Здесь выложена электронная книга Четверо Справедливых - 1. Власть четырех автора по имени Уоллес Эдгар Ричард Горацио. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Четверо Справедливых - 1. Власть четырех.
Размер архива с книгой Четверо Справедливых - 1. Власть четырех равняется 100.32 KB
Четверо Справедливых – 1
OCR и редакция Dauphin, май 2004
«Эдгар Уоллес. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2»: ИНАРТ; 1992
ISBN 5-85882-094-8, 5-85882-083-2
Эдгар Уоллес
Власть четырех
Пролог. РЕМЕСЛО СЕРИ
Если вы покинете Плаццо дель Мина и пойдете по узкой улице, где от десяти до четырех лениво болтается громадный флаг консульства Соединенных Штатов, далее через сад, куда выходит Отель де Франс, обогнете Собор Богоматери и выйдете на чистую Верхнюю улицу Кадикса, то вы скоро окажетесь у входа в национальную Кофейню.
Около пяти часов в просторном сводчатом зале за маленькими круглыми столами обычно бывало мало народа.
Поздним летом — в голодный год — четыре человека сидели здесь и разговаривали о делах.
Это были — Леон Гонзалес, Пойккерт, Манфред и Сери, он же Семон.
Из четверки только имя Сери было знакомо тому кто следил за современными событиями. В центральном Полицейском Бюро можно было получить о нем подробные сведения. Вы могли бы там увидеть его фотографии, снятые в восемнадцати различных положениях — с руками, скрещенными на груди, с лицом, обращенным прямо к вам, с трехдневной бородой и проч…
Примечательны фотографии его ушей — уродливых, похожих на уши летучей мыши, — и обстоятельная справка о всей его жизни.
Синьор Паоло Монтегацца, директор Национального Антропологического музея во Флоренции, оказал честь Сери, включив его портрет в свою удивительную книгу. Поэтому Сери хорошо известен всякому, кто интересуется вопросами криминологии и физиогномики.
Сери сидел как на иголках, он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
Остальные — с голубыми глазами и нервными руками Гонзалес, насмешливый и подозрительный Пойккерт, Джордж Манфред с моноклем в глазу, — хотя и не пользовались большой известностью в преступном мире, однако также были незаурядными людьми.
Манфред отложил «Геральдо ди Мадрид», вынул монокль, протер его белоснежным носовым платком и улыбнулся:
— Чудаки эти русские.
Пойккерт протянул руку к газете:
— Кого на этот раз?
— Губернатора одной из южных губерний.
— Убили?
Усы Манфреда презрительно натопорщились.
— Ба! Разве можно бомбой убить человека? Да, да, я знаю, убивают. Но это такой идиотский первобытный способ, как если бы вы стали взрывать городскую стену в надежде, что среди тысячи погибших случайно окажется и ваш враг.
Пойккерт внимательно прочитал телеграмму.
— Князь тяжело ранен, а у покушавшегося оторвало руку, — произнес он, и губы его неодобрительно сжались.
Гонзалес нервно сжимал кулаки.
— У нашего друга, — кивнул в его сторону Манфред и рассмеялся, — неспокойна совесть…
— Это было только один раз, — быстро прервал его Леон, — и произошло не по моей вине. Вы помните, — обращался он к Манфреду и Пойккерту, не замечая Сери, как бы желая снять с себя некое обвинение. — В то время я находился в Мадриде. Ко мне пришли несколько человек с Барселонской фабрики и сказали, что они собираются делать. Я пришел в ужас от их невежества и неумения обращаться с химическими препаратами. Я написал им все, что нужно, указал пропорции и умолял, почти на коленях просил, чтобы они избрали другой способ. «Дети мои, — говорил я, — вы играете с вещами, которых остерегаются опытнейшие химики. Если хозяин фабрики дурной человек, убейте его, подождите, когда он после сытного обеда будет в прекрасном расположении, правой рукой подайте ему просьбу, а левой — вот это…»
Леон вытянул кулак и нанес удар невидимому противнику:
— Но они ничего не хотели слушать.
Манфред потрогал стакан со светлой жидкостью, стоявший у его локтя, и покачал головой. В его глазах блеснул лукавый смех:
— Я помню, погибло много народу, и главным свидетелем на суде был как раз тот, для кого предназначалась бомба.
Сери откашлялся, словно хотел что-то сказать, и все трое с любопытством посмотрели на него. Испанец заговорил, и в его голосе звучало недовольство:
— Я не собираюсь равняться с вами, сеньоры. Половины того, что вы говорите, я не понимаю, вторая половина — о правительствах, королях, конституциях и прочем. Если кто-нибудь причиняет мне зло, я разбиваю ему череп. Я понял одно: вы убиваете людей, не питая к ним ненависти. То есть, тех, кто вам ничего плохого не сделал. Нам не по пути…
Он неуверенно откашлялся, беспомощно взглянул на середину улицы и снова погрузился в молчание.
Остальные переглянулись между собой, и все трое улыбнулись. Манфред вынул туго набитый портсигар, расправил между пальцами мятую папиросу, зажег о подошву башмака спичку.
— Ваш путь, дорогой Сери, глупый путь. Вы убиваете ради выгоды. Мы убиваем ради справедливости, и это ставит нас над средой убийц. Когда мы видим, что злой человек угнетает своих ближних, либо совершается гнусный замысел против Бога, — Сери быстро перекрестился, — и против людей, и знаем, что закон не может покарать негодяя, мы сами его караем.
— Это правда, Сери, — заговорил молчаливый Пойккерт. — Там, — указал рукой на север, — жила девушка, очень юная и красивая, и священник, я подчеркиваю: священник… Родители, как это часто бывает, посмотрели на все сквозь пальцы… Но девушка ушла оскорбленной и разбитой и не захотела прийти во второй раз. Тогда он заманил ее в ловушку, запер в доме, и, когда она надоела ему, выгнал на улицу. Меня ничто с ней не связывало, но я сказал: «Совершено подлое дело, и закон не может вмешаться». И вот ночью, надвинув шляпу на лоб, я являюсь к священнику и говорю, что его хочет видеть умирающий путешественник. Сначала он не проявил интереса. Тогда я прибавил, что путешественник богат и знатен. Он сел на приведенную мною лошадь, и мы помчались в маленький домик в горах… Я запер дверь, и он понял, что попал в ловушку. «Что вы хотите со мной сделать?» «Я вас убью, сеньор», — ответил я и рассказал ему историю девушки. Он визжал, как дикое животное, когда я подходил к нему, но это не могло его спасти. «Дайте мне перед смертью увидеть священника», — просил он, и я дал ему в руку зеркало…
Пойккерт отпил кофе.
— Его нашли на следующий день на дороге без следов насильственной смерти, — закончил он спокойно.
— Как? — воскликнул Сери, но Пойккерт жестко улыбнулся.
Сери насупил брови и подозрительно оглядел всех по очереди.
— Если вы сами умеете так убивать, то зачем посылали за мной? Я работал на винокуренном заводе в Хересе и был счастлив… Там была девушка… Ее звали Хуаной Самарец. — Он вытер вспотевший лоб. — Когда вы меня позвали, у меня зачесались руки убить вас всех троих, кто бы вы ни были. Ведь там у меня была девушка… и там я был счастлив…
Манфред властно прервал поток возражений:
— Не ваше дело, Сери, спрашивать, зачем и почему. Мы знаем, кто вы. Мы знаем о вас больше, чем полиция. Этого достаточно, чтобы отправить вас на виселицу.
Пойккерт подтвердил кивком головы, а Гонзалес рассматривал Сери, словно ученый, изучающий человеческую природу.
— Для дела, задуманного нами, — продолжал Манфред, — нужен был четвертый. Мы хотели бы, чтобы он так же был воодушевлен жаждой справедливости. Но такого мы не нашли и вынуждены были привлечь преступника, профессионального убийцу.
Сери открыл рот, чтобы возразить, но промолчал.
— Того, кого мы могли бы послать на смерть, измени он нам. Выбор пал на вас. Вам не грозит никакая опасность. Кроме того, вам хорошо заплатят, а, может быть, и вообще не придется никого убивать…
Сери снова порывался что-то сказать, но Манфред продолжал:
— Вы бывали в Англии? Нет. Но вы знаете Гибралтар? Почти те же люди. Эта страна находится там, — Манфред показал рукой на север. — Странная и скучная. Там есть один человек, чье имя, вероятно, вам знакомо: Мануэль Гарсиа — вождь революционного движения. Это единственная страна, где он чувствует себя вне опасности. Оттуда он руководит здешними людьми, революционным движением. Вы знаете, о чем я говорю?
Сери кивнул головой.
— В этом году, как и в прошлом, был голод. Люди умирали на церковных папертях, в городских садах. Одно преступное правительство сменялось другим. Миллионы из народной казны переходили в карманы политиканов. В этом году что-то должно случиться: старый режим падет. Правительство это знает. И оно знает, в чем кроется опасность. Оно будет спасено в том случае, если Гарсиа будет выдан прежде, чем закончится подготовка переворота. С этой целью член британского правительства собирается провести через Палату закон о выдаче иностранцев. Вы должны нам помочь, чтобы проект не стал законом.
Сери растерянно хлопал глазами.
— Но что я должен сделать?
Манфред вытащил из кармана лист бумаги и протянул Сери:
— Это точная копия вашего описания, имеющегося в полиции. Оно правильное?
Сери взглянул и подтвердил. Манфред указал пальцем на середину страницы:
— Это, действительно, ваше ремесло?
— Да.
— Вы, в самом деле, знакомы с ним? — еще раз переспросил Манфред, и оба других наклонились вперед, напряженно ожидая ответа.
— Я знаю все, что в этом деле полагается знать. Если б не случилось одной ошибки, я теперь, может быть, был бы богатым человеком, — мрачно изрек Сери.
Манфред отвел глаза от бумаги:
— В таком случае английский министр мертвый человек.
Глава 1. ГАЗЕТНАЯ ЗАМЕТКА
14 августа 190.. года на одной из последних страниц серьезной лондонской газеты появилась заметка о том, что министр иностранных дел чрезвычайно озабочен полученными угрожающими письмами и готов уплатить 50 фунтов награды тому, кто наведет полицию на след и поможет задержать лицо или лиц… Немногочисленным читателям показалось странным, что английский министр может быть чем-то озабочен. И еще более странным, что он сам признавался в своей озабоченности. И уж совсем казалось странным, что предложенная награда в 50 фунтов может освободить его от заботы.
Заведующие хроникой менее серьезных, но более распространенных газет, просматривая скучные столбцы «Спокойной Старины», заинтересовались короткой заметкой.
— Гм! В чем дело? — пожал плечами Смайльс в «Комете». Большими ножницами он вырезал заметку, наклеил ее на лист бумаги, озаглавив: «Кто пишет сэру Филиппу?».
Не забывая о том, что «Комета» принадлежит оппозиции, он сопроводил заметку небольшой статейкой, шутливо высказав предположение, что письма, вероятно, шлет недовольный избиратель, которому надоели рутина и медлительность правительства.
Заведующий хроникой «Вечернего Слова», седовласый господин, дважды прочитал заметку, бережно вырезал, положил в ящик и скоро забыл о ней.
Заведующий хроникой «Мегафона», самой распространенной газеты, не успев прочитать заметку до конца, вызвал репортера и дал задание:
— Срочно поезжайте на Портлэд Плэс, постарайтесь повидать сэра Филиппа Рамона, узнайте, кто и чем угрожает. Постарайтесь достать копию одного из писем. Не удастся повидать Рамона — поймайте его секретаря.
Репортер исчез.
Он вернулся через час в возбуждении, которое знакомо каждому репортеру, поймавшему «сенсационную новость». Заведующий хроникой тотчас снесся с главным редактором, и последний сказал: «Очень хорошо».
Почему «очень хорошо», читатели могли узнать из «Мегафона» на следующий день:
Кабинет министров в опасности.
Министру иностранных дел угрожают убийством.
«Четыре Справедливых Человека»!
Попытка остановить прохождение в Палате Общий билля о выдаче политических преступников.
Сенсационные разоблачения».
По поводу заметки, появившейся вчера в «Национальной газете», была написана целая статья:
«Министр иностранных дел (сэр Филипп Рамон) получил в течение последних недель ряд угрожающих писем, исходящих, по видимому, из одного источника и написанных одним лицом. Письма носят такой характер, что министр Его Величества по иностранным делам не мог не обратить на них внимания и настоящим объявляет награду в пятьдесят (50) фунтов тому, кто поможет полиции выследить и арестовать лицо или лиц, посылающих анонимные угрозы».
Обычно каждый государственный деятель и дипломат ежедневно находит в своем почтовом ящике одно или несколько анонимных писем. Появившееся объявление было настолько удивительным, что «Мегафон» немедленно провел расследование причин странного поступка министра.
Корреспондент газеты явился к сэру Филиппу Рамону и был любезно им принят.
— Действительно, это несколько необычный шаг, — заявил знаменитый государственный деятель в ответ на вопрос корреспондента. — Он был предпринят с полного согласия моих товарищей по кабинету. Есть основания полагать, что угрозы серьезны. Несколько недель назад дело передано в руки полиции.
— Вот одно из писем, — прибавил сэр Филипп и вынул из портфеля лист иностранной почтовой бумаги, любезно позволив нашему корреспонденту снять с него полную копию.
Письмо было без даты и написано хорошим английским языком, хотя почерк, вычурный и женственный, выдавал человека латинской расы. Вот его содержание.
«Ваше Превосходительство!
Билль, который Вы собираетесь провести через Палату Общин, несправедлив. Если он пройдет, люди, нашедшие в Англии убежище от преследований со стороны тиранов и деспотов, будут преданы преступному и мстительному правительству своей страны. Мы знаем, что английское общественное мнение далеко не единодушно по поводу билля, и прохождение его через Палату зависит исключительно от Вашего упорства и настойчивости.
Предупреждаем Вас, что если Ваше Правительство не возьмет билль обратно, мы вынуждены будем устранить Вас и всякого, кто вместо Вас будет пытаться возвести в закон вопиющую несправедливость.
Четыре Справедливых Человека ».
— Билль, о котором они говорят, — пояснил сэр Филипп, — действительно касается выдачи иностранных политических преступников, нашедших в Англии убежище. Если бы не возражения со стороны оппозиции, он прошел бы и стал законом уже в прошлую сессию Палаты.
Сэр Филипп прибавил, что билль, между прочим, имеет целью воспрепятствовать обострению борьбы вокруг вопроса о престолонаследии в Испании.
— Ни Англия, ни иная страна Европы не должны впредь давать приюта агитаторам, разжигающим европейский пожар. Необходимые меры уже приняты всеми государствами Европы, теперь очередь за Англией.
— Почему вы придаете значение этим письмам? — поинтересовался корреспондент «Мегафона».
— Потому, что и наша собственная и континентальная полиция уверяют нас: авторы писем действительно намерены привести свои угрозы в действие. «Четыре Справедливых Человека», оказывается, известны многим. Никто, однако, не знает, кто эти люди. Они считают, что наше правосудие несовершенно, я, когда находят нужным, вмешиваются и поправляют закон. Они убили генерала Треловича, главаря сербских цареубийц, они повесили поставщика французской армии Конрада на площади Согласия в Париже под носом сотни полицейских агентов. Они застрелили поэта-философа Германа Ле Блуа в его кабинете за то, что он своими идеями развращал молодежь…
Министр иностранных дел вручил корреспонденту список преступлений, совершенных необыкновенной Четверкой. (Мы не станем пересказывать леденящие кровь случаи, один страшнее другого, в том числе убийство Треловича и Ле Блуа)».
Это, несомненно, была сенсационная статья.
Главный редактор, сидя в своем кабинете, прочел ее от первой до последней строки и остался доволен.
Репортер, которого звали Смит, прочитал и с удовольствием потер руки при мысли о награде за хорошую работу.
Министр иностранных дел прочитал ее в кровати, за утренним кофе, и, нахмурившись, подумал, не слишком ли он много сказал.
Начальник французской полиции прочитал телеграфный перевод в «Тан» и яростно выругал болтливого англичанина, спутавшего все его планы.
В Мадриде, в кофейной Мира, на площади Солнца, Манфред, насмешливо улыбаясь, читал выдержки трем другим. Двое весело посмеялись, а третий мрачно насупился.
Глава 2. В ПАЛАТЕ ДЕПУТАТОВ
Кто-то, кажется Гладстон, сказал, что ничего не может быть опаснее, свирепее и страшнее обезумевшей овцы. Не бывает человека болтливее и бестактнее дипломата, сошедшего с рельсов.
Сэр Филипп Рамон был человеком особенного темперамента. Не думаю, чтобы какая-нибудь сила в мире могла остановить его, раз решение его было обдумано и принято. Это был человек сильной воли, с квадратным подбородком и большим ртом, с тем оттенком синих глаз, который бывает либо у жестоких преступников, либо у знаменитых полководцев. Но теперь сэру Филиппу было страшно.
Посторонний человек, не колеблясь, описал бы Рамона, как жалкого труса, боящегося не только смерти, но и малейшей физической боли.
— Если эта история вам неприятна, — любезно предложил премьер-министр на заседании Совета два дня спустя после появления статьи в «Мегафоне», — почему бы вам не отложить билля? В конце концов, у нас есть более важные дела для обсуждения в Палате, и не следовало бы слишком затягивать сессии.
Было бы хорошо, чтобы книга Четверо Справедливых - 1. Власть четырех автора Уоллес Эдгар Ричард Горацио дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Четверо Справедливых - 1. Власть четырех у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Четверо Справедливых - 1. Власть четырех своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Четверо Справедливых - 1. Власть четырех.
Если после завершения чтения книги Четверо Справедливых - 1. Власть четырех вы захотите почитать и другие книги Уоллес Эдгар Ричард Горацио, тогда зайдите на страницу писателя Уоллес Эдгар Ричард Горацио - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Четверо Справедливых - 1. Власть четырех, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Уоллес Эдгар Ричард Горацио, написавшего книгу Четверо Справедливых - 1. Власть четырех, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Четверо Справедливых - 1. Власть четырех; Уоллес Эдгар Ричард Горацио, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн