Вот отрывок из их упражнения:

Я мороженое ем,
Ты уписываешь крем.
А кому платить по счету?
Кто глупее всех, конечно,
Тот и платит бесконечно Ц
Это ясно даже черту!

Расшалившись, они продолжали:

Я еду в Милан,
Ты едешь в Милан,
Он едет в Милан,
Мы едем в Милан…
Ну а этот грубиян
Едет пусть ко всем чертям!

При этих словах в ушах у одного из чертей зазвенело, и он не заставил себя
долго ждать. В комнате у близнецов прогремел гром, сильно запахло серой, и
вот уже черт преспокойно восседает в кресле.
Ц Так кто же должен ехать ко всем чертям? Ц строго спрашивает он, поигры
вая хвостом.
Марко от страха чуть в обморок не упал. А Мирно, всегда готовый соврать, по
дбежал к окну и, указывая в сторону площади, закричал:
Ц Он там, ваша милость, он туда убежал!
К счастью, черт тут же выскочил в окно, помчался на площадь и решил во что б
ы то ни стало унести ко всем чертям аптекаря Панелли, который стоял в двер
ях своей аптеки, наслаждаясь вечерней прохладой. Синьора Панелли, однако
, спасла мужа. Она показала черту рекомендацию, подписанную каким-то очен
ь важным лицом.

Реформа грамматики

Учитель Грамматикус решил однажды провести реформу грамматики.
Ц Надо кончать, Ц сказал он, Ц со всеми этими трудностями. Зачем, наприм
ер, нужно различать прилагательные по всяким там категориям? Пусть катег
орий будет всего две Ц прилагательные симпатичные и прилагательн
ые несимпатичные. Прилагательные симпатичные: хороший, веселый, ве
ликодушный, искренний, мужественный. Прилагательные несимпатичны
е: жадный, лживый, бесчестный и так далее. Разве не лучше?
Служанка, слушавшая его, ответила:
Ц Намного лучше!
Ц Перейдем к глаголам, Ц продолжал учитель Грамматикус. Ц Я лично счи
таю, что их надо делить не на три спряжения, а всего на два. Первое Ц э
то глаголы, которые надо спрягать, а второе Ц глаголы, которые спрягать н
е надо, как, например: лгать, убивать, воровать. Прав я или нет?
Ц Золотые слова! Ц вздохнула служанка.
И если б все думали так, как эта добрая женщина, реформу можно было бы пров
ести в десять минут.

Великий изобретатель

Жил как-то один молодой человек, который мечтал стать великим изобретат
елем. Он учился день и ночь, учился много лет и наконец сказал себе:
Ц Я многому научился, стал УЧОННЫМ и теперь покажу всем, на что я способе
н.
Он сразу же принялся за эксперименты, и ему удалось изобрести дырки в сыр
е. Но потом он узнал, что они уже были изобретены.
И тогда он начал учиться заново. Учился с утра до вечера и с вечера до утра,
учился многие месяцы и наконец сказал себе:
Ц Пора кончать. Теперь я уже УЧОНЫЙ… Надо посмотреть, на что же я способе
н.
И все увидели Ц он изобрел дырки в зонтике. И все очень смеялись.
Но он не пал духом, а снова взялся за книги, продолжил свои эксперименты и
наконец сказал себе:
Ц Ну вот, теперь я уверен, что не ошибаюсь, Теперь я уже просто УЧЕННЫЙ.
Но все-таки он опять ошибался. Он придумал окрашивать корабли акварельн
ыми красками. Это было очень дорого и меняло цвет моря.
Ц И все-таки я не отступлюсь! Ц решил отважный изобретатель, у которого
голова уже покрылась сединой.
Он снова сел за книги и занимался так много, что действительно стал УЧЕНЫ
М. И тогда он смог изобретать все, что ему хотелось. Он придумал, например, м
ашину для поездок на Луну, поезд, которому достаточно было одного-единст
венного зернышка риса, чтобы промчаться тысячу километров, туфли, которы
е никогда не снашивались, и множество других таких же интересных вещей.
Одного только он не смог придумать Ц как научиться никогда не делать ош
ибок. И, наверное, никто никогда не придумает этого.

Кто командует?

Я спросил одну девочку:
Ц Кто командует у тебя в доме?
Она смотрит на меня и молчит.
Ц Ну так кто же командует Ц папа или мама?
Она опять смотрит на меня и молчит.
Ц Что же ты молчишь? Ну кто-то ведь, наверное, командует?
Она опять смотрит на меня растерянно и молчит.
Ц Не знаешь, что значит командовать?
Да нет, она знает.
Ц Так в чем же дело?
Она смотрит на меня и молчит. Сердиться на нее? Может, она, бедняжка, немая? А
она вдруг как побежит от меня… Потом остановилась, показала мне язык и пр
окричала со смехом:
Ц Никто не командует, потому что мы все любим друг друга!

Как лису хоронили

Однажды куры увидели на тропинке лису: лежит себе, совсем как неживая, гла
за прикрыты, и хвост не шелохнется.
Ц Она умерла, умерла! Ц закудахтали куры. Ц Надо похоронить ее!
И они тут же зазвонили в колокола, облачились в траур, и петух пошел рыть я
му в поле.
Это были очень красивые похороны, и цыплята принесли цветы. Когда же подо
шли к яме, лиса вдруг выскочила из гроба и съела всех кур.
Новость быстро разнеслась по всем курятникам. О ней передавали даже по р
адио. Но лису это нисколько не огорчило. Она затаилась на некоторое время,
а потом перебралась в другое село и снова разлеглась на тропинке, прикры
в глаза.
Пришли куры из другого села и тоже сразу закудахтали:
Ц Она умерла, умерла! Надо похоронить ее!
Зазвонили в колокола, облачились в траур, и петух пошел рыть яму на кукуру
зном поле.
Это были очень красивые похороны, и цыплята пели так, что слышно было даже
во Франции.
Когда же подошли к яме, лиса выскочила из гроба и съела весь похоронный ко
ртеж.
Новость быстро разнеслась по всем курятникам и заставила пролить немал
о слез. О ней говорили даже по телевидению, но лиса ни капельки не испугала
сь. Она знала, что у кур короткая память, и жила себе припеваючи, притворяя
сь, когда надо, мертвой. А тот, кто будет поступать, как эти куры, значит, сов
сем не понял эту историю.

Неверное эхо

Не вздумайте нахваливать мне чудеса эха, не поверю! Вчера меня повели зна
комиться с одним из них. Я начал с простейших арифметических вопросов:
Ц Сколько будет дважды два?
Ц Два! Ц ответило эхо, даже не подумав.
Неплохое начало, ничего не скажешь!
Ц Сколько будет трижды три?
Ц Три! Ц радостно воскликнуло глупенькое эхо.
В арифметике оно было явно не сильно. Я решил дать ему возможность показа
ть себя в лучшем виде и сказал:
Ц Выслушай мой вопрос и подумай как следует, прежде чем ответить. Что бол
ьше Ц Рим или озеро Комо?
Ц Комо, Ц ответило эхо.
Ц Ну, ладно, оставим в покое географию. Перейдем к истории. Кто основал Ри
м Ц Ромул или Цезарь?
Ц Цезарь! Ц крикнуло эхо.
Тут я совсем рассердился и решил задать последний вопрос:
Ц Кто из нас меньше знает, я или ты?
Ц Ты! Ц невозмутимо ответило эхо.
Нет, не вздумайте нахваливать мне чудеса эха…

Два верблюда

Как-то раз одногорбый верблюд сказал верблюду двугорбому:
Ц Я, приятель, тебе очень сочувствую. Позволь выразить тебе мое соболезн
ование.
Ц А в чем дело? Ц удивился тот. Ц Кажется, я не ношу траура.
Ц Вижу, вижу, Ц продолжал одногорбый верблюд, Ц что ты даже не понимаеш
ь, как несчастлив. Ведь ты такой же верблюд, как я, только с недостатком Ц у
тебя два горба вместо одного. И это, конечно, очень, очень грустно.
Ц Прости меня, Ц ответил двугорбый верблюд, Ц я не хотел тебе это говор
ить, не хотел обижать, но раз уж ты сам заговорил об этом, так знай же, что из
нас двоих ты несчастнее. Потому что это ты с дефектом. Это у тебя вместо дв
ух горбов, как должно быть у приличного верблюда, всего один!
Так они спорили довольно долго и даже чуть не подрались, как вдруг увидел
и проходящего мимо бедуина.
Ц Давай спросим у него, кто из нас прав, Ц предложил одногорбый верблюд.

Бедуин терпеливо выслушал их, покачал головой и ответил:
Ц Друзья мои, вы оба с недостатками. Но не в горбах дело. Их вам подарила пр
ирода. Двугорбый красив тем, что у него два горба, а одногорбый красив, пот
ому что у него только один горб. А главный недостаток у вас у обоих в голов
е, раз вы до сих пор не поняли этого!

Две республики

Были когда-то две республики: одна называлась Республика Семпрония, дру
гая Ц Республика Тиция. Существовали они уже очень долго, многие века, и в
сегда были соседями.
Семпронские ребята учили в школе, что Семпрония граничит на западе с Тиц
ией, и беда, если они этого не запомнят.
Тицийские ребята учили в школе, что Тиция граничит на востоке с Семпрони
ей, и знали, что, если они не усвоят это, их не переведут в следующий класс.
За много веков Семпрония и Тиция, разумеется, частенько ссорились и по ме
ньшей мере раз десять воевали друг с другом, пуская в ход сначала пики, пот
ом ружья, затем пушки, самолеты, танки и т.д. И нельзя сказать, чтобы семпрон
ийцы и тицийцы ненавидели друг друга. Напротив, в мирное время семпроний
цы нередко приезжали в Тицию и находили, что это очень красивая страна, а т
ицийцы проводили в Семпронии каникулы и чувствовали себя там прекрасно.

Однако ребята, изучая в школе историю, слышали столько плохого про своих
соседей.
Школьники Семпронии читали в своих учебниках, что война всегда начинала
сь по вине тицийцев. Школьники Тиции читали в своих учебниках, что семпро
нийцы много раз нападали на их страну.
Школьники Тиции учили: «Знаменитая битва при Туци-Наци окончилась для с
емпронийцев позорным бегством».
Школьники Семпронии заучивали: «В знаменитом сражении при Наци-Туци тиц
ийцы потерпели ужасное поражение».
В семпронийских учебниках истории были подробно перечислены все злоде
яния тицийцев.
В тицийских учебниках истории были так же подробно перечислены преступ
ления семпронийцев.
Неплохо все перепуталось, не так ли? Но я тут ни при чем. Именно так все и был
о Ц так и жили эти две республики. И, наверное, еще какие-то другие республ
ики, названия которых мне сейчас не припомнить.

Жалоба глаз

Довелось мне однажды подслушать, как жаловался глаз.
Ц Увы! Ц говорил он. Ц Несчастный я! Вот уже несколько столетий, как ста
ло мне совсем тяжко жить. Я всегда видел, что Солнце вращается вокруг Земл
и. Но появился вдруг этот Коперник, появился этот Галилей и доказали, что я
ошибался, потому что Земля вертится вокруг Солнца. Смотрел я в воду и виде
л, что она чистая и прозрачная. Но появился этот голландец Левенгук, изобр
ел микроскоп и заявил, что в капле воды больше живых существ, чем в зоопарк
е. Смотрю я ночью на небо, вон туда, наверх. Оно черное, какие тут могут быть
сомнения. У меня ведь прекрасное зрение. Но похоже, я заблуждался и на этот
счет. Подводят меня к телескопу, направленному туда же, высоко в небо, и я в
друг вижу там миллионы звезд. Так что теперь уже бесспорно доказано, что я
все вижу неверно. Должно быть, мне лучше уйти на пенсию.
Молодец! Только кто же будет смотреть в микроскопы и телескопы?

Рыбы

Ц Будь осторожна! Ц сказала как-то большая рыба рыбке маленькой. Ц Вот
это Ц крючок! Не трогай его! Не хватай!
Ц Почему? Ц спросила маленькая рыбка.
Ц По двум причинам, Ц ответила большая рыба. Ц Начнем с того, что, если т
ы схватишь его, тебя поймают, обваляют в муке и поджарят на сковородке. А з
атем съедят с гарниром из салата!
Ц Ой, ой! Спасибо тебе большое, что предупредила! Ты спасла мне жизнь! А вто
рая причина?
Ц А вторая причина в том, Ц объяснила большая рыба, Ц что я сама хочу те
бя съесть!

Мальчик и стол

Один мальчик, прыгая, больно ударился коленом о стол и рассердился:
Ц Противный стол!
Отец обещал этому мальчику принести интересный журнал с картинками, но з
абыл. И мальчик заплакал. Отец рассердился и закричал на него:
Ц Противный мальчишка!
Стол остался ужасно доволен.

Число 33

Я знаю одного скромного торговца. В его магазине продаются не сахар и не к
офе, не мыло и не чернослив. Он продает только число 33.
Это в высшей степени честный человек. Он продает только натуральный прод
укт Ц не подделку Ц и никогда не обвешивает. Он не из тех, которые говоря
т: «Вот ваше 33, синьор!» Ц а на самом деле человек получает только 31 или даже
29.
Торговля у него небольшая. На 33 не такой уж большой спрос. В его магазин заг
лядывают разве только те, кому надо идти к зубному врачу. А некоторые к том
у же покупают себе 33, бывшее в употреблении, в другом магазине Ц у Порта По
ртезе. Но он не жалуется. Вы можете послать к нему ребенка или даже котенка
в полной уверенности, что он не обманет их.
Это честный торговец. И на таких зиждется общество.

Открытка

Была однажды открытка без адреса. На ней было написано только: «Приветы и
поцелуи!» И подпись: «Нинучча». Никто не знал, кто такая эта Нинучча Ц син
ьорина или синьора, старая ворчунья или девочка в джинсах. Или, может быть
, какая-нибудь птичка.
Многие бы хотели получить хотя бы один из этих «приветов» и «поцелуев», х
отя бы самый маленький. Но можно ли довериться этой неизвестной Нинучче?


Музыкальная история

Наш городок чествовал вчера синьора Тромбетти Джованкарло, который за т
ридцать лет работы один, без всяких помощников, записал на магнитофонную
ленту оперу «Аида» композитора Джузеппе Верди.
Он начал эту работу еще подростком. Он исполнил перед микрофоном сначала
партию Аиды, затем партии Амнерис и Радамеса. Одну за другой он спел и зап
исал и все остальные партии. И хор тоже. Поскольку хор жрецов состоит из тр
идцати певцов, ему пришлось исполнить его тридцать раз. Затем он научилс
я играть на всех инструментах Ц от скрипки до барабана, от фагота до клар
нета, от тромбона до английского рожка и так далее. Он записал все партии э
тих инструментов одну за другой, затем переписал их на одну дорожку, чтоб
ы получилось впечатление, будто звучит оркестр.
Всю эту работу он проделал далеко от своего дома, в подвале, который снима
л специально. Родным он говорил, что идет работать сверхурочно, а сам шел з
аписывать «Аиду». Он записал и разные шумы Ц проход слонов, лошадей, апло
дисменты после самых известных арий. Бурные аплодисменты в конце первог
о акта он тоже записал сам. Для этого он в течение минуты три тысячи раз хл
опнул в ладоши. Он решил, что на спектакле присутствовало три тысячи чело
век, из которых четыреста восемнадцать должны были кричать «Браво!», сто
двадцать один Ц «Брависсимо!», тридцать шесть Ц «Бис!» и только двенадц
ать Ц «Безобразие! Вон со сцены!»
И вчера, как я уже сказал, четыре тысячи человек, собравшиеся в оперном теа
тре, присутствовали при первом прослушивании выдающейся оперы. И в конце
все единодушно согласились: «Потрясающе! Звучит, как настоящая пластинк
а!»

Уменьшаюсь!

Это ужасно Ц уменьшаться под насмешливыми взглядами всей семьи. Для них
это просто шутка, им весело. Когда стол оказывается выше меня, все они ста
новятся ласковыми, нежными, заботливыми. Внучата бегут за корзиной, как д
ля котенка. Очевидно, хотят устроить в ней постель для меня. Затем, взяв за
загривок, меня осторожно поднимают с полу, кладут на старую выцветшую по
душку и зовут друзей и родственников полюбоваться на это зрелище Ц деду
шка в корзине! И я становлюсь все меньше. Теперь я уже могу поместиться в я
щике буфета, где лежат салфетки, чистые или грязные. А еще через несколько
месяцев я уже перестаю быть отцом семьи, дедом, уважаемым специалистом, а
превращаюсь в безделушку, которую пускают погулять по столу, когда не вк
лючен телевизор. Берут лупу, чтобы рассмотреть мои крохотные ноготки. Вс
коре мне уже будет достаточно спичечного коробка. А потом кто-нибудь обн
аружит, что он пуст, и выбросит его…

Птицы

Я знаю одного синьора, который очень любит птиц. Всяких Ц и лесных, и боло
тных, и полевых: ворон, трясогузок, колибри; уток, водяных курочек, зеленуш
ек, фазанов; европейских птиц и птиц африканских. У него дома целая библио
тека о птицах Ц три тысячи томов, и многие даже в кожаном переплете.
Он с большим увлечением изучает жизнь птиц. Он открыл, например, что аисты
, когда летят с севера на юг, пролетают над Испанией и Марокко или над Турц
ией, Сирией и Египтом, делая таким образом большой круг, лишь бы не лететь
над Средиземным морем Ц они очень боятся его. Не всегда ведь самая корот
кая дорога Ц самая надежная.
Вот уже многие годы, даже десятилетия, этот мой любознательный знакомый
изучает жизнь птиц. Неудивительно, что он точно знает, когда они прилетаю
т. Тогда он берет свое автоматическое ружье и Ц бах, бах! Ц стреляет без п
ромаха.

Цепь

Цепь стыдилась самой себя. «Увы, Ц думала она, Ц все презирают меня. И это
понятно. Люди любят свободу и ненавидят оковы».
Проходил мимо человек. Он взял цепь, забрался на дерево, привязал оба ее ко
нца к самому крепкому суку и сделал качели.
1 2 3 4 5