Правда, в особняке на Фазанерштрассе один раз в неделю принимает
и представитель "Бнай-Брит". Почему же вдруг в резиденции общины,
организации официально внепартийной, решились открыто приютить
представителя одно из самых реакционных и влиятельных служб сионизма?
Очень просто: "Бнай-Брит" скрывает свою причастность к сионизму за
вывеской масонской ложи.
Я предпринял несколько попыток попасть в мрачный дом на
Иоахимсталерштрассе.
В первый раз пришел в пятницу с намерением навестить отделение
редакции "Альгемайне юдише вохенцайтунг".
Суровое сердце подозрительного чиновника, дежурившего в
вестибюле, смягчилось после моего обращения к нему на идиш. Выходец из
Польши, он совершенно не знает иврита и далеко не блестяще владеет
немецким. Он мне сказал, что госпожа, представляющая своей персоной
отделение редакции, принимает только по понедельникам. Тогда я назвал
дежурному другие учреждения, которые хочу навестить. Он вновь
посуровел. Сначала сказал, что сотрудники на всех этажах уже закончили
работу. Это показалось мне странным: только что был обеденный перерыв,
по лестнице вверх и вниз сновали люди. Среди них, кстати, я приметил
моего "гида" из общины. Без шляпы и внушительного зонтика, с бумагами
в руках, он небезосновательно показался мне не посетителем, а
работающим здесь сотрудником главного управления. Тем временем
дежурный посоветовал мне заблаговременно согласовать по телефону свое
посещение нужной мне организации.
По всей вероятности, он принял меня за запоздалого "фальшака",
намеревающегося искать заступничества перед местными властями. Но в
конце концов угостил меня такими наставлениями:
"Приходите завтра в синагогу. Там вы встретите всех, кто может
вам пригодится, - запомните, в синагогу по субботам приходят даже те,
кто не умеет прочитать в молитвеннике ни единого слова. Вам скажут, на
что можете рассчитывать. Райских кущей не ждите. Заранее скажите себе:
ничего особенно хорошего не будет! Когда скитаешься из страны в
страну, можно ждать лишь худого. Самая большая удача - миновать
лагерь, где несколько месяцев проходят проверку. Но если у вас
найдутся поручители, вы не попадете в лагерь. Только боже вас упаси
просить поручительство у тех, кто прислан на работу в наше управление
из Израиля! Наживете себе врагов! Правда, и при поручителях проверять
вас все равно будут. Но, по-моему, проверяют-то они не так, как нужно.
И отсеивают не тех, кого нужно. Моя бы воля, я выгнал бы на другой же
день многих юнцов. Жулики! Хулиганы! Ни бога, ни черта для них не
существует. Потеряли ум и совесть. Продажные женщины, героин, хорошая
выпивка - вот что их интересует. Этого здесь хватает. А местным
жителям эти юнцы попадаются на глаза чаще, чем мы с вами. И по ним
судят о нас... Но, - хитро прищурившись, заключил дежурный, - если при
вас имеется внук с красными щеками или внучка, хорошо стреляющая
глазками, вам легче будет состряпать свои дела. Но внучат от себя не
отпускайте ни на шаг! Прибьются к плохой компании - вы и оглянуться не
успеете..."
Выражая дежурному благодарность за добрые советы, я, видимо, не
сумел до конца скрыть иронию. Он мгновенно насупился и с оттенком
угрозы бросил мне вслед: "Я вам ничего не говорил, вы ничего не
слышали!"
Со скрежетом зубовным
Придя сюда в понедельник, я сразу же понял: дежурный резко
изменил ко мне отношение. Выразительно взглянув на находившийся с ним
в застекленной кабине двух полицейских, он холодно ответил на мое
приветствие и нарочито громко сказал:
- Вы хотели видеть представителя редакции "Альгемайне юдише
вохенцейтунг", я помню. Фрау принимает на втором этаже, дверь как раз
напротив лестницы.
Анжела Ксиньска встретила советского писателя, надо признать,
вежливо, даже улыбчиво. Но ни на один вопрос прямого ответа я не
получил. На вопросы, почему газета, как и вся печатная продукция
издательства еврейской прессы, издается в Дюссельдорфе, не потому ли,
что там находятся все сионистские организации ФРГ, фрау Ксиньска
посоветовала мне обратиться к господину Рольфу Штейгеру, представителю
председателя общины по связям с прессой.
Точно так же мне ответила фрау Ксиньска на вопрос, почему газета
обходит молчанием намеченное на территории ФРГ размещение нового
американского ядерного оружия. Разве еврейское население ФРГ это не
волнует?
На прощанье фрау Ксиньска по собственной инициативе вручила мне
свежий номер информационного бюллетеня Центрального совета евреев ФРГ
"Еврейская пресс-служба", издающегося опять таки в Дюссельдорфе.
Бюллетень заполнен не только просионистскими материалами, но и
перепечатками, которые издателям бюллетеня хотелось бы видеть и на
страницах других изданий.
Выйдя из комнаты отделения газеты "Альгемайне юдише
вохенцейтунг", я решил подняться не лифтом, а прямо по лестнице на
последний этаж, где находятся западноберлинские филиалы четырех
сионистских организаций во главе с Сохнутом. Однако ни на одной двери
не заметил таблички с наименованием "Сохнут", "ККЛ", "Алия для детей и
молодежи", "Комитет сионистского свободного объединения ВИЗО".
Наименования значились совершенно иные: "Раввинат", "Правовые
вопросы", "Страхование", "Контакты с лагерем Мариенфельд". Кстати, под
какой-то непартийной вывеской разместился здесь и сионистский комитет
вспомоществования. Хотел было постучать в первую попавшуюся дверь, но
передо мной как из земли вырос полицейский и с вежливой улыбкой
заявил: "Работа здесь уже закончилась".
Другой полицейский, оказывается, успел тем временем записать
номер машины, на которой я подъехал к таинственному дому №13 на
Иоахимсталерштрассе.
Эпитет "таинственны" совсем, поверьте, не преувеличение.
Западноберлинские сионисты из кожи вон лезут, только бы не привлекать
внимание к местопребыванию и засекреченной деятельности своих
организаций, да и таких отделов главного управления общины, как,
например, юридический или управление кадров.
Только проникнув в этот дом, я понял, отчего человек с немодным
зонтиком столь неожиданно и нервозно прервал нашу прогулку. Мы тогда
дошли с ним до большого углового здания универмага "СА". И вдруг он
сказал: "Здесь я вас оставлю. Мне нужно перебежать на другую сторону
улицу не по "зебре". А вы, я вижу, устали. Да ничего интересного вы
там не увидите". И, заторопившись, ушел.
Да, сионистские организации вкупе с еврейской общиной Западного
Берлина содержат два больших дома. По самым приблизительным подсчетам,
в них работает более ста сотрудников. А если приплюсовать к ним
многочисленных служащих двух общежитий, богадельни для престарелых
(они приходят на выручку, когда сионистам необходимо собрать
подавляющее большинство!), культовых учреждений и других "точек",
цифра будет более значительной.
Откуда же берутся средства на содержание нескольких домов и
немалого штата?
Решающую роль играет финансовая поддержка крупнейших
международных сионистских служб, в чью кассу безудержно текут
американские доллары, английские фунты, французские франки,
западногерманские марки, итальянские лиры, голландские гульдены,
австрийские шиллинги и прочая валюта.
- У Ротшильдов в Париже, у Фишеров в Лондоне, у Лазаров в
Нью-Йорке лежит в банке на пару монеток больше, чем у меня с вами в
сберегательной кассе, - сказал мне западноберлинский шекелеплательщик
из не шибко состоятельных. - Хороший вид имела бы наша община, если бы
надеялась на тощих коров вроде меня. Но за океаном хватает тучных
коров среди еврейских богачей.
Не только еврейских, вынужден добавить я. В Бельгии, Франции, ФРГ
мне называли имена капиталистов нееврейского происхождения, вносящих в
сионистскую кассу солидные субсидии. В Лондоне мне это торжествующе
твердила активистка антисоветской организации сионисток "комитета 35"
Памела Менсон. В данном случае я вполне ей верю. Подкармливая
сионистские службы, богачи любого происхождения пособляют
антикоммунизму. Это в их классовых интересах.
Так и не удалось мне проникнуть в тщательно оберегаемые от глаз
посторонних комнаты западноберлинского Сохнута. Меня это не удивило.
Я бывал в редакциях сионистских газет, присутствовал на лекциях
сионистских агитаторов, беседовал с сионистскими функционерами.
Редактор одного сионистского издания в Лондоне Якоб Зоннтаг даже
почтил меня своим визитом в отеле. Но ни разу нигде не открывали мне
доступ в сохнутовские резиденции. Дело в том, что любой филиал Сохнута
в любом западноевропейском городе выполняет всю самую черную работу по
вербовке антикоммунистической агентуры, по обузданию строптивых и
непокорных беглецов и "прямиков" и, главным образом, по экспорту
еврейского населения из разных стран в Израиль.
Здесь же, в Западном Берлине, сохнутовцам со скрежетом зубовным
пришлось, выполняя волю международного сионизма, перестроиться и
заняться непривычным делом: вместе с еврейской общиной пристраивать в
городе нужных сионизму "фальшаков" - тех самых, каких те же сохнутовцы
в других городах нещадно преследуют.
Правда, в те же дни на плечи западноберлинских сохнутовцев легла
также более привычная и приличествующая их традициям миссия -
организовать выдворение из города нежелательных сионизму элементов:
молодежи из "отравленных" и тех пожилых людей, что, увы, не доставили
требующийся "людской ресурс". Скажем, обременительных для сионизма
беспомощных старух, о чьей судьбе я рассказывал, выселили из города
именно сохнутовцы.
24 часа в сутки
Отчего же верхушка международного сионизма вознамерилась
сосредоточить такие, с позволения сказать, отборные кадры именно
здесь, на западных берегах Шпрее, в непосредственном соседстве с
Германской Демократической Республикой?
Выбор не случаен. Особенности Западного Берлина имели для
сионистов первостепенное значение, когда они выбирали еще один пункт
сосредоточения их антисоветской агентуры.
Еще в пятидесятые и шестидесятые годы сионистская печать с
упоением варьировала на все лады откровенно милитаристские "изречения"
особенно злобных западноберлинских политиканов о том, что их город -
копье в теле ГДР, что это копье можно, дескать, превратить в самую
дешевую атомную бомбу. Когда же послы СССР, США, Англии и Франции
подписали четырехстороннее соглашение об особом политическом статусе
Западного Берлина, заправилы международного сионизма и не пытались
скрыть свое огорчение. Ведь им, усердным функционерам империализма,
так хотелось, чтобы этот город стал составной частью ФРГ. До сих пор
их пресса выдает желаемое за действительное и преподносит своим
читателям действующий статус Западного Берлина в искаженном виде.
Сионистов, естественно, приводит в ярость одна мысль о том, что из
очага трений и конфликтов Западный Берлин превратится в фактор мира,
разрядки и сотрудничества на Европейском континенте.
Как и вся капиталистическая пропаганда, сионистские газеты
продолжают называть Западный Берлин то фасадом, то витриной западного
мира.
Ох, основательно поблек фасад, потускнела витрина! Экономические
трудности подорвали прежде всего материальное положение трудящихся и
вызвали рост безработицы. Город приобрел печальную известность
непрерывно растущим числом жителей без работы, без специальности, без
крыши над головой. Последнее особенно больно ударило по
западноберлинской молодежи. Не уменьшается число бездомных молодых
людей, как и число... пустующих домов (50 000 квартир!). Правда, часть
таких домов хозяева предусмотрительно объявляют предназначенными на
снос. Домовладельцам выгодно провести пустяковый, самый поверхностный,
не требующий значительных затрат ремонт, чтобы получить законное право
на резкое повышение квартирной платы. Доведенные до отчаяния бездомные
молодые семьи вынуждены самовольно вселяться в пустующие квартиры.
Полиция безжалостно вышвыривает невыгодных домовладельцам малоимущих
жильцов из "незаконно занятых" квартир.
Я видел, как полицейские с дубинками, оградив себя от
разгневанной толпы щитами древнерыцарского образца, осаждали
четырехэтажный дом с традиционной черепичной крышей в переулке близ
Сименсштрассе. Пробравшись на самый верх дома, полицейские не спеша и
методично сбрасывали вниз по лестнице жалкую мебель студенческой четы,
недавно вселившейся с ребенком в получердак-полумансарду. А мелкий
скарб выбрасывался в окно. Вскоре на улицу вышла лишенная крова мать с
ребенком на руках. Ее скорбные глаза были красноречивей иссякших слез.
За руку она держала девочку лет восьми, дочку выселенного соседа -
безработного упаковщика, уже три года тщетно дежурящего у окошек биржи
труда.
Нетрудно представить себе душевное состояние этих отверженных,
когда они узнают, что неподалеку предоставлены квартиры проникшим в
город по фальшивым документам сионистским протеже. Ободренные заботой
оборотистых покровителей, те, конечно, не задумываются над тем, что
попали в город, подверженный растущему экономическому кризису. Ведь,
по прогнозу экономистов, к 1990 году число рабочих мест на одних
только промышленных предприятиях сократится здесь еще на 16 тысяч.
В обстановке деградирующей экономики в Западном Берлине и поныне
сохранилось немало такого, что благоприятствует неблаговидной
деятельности сионизма.
Прежде всего его агенты вовсю используют возможность
спекулировать на чувствах многих местных граждан, испытывающих
неистребимый стыд за то, что именно здесь при Гитлере достигли апогея
безжалостные расправы над еврейским населением, за то, что отсюда
распространилась раковая опухоль антисемитских расовых "теорий"
нацизма. И сионисты по любому поводу кричат, что материальным
компенсациям, то есть деньгам, чистоганом выплачиваемым Израилю по
самым скрупулезным бухгалтерским расчетам за умерщвленных гитлеровцами
евреев, должны сопутствовать и "моральные компенсации". К ним сионизм,
безусловно, относит и содействие липовым "фольксдойче".
Написав эти строки, вынужден сделать небольшое отступление -
уверен, читатели поймут мою священную обязанность повторить здесь все
ранее мной написанное об оскорбительных для памяти погибших и для
сознания их потомков "материальных компенсациях".
В сентябрьские дни 1941 года гитлеровцы в винницком гетто зверски
умертвили мою мать. И когда до меня после освобождения Украины дошла
эта страшная весть, мог ли я предположить, что за истребленных
гитлеровцами евреев, за мою погибшую мать сионистские правители
Израиля будут получать под видом репараций регулярные субсидии!
С кем заключили сионисты договор? С явным покровителем
неонацистов Аденауэром, тем самым, кто умолял гитлеровского министра
внутренних дел Фрика признать его, Конрада Аденауэра, заслуги перед
нацизмом еще до захвата Гитлером власти в Германии.
Этим актом сионисты переступили последнюю грань кощунства! Что же
касается Аденауэра, то он с легкой душой согласился на выплату Израилю
репараций, ибо прекрасно отдавал себе отчет в том, на какие дела будут
истрачены эти деньги.
Больно и тяжко подумать мне, что на деньги, заплаченные
сионистским фарисеям за убийство моей матери, был, возможно, снаряжен
летчик, сбросивший первую бомбу на мирные ливанские поселки и убивший
крохотных детей. Окровавленные сребреники, выкачанные израильскими
друзьями освенцимских и майданековских палачей, накоплены, может быть,
от продажи золотых зубов, вырванных гитлеровцами у жертв винницкого
гетто. Многие мои сверстники и друзья отрочества, не поверившие
сионистским увещеваниям, тоже были среди замученных в винницком гетто
жертв. На их убийстве фашисты тоже создавали свои накопления, о
которых напоминают полученные Израилем репарации. Поистине все
возвращается на круги своя!
Возмущение грязными сделками между сионизмом и неонацизмом мне
довелось слышать не только в нашей стране.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40