– Боже мой! – засмеялась Пейдж. – Вы имеете в виду секс.– Да. Ты догадлива.Миссис Чендес снова презрительно фыркнула, и Пейдж внезапно поняла, какое ужасное детство было у ее матери. Неудивительно, что она влюблялась в иностранцев и не устояла перед аргентинцем, который мог увезти ее подальше от ее унылой родины.– Вы сохранили дневник и письмо?– Да. Но с собой их у меня нет. Они в Ланкашире.– Мне бы хотелось забрать их.– Хорошо. Думаю, ты вправе знать, что с тобой произошло. Ты едешь со мной?– Нет.Миссис Чендес взяла сумочку и пристально посмотрела на Пейдж.– Я вижу, что мой разговор с тобой бесполезен. Ты остаешься здесь?– Я еще не решила.– Понятно. – Пожилая женщина кивнула головой и медленно пошла к двери, слегка прихрамывая.Пейдж смотрела ей вслед, думая, что можно было бы пожалеть эту женщину, но так ничего ей и не сказала.В дверях миссис Чендес обернулась.– Что бы ни случилось, Пейдж, даже если мы никогда больше не увидимся, ты всегда останешься моей внучкой. Ничто не сможет это изменить. И Майлоу не единственный, чья жизнь разбилась вдребезги после твоего побега.Старуха вышла из комнаты. Из холла донесся звук ее удаляющихся шагов.Потом Пейдж показалось, что бабушка разговаривает с Майлоу. Разговор был коротким, вскоре хлопнула входная дверь, и Пейдж услышала, что Майлоу направляется к ней. Она приготовилась к буре, но, казалось, Майлоу вовсе не сердится.– Ты не уехала с бабушкой?– Как видишь. Разговор был довольно скучным. – Пейдж села в кресло. – Думаю, мне лучше перебраться в гостиницу.– Почему?– Если я останусь у тебя, начнутся пересуды.– Ну и пусть.– В газетах появятся заметки. Кто-то поймет все неправильно. Терпеть этого не могу.– Пусть думают, что хотят, это их дело.– Ты не понимаешь. Жан-Луи тоже может вообразить себе Бог знает что.– Честно говоря, Пейдж, мне все равно, что вообразит Жан-Луи, и… тебе, мне кажется, тоже.– Нет, это не так.– Тогда позвони ему и объясни, почему ты здесь, а не в отеле, где тебя не оставят в покое газетчики.– Думаешь, они действительно набросятся на меня?– Не сомневаюсь.– Тогда мне лучше бы остаться здесь, хотя я боюсь помешать тебе.Она взглянула на него из-под ресниц, вложив в этот взгляд точно рассчитанную долю кокетства.Прислонившись к камину, Майлоу скрестил руки на груди.– Что ты имеешь в виду?Пейдж пожала плечами.– Главным образом твое общественное положение, ту жизнь, которую ты должен вести.– Ты никогда мне не помешаешь. Никогда, – горячо сказал Майлоу, ни минуты не колеблясь.Он шагнул вперед, опустился перед ней на колени и взял девушку за руку.– Для меня ничего не изменилось. Я схожу по тебе с ума, Пейдж, и так будет всегда. Пожалуйста, скажи, что веришь мне.Девушка побледнела. Взгляд ее огромных глаз, казалось, стремился проникнуть в самые затаенные мысли бывшего жениха, чтобы решить, наконец, достоин ли он ее доверия. Но внезапно Пейдж вспомнила то, о чем рассказала ей бабушка, и настроение девушки резко изменилось. Она снова приняла обидно-насмешливый тон.– Майлоу, как романтично! Уж не делаешь ли ты мне снова предложение?Майлоу сжал губы.– Не смейся над моим чувством к тебе.Оно слишком глубоко. Не верю, что ты могла стать настолько жестокой.– У меня к тебе нет никаких чувств, – сказала Пейдж язвительно, – поэтому я могу позволить себе то, что ты называешь жестокостью.– Если ты не питаешь ко мне никаких чувств, – он старался говорить спокойно, – зачем же делать мне больно?Откинувшись на спинку кресла, Пейдж наклонила голову и состроила презрительную гримаску.– Потому что меня это забавляет.Она сразу поняла, что ей не следовало произносить этих слов. В глазах Майлоу вспыхнула злость.– Тебе нравится играть чувствами человека, которого, если верить твоим словам, ты даже не знаешь?Оттолкнув его, Пейдж вскочила с кресла. Теперь они стояли лицом к лицу.– Да, мне это нравится! И я скажу тебе почему. Ты пытаешься выяснить, отчего я убежала. Но девушка не убежит от любимого, пока… – Пейдж вдруг осеклась. – Впрочем, какое это имеет значение?Она хотела уйти, но Майлоу удержал ее.– Пока что? Договаривай! – Он все крепче сжимал ее руку.– Хорошо, хорошо. Женщина не может оставить любимого человека, пока не узнает, что он лжет ей. Я не убегала. Это ты прогнал меня.– Как ты можешь так думать?– Есть причина, по которой мысль о замужестве стала мне невыносима. Мне необходимо было исчезнуть. Возможно, я собиралась вернуться через какое-то время, все обдумав на свободе. Не знаю. – Пейдж помолчала, потом с нажимом произнесла: – Но ты-то знал. Как никто другой знал, почему я ушла. Должен был знать. Так что перестань притворяться и расскажи мне.– Не было никакой причины. Никакой! Я до сих пор не знаю, почему ты ушла.Пейдж не верила ему. Ей казалось, что у Майлоу по крайней мере должны были возникнуть какие-то подозрения. Она раздраженно сказала:– В таком случае тебе следует поговорить с моей бабушкой. Она рассказала мне…Пейдж почувствовала, как дрожит рука Майлоу, которой он все еще сжимал ее руку.– Что она тебе сказала?Внезапно уверенность оставила Пейдж. Она смотрела в глаза Майлоу и видела в них только страдание. Ни уязвленной гордости, ни злости – только безысходное отчаяние.– Она сказала мне, что у тебя была любовница, – произнесла Пейдж. Собственный голос показался ей чужим. – Нет, не так. Не она, а кто-то сказал мне, что у тебя была любовница. И что ваш роман начался задолго до нашей помолвки и будет продолжаться и после нашей свадьбы. Не правда ли, этого было достаточно, чтобы заставить меня исчезнуть? ГЛАВА ШЕСТАЯ Майлоу долго молча смотрел на Пейдж, потом вздохнул и отпустил руку.– Так вот в чем дело, – еле слышно произнес он.Пейдж ждала, что он скажет что-нибудь еще, но не выдержала:– По-твоему, этого недостаточно?– Наоборот. Более чем достаточно. Но, значит, ты меня не любила, если не верила мне. – Он отошел к окну и, не поворачиваясь, спросил: – Откуда же ты это узнала? Кто сказал тебе?– Бабушка сказала, что я получила анонимное письмо. Оно было вложено в дневник, который я оставила в машине.– Так она все знала?– Да.– Старая ведьма, – тихо выругался Майлоу. – Вечно сует нос в чужую жизнь. Что же еще она тебе рассказала?Выслушав Пейдж, Майлоу повернулся к ней.– За неделю до твоего исчезновения я тоже получил письмо. От своей бывшей подружки. Она писала, что попала в неприятную историю, и просила с ней встретиться. Я согласился, потому что чувствовал себя обязанным хотя бы выслушать ее, а если смогу, то и помочь. Конечно, я безумно любил другую девушку, о которой мечтал всю жизнь. Но разве это означало, что я должен забыть старую дружбу?– Дружбу? – переспросила Пейдж.– Хорошо. Пусть бывшую любовницу. Мы встретились в ресторане, и она сказала, что тоже получила письмо (якобы от меня), в котором я просил ее пообедать со мной перед свадьбой.– Ты что-нибудь заподозрил?– Да. Я решил, что она ведет какую-то собственную игру, поэтому поспешил уйти, сославшись на дела.– Как ты думаешь, она могла послать мне анонимное письмо?– Не знаю. Возможно. К тому же у меня есть враги. Брак с тобой обеспечивал мне значительное усиление влияния в Сити. Любой мой соперник не пожалел бы сил, чтобы расстроить нашу свадьбу. Что ж, чьи-то старания не пропали даром, – добавил он с горечью.– Но как эти люди узнали о твоей связи с этой женщиной?– Наша связь не была секретом. Мы оба были свободны, эта женщина работала в компании, с которой сотрудничала наша. Но мы расстались еще до того, как я встретил тебя, и с тех пор больше не виделись.– Вы расстались друзьями?– Не совсем, – признался Майлоу. – Она в меня влюбилась, чего обо мне не скажешь.– Может быть, она решила отомстить?– Возможно. Уж это-то я выясню! – Голос Майлоу выдавал его ярость.– Не беспокойся. Забудь. В конце концов, это уже не имеет значения.– Тебе пришлось столько пережить! Да и я больше года жил как в аду! И ты говоришь, что это не имеет значения? Нет, черт возьми, имеет! И очень большое.– Для тебя – возможно. – Пейдж вновь перешла на насмешливый тон. – Насколько я понимаю, ты действительно много потерял. Но я рада, что все так случилось. Моя прежняя жизнь, как я понимаю, была не слишком-то веселой. Все время я была под драконовским надзором бабушки. Потом оказалась помолвленной с мужчиной, который, как я думаю, хотел жениться на мне только ради того, чтобы полностью завладеть компанией. К тому же он был не прочь поволочиться за каждой юбкой.Пейдж произносила эти безжалостные слова, не переставая наблюдать за Майлоу. Она могла быть довольна: от каждого ее слова молодой человек вздрагивал, как от удара.Наконец, резко повернувшись, она бросила:– Разузнавай, что хочешь, но меня оставь в покое.Она собралась было выйти из комнаты, но Майлоу схватил ее за плечи и прижал к двери, так что Пейдж не могла шевельнуться.– Кто же научил тебя быть такой жестокой?– Наверное, ты, – ответила она, помолчав.– Не смеши меня!– Что же здесь смешного? Девушка боготворит своего возлюбленного, а потом обнаруживает, что он ее обманывал! Неужели этого мало, чтобы заставить ее ожесточиться? – Зеленые глаза Пейдж метали молнии. – Может быть, раньше я была мягкой и легкоранимой, но сейчас я уже не прежняя. И поняла, каков ты на самом деле. Ты больше не властен надо мной, а тебе ведь ничего не нужно, кроме власти!Майлоу не отрываясь смотрел в лицо Пейдж, и глаза его яростно блестели.– Я никогда не обманывал тебя. Я все время пытался поговорить с тобой, дать тебе возможность получше узнать меня. Но бабушка вбила тебе в голову глупые и нелепые представления о браке и… о мужчинах. Ты выдумала себе этакого идеального героя, а я обыкновенный человек и к тому же с достаточным жизненным опытом.– Опытом в том, что касается женщин!– Да. И женщин тоже. Я не святой.– Оно и видно.Пейдж попыталась оттолкнуть его от себя, но Майлоу не отпускал ее.– Нет, выслушай меня. Ты была слишком наивна для своего возраста. Совсем не знала жизни и представляла ее себе как волшебную сказку. И вдруг это письмо. Извини, но неужели ты не понимаешь, что убежала просто от страха? Испугалась реальной жизни? Пусть ты считала себя оскорбленной, но разве ты знала, насколько своим побегом сама обижаешь близких тебе людей? Куда там! Ты думала только о себе и ни о ком больше.– Ты говоришь со мной так, как будто я помню, что тогда чувствовала. А я не помню. Могу только догадываться. Может быть, это из-за письма я возненавидела тебя, а может быть, из-за чего-то еще. Не знаю.– Но ты помнишь, что ненавидела меня? – Голос Майлоу был мрачен.– Да. Я поняла это, как только увидела тебя в Париже. Ты обвиняешь меня в том, что я оскорбила твою любовь, но, может быть, если бы я была уверена в твоем чувстве, то не убежала бы? А мою бабушку… Сомневаюсь, что ее вообще можно обидеть.– Значит, ты ничего не понимаешь! Да, она воспитывала тебя так, как считала правильным. Ей хотелось быть уверенной, что в будущем ты не наделаешь ошибок. Но это не значит, что она не любила тебя всем сердцем.– Что за странная болезненная любовь! – сказала Пейдж с горечью. – Любовь, которая спутывает тебя по рукам и ногам, навязывает тебе образ жизни, отказывает даже в возможности общаться с родителями. Это угнетение, а не любовь.Майлоу положил руку на ее плечо.– Неожиданно оказывается, что ты хорошо представляешь, как тебя воспитывали.– Конечно. Сегодня я встретилась с женщиной, которая меня растила. Не нужно большого ума, чтобы понять, что она собой представляла… представляет. Видимо, прежде я никогда ей не возражала. Сегодня она определенно была удивлена.– Да, от тебя все время можно ждать каких-нибудь сюрпризов. – Майлоу говорил сухо, с горечью.Его рука еще лежала у нее на плече, и сквозь ткань блузки Пейдж ощущала и тепло этой руки, и неимоверное напряжение Майлоу. Вспоминая вчерашний поцелуй, она долгим взглядом посмотрела на его губы, красивое лицо. Потом как-то неуверенно проговорила:– Не трогай меня, пожалуйста.Голос Майлоу, когда он убирал руку с плеча девушки, прозвучал язвительно:– Прошу прощения.Не обращая внимания на его сарказм, Пейдж сказала:– Я хочу тебя спросить…– О чем?– Мы были любовниками?Слова повисли в воздухе. Майлоу, казалось, окаменел от неожиданности. Он прищурился, помолчал, потом с силой выдохнул:– Да.Пейдж с трудом перевела дыхание и потупилась.– Правда? И как это было? Хорошо?Майлоу, приподняв ее подбородок, внимательно посмотрел на нее темными глазами.– А ты как думаешь?Пейдж попыталась засмеяться.– Откуда же мне знать? Судя по тому, что мне удалось узнать о своем прошлом, я была совершенно не от мира сего, так что это, наверное, было ужасно. Я права?Сердце ее так сильно забилось, что она пожалела, что спросила. Но нет, она должна знать…– Ты нервничала… в первый раз, но совсем не была фригидна. В тебе живет очень чувственная и податливая женщина, которая только ждала того, кто ее разбудит, – сказал Майлоу и рукой провел по щеке Пейдж, по ее шее и груди.Пейдж, затаив дыхание, огромными глазами смотрела на него. Потом отстранила руку Майлоу.– Ты сказал «в первый раз», так что же, это продолжалось долго?Он заколебался с ответом.– Нет, недолго.– Значит, это было не слишком хорошо, если я все-таки ушла.– А может быть, наоборот, – слегка пожал плечами Майлоу. – Было так хорошо, что ты сбежала. Мысль, что, возможно, придется делить меня еще с какой-то женщиной, показалась тебе невыносимой.– Ты… ты самодовольный ублюдок! – вскипела Пейдж. – Ты не стоишь того, чтобы какая-нибудь женщина любила тебя. Такую идиотку можно будет только пожалеть. Убирайся!Она оттолкнула Майлоу, распахнула дверь и выбежала из комнаты.Поднявшись к себе, Пейдж постаралась успокоиться и переоделась. Когда она спустилась вниз, Майлоу, который оставался в гостиной, увидел ее через открытую дверь и вышел в холл.– Уходишь?– Как видишь.– Может, тебя подвезти?– Нет, спасибо.– Газетчики все еще караулят около дома.– Я вызову такси.Она ожидала, что Майлоу начнет спорить, Но он только сказал:– Хорошо, номер найдешь в телефонной книге, – и вернулся в гостиную.Пейдж проводила его взглядом, не в силах разобраться в своих чувствах. Приехало такси, и она попросила отвезти ее на Лейчестер-сквер, решив пойти в кино.Выйдя на улицу после сеанса, она огляделась вокруг и направилась в ближайшее кафе. Сидя за столиком спиной к залу в ожидании ужина, девушка подумала, что, когда она вернется в дом Майлоу, надо будет позвонить Жану-Луи, а потом, возможно, все-таки перебраться в гостиницу.Поужинав, Пейдж купила вечерний номер газеты и тут же пожалела об этом. «Возвращение пропавшей наследницы-невесты» – бросился ей в глаза заголовок, набранный крупными буквами. Статейка под ним была полна самыми неправдоподобными вымыслами. Там же красовалась фотография Пейдж. Видимо, какой-то ловкий репортер успел-таки щелкнуть ее, когда она выходила к такси.Сейчас, подъехав к дому, она никого не заметила. Очевидно, газетная братия уже разошлась.Дверь ей открыл Майлоу. Не поинтересовавшись, где она была, он только спросил:– Ты ела? – и, услышав «да», вернулся в гостиную, где смотрел телевизор.Пейдж последовала за ним и показала газету.– Мне не стоило выходить, пока они торчали у ворот. Но, может быть, теперь, когда у них есть фотография, они удовлетворятся и оставят нас в покое?– Сомневаюсь. Мне звонили из нескольких газет и предлагали заплатить за интервью.– И что же ты им ответил?– Что мы не продаемся.– Ты уже ужинал? – вдруг спросила Пейдж.– Я сделал себе омлет.– И не подождал меня?– Я не был уверен, что ты вернешься, – ответил Майлоу, выключая телевизоре и сразу возникло напряжение, которое уже стало привычным. Настроение у Пейдж испортилось.– Пойду к себе, позвоню Жану-Луи, – указала она. – Спокойной ночи.Она дозвонилась до Франции, но Жана-Луи не оказалось на месте. Интересно, подумала Пейдж, как он отнесется к тому, что, его невеста и Майлоу были любовниками? Впрочем, лучше не говорить ему об этом. У нее не было желания испытывать чувства Жана-Луи, вызывая в нем ревность… – Сон не шел к Пейдж. Она приняла ванну и села на кровать, рассеянно листая журнал мод. Но его роскошные иллюстрации оставили ее равнодушной. Она прислушивалась, не поднимается ли Майлоу наверх. В свою спальню он должен был пройти мимо ее комнаты, дверь которой не запиралась.В доме стояла такая тишина, что Пейдж услышала, как внизу закрылась дверь, на лестнице послышались шаги, потом щелкнул выключатель, заскрипела старая половица. Майлоу шел по коридору.Пейдж замерла, как маленький зверек, который чувствует приближающуюся опасность. Неужели он войдет? Неужели решил, что они снова могут быть любовниками?Пейдж слышала, как шаги замедлились около ее двери. Она затаила дыхание. В доме, кроме них, – никого, не закричишь, не позовешь на помощь. Несколько секунд показались ей бесконечными. Но вот шаги стали удаляться. Пейдж с облегчением вздохнула.Утром Пейдж проснулась очень рано и не смогла больше заснуть, хотя спала очень мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11