– Не верю! – Зинга поднял до предела внешние и внутренние веки. – Хочу сразиться с разумным чудовищем!..Картр улыбнулся. Почему-то ему всегда казалось, что мозг Зинги, унаследовавший особенности его предков-рептилий, ближе к человеческому по характеру мыслительных процессов, чем холодная отчужденность Филха. Зинга погружался в жизнь с интересом и энергией, а тристианин, несмотря на внешнюю увлеченность, все же оставался сторонним наблюдателем.– Может, мы сумеем найти в тех холмах поселок твоих разумных чудовищ,– предложил Картр. – Как, Филх, попробуем добраться туда?– Нет, – Филх указал на счетчик. У нас ровно столько горючего, чтобы только добраться до корабля.– Если все мы задержим дыхание и будем толкать…, – пробормотал закатанин. – Ну, ладно. А если горючего не хватит, мы пойдем пешком. Нет ничего лучше, чем чувствовать горячий песок между пальцами ног…Он томно вздохнул.Вездеход поднялся, испугав мохнатого рыболова. Животное сидело, подняв передние лапы, с которых капала вода, и смотрело им вслед. Картр уловил его изумление, которое явно преобладало над страхом. У животного было мало врагов и совсем не было летающих по воздуху. Когда вездеход развернулся, Картр послал мысль с призывом доброй воли, обращенным к примитивному мозгу. Он оглянулся. Животное встало на задние конечности и стояло, как человек, опустив передние лапы и провожая их взглядом.Они так низко летели над водопадом, что их забрызгало с головы до ног. Картр прикусил губу. Характер Филха? Или машине действительно не хватает мощности? У него не было желания задавать этот вопрос открыто.Возвращаться по реке – значит сильно удлиннить путь, – заметил Зинга.– Если мы полетим прямо над пустыней, то наткнемся на корабль…Картр кивнул.– Как, Филх, будем держаться воды или нет?Тристианин сгорбил плечи: это у него означало пожатие плечами.– Пожалуй, так будет быстрее.И он повернул нос вездехода вправо. Они расстались с ниткой реки. Под ними лежал ковер деревьев, затем показалась поляна, поросшая кустарником. На ней паслись пять рыжевато-коричневых животных. Одно из них подняло голову, и солнце сверкнуло на длинных мощных рогах.– Интересно, бывают ли у них ссоры с вашим другом с реки? – пробормотал Зинга. – У него были такие когти… А эти рога вовсе не украшение. А может, у них какой-то договор о ненападении…– Или они большую часть времени проводят в смертельных схватках, – заметил Филх.– Знаешь, ты очень полезный бемми, мой друг, – Зинга смотрел на затылок головы с гребешком. – С тобой не нужно ожидать худшего: ты уже все сформулировал. Что бы мы делали без твоих предсказаний будущего?Деревья и кусты внизу становились реже. Все чаще и чаще появлялись скалы, участки обожженной голой земли и странно изогнутые растения, характерные для пустыни.– Подожди! – Картр схватил Филха за плечо. – Направо, вон там!Вездеход послушно нырнул, и спустился на полоску ровной земли. Картр выбрался из кабины и, раздвигая кустарник, вышел на край того, что видел с воздуха. Остальные присоединились к нему.Зинга опустился на колено и коснулся белой поверхности.– Искусственное, – заключил он.Эту поверхность закрывал песок. Лишь по какой-то прихоти ветра часть ее обнажилась. Покрытие, искусственное покрытие.Зинга пошел направо, Филх – налево. Пройдя примерно сорок футов, они присели и ножами принялись ковырять почву. Через несколько секунд у обоих обнажилась твердая поверхность.– Дорога! – заключил Картр. – Транспортировка по поверхности. Давно ли это было, как вы думаете?Филх пропустил сквозь пальцы-когти песок.– Тут сухо и жарко, а бури, я думаю, бывают нечасто. К тому же растительность… Может быть, и десять лет, и сто, и…– … и десять тысяч! – закончил за него Картр. Но его внутреннее возбуждение все росло. Здесь была высшая форма жизни! Люди… или какие-то другие разумные существа построили эту дорогу для передвижения. А дороги обычно ведут к…Сержант повернулся к Филху.– Как ты думаешь, на корабле хватит топлива, чтоб мы смогли вернуться сюда с установленным следоискателем?Филх задумался.– Возможно… Если топливо не понадобится для чего-нибудь другого.Возбуждение Картра спало. Конечно, горючее понадобится для другой работы. Если они оставят корабль, нужно будет перевезти командора и Мириона, припасы, все необходимое для лагеря в более пригодное для жизни место. Он с сожалением пнул ногой покрытие. Раньше его долгом и удовольствием было бы проследить за этой нитью, выйти к ее началу. Теперь его долг – забыть о ней. Картр тяжело двинулся к вездеходу. Все молчали, когда машина поднялась в воздух . Мятеж Огибая разбитый корпус «Звездного пламени», они увидели возле носа человека, махавшего им рукой. Когда они приземлились, Джексен уже ждал их.– Ну? – хрипло спросил он, не дожидаясь, пока опадет песок, поднятый при посадке.– К северу – плодородная открытая местность с изобилием воды, – доложил Картр. – И дикая животная жизнь …– Съедобные водные существа! – прервал его Зинга, облизывая губы при этом воспоминании.– Признаки цивилизации?– Погребенная в песке старая дорога. И больше ничего. Животные не знают высшей формы жизни. Мы включили запись, я могу прокрутить ее для командора…– Если он захочет…– Что вы имеете в виду?Тон Джексена насторожил Картра, и он замер с зажатой в руке катушкой с записью.Ответ Джексена звучал холодно и резко:– Командор Вибор считает, что наш долг – оставаться на корабле…– Но почему? – недоуменно спросил сержант.Ничто больше не поднимет «Звездное пламя». Глупо отказываться понять это и строить планы на другой основе. Картр сделал то, на что редко осмеливался раньше: постарался прочесть поверхностные мысли офицера. Беспокойство и что-то еще – удивительное и удивленное негодование, когда Джексен думал о нем, Картре, или о других рейнджерах. А почему? Неужели потому, что сержант– не дитя службы, что он воспитан не в одной из семей патруля в плотных тисках традиций и обязанностей, как другие гуманоидные члены экипажа? Неужели только потому, что он в дружеских отношениях с бемми? Он воспринял это негодование как факт и отложил его в ячейке памяти, чтобы извлечь в будущем, когда нужно будет сотрудничать с Джексеном.– Почему? – повторил вопрос Джексен. – Командор несет ответственность, и даже рейнджер должен понимать это. Ответственность .– Которая заставляет его умереть с голоду в разбитом корабле? – вмешался Зинга.– Бросьте, Джексен. Командор Вибор представляет разумную форму жизни…Пальцы Картра сложились в старый предупредительный сигнал. Закатанин увидел его и замолчал, а сержант быстро продолжил, чтобы ослабить впечатление от последних слов Зинги:– Он, несомненно, захочет посмотреть катушку с записями, прежде чем строить планы на будущее.– Командор ослеп!Картр застыл.– Вы уверены?– Смит уверен. Может быть, Торк сумел бы помочь ему. У нас нет умения, его раны слишком серьезны для тех, кто владеет лишь приемами первой помощи.– Все равно я доложу.Картр двинулся к кораблю, чувствуя, как свинцовая тяжесть навалилась ему на плечи.Почему, спрашивал он себя в отчаянии, пробираясь через люк, он чувствует себя так угнетенно? На него не падает ответственность руководства. И Джексен, и Смит превосходят его по званию. Как сержант рейнджеров, он находится на самой границе службы. Но все эти соображения не уменьшили его беспокойства.– Докладывает Картр, сэр!Он вытянулся перед человеком с забинтовонным лицом, лежащим в кают-компании.– Докладывайте…Это требование звучало механически. Картр даже подумал, а действительно ли командор слышит его, и если слышит, то понимает ли?– Мы разбились у края пустыни. Разведгруппа на вездеходе продвинулась по реке на север. Из-за ограниченного запаса горючего мы не смогли продвинуться далеко. Но район к северу выглядит пригодным для разбивки лагеря…– Признаки жизни?– Много животных разнообразных видов и форм на низком уровне развития разума. Единственный след цивилизации – участок дороги, занесенный песком, что указывает на его длительное бездействие. У животных не сохранилось воспоминания о контактах с высшей формой жизни.– Свободны.Но Картр не уходил.– Простите, сэр, но я прошу разрешения на использование запасов горючего для организации перевозки…– Корабельные запасы? Вы не в своем уме. Конечно, нет! Поступите в распоряжение Джексена для участия в ремонте …Ремонт? Неужели Вибор искренне верит, что есть хоть малейшая возможность восстановить «Звездное пламя»? Сержант рейнджеров заколебался у выхода из кают-компании и даже наполовину повернулся. Но, сообразив, что дальнейший разговор с Вибором бесполезен, он прошел в помещение рейнджеров, где нашел остальных. Маленькая фигурка у двери оказалась Смитом. При виде Картра Смит встал.– Ну что, Картр?– Велел участвовать в ремонте. Великие крылья космоса, что он имел в виду?– Вы можете не поверить, – ответил связист, – но он имел в виду именно то, что сказал. Нам приказано подготовить корабль к старту…– Но разве он не видит.., – начал было Картр и прикусил губу, вспомнив. Именно так, командор не видит, в каком состоянии находится разбитый корабль. Но разве не является обязанностью Джексена и Смита рассказать ему об этом?И, как будто подслушав его мысль, связист ответил:– Он не слушает нас. Когда я пытался все сказать ему, он велел мне уйти. А Джексен соглашается с каждым его приказом!– Но почему он так делает? Джексен не дурак, он понимает, что мы не можем и не сможем взлететь. «Звездное пламя» погибло.Смит прислонился к стене. Это был маленький человечек, худой, жилистый, почти черный от космического загара. Сейчас он как будто даже разделил зловещую отчужденность Филха. Смит любил только свою аппаратуру связи. Картр как-то видел, как он украдкой гладил пластиковую поверхность приборов. Из-за традиционного разделения экипажа корабля на патрульных и рейнджеров Картр не очень хорошо знал его.– Вам легко принять мысль, что с кораблем покончено, – сказал связист. – Вы никогда не были так связаны с этой грудой металла, как мы. Ваши обязанности выполняются на планетах, не в космосе. «Звездное пламя» – часть Вибора. Он не может так просто уйти и забыть о корабле. И Джексен тоже.– Хорошо, я могу поверить, что корабль означает для вас, его регулярного экипажа, нечто большее, чем для нас, – почти устало согласился Картр. – Но корабль мертв, и ни мы, ни вы никогда не заставим его взлететь. Лучше оставить его, разбить лагерь где-нибудь поблизости от воды и пищи…– Отказаться от прошлого и начать все сначала? Может быть. Я согласен с вами… с точки зрения разума. Но вам придется считаться с эмоциями, мой друг. И очень считаться!– А почему, – медленно спросил Картр, – вы говорите об этом мне?– Меня привел к вам процесс отбора. Если мы оказались на планете без всякой надежды улететь с нее, кто лучше всего поймет наши задачи? Тот, кто почти с детства находится в космосе, или рейнджер? Что вы собираетесь делать?Но Картр не собирался отвечать. Чем больше говорил Смит, тем большее беспокойство испытывал Картр. Никогда раньше корабельный офицер не разговаривал с ним с такой откровенностью.– Решает командор…, – начал он.Смит резко и коротко рассмеялся. В его смехе не было веселья.– Значит, вы боитесь взглянуть правде в глаза, летун? Я думал, рейнджеров не испугаешь, это бесстрашные дикие исследователи…Здоровой рукой Картр схватил Смита за воротник .– К чему вы ведете, Смит? – спросил он, отказываясь от уставных форм обращения к офицеру.Связист не пытался освободиться от хватки рейнджера. Он поднял глаза и встретился со взглядом Картра. Пальцы рейнджера разжались, и рука упала. Смит верил в свои слова, верил, хотя и пытался насмешничать. Смит пришел к нему за помощью. И тут впервые Картр обрадовался, что обладает этой странной особенностью – улавливать чувства товарищей.– Говорите, – сказал он, садясь на спальный мешок. Он чувствовал, что напряжение, охватившее всех несколько секунд назад, ослабло. Картр также знал, что рейнджеры пойдут за ним, они ждут его решения.– Вибор больше не с нами… Он свихнулся…Смит с трудом подбирал слова, и Картр читал в нем поднимающийся страх и отчаяние.– Из-за потери зрения? Но тогда это временно. Попривыкнув, он…– Нет. Он уже давно приближался к безумию. Ответственность за команду в таких условиях… Борьба с зелеными… Торк был его другом, понимаете? Корабль, распадающийся на куски, и никакой надежды на починку… Все это наложилось одно на другое. Сейчас он отрицает наше положение, не желает верить в это. Он отступил в свой собственный мир, где все идет, как положено. И он хочет, чтобы мы шли с ним туда.Картр кивнул. Он чувствовал, что каждое слово Смита правдиво. Конечно, у него самого не было тесных контактов с Вибором. Рейнджеры не допускались во внутренний круг корабля, их только терпели. Он не закончил академию сектора. Отец его не служил в патруле. Поэтому он всегда оказывался в стороне от экипажа. Дисциплина службы, всегда строгая, стягивалась все туже, превращаясь в жесткую кастовую систему, и перемены ощущались даже с того времени, как он надел знак кометы, может быть, потому что сама служба была отрезана от обычной жизни среднего гражданина. Но вот сейчас Картр смог по-настоящему взглянуть на странные происшествия последних месяцев, противоречия в приказах Вибора, в тех его словах, которые Картру случалось услышать.– Вы думаете, надежды на его выздоровление нет?– Нет. Крушение было последней каплей… Приказы, отданные им за последние часы… Говорю вам, он свихнулся!– Ладно! – в напряженной тишине прозвучал голос Рольтха.– Что же нам делать? А вернее, что вы хотите от нас, Смит?Связист развел руками в безнадежном жесте.– Не знаю. Мы сели… навсегда… в неизвестном мире. Исследования – это ваша работа. Кто-то должен вывести нас отсюда. Джексен… Он пойдет за командором, даже если Вибор велит взорвать корабль. Они вместе прошли через битву пяти солнц, и Джексен…– А Мирион?– Без сознания. Не думаю, что он выкарабкается. Мы даже не знаем, насколько серьезно он ранен. Его можно не считать.– Не считать в каком случае? – подумал Картр, и его зеленые глаза сузились. – Смит предполагал, что в будущем их ждет какой-то конфликт.– Дальгр и Спин? – спросил Зинга.– Оба из взвода Джексена. Кто знает, как они поведут себя, когда Джексен начнет отдавать приказы.– Меня удивляет одно обстоятельство, – впервые вступил в разговор Филх. – Почему вы пришли к нам, Смит? Мы не считаемся членами команды.Вопрос, который занимал всех, наконец прозвучал открыто. Картр ждал ответа.– Ну… Я подумал, что вы лучше других подготовлены к будущему. Это ваша работа. Я, во всяком случае, теперь бесполезен: при крушении вышла из строя вся связь. Весь экипаж без корабля, способного взлететь, бесполезен. Поэтому… Нам придется учиться у вас…– Новобранец? – смех Зинги смахивал на свист. – Но очень зеленый. Ну, Картр, примем его? – гротескная голова закатанина повернулась к сержанту.– Он говорит искренне, – серьезно ответил Картр.– Созываю совет.Он отдал приказ, после которого все насторожились.– Рольтх?Белокожее лицо, более чем на половину закрытое темными очками, было лишено всякого выражения.– Местность хорошая?– Многообещающая, – быстро ответил Зинга.– Ясно, что мы не можем вечно сидеть здесь, – проговорил рейнджер с туманного Фальтхара. – Я голосую за то, чтобы снять все необходимое с корабля и основать базу. Потом немного осмотреться…– Филх?Когти тристианина отбивали дробь на широком поясе.– Полностью согласен. Но это предложение слишком разумно.Насмешливое окончание было обращено к Смиту. Филх не собирался быстро забывать старое разделение на рейнджеров и патрульных.– Зинга?– Основать базу – да. Я предложил бы место вблизи ручья с этими вкусными существами. Сейчас бы похлебку из них…Его веки опустились в шуточном экстазе.Картр посмотрел на Смита.– Я присоединяюсь к их голосам. У нас остался только один пригодный вездеход. На нем мы сможем перевезти командора, Мириона и припасы. Если опустошим главный бак, то горючего хватит на несколько рейсов. Остальные пойдут пешком и еще понесут на себе груз. Земля хорошая, пищи и воды достаточно. Похоже, местность пустынная, ничего похожего на зеленых. Если бы я был командором…– Но ты не командор, ты грязный рейнджер-бемми!Рука Картра опустилась на рукоятку еще раньше, чем он увидел вошедшего. Волна угрозы была как физический удар по чувствительным рецепторам рейнджера.Зная, что любой ответ лишь усилит гнев противника, Картр колебался, но в этот момент тишину нарушил Смит.– Заткнись, Спин!В маленьком оружии в руке оружейника, повернувшегося к связисту, блеснул свет. Волна ненависти, основанной на страхе, была такой сильной, что Картр удивился, почему другие этого не чувствуют. Сержант мгновенно бросился в сторону, ударив плечом Спина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18