Старейшиной и судьей здесь все еще была Носсак, старая подруга Кадии, которой Большеглазая Дама когда-то спасла жизнь — еще в те времена, когда школа следовала своему призванию и хранила талисман. Именно из Дезариса двенадцать лет назад прозвучал боевой клич, объединивший всех уйзгу и ниссомов вокруг Кадии для последней великой битвы с королем Волтриком, закончившейся освобождением Рувенды.Пока они плыли из Края Знаний вниз по реке, Кадия большую часть времени была молчалива и задумчива. Она ничего не рассказала Джегану и остальным о своем разговоре с Учительницей, не поделилась с ними ужасной новостью о талисмане Анигель. Поэтому для Носсак и жителей Дезариса новый решительный план Кадии оказался ошеломляющим известием.Кадия с обычной непреклонностью и горячностью поведала о своих намерениях, напомнила обо всех несправедливостях, которые претерпевал народ, и особо подчеркнула то обстоятельство, что победа обещает быть легкой, если к борьбе присоединятся скритеки.Она призывала напасть только на армию людей. Мирные жители не должны пострадать. Войска Лабровенды, возвратившись из Вара, должны быть остановлены в Тассалейском лесу и отброшены назад к реке. В самой Рувенде необходимо будет окружить Цитадель и другие крупные населенные пункты и захватить их. Отрезанные от внешнего мира, лишенные продовольствия, деморализованные искусственным дождем, попавшие в западню люди будут вынуждены сдаться без кровопролития. Когда все они будут изгнаны из Рувенды, Королевская гать, ведущая из Цитадели в Лаборнок, будет разрушена, а изолированное плато Туманных болот станет местом обитания народа и народ сам изберет правителей из своих рядов.Она, Большеглазая Дама, обязуется заключить договор, подтверждающий права города на самоуправление. А в будущем, если аборигены пожелают, она по-прежнему будет защищать их интересы во всех делах с человечеством.В заключение Кадия рассказала уйзгу о забавном предложении, которое сделал ей колдун Орогастус. Он клялся и божился, что, как только люди будут изгнаны с Туманных болот, эта земля навсегда станет собственностью народа.Кадия рассчитывала, что ее план будет встречен аборигенами с энтузиазмом, но этого не случилось. Напротив, они выслушали ее с каменными лицами, а некоторые и вовсе испугались. Их страшно поразило то, что Большеглазая Дама призывает к оружию, так как со времени восшествия на престол Антара и Анигель в Туманных болотах повсюду царил мир. За последние двенадцать лет всеобщее спокойствие нарушали только дикие глисмаки из Тассалейского леса да жаждущие крови скритеки, с чьей агрессивностью не могли справиться ни Великая Волшебница, ни Кадия. А теперь Большеглазая Дама сама призывает поднять оружие против человечества!Носсак из Дезариса выслушала долгую взволнованную речь Кадии с невозмутимым видом. Когда Кадия закончила, судья выразила согласие передать телепатическим путем ее предложение всем уйзгу. А так как ее народ был более силен в телепатической речи, она сказала, что старейшины рода свяжутся с вождями ниссомов и вайвило и узнают об их решении. Она также обещала вступить в контакт с глисмаками. Но, несмотря на все уговоры Кадии, она отказалась передать военный призыв скритекам. Если Большеглазая Дама желает привлечь на свою сторону этих диких упырей, пусть она сама чуть позже поговорит с ними.Все разошлись, и Кадия должна была в одиночестве ждать ответа вождей в ветхой неприветливой хижине, где состоялось совещание.Она ждала пять дней.Не прекращался проливной дождь, а хижина туземцев — неудобное жилище для человека. Мутар вышел из берегов, во всем селении не осталось ни одного сухого клочка земли. Тростниковые или сплетенные из травы хижины на сваях стали островками посреди коричневого озера болотной жижи. Возле каждого жилища качалась на воде легкая лодочка, чтобы можно было подвозить еду, а две большие лодки, на которых приплыли Кадия и вайвило, были привязаны к столбам хижины Носсак. Только около хижины, где ждала Кадия, не было лодки.Время от времени ей привозили еду, но перевозчик не сообщал никаких новостей, и она не знала, к какому решению пришел народ. Наконец наступила пятая ночь, и вместе с темнотой на селение опустился густой туман. Как и в прошлые ночи, Кадия время от времени подходила к открытой двери посмотреть, не плывет ли к ней кто-нибудь с вестями. Но она видела только слабые мигающие огоньки в ближайших хижинах и слышала шорох дождя, жужжание насекомых и крики ночных птиц.— Они просто обязаны согласиться начать войну за свое освобождение, — говорила самой себе Кадия. — Обязаны! — Она закрыла глаза и начала молчаливую отчаянную молитву… Заканчивая ее, она обнаружила, что непроизвольно схватилась за ножны в поисках талисмана, который некогда покоился в них.Но талисмана не было, и в ножнах лежал обычный меч.— Они должны сражаться на моей стороне, — простонала она, — или все потеряно!— Это не так, — проговорил тихий голос.Кадия открыла глаза и гневно вскрикнула — перед ней в воздухе возникла Харамис.— Опять ты! — воскликнула Кадия.Сестра печально взирала на нее: несмотря на проливной дождь, белое одеяние Великой Волшебницы было совершенно сухим.— Я не позволю тебе вмешиваться! Ты не имеешь права лишать мой народ свободы выбора!— Я здесь не для того, чтобы вмешиваться, и я вовсе не собираюсь разговаривать с твоим народом. Я хочу переговорить с тобой. Можно войти?Кадия бросила на сестру враждебный взгляд и ничего не ответила. Великая Волшебница вошла в хижину и приблизилась к небольшому глиняному подносу, в котором на песке горел костер. Воздух был влажен, и дым поднимался к потолку очень медленно: часть его просачивалась наружу сквозь щели в ветхой травяной крыше и плетеных стенах, а часть заполнила тесное помещение, выкуривая кровососущих насекомых, которых в Тернистом Аду водилось великое множество. Кожа не зудела, зато дым ел глаза.Близилась ночь, становилось прохладно, но Кадии было жарко в ее церемониальных доспехах из маленьких золотых пластинок, напоминавших рыбью чешую. С цепочки свисал амулет, золотисто-каштановые волосы были уложены в гладкую прическу. Она молча села на один из низких стульчиков возле костра. Когда Харамис спокойно присела рядом, Кадия с деланной деловитостью занялась извлечением из корзины сухих папоротниковых стволов. Она ломала их, бросала в огонь и беспрестанно дула в костер, чтобы разогнать едкий дым.Харамис выжидала.Некоторое время Кадия упрямо молчала, потом наконец спросила:— Тебя опять послала Учительница? Или на этот раз Анигель?— Учительница только рассказала мне, что ты намерена предпринять. С Ани я о твоем кошмарном плане не говорила, просто предупредила ее о том, что пираты с Орогастусом плывут к Дероргуиле.— Я знаю. Это должно было произойти. Мне очень жаль Ани и Ангара, но народ и я будем делать то, что нам следует делать. У Орогастуса теперь два талисмана, судьба человечества решена — оно неизбежно попадет во власть колдуна, независимо от того, какие усилия ты приложишь, чтобы помешать ему. Но народ его не интересует. Если мы будем мирно жить в Туманных болотах, Орогастус нас не тронет.— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросила Харамис.— Орогастус связался со мной и сообщил об этом сам.— И ты ему поверила? Ты что, совсем не в своем уме?Мрачная улыбка тронула губы Кадии — она продолжала разжигать огонь. Языки пламени окрасили ее лицо в красный цвет, на груди алела лилия.— Наш старый противник так же красив и любезен! Теперь он тоже может связываться на расстоянии с любым существом — ведь у него есть талисманы! Я нисколько не сомневаюсь, что вы уже имели с ним теплую беседу и обсудили, как в будущем поделите власть над миром!— Нет, я вообще не разговаривала с ним, — твердо заявила Харамис. — И не буду, пока не подготовлюсь к разговору, которого он заслуживает. Я приказала талисману защитить меня от его наблюдений и подслушиваний.Ты все еще любишь его. Откажись от своей любви, если можешь!Этого я не в силах сделать. Но я не позволю своим чувствам влиять на поступки.— Я поверю тебе, только если ты будешь искать справедливости для народа с таким же рвением, как и для людей!— В мои обязанности входит охранять и направлять все живые существа на земле, будь то скритеки, люди или народ. Поэтому я пришла предупредить тебя — не совершай этой ужасной ошибки…Кадия упрямо вздернула подбородок.— Это меня, а не тебя народ считает своей защитницей! Пока ты сидела взаперти в своей башне, я двенадцать лет жила вместе с ним и работала, добиваясь справедливости. Ты говоришь, что любишь аборигенов, но чем доказала это?Харамис оставалась невозмутимой.— Народ был создан Коллегией Великих Волшебников. Давным-давно существовали и Большеглазая Дама, и Великая Волшебница Земли, которые должны были наблюдать за проживающими здесь аборигенами. К сожалению, ты права, до сих пор я уделяла им меньше внимания, чем должно. — Харамис дотронулась до Шара-Трилистника, и янтарь внезапно вспыхнул золотым сиянием. — Но теперь все будет по-другому.— Значит, ты хочешь занять мое место, так? — воскликнула Кадия.— Нет, только уговорить тебя.— Тогда делай свое дьявольское дело! — Кадия вскочила на ноги. — Покажи, как ты уничтожишь меня, если я не послушаюсь!Харамис только жалостливо покачала головой.— Я уверена, что родственные чувства не помешали бы тебе исполнить свой долг! — По лицу Кадии блуждала насмешливая улыбка. — Что же заставляет тебя действовать с такой мягкостью?.. Скажи мне, всемогущая Великая Волшебница, на этот раз ты здесь сама или я опять вижу только твой призрак?— Я сама здесь. С помощью талисмана я могу теперь путешествовать повсюду, где захочу, и тебя могу захватить с собой…В руке Кадии внезапно оказался меч. — Только дотронься до меня, Ари! Если ты попытаешься силком увести меня отсюда, клянусь Владыками воздуха, я убью тебя!— Кади, Кади… — Харамис продолжала сидеть со сложенными на коленях руками. Она низко опустила голову, чтобы сестра не заметила горьких слез, заблестевших в ее глазах. — Как бы ты ни дразнила меня, я никогда не причиню тебе вреда. О, сестричка! Ну почему ты такая непонятливая? Нас трое, и мы заодно! Разрушить планы колдуна и победить его можно только в том случае, если мы будем бороться сообща. Мы — Три Лепестка Живого Триллиума! Учительница пыталась втолковать тебе именно это! Я только что виделась с ней, и она дала мне ценный совет, который ведет к разрешению всех наших проблем… Убери свое оружие и послушай.— Оставь меня! Только если ты уйдешь, я поверю, что ты не хочешь разлучить меня с народом! Я не позволю тебе оказывать на него давление!— Кади, слишком поздно. — Великая Волшебница подняла голову и указала на открытую дверь. — Взгляни!Кадия высунула голову из дверного проема, не обращая внимания на крупные капли дождя. Сквозь густой туман были видны расплывчатые островки света: к селению приближались четыре каноэ с факельщиками.— Они на подходе. — Кадия бросила на сидевшую в глубине хижины сестру взгляд, полный горечи. — Ты останешься и будешь отговаривать их? А если они откажутся подчиниться, поразишь их своей волшебной палочкой?— Я не собираюсь делать ничего подобного, но, будь уверена, я все услышу и увижу.С этими словами Великая Волшебница исчезла.Все еще дрожа от ярости, Большеглазая Дама спрятала меч и спустилась по шаткой лесенке на плавучую площадку. Она поймала брошенные ей канаты и подтянула лодки. Правительница Носсак со своими старейшинами занимала первые три каноэ, в последнем приплыли Джеган, Ламмому и несколько старых вайвило. Кадия подождала, пока все они поднимутся по лесенке, а потом последовала за ними в гостевую хижину.Среди уйзгу не было ни одного, кто был бы выше восьмилетнего ребенка. Внешним обликом они напоминали Джегана, но только еще ниже и тщедушнее. Их уши были чуть шире, чем у ниссомов, золотистые глаза с нарисованными вокруг разноцветными кругами — чуть больше, а зубы — чуть острее. Шерсть, покрывающая их лица и тела, лоснилась от жира, ладони были липкими от защитной слизи. На всех уйзгу были простые набедренные повязки из травы, правительница же была одета более богато: короткая голубая юбочка, маленький золотой ошейник, украшенный драгоценными камнями, два тонких золотых браслета; глаза обведены тремя белыми каемками.Носсак подняла обе лапы с когтями, приветствуя Кадию, и заговорила на диалекте уйзгу:— Большеглазая Дама, я долгие часы провела в беседах с друзьями, живущими в Туманных болотах. Хонебб разговаривал с прорицательницей Фролоту из ниссомов, Крамассак поговорила с Шасту-Ша из вайвило, а Гурраб связался с глисмаками. Всем этим народам мы передали ваши слова. Теперь послушаем, что они ответили… Гурраб!Маленький важный уйзгу подошел к Кадии и поздоровался с ней.— Мне было трудно уловить смысл всей той болтовни, которую обрушили на меня обитатели леса. Но, кажется, Большеглазая Дама, они с удовольствием присоединятся к вам и будут воевать с людьми.Глаза Кадии просияли, она распрямилась.— Благодарю тебя, Гурраб.— Крамассак! — окликнула правительница. Женщина уйзгу говорила более вразумительно:— Престарелая Шасту-Ша, которая во время отсутствия Ламмому-Ко возглавляет свой народ, заявляет, что вайвило последуют за Большеглазой Дамой на битву… в том случае, если какой-нибудь народ их расы, кроме глисмаков, тоже будет воевать. Кадия взглянула на Ламмому-Ко и его воинов, улыбаясь. Но вождь вайвило не ответил улыбкой, он бесстрастно смотрел на пылающий костер,— Хонебб, твоя очередь, — сказала Носсак. — Что говорят ниссомы?— Прорицательница Фролоту, — заявил мужчина уйзгу, — посоветовавшись со своим племенем, доводит до вашего сведения, что народ ниссомов будет и дальше придерживаться мирных отношений с людьми.Лицо Кадии окаменело. Она повернулась к Носсак.— А что скажут уйзгу? Что скажет народ, который первым поддержал меня в войне с захватчиками из Ла-борнока? Ведь это вы назвали меня Большеглазой Дамой, несущей свет надежды?— Должна быть откровенной с тобой. — Носсак говорила добродушно, но твердо. — Мы знаем, что глисмаки поссорились с людьми и что время от времени люди несправедливо обращались кое с кем из ниссомов. Нам известно, что вайвило предпочли бы продавать драгоценную лесную продукцию людям из южного Вара, которые обещают более высокие цены, а не Двум Тронам, как вынуждены делать сейчас. Но все это можно исправить мирным путем, поэтому мы не хотим войны. У уйзгу нет никаких претензий к людям. Наши жилища расположены в самой отдаленной части Туманных болот, и единственные наши враги — это отвратительные скритеки, но даже эти чудовища редко беспокоят нас в последнее время.Остальные уйзгу закивали головами и одобрительно заворчали.Но ведь придут злые люди! — крикнула Кадия. — Два Трона неминуемо падут перед армиями Рэктама и Тузамена. В Лаборноке будет новый король — тот самый Осоркон, который некогда жег ваши деревни и убивал ваших детей. Он превратит в рабов всех, кто живет в Рувенде, — если вы не последуете за мной, не сразитесь с людьми и не превратите эту землю в страну народа. Колдун Орогастус торжественно поклялся, что оставит нас в покое…Мы не верим Орогастусу, — мягко сказала Нос-сак. — Мы и тебе не верим, когда ты говоришь, что единственный выход для нас — в войне.— Ничего лучше придумать нельзя! — отчаянно воскликнула Кадия. — Я никогда не обманывала вас! Я посвятила вам всю свою жизнь! Я люблю вас…Носсак подошла к ней поближе и взглянула на нее с сожалением.— Я не думаю, что ты намеренно говоришь нам неправду. И мы всегда будем любить тебя. Но мы больше не можем допустить, чтобы ты руководила нами. Пусть цветок сделает тебя мудрее! — Она указала на амулет Кадии. — Я говорю не об этом кровавом цветке, а о другом, о том, что был у тебя раньше!Она развернулась и, сопровождаемая остальными уйзгу, вышла в бурную ночь.Кадия безумными глазами оглядела тех, кто остался.— А ты, Ламмому-Ко?Высокий вождь вайвило приблизился к ней и преклонил чешуйчатое колено.— Госпожа, Три Луны трижды худели и толстели — и все это время мы доверчиво следовали за тобой. Но теперь мы просим освободить нас от службы. Другие народы приняли решение, и мы подчиняемся ему.— Я… я… — Слова застревали в горле Кадии. Но она не станет плакать, не потеряет контроль над собой — Идите, — наконец удалось ей проговорить, и Ламмому-Ко поднялся, поклонился и увел своих воинов.Все еще не веря в то, что произошло, Кадия смотрела им вслед. Потом покачала головой, опустилась на один из плетеных стульчиков и снова стала подбрасывать папоротник в огонь.— А ты, Джеган? Ты тоже покинешь меня? — спросила она тусклым голосом.Маленький старый охотник-ниссом вышел из тени, где он стоял, наблюдая за происходящей сценой, и вскарабкался на стульчик, стоящий рядом с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47