждающегося в ремонте.
- Есть.
- А даже если его и отремонтировать, то нет телестанции.
- Подумай сама, - сердито сказал он, - за что бы я застрелил Джила,
если бы не было никаких телепередач?
- Если он мертв, то как он может показывать телепередачи?
- Что? Но ты же только что сказала, что я не убивал его.
- О, ты сумасшедший! Ты совсем спятил! - Она всхлипнула. - Ты описал
так точно барометр, потому что увидел мои часы. И я поверила в твою
безумную ложь. Мне захотелось иметь барометр под пару к часам. Я уже
несколько лет ищу что-нибудь такое. - Она подбежала к стене и стукнула
кулачком рядом с часами. - Его место здесь. Здесь! Но ты лжец, ты
сумасшедший. Там никогда не было никакого барометра.
- Кто здесь сумасшедший, так это ты, - закричал он. - Ты так
старательно украшаешь свой дом, что для тебя больше ничего не существует.
Она метнулась по комнате, схватила дробовик и прицелилась в него.
- Убирайся отсюда. Сию же минуту. Убирайся или я убью тебя. Я не хочу
больше тебя видеть.
Отдача дробовика швырнула ее назад, дробь просвистела над головой
Майо и попала в полку. Фарфор разлетелся вдребезги, посыпались осколки.
Линда побледнела.
- Джим! Боже, ты цел? Я не хотела... это произошло...
Он шагнул вперед, слишком взбешенный, чтобы отвечать. И когда он
поднял руку, чтобы ударить ее, издалека донеслось: БЛАМ, БЛАМ, БЛАМ! Майо
застыл.
- Ты слышала? - прошептал он.
Линда кивнула.
- Это не просто шум. Это сигнал.
Майо схватил дробовик, выскочил на улицу и выпалил из второго ствола
в воздух. Пауза. Затем снова донеслись отдаленные взрывы: БЛАМ, БЛАМ,
БЛАМ! Они сопровождались странным сосущим звуком. Над парком поднялась
туча испуганных птиц.
- Там кто-то есть, - возликовал Майо. - Боже, говорю тебе, я кого-то
нашел. Вперед!
Они побежали на север. На бегу Майо нашарил в кармане патроны,
перезарядил ружье и снова выстрелил.
- Спасибо тебе за то, что выстрелила в меня, Линда.
- Я не стреляла в тебя, - запротестовала она. - Это вышло случайно.
- Счастливейшая в мире случайность. Они могли пройти мимо и не узнать
о нас. Но черт побери, из каких винтовок они стреляли? Я никогда не слышал
подобных выстрелов, а уж я-то их наслушался. Подожди-ка минутку.
На маленькой площадке, где была статуя Страны Чудес, Майо остановился
и поднял дробовик, чтобы выстрелить, затем медленно опустил его. Он сделал
глубокий вдох и резко сказал:
- Поворачивай. Мы возвращаемся в дом. - Он развернул ее лицом на юг.
Из добродушного медведя он вдруг превратился в барса.
- Джим, что случилось?
- Я испугался, - проворчал он. - Черт побери, я испугался и не хочу,
чтобы ты испугалась тоже. - Снова раздался тройной залп. - Не обращай
внимания, - приказал он. - Мы возвращаемся домой. Идем.
Она не сделала ни шагу.
- Но почему? Почему?
- От них нам ничего не нужно. Поверь мне на слово.
- Откуда ты знаешь? Ты должен сказать мне все.
- Ради Христа! Ты не оставишь меня в покое, пока до всего не
докопаешься, да? Хорошо. Хочешь, я объясню, почему пахло пчелами, почему
рушатся дома и все остальное? - Он повернул голову Линды и показал ей
памятник Страны Чудес. - Смотри.
Искусный скульптор удалил головы Алисы, Безумного Шляпника,
Мартовского Зайца и заменил их вздымающимися головами насекомых с саблями
жвал, антеннами и фасеточными глазами. Они были из полированной стали и
сверкали с неожиданной свирепостью. Линда странно всхлипнула и повалилась
на Майо. Снова раздался тройной сигнал.
Майо схватил Линду, поднял на плечо и неуклюже побрел к пруду. Через
несколько секунд она пришла в себя и застонала.
- Замолчи, - прорычал он, - скулеж не поможет. - Перед лодочным
домиком он поставил ее на ноги. Она тряслась, но пыталась держать себя в
руках. - У дома были ставни, когда ты переехала в него? Где они?
- В куче, - с трудом произнесла она. - За решетками.
- Я прилажу их. А ты наполни все ведра водой и перетащи их на кухню.
Иди.
- Дело идет к осаде?
- Поговорим позже. Иди же!
Она наполнила ведра, затем помогла Майо забить последние ставни на
окнах.
- Все в порядке, теперь иди в дом, - приказал он.
Они вошли, заперли и забаррикадировали дверь. Через щели ставней
пробивались слабые лучи заходящего солнца. Майо стал распаковывать патроны
для автоматической винтовки.
- У тебя есть какое-нибудь оружие?
- Где-то валяется револьвер 22-го калибра.
- Патроны?
- Кажется, есть.
- Приготовь их.
- Дело идет к осаде? - повторила она.
- Не знаю. Я не знаю, кто они, что они или откуда они пришли. Я
только знаю, что мы должны приготовиться к худшему.
Послышались отдаленные взрывы. Майо поднял взгляд, прислушиваясь.
Теперь Линда рассмотрела его в полумраке. Его лицо было словно высечено из
камня. Грудь блестела от пота. Он выделял мускусный запах запертого в
клетку льва. Линда с трудом подавила желание прикоснуться к нему. Майо
зарядил винтовку, поставил ее рядом с дробовиком и стал бродить от окна к
окну, внимательно вглядываясь через щели наружу.
- Они нас найдут? - спросила Линда.
- Может быть.
- Эти головы такие ужасные.
- Да.
- Джим, я боюсь. Я никогда в жизни так не боялась.
- Я не виню тебя за это.
- Сколько мы будем ждать?
- Час, если они настроены дружественно. Два-три часа, если нет.
- П-почему так?
- Если они остерегаются, то будут более осторожны.
- Джим, что ты, по правде, думаешь?
- О чем?
- О наших шансах?
- Ты в самом деле хочешь знать?
- Пожалуйста.
- Мы мертвы.
Она зарыдала. Он бешено затряс ее.
- Прекрати. Иди найди свое оружие.
Шатаясь, она пересекла гостиную, увидела ожерелье, которое уронил
Майо, и подняла его. Она была так ошеломлена, что автоматически надела
ожерелье. Затем она прошла в свою темную спальню и оттащила от дверок
шкафа модель корабля. В шкафу она нашла револьвер и достала его вместе с
коробкой патронов.
Потом она подумала, что ее платье неподходяще для такого критического
момента. Она достала из шкафа свитер, рабочие брюки и ботинки. Затем сняла
с себя все, чтобы переодеться. Только она подняла руки, чтобы расстегнуть
ожерелье, как в спальню вошел Майо, прошел к окну и стал всматриваться
наружу. Отвернувшись от окна, он увидел ее.
Он замер. Она тоже не могла шевельнуться. Глаза их встретились, и она
задрожала, пытаясь прикрыться руками. Он шагнул вперед, споткнулся о
модель яхты и пинком отбросил ее с дороги. В следующее мгновение он
завладел ее телом и ожерелье полетело прочь. Тогда она потянула его на
кровать, свирепо срывая с него рубашку, и ее любимые куклы были отброшены
в сторону вместе с яхтой, ожерельем и всем остальным миром.

1 2 3 4