Взяли бы и помогли мне, пока я ваз взех не переправил.
– Я не хотел, чтобы ты катил этот камень, а потом, устав, бросал нас.
– О Гозподи! Взя тяжелая работа мне дозтаетзя.
И Джо ушел с фонарем в туман.
Хотя кое-кто ушибся и ободрал кожу, все как один. пошли за Нуром к валуну и, отдохнув как следует, покатили его по ровному плоскогорью. Это было нелегко, поскольку камень имел неправильную форму и весил, наверное, больше их всех, вместе взятых. Приходилось делать частые передышки из-за разреженного воздуха. Наконец они подкатили камень к пропасти и сами повалились рядом.
Минуту спустя Джо выкатил из тумана свой валун.
– А я-то надеялзя, что приду первым, – крикнул он. – Да и пришел бы, езли б мой камень лежал близко, как ваш. – Он сел, чтобы передохнуть,
Блессид Грумз жаловалась, что ей так и не дали прыгнуть, доказав– тем, как сильна ее вера.
– Никто тебе не запрещал, – сказал Фрайгейт. – Хотя, по правде сказать, я тоже разочарован. Меня остановило только то, что группа, если я не допрыгну, потеряет одного человека. Может, попробовать все-таки, чтобы доказать, что я могу? – Он взглянул на Тай-Пена, и оба расхохотались.
– Дудки, не обманете, – сказала Грумз по-английски. – Вы, двое мужиков, струсили, а женщина не побоялась.
– Ну, мы-то не сумасшедшие в отличие от тебя. Восстановив силы, они обвязали оба валуна прочным канатом и подперли их камнями помельче. Джо ухватился за провисший канат и переправился на руках через пропасть. Остальные держали канат, опасаясь, как бы валун не сдвинулся под тяжестью титантропа – но это оказалось излишним. Несколько пар рук подхватили Джо у края и помогли ему встать.
– Ох! – выдохнул он. – Надеюзь, мне больше не придетзя этого делать. Раньше я вам не говорил – но на большой вызоте меня взегда одолевает желание прыгнуть вниз.
Глава 43
Через десять часов они добрались до карниза, идущего вдоль склона горы к морю.
– Он и тут узкий – а уж в том мезте, где звалилизь двое египтян, и вовзе кошмар.
В нескольких тысячах футах внизу под ними клубились облака. Путники проспали восемь часов и после всегдашнего унылого завтрака двинулись дальше. Египтяне здесь пробирались ползком, но наши путники шли лицом к скале, цепляясь за неровности камня.
Стало чуть теплее. Вода здесь еще хранила немного тепла после долгого пути через арктические области и полярное море.
Благополучно миновав карниз, группа вышла на следующее плато, откуда, по словам Джо, должна была спуститься к морю. Джо, с трудом ковыляя, осветил своим фонарем другой горный карниз.
Он начинался в шести футах от края утеса, в ширину имел около двух футов и вел вниз, в пелену редких облаков. Он был наклонен к горизонту под– углом в сорок пять градусов – только горизонта не было видно.
– Придется оставить кое-что здесь и сделать мешки поменьше, – сказал Бёртон. – Иначе мы их тут не пронесем.
– Знаю. Что меня безпокоит, так это – не зломали ли этики карниз. О Гозподи, Дик! А вдруг они нашли нижнюю пещеру?
– Тогда придется надуть каяк и отправить в башню двоих. Я уже говорил об этом.
– Да, я знаю. Но взе равно поговорить охота. Поговоришь – я вроде легче.
Солнце здесь никогда не поднималось выше гор, но освещение, хоть и сумрачное, присутствовало. –Я звалилзя з этого карниза, не узпев отойти далеко, – сказал Джо. – И не знаю, долго ли надо идти по этой тропе – ничего зебе тропочка! Может, день, а может, и больше, пока не зпузтиззя.
– Египтянин Пахери рассказывал Тому Миксу, что им во время спуска пришлось один раз остановиться, чтобы поесть, – сказал Бёртон. – Но это еще ничего не доказывает. Путь был утомительный, и они могли проголодаться раньше обычного.
Они нашли небольшой грот. Джо с помощью остальных подкатил ко входу большой камень, чтобы укрыться от –ветра; все сели внутри и поели. Грот освещали два фонаря, но их тусклый свет не вселял бодрости. Что им было нужно – так это костер, древнее потрескивающее пламя, веселившее их предков в каменном веке и все последующие поколения.
Один Тай-Пен не терял присутствия духа, рассказывая друзьям о своих проделках и о проделках Восьми Бессмертных Винной Чаши, товарищей его старости, перемежая рассказ китайскими шуточками. Последние много теряли в переводе на эсперанто, что не мешало некоторым, особенно Джо Миллеру, ржать во все горло и хлопать себя по ляжкам. Потом Тай-Пен стал импровизировать стихи и в заключение погрозил мечом башне, затаившейся где-то впереди.
– Скоро мы окажемся в твердыне Большого Грааля! Пусть стерегутся те, кто распоряжался нашей жизнью! Мы одолеем их, будь они хоть демонами! Старый Кун Фу Цзе предупреждал нас, что людям негоже связываться с духами, но я никогда не обращал внимания на этого старикашку! Я никогда никого не слушал, кроме себя самого! Я Тай-Пен и не признаю власти над собой! Берегитесь, вы, что прячетесь, и таитесь, и не желаете встречаться с нами! Берегитесь! Тай-Пен идет! Бёртон идет! Джо Миллер идет! – Он перечислил всех.
– Пузтить бы его вперед указывать нам дорогу, – шепнул Джо Бёртону. – Зколько энергии зря пропадает.
Бёртон наблюдал за Гильгамешем и Ах-К'аком. Они вели себя так же, как все – смеялись и хлопали Тай-Пену, но они могли просто хорошо разыгрывать свою роль. Эти двое беспокоили Бёртона. Когда они все доберутся до пещеры – если доберутся – придется с ними что-то решать. Пусть даже оба ни при чем – придется выяснить, не Икс ли один из них. Любой мог быть и Логой, и Танабуром.
Но как это выяснишь?
И что замышляют эти двое – или один из них?
Бёртон составил план. Когда они тронутся в путь, надо сделать так, чтобы Джо Миллер пошел во главе. Он, Бёртон, пойдет вторым. Ах-К'ак и Гильгамеш будут замыкающими. Он не хочет, чтобы они попали в пещеру первыми – если пещера еще на месте и не закупорена. Майя и шумер – или кто они там на самом деле? – пойдут последними, и, как только они войдут в пещеру, их обезоружат. У них при себе длинные ножи и 69-калиберные пистолеты с пластиковыми пулями. Де Марбо и Джо отберут у них все это. Бёртон предупредит также Нура и Фрайгейта, но не станет впутывать их в это дело. Он до сих пор не уверен до конца ни в американке, ни в мавре. Общение с агентом, мнимым Питером Джейрусом Фрайгейтом, настроило его крайне подозрительно по отношению к настоящему Фрайгейту, если он и правда настоящий. Нур, похоже, действительно был тем, за кого себя выдавал, но Бёртон не доверял никому. Даже титантроп мог быть агентом. А что? Джо умен и способен, несмотря на свои гротескные размеры и внешность.
Однако кому-то верить все же надо. Бёртон верил двоим – себе самому и Алисе, которую знал много лет. А другие – что другие? За ними нужен глаз да глаз – но инстинкты, что бы ни означало это затрепанное слово, подсказывали Бёртону, что все, кроме двоих, действительно те, кем представляются.
Сильно облегчив свои мешки – Джо по-прежнему нес самый большой, – экспедиция взошла на последний карниз. Передвигаясь боком, они ступали на носок, распластавшись по скале и цепляясь за каждый выступ. Они обошли гору всего часа за два, но это время показалось им очень долгим. Джо остановился и повернул голову назад.
– Тихо взе. Тут уже злышно, как бьется море у подножия горы.
Все стали вслушиваться, но только Бёртон, Нур и Тай-Пен услышали плеск волн о камень – да и то, возможно, в воображении.
Однако, обойдя гору, все увидели сравнительно ясное небо и громады гор, окружающих море с той стороны.
Башни не было видно даже издали. И все же она там, где-то в середине моря, если верить рассказу Джо и донесениям с дирижабля «Парсеваль».
– Здезь я назтупил на озтавленный кем-то Грааль, – сказав Джо. – Отзюда я видел взпышку звета, когда машина этиков зела на башню. И здезь я назтупил на этот Грааль, упал и разбилзя назмерть. А теперь его тут нет.
– Чего нет?
– Грааля.
– Наверно, этики убрали.
– Надеюзь, что нет. Езли это они, то они знают, что отзюда могут прийти люди – и может быть, они прошли по карнизу до конца и нашли пещеру. Будем надеятьзя, что Грааль убрал кто-то другой. Может, египтяне после моего падения.
Они двинулись дальше по узкому, скользкому от влаги карнизу. Туман сделался гуще, и Бёртон не видел дальше двадцати футов даже с фонарем, который приходилось снимать с пояса, если хотелось лучше рассмотреть дорогу.
Джо внезапно остановился.
– Что случилось? – спросил Бёртон.
– Черт! Карниз кончилзя. Погоди. На вид и на ощупь похоже, что его разплавили. Точно! Это этики оборвали карниз! Что делать будем?
– Велик ли разрыв?
– Да. Футов зорок, назколько мне видно. А может, и взя миля.
– А на сколько оплавлена гора вверху и внизу?
– Назколько моей руки хватает, – через минуту сказал Джо. – Погоди. Я позвечу. – Прошло еще несколько секунд. – Езть зледы в четырех футах выше кончиков моих пальцев.
Бёртон снял свой мешок и опустился на четвереньки. Нур, шедший следом, осторожно перелез через него и исполнил акробатический номер, взобравшись титантропу на плечи. Оглядев скалу, он сказал:
– Выше есть трещины, которые тянутся вдаль. Можно будет вбить костыли.
Бёртон передал стальные клинья и молоток Джо, а тот Нуру. Джо крепко держал мавра за ноги, а Нур вбивал первые два. клина. Бёртон подал Нуру конец веревки, тонкой, но прочной. Тот продел ее в ушки костылей и закрепил на том, что был дальше.
Потом Нур слез на карниз и стал надевать на себя сбрую, похожую на парашютную, а Бёртон в это время его страховал. Эта портупея из рыбьей кожи и металла хранилась на катере. На груди были пряжки, к которым прикреплялись прочные пластмассовые ленты. На конце каждой ленты имелся металлический наконечник с колесиком.
Нур снова влез на плечи Джо и, расцепив наконечник, защелкнул его вокруг веревки, пропущенной горизонтально сквозь ушки клиньев. Теперь он мог скользить по веревке. Добравшись до первого клина, Нур защелкнул левый блок на веревке за ним и скользнул ко второму.
Там он уперся ногами в скалу, откинулся назад и стал вбивать в трещину третий клин. Это была тяжелая работа, требовавшая частых передышек. Пора было поесть, но все слишком волновались за Нура, чтобы испытывать аппетит.
Пять часов Нур терпеливо вбивал клинья и наконец добрался до места, где снова начинался карниз. К тому времени он совершенно обессилел и едва сумел съехать по скале на выступ.
Бёртон двинулся следом за ним, взобравшись на плечи Джо – небезопасный трюк. Не будь Джо таким рослым и сильным, всем пришлось бы повернуть обратно несолоно хлебавши. И умереть с голоду, потому что у них не хватило бы продуктов на обратный путь. Бёртон, передвигаясь по веревке, как Нур, благополучно достиг другого края. Нур поймал и удержал Бёртона, а тот отстегнул блок и съехал вниз, притормаживая раскинутыми по скале руками. К счастью, карниз здесь был шире, чем по ту сторону провала.
Главной проблемой была переправка тяжелых мешков. Оставалось, похоже, одно: выкинуть из них все, кроме самого необходимого. Но распаковать их на узком выступе было не так легко. Прибегли к взаимовыручке: один держался за скалу, а другой или другая разгружали его поклажу. При этом одни вещи летели в море, а другие складывались на карниз.
Выбрасывалось все, кроме ножей, огнестрельного оружия, боеприпасов, теплой одежды, продуктов и фляг. Часть всего этого укладывалась в Граали. Алисе и Афре, как самым легким, предстояло перенести в своих котомках оставшиеся вещи Бёртона и Нура.
Джо спросил Бёртона, брать с собой надувной каяк или нет. Бёртон сказал – брать. Но поскольку вес Джо слишком велик, пусть его мешок возьмет де Марбо. А француз разделит свой багаж между Грумз и Тай-Пеном.
Бёртону хотелось, чтобы титантроп переправлялся без груза. Пока что клинья сидели крепко, но неизвестно, как они поведут себя при нагрузке в восемьсот фунтов.
Все, один за другим, постепенно переправились на ту сторону – остались только Ах-К'ак и Джо. Майя, совершая переход, вбил каждый клин покрепче.
Джо осушил свою громадную флягу, положил ее на карниз и крикнул:
– Я хочу перейти побызтрей! Не зтану возитьзя з портупеей!
Переправлюзь на руках. – Он ухватился за веревку у первого клина и двинулся вперед, быстро перебирая своими длинными руками и упираясь коленями в скалу.
На середине пути раздался треск, и один клин выпал из гнезда. Джо на миг застыл, потом протянул руку к следующему клину и ухнул вниз, держась за веревку и раскачиваясь, как маятник, что вот-вот остановится.
– Держись, Джо! – крикнул Бёртон.
Раздался общий вопль – это выпал второй клин, а за ним посыпались остальные.
Ревущий Джо Миллер в белом, как саван, плаще опять, как когда-то, упал в темные морские воды.
Часть тринадцатая. В Темной башне
Глава 44
Бёртон плакал наравне с другими. Он был привязан к великану, даже любил его. Со смертью Джо группа лишилась солидной доли мужества, бодрости и силы.
Через некоторое время все осторожно развернулись и продолжили свой медленный, опасный спуск. Спустя шесть часов они остановились для еды и сна. Спать было трудно – приходилось лежать на боку, опасаясь скатиться вниз. Все подложили себе под спину пистолеты, надеясь проснуться от этого в случае перемены положения. Справлять нужду тоже было нелегко. Мужчины еще могли помочиться, став лицом к пропасти, хотя ветер постоянно относил брызги назад. Женщинам приходилось свешивать заднюю часть за край, надеясь на лучшее.
Стыдливость при этом проявляла одна только Алиса, требуя, чтобы другие отворачивались, пока она облегчается. И даже тогда чужое присутствие стесняло ее. Но туман порой сгущался, обеспечивая ей уединение,
У всех было невесело на душе – смерть Джо Миллера по-прежнему тяготела над ними. Нельзя было не думать и о том, что этики, возможно, нашли пещеру и запечатали ее.
Шум волн у подножия горы стал громче. Путешественники спускались вниз в сплошных облаках; скала и карниз стали еще мокрее. Наконец Бёртона, шедшего во, главе, окатило пеной, и грохот прибоя ударил в уши.
Бёртон остановился и посветил вокруг фонариком. Карниз уходил в темную воду. Впереди виднелась осыпь – а за ней, если верить Пахери, должен находиться вход в пещеру.
Он сообщил остальным о своем открытии и вошел в воду до колен. Как видно, выступ здесь выдавался далеко, поскольку прибой был слаб, а неподалеку бушевал вовсю. Вода была очень холодная – ноги сразу окоченели.
Бёртон обошел черный язык осыпи, Алиса шла за ним по пятам.
– Есть там пещера? – Ее голос дрожал.
Бёртон направил луч фонаря вперед и вправо. Сердце у него колотилось – и не от одной холодной воды.
– Ага! – Вот оно, столько раз представлявшееся ему отверстие у подножия горы. Ход низкий – даже Нуру придется пригнуться, чтобы пройти, но достаточно широкий для лодок, как говорил Пахери.
Бёртон передал по цепи великую новость. Грумз, пятая в ряду, завопила:
– Аллилуйя!
Но проявляемое Бёртоном ликование не совсем совпадало с его истинными чувствами. Пещера-то на месте, но лодок в ней может не быть.
Ведя за собой Алису на веревке, все еще прикрепленной к его поясу, он пригнулся и вошел в устье. В нескольких футах от входа гладкий каменный пол начал подниматься вверх под углом в тридцать градусов, стены расступились, а потолок поднялся на двадцать футов. Когда все собрались в пещере, Бёртон велел отвязать веревку – больше она им не понадобится.
Он осветил фонариком лица – бледные и усталые, но горящие нетерпением. Гильгамеш стоял с правого края, а Ах-К'ак – слева, позади остальных. Если Бёртон все-таки намерен схватить их, то этот момент недалек. Но он решил подождать и действовать, как подскажут обстоятельства.
Бёртон повернулся и повел всех вверх по туннелю. Ход постепенно забирал вправо, делая дугу окружностью футов в триста, и по мере продвижения становилось все теплее. В конце туннеля показался свет.
Бёртон невольно перешел на бег и, влетев в огромный, под куполом, зал, едва не споткнулся о человеческий скелет. Скелет лежал лицом вниз, выбросив вперед правую руку. Бёртон подобрал череп, заглянул в него и осмотрел пол. Черного шарика не было.
Свет шел от огромных металлических сфер – их было девять, водруженных на черные металлические треножники двенадцатифутовой высоты. Свет казался холодным.
Десять черных железных лодок стояли на У-образных подставках. Одна подставка была пустая. Раньше здесь стояла лодка, на которой египтяне доплыли до башни.
Лодки были разного размера – самая большая могла вместить тридцать человек.
Слева тянулись металлические полки с серыми банками – жестянками, как сказали бы американцы, – каждая дюймов десять в высоту и шесть в ширину.
– Все так, как говорил Пахери.
Но о трех скелетах в синей одежде, лежащих в одной из больших лодок, он ничего не говорил.
Вслед за Бёртоном, тихо переговариваясь, вошли остальные. Это место бесспорно вселяло трепет, но Бёртон, пренебрегая эффектом, поспешил осмотреть неизвестные останки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Я не хотел, чтобы ты катил этот камень, а потом, устав, бросал нас.
– О Гозподи! Взя тяжелая работа мне дозтаетзя.
И Джо ушел с фонарем в туман.
Хотя кое-кто ушибся и ободрал кожу, все как один. пошли за Нуром к валуну и, отдохнув как следует, покатили его по ровному плоскогорью. Это было нелегко, поскольку камень имел неправильную форму и весил, наверное, больше их всех, вместе взятых. Приходилось делать частые передышки из-за разреженного воздуха. Наконец они подкатили камень к пропасти и сами повалились рядом.
Минуту спустя Джо выкатил из тумана свой валун.
– А я-то надеялзя, что приду первым, – крикнул он. – Да и пришел бы, езли б мой камень лежал близко, как ваш. – Он сел, чтобы передохнуть,
Блессид Грумз жаловалась, что ей так и не дали прыгнуть, доказав– тем, как сильна ее вера.
– Никто тебе не запрещал, – сказал Фрайгейт. – Хотя, по правде сказать, я тоже разочарован. Меня остановило только то, что группа, если я не допрыгну, потеряет одного человека. Может, попробовать все-таки, чтобы доказать, что я могу? – Он взглянул на Тай-Пена, и оба расхохотались.
– Дудки, не обманете, – сказала Грумз по-английски. – Вы, двое мужиков, струсили, а женщина не побоялась.
– Ну, мы-то не сумасшедшие в отличие от тебя. Восстановив силы, они обвязали оба валуна прочным канатом и подперли их камнями помельче. Джо ухватился за провисший канат и переправился на руках через пропасть. Остальные держали канат, опасаясь, как бы валун не сдвинулся под тяжестью титантропа – но это оказалось излишним. Несколько пар рук подхватили Джо у края и помогли ему встать.
– Ох! – выдохнул он. – Надеюзь, мне больше не придетзя этого делать. Раньше я вам не говорил – но на большой вызоте меня взегда одолевает желание прыгнуть вниз.
Глава 43
Через десять часов они добрались до карниза, идущего вдоль склона горы к морю.
– Он и тут узкий – а уж в том мезте, где звалилизь двое египтян, и вовзе кошмар.
В нескольких тысячах футах внизу под ними клубились облака. Путники проспали восемь часов и после всегдашнего унылого завтрака двинулись дальше. Египтяне здесь пробирались ползком, но наши путники шли лицом к скале, цепляясь за неровности камня.
Стало чуть теплее. Вода здесь еще хранила немного тепла после долгого пути через арктические области и полярное море.
Благополучно миновав карниз, группа вышла на следующее плато, откуда, по словам Джо, должна была спуститься к морю. Джо, с трудом ковыляя, осветил своим фонарем другой горный карниз.
Он начинался в шести футах от края утеса, в ширину имел около двух футов и вел вниз, в пелену редких облаков. Он был наклонен к горизонту под– углом в сорок пять градусов – только горизонта не было видно.
– Придется оставить кое-что здесь и сделать мешки поменьше, – сказал Бёртон. – Иначе мы их тут не пронесем.
– Знаю. Что меня безпокоит, так это – не зломали ли этики карниз. О Гозподи, Дик! А вдруг они нашли нижнюю пещеру?
– Тогда придется надуть каяк и отправить в башню двоих. Я уже говорил об этом.
– Да, я знаю. Но взе равно поговорить охота. Поговоришь – я вроде легче.
Солнце здесь никогда не поднималось выше гор, но освещение, хоть и сумрачное, присутствовало. –Я звалилзя з этого карниза, не узпев отойти далеко, – сказал Джо. – И не знаю, долго ли надо идти по этой тропе – ничего зебе тропочка! Может, день, а может, и больше, пока не зпузтиззя.
– Египтянин Пахери рассказывал Тому Миксу, что им во время спуска пришлось один раз остановиться, чтобы поесть, – сказал Бёртон. – Но это еще ничего не доказывает. Путь был утомительный, и они могли проголодаться раньше обычного.
Они нашли небольшой грот. Джо с помощью остальных подкатил ко входу большой камень, чтобы укрыться от –ветра; все сели внутри и поели. Грот освещали два фонаря, но их тусклый свет не вселял бодрости. Что им было нужно – так это костер, древнее потрескивающее пламя, веселившее их предков в каменном веке и все последующие поколения.
Один Тай-Пен не терял присутствия духа, рассказывая друзьям о своих проделках и о проделках Восьми Бессмертных Винной Чаши, товарищей его старости, перемежая рассказ китайскими шуточками. Последние много теряли в переводе на эсперанто, что не мешало некоторым, особенно Джо Миллеру, ржать во все горло и хлопать себя по ляжкам. Потом Тай-Пен стал импровизировать стихи и в заключение погрозил мечом башне, затаившейся где-то впереди.
– Скоро мы окажемся в твердыне Большого Грааля! Пусть стерегутся те, кто распоряжался нашей жизнью! Мы одолеем их, будь они хоть демонами! Старый Кун Фу Цзе предупреждал нас, что людям негоже связываться с духами, но я никогда не обращал внимания на этого старикашку! Я никогда никого не слушал, кроме себя самого! Я Тай-Пен и не признаю власти над собой! Берегитесь, вы, что прячетесь, и таитесь, и не желаете встречаться с нами! Берегитесь! Тай-Пен идет! Бёртон идет! Джо Миллер идет! – Он перечислил всех.
– Пузтить бы его вперед указывать нам дорогу, – шепнул Джо Бёртону. – Зколько энергии зря пропадает.
Бёртон наблюдал за Гильгамешем и Ах-К'аком. Они вели себя так же, как все – смеялись и хлопали Тай-Пену, но они могли просто хорошо разыгрывать свою роль. Эти двое беспокоили Бёртона. Когда они все доберутся до пещеры – если доберутся – придется с ними что-то решать. Пусть даже оба ни при чем – придется выяснить, не Икс ли один из них. Любой мог быть и Логой, и Танабуром.
Но как это выяснишь?
И что замышляют эти двое – или один из них?
Бёртон составил план. Когда они тронутся в путь, надо сделать так, чтобы Джо Миллер пошел во главе. Он, Бёртон, пойдет вторым. Ах-К'ак и Гильгамеш будут замыкающими. Он не хочет, чтобы они попали в пещеру первыми – если пещера еще на месте и не закупорена. Майя и шумер – или кто они там на самом деле? – пойдут последними, и, как только они войдут в пещеру, их обезоружат. У них при себе длинные ножи и 69-калиберные пистолеты с пластиковыми пулями. Де Марбо и Джо отберут у них все это. Бёртон предупредит также Нура и Фрайгейта, но не станет впутывать их в это дело. Он до сих пор не уверен до конца ни в американке, ни в мавре. Общение с агентом, мнимым Питером Джейрусом Фрайгейтом, настроило его крайне подозрительно по отношению к настоящему Фрайгейту, если он и правда настоящий. Нур, похоже, действительно был тем, за кого себя выдавал, но Бёртон не доверял никому. Даже титантроп мог быть агентом. А что? Джо умен и способен, несмотря на свои гротескные размеры и внешность.
Однако кому-то верить все же надо. Бёртон верил двоим – себе самому и Алисе, которую знал много лет. А другие – что другие? За ними нужен глаз да глаз – но инстинкты, что бы ни означало это затрепанное слово, подсказывали Бёртону, что все, кроме двоих, действительно те, кем представляются.
Сильно облегчив свои мешки – Джо по-прежнему нес самый большой, – экспедиция взошла на последний карниз. Передвигаясь боком, они ступали на носок, распластавшись по скале и цепляясь за каждый выступ. Они обошли гору всего часа за два, но это время показалось им очень долгим. Джо остановился и повернул голову назад.
– Тихо взе. Тут уже злышно, как бьется море у подножия горы.
Все стали вслушиваться, но только Бёртон, Нур и Тай-Пен услышали плеск волн о камень – да и то, возможно, в воображении.
Однако, обойдя гору, все увидели сравнительно ясное небо и громады гор, окружающих море с той стороны.
Башни не было видно даже издали. И все же она там, где-то в середине моря, если верить рассказу Джо и донесениям с дирижабля «Парсеваль».
– Здезь я назтупил на озтавленный кем-то Грааль, – сказав Джо. – Отзюда я видел взпышку звета, когда машина этиков зела на башню. И здезь я назтупил на этот Грааль, упал и разбилзя назмерть. А теперь его тут нет.
– Чего нет?
– Грааля.
– Наверно, этики убрали.
– Надеюзь, что нет. Езли это они, то они знают, что отзюда могут прийти люди – и может быть, они прошли по карнизу до конца и нашли пещеру. Будем надеятьзя, что Грааль убрал кто-то другой. Может, египтяне после моего падения.
Они двинулись дальше по узкому, скользкому от влаги карнизу. Туман сделался гуще, и Бёртон не видел дальше двадцати футов даже с фонарем, который приходилось снимать с пояса, если хотелось лучше рассмотреть дорогу.
Джо внезапно остановился.
– Что случилось? – спросил Бёртон.
– Черт! Карниз кончилзя. Погоди. На вид и на ощупь похоже, что его разплавили. Точно! Это этики оборвали карниз! Что делать будем?
– Велик ли разрыв?
– Да. Футов зорок, назколько мне видно. А может, и взя миля.
– А на сколько оплавлена гора вверху и внизу?
– Назколько моей руки хватает, – через минуту сказал Джо. – Погоди. Я позвечу. – Прошло еще несколько секунд. – Езть зледы в четырех футах выше кончиков моих пальцев.
Бёртон снял свой мешок и опустился на четвереньки. Нур, шедший следом, осторожно перелез через него и исполнил акробатический номер, взобравшись титантропу на плечи. Оглядев скалу, он сказал:
– Выше есть трещины, которые тянутся вдаль. Можно будет вбить костыли.
Бёртон передал стальные клинья и молоток Джо, а тот Нуру. Джо крепко держал мавра за ноги, а Нур вбивал первые два. клина. Бёртон подал Нуру конец веревки, тонкой, но прочной. Тот продел ее в ушки костылей и закрепил на том, что был дальше.
Потом Нур слез на карниз и стал надевать на себя сбрую, похожую на парашютную, а Бёртон в это время его страховал. Эта портупея из рыбьей кожи и металла хранилась на катере. На груди были пряжки, к которым прикреплялись прочные пластмассовые ленты. На конце каждой ленты имелся металлический наконечник с колесиком.
Нур снова влез на плечи Джо и, расцепив наконечник, защелкнул его вокруг веревки, пропущенной горизонтально сквозь ушки клиньев. Теперь он мог скользить по веревке. Добравшись до первого клина, Нур защелкнул левый блок на веревке за ним и скользнул ко второму.
Там он уперся ногами в скалу, откинулся назад и стал вбивать в трещину третий клин. Это была тяжелая работа, требовавшая частых передышек. Пора было поесть, но все слишком волновались за Нура, чтобы испытывать аппетит.
Пять часов Нур терпеливо вбивал клинья и наконец добрался до места, где снова начинался карниз. К тому времени он совершенно обессилел и едва сумел съехать по скале на выступ.
Бёртон двинулся следом за ним, взобравшись на плечи Джо – небезопасный трюк. Не будь Джо таким рослым и сильным, всем пришлось бы повернуть обратно несолоно хлебавши. И умереть с голоду, потому что у них не хватило бы продуктов на обратный путь. Бёртон, передвигаясь по веревке, как Нур, благополучно достиг другого края. Нур поймал и удержал Бёртона, а тот отстегнул блок и съехал вниз, притормаживая раскинутыми по скале руками. К счастью, карниз здесь был шире, чем по ту сторону провала.
Главной проблемой была переправка тяжелых мешков. Оставалось, похоже, одно: выкинуть из них все, кроме самого необходимого. Но распаковать их на узком выступе было не так легко. Прибегли к взаимовыручке: один держался за скалу, а другой или другая разгружали его поклажу. При этом одни вещи летели в море, а другие складывались на карниз.
Выбрасывалось все, кроме ножей, огнестрельного оружия, боеприпасов, теплой одежды, продуктов и фляг. Часть всего этого укладывалась в Граали. Алисе и Афре, как самым легким, предстояло перенести в своих котомках оставшиеся вещи Бёртона и Нура.
Джо спросил Бёртона, брать с собой надувной каяк или нет. Бёртон сказал – брать. Но поскольку вес Джо слишком велик, пусть его мешок возьмет де Марбо. А француз разделит свой багаж между Грумз и Тай-Пеном.
Бёртону хотелось, чтобы титантроп переправлялся без груза. Пока что клинья сидели крепко, но неизвестно, как они поведут себя при нагрузке в восемьсот фунтов.
Все, один за другим, постепенно переправились на ту сторону – остались только Ах-К'ак и Джо. Майя, совершая переход, вбил каждый клин покрепче.
Джо осушил свою громадную флягу, положил ее на карниз и крикнул:
– Я хочу перейти побызтрей! Не зтану возитьзя з портупеей!
Переправлюзь на руках. – Он ухватился за веревку у первого клина и двинулся вперед, быстро перебирая своими длинными руками и упираясь коленями в скалу.
На середине пути раздался треск, и один клин выпал из гнезда. Джо на миг застыл, потом протянул руку к следующему клину и ухнул вниз, держась за веревку и раскачиваясь, как маятник, что вот-вот остановится.
– Держись, Джо! – крикнул Бёртон.
Раздался общий вопль – это выпал второй клин, а за ним посыпались остальные.
Ревущий Джо Миллер в белом, как саван, плаще опять, как когда-то, упал в темные морские воды.
Часть тринадцатая. В Темной башне
Глава 44
Бёртон плакал наравне с другими. Он был привязан к великану, даже любил его. Со смертью Джо группа лишилась солидной доли мужества, бодрости и силы.
Через некоторое время все осторожно развернулись и продолжили свой медленный, опасный спуск. Спустя шесть часов они остановились для еды и сна. Спать было трудно – приходилось лежать на боку, опасаясь скатиться вниз. Все подложили себе под спину пистолеты, надеясь проснуться от этого в случае перемены положения. Справлять нужду тоже было нелегко. Мужчины еще могли помочиться, став лицом к пропасти, хотя ветер постоянно относил брызги назад. Женщинам приходилось свешивать заднюю часть за край, надеясь на лучшее.
Стыдливость при этом проявляла одна только Алиса, требуя, чтобы другие отворачивались, пока она облегчается. И даже тогда чужое присутствие стесняло ее. Но туман порой сгущался, обеспечивая ей уединение,
У всех было невесело на душе – смерть Джо Миллера по-прежнему тяготела над ними. Нельзя было не думать и о том, что этики, возможно, нашли пещеру и запечатали ее.
Шум волн у подножия горы стал громче. Путешественники спускались вниз в сплошных облаках; скала и карниз стали еще мокрее. Наконец Бёртона, шедшего во, главе, окатило пеной, и грохот прибоя ударил в уши.
Бёртон остановился и посветил вокруг фонариком. Карниз уходил в темную воду. Впереди виднелась осыпь – а за ней, если верить Пахери, должен находиться вход в пещеру.
Он сообщил остальным о своем открытии и вошел в воду до колен. Как видно, выступ здесь выдавался далеко, поскольку прибой был слаб, а неподалеку бушевал вовсю. Вода была очень холодная – ноги сразу окоченели.
Бёртон обошел черный язык осыпи, Алиса шла за ним по пятам.
– Есть там пещера? – Ее голос дрожал.
Бёртон направил луч фонаря вперед и вправо. Сердце у него колотилось – и не от одной холодной воды.
– Ага! – Вот оно, столько раз представлявшееся ему отверстие у подножия горы. Ход низкий – даже Нуру придется пригнуться, чтобы пройти, но достаточно широкий для лодок, как говорил Пахери.
Бёртон передал по цепи великую новость. Грумз, пятая в ряду, завопила:
– Аллилуйя!
Но проявляемое Бёртоном ликование не совсем совпадало с его истинными чувствами. Пещера-то на месте, но лодок в ней может не быть.
Ведя за собой Алису на веревке, все еще прикрепленной к его поясу, он пригнулся и вошел в устье. В нескольких футах от входа гладкий каменный пол начал подниматься вверх под углом в тридцать градусов, стены расступились, а потолок поднялся на двадцать футов. Когда все собрались в пещере, Бёртон велел отвязать веревку – больше она им не понадобится.
Он осветил фонариком лица – бледные и усталые, но горящие нетерпением. Гильгамеш стоял с правого края, а Ах-К'ак – слева, позади остальных. Если Бёртон все-таки намерен схватить их, то этот момент недалек. Но он решил подождать и действовать, как подскажут обстоятельства.
Бёртон повернулся и повел всех вверх по туннелю. Ход постепенно забирал вправо, делая дугу окружностью футов в триста, и по мере продвижения становилось все теплее. В конце туннеля показался свет.
Бёртон невольно перешел на бег и, влетев в огромный, под куполом, зал, едва не споткнулся о человеческий скелет. Скелет лежал лицом вниз, выбросив вперед правую руку. Бёртон подобрал череп, заглянул в него и осмотрел пол. Черного шарика не было.
Свет шел от огромных металлических сфер – их было девять, водруженных на черные металлические треножники двенадцатифутовой высоты. Свет казался холодным.
Десять черных железных лодок стояли на У-образных подставках. Одна подставка была пустая. Раньше здесь стояла лодка, на которой египтяне доплыли до башни.
Лодки были разного размера – самая большая могла вместить тридцать человек.
Слева тянулись металлические полки с серыми банками – жестянками, как сказали бы американцы, – каждая дюймов десять в высоту и шесть в ширину.
– Все так, как говорил Пахери.
Но о трех скелетах в синей одежде, лежащих в одной из больших лодок, он ничего не говорил.
Вслед за Бёртоном, тихо переговариваясь, вошли остальные. Это место бесспорно вселяло трепет, но Бёртон, пренебрегая эффектом, поспешил осмотреть неизвестные останки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45