— Ты с ним спишь?— Ты не поверишь, до чего он.., изобретателен. До чего… — Мевис тяжело задышала и сладострастно провела рукой по груди. — Настоящий художник секса.— Не желаю об этом слышать. Не желаю, и точка. — Ева свела брови на переносице и окинула помещение профессиональным взглядом.Комната была просторная, высокая, вся увитая струящейся материей. Казалось, на потолке, стенах, даже на столах и подлокотниках кресел сияют многоцветные радуги, бьют водопады, серебрятся озера.— Господи! — восторженно прошептала Ева. Приглядевшись, она обнаружила настоящий лабиринт из лент, кладезь пуговиц, поясов, тесемок, шляпок и прочих не подлежащих опознанию предметов, заготовок и аксессуаров. Впечатление усиливал запах — как на крупном предприятии по производству ладана, превращенном на день в аукцион цветов.Внезапно Еве стало страшно. Не зная, что побледнела как полотно, она обернулась к Мевис и пролепетала:— Мевис, я тебя очень люблю. Если раньше я тебе этого не говорила, извини. Но сейчас позволь мне уйти.— Даллас! — Мевис со смехом схватила ее за руку. Для такой изящной особы Мевис обладала поразительной физической силой. — Успокойся. Чего ты задергалась? Даю гарантию, Леонардо сделает из тебя конфетку.— Этого-то я и боюсь, Мевис. Боюсь до жути.— Холодный лимонный чай, — пропел Леонардо, раздвинув занавеску из искусственного шелка подносом со стаканами. — Будьте так добры, садитесь. Сначала посидим, как следует познакомимся, а уж потом…Ева шагнула к креслу, все еще оглядываясь на спасительную дверь.— Понимаете, Леонардо, Мевис, наверное, не объяснила вам, что я…— Детектив из отдела по расследованию убийств. Я читал про вас. — Леонардо примостился на изогнутом диванчике, Мевис пристроилась рядышком, чуть ли не у него на коленях. — Ваше последнее дело подробно комментировалось в прессе. Признаться, я нахожусь под большим впечатлением. Оказывается, вы мастерица разгадывать ребусы, лейтенант, — совсем как я!Ева отпила из своего стакана и зажмурилась от наслаждения: чай оказался очень ароматным.— Как, и вы тоже?— Естественно. Ведь я должен, впервые увидев женщину, представить себе, как ее надо одеть. Для этого я сначала выпытываю, кто она, что собой представляет, какую жизнь ведет, на что надеется, какие у нее фантазии, как она представляет саму себя. Потом все эти кусочки я складываю вместе, чтобы создать образ. Но в первый момент она для меня — загадка, которую я с наслаждением разгадываю.— Разве он не чудо, Даллас? — не выдержав, воскликнула Мевис.Леонардо зарылся носом в ее волосы и довольно громко прошептал:— Твоя подруга обеспокоена, голубка. Она, очевидно, считает, что я обмотаю ее прозрачной розовой тканью и засыплю блестками.— Какая прелесть!— На самом деле прелесть — это вы. — На сей раз улыбка Леонардо предназначалась Еве. — Кажется, ваш жених — неуловимый, но могущественный Рорк?— Как будто да… — пробормотала Ева.— Насколько я знаю, вы познакомились, когда расследовали дело сенатора Дебласса? По-видимому, вы заинтриговали его своими светло-карими глазами и серьезным видом.— Я бы не сказала, что…— Конечно, не сказали бы! — улыбнулся Леонардо. — Потому что он смотрит на вас по-своему. У меня тоже сложилось о вас собственное представление: сильная, отважная, надежная. Взволнованная.— Вы модельер или психоаналитик?— Одно без другого невозможно. Итак, в том, что вы пленили Рорка, нет ничего удивительного. Но расскажите, лейтенант, как Рорку удалось вас завоевать!— Я не ярмарочный приз! — отрезала Ева и поставила стакан.— Великолепно! — Леонардо всплеснул руками и едва не застонал от восторга. — Горячность, независимость и при этом — самая малость страха. Из вас получится восхитительная невеста. За работу! — Он встал. — Пойдемте.Ева тоже поднялась.— По-моему, не стоит тратить зря мое и ваше время. Я просто…— Пойдемте, — повторил он и взял ее за руку.— Позволь ему попробовать, Ева.Чтобы не огорчать Мевис, она разрешила Леонардо провести ее мимо завалов тканей в дальний угол мастерской, не менее захламленный.Наличие компьютера немного ее успокоило — хотя бы что-то знакомое. Впрочем, созданные с помощью знакомого устройства непонятные картинки, развешанные на стенах, опять привели Еву в замешательство. Пожалуй, лучше тонна блесток, чем то, что она увидела…Безликие женщины с чрезмерно удлиненными телами походили на инопланетян. На одних топорщились перья, другие были обвешаны камнями, как грузилами. На некоторых было подобие одежды, но такой экстравагантной — заостренные воротники, юбочки размером с банную мочалку, обтягивающие комбинезоны, — словно все это предназначалось для того, чтобы пугать обывателей в канун Дня всех святых.— Примеры моделей, которые я демонстрировал в первый свой показ, — небрежно заметил Леонардо. — Как видите, высокая мода — это некий выверт действительности. Тут главное дерзость, уникальность, шаг за грань возможного.— Блеск! — воскликнула Мевис. Ева укоризненно покосилась на подругу и сложила руки на груди.— Мы предполагаем устроить весьма скромную церемонию — немноголюдную, домашнюю…— Угу. — Леонардо уже навис над клавиатурой компьютера и с поразительной скоростью защелкал клавишами. — Как вам вот это?От появившегося на дисплее изображения у Евы кровь застыла в жилах. Платье цвета мочи с оборками оттенка дорожной грязи от зубчатого ворота до заостренного, как кончик кинжала, подола, увешанного камнями размером с детский кулак… Рукава выглядели такими узкими, что энтузиастка, рискнувшая влезть в этот наряд, мигом утратила бы чувствительность пальцев.Напоследок Леонардо побаловал Еву видом сзади: полуоткрытые ягодицы, ниже — пучок страусиных перьев…— Это, ясное дело, не для вас! — Леонардо от души захохотал — так забавляла его бледность клиентки. — Прошу меня извинить, увлекся. А для вас… Сами понимаете, пока что это только набросок. Стройность, длина, простота. Колонноподобный силуэт. Минимум изыска.Работая, он продолжал говорить. На дисплее на этот раз появились вполне осмысленные линии. Ева с интересом наблюдала, засунув руки в карманы.Действительно ли это будет так просто, как кажется на первый взгляд? Длинный силуэт, округлые рукава… Все еще не доверяя Леонардо, она ждала, что он опять начнет злоупотреблять мишурой.— Это только заготовка, — проговорил он рассеянно и, развернув свой набросок, продемонстрировал спи ну — такую же гладкую и изящную, как перед, с разрезом до колен. — Может быть, вы хотите шлейф?— Шлейф?!— Я пошутил. — Он покосился на нее и снисходительно улыбнулся. — Перейдем к голове. Ваши волосы…Привыкнув к насмешкам на сей счет, Ева машинально провела пальцами по волосам.— Если надо, я их прикрою.— Нет, это лишнее. Так вам больше идет. Она удивленно уставилась на него.— Неужели?— Очень идет. Разве что немного придать форму… Но цвет, коричневато-золотистые тона, легкая взъерошенность — все это вам очень к лицу. Пару раз щелкнуть ножницами — и готово. — Он рассматривал ее, сузив глаза. — Значит, ни головного убора, ни вуали. Такое лицо нужно показывать. Так, теперь займемся цветовой гаммой и материалами. По-моему, вам больше всего подойдет шелк, настоящий, плотный шелк. — Он скорчил гримасу. — Мевис говорит, что Рорк не будет платить за платье…Ева гордо расправила плечи.— Это мое платье.— Заладила, как попугай, — вставила Мевис. — Можно подумать, от Рорка убудет, если он раскошелится на тысячу-другую.— Дело не в этом…— Действительно. — Леонардо ободряюще улыбнулся. — Разберемся потом. Лучше подумаем о цвете. Только не белый — не вяжется с оттенком вашей кожи.Он вызвал на дисплей палитру красок и стал экспериментировать, поджав от усердия губы. Ева, все больше увлекаясь, наблюдала, как белое платье становится кремовым, потом светло-голубым, ярко-зеленым… Мевис встречала одобрительными возгласами любой вариант, но сам модельер всякий раз недовольно качал головой.Остановился он на бронзе.— Вот оно! Прямо в точку. Бронзовый цвет соответствует всему сразу: вашей коже, глазам, волосам. Вы вся засветитесь. Великолепно! Хотите побыть богиней? Тут, правда, потребуется ожерелье дюймов в тридцать длиной. Нет, лучше две нитки: одна двадцать четыре дюйма, другая тридцать. Медная цепочка, цветные камешки: рубины, топазы, ониксы… Обязательно сердолик и турмалин. Поговорите с Рорком о бижутерии.Обычно Ева обращала мало внимания на одежду, но сейчас ее зацепило.— Красиво, — сказала она осторожно и стала мысленно подсчитывать свои финансы. — Но я еще не уверена… Боюсь, шелк мне не по карману.— Об этом не беспокойтесь, я готов сам покрыть расходы. Но за это вы должны мне обещать, что соберете приданое по моим эскизам.— Приданое? Зачем мне приданое? У меня есть что носить.— Это одежда лейтенанта Даллас, — возразил Леонардо. — К супруге Рорка предъявляются совсем другие требования.Ева решила, что он, пожалуй, прав.— Возможно, мы сговоримся.Ей уже страшно хотелось заиметь это чертово платье. Ева чувствовала, как оно облегает тело, представляла себя в нем.— Чудесно. Раздевайтесь.— Что?!— Я должен снять мерку, — поспешно объяснил Леонардо. Ее угрожающий взгляд заставил его отпрянуть. Он обожал и хорошо понимал женщин, но их гнев всегда внушал ему страх. — Представьте себе, что вы на приеме у врача. Я не смогу создать для вас платье, если не познакомлюсь с вашим телом. Я художник и джентльмен, — добавил он с достоинством. — Если вы смущаетесь, мы можем попросить Мевис поприсутствовать.Ева покачала головой.— Сама справлюсь. Но если вы что-нибудь себе позволите, даже только помыслите что-то неподобающее, вам не поздоровится.— Нисколько не сомневаюсь. — Он вооружился каким-то небольшим прибором. — Недавнее изобретение, измеряет с высочайшей точностью. Только вам придется раздеться догола.— Хватит хихикать, Мевис! — нахмурилась Ева. — Лучше принеси еще чаю.— Пожалуйста. Тем более что я уже видела тебя голой.Послав Леонардо воздушный поцелуй, Мевис удалилась.— У меня есть другие предложения… Насчет одежды! — быстро уточнил Леонардо, заметив угрожающий прищур Евы. — Я могу предложить вам и вечернюю, и повседневную, и выходную одежду. Где вы собираетесь провести медовый месяц?— Не знаю, еще не думала об этом. — Она спокойно сбросила туфли и расстегнула джинсы.— Значит, Рорк еще преподнесет вам сюрприз. — Он подошел к компьютеру, нажал несколько клавиш, увидев, что Ева сняла блузку, приступил к измерениям. — Ноги вместе, пожалуйста. Итак, рост — пять футов девять дюймов, вес — сто двадцать фунтов.— Давно вы спите с Мевис?Леонардо пробормотал еще несколько цифр и ответил:— Недели две. Она мне очень дорога. Талия — двадцать шесть и две десятых дюйма.— Интересно, вы стали с ней спать до или после того, как она вам сказала, что ее лучшая подруга выходит замуж за Рорка?Леонардо замер, его золотистые Глаза запылали гневом.— Я не использую Мевис для каких-то низких целей. Вы оскорбляете ее такими предположениями!— Просто проверяю. Мне она тоже дорога. Если мы с вами сговоримся, я хочу, чтобы мы играли в открытую, только и всего. Поэтому…Внезапно ее прервали — в комнату ворвалась женщина в обтягивающем черном трико, с оскаленными белыми зубами и длинными алыми ногтями, готовыми рвать чужую плоть, как кошачьи когти.— Ах ты обманщик, бессовестный сукин сын! Она устремилась к Леонардо, как пленительный снаряд, и он едва успел отскочить.— Пандора, я все объясню…— Нечего тут объяснять!Теперь объектом ее злобы стала Ева. Еще немного — и она лишилась бы глаза. Пришлось одним ударом послать черную пантеру в нокаут.— Господи боже мой! — Богатырские плечи Леонардо поникли, вместо того, чтобы что-то предпринять, он в отчаянии воздел руки. Глава 2 — Обязательно надо было сбивать ее с ног? Ева понаблюдала за движением глазных яблок под веками женщины и утвердительно кивнула. Леонардо тяжело вздохнул.— Теперь она превратит мою жизнь в кромешный ад.— Мое лицо… — Пандора уже пришла в себя и, сидя на полу, ощупывала челюсть. — Будет синяк? Уже заметно? Мне через час выступать…Ева пожала плечами.— Не повезло.Настроение у Пандоры менялось стремительно — только что она была похожа на испуганную газель, а теперь снова превратилась в разъяренную пантеру.— Ты за это поплатишься, мерзавка! — прошипела она. — Теперь тебе не будет пути ни на экран, ни на студию звукозаписи. Даже сдельно тебя никто не пригласит! Ты хоть знаешь, кто я такая?При данных обстоятельствах нагота только придавала Еве апломба.— Не знаю и знать не хочу!— Что тут происходит? Ты озверела, Даллас? Ведь он просто снимает с тебя мерку… Ой! — Мевис, прибежавшая с полными стаканами, чуть не споткнулась. — Пандора?— Ты?!Злости у Пандоры хватило бы на десятерых соперниц. Она накинулась на Мевис, послышался звон разбитого стекла, и обе женщины покатились по полу, вцепившись друг дружке в волосы.— Ну и балаган! — Будь у Евы при себе дубинка, она живо усмирила бы их. — Прекратите! Помогите мне, Леонардо, не то тут произойдет убийство, а то и два!Очень скоро Еве стало ясно, что на Леонардо рассчитывать не приходится. Он застыл на месте, раскрыв рот, и ей пришлось растащить дерущихся самостоятельно. Пандора при этом получила еще раз — теперь локтем под ребра.— Ты у меня сядешь в кутузку, даю слово! — Не найдя другого способа, Ева уселась на Пандору верхом и потянулась за своими джинсами, чтобы достать из кармана полицейский значок. — Разуй глаза, идиотка! Я из полиции! Ты уже напала на двоих, хочешь, чтобы тебе предъявили третье обвинение?— Лучше избавь меня от своей костлявой голой задницы.Ева послушалась — не столько самого приказа, сколько более или менее спокойного тона, каким он был отдан. Пандора встала с пола, отряхнула руки, презрительно фыркнула, поправила свои огненные волосы и устремила на Леонардо полный ненависти изумрудный взгляд из-под густых ресниц.— Значит, одной бабы тебе уже недостаточно? Вот подонок! — Она вздернула точеный подбородок и обожгла взглядом Еву и Мевис. — Аппетит у тебя разгулялся, зато вкус подкачал.— Пандора! — Перетрусивший Леонардо нервно облизнул губы. — Я же сказал, что готов все объяснить. Лейтенант Даллас — просто клиентка.— Вот, значит, как это теперь называется? — Недавняя пантера обернулась шипящей коброй. — Ну а с той дешевкой, насколько я успела услышать, ты спишь уже две недели? Думаешь, меня можно отбросить, как надоевшую тряпку? Нет, все кончено.Потрепанная Мевис, прихрамывая, подошла к Леонардо и обняла его.— Ты ему больше не нужна. Он тебя не хочет!— На «хочет не хочет» мне наплевать, а вот насчет «не нужна»… — Полные губы Пандоры растянулись в мстительной улыбке. — Придется приоткрыть тебе изнанку жизни, детка. Без меня он не сможет провести в следующем месяце показ своей жалкой коллекции. Без показа не будет спроса, а без спроса ему не оплатить материалы и инструменты, не говоря уже о возврате долга.Она сделала глубокий вдох и стала рассматривать обломанные в драке ногти. Ева не могла не признать, что злость ей очень идет — так же, как черное обтягивающее трико.— Так что ты здорово влип, Леонардо. У меня напряженное расписание на предстоящие дни, но я уж как-нибудь выкрою минутку, чтобы переговорить с людьми, которые собирались вложить в тебя денежки. Что они ответят, по-твоему, если я им скажу, что мои высокие профессиональные запросы не позволяют мне появляться на подиуме в твоих моделях? Что эти тряпки просто никуда не годятся?— Ты не можешь так поступить, Пандора. — В голосе Леонардо звучала паника. Ева видела, что для рыжей чертовки его испуг — все равно что лишняя доза наркотика для наркомана. — Это меня уничтожит. Я все вложил к этот показ: время, деньги…— Пеняй на себя. О чем ты думал, когда приманивал это ничтожество? — Пандора прищурилась так, что ее глаза превратились в узкие щелки. — К концу недели я, пожалуй, пообедаю с парой людей, у которых водятся средства. В твоем распоряжении два дня, дорогой. Сам решай, как тебе поступить: избавиться от новой игрушки или ощутить на своей шкуре все последствия. Ты знаешь, где меня найти.Она направилась к двери фирменной походкой манекенщицы и для полноты эффекта громко хлопнула дверью.— Дьявол! — Леонардо упал в кресло и закрыл своими ручищами лицо. — Вечно она не вовремя!— Дорогой мой, не позволяй ей так поступать с тобой! — Мевис присела у его ног, чуть не плача. — Нельзя, чтобы она всю жизнь тобой помыкала, шантажировала… — Внезапно Мевис вскочила. — Шантаж! Ведь правда, Даллас, это настоящий шантаж? Арестуй ее!Ева застегнула последнюю пуговицу на блузке.— Нет, милая, я не могу арестовать ее за отказ надевать его одежду. За применение силы еще можно было бы, но и то она бы тут же вышла.— Но что же нам делать? Все средства Леонардо вложены в показ. Если он не состоится, все пропало.— Ничего не поделаешь.
1 2 3 4 5