здесь у нее не было знакомых. Она не знала, как развестись с ним. При наших английских законах…
Венн умолк, не договорив фразу.
— Если бы миссис Грей сказала мне, кто ее муж, то я давно помог бы ей оформить развод, — заметил Ратор.
— Он только что вышел из тюрьмы. Каким-то образом нашел Элифорд и вчера вечером ввалился к ней в дом. Был мертвецки пьян и больше походил на скота, чем на человека. Кто-то рассказал ему о нашей с Элифорд дружбе. Он, конечно, объяснил ее по-своему, потому что был не в состоянии представить себе возвышенные, чистые отношения между людьми. Этот бандит пытался задушить ее. Защищаясь, она ударила его кинжалом, который я подарил ей для разрезания книг. Изверг упал, истекая кровью, и потерял сознание. Она подумала, что убила его, и написала мне записку, решив покончить с собой. Окончив писать, она немного успокоилась и сожгла записку в камине. Затем позвонила мне по телефону. Я сейчас же помчался в Сеннингдель, увез Элифорд к себе на квартиру и снова вернулся в коттедж. Я намеревался отвезти тело на берег моря и там оставить. Как всегда, натворил массу глупостей. В частности, оставил все комнаты и переднюю освещенными, а дверь — открытой. Уложив мнимого мертвеца в автомобиль, я поехал, через Хорсхем, но, миновав его, заметил, что машина не в порядке. Пришлось ненадолго остановиться и выйти из машины. Очевидно, в это время пьяный скот пришел в сознание и незаметно скрылся. Заметив, что он исчез, я сейчас же повернул обратно, но все мои поиски остались безрезультатными. Миссис Грей сейчас находится в Борнмуте. Когда инспектор пришел ко мне, она была у меня. Я как раз собирался позвать своего шофера… Чтобы Элифорд успела выбраться из Лондона, я попытался выиграть время и солгал вам, инспектор, что сжег свою одежду. Но как же вам удалось раскрыть все это?
— Я обнаружил отпечатки пальцев на каминной решетке. В Скотленд-Ярде по дактилоскопической картотеке установил, кто их оставил, — ответил сыщик. — Остальное стожилось само собой. Кроме того, у сбежавшего от вас преступника полиция обнаружила в кармане записку, доказывающую его намерение убить жену.
— Как видите, Скотленд-Ярд все знает и все видит, — напыщенно произнес полковник.
— Теперь я в этом не сомневаюсь, — кивнул Лестер, восхищенно глядя на Ратора.
— Желаю счастья вам и миссис Элифорд, — сказал инспектор и откланялся.
Мистер Левингтон последовал за ним.
ПОДЛОГ В СОЛИДНОМ БАНКЕ
«Лондонский и Южный банк» был хорошо известен Оратору: там, в одном из сейфов, хранились все его маленькие сбережения. С мистером Байдом, директором отделения этого банка на улице Пиккадили, Оливер не был знаком, но знал его в лицо, потому что одно время жил на Джемс-стрит.
Сидя утром у окна и покуривая трубку, сыщик часто видел мистера Байда, медленно шагавшего по Джемс-стрит в сторону Пиккадили с цилиндром на затылке, в пальто, расстегнутом и зимой, и летом; руки директора были неизменно заложены за спину, а лицо выражало глубокую задумчивость.
Что же касается сэра Исаака Маннгейма, председателя «Лондонского и Южного банка», то его в столице знали все. Дед сэра Исаака родился в Германии и в молодости эмигрировал в Англию. Через два поколения Маннгеймы уже почти ничем не отличались по языку и привычкам от настоящих англичан. Тем не менее в начале войны сэр Исаак категорически отказался переменить свою фамилию на английскую.
— Ее носил мой отец, — сказал он. — Буду носить и я.
Так сэр Исаак и отправился с немецкой фамилией на войну с Германией. На фронте он получил несколько наград, потерял левую руку и возвратился в Лондон таким ярым врагом немцев, что приятели снова предложили ему переменить фамилию. Он внимательно выслушал их, мрачно улыбнулся и сказал:
— Верните мне левую руку, и тогда я подумаю над вашим предложением.
В сущности он лично руководил банком; директора были просто пешками. Благодаря его выдающимся способностям, банк вскоре занял первое место в Сити. Сэр Исаак встречался с Оратором лишь однажды и произвел на сыщика очень сильное впечатление.
* * *
По удивительному стечению обстоятельств, в тот самый день, когда инспектора Ратора вызвали в банк, он утром посетил мистера Джозефа Пардю, недавно вышедшего из Дартмурской тюрьмы. До заключения Пардю активно занимался мошенничеством и вымогательством. После освобождения Джозеф (или попросту Джо) открыл собственное агентство в аристократическом Вест-Энде. Войдя в приемную, Оратор внимательно оглядел помещение и понял, что дела у Джо идут великолепно.
Сыщика ввели в «святая святых», где Джо Пардю важно восседал за письменным Столом в стиле ампир, ковыряя в зубах позолоченной зубочисткой. Джо нисколько не обрадовался приходу Ратора, но тут же вскочил из-за стола и поспешил навстречу сыщику.
— Как давно я вас не видел, дорогой мистер Ратор!
Усадив посетителя, хозяин агентства бросился ко второй двери из красного дерева, ведущей в заднюю комнату, и тщательно прикрыл ее.
— Не хотите ли выпить хорошего вина? — спросил Джо.
— Каким мошенничеством вы теперь занимаетесь? — спросил Оливер, движением головы отказываясь от предложенного напитка.
Пардю широко улыбнулся.
— Никакого мошенничества, мистер Ратор! Я стал порядочным человеком. У меня есть свое дело. Четыреста известнейших в Лондоне семей являются моими клиентами. Я зарабатываю почти тысячу фунтов в неделю. С прежним покончено, мистер Ратор, — приложив руку к сердцу, заявил Джо. — Теперь я мечтаю только о спокойной жизни в моем собственном доме в Бейсуотере. Пусть полиция охраняет меня, а не охотится за мной. Помните, как вы поймали меня в Саутгемптоне? Но я не злопамятен. Может, все-таки выпьем за приятную встречу?..
Собственно говоря, Ратор навестил Джо из простого любопытства, интересуясь судьбой старого знакомого.
…Отворяя дверь на лестницу, Оливер едва не столкнулся с дамой, направлявшейся в агентство Джо. Это была высокая женщина с темно-каштановыми волосами и красивыми серыми глазами. Тонкие черты ее лица, изысканный костюм и великолепная косметика заставили Оратора подумать, что перед ним — представительница одной из тех четырехсот семей, о которых говорил Джо. Сыщику показалось, что он уже где-то встречал ее. Образ этой женщины был в его памяти почему-то связан со звоном разбитого стекла.
Оратор отступил назад, чтобы дать ей дорогу, и дама величественно вошла в агентство.
* * *
Вернувшись в Скотленд-Ярд, мистер Ратор получил донесение: «Лондонский и Южный банк» выплатил 35000 фунтов по чеку, подпись на котором впоследствии оказалась поддельной.
…Мистер Байд встретил инспектора в вестибюле. Директор выглядел таким усталым, словно провел бессонную ночь.
Отделение банка на Пиккадили было недавно перестроено и отличалось большой роскошью. Ратор любил высокие сводчатые потолки и мраморные стены, поэтому он с удовольствием оглядел вестибюль.
Байд пригласил инспектора в кабинет, и, придвинув стул, предложил ему сесть.
— Случилась большая неприятность, — сказал директор. — При мне еще никогда не происходило подобного, никогда! Я работаю уже тридцать пять лет в банке и мне никогда не приходилось иметь дела с подлогом!
— Вам повезло, — произнес Оратор.
Его нисколько не интересовала биография директора.
— Прошу вас, мистер Байд, как можно точнее описать все обстоятельства дела.
— Я понял, что произошла какая-то ошибка, когда секретарь мистера Джиллана явился ко мне с приходно-расходной книгой, в которой нигде не была указана сумма в 35000 фунтов, взятая с текущего счета. В нашей же книге обнаружена запись, сделанная неизвестно кем.
Директор открыл огромную книгу и указал на нужную строчку. Там было написано «Чек на 35000 фунтов нашелся. Его по ошибке присоединили к счету другого клиента. Чек, безусловно, подделан» .
— Вот этот чек.
Байд передал листок бумаги сыщику. Ратор прочитал его, посмотрел на свет и даже зачем-то понюхал.
— Он вырван из чековой книжки мистера Джиллана? — спросил Оратор. — Вы, конечно, отмечаете у себя все чековые книжки, которые выдаете вкладчикам?
Директор кивнул.
— Да, конечно, предъявленный чек является последним в книжке, которую мы выдали мистеру Джиллану месяц тому назад. Мы посылали ему каждые шесть месяцев по десяти книжечек, на сотню чеков каждую. Мистер Джиллан — очень богатый биржевой маклер. Имеет дом на Гросвенор-сквер. Текущий счет у нас является не только частным, но и деловым его счетом.
Оратор еще раз осмотрел чек. Слова «Томас Л.Джиллан» были написаны мелким почерком над названием банка. В левом углу сыщик заметил инициалы «В.Д.»
— Что означают эти буквы?
Байд кисло улыбнулся.
— Это — условный знак: тридцать пять тысяч фунтов. Когда мистер Джиллан выписывал чек на сумму в тысячу фунтов или больше, он пользовался шифром. «В» означает «три», «д» — «пять». Если бы чек был на одну тысячу, стояла бы буква «А».
— Кому известно это условие? — спросил Оратор.
— Кроме мистера Джиллана и меня, это соглашение никому в банке не было известно. Все чеки на крупные суммы всегда проверялись мной. Странно, но именно этот чек почему-то не прошел через мои руки. Секретарша еще сегодня утром заметила, что я должен был обнаружить подлог, если бы все было сделано в строгом соответствии с правилами.
— Кто ваша секретарша?
— Я думаю, вам следует повидать ее.
Директор нажал кнопку электрического звонка.
Через несколько мгновений стеклянная дверь отворилась, и в комнату вошла мисс Эллен Лайн.
Она была среднего роста, но, благодаря стройной фигуре, казалась высокой. У нее было красивое и умное лицо. Темные волосы были гладко зачесаны назад. Большие очки в роговой оправе очень ей шли. С виду девушке нельзя было дать больше двадцати четырех лет, она нисколько не смутилась под пристальным взглядом сыщика.
— Мисс Лайн. Мистер Ратор, — представил их друг другу директор.
Сыщик поклонился.
— Вы знали про условные знаки на чеках? — отрывисто спросил он.
На мгновение девушка удивленно сдвинула брови, но затем ее лицо прояснилось.
— А, вы спрашиваете про буквы на чеках мистера Джиллана? Да, я знала.
Байд изумленно уставился на нее.
— Но я никогда не говорил вам о них! — воскликнул он.
Она иронически улыбнулась.
— Действительно, мне никто не говорил о них. Я сама догадалась. Я так много видела чеков мистера Джиллана, что, наконец, поняла значение букв.
— Быть может, фальшивый чек принесли во время отсутствия мистера Байда, и вы приняли его?
— Нет, я никогда не держала его в руках.
Оратор задал ей еще несколько вопросов, на которые она ответила, смело глядя прямо на него. Сыщику показалось что в ее глазах иногда проскальзывала насмешка. Это раздражало его. Отпустив девушку, он выждал, пока дверь закрылась за ней, потом тихо подошел к двери, быстро открыл — и выглянул из кабинета. Секретарши в коридоре не было.
— Где вы ее нашли? — спросил Ратор.
Байд глубоко вздохнул.
— Она большая умница, но я не могу с ней ужиться… Ее прислало ко мне главное правление банка с полгода тому назад. Я не могу ее ни в чем упрекнуть: она прекрасная работница. Часто даже остается после моего ухода, чтобы закончить оформление бумаг.
— Где вы храните ключи?
Байд подвел сыщика к сейфу.
— Здесь, — ответил он, показывая около двадцати больших и маленьких ключей, висевших внутри несгораемого шкафа.
Оливер спросил о назначении каждого из них. Директор объяснил.
— Имеет ли мисс Лайн доступ к этому сейфу?
— Нет.
— Насколько вы ей доверяете?
— Вполне доверяю. Ее рекомендовал сам сэр Исаак, а он никогда не ошибается в людях.
— Сэр Исаак Маннгейм?
— Да.
— Где он сейчас находится?
Директор снова вздохнул.
— Катается на яхте в Средиземном море. Мы уже пытались связаться с ним, но пока безрезультатно.
Оратор допросил помощника директора, заведующего текущими счетами и главного кассира в банке, затем клерков и остальных служащих. Тем не менее в конце дня он знал ничуть не больше, чем в ту минуту, когда утром входил в здание банка.
Перед уходом он заглянул в кабинет мистера Байда.
— Вы что-нибудь выяснили? — спросил директор.
— Очевидно, подлог совершен кем-нибудь из служащих, имеющих доступ к книгам и к вашему сейфу, — сказал Оратор.
Байд выжидательно смотрел на сыщика, но Оратор не собирался делиться с ним своими выводами, а точнее, сообщать об их отсутствии. Он вернулся в Скотленд-Ярд и изложил своему начальнику известные факты.
— Вы сказали — Джиллан? — переспросил тот. — Любопытное совпадение: мистер Джиллан погиб в день предъявления чека. В Кенте разбился самолет. В числе жертв названо и его имя. Впрочем, быть может, это однофамилец.
Оратор задумчиво посмотрел на начальника, но ничего не сказал.
…Явившись на следующее утро в банк, Оливер узнал, что Байд заболел и на службу не придет.
— Я могу получить у вас сведения? — обратился Оратор к вице-директору.
— Да, конечно. Что вас интересует?
— Я хотел бы просмотреть список всех ваших клиентов, умерших в течение последних двенадцати месяцев.
Сыщик услыхал позади себя восклицание и обернулся.
Мисс Лайн бесшумно вошла в комнату и с удивлением смотрела на него. Поздоровавшись с ним, она произнесла слова, которых он никогда не смог простить ей:
— Как это умно с вашей стороны!
Он был еще под впечатлением неслыханной дерзости девушки, когда в кабинет вошел клерк.
— Миссис Любен Келнер просит принять ее, — доложил он вице-директору.
Фамилия показалась Оливеру знакомой. Он вспомнил, что миссис Келнер содержит скаковых лошадей. Ее кони прославились в спортивном мире как худшие во всей Англии. Она сама тренировала их и очень гордилась тем, что является единственной в Соединенном Королевстве женщиной-тренером.
Вице-директор нерешительно взглянул на Оратора.
— Я думаю, мне бы следовало принять даму…
— Мне выйти?
— Нет. Если вы ничего не имеете против, я приглашу ее сюда.
— Пожалуйста.
— Пригласите даму, — сказал вице-директор клерку.
Тот отворил дверь.
В кабинет вошла та самая женщина, которую сыщик видел в Джо Пардю. Она тоже узнала его, окинула быстрым внимательным взглядом и обратилась к вице-директору:
— Простите за беспокойство, но где же мистер Байд?
Голос ее звучал грубо и хрипло.
— Он нездоров сегодня. Но я к вашим услугам и надеюсь, что смогу его заменить.
Она снова взглянула на сыщика.
— Я хотела бы переговорить с вами без свидетелей, — сказала она вице-директору.
Оратору пришлось выйти из кабинета вслед за клерком.
Сыщик стал прогуливаться по коридору, размышляя о том, почему при виде этой женщины ему каждый раз чудится звон разбитого стекла.
Через несколько минут вице-директор прошел в кабинет мистера Байда и снова вернулся к посетительнице. После ее ухода он подошел к Оливеру.
— Кто она? — спросил Ратор.
Вице-директор пожал плечами. Ему было известно только то, что она очень состоятельная дама. Больше от него ничего нельзя было добиться. Служащие банков очень сдержанны в отзывах о своих клиентах, особенно если ими интересуются сыщики.
— Откровенно говоря, она пришла не по делу, а за своей записной книжкой, которую забыла вчера у мистера Байда, — добавил он.
Расставшись с вице-директором, сыщик навестил секретаршу, желая узнать у нее кое-какие подробности. Он подошел к двери ее комнаты, повернул ручку и вошел. Она сидела перед пишущей машинкой и заметила его присутствие только после того, как он заговорил. Она поспешно захлопнула записную книжку, которую внимательно просматривала. Похоже было, что Оратор помешал ей в каком-то важном деле.
— Почему «умно»? — спросил он.
Она повернулась и посмотрела ему в глаза. И снова он заметил легкую иронию в ее взоре.
— Это в самом деле было самое умное решение, какое только можно было принять в такой ситуации, мистер… Ратор, не правда ли?
Он кивнул.
— Я от кого-то слыхала, что вы очень молчаливы. Впрочем, в течение двух последних дней вам пришлось изменить своей привычке.
Мистер Ратор вдруг почувствовал, что краснеет. Он рассердился, но больше на самого себя, чем на девушку.
— Вы совершенно правы, — продолжала она. — Гораздо безопаснее подделать подпись на чеке умершего лица, чем живого. И ведь все были уверены в смерти мистера Джиллана! А он вдруг появляется живой, здоровый и устраивает скандал. Раз уж вы так догадливы, я сделаю вам подарок.
Она открыла один из ящиков письменного стола и вынула оттуда совсем новый блокнот. Девушка быстро перевернула несколько листков и протянула блокнот сыщику. Страница была вся исписана числами, из которых последнее было 35000.
— Вот за чем приходила миссис Келнер, но я сказала, что не видела этого блокнота.
Оратор взял записную книжку и сунул ее в карман.
— Интересно, — произнес Оливер. — Теперь разрешите мне задать вам еще несколько вопросов. Вы знаете Джо Пардю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Венн умолк, не договорив фразу.
— Если бы миссис Грей сказала мне, кто ее муж, то я давно помог бы ей оформить развод, — заметил Ратор.
— Он только что вышел из тюрьмы. Каким-то образом нашел Элифорд и вчера вечером ввалился к ней в дом. Был мертвецки пьян и больше походил на скота, чем на человека. Кто-то рассказал ему о нашей с Элифорд дружбе. Он, конечно, объяснил ее по-своему, потому что был не в состоянии представить себе возвышенные, чистые отношения между людьми. Этот бандит пытался задушить ее. Защищаясь, она ударила его кинжалом, который я подарил ей для разрезания книг. Изверг упал, истекая кровью, и потерял сознание. Она подумала, что убила его, и написала мне записку, решив покончить с собой. Окончив писать, она немного успокоилась и сожгла записку в камине. Затем позвонила мне по телефону. Я сейчас же помчался в Сеннингдель, увез Элифорд к себе на квартиру и снова вернулся в коттедж. Я намеревался отвезти тело на берег моря и там оставить. Как всегда, натворил массу глупостей. В частности, оставил все комнаты и переднюю освещенными, а дверь — открытой. Уложив мнимого мертвеца в автомобиль, я поехал, через Хорсхем, но, миновав его, заметил, что машина не в порядке. Пришлось ненадолго остановиться и выйти из машины. Очевидно, в это время пьяный скот пришел в сознание и незаметно скрылся. Заметив, что он исчез, я сейчас же повернул обратно, но все мои поиски остались безрезультатными. Миссис Грей сейчас находится в Борнмуте. Когда инспектор пришел ко мне, она была у меня. Я как раз собирался позвать своего шофера… Чтобы Элифорд успела выбраться из Лондона, я попытался выиграть время и солгал вам, инспектор, что сжег свою одежду. Но как же вам удалось раскрыть все это?
— Я обнаружил отпечатки пальцев на каминной решетке. В Скотленд-Ярде по дактилоскопической картотеке установил, кто их оставил, — ответил сыщик. — Остальное стожилось само собой. Кроме того, у сбежавшего от вас преступника полиция обнаружила в кармане записку, доказывающую его намерение убить жену.
— Как видите, Скотленд-Ярд все знает и все видит, — напыщенно произнес полковник.
— Теперь я в этом не сомневаюсь, — кивнул Лестер, восхищенно глядя на Ратора.
— Желаю счастья вам и миссис Элифорд, — сказал инспектор и откланялся.
Мистер Левингтон последовал за ним.
ПОДЛОГ В СОЛИДНОМ БАНКЕ
«Лондонский и Южный банк» был хорошо известен Оратору: там, в одном из сейфов, хранились все его маленькие сбережения. С мистером Байдом, директором отделения этого банка на улице Пиккадили, Оливер не был знаком, но знал его в лицо, потому что одно время жил на Джемс-стрит.
Сидя утром у окна и покуривая трубку, сыщик часто видел мистера Байда, медленно шагавшего по Джемс-стрит в сторону Пиккадили с цилиндром на затылке, в пальто, расстегнутом и зимой, и летом; руки директора были неизменно заложены за спину, а лицо выражало глубокую задумчивость.
Что же касается сэра Исаака Маннгейма, председателя «Лондонского и Южного банка», то его в столице знали все. Дед сэра Исаака родился в Германии и в молодости эмигрировал в Англию. Через два поколения Маннгеймы уже почти ничем не отличались по языку и привычкам от настоящих англичан. Тем не менее в начале войны сэр Исаак категорически отказался переменить свою фамилию на английскую.
— Ее носил мой отец, — сказал он. — Буду носить и я.
Так сэр Исаак и отправился с немецкой фамилией на войну с Германией. На фронте он получил несколько наград, потерял левую руку и возвратился в Лондон таким ярым врагом немцев, что приятели снова предложили ему переменить фамилию. Он внимательно выслушал их, мрачно улыбнулся и сказал:
— Верните мне левую руку, и тогда я подумаю над вашим предложением.
В сущности он лично руководил банком; директора были просто пешками. Благодаря его выдающимся способностям, банк вскоре занял первое место в Сити. Сэр Исаак встречался с Оратором лишь однажды и произвел на сыщика очень сильное впечатление.
* * *
По удивительному стечению обстоятельств, в тот самый день, когда инспектора Ратора вызвали в банк, он утром посетил мистера Джозефа Пардю, недавно вышедшего из Дартмурской тюрьмы. До заключения Пардю активно занимался мошенничеством и вымогательством. После освобождения Джозеф (или попросту Джо) открыл собственное агентство в аристократическом Вест-Энде. Войдя в приемную, Оратор внимательно оглядел помещение и понял, что дела у Джо идут великолепно.
Сыщика ввели в «святая святых», где Джо Пардю важно восседал за письменным Столом в стиле ампир, ковыряя в зубах позолоченной зубочисткой. Джо нисколько не обрадовался приходу Ратора, но тут же вскочил из-за стола и поспешил навстречу сыщику.
— Как давно я вас не видел, дорогой мистер Ратор!
Усадив посетителя, хозяин агентства бросился ко второй двери из красного дерева, ведущей в заднюю комнату, и тщательно прикрыл ее.
— Не хотите ли выпить хорошего вина? — спросил Джо.
— Каким мошенничеством вы теперь занимаетесь? — спросил Оливер, движением головы отказываясь от предложенного напитка.
Пардю широко улыбнулся.
— Никакого мошенничества, мистер Ратор! Я стал порядочным человеком. У меня есть свое дело. Четыреста известнейших в Лондоне семей являются моими клиентами. Я зарабатываю почти тысячу фунтов в неделю. С прежним покончено, мистер Ратор, — приложив руку к сердцу, заявил Джо. — Теперь я мечтаю только о спокойной жизни в моем собственном доме в Бейсуотере. Пусть полиция охраняет меня, а не охотится за мной. Помните, как вы поймали меня в Саутгемптоне? Но я не злопамятен. Может, все-таки выпьем за приятную встречу?..
Собственно говоря, Ратор навестил Джо из простого любопытства, интересуясь судьбой старого знакомого.
…Отворяя дверь на лестницу, Оливер едва не столкнулся с дамой, направлявшейся в агентство Джо. Это была высокая женщина с темно-каштановыми волосами и красивыми серыми глазами. Тонкие черты ее лица, изысканный костюм и великолепная косметика заставили Оратора подумать, что перед ним — представительница одной из тех четырехсот семей, о которых говорил Джо. Сыщику показалось, что он уже где-то встречал ее. Образ этой женщины был в его памяти почему-то связан со звоном разбитого стекла.
Оратор отступил назад, чтобы дать ей дорогу, и дама величественно вошла в агентство.
* * *
Вернувшись в Скотленд-Ярд, мистер Ратор получил донесение: «Лондонский и Южный банк» выплатил 35000 фунтов по чеку, подпись на котором впоследствии оказалась поддельной.
…Мистер Байд встретил инспектора в вестибюле. Директор выглядел таким усталым, словно провел бессонную ночь.
Отделение банка на Пиккадили было недавно перестроено и отличалось большой роскошью. Ратор любил высокие сводчатые потолки и мраморные стены, поэтому он с удовольствием оглядел вестибюль.
Байд пригласил инспектора в кабинет, и, придвинув стул, предложил ему сесть.
— Случилась большая неприятность, — сказал директор. — При мне еще никогда не происходило подобного, никогда! Я работаю уже тридцать пять лет в банке и мне никогда не приходилось иметь дела с подлогом!
— Вам повезло, — произнес Оратор.
Его нисколько не интересовала биография директора.
— Прошу вас, мистер Байд, как можно точнее описать все обстоятельства дела.
— Я понял, что произошла какая-то ошибка, когда секретарь мистера Джиллана явился ко мне с приходно-расходной книгой, в которой нигде не была указана сумма в 35000 фунтов, взятая с текущего счета. В нашей же книге обнаружена запись, сделанная неизвестно кем.
Директор открыл огромную книгу и указал на нужную строчку. Там было написано «Чек на 35000 фунтов нашелся. Его по ошибке присоединили к счету другого клиента. Чек, безусловно, подделан» .
— Вот этот чек.
Байд передал листок бумаги сыщику. Ратор прочитал его, посмотрел на свет и даже зачем-то понюхал.
— Он вырван из чековой книжки мистера Джиллана? — спросил Оратор. — Вы, конечно, отмечаете у себя все чековые книжки, которые выдаете вкладчикам?
Директор кивнул.
— Да, конечно, предъявленный чек является последним в книжке, которую мы выдали мистеру Джиллану месяц тому назад. Мы посылали ему каждые шесть месяцев по десяти книжечек, на сотню чеков каждую. Мистер Джиллан — очень богатый биржевой маклер. Имеет дом на Гросвенор-сквер. Текущий счет у нас является не только частным, но и деловым его счетом.
Оратор еще раз осмотрел чек. Слова «Томас Л.Джиллан» были написаны мелким почерком над названием банка. В левом углу сыщик заметил инициалы «В.Д.»
— Что означают эти буквы?
Байд кисло улыбнулся.
— Это — условный знак: тридцать пять тысяч фунтов. Когда мистер Джиллан выписывал чек на сумму в тысячу фунтов или больше, он пользовался шифром. «В» означает «три», «д» — «пять». Если бы чек был на одну тысячу, стояла бы буква «А».
— Кому известно это условие? — спросил Оратор.
— Кроме мистера Джиллана и меня, это соглашение никому в банке не было известно. Все чеки на крупные суммы всегда проверялись мной. Странно, но именно этот чек почему-то не прошел через мои руки. Секретарша еще сегодня утром заметила, что я должен был обнаружить подлог, если бы все было сделано в строгом соответствии с правилами.
— Кто ваша секретарша?
— Я думаю, вам следует повидать ее.
Директор нажал кнопку электрического звонка.
Через несколько мгновений стеклянная дверь отворилась, и в комнату вошла мисс Эллен Лайн.
Она была среднего роста, но, благодаря стройной фигуре, казалась высокой. У нее было красивое и умное лицо. Темные волосы были гладко зачесаны назад. Большие очки в роговой оправе очень ей шли. С виду девушке нельзя было дать больше двадцати четырех лет, она нисколько не смутилась под пристальным взглядом сыщика.
— Мисс Лайн. Мистер Ратор, — представил их друг другу директор.
Сыщик поклонился.
— Вы знали про условные знаки на чеках? — отрывисто спросил он.
На мгновение девушка удивленно сдвинула брови, но затем ее лицо прояснилось.
— А, вы спрашиваете про буквы на чеках мистера Джиллана? Да, я знала.
Байд изумленно уставился на нее.
— Но я никогда не говорил вам о них! — воскликнул он.
Она иронически улыбнулась.
— Действительно, мне никто не говорил о них. Я сама догадалась. Я так много видела чеков мистера Джиллана, что, наконец, поняла значение букв.
— Быть может, фальшивый чек принесли во время отсутствия мистера Байда, и вы приняли его?
— Нет, я никогда не держала его в руках.
Оратор задал ей еще несколько вопросов, на которые она ответила, смело глядя прямо на него. Сыщику показалось что в ее глазах иногда проскальзывала насмешка. Это раздражало его. Отпустив девушку, он выждал, пока дверь закрылась за ней, потом тихо подошел к двери, быстро открыл — и выглянул из кабинета. Секретарши в коридоре не было.
— Где вы ее нашли? — спросил Ратор.
Байд глубоко вздохнул.
— Она большая умница, но я не могу с ней ужиться… Ее прислало ко мне главное правление банка с полгода тому назад. Я не могу ее ни в чем упрекнуть: она прекрасная работница. Часто даже остается после моего ухода, чтобы закончить оформление бумаг.
— Где вы храните ключи?
Байд подвел сыщика к сейфу.
— Здесь, — ответил он, показывая около двадцати больших и маленьких ключей, висевших внутри несгораемого шкафа.
Оливер спросил о назначении каждого из них. Директор объяснил.
— Имеет ли мисс Лайн доступ к этому сейфу?
— Нет.
— Насколько вы ей доверяете?
— Вполне доверяю. Ее рекомендовал сам сэр Исаак, а он никогда не ошибается в людях.
— Сэр Исаак Маннгейм?
— Да.
— Где он сейчас находится?
Директор снова вздохнул.
— Катается на яхте в Средиземном море. Мы уже пытались связаться с ним, но пока безрезультатно.
Оратор допросил помощника директора, заведующего текущими счетами и главного кассира в банке, затем клерков и остальных служащих. Тем не менее в конце дня он знал ничуть не больше, чем в ту минуту, когда утром входил в здание банка.
Перед уходом он заглянул в кабинет мистера Байда.
— Вы что-нибудь выяснили? — спросил директор.
— Очевидно, подлог совершен кем-нибудь из служащих, имеющих доступ к книгам и к вашему сейфу, — сказал Оратор.
Байд выжидательно смотрел на сыщика, но Оратор не собирался делиться с ним своими выводами, а точнее, сообщать об их отсутствии. Он вернулся в Скотленд-Ярд и изложил своему начальнику известные факты.
— Вы сказали — Джиллан? — переспросил тот. — Любопытное совпадение: мистер Джиллан погиб в день предъявления чека. В Кенте разбился самолет. В числе жертв названо и его имя. Впрочем, быть может, это однофамилец.
Оратор задумчиво посмотрел на начальника, но ничего не сказал.
…Явившись на следующее утро в банк, Оливер узнал, что Байд заболел и на службу не придет.
— Я могу получить у вас сведения? — обратился Оратор к вице-директору.
— Да, конечно. Что вас интересует?
— Я хотел бы просмотреть список всех ваших клиентов, умерших в течение последних двенадцати месяцев.
Сыщик услыхал позади себя восклицание и обернулся.
Мисс Лайн бесшумно вошла в комнату и с удивлением смотрела на него. Поздоровавшись с ним, она произнесла слова, которых он никогда не смог простить ей:
— Как это умно с вашей стороны!
Он был еще под впечатлением неслыханной дерзости девушки, когда в кабинет вошел клерк.
— Миссис Любен Келнер просит принять ее, — доложил он вице-директору.
Фамилия показалась Оливеру знакомой. Он вспомнил, что миссис Келнер содержит скаковых лошадей. Ее кони прославились в спортивном мире как худшие во всей Англии. Она сама тренировала их и очень гордилась тем, что является единственной в Соединенном Королевстве женщиной-тренером.
Вице-директор нерешительно взглянул на Оратора.
— Я думаю, мне бы следовало принять даму…
— Мне выйти?
— Нет. Если вы ничего не имеете против, я приглашу ее сюда.
— Пожалуйста.
— Пригласите даму, — сказал вице-директор клерку.
Тот отворил дверь.
В кабинет вошла та самая женщина, которую сыщик видел в Джо Пардю. Она тоже узнала его, окинула быстрым внимательным взглядом и обратилась к вице-директору:
— Простите за беспокойство, но где же мистер Байд?
Голос ее звучал грубо и хрипло.
— Он нездоров сегодня. Но я к вашим услугам и надеюсь, что смогу его заменить.
Она снова взглянула на сыщика.
— Я хотела бы переговорить с вами без свидетелей, — сказала она вице-директору.
Оратору пришлось выйти из кабинета вслед за клерком.
Сыщик стал прогуливаться по коридору, размышляя о том, почему при виде этой женщины ему каждый раз чудится звон разбитого стекла.
Через несколько минут вице-директор прошел в кабинет мистера Байда и снова вернулся к посетительнице. После ее ухода он подошел к Оливеру.
— Кто она? — спросил Ратор.
Вице-директор пожал плечами. Ему было известно только то, что она очень состоятельная дама. Больше от него ничего нельзя было добиться. Служащие банков очень сдержанны в отзывах о своих клиентах, особенно если ими интересуются сыщики.
— Откровенно говоря, она пришла не по делу, а за своей записной книжкой, которую забыла вчера у мистера Байда, — добавил он.
Расставшись с вице-директором, сыщик навестил секретаршу, желая узнать у нее кое-какие подробности. Он подошел к двери ее комнаты, повернул ручку и вошел. Она сидела перед пишущей машинкой и заметила его присутствие только после того, как он заговорил. Она поспешно захлопнула записную книжку, которую внимательно просматривала. Похоже было, что Оратор помешал ей в каком-то важном деле.
— Почему «умно»? — спросил он.
Она повернулась и посмотрела ему в глаза. И снова он заметил легкую иронию в ее взоре.
— Это в самом деле было самое умное решение, какое только можно было принять в такой ситуации, мистер… Ратор, не правда ли?
Он кивнул.
— Я от кого-то слыхала, что вы очень молчаливы. Впрочем, в течение двух последних дней вам пришлось изменить своей привычке.
Мистер Ратор вдруг почувствовал, что краснеет. Он рассердился, но больше на самого себя, чем на девушку.
— Вы совершенно правы, — продолжала она. — Гораздо безопаснее подделать подпись на чеке умершего лица, чем живого. И ведь все были уверены в смерти мистера Джиллана! А он вдруг появляется живой, здоровый и устраивает скандал. Раз уж вы так догадливы, я сделаю вам подарок.
Она открыла один из ящиков письменного стола и вынула оттуда совсем новый блокнот. Девушка быстро перевернула несколько листков и протянула блокнот сыщику. Страница была вся исписана числами, из которых последнее было 35000.
— Вот за чем приходила миссис Келнер, но я сказала, что не видела этого блокнота.
Оратор взял записную книжку и сунул ее в карман.
— Интересно, — произнес Оливер. — Теперь разрешите мне задать вам еще несколько вопросов. Вы знаете Джо Пардю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16