Не у нас мы - и все.
- И теперь мы все время так будем... призраками?
- Э, нет, тут хитрая закавыка получается. Мы уже не совсем призраки.
Мы, скорее, привидения. Призраки - тех не видно, не слышно, и жрать им не
надо, как ты правильно заметил. Но эту стадию мы каким-то образом
проскочили.
- Потому что сгорели, - снова подал голос Талька.
- Ну, и?.. - одновременно обернулись к нему мы с Баксом.
- Ну... там мы сгорели, от нас мало что осталось... а здесь - вот это
получилось, - Талька постучал кулаком по стене, и кулак наполовину ушел в
стену. - Там исчезло - а здесь приросло. Вот если бы мы по-другому
умерли... ну, отравились бы, например... грибами... здесь бы нас и видно
не было. Из-за того что тело - целое. Поначалу - целое... ТАМ. Труп, в
смысле...
- Закон сохранения? - догадался я.
- Да, папа! - просиял Талька. - Я все не знал, как это лучше сказать
- а ты сразу догадался.
- Так значит, у нас тут со временем будет нормальное тело?
Талька и Бакс кивнули.
А потом лица Бакса изменилось, он повернулся к Тальке и настороженно
спросил:
- Послушай, а ты откуда все это знаешь? Про тела, про закон
сохранения... Дед-то ничего такого не рассказывал!
- Откуда? - растерялся Талька. - Не знаю... Оно как-то само
получилось. Вроде всегда это знал...
Некоторое время мы ошарашенно молчали. Потом Бакс досадливо махнул
рукой:
- А, ладно, одним чудом больше... После разберемся. Ты лучше слушай,
Энджи. Значит, после смерти душа попадает в другой мир и там постепенно
обрастает плотью. Отсюда и стадии: призрак, которого не видно - так
сказать, голая душа; привидение вроде нас, и нормальный человек... или не
человек...
- Стоп, Бакс! - перебил его я. - Тут у тебя неувязочка выходит. Если
бы все так и было, этих воскресших покойничков во всех стадиях было бы
везде хоть пруд пруди! Или они только здесь объявляются?
- Нет, не только здесь. Но далеко не все в этот круговорот попадают.
Ведьмы, колдуны, экстрасенсы крутые - ну, и мы...
- А мы-то с какой стати?! Вроде не экстрасенсы и уж тем паче не
колдуны...
- Черчек говорит - Дар у нас. У всех троих, и особенно - у Тальки.
Вот только непонятно, где мы эту заразу подцепили...
- Бабка! - неожиданно осенило меня. - Та, что на хуторе померла! Я ж
тебе говорил, ведьма она была, от нее-то к нам Дар и перешел!..
- Точно, бабка! - согласился Бакс. - Молодец, Энджи! Для привидения у
тебя голова неплохо работает.
- Бабка, - как-то бесцветно произнес Талька и, видя наши недоуменные
лица, указал мне за спину.

10
Прощай, прощай, и помни обо мне.
В.Шекспир
То, что это был призрак - первая стадия - мы поняли сразу. Почти
совсем прозрачное существо, сквозь которое было отлично видно стену и
ворох смятого сена у этой стены.
Но одновременно можно было достаточно хорошо различить лицо призрака,
да и всю его фигуру и светлое просторное платье... Только это была не
бабка. Это была девушка. Довольно красивая, и с очень грустным лицом. И
еще у нее не хватало одной руки. Правой. От кисти до локтя. Потом я
внимательно вгляделся в ее черты, и мне почудилось что-то знакомое...
Наверное, такой могла быть та умиравшая на хуторе бабка, когда ей
было лет восемнадцать.
Бакс глядел на призрак стоя, при этом неловко переминаясь с ноги на
ногу.
- Здравствуйте, - наконец выдавил он.
Девушка ненадолго задержала на нем взгляд, мельком взглянула на меня
и уставилась на Тальку. Талька тоже смотрел на нее и молчал.
А потом губы девушки шевельнулись, и в сарае тихо прошелестело первое
слово призрака:
- Здравствуйте.
Голос девушки оказался неожиданно скрипучим и не слишком приятным.
Некоторое время все молчали.
- Это вы там... на хуторе? - невпопад осведомился я лишь для того,
чтобы прервать эту затянувшуюся паузу.
- Я, - кивнула девушка.
И, чуть помедлив, добавила:
- Вы у меня Дар забрали. Его полторы сотни лет копили, растили... по
наследству передавали... А теперь - на три части. Да вы все равно не
поймете. Не наши вы.
- Это почему же не поймем? - обиделся несколько пришедший в себя
Бакс. - Мы - ребята понятливые, даром что покойные. И насчет Дара вашего -
в том числе. Так что давайте разбираться вместе. Только сначала хоть
познакомимся. Бакс. Анджей. Талька.
- Вилисса, - ответила девушка-призрак и впервые улыбнулась.

11
Его борода - как снег,
Его голова - как лен;
Он уснул в гробу,
Полно клясть судьбу;
В раю да воскреснет он!..
В.Шекспир
...С незапамятных времен, когда забытые гении ломали головы, сочиняя
первые строки "Махабхараты", "Сказание о Гильгамеше" или "Нюргун Боотура",
- с тех самых времен, а может быть, еще ранее, начались рождаться не
совсем обычные дети. Нет, внешне-то они были совершенно нормальными - ели,
спали, пачкали шкуры и пеленки, и рогов у них на лбу отнюдь не
наблюдалось. Разве что нет-нет, да сквозило в их взгляде нечто такое,
отчего не только их товарищам по играм, но и многим взрослым становилось
не по себе.
И язык такие детки совершенно не умели держать на привязи - молчит
дитя, молчит, и вдруг как примется вещать не своим голосом о том, что
грядет, или что происходит в соседней деревне, а то и вообще неведомо
где... и лишь через месяц докатывалась весть о нашествии варваров или
смене династий...
Шалости шалостями, а ведь сбывается...
И не только это водилось за необычными чадами - обидит кто малолетка,
а после животом с полгода мается или вовсе богу душу отдает. Хоть и богу,
а жалко - душа ведь своя, разъединственная!
И то еще бывало, пойдет такой ребеночек в лес за ягодами - ягод не
принесет, зато расскажет, как выходили к нему из чащи три здоровенных
волка, и как они играли все вместе в разные детские игры. Родители,
понятное дело, не верят, смеются. Чадушко - в слезы. Идемте, мол, покажу -
и шел, и показывал, и волосы у взрослых дыбом вставали...
Росли странные дети, вырастали, влюблялись, становились в свою
очередь родителями - и рождались у них наследники, тоже зачастую довольно
странные. Да только скоро сказка сказывается, а все остальное -
помедленнее происходит. Мало кто из таких детишек успевал дожить до
совершеннолетия, а уж тем паче - до старости. Обычно считалось, что тело
ребенка облюбовали злые духи для своих душных шалостей, и духов сих
надлежит изгнать, а лучше - перебить. Истребить то бишь.
И истребляли. Зачастую вместе с ребенком.
А выжившие - наиболее скрытные или наиболее удачливые - искали в себе
новое, неведомое, и иногда находили; искали себе подобных - и тоже иногда
находили; делились опытом, летали на шабаш или как оно там у других
народов прозывается, книги тайные писали да читали, а то и веселились
изрядно - когда кругом свои, чего бояться-то...
Добро творили, и зло творили. Творили вроде поровну, как и все люди,
да только злое - оно заметнее...
Ну а со временем обнаружилась у ведьм с колдунами (как звало их
простонародье) еще одна интересная особенность. Для обычного человека
после смерти три пути есть: вниз, вверх и по кругу - когда душа его в
чужое тело вселяется. Обычно - в ребенка новорожденного или еще не
родившегося. Правда, памяти у души немного, и начинает ребенок жить как бы
заново. А у Ведающих - не так. Переносится душа его после смерти в мир
иной - и не в верхний там или нижний, а в действительно иной. Такой же,
как наш... вернее, такие же, как наши - да не совсем. И начинает жить там
по-новому, поскольку Дар умершему память при переходе сохраняет. Там и
тело себе новое выращивает - по мере того, как разлагается его прежнее
тело в прежнем мире.
И тело это Ведающий может вырастить по собственному усмотрению - не
обязательно копию предыдущего. Некоторые даже специально жизнь зверями
проживают - плодя сказки о говорящих зверях, не глупее человека. А с чего
ему глупее быть - с того, что звериный облик на новую жизнь приглянулся?
Так вот, проживают они еще одну жизнь в ином мире, помирают - и душа
обратно к нам возвращается. И опять все сначала - тело новое выращивать...
А пока не вырастил - привидение привидением, люди от него шарахаются да
крестятся; потому и прячутся призраки от глаз людских по руинам да
чащобам, что при их-то способностях не так уж и трудно...
Ну, бывает изредка, что после первой смерти времени не так уж много
протекло - а душа снова к нам вернулась. И - надо же такому случиться -
вырастил колдун себе тело точь-в-точь как старое.
Отсюда и разговоры об "оживших покойниках"... только к настоящим
живым мертвецам - зомби и вампирам - отношения это не имеет.
А из других миров души людей с Даром точно так же к нам попадают; а
после - обратно к себе.
И все бы хорошо - да только нигде и никогда не любили обычные люди
носителей Дара. Иногда - терпели, когда пользу от них видели; а чаще -
жгли, топили, на кол сажали, и прочее, в меру богатой людской фантазии. А
ведь если колдуна убивать слишком часто, его Дар понемногу и исчезнуть
может. И быть тогда Ведающему - Лишенным Лица, но об этом после...
И вот, на Великом Шабаше, договорились меж собой носители Дара о том,
как не только выжить, но и приумножить ряды свои. Решено было перед
смертью Дар свой передавать преемнику, от рождения его не имевшему, но
достойному приобщения. Ну а там, в новой-то жизни, мог колдун Дар свой
заново обрести, вырастить помаленьку, поскольку помнил многое и знал, где
искать - и перед смертью вновь отдать преемнику.
То же самое и колдуны иных миров делать стали - и через пару сотен
лет выросли заметно ряды владеющих Даром, и даже у кое-кого зародилась
мечта со временем весь род людской Даром наделить. Может, хоть тогда
перестанут люди Даровитых изводить - ведь изводить самих себя по меньшей
мере глупо...
Лет пятьсот все шло относительно хорошо - и вдруг из одного мира,
куда после смерти многие носители Дара уходили, перестали возвращаться.
Умирали земные ведьмы, Дары передавали, и... Как в воду канули. Ничего.
Будто и не было их.
И колдуны того мира у нас не являлись более.
Забеспокоились Даровитые - теперь не то что число свое увеличить, а и
сохранить прежнее нелегко стало. Уходили в никуда маги, ведьмы, колдуны,
уходили старые мастера - а молодые, хоть и с Даром, но пока еще в полную
силу войдут...
Пришлось собирать Совет Семи. Долго спорили Семеро и решили, что
настала нужда в Белой Старухе Йери-ер, что раз в тысячелетие родиться
может. Отныне самый сильный Дар передавался по наследству ребенку по
женской линии из древнего рода Черчека-хуторянина; и лишь тому ребенку,
кто врожденным Даром обладал. Хотя и таяли от того ведьмовские ряды еще
быстрее, но росла и крепла из поколения в поколение сила колдовская, и
близился год появления на свет Йери-ер, Белой Старухи...
Вилисса была в роду предпоследней. У ее дочери Иоганны, под надежной
защитой Серого Йориса и старого ведуна Черчека, отца Иоганны, и должна
была родиться Белая Старуха. Да не утерпела старая ведьма. Знак ей явился.
Видение.
Стала к дряхлой Вилиссе в снах являться девушка - платье воздушное,
волосы льняные, глаза печальные, но твердые в своей решимости. Не должны
вроде бы к ведьме потомственной ангелы приходить, да еще с таким черным
бездонным взором - но глаза эти звали Вилиссу, и слышала она тихий и ясный
голос:
- Иди за Переплет! Иди вся, какая есть! Нельзя ждать более, нельзя...
иди, Вилисса... иди!..
И сквозило в лице ночной девушки что-то знакомое - словно сама
Вилисса много поколений назад...
А вот что такое Переплет - старуха не знала.
И она решилась.
Никого не было на хуторе в час ее смерти. Чтобы никто, даже случайно,
не мог перенять ее Дар, от многих колен накопленный; чтобы она ушла за
неведомый Переплет с ним...
Но умирать, не передав Дара, долго и мучительно. И тут, как снег на
голову, объявилось трое глупых чужаков, а намерения у них были самые
добрые... В общем, те самые намерения, которыми вымощена дорога в Ад.

12
...мы не настолько тупы,
Чтобы, когда опасность нас хватает
За бороду, считать, что это вздор.
Ждать новостей недолго...
В.Шекспир
- Вот, значит, как, - протянул Бакс, глядя куда-то в сторону, чтобы
не видеть печального лица Вилиссы, на котором отчетливо проступили
знакомые старческие морщины.
- А почему у вас одна рука? - спросил вдруг Талька. - Ведь вы же
могли...
- Не могла, - эхом прошелестел голос девушки-старухи. - Через эту
руку Дар мой ушел. К вам. Не по воле моей. Только-только и осталось, чтоб
себя не забыть. А руку... Отрезало руку. Теперь лишь вместе с Даром ее
вернуть можно.
- Да вернем вы вам Дар этот, - примирительно заговорил Бакс. - Вы
только скажите - как... А нам он и даром не нужен! Тьфу, черт, дурацкий
каламбур получился...
- Вернуть его не так-то просто, - грустно улыбнулась Вилисса. - Для
этого мне сначала надо обрести тело. Ну а вам... Вам придется умереть.
Некоторое время мы молча переваривали услышанное. Вот так: стоит раз
совершить не тот поступок - и расплачиваться приходится всей оставшейся
жизнью. А то и следующей...
Как следует обдумать создавшуюся ситуацию нам не дали: снаружи
послышался невнятный шум, крики - и они не сулили ничего хорошего. Я
глянул на Бакса, но тот уже ломился к двери с явным намерением дать
кому-нибудь по морде. По правде говоря, у меня от тоски и слов Вилиссы
возникло аналогичное желание, но по дороге я успел провести один
эксперимент - с размаху врезался в стену сарая и... оказался снаружи...
Обстановка для битвы была самая подходящая, потому что сие бытие уже
началось без нас. Старый Черчек вместе с тремя крепкими молодыми парнями
угрюмо и безнадежно отбивались от полутора дюжин орущих крестьян,
вооруженных дубинами и кольями. За спинами нападавших нетерпеливо
переминались еще несколько человек, а поодаль неподвижно застыла сутулая
фигура в белом балахоне, весьма смахивающая на волхва или монаха. Капюшон
был низко надвинут, что усугубляло сходство.
Все это я успел сообразить за какие-то две-три секунды, поскольку
потом времени глазеть по сторонам не осталось - Черчек упал, парни
попытались заслонить старика, но ободренные успехом нападающие усилили
натиск, оттеснили парней... и я уже предвидел, что сейчас и деду, и его
союзникам придется плохо - но тут в самую гущу драки вломилось разъяренное
привидение по имени Бакс.
Бакс после нашей смерти, а также разговоров с Черчеком и Вилиссой,
пребывал в самом мрачном расположении духа, а тут как раз подвернулась
возможность под благовидным предлогом защиты хозяев хутора намылить
кому-нибудь шею. Уж что-то, а мылить шеи Бакс умел. Даже будучи
привидением. Уследить, что именно творил разбушевавшийся Баксик, было
довольно сложно - я лишь успел пару раз заметить, как его кулак или нога
прошибали противника навылет, однако ни крови, ни разорванных
внутренностей видно не было - точно так же я сам сейчас просочился через
стену, оставшуюся целой и невредимой. Такое предательское поведение
собственного тела несколько озадачило новоявленного супермена, и я
прекрасно понимал, что сейчас чувствует мой друг.
Недавно я пережил то же самое.
Однако первое недоумение у Бакса быстро прошло, и он мгновенно
сообразил, как использовать преимущества своего, так сказать,
недовыращенного тела. Бакс просто-напросто перестал реагировать на удары
своих противников и, дождавшись, пока их колья и конечности поглубже
увязнут в его по-прежнему объемистом теле, завалился в ближайшую канаву с
грязью, увлекая врагов за собой. Из канавы послышались дружные
ругательства, перемежаемые звонкими оплеухами и боевыми воплями Бакса.
Тем временем очухавшийся Черчек успел подняться на ноги, а его ребята
оттеснили оставшихся агрессоров к околице хутора.
Я оглянулся, ища глазами Тальку, и обнаружил, что он стоит у дверей
сарая и с интересом наблюдает за происходящим. Лезть в драку он пока не
собирался - и на том спасибо.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Бездна Голодных Глаз 8. Восставшие Из Рая'


1 2 3 4 5