Теперь у него начисто стерты из памяти три часа жизни, а нам остается только молиться, чтобы этим случаем не занялся какой-нибудь не в меру подозрительный врач,. Каким бы идиотом ни казался наш обходительный друг синьор Верона, даже он поймет, что к чему, если анализ крови Рудольфа покажет наличие в ней спецпрепарата! Если это всплывет наружу, нас четверых и наши вещи разберут на атомы и вытрясут все, вплоть до последней капли дерьма!Доктор Хорстен сморщился, как от зубной боли. Наедине с коллегами его «дочурка» редко стеснялась в выражениях. Зорро Хуарес отхлебнул из своего бокала и задумчиво произнес:— Может быть, имеет смысл встретиться с майором и посвятить его в наше задание? Что ни говори, а мы все-таки на его стороне. Разве мы здесь не для того, чтобы бороться с энгелистами, которые препятствуют нормальному развитию этой несчастной планеты?— А откуда мы знаем, что он сам не энгелист? — возразил Хорстен.Хуарес непонимающе посмотрел на ученого.— Святой Предел! — вырвалось у доктора. — Раскиньте мозгами, друг мой! В истории полно прецедентов такого рода. Судя по всему, подпольное движение на Фьоренце носит массовый характер, и его агенты наверняка проникли во все ключевые сферы политики и экономики. Кто поручится, что их нет в самом кабинете Первого Синьора? Любой из его министров может оказаться скрытым энгелистом! И уж тем более мы не можем доверять никому из сотрудников руководимых ими департаментов. Даже таким высокопоставленным, как синьор Верона.— Нам нельзя забывать и о том, — добавила Элен, — что наши предшественники — все опытные оперативники «секции джи» — не добились практически никаких результатов. Это свидетельствует о чрезвычайно высокой эффективности подпольного движения. А вы знаете, когда деятельность подполья становится по-настоящему эффективной?— Когда? — жадно спросил Джерри.— Как раз перед тем, как оно приходит к власти, — сообщила Элен. — И это значит, что нам нужно поторапливаться, иначе все закончится таким хаосом, что мы можем отсюда вообще не выбраться.— Революционные потрясения крайне непредсказуемы, — уныло подтвердил доктор Хорстен. — Нисколько не удивлюсь, если погибнет большая часть населения, а уцелевшие окажутся отброшены на столетие назад. Какой уж тогда прогресс…Зорро допил бокал и громко хмыкнул.— Мне тут пришла в голову отличная идея, — начал он. — Если ее осуществить, наши коллеги из «секции джи» смогут закулисно управлять всеми планетами Содружества. — Он лениво поднялся с кресла и направился к бару за добавкой, не обращая внимания на жгучий интерес на лицах слушателей. Вернувшись на место, Хуарес поднял бокал, отхлебнул и продолжил развивать свою мысль: — Все, что потребуется, — это завладеть одним из преобразователей материи из Рассветных миров. Доставляем конвертер на какую-нибудь из планет, где в ходу деньги. Допустим, денежным эквивалентом там служит платина. Берем один слиток, дублируем его и так далее, пока не получаем достаточно платины, чтобы подкупить каждого правительственного чиновника, начиная от короля, президента или верховного жреца и заканчивая ответственным за отлов бродячих собак, после чего устанавливаем на планете такое общественно-экономическое устройство, какое нам подходит.Трое слушателей натянуто рассмеялись.— Звучит красиво, — рассеянно кивнул Джерри.— Я пошутил, разумеется, — снова заговорил Зорро, — но согласитесь, коллеги, в каждой шутке есть и рациональное зерно. Знать бы еще, где эти чертовы Рассветные миры находятся… В руках «секции джи» преобразователь материи мог бы стать тайным оружием и мощнейшим фактором влияния.— Забудь об этом, любовничек, — устало посоветовала Элен. — В том направлении лучше не соваться—и сам погибнешь, и всю человеческую расу погубишь.— Местонахождение Рассветных миров — это самый большой секрет в Галактике, — строго заметил Хорстен. — Даже для служащих «секции джи»! Они лежат где-то за пределами системы Фригии, но сам этот факт еще ни о чем не говорит. Фригия — всего лишь самая отдаленная от центра Галактики планета, заселенная людьми. Точнее говоря, была заселенной до недавнего времени. Но искать, не имея точных координат, Рассветные миры за ее пределами еще более бессмысленно, чем иголку в стоге сена.— Ну, кому-то ведь эти координаты известны, — возразил Зорро. — Сами говорили, что там уже побывал кто-то из наших. Как, кстати, звали того парня, что занимался этим делом?— Ронни Бронстон, — подсказала Элен. — И еще агент Бердман.— А что с ними сталось потом?— Бердман погиб, а Ронни угодил в госпиталь. — Элен вздохнула. — Мне рассказывали, что раньше он был добрым, симпатичным, немного наивным парнем. А сейчас Бронстон считается одним из самых крутых агентов и служит Силу Джейксу если не правой рукой, то пальцем на спусковом крючке. Между прочим, на вашем месте, коллеги, я не стала бы обольщаться манерами и внешностью Сида. Он упертый до фанатизма, а за такими всегда нужен глаз да глаз. Иначе можно плохо кончить, особенно если попытаешься перейти им дорогу. Никогда не слышали байку про одного такого упертого типа? Его звали Иешуа, а родом он был из заштатного городишки под названием Назарет. За ним повсюду таскались двенадцать шустрых ребятишек, но ни одному из них, если верить историческим хроникам, так и не удалось ни в чем превзойти предводителя.— Очень смешно, — хмуро буркнул Зорро.Дорн Хорстен допил свой бокал и аккуратно поставил его на коктейльный столик:— Ну, хватит болтать, коллеги. Займемся обсуждением программы действий. Что у нас стоит первым пунктом?— Прежде всего, нам нужно отыскать штаб-квартиру подпольщиков, — сказал Родс — С моим везением…— Прекрати сейчас же! — рассердилась Элен.Мягко загудел звонок. Все разом обернулись к двери.— Не думаю, что это Верона, — заметил Зорро. — Вряд ли он успел бы так быстро обернуться.Дорн Хорстен поднялся и направился в прихожую. Элен вприпрыжку догнала его и уцепилась за руку. Зрелище получилось на редкость трогательное. К сожалению, входная дверь, как и все остальное в «Альберго Палаццо», была изготовлена сообразно вкусам давно минувших дней и не имела даже встроенного глазка. Поэтому доктор просто распахнул ее и остановился на пороге, вежливо наклонив голову и близоруко щурясь из-под съехавшего на кончик носа пенсне.За дверью стояли двое. Элен и ее предполагаемому родителю потребовалось несколько секунд, чтобы опознать визитеров. Хотя они сменили форменные мундиры на цивильную одежду строгого, формального покроя, это были те самые двое таможенников, которые час назад производили досмотр их вещей вместе с инспектором Гросси.— Чем обязан, синьоры? — сухо осведомился ученый. Гости церемонно поклонились.— Нам сообщили, что синьор Хуарес находится здесь, — ответил один из них.— Зачем вам нужен дядя Зорро? — грозно нахмурилась Элен, засунув в рот пальчик. — Это мой жених!— Успокойся, милая, все в порядке, — пробормотал доктор, наклонившись к девочке. — Да, гражданин Хуарес сейчас в гостиной, — сказал он, вновь обращаясь к посетителям. — А в чем, собственно…— Это визит чести, синьор, — заговорил второй таможенник. — Мы хотели бы обсудить условия с доверенными лицами синьора Хуареса. Надеемся, у него не возникнет трудностей с выбором секундантов. ЧАСТЬ ВТОРАЯ 5 — Визит чести? — повторил ученый, с сомнением рассматривая гостей.— Инспектор Гросси в отчаянии, синьор, — сообщил первый таможенник. — Только после вашего отъезда он осознал, какое глубокое оскорбление нанес синьору Хуаресу, выразив косвенное сомнение в его высоком статусе благородного гаучо.Элен первой сообразила, куда он клонит.— Пускай ваш глупый инспектор только попробует застрелить моего любимого дядю Зорро! — заверещала она, размахивая кулачками.Оба таможенника ощутимо вздрогнули, но не отступили ни на шаг. Так и стояли на пороге в деревянных позах, глядя прямо перед собой.— Дзен! — пробормотал Хорстен.Второй таможенник счел необходимым представить дополнительные объяснения:— Возможно, Дуэльный кодекс Вакамундо в чем-то отличается от нашего, доктор Хорстен. Поэтому разрешите уведомить в вашем лице синьора Хуареса в том, что по принятым на Фьоренце правилам право выбора оружия, места и времени поединка принадлежит получившему вызов. Эти и все прочие детали, разумеется, подлежат согласованию на личной встрече секундантов обеих заинтересованных сторон.— Вы уверены, синьоры, что это дело нельзя уладить как-нибудь по-другому? — предпринял последнюю попытку договориться Хорстен, но тут же сконфуженно умолк, натолкнувшись на полное непонимание и холодное отчуждение в глазах посетителей.— Они злые, я их боюсь! — захныкала Элен. — Пускай они идут домой, папуля!— На данном этапе от синьора Хуареса требуется лишь назвать своих секундантов, — не выдержал первый.Доктор на мгновение задумался.— Подождите, пожалуйста, здесь, синьоры, — сказал он. — Я на минутку. — Он повернулся и направился в гостиную.— Ну, что там такое? — лениво осведомился Джерри, развалившийся в мягком кресле.Хорстен с сочувствием посмотрел на Зорро:— Ваш приятель инспектор Гросси долго думал и пришел к выводу, что нанес вам оскорбление, усомнившись в вашем благородном происхождении. Помните, как вы его уверяли, что эта ваша плетка служит непременным атрибутом джентльмена-гаучо на Вакамундо, а он все равно заставил ее проверить детектором?— Моя транка? Да это же чушь собачья! У нас ее все кому не лень таскают. Сам не знаю, с чего меня вдруг сочинять потянуло?— Замечательно. Но отступать поздно — синьор Гросси принял ваши слова за чистую монету.— Ну и черт с ним! — проворчал Зорро. — Передайте, что я готов принять его извинения.— К сожалению, инспектор не выразил готовности их принести. Вместо этого он прислал двух секундантов. Должно быть, он искренне считает, что смертельно обидит вас, если не предоставит возможности продырявить его шкуру тем или иным способом.— И что же нам теперь делать? — ошарашенно спросил Хуарес.— Если откажешься, — предупредил Джерри, — то потерять лицо, имидж или что там еще теряют, когда избегают честного поединка.— По «легенде», у вас роль независимого скотовода, то есть крепкого, жесткого парня, никому не дающего спуску, — заметил Хорстен. — Боюсь, отказ от поединка нанесет ущерб не только вашей деловой репутации, но и вызовет подозрения относительно вашей благонадежности. Особенно после того спектакля, который вы устроили на таможне, корча из себя «благородного гаучо».— Ладно, чего им от меня сейчас нужно? — нехотя буркнул Хуарес.— Назвать своих секундантов, с которыми они смогут договориться об условиях дуэли.— Хорошо, я называю вас двоих. Можете поговорить с ними, назначить дату и все такое, а потом решим, что делать дальше.— Вы уверены, что хотите этого?— А куда мне, черт побери, деваться?! — взорвался Зорро.Джерри поднялся с кресла.— Забавно получается, — сказал он. — Всегда был игроком, а тут впервые придется выступать в роли «болвана».— Очень смешно, — проворчал Хуарес.Когда Родс и Хорстен вышли в прихожую, глазам их предстало незабываемое зрелище. Малышка Элен, грозно подбоченясь, разносила в пух и прах ошалевших таможенников. Судя по их несчастным физиономиям, они из последних сил пытались сохранять невозмутимость и достоинство.— Так и передайте вашему дураку инспектору, — вопила она, — что я ему не позволю и пальцем притронуться к моему любимому дяде Зорро! Я ему морду расцарапаю, волосья повырываю, он у меня…— Замолчи сейчас же, Элен! — строго приказал доктор. — Это дела взрослых, они тебя не касаются.— Ха! — фыркнула девочка.— Гражданин Родс и я имеем честь представлять гражданина Хуареса, — поклонился Хорстен секундантам инспектора Гросси. — Если нет возражений, мы можем встретиться сегодня вечером в гостиничном баре. Кстати, я даже не знаю, имеется ли здесь бар?Возражений не было. Бар имелся.— В десять вечера вас устроит, синьоры?Синьоров устраивало. Они поклонились. Доктор поклонился. Джерри Родс поклонился. Элен высунула язык.Когда представители таможни удалились, Хорстен сказал, задумчиво качая головой:— Я очень надеюсь, коллеги, что за этим визитом не кроется нечто большее.— Как это? — не понял Джерри.— На первый взгляд случившееся с коллегой Хуаресом — всего лишь нелепая история, характерная для общества, в котором сохранился такой анахронизм, как дуэли. С другой стороны, кто даст гарантию, что мы не имеем дела с целенаправленной попыткой вывести из строя одного из членов нашей группы? Не замешаны ли в этом энгелисты? Вспомните того же Бульшана.— Бульшан? — вопросительно подняла брови Элен.— Последний резидент «секции джи» на Фьоренце. Он получил вызов и был убит.— Похоже, вы попали в точку, док, — помрачнел Джерри Родс — Таможенный инспектор — самая подходящая кандидатура, чтобы убрать нежелательного визитера. В конце концов, он первым встречает всех, кто посещает Фьоренцу. Что ему стоит спровоцировать новичка на нарушение какого-нибудь местного табу при свидетелях, преспокойно вызвать на дуэль и пристрелить где-нибудь в укромном уголке?— Так вы тоже считаете, что коллега Хуарес стал жертвой провокации? — удрученно спросил Хорстен.— Вообще-то это была ваша идея, док, но мне она представляется убедительной.— Пойдем в гостиную, — предложила Элен. — не то Зорро один совсем заскучает. Между прочим, очень удачно, что папуля напомнил о Бульшане. Кажется, я знаю, с чего нам следует начать!Они вошли в салон как раз в тот момент, когда Хуарес наливал в свой бокал солидную дозу горячительного. Если он и скучал, то догадаться об этом по его виду было сложно.— Ну что, договорились? — спросил он.— Встречаемся в баре в десять вечера, — доложил Джерри. — Кстати, что ты имела в виду, когда сказала, что знаешь, с чего начать? — обернулся он к Элен.Та заняла прежнее место в облюбованном кресле, скрестила ножки и перешла к делу:— Поскольку Бульшан мертв, наша единственная зацепка теперь — его бывший офис и оставшиеся после него документы. Кто-нибудь из персонала посольства ООП наверняка за ними присматривает. Туда-то мы и отправимся.— Хорошая идея, — одобрил Хорстен. — И мы всегда можем сказать, что перед отлетом на Фьоренцу нам было рекомендовано, учитывая нестабильную обстановку на планете, зарегистрироваться в посольстве.— Что за нестабильная обстановка? — спросила Элен.— Нестабильная обстановка, вызванная происками и подрывными действиями подпольного движения, — пояснил доктор.— Резонно, — согласился Зорро. — Если за нами вдруг «хвост» увяжется или еще что-нибудь, у нас имеется вполне уважительная причина для посещения посольства. Пойду-ка я звякну портье и узнаю адрес. — Он поставил бокал на бар и вышел в прихожую, где висел телефонный аппарат.Элен залихватски опрокинула остатки содержимого своего фужера. Доктор Хорстен поморщился.— Как жаль, что ты не можешь позволить себе носить нормальную одежду, когда здесь нет посторонних, — вздохнул он. — Конечно, ты выглядела бы как лилипутка, но по крайней мере…— Помолчал бы лучше, бегемот хренов, — огрызнулась Элен. — Хорошо бы мы выглядели, найди таможенники в нашем багаже ворох вечерних платьев моего размера! Не боишься прослыть педофилом, папуля?— Тогда постарайся хотя бы делать вид, что пьешь лимонад или минеральную воду. Меня дрожь пробирает, когда ты хлещешь спиртное, как член общества анонимных алкоголиков, задавшийся целью с треском из него вылететь.«Дочурка» скорчила презрительную гримасу и высунула язык.Зорро вернулся из прихожей чернее тучи.— Эй, ты чего такой мрачный? — удивился Джерри и сладко зевнул. — Послушайте, друзья, а давайте все отложим и устроим вылазку в город. Отвлечемся, ноги разомнем…— Ничего другого нам и не остается, — буркнул Хуарес— Накрылся наш визит в посольство!— Что ты имеешь в виду? — встрепенулась Элен.— Сегодня всему персоналу полномочного представительства ООП на Фьоренце было предложено освободить помещение, собрать вещички и в кратчайший срок покинуть планету. Посольство закрыто и опечатано.— Но почему?! — хором воскликнули Хорстен и Джерри.— Потому что под прикрытием дипломатического учреждения таилось, цитирую: «отвратительное змеиное гнездо шпионажа и подрывной деятельности».Трое агентов молча переглянулись.— Это еще не все, — продолжал Зорро. — Не знаю, на кого нарвался, но тому типу, с которым я разговаривал по справочному, определенно не понравился мой интерес к посольству. По-моему, он меня в чем-то заподозрил.— Давно это случилось? — спросил Дорн Хорстен.— Еще утром, если не ошибаюсь. Насколько я понял, полиция подловила одного из посольских служащих на чем-то неблаговидном. Дело раздули, окрестили «вмешательством во внутренние дела суверенного мира» и под этим предлогом приказали всем убираться восвояси в двадцать четыре часа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23