Оно подошло к нему и ткнуло в него вилами. Последовала
небольшая перебранка. Существо слегка пырнуло молодого человека вилами еще
раз, тот, наконец, поднялся и вышел из вагона. Вид у него был заспанный.
Кто-то что-то прокричал в конце перрона, затем послышался топот
бегущих ног. Какой-то человек строптивого вида бежал им навстречу. За ним
гналось с сачком другое краснокожее существо. В конце концов сачок
просвистел в воздухе, и человек, запутавшись в сетке, грохнулся на перрон.
Там дружно захохотали.
Генри посмотрел по сторонам. В тусклом красноватом свете он, наконец,
разглядел и прочитал название станции.
- Какая-то авеню, - сказал он вполголоса. - Ничего себе, какая-то!
Миссис Брэнтон услышала, что он говорит, и тоже посмотрела на
дощечку.
- Но ведь тут написано "авеню", значит, это и есть авеню, - сказала
она.
Прежде чем он успел ей что-либо возразить, чей-то голос прокричал:
- Выход в эту сторону! Выход в эту сторону! - И существо, держа свои
вилы наготове, показало жестом, куда идти.
Молодой человек с другого конца вагона зашагал рядом с Генри. Это был
сильный мужчина интеллигентной наружности, который все еще не мог
окончательно проснуться.
- Что это за суматоха? Пожертвования собирают для какой-нибудь
больницы, что ли? Теперь, когда у нас принята новая программа
здравоохранения, в этом, кажется, нет особой нужды?
- Нет, это что-то совсем другое и не очень приятное, по правде
сказать. - Генри указал пальцем на название станции. - Да к тому же
взгляните на эти хвосты. Не знаю, что и подумать...
Молодой человек внимательно посмотрел на волнообразные движения,
которые производило своим хвостом одно из краснокожих существ.
- Но право же... - запротестовал он.
- Кто же это еще, если не черти? Как по-вашему? - спросил Генри.
Не считая служащих, у барьера собралось всего человек двенадцать.
Пассажиров пропускали по одному, в то время как пожилой черт, сидевший в
будке, отмечал каждого в списке. Так Генри узнал, что заспанного молодого
человека зовут Кристофер Уотс и что он физик.
По другую сторону барьера начинался эскалатор какого-то древнего
образца. Он двигался вверх довольно медленно, и благодаря этому пассажиры
могли прочитать рекламы и объявления, развешенные по стенам. В основном
тут рекламировались всевозможные средства от ожогов, порезов, ссадин и
ушибов, порой они чередовались с рекомендациями каких-то тонизирующих
средств.
У верхнего конца эскалатора стоял довольно жалкого вида черт. На
груди у него висел лоток, уставленный целым рядом жестяных коробочек.
- Патентованное средство. Качество гарантировано, - монотонно бубнил
он.
Мистер Форкетт, который шел впереди Генри, посмотрел на объявление на
лотке и внезапно остановился. Объявление гласило: "Аптечка первой помощи.
Цена: один фунт стерлингов или полтора американских доллара за каждый
комплект".
- Что за возмутительный курс! - воскликнул мистер Форкетт с
негодованием.
Черт нахально посмотрел на него и произнес:
- Ну и что?
Сзади на мистера Форкетта нажимали, заставляя двигаться вперед, но он
делал это весьма неохотно, бормоча что-то о стабильности и необходимости
верить в устойчивость фунта стерлингов.
Пройдя через вестибюль, пассажиры, наконец, вышли на улицу. В воздухе
слегка пахло серой. Откуда-то сверху сыпался пепел, и Норма натянула на
голову капюшон своего плаща.
Черт с вилами в руках собрал всех пассажиров в небольшой вагончик,
огороженный проволочной сеткой. Несколько чертей последовали за ними.
Последний из них остановился у ворот поболтать с охранником.
- Царица небесная, неужто это автобус опять опаздывает? - спросил он.
- А ты помнишь хоть один случай, когда бы он пришел вовремя? - в свою
очередь спросил черт-охранник.
- В те времена, когда старик Харн гонял свой плот, никто и слыхом не
слыхивал ни о каких опозданиях, все шло как по писаному, - проворчал
первый черт.
- Так то же было в старину... - пожал плечами охранник.
Генри присоединился к остальным пассажирам, которые стояли,
вглядываясь в окружающий ландшафт. Направо простиралась бугристая равнина,
по которой стелился дымок. За ней, в конце долины, дымился вулкан, и
маленькие ручейки раскаленной лавы непрерывно стекали вниз с краев
кратера. Где-то посреди долины возвышались два утеса, на одном из них
висела ярко освещенная реклама, которая советовала употреблять средство от
ожогов Хупера, в то время как реклама на другом утесе гласила: "Как
избежать ожогов? - вот в чем вопрос. Наша фирма даст вам исчерпывающий
ответ".
Недалеко от правого утеса часть долины была огорожена колючей
проволокой, и на каждом углу этого концентрационного лагеря стояла
наблюдательная вышка. Время от времени из одной из них вылетал, подобно
трассирующим пулям, поток огненных стрел, который падал на огороженный
участок. Легкий ветерок доносил оттуда запах серы, вой человеческих
голосов и демонический смех. Прямо против автобусной остановки находилась
казарма, во дворе которой черти толпились в очереди к точильному камню,
чтобы наточить свои вилы и колючки на хвостах. Генри все это показалось
чем-то очень знакомым и обыденным.
Напротив казармы высилось нечто вроде виселицы, с ее перекладины вниз
головой висела, прикованная цепями за ноги, нагая женщина. Пара чертенят
раскачивалась, уцепившись руками за ее распущенные волосы. Миссис Брэнтон
пошарила в своей сумочке и вытащила очки.
- Боже мой... - прошептала она. - Неужели это... - Она пригляделась к
женщине более внимательно. - Конечно, трудно узнать кого-нибудь в таком
странном положении, да еще когда по лицу текут слезы. А я-то всегда
считала ее такой милой особой...
Она обернулась к стоящему неподалеку черту и спросила:
- Эта женщина убила кого-нибудь или совершила какое-нибудь другое
тяжкое преступление?
Черт отрицательно покачал головой.
- Нет, - сказал он. - Просто она без конца твердила мужу, что он
должен завести себе любовницу, чтобы она могла подать на развод и получать
с него алименты.
- Вот как? - сказала миссис Брэнтон суховато. - И это все? Но,
наверно, дело обстояло куда более серьезно...
- Да нет же, - ответил черт.
Миссис Брэнтон задумалась.
- И часто ей приходится так висеть? - спросила она с легкой тревогой
в голосе.
- Только по средам, - сказал черт. - В остальные дни она выполняет
другие задания.
Внезапно кто-то прошептал Генри что-то на ухо. Он обернулся и увидел,
что один из чертей-охранников делает ему знаки. Генри подошел к нему.
- Хотите купить настоящий товар? - спросил черт.
- Какой товар? - поинтересовался Генри.
Черт сунул руку в сумку на животе и вытащил тюбик, похожий на зубную
пасту. Он наклонился к Генри и зашептал:
- Это настоящий товар - лучший болеутоляющий крем. Стоит только
нанести немного на кожу перед адскими муками, и вы ничего не почувствуете.
- Спасибо, не надо, - ответил Генри, - я, по правде сказать, уверен,
что тут какая-то ошибка и меня скоро выпустят.
- Брось, друг, - сказал черт, - так не бывает. Ну, хочешь, отдам
всего за два фунта? Ты мне нравишься.
- Спасибо, не стоит.
Черт нахмурился.
- Подумай лучше, - посоветовал он, ощетинив хвост.
- Ну, давай за фунт, - сказал Генри.
Черт несколько удивился.
- Ладно, забирай, - сказал он, отдавая Генри тюбик.
Когда Генри снова присоединился к своим, он увидел, что все они с
большим интересом наблюдают, как три черта с гиканьем и улюлюканьем
гоняются по горам за толстым розовощеким мужчиной средних лет.
Мистер Форкетт, однако, был занят другим - он анализировал
создавшееся положение.
- Несчастный случай, - говорил он, повысив голос, чтобы перекрыть
усилившийся вой грешников в концентрационном лагере, - очевидно, произошел
между станциями метро Чансери-Лейн и Холборн. Это ясно. Но что мне неясно
- это почему мы здесь. Несомненно, где-то произошла ошибка, но я надеюсь,
что ее скоро исправят.
Он снова бросил на остальных оценивающий взгляд. Все задумались.
- Это должно было быть что-нибудь очень серьезное, правда ведь? -
спросила Норма. - Ну, например, не пошлют же сюда человека за такую
мелочь, как пара нейлоновых чулок?
- Принимая во внимание, что это была всего одна пара... - начал было
Генри. Но его прервала миссис Брэнтон:
- Посмотрите! - воскликнула она.
Все обернулись и увидели женщину, одетую в великолепное норковое
манто. Женщина неторопливо шла по улице.
- Может быть, во всем этом есть еще и светлая сторона, о которой мы
пока ничего не знаем, - сказала миссис Брэнтон с надеждой в голосе. - Если
тут носят норковые шубки...
- Но, по-моему, эта женщина не очень-то рада своей шубке, - заметила
Норма.
- Это шуба из живых норок, - любезно объяснил один из охранников, - а
у них очень острые зубы.
Внезапно позади пассажиров раздался дикий вопль. Все обернулись и
увидели, как Кристофер Уотс накручивает хвост одному из чертей. Черт снова
завопил и выронил тюбик с болеутоляющим кремом, который он пытался всучить
Уотсу. Он попытался пырнуть Уотса вилами.
- Э, нет, не выйдет! - воскликнул Уотс, ловко увертываясь. Он схватил
вилы за палку и вырвал их у черта.
- Вот так-то! - сказал он с удовлетворением. Затем он отбросил вилы в
сторону и обеими руками снова ухватился за хвост. Он дважды прокрутил
черта у себя над головой и отпустил. Черт перелетел через забор из колючей
проволоки и с воем грохнулся на землю. Остальные черти развернулись и
начали наступать на Кристофера Уотса, держа вилы наперевес и сетки
наготове.
Уотс приготовился защищаться и мрачно наблюдал за их приближением.
Вдруг выражение его лица изменилось. Он перестал хмуриться, широко
улыбнулся, разжал кулаки и опустил руки.
- Боже мой, какая же это все ерунда! - воскликнул он и повернулся к
чертям спиной. Те остановились в недоумении.
На Генри вдруг снизошло откровение. Он совершенно ясно понял, что
Кристофер прав. Это действительно была ерунда. Он рассмеялся, глядя на
ошеломленные лица чертей, и Норма рассмеялась вслед за ним. Вскоре все
пассажиры смеялись над чертями, которые сначала смотрели настороженно, а
потом совершенно сконфузились, не зная, что делать дальше.
Кристофер Уотс шагнул к той стороне загончика, откуда открывался вид
на долину. Несколько минут он стоял там, всматриваясь в зловещий дымный
пейзаж. Затем тихо произнес:
- Я в это не верю.
Огромный пузырь пламени поднялся из озера и тут же лопнул.
Раздался звук взрыва, и грибовидное облако дыма и пепла поднялось над
вулканом, из кратера которого потекли еще более яркие потоки лавы. Земля
задрожала. Кристофер Уотс глубоко вздохнул и повторил на этот раз громко:
- Я _в _э_т_о _н_е _в_е_р_ю_!
Послышался сильный треск. Скала, на которой висела реклама мази от
ожогов, закачалась и рухнула в долину. Черти, гонявшиеся по горам за
розовощеким человеком, прекратили свою забаву и с криками ужаса бросились
вниз. Земля сотрясалась. Огненное озеро начало вытекать в огромную
трещину, которая образовалась на дне долины. Из гейзера поднялся
колоссальный столб пламени. Скала на другой стороне долины тоже рухнула.
Кругом все рокотало, сотрясалось и дышало огнем. И сквозь этот содом голос
Кристофера Уотса прогремел еще раз:
- Я В ЭТО НЕ ВЕРЮ!!!
Внезапно наступила такая тишина, как будто выключили звук. Кругом
стало темно, и единственное, что можно было разглядеть, это освещенные
окна поезда метро, который стоял на насыпи позади пассажиров.
- Ну, - сказал Кристофер Уотс с чувством глубокого удовлетворения, -
с этим покончено. Поехали домой, что ли? - И он стал карабкаться вверх по
насыпи, направляясь к поезду.
Генри и Норма двинулись вслед за ним. Мистер Форкетт колебался.
- В чем дело? - спросил Генри, оборачиваясь.
- Не знаю, но мне кажется, что это не совсем, не совсем...
- Но ведь вы не можете здесь оставаться, - заметил Генри.
- Пожалуй, и правда - нет, - согласился мистер Форкетт и несколько
неохотно стал подниматься по насыпи.

Не сговариваясь, все пятеро пассажиров, которые раньше ехали в одном
вагоне, снова сели вместе. Едва они вошли, как двери сомкнулись и поезд
тронулся. Норма вздохнула с облегчением и сбросила с головы капюшон.
- Мне кажется, что я уже почти дома, - сказала она. - Не знаю, как и
благодарить вас, мистер Уотс! Но это мне послужит хорошим уроком. Уж
теперь я и близко не подойду к прилавку с чулками, разве только, когда у
меня будут денежки в кармане...
- Я присоединяюсь к благодарности, конечно, - сказал Генри. - Хотя
мне все еще кажется, что здесь какая-то ошибка. Официальная и общепринятая
точки зрения где-то перепутались, но я вам чрезвычайно признателен за то,
что вы, как бы это сказать? Поломали всю эту бюрократию...
Миссис Брэнтон протянула Кристоферу затянутую в перчатку руку:
- Конечно, вы понимаете, что я попала сюда по какому-то глупому
недоразумению, но вы спасли меня от долгих и томительных разговоров с
бестолковыми чиновниками. Надеюсь, вы как-нибудь отобедаете у нас? Мой
муж, несомненно, захочет поблагодарить вас лично.
Наступила длительная пауза. Постепенно до всех дошло, что мистер
Форкетт не торопится благодарить Уотса, и все уставились на него. Форкетт
сидел, опустив глаза, погруженный в собственные мысли. Затем он поднял
голову, посмотрел сначала на остальных пассажиров, а потом на Кристофера
Уотса.
- Нет, - сказал он наконец, - мне очень жаль, но я не могу с этим
согласиться. Боюсь, что я рассматриваю ваш поступок как антиобщественный,
граничащий с подрывной деятельностью.
Уотс, который был весьма доволен собой, сначала удивился, затем
нахмурился.
- Прошу прощения! - сказал он с выражением искреннего недоумения.
- Вы совершили очень серьезный проступок, - сказал мистер Форкетт. -
Как можно говорить о прочности существующего порядка, - продолжал он, -
если мы перестанем уважать наши традиции и институты? Вот вы, молодой
человек, только что разрушили такой институт. А ведь ад - это весьма
солидное общественное установление, и мы все верили в него, в том числе и
вы сами, пока не взяли и не поломали. Нет, я никак не могу этого одобрить!
Остальные пассажиры смотрели на мистера Форкетта, ровно ничего не
понимая.
- Но, мистер Форкетт, - сказала Норма, - ведь вы не хотели бы снова
оказаться там, с этими чертями?
- Милая девушка, дело вовсе не в этом, - сказал мистер Форкетт с
упреком в голосе. - Как человек, обладающий чувством гражданской
ответственности, я категорически протестую против всего, что может
подорвать уверенность общества в правильности установленного порядка.
Поэтому я еще раз повторяю, что я рассматриваю поступок этого молодого
человека, как нечто весьма опасное, граничащее с подрывной деятельностью.
- Но если это общественное установление дутое... - начал было
Кристофер Уотс.
- Это тоже неважно, сэр, так как, если имеется достаточное число
людей, верящих в определенный институт, значит, этот институт им нужен,
независимо от того, дутый он или нет.
- Значит, вы предпочитаете правде слепую веру? - спросил Уотс
презрительно.
- Когда есть вера, будет и правда, - убежденно ответил мистер
Форкетт.
- Как ученый, я нахожу вашу точку зрения совершенно аморальной, -
возразил Уотс.
- А я, как гражданин, считаю вас человеком, лишенным каких-либо
принципов, - сказал мистер Форкетт.
- То, что существует на самом деле, не исчезнет и не развалится от
того, что вы перестанете в него верить, - заметил Уотс.
- Вы в этом абсолютно уверены? Ведь Римская империя, например,
существовала до тех пор, пока люди верили в нее, - возразил мистер
Форкетт.
Спор продолжался еще некоторое время, причем мистер Форкетт
произносил все более громкие слова и фразы, в то время как Уотс пытался
докопаться до самой сути вещей.
Наконец мистер Форкетт подвел следующий итог своим высказываниям:
- По правде говоря, ваши нетрадиционные, я бы даже сказал
р_е_в_о_л_ю_ц_и_о_н_н_ы_е_, взгляды мало чем отличаются от большевизма.
Кристофер Уотс встал:
- Укрепление общества путем слепой веры вопреки научной правде - это
метод Сталина, - заявил он и отошел в другой конец вагона.
1 2 3