У меня есть превосходный коньяк.
Ответная улыбка была вымученной:
– Кажется, ничего другого мне не остается…
– Рассудительность делает вам честь, – Роббо выставил на стол чашеобразные бокалы и скомандовал: – А ну-ка пересаживайтесь в кресло и подьезжайте ко мне поближе.
– Мне не хотелось бы злоупотреблять вниманием вашей милости, – в певучем голосе следователя звякнули официальные нотки, и Роберт почти искренне обиделся:
– Ну вот еще! Хотя я, честно говоря, собирался ужинать… Ну же, – он скорчил умильную рожицу и с притворной мольбой заглянул в глаза Кэтрин, – решайтесь! Следователей я ем только на затрак…
– О, Господи, – Раш вздохнула и прикусила губу, – сдаюсь. Пожалейте меня, милостивый владетель – и дайте слово не заходить в своем гостеприимстве слишком далеко.
…Через пару часов, проводив чуть захмелевшую женщину до ее коптера, стоявшего на гостевой площадке, Роберт вернулся в дом и расположился на широком балконе, опоясывавшем предпоследний, четвертый этаж центральной башни. Остекление было снято, и заскорузлые ветви старого круглолиста, мягко шурша в дыхании теплого ветра, с любопытством заглядывали через массивную гранитную ограду. На желтоватом каменном столе его ждал хрустальный графин виски, оправленный в золото бокал и вазочка с солеными орехами. Плюхнувшись в кресло, Роберт вдруг негромко рассмеялся.
– Интересно, какого черта я отпустил ее домой? – вслух подумал он.

Глава 2.

– Валяй, Патти, – развалившийся в кресле Ариф протянул вошедшему в зал мужчине глиняную кружку с кофе и указал ему на низкий меховой пуф, – валяй. Мы с Роббо – одно сплошное ухо. И, пожалуйста, без комментариев. Для начала факты.
Пат Слим, профессиональный скупщик «попутной» контрабанды, вытащенный Робертом с грэхемских рудников, куда он имел несчастье загреметь за одно совершенно случайное убийство, страдал склонностью к излишнему фантазированию. Воображение Пата было поистине безграничным – но информацию он собирал грамотно и чертовски вьедливо, за что и ценился в невидимой организации Роберта и Арифа. Сегодня он выглядел непривычно взбудораженным, и Роббо с неудовольствием подумал, что от комментариев, похоже, не отделаться.
– Странное дело, джентльмены, – сообщил Слим, – я даже скажу – очень странное. Ощущение такое, что Мыльный просто провалился в какую-то задницу. Я провел весьма насыщенные сутки… кого ж я только не видел – мама моя! И вот: я не нашел ни одной причины… ни одной причины, которая могла бы заставить потного Йоську завалиться на дно. Дела его шли недурно, даже очень, никаких неразрешимых проблем не просматривалось. Правда, его люди говорят, что в последние дни босс выглядел несколько э-ээ… бледновато. Но почему? – хоть убей, никто не знает. Я тоже. Это факты. Желаете выслушать мои домыслы?
– Подожди, – отмахнулся Кириакис, – его последние контакты: что там слышно?
– Установлено совершенно точно: последним его видел Симон Манчини, помощник управляющего в его головном казино, «Серебряной Богине». Дело было в среду, в начале одиннадцатого утра по местному времени. Мыльный собирался навестить свою подругу Дору Шимак – ведя исключительно ночной образ жизни, Йоська предпочитал трахаться по утрам. Он ехал на антигравитационном каре, и все возможные пути его следования – их там всего два – уже перерыты от и до. Дора, как вы сами понимаете, его не дождалась. Она, кстати, и подняла тревогу – в ожидании Йоськиного хера подруга завелась до визга свинячьего, и сходила с ума от нетерпения. Если предположить, что…
– С-стоп! – Ариф в ужасе замахал руками. – Предположения – потом. Лучше скажи – когда его начали искать?
– Сразу же, – Пат, казалось, сильно удивился такому вопросу. – Сразу, ведь Дора потому и начала звонить в казино, что он не откликался по личной связи. По словам Манчини, от момента отьезда из «Богини» до первого вызова Доры прошло никак не больше получаса. В эти полчаса он и исчез…
– Я, кажется, хорошо представляю себе эти места, – подал голос Роберт. – Я бывал у этой Доры. К ее вилле ведут две трассы – обе в это время довольно безлюдные. Дорога петляет среди скал, и есть немало мест, где несущийся на хорошей скорости кар можно сбить в ущелье одним мощным выстрелом.
Слим скептически покачал головой.
– Милорд, мои парни облазили там каждую кочку… Нет, я уверен, что Мыльный ехал куда угодно, но только не к Доре. Ну убейте меня, я не могу представить себе столь чистую работу средь бела дня на трассе. Остановить летящий кар, выдернуть из него хозяина?.. Нет, нет, нет! Таких чудес еще не бывало. Машина Йоси была оборудована уймой охранных систем, это просто невозможно! Он ехал не к Доре, это я вам точно говорю. Он залег в берлогу – и если дело действительно так серьезно, то он даст о себе знать в ближайшие же дни. Вы, кстати, знаете, что у Мыльного имеется несколько тайных счетов?
– Имеется, – согласился Ариф, – а толку? Йоська не дурак, и счета эти упрятаны весьма глубоко. Мы не сможем проконтролировать наличие каких-либо перемещений – мы понятия не имеем, что с ними и как.
Роберт задумчиво потарабанил пальцами по подлокотнику своего кресла, глотнул кофе и встал.
– Речь идет о государственной измене первой степени, – сказал он, подходя к огромному, на пол-стены, окну, – но, тем не менее, об уведомлении руководства Службы Безопасности не может быть и речи… Придется управляться самим. Вот что, Патти, – он посмотрел на часы, опустил руку и повернулся лицом к собеседникам, – с минуты на минуту сюда приедет Люк Мессерер, и мы вместе послушаем, что он нам расскажет. Наверное, разговор будет серьезный, потому что каша заваривается нешуточная. Мы имеем дело с хорошо подготовленной и весьма активной разведсетью противника… Райделл – это только начало, дальше будет веселей. Вот этого самого «дальше» мы допустить не должны.
– Может, пока перекусим? – предложил Кириакис.
– Не откажусь, – облизнулся Роббо. – Ты, Патти?..
– С удовольствием. Я вообще не люблю решать серьезные вопросы с пустым пузом.
Ариф связался с дворецким и отдал необходимые распоряжения. Слушая его бубнящий голос, Роберт привычно улыбнулся. Ара всегда смешил его своей занудливой щепетильностью во всем, что касалось еды. С детства разбалованный поварами отцовского дома, он не изменился даже в академии, несмотря на суровый аскетизм кадетского стола.
Две полуобнаженные девушки вкатили в залу столик с обедом. Ариф довольно заворчал, приглашая гостей к столу.
– Кстати, дядя, – Роберт расстелил на коленях салфетку и поднял глаза на своего друга: – копы тебя не дергали?..
– Меня? – поперхнулся Ариф, – Ты спятил? О чем ты говоришь?
– Ясно, – Роббо покачал головой, – начали с меня. Я хочу тебя поздравить: наш хваленый детектор дал маху. У Пикфорда все-таки был мемеограф. Ко мне приходила очень милая дама из столичного департамента особо важных расследований.
Кириакис вытаращил глаза и перестал жевать.
– Наверное, я чего-то в жизни не понимаю… Следователь? К тебе?!
– Ну да. Она просто хотела со мной познакомиться – уровня ее доступа не хватало для получения информации о моей персоне. Мы с ней мило побеседовали и даже поужинали… Ара, я рассказываю это не для того, чтобы удивить тебя, нет. Я просто хочу напомнить тебе наш недавний спор по поводу эмоциональных решений. А?..
– Да, наверное… наверное, ты был прав. Нам следует поумерить свой пыл – это ты хочешь сказать?
Роберт не ответил. Ощущение безнаказанности и едва ли не непобедимости, вошедшее с годами в кровь, рухнуло в течение нескольких последних дней. Нас не просто переиграли, подумал вдруг он, нас, кажется, вознамерились поставить на место. Гм, посмотрим. У нас еще полные рукава козырных тузов, друзья…
На пороге зала бесшумно выросла фигура дворецкого:
– Прибыл господин Мессерер, ваша милость…
Нахмуренная физиономия Люка вынырнула из-за его спины, не дожидаясь приглашения хозяина.
– Мое почтение, джентльмены…
Мессерер выглядел озабоченным, и Ариф вытянул шею, словно гончая, учуявшая дичь: по лицу агента выло ясно, что новостей у него немало.
– Садись… Патти, налей ему виски. Ты сумел что-то найти?
– Сумел… – Люк принял от Слима высокий стакан, задумчиво потер лоб. – Первое, что мне сразу же бросилось в глаза: за три дня до отлета на Грэхем Бреннер перевел все свои деньги на счет некоей «Тампа энтерпрайз корпорейшн». Интересная лавочка, никто не может понять, чем она вообще занимается. Деньги елозят туда-сюда, причем деньги хорошие, заключаются какие-то странные контракты на поставку непонятно чего непонятно кому… в общем, классическая «крыша» для почтеннейших джентльменов, не желающих особой популярности в народе. Само собой, эти джентльмены тоже под богом ходят. Но под каким – никто не знает.
– Эта «Тампа», она прописана там же, в Марвиле? – спросил Ариф.
– Естественно. Не волнуйтесь, парни Слая Мирона тоже ни хрена не знают. Я успел переговорить с Билли Стерном – он просто пожал плечами. Конечно, если бы у меня было больше времени…
– Я свяжусь с самим Слаем, – быстро произнес Роберт, – не может такого быть, чтобы старый бездельник не знал, что творится на его территории! Что еще, Люк?
– Корабль, на котором Бреннер якобы летел на Грэхем, в данный момент находится в порту. Вольный карго «Даблдэй Санрайз’, командир – лицо без подданства, видимо, уроженец какого-нибудь окраинного мира.
– Замечательно! – Ариф хлопнул в ладоши и отставил пустую тарелку. – Двигайте в порт, немедленно. Старайтесь действовать бесшумно… если вдруг случится нечто непредвиденное, сразу же сообщите. Мы пока попытаемся заблокировать эту рухлядь на Бифорте. Роббо, кто у нас возглавляет профсоюз ремонтников? Кажется, Макс Даниэли?..

* * *

– Он не остановится, Тор.
Сигара в руке лорда-канцлера качнулась, и мясистая струя голубоватого дыма лениво устремилась к высокому лепному потолку.
– Он Королев, – криво усмехнувшись, лорд Торвард Бифортский легко выбрался из глубокого кожаного кресла, вышел на балкон. – Я тоже не мог остановиться, ты помнишь?
Ровольт покачал головой и последовал за ним. Отсюда, с висящей над морем широкой белой галереи открывался прекрасный вид: дело шло к закату, и уже прохладное осеннее солнце расцвечивало мелкую волну фиорда в призрачный, кровавый с золотом цвет. На замшелых уступах скал дрались, заполняя узкий каменный чулок хриплыми криками, пятнистые морские птицы. Лорд-канцлер на секунду прикрыл глаза, наслаждаясь многоголосым вихрем звуков – эхо, перемешивая его в странный, какой-то влажный коктейль, рождало в мозгу тысячецветные, неуловимые ассоциации.
– Ты все-таки хочешь, чтобы он вышел на нас самостоятельно? – спросил он наконец.
Торвард устало покачал головой:
– Я не знаю, Барт… Конечно, если ему в руки действительно попал конец цепочки, он вытянет ее всю. Может быть, так будет лучше.
– Ты прекрасно знаешь, что мы можем оказаться под ударом в любой момент…
Голос Ровольта показался Королеву неожиданно зловещим, и он резко обернулся, силясь заглянуть в непроницаемые глаза лорда-канцлера.
– Понимаешь, Барт, от их удара нас не спасет ничто: ни флот, ни «Торхаммер», ни даже мощь Ахерона.
– Ничто… – эхом отозвался лорд-канцлер. – Но как же его отвести?
Торвард Бифортский задумчиво пожал плечами, в его остановившихся глазах отражалась суетливая рябь окрашенной закатом волны.
Бифорт, криво усмехнулся Ровольт. Наш с тобой Бифорт… последняя надежда вымирающей расы людей. Три десятка лет назад, думали ли мы с тобой об этом? О чем мы вообще тогда могли думать… наши танки рвали замшелые гнезда непокорных аристократов, мы шалели от крови и удачи, мы строили башни своих городов, и не понимали, какую игру нам предложила ее милость Судьба. Нам и в голову придти не могло, что мы, два отмороженных авантюриста, едва ли не случайно захватившие тихий захолустный мир, вскоре ощутим на своих плечах всю тяжесть последнего шанса… последнего. Потому что другого не будет.
Да… и мы сумели возродить былую энергию человечества, сумели раздуть почти угасшую искру традиционной жажды – той самой жажды, что от века гнала наших предков вперед. Жаждущие, мы непобедимы! – и разношерстные толпы викингов, конквистадоров, пройдох и авантюристов всех мастей вновь ринулись на завоевание хоть и утерянного, но по-прежнему безграничного мира. Прошло совсем немного времени, и уже тысячи звездолетов с золотым бифортским орлом бродят в вечной пыли Галактики, покорные жажде своих капитанов.
Лорд-канцлер глубоко затянулся и опустил чуть тронутую сединой голову. Легкий ветерок, несущий в себе частицы грядущей осени, беспокоил его роскошные темные локоны, широкими кольцами рассыпавшиеся по строгим плечам длинного, черно-красного камзола.
– Мы с тобой не знаем всей его силы, – неожиданно произнес Торвард, – не имеем представления о границах его фантазии. Кто знает?..
– Ты говоришь о…
– Я говорю о своем сыне, – лорд-владетель сплюнул в волны и рывком повернулся: – идем… становится прохладно, и ночью будет шторм.

* * *

– Черт знает что! Макс вроде бы в порту, но никто не знает, где. И по личному фону не отзывается…
Кириакис глотнул виски и вопросительно посмотрел на Роберта.
– Ага, – кивнул тот, – я же говорю: черт знает что у них там творится!
– Наверное, с бабой развлекается.
– Ой, не знаю… Ара, ну его к дьяволу, полетели-ка вдогонку за нашими парнями. Мне все это не нравится. Один хрен: что мы здесь высидим?
Ариф молча поднялся. Шестому чувству своего друга он научился доверять еще в академии: Роббо всегда очень точно улавливал тот момент, когда нужно было делать ноги, чтобы не попасть под карающую длань суровых наставников.
Через десять минут они уселись в коптер. Отослав пилота, Ариф сам взялся за штурвал. Роберт пристроился рядом с ним, в правом переднем кресле, предназначенном для охранника. Негромко фыркнув движком, машина взвилась в воздух.
– Я полагаю, что за хвостик этой «Тампы» мы вытянем немало интересного, – заметил Ариф, раскуривая сигару.
– Хотелось бы верить, – скептически отзвался Роберт. – Некоторые люди умеют прятать концы… К тому же, где гарантия, что это не пустышка? Ну подумаешь, передал Бреннер право на управление капиталом – так может, у него там друзья хорошие! Пообещали ему добрые проценты, вот и все. Планету он покинул легально? Абсолютно. Инцидент с его исчезновением с борта грузовика никого особо не заинтересовал, так как сам он по себе так – птичка невеличка, кому может засвербить в очке от того, что некий док не долетел до Грэхема? В самом деле, может, он по дороге спятил и выпрыгнул за борт… Душно человеку стало, что ты тут сделаешь? Не случись несчастному Йоське напороться на покойника Райделла, о нем никто бы и не вспомнил. Ты сам знаешь, сколько людей у нас исчезает в никуда… подумаешь.
Кириакис усмехнулся и глянул на часы.
– Через пять минут войдем в аэроствор порта… Я так понял, что ты жаждешь потолковать с командиром этого рыдвана?
– Ты знаешь, мне в самом деле интересно, каким образом люди выпархивают за борт его лоханки на сверхсвете… а если серьезно – кому он сдал его на Грэхеме. И на Грэхеме ли вообще.
– Да, логично… Бреннер мог залететь с ними куда угодно – по предварительной договоренности, само собой.
В кармане Роберта раздался назойливый писк. Чертыхнувшись вполголоса, он вытащил миниатюрный аппарат и включил аудиополе. Брови его сьехались к переносите, на лице отразилось недоумение, сменившееся затем яростью. Ариф с тревогой следил за его шевелящимися губами.
– Десять минут назад нашли труп Макса, – сообщил он, закончив разговор. – Седьмой док, рядом со складами Минтона Бака. Никто ничего не знает, но из столицы уже вылетела бригада. Я же говорил, что у них там черт знает что творится!..
– А корабль?
Вербицкий досадливо скривился и ударил ладонью по мягкому пластику консоли управления:
– Как они попадут в транзитный сектор?
– Какой хрен транзитный? – поразился Ариф, – Что, он в транзитном секторе?
– Ну да!.. Сдается мне, шкип кого-то ждет. И Макс… седьмой док – это же прямо под транзитной линией! Проклятье, свяжусь –
1 2 3 4 5 6 7 8