Такие вещества вами либо отторгаются, либо нейтрализуются. Интенсивность ваших вкусовых ощущений, таким образом, напрямую зависит от степени токсичности. Следует ли мне понять, что в основном вы как раз и жалуетесь на недостачу этих неприятных вкусовых ощущений?
– Все верно, сэр, – поспешно проговорил худларианин. – Если бы еда время от времени была неприятна на вкус, это напоминало бы нам о родине.
Гурронсевас на миг погрузился в размышления, после чего задумчиво проговорил:
– Смешать сладкое с кислым, безвкусное с острым ради улучшения общего вкуса – это я готов понять. Но честно говоря, что-то мне не верится, что начальство госпиталя позволит мне вводить в ваше питание токсичный материал. Ведь из-за этого все запасы вашего питания могут стать несъедобными.
По внешнему виду худларианина никак нельзя было догадаться, какие чувства им владеют, но прочные мышцы, окружавшие его речевую мембрану, обмякли. Гурронсевас поспешил добавить:
– Как бы то ни было, мне бы хотелось вам помочь. Но как я мог бы получить образцы этого умеренно токсичного вещества? Для этого нужно организовать экспедицию?
– Нет, сэр, – поторопился заверить диетолога интерн, и его речевая мембрана снова оживленно напряглась. – Когда грузовой корабль совершал посадку на нашей планете, в его отсеки впустили достаточно большой объем нашей атмосферы. На рекреационной палубе ею еще можно разжиться. Конечно, воздух там сейчас довольно спертый, но токсичного вещества, о котором идет речь, там предостаточно. Если вы не откажетесь взять пробу прямо на корабле, я вас с удовольствием провожу.
Гурронсевас вспомнил о том, что где-то на грузовом корабле находится подруга детства медика-худларианина, и подумал: «Еще бы не с удовольствием!»

Глава 10

Медику-худларианину потребовалось нацепить на все шесть запястий магнитные браслеты, закрыть речевую мембрану герметичной маской-коммуникатором – и, собственно, все. Поэтому он облачился во все это «защитное обмундирование» очень быстро и долго ждал Гурронсеваса; правда, при этом он никак не выражал своего нетерпения. Худларианин есть худларианин. Как только Гурронсевас узнал о прибытии к двенадцатой грузовой палубе худларианского корабля, он решил сходить туда и проследить за ходом выгрузки. Двигало им в данном случае чисто профессиональное любопытство. Он хотел лично понаблюдать за всеми аспектами снабжения госпиталя продовольствием, его хранения, распределения и обработки. Эти вопросы его интересовали безмерно, хотя, будучи Главным диетологом и располагая высококвалифицированным штатом подчиненных, он мог и не влезать в подобные мелочи. Однако, заступая на новую должность, Гурронсевас имел привычку именно таким образом знакомиться со сферой своей деятельности и изменять этой привычке не желал.
Через несколько минут худларианин и тралтан уже шагали по огромному доку в сопровождении непрерывных звуковых напоминаний о том, что им не следует оказываться на пути у докеров, попадать в зону действия гравилучей и стараться не угодить под контейнеры, разгрузка которых шла быстро и непрерывно. Худларианин шел первым и держался близко к полу, но, как только они приблизились к люку, раздраженный голос, послышавшийся в коммуникаторе у Гурронсеваса, распорядился на три минуты прекратить выгрузку, дабы двое членов медицинского персонала госпиталя «миновали люк, хотя надо бы им его миновать в противоположном направлении». Голос принадлежал непонятно какому существу и прозвучал властно и раздраженно.
От бригады грузчиков отделился какой-то худларианин и пошел вместе со своим сородичем и Гурронсевасом. Худларианин и так вел себя учтиво и дружелюбно, но его учтивость и дружелюбие еще более возросли, когда он узнал, какой пост занимает в Главном Госпитале Сектора тралтан и что он собирается заняться проблемой улучшения вкуса консервированной пищи худлариан. Он сказал, что у его товарищей но команде нет никаких возражений против того, чтобы корабль посетили двое сотрудников госпиталя в его сопровождении. Высказавшись, худларианин тут же возглавил процессию на пути к ближайшему люку для входа членов экипажа.
Как и чалдериане, худлариане не называли своих имен в присутствии кого бы то ни было, кто не являлся членом их семейства или близким другом, а этот худларианин не назвал своего ранга, не сказал, какую должность занимает на корабле, ни какого-либо номера, так что Гурронсевас не знал, как к нему обращаться. Однако судя по тому, насколько уверенно худларианин говорил о механизме потребления пищи его сородичами, он запросто мог быть корабельным медиком.
И вообще никак нельзя было догадаться, кто их сопровождает – худларианин или худларианка, может быть, та самая подруга интерна. У худлариан была слава существ невозмутимых – по крайней мере в присутствии других существ.
– Вас устраивают показатели гравитации и давления? – поинтересовался худларианин-астронавт, как только они вошли в отсек, где проживали члены экипажа. Вероятно, вопрос этот он задал потому, что заметил, как гибкие фрагменты защитного костюма тралтана прижались к телу. Худлариане были способны длительное время пребывать в каких угодно условиях – в вакууме, невесомости, но при возможности предпочитали «домашнюю обстановку» – то есть высокие давление и силу притяжения.
– Вполне устраивают, – ответил Гурронсевас. – На самом деле такие условия гораздо ближе к тем, что наблюдаются у меня на родине, чем стандартное земное G, принятое в госпитале. Но если вы не против, я не стану снимать защитный костюм. В вашем воздухе достаточно кислорода, и поэтому он для меня не опасен, но в нем имеется некоторое количество составляющих, и эти составляющие, судя по всему, еще живы и могут вызвать у меня дыхательную недостаточность.
– Мы не против, – отозвался худларианин. – Этих «составляющих», как вы выразились, гораздо больше на рекреационной палубе. Там вам лучше всего заняться сбором проб. Хотели бы вы побывать где-либо еще из помещений корабля?
– Везде, – честно признался Гурронсевас. – Но больше всего – в столовой и на кухне.
– Вот уж неудивительно! – воскликнул интерн. – Скажите, Главный диетолог, а вы знакомы с устройством этого корабля?
– Только как пассажир, – ответил Гурронсевас.
– Даже как пассажиру, – подхватил второй худларианин, – вам должно быть известно, что большую часть звездолетов Федерации собирают на Нидии, на Земле и на вашей родной Тралте. На всех кораблях система управления, жизнеобеспечения и каюты для экипажа приспособлены к габаритам и физиологии вида существ, для которых этот корабль предназначен, но тралтанские корабли наиболее уважаемы и на рынке, и даже среди сотрудников Корпуса Мониторов.
– Все говорят, – гордо проговорил Гурронсевас, – что на Тралте даже автомобили собирают часовщики.
Худларианин на несколько мгновений умолк.
– Верно. Но все же мне бы не хотелось обидеть других конструкторов. Я только хотел сказать, что это – грузовой корабль, что он построен на Тралте с учетом худларианской специфики, поэтому можете не опасаться – пол выдержит ваш, скажем, не маленький вес. Ходите спокойно, вы тут у нас ничего не сломаете.
– Приму к сведению, – сказал Гурронсевас и дальше пошел более уверенно. Шагай он такой твердой поступью по коридорам госпиталя, в полу оставались бы изрядные вмятины.
Следуя за двумя худларианами к отсеку управления кораблем, он заметил, что освещение на корабле какое-то тусклое, и, что того хуже, зрительное стекло шлема постоянно залеплялось какой-то пленкой, из-за чего его приходилось каждые несколько минут протирать. А вот худларианам такое загрязнение воздуха, судя по всему, совершенно не мешало.
Гурронсевас с вежливым интересом осмотрел оборудование и всевозможные дисплеи в отсеке управления и задержался у экрана, показывавшего грузовую палубу госпиталя такой, какой она выглядела со стороны корабля. Худларианин – член экипажа – объяснил, что прежде всего с корабля сгружается пищевой материал для синтезаторов, установленных в отсеках для проживания теплокровных кислорододышащих существ. Эти вещества не требовали такой уж осторожности при кантовании. Материалы, предназначенные для синтеза илленсианской пищи, и худларианский питательный раствор нуждались в более бережном обращении, их переносили в соответствующие склады вручную бригады опытных грузчиков. Эти грузчики должны были приступить к работе после того, как процедура выгрузки будет закончена, все контейнеры окажутся в доке, люк закроется и на грузовой палубе госпиталя будет установлено нормальное атмосферное давление. Выгрузка шла своим чередом, но довольно медленно, поскольку площадь самого дока и грузового отсека корабля были поистине колоссальны.
– Корабль доставляет в госпиталь грузы трех типов, которых в итоге хватает на четверть стандартного года, – сообщил Худларианин. – Доставкой пищи для более экзотичных видов, таких, как один из ваших диагностов – ТЛТУ, который дышит перегретым паром и лопает... одному Создателю известно, что он там лопает... ну а также питаются тельфианами-ВТХМ, которые питаются радиацией, мы не занимаемся. Надеюсь, вы этой пищей не занимаетесь также.
– Не занимаюсь, – подтвердил Гурронсевас, а про себя добавил: «Пока».
Если что и напомнила Гурронсевасу столовая на худларианском корабле, так это общественную душевую. Тут могло уместиться до двадцати посетителей одновременно, однако у входа ожидали только пятеро худлариан. Гурронсевасу порекомендовали остаться снаружи и понаблюдать за процессом питания через прозрачную панель из коридора, дабы его скафандр, а особенно лицевую пластину шлема не забрызгал худларианский питательный спрей.
Двое сопровождавших Гурронсеваса худлариан, которые, судя по толстому слою белесого спрея на их боках, не так давно подкрепились, остались с ним. Остальные устремились в столовую. Вошедший последним включил оборудование.
Тут же заработали распылители питания, вмонтированные через небольшие промежутки в стены и потолок столовой. Они принялись накачивать спрей под высоким давлением и накачивали до тех пор, пока столовую не заволокло густым туманом. Затем заработали фены, и туман завертелся, подобно небольшому смерчу. Питательные частицы подхватило этим торнадо.
– Питание идентично тому, что дается худларианам в госпитале и на других худларианских звездолетах, – сообщил худлариан-медик. – Но сильное волнение воздуха в нашей столовой очень напоминает непрерывные бури, имеющие место у нас на родине. Пусть пища на вкус и не та, но зато мы чувствуем себя почти как дома. На рекреационной палубе, как вы увидите, мы чувствуем себя в еще более домашней атмосфере, но там нет еды и попросторнее.
На рекреационной палубе оказалось пусто, поскольку члены экипажа либо питались, либо участвовали в выгрузке. Свет здесь оказался еще более тусклым, чем в коридорах, и Гурронсевас с трудом разглядел очертания тренажеров и экранов с текстовой и визуальной подачей материалов, а также какие-то предметы не правильной формы – скорее всего скульптуры. Тут не было ни мягкой мебели, ни постелей – в подобных деталях комфорта толстокожие худлариане не нуждались. Прочно закрепленная круглая мембрана, вмонтированная в потолок, издавала свистящие и стонущие звуки, которые, как объяснили Гурронсевасу его спутники, являются худларианской музыкой. Музыка, правда, явно проигрывала в соревновании с завываниями и шумом, производимым искусственным ураганом, бушевавшим на палубе.
Порывы ветра были настолько свирепы, что тяжелый тралтан с трудом удерживался на шести ногах.
– Какие-то мелкие объекты ударяют по моему костюму и лицевой пластине, – сообщил Гурронсевас. – Похоже, некоторые из них живые.
– Это летающие кусающие и кровососущие насекомые, обитающие на нашей родной планете, – просветил тралтана медик-худларианин. – Небольшое количество токсичных веществ, содержащееся в их яде, влияет на наши абсорбционные органы, но затем нейтрализуется. На вас, существо, обладающее хорошим обонянием, так могли бы подействовать какие-либо ароматические растения с резким запахом. Сколько вам нужно образцов?
– Понемногу каждого вида, если их несколько, – ответил Гурронсевас. – Желательно получить живых насекомых с неповрежденными жалами и мешочками с ядом. Это возможно?
– Конечно, – заверил диетолога худларианский медик. – Вы только откройте ваш сосуд для сбора проб, и когда туда ветром надует достаточное количество...
Гурронсевас уже успел поразмышлять о том, не устроить ли в столовой для сотрудников отгороженное помещение для питания худлариан, где можно было бы установить разбрызгивательные установки и куда можно бы запустить небольшую стайку местных насекомых. Тогда у худлариан появилась бы возможность принимать пищу в условиях хоть немного напоминающих естественные. Но теперь Гурронсевас был готов от этой идеи отказаться. Налетавшие на него насекомые изо всех сил старались пробуравить жалами скафандр. Представив, какую панику эти твари вызвали бы у других посетителей столовой, вырвись они из худларианской загородки, тралтан решил, что лучше об этом и не мечтать. Страшнее не придумаешь! Он решил, что лучше продолжать работать старым дедовским способом – с помощью аэрозольных баллончиков с питательным раствором.
Покуда худлариане взахлеб расписывали тралтану, какие ощущения они испытывают при нападении насекомых на их абсорбционные органы, Гурронсевас заметил, что их конечности начали слегка подрагивать. Он был твердо уверен: это никак не может быть связано с голодом, так как оба худларианина недавно поели, а если бы проблема носила медицинский характер, то уже бы кто-нибудь что-нибудь сказал.
Что же происходило?
Неужели?
Ведь худлариане пробыли наедине (не считая Гурронсеваса) на пустой рекреационной палубе уже целых два часа. Гурронсевас понятия не имел о том, нуждаются ли эти гиганты в уединении для того, что они, вероятно, хотели бы совершить, но вовсе не собирался задерживаться и выяснять, так это или нет.
– Я чрезвычайно признателен вам обоим, – поспешно протараторил он. – Вы снабдили меня крайне интересными сведениями, и возможно, они помогут мне в решении вашей проблемы, хотя пока я не представляю себе, каким путем ее можно было бы решить. Однако я не имею права долее злоупотреблять гостеприимством и должен немедленно покинуть вас.
Пожалуйста, не надо меня провожать, – запротестовал он, когда медик-худларианин зашагал следом за ним к выходу. – Я хорошо запомнил дорогу.
После краткого замешательства интерн проговорил:
– Спасибо вам большое.
– Вы очень тактичны, – добавила его подружка. Процедура открывания крышек любых люков в Галактической Федерации давно уже стала стандартной и ни для кого не представляла сложности, так же как и проверка защитного обмундирования перед переходом из одной среды в другую. Когда открылась внешняя крышка переходного шлюза, индикаторы на шлеме Гурронсеваса показали, что у него остался ограниченный запас воздуха – не более чем на полчаса. Кончалось и топливо, необходимое для портативного реактивного двигателя. Но особо переживать по этому поводу не приходилось, так как приземлиться на пол грузового дока Гурронсевас мог и без включения двигателя: на палубе царила невесомость. А потом двигатель ему бы понадобился только для минимальных изменений направления полета.
За то время, что тралтан путешествовал по недрам худларианского корабля, его грузовой отсек основательно вычистили, но, когда Гурронсевас включил свой коммуникатор, он услышал все те же команды грузчикам и операторам гравилучевых установок. Теперь по грузовому отсеку двигали двухслойные упаковки с баллонами, содержащими худларианский питательный раствор – по двести баллонов в каждой, вперемежку с желто-зелеными цистернами, в которых хранилось ядовитое, сжатое под большим давлением, содержащее хлор месиво, из которого в дальнейшем предполагалось готовить синтетическую пищу для хлородышащих илленсиан. Как только за ним закрылась крышка люка, Гурронсевас осторожно закрепился всеми шестью ногами за стену, выждал, пока в непрерывном потоке грузов образуется «окошко», и прыгнул к грузовому люку.
И тут же понял, что совершил две серьезные ошибки.
За последние два часа Гурронсевас адаптировался к гравитации на худларианском корабле, которая в три раза превышала таковую в доке, и поэтому прыгнул чересчур энергично. Он полетел не в том направлении, завертелся, его понесло...
– Что вы тут делаете, раздери вас... – послышался чей-то разгневанный голос в наушниках у Гурронсеваса. – Возвращайтесь на палубу!
А еще он забыл сказать операторам гравилучевых установок, что намерен вернуться в госпиталь, а операторам бы нипочем самим об этом не догадаться, так как со своих рабочих мест они Гурронсеваса просто не видели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34