Они наверняка оставят их в живых, чтобы потребовать за них выкуп.
— Но нам нечего предложить им, нечего. А потом, кому предлагать? Кто они, где?
— Появятся рано или поздно.
Я поднялся, стряхивая листья травы со своего комбинезона.
— Но вряд ли они появятся сейчас, особенно после того, как увидели ваш корабль.
Эти неизвестные наверняка были не из пугливых. Тем более, что они знали, какой богатый улов ждёт их на «Лидисе». Патрульный корабль уже улетел с планеты. Оставались три Патрульных со своим флиттером и неполный экипаж «Лидиса» — более удачное время для нападения трудно было выбрать. Враг мог напасть в любой момент, если он постоянно наблюдал за нами и был в курсе того, что происходит.
— Мы пойдём по этому следу до леса, — сказал Харкон. — Если там ничего нет, будем ждать подмоги. Не можем же мы вдвоём сражаться против целой шайки.
Я отметил, что мы для него не являемся боевыми единицами и он не причисляет нас к своему отряду. Насколько я знал, Патруль никогда не брал в расчёт тех, кто не принадлежал к их компании.
Мы отправились в путь. Майлин бежала рядом со мной, Харкон шёл впереди, его напарник прикрывал тыл. Чем ближе мы подходили к лесу, тем отчётливее в сплошной стене зарослей проступали эти деревья. Они были лишены всякой привлекательности. Ветки у них были скрючены, как спирали, листья — почти чёрного цвета. Их было немного, но всё-таки они образовывали завесу, почти полностью перекрывавшую бледный солнечный свет.
Тропинка вела не в лес, она бежала вдоль кромки леса. Травы здесь почти не было, и на серой земле виднелись весьма нечёткие следы. Обогнув лес, тропинка спускалась в долину. Майлин неожиданно рванулась вперёд и забралась под скалу.
Она присела, вывернув голову, словно рассматривала что-то, изображённое на этой неровной каменной поверхности. Я тоже пытался разглядеть хоть что-нибудь, но ничего не увидел, хотя искал очень внимательно, полагая, что она нашла ещё одно изображение кошки.
«Что на этот раз?»
Впервые она не ответила. Её мозг был закрыт так плотно, как будто она отгородилась от врага. Она всё ещё смотрела на скалу, поворачивая голову то вправо, то влево. Но вокруг не было ничего, что могло бы привлечь столь пристальное внимание.
— Что это? — повторил мой вопрос Харкон.
Я дотронулся до торчащего хохолка на её голове. Она отпрянула от этого лёгкого прикосновения. Но мозг по-прежнему оставался закрытым, она не показала, что воспринимает меня. Такого раньше никогда не было.
«Майлин!» — я вложил в обращение всю силу, требуя, чтобы она ответила мне. И всё-таки мне не удалось до неё добраться. Это меня не на шутку испугало. Я даже подумал, не оказалась ли внезапно её сущность человека поглощённой телом зверя.
Она медленно повернула голову, немигающий взгляд её чуть дрогнул. Затем высунула язык и стала облизывать морду, после чего передними лапами обхватила голову, словно пытаясь заткнуть уши от звука, который больше не могла вынести.
«Майлин!» — я встал на колени. Наши глаза оказались почти на одном уровне. Сняв перчатки, я взял её за передние лапы, сжимавшие голову, и повернул морду так, что наши глаза встретились. Она заморгала, как только что проснувшийся человек.
«Майлин, что случилось?»
Мозг её начал открываться. Мысли успокаивались.
«Крип, я должна уйти отсюда».
«Появилась опасность?»
«Да, по крайней мере, для меня. Но не от тех, кого мы ищем. Здесь что-то ещё. Оно затаилось на краю моего разума с того самого момента, как мы ступили на эту тёмную землю. Крип, я должна быть очень осторожной. Здесь существует некто, и он имеет право требовать от меня! Я — Тэсса, я — повелительница!.. — я знал, что она говорит не мне, а себе, пытается овладеть собой: — Я — Тэсса!»
«Ты и в самом деле Тэсса!» — честно говоря, я поторопился произнести это, словно слова были спасательным кругом, брошенным утопающему.
Она опустила передние лапы на землю. Всё её тело тряслось, как будто она плакала. Я попытался погладить её, она приняла ласку. Тогда я обнял её со всей теплотой, на которую был только способен.
«Ты — Майлин из рода Тэсса! — я старался говорить спокойно. — Ты всегда сю будешь! Ничего не надо больше говорить!»
— Что случилось? — Харкон положил мне руку на плечо и слегка потряс меня.
— Я не знаю. Что-то подавляет её силу эспера.
— Харкон! — другой Патрульный, который шёл вдоль скалы, остановился и звал его. — Следы посадки. Флиттср, и огромный, судя по следам.
Харкон отправился посмотреть, а я остался с Майлин. Она повернула ко мне голову и прижалась с нежностью, какой никогда раньше не выказывала.
«Хорошо, как хорошо, что ты здесь, — пришла ко мне её мысль. — Оставайся, оставайся со мной, Крип. Я не должна превратиться в кого-то другого, кроме меня самой, не должна! Но меня зовут, меня так зовут…»
«Кто?»
«Я не знаю. Похоже на то, что требуется помощь, которую могу оказать только я. Но я знаю, что если отзовусь на это требование, то как личность перестану существовать. Я стану не — Майлин! А я не смогу жить, если буду не-Майлин. Эта сила похожа на открытый вызов».
«Ты — Майлин, и не будешь никем, кроме Майлин! Скажи, как я могу помочь? Я здесь…»
«Помни Майлин, Крип, помни Майлин!»
Я понял её и воспроизвёл в памяти картину, которую запомнил лучше всего. Я вспомнил Майлин такой, какой впервые увидел её на Большой Ярмарке в Ырджаре. Богиня, гордая повелительница маленького мохнатого Народа, дающего представление перед публикой. Такой была и навсегда останется для меня Майлин!
«Ты действительно видишь меня такой, Крип? Мне кажется, ты изобразил меня более красивой, более уверенной, чем я была на самом деле. Сохрани этот образ для меня, Крип».
Вернулся Харкон.
— Здесь больше нечего делать, — в его голосе чувствовалось раздражение. — Нам лучше вернуться. Они улетели на флиттере, это значит, что они могут оказаться где угодно. Ты справишься с вашим флайером?
Я кивнул, продолжая смотреть на Майлин. Она высвободилась из моих объятий и с удовольствием бегала вокруг. Потом забралась во флиттер, свернулась клубочком на месте второго пилота, а я сел за пульт управления.
Флиттер Патруля взял курс на «Лидис», мы полетели вслед за ним. Майлин, свернувшись в кресле, казалось, спала. Она не предпринимала никаких попыток к мысленному контакту. Однако мы недолго наслаждались спокойной обстановкой. Мой приёмник защёлкал, и я включил связь.
— Ты можешь связаться со своим кораблём? — в вопросе Харкона звучала тревога. Я был настолько поглощён Майлин, что совсем забыл отправить сообщение на «Лидис». Теперь же торопливо нажал кнопку связи. Послышался сигнал зуммера — канал был готов. Но когда я набрал наши позывные, ответа не последовало. Удивившись, я снова набрал позывные. Канал приёма был открыт, сигнал должен был проходить без помех. Но ответа не приходило. Я доложил об этом Харкону, и он сообщил, что ему тоже не отвечают.
Мы вылетели рано утром, сейчас уже смеркалось. Наползали тяжёлые облака, поднимался ветер. Для безопасности мы летели высоко над землёй. Сбиться мы не могли — радиомаяк на корабле уверенно показывал курс. Но сильный ветер делал посадку весьма затруднительной. Посадка вслепую? Нет, не должно быть. Если нас ждут, то зажгут посадочные огни на площадке. А если нет? Нам не ответили. Знают ли они вообще, что мы возвращаемся? Почему не пришло ответа? Я продолжал посылать позывные в надежде получить ответ, способный положить конец усиливавшимся подозрениям, что дела наши совсем плохи.
Глава 7
МАЙЛИН
Как же тяжело было перебороть чувство, навалившееся на меня в долине, где мы нашли флиттер. Никогда ещё я не была так не уверена в себе и — более того — в том, кто я есть. Сейчас я уже не могу точно вспомнить, что происходило в моей голове, путало мысли, старалось изгнать моё внутреннее "я". Кто лучше меня знает, как происходит изменение форм? Но тут было нечто иное, не то, что обычно делают Тэсса. Это была концентрированная попытка заставить меня делать то, что не входило в мои планы.
Лёжа на месте второго пилота, я, подобно прохожему, кутающемуся в накидку на морозном воздухе, старалась собрать вокруг себя остатки своей уверенности. Я была не в состоянии определить источник того, с чем встретилась здесь, но точно знала — действия его мне не нравятся.
Я была настолько занята собственными неудачами и страхами, что не осознавала действий Крипа до тех пор, пока его мысль не проникла в моё погруженное в себя сознание быстрым и ясным требованием:
«Майлин! „Лидис“ не отвечает. Что ты можешь узнать?»
На мгновение мне показалось, что его мысленное послание прозвучало на незнакомом языке. Усилием воли я отогнала мысли об ужасном контакте в долине. «Лидис», «Лидис» не ответил!
Наконец-то у меня появилась конкретная цель для поиска. Я больше не сражалась с неизвестным. Так как корабль, сам по себе, неодушевлённый предмет и не может служить объектом мысленного поиска, лучшим объектом для контакта мне представлялся Лидж. Я мысленно представила суперкарго, выпустила поисковое щупальце…
И наткнулась на пустоту. Но нет, под слоем небытия очень слабо пульсировали токи живого существа. Я использовала более мощный вид мысленного контакта. Такой обычно пробивался до сознания тех, с кем я очень хотела связаться, даже если они спали или были в глубоком обмороке, вызванном болезнью. Сегодняшний контакт был очень похож на этот последний случай, но потеря сознания оказалась слишком глубокой. Я не смогла мысленно дотянуться до Лиджа. Обратилась к Корду, но результат оказался тот же…
«Они без сознания. И Лидж, и Корд», — доложила я.
«Спят?»
«Это не совсем сон. Я назвала их состояние — они без сознания, но они не спят, их мозг не открыт для контакта со мною, как это бывает при обычном сне. Здесь что-то другое».
Я попробовала опуститься глубже, чтобы получить информацию, вызвать хоть какой-нибудь ответ. Сконцентрировалась, как только могла, и ухватила! Появилось странное ощущение, что цели я достигла, но вокруг меня внезапно взвилась ловчая сеть. Это было то же самое чувство, что охватило меня в долине. На этот раз оно было даже сильнее и гораздо крепче держало меня этой невидимой сетью, словно другое существо, более сильное и неодолимое, соединилось с первым, чтобы связать и утащить меня. Я еще могла видеть Крипа и флиттер. Я могла ещё взглянуть на своё мохнатое тело и лапы с выпущенными когтями, как будто я приготовилась к бою. Но между мной и реальным миром возникла стена тумана.
Майлин, я была Майлин!
«Крип, подумай обо мне, о том времени, когда я была Майлин. Как ты это делал в долине! Помоги мне увидеть себя такой, какая я есть на самом деле, какой я была всю свою жизнь, несмотря на моё теперешнее тело. Я — Майлин!»
Моя мольба, должно быть, не дошла до него. Я с трудом осознавала, что из селектора звучат какие-то слова. Звучат, но ничего не значат для меня.
Майлин! Все силы разума и воли вложила я в сохранение своей индивидуальности, осаждаемая вздымающимися волнами неведомой силы, которые обрушивались на меня, одна сильнее другой. Так как я была одной из тех, кто мог менять внешнюю оболочку своего духа, я понимала, хотя и неясно, что это самая большая опасность, и она делала меня более восприимчивой ко всему, что здесь происходило.
Но я была Майлин — не Ворса, не кто-то другой, только Майлин из рода Тэсса. Мой мир сузился до одной единственной мысли, которая стала моим щитом, моим оружием. Только Майлин, какой её видел Крип в своём сознании. Хотя, как я ему говорила, никогда раньше я не была так сильно напугана, как теперь. Майлин!
Всё внешнее ушло. Я закрылась от всего мира, чтобы ничто не потревожило созданную мной защиту. Как долго продолжалось моё восстановление в Майлин? Не знаю, потому что время не поддавалось никакому измерению. Но больше всего, больше, чем физической смерти, я боялась потерять выдержку.
А атака всё нарастала и вскоре достигла такой силы, что, казалось, если она увеличится ещё хоть на каплю, я не выдержу. А затем — она начала спадать. С отступлением этой силы пришло новое ощущение — сначала сильного возбуждения, а потом страха и отчаяния. Я не была уверена, что выдержу третью атаку столь странной силы, уже неоднократно пытавшейся воздействовать на меня. А Крип, где он? Он обещал быть рядом со мной!
Меня бросило в жар. Страх перерос в злость, вернее, в сомнение. А вдруг в минуту моей величайшей нужды в нём он оставит меня сражаться одну?
Влияние, испытывавшее меня в этот второй раз, уже прошло, лишь его остатки мерцали, как огоньки в темноте. Я чувствовала себя такой обессиленной, что не могла даже повернуться. Меня словно вернули из небытия, лежащего вне пределов моего понимания.
Крип всё ещё сидел за пультом управления флиттера. Но флиттер стоял на земле. Я видела в иллюминатор сопла «Лидиса», верхняя часть корабля скрывалась в высоте. «Крип!» — я попыталась окликнуть его. Попыталась… И тут же столкнулась всё с тем же небытием, что и при поиске Лиджа и Корда! Я привстала в кресле, стараясь заглянуть в его лицо.
Глаза Крипа были открыты, он, не мигая, смотрел перед собой. Я вытянула переднюю лапу и коснулась его плеча. Тело было неподвижно, будто заморожено. Неужели он угодил в ту же сеть, что и я, только засел более прочно? Я начала новое сражение, пытаясь на этот раз понять, что находится под этим слоем небытия, но была слишком слаба после собственного испытания и никак не могла найти то место, где Крипа Ворланда держали в заточении. Он сидел неподвижно, будто замороженный, уставившись прямо перед собой, и мне казалось, что он ничего не видит в окружающем мире. Я выбралась из кресла и неловко принялась открывать своими лапами люк флиттера.
Громада корабля достаточно ясно проступала в темноте, а всё остальное вокруг него терялось в ночной мгле. Я выпрыгнула из люка на мягкий песок, поднявшийся клубами под моими задними лапами, когда я скатывалась с края дюны. Люк автоматически закрылся за мною. Крип не заметил моего ухода, не попытался последовать за мной. Стоя в тени флиттера, я оглядела долину. Подъёмный трап на «Лидисе» был убран, входной люк закрыт, как обычно мы это делали ночью на Сехмете. За «Лидисом» стоял флиттер Патруля. Ни единого движения вокруг. Я подошла к флиттеру и уловила слабеющее излучение, видимо, оно шло от блока управления. Глассии могут карабкаться, но они неважные прыгуны. С огромными усилиями, вкладывая энергию в каждый прыжок, я пыталась зацепиться передними лапами за борт и повиснуть так, чтобы подтянуться и заглянуть внутрь. Наконец мне это удалось.
Пилот сидел в своём кресле так же неподвижно, как и Крип. Его ближайший сосед держал наготове оружие, но застыл в том же положении. Я смогла разглядеть только затылок второго стрелка, но так как и он не двигался, стало ясно, что тот заморожен, как остальные. И пилот, и Крип благополучно посадили флиттеры, но всё равно выглядели пленниками. Их будто приковали цепями в каком-нибудь подземелье Ырджара. Пленники кого или чего? Судя по тому, что они успешно сели, враг не хотел их смерти, а только установил контроль над ними.
Я не была уверена, что им удастся долго пробыть в таком состоянии. Предусмотрительность подсказывала, что я должна где-нибудь спрятаться и оставаться там до тех пор, пока не узнаю, что же здесь произошло. Должно быть, с какого-нибудь места в долине так же наблюдали и за мной.
Я попробовала применить мыслепоиск и обнаружила, что он крайне ограничен и истощён, моя борьба забрала слишком много энергии. Поэтому я не отважилась при помощи его прощупать местность на большом расстоянии. В настоящий момент мои способности ограничивались пятью чувствами, заложенными в моём теперешнем теле.
Хотя меня и расстроило, что я могу положиться только на возможности глассии, я ослабила бдительность и контроль над своим телом и подняла голову, чтобы нос мог улавливать запахи, и слушала настолько чутко, как могла, вглядываясь в тени, как только позволяло зрение. Глассия — не ночной зверь. Он видит ночью, вероятно, не намного лучше человека. Но тёмные силуэты флиттеров и «Лидиса» на светло-сером песке были хорошими ориентирами. Если мне удастся добраться до скалистой стены, в ней легко найдётся место, чтобы спрятаться. Я присела в тени флиттера Патруля и рассчитала маршрут по наиболее тёмным местам.
Может быть, я напрасно тратила время, и долина не находилась под наблюдением, так что я могла достаточно свободно передвигаться. Но это было бы слишком хорошо. Поэтому я устремилась к скале с предельной скоростью и сноровкой, на какую только было способно моё тело, настороженно вслушиваясь в любой звук, который мог бы означать, что меня обнаружили.
Я быстро нашла расщелину, в которую, как мне показалось, можно спрятаться. Она была такая узкая, что в неё пришлось вползать спиной вперёд. В расщелине я припала к земле, положила голову на лапы и больше не спускала глаз с корабля и двух флиттеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— Но нам нечего предложить им, нечего. А потом, кому предлагать? Кто они, где?
— Появятся рано или поздно.
Я поднялся, стряхивая листья травы со своего комбинезона.
— Но вряд ли они появятся сейчас, особенно после того, как увидели ваш корабль.
Эти неизвестные наверняка были не из пугливых. Тем более, что они знали, какой богатый улов ждёт их на «Лидисе». Патрульный корабль уже улетел с планеты. Оставались три Патрульных со своим флиттером и неполный экипаж «Лидиса» — более удачное время для нападения трудно было выбрать. Враг мог напасть в любой момент, если он постоянно наблюдал за нами и был в курсе того, что происходит.
— Мы пойдём по этому следу до леса, — сказал Харкон. — Если там ничего нет, будем ждать подмоги. Не можем же мы вдвоём сражаться против целой шайки.
Я отметил, что мы для него не являемся боевыми единицами и он не причисляет нас к своему отряду. Насколько я знал, Патруль никогда не брал в расчёт тех, кто не принадлежал к их компании.
Мы отправились в путь. Майлин бежала рядом со мной, Харкон шёл впереди, его напарник прикрывал тыл. Чем ближе мы подходили к лесу, тем отчётливее в сплошной стене зарослей проступали эти деревья. Они были лишены всякой привлекательности. Ветки у них были скрючены, как спирали, листья — почти чёрного цвета. Их было немного, но всё-таки они образовывали завесу, почти полностью перекрывавшую бледный солнечный свет.
Тропинка вела не в лес, она бежала вдоль кромки леса. Травы здесь почти не было, и на серой земле виднелись весьма нечёткие следы. Обогнув лес, тропинка спускалась в долину. Майлин неожиданно рванулась вперёд и забралась под скалу.
Она присела, вывернув голову, словно рассматривала что-то, изображённое на этой неровной каменной поверхности. Я тоже пытался разглядеть хоть что-нибудь, но ничего не увидел, хотя искал очень внимательно, полагая, что она нашла ещё одно изображение кошки.
«Что на этот раз?»
Впервые она не ответила. Её мозг был закрыт так плотно, как будто она отгородилась от врага. Она всё ещё смотрела на скалу, поворачивая голову то вправо, то влево. Но вокруг не было ничего, что могло бы привлечь столь пристальное внимание.
— Что это? — повторил мой вопрос Харкон.
Я дотронулся до торчащего хохолка на её голове. Она отпрянула от этого лёгкого прикосновения. Но мозг по-прежнему оставался закрытым, она не показала, что воспринимает меня. Такого раньше никогда не было.
«Майлин!» — я вложил в обращение всю силу, требуя, чтобы она ответила мне. И всё-таки мне не удалось до неё добраться. Это меня не на шутку испугало. Я даже подумал, не оказалась ли внезапно её сущность человека поглощённой телом зверя.
Она медленно повернула голову, немигающий взгляд её чуть дрогнул. Затем высунула язык и стала облизывать морду, после чего передними лапами обхватила голову, словно пытаясь заткнуть уши от звука, который больше не могла вынести.
«Майлин!» — я встал на колени. Наши глаза оказались почти на одном уровне. Сняв перчатки, я взял её за передние лапы, сжимавшие голову, и повернул морду так, что наши глаза встретились. Она заморгала, как только что проснувшийся человек.
«Майлин, что случилось?»
Мозг её начал открываться. Мысли успокаивались.
«Крип, я должна уйти отсюда».
«Появилась опасность?»
«Да, по крайней мере, для меня. Но не от тех, кого мы ищем. Здесь что-то ещё. Оно затаилось на краю моего разума с того самого момента, как мы ступили на эту тёмную землю. Крип, я должна быть очень осторожной. Здесь существует некто, и он имеет право требовать от меня! Я — Тэсса, я — повелительница!.. — я знал, что она говорит не мне, а себе, пытается овладеть собой: — Я — Тэсса!»
«Ты и в самом деле Тэсса!» — честно говоря, я поторопился произнести это, словно слова были спасательным кругом, брошенным утопающему.
Она опустила передние лапы на землю. Всё её тело тряслось, как будто она плакала. Я попытался погладить её, она приняла ласку. Тогда я обнял её со всей теплотой, на которую был только способен.
«Ты — Майлин из рода Тэсса! — я старался говорить спокойно. — Ты всегда сю будешь! Ничего не надо больше говорить!»
— Что случилось? — Харкон положил мне руку на плечо и слегка потряс меня.
— Я не знаю. Что-то подавляет её силу эспера.
— Харкон! — другой Патрульный, который шёл вдоль скалы, остановился и звал его. — Следы посадки. Флиттср, и огромный, судя по следам.
Харкон отправился посмотреть, а я остался с Майлин. Она повернула ко мне голову и прижалась с нежностью, какой никогда раньше не выказывала.
«Хорошо, как хорошо, что ты здесь, — пришла ко мне её мысль. — Оставайся, оставайся со мной, Крип. Я не должна превратиться в кого-то другого, кроме меня самой, не должна! Но меня зовут, меня так зовут…»
«Кто?»
«Я не знаю. Похоже на то, что требуется помощь, которую могу оказать только я. Но я знаю, что если отзовусь на это требование, то как личность перестану существовать. Я стану не — Майлин! А я не смогу жить, если буду не-Майлин. Эта сила похожа на открытый вызов».
«Ты — Майлин, и не будешь никем, кроме Майлин! Скажи, как я могу помочь? Я здесь…»
«Помни Майлин, Крип, помни Майлин!»
Я понял её и воспроизвёл в памяти картину, которую запомнил лучше всего. Я вспомнил Майлин такой, какой впервые увидел её на Большой Ярмарке в Ырджаре. Богиня, гордая повелительница маленького мохнатого Народа, дающего представление перед публикой. Такой была и навсегда останется для меня Майлин!
«Ты действительно видишь меня такой, Крип? Мне кажется, ты изобразил меня более красивой, более уверенной, чем я была на самом деле. Сохрани этот образ для меня, Крип».
Вернулся Харкон.
— Здесь больше нечего делать, — в его голосе чувствовалось раздражение. — Нам лучше вернуться. Они улетели на флиттере, это значит, что они могут оказаться где угодно. Ты справишься с вашим флайером?
Я кивнул, продолжая смотреть на Майлин. Она высвободилась из моих объятий и с удовольствием бегала вокруг. Потом забралась во флиттер, свернулась клубочком на месте второго пилота, а я сел за пульт управления.
Флиттер Патруля взял курс на «Лидис», мы полетели вслед за ним. Майлин, свернувшись в кресле, казалось, спала. Она не предпринимала никаких попыток к мысленному контакту. Однако мы недолго наслаждались спокойной обстановкой. Мой приёмник защёлкал, и я включил связь.
— Ты можешь связаться со своим кораблём? — в вопросе Харкона звучала тревога. Я был настолько поглощён Майлин, что совсем забыл отправить сообщение на «Лидис». Теперь же торопливо нажал кнопку связи. Послышался сигнал зуммера — канал был готов. Но когда я набрал наши позывные, ответа не последовало. Удивившись, я снова набрал позывные. Канал приёма был открыт, сигнал должен был проходить без помех. Но ответа не приходило. Я доложил об этом Харкону, и он сообщил, что ему тоже не отвечают.
Мы вылетели рано утром, сейчас уже смеркалось. Наползали тяжёлые облака, поднимался ветер. Для безопасности мы летели высоко над землёй. Сбиться мы не могли — радиомаяк на корабле уверенно показывал курс. Но сильный ветер делал посадку весьма затруднительной. Посадка вслепую? Нет, не должно быть. Если нас ждут, то зажгут посадочные огни на площадке. А если нет? Нам не ответили. Знают ли они вообще, что мы возвращаемся? Почему не пришло ответа? Я продолжал посылать позывные в надежде получить ответ, способный положить конец усиливавшимся подозрениям, что дела наши совсем плохи.
Глава 7
МАЙЛИН
Как же тяжело было перебороть чувство, навалившееся на меня в долине, где мы нашли флиттер. Никогда ещё я не была так не уверена в себе и — более того — в том, кто я есть. Сейчас я уже не могу точно вспомнить, что происходило в моей голове, путало мысли, старалось изгнать моё внутреннее "я". Кто лучше меня знает, как происходит изменение форм? Но тут было нечто иное, не то, что обычно делают Тэсса. Это была концентрированная попытка заставить меня делать то, что не входило в мои планы.
Лёжа на месте второго пилота, я, подобно прохожему, кутающемуся в накидку на морозном воздухе, старалась собрать вокруг себя остатки своей уверенности. Я была не в состоянии определить источник того, с чем встретилась здесь, но точно знала — действия его мне не нравятся.
Я была настолько занята собственными неудачами и страхами, что не осознавала действий Крипа до тех пор, пока его мысль не проникла в моё погруженное в себя сознание быстрым и ясным требованием:
«Майлин! „Лидис“ не отвечает. Что ты можешь узнать?»
На мгновение мне показалось, что его мысленное послание прозвучало на незнакомом языке. Усилием воли я отогнала мысли об ужасном контакте в долине. «Лидис», «Лидис» не ответил!
Наконец-то у меня появилась конкретная цель для поиска. Я больше не сражалась с неизвестным. Так как корабль, сам по себе, неодушевлённый предмет и не может служить объектом мысленного поиска, лучшим объектом для контакта мне представлялся Лидж. Я мысленно представила суперкарго, выпустила поисковое щупальце…
И наткнулась на пустоту. Но нет, под слоем небытия очень слабо пульсировали токи живого существа. Я использовала более мощный вид мысленного контакта. Такой обычно пробивался до сознания тех, с кем я очень хотела связаться, даже если они спали или были в глубоком обмороке, вызванном болезнью. Сегодняшний контакт был очень похож на этот последний случай, но потеря сознания оказалась слишком глубокой. Я не смогла мысленно дотянуться до Лиджа. Обратилась к Корду, но результат оказался тот же…
«Они без сознания. И Лидж, и Корд», — доложила я.
«Спят?»
«Это не совсем сон. Я назвала их состояние — они без сознания, но они не спят, их мозг не открыт для контакта со мною, как это бывает при обычном сне. Здесь что-то другое».
Я попробовала опуститься глубже, чтобы получить информацию, вызвать хоть какой-нибудь ответ. Сконцентрировалась, как только могла, и ухватила! Появилось странное ощущение, что цели я достигла, но вокруг меня внезапно взвилась ловчая сеть. Это было то же самое чувство, что охватило меня в долине. На этот раз оно было даже сильнее и гораздо крепче держало меня этой невидимой сетью, словно другое существо, более сильное и неодолимое, соединилось с первым, чтобы связать и утащить меня. Я еще могла видеть Крипа и флиттер. Я могла ещё взглянуть на своё мохнатое тело и лапы с выпущенными когтями, как будто я приготовилась к бою. Но между мной и реальным миром возникла стена тумана.
Майлин, я была Майлин!
«Крип, подумай обо мне, о том времени, когда я была Майлин. Как ты это делал в долине! Помоги мне увидеть себя такой, какая я есть на самом деле, какой я была всю свою жизнь, несмотря на моё теперешнее тело. Я — Майлин!»
Моя мольба, должно быть, не дошла до него. Я с трудом осознавала, что из селектора звучат какие-то слова. Звучат, но ничего не значат для меня.
Майлин! Все силы разума и воли вложила я в сохранение своей индивидуальности, осаждаемая вздымающимися волнами неведомой силы, которые обрушивались на меня, одна сильнее другой. Так как я была одной из тех, кто мог менять внешнюю оболочку своего духа, я понимала, хотя и неясно, что это самая большая опасность, и она делала меня более восприимчивой ко всему, что здесь происходило.
Но я была Майлин — не Ворса, не кто-то другой, только Майлин из рода Тэсса. Мой мир сузился до одной единственной мысли, которая стала моим щитом, моим оружием. Только Майлин, какой её видел Крип в своём сознании. Хотя, как я ему говорила, никогда раньше я не была так сильно напугана, как теперь. Майлин!
Всё внешнее ушло. Я закрылась от всего мира, чтобы ничто не потревожило созданную мной защиту. Как долго продолжалось моё восстановление в Майлин? Не знаю, потому что время не поддавалось никакому измерению. Но больше всего, больше, чем физической смерти, я боялась потерять выдержку.
А атака всё нарастала и вскоре достигла такой силы, что, казалось, если она увеличится ещё хоть на каплю, я не выдержу. А затем — она начала спадать. С отступлением этой силы пришло новое ощущение — сначала сильного возбуждения, а потом страха и отчаяния. Я не была уверена, что выдержу третью атаку столь странной силы, уже неоднократно пытавшейся воздействовать на меня. А Крип, где он? Он обещал быть рядом со мной!
Меня бросило в жар. Страх перерос в злость, вернее, в сомнение. А вдруг в минуту моей величайшей нужды в нём он оставит меня сражаться одну?
Влияние, испытывавшее меня в этот второй раз, уже прошло, лишь его остатки мерцали, как огоньки в темноте. Я чувствовала себя такой обессиленной, что не могла даже повернуться. Меня словно вернули из небытия, лежащего вне пределов моего понимания.
Крип всё ещё сидел за пультом управления флиттера. Но флиттер стоял на земле. Я видела в иллюминатор сопла «Лидиса», верхняя часть корабля скрывалась в высоте. «Крип!» — я попыталась окликнуть его. Попыталась… И тут же столкнулась всё с тем же небытием, что и при поиске Лиджа и Корда! Я привстала в кресле, стараясь заглянуть в его лицо.
Глаза Крипа были открыты, он, не мигая, смотрел перед собой. Я вытянула переднюю лапу и коснулась его плеча. Тело было неподвижно, будто заморожено. Неужели он угодил в ту же сеть, что и я, только засел более прочно? Я начала новое сражение, пытаясь на этот раз понять, что находится под этим слоем небытия, но была слишком слаба после собственного испытания и никак не могла найти то место, где Крипа Ворланда держали в заточении. Он сидел неподвижно, будто замороженный, уставившись прямо перед собой, и мне казалось, что он ничего не видит в окружающем мире. Я выбралась из кресла и неловко принялась открывать своими лапами люк флиттера.
Громада корабля достаточно ясно проступала в темноте, а всё остальное вокруг него терялось в ночной мгле. Я выпрыгнула из люка на мягкий песок, поднявшийся клубами под моими задними лапами, когда я скатывалась с края дюны. Люк автоматически закрылся за мною. Крип не заметил моего ухода, не попытался последовать за мной. Стоя в тени флиттера, я оглядела долину. Подъёмный трап на «Лидисе» был убран, входной люк закрыт, как обычно мы это делали ночью на Сехмете. За «Лидисом» стоял флиттер Патруля. Ни единого движения вокруг. Я подошла к флиттеру и уловила слабеющее излучение, видимо, оно шло от блока управления. Глассии могут карабкаться, но они неважные прыгуны. С огромными усилиями, вкладывая энергию в каждый прыжок, я пыталась зацепиться передними лапами за борт и повиснуть так, чтобы подтянуться и заглянуть внутрь. Наконец мне это удалось.
Пилот сидел в своём кресле так же неподвижно, как и Крип. Его ближайший сосед держал наготове оружие, но застыл в том же положении. Я смогла разглядеть только затылок второго стрелка, но так как и он не двигался, стало ясно, что тот заморожен, как остальные. И пилот, и Крип благополучно посадили флиттеры, но всё равно выглядели пленниками. Их будто приковали цепями в каком-нибудь подземелье Ырджара. Пленники кого или чего? Судя по тому, что они успешно сели, враг не хотел их смерти, а только установил контроль над ними.
Я не была уверена, что им удастся долго пробыть в таком состоянии. Предусмотрительность подсказывала, что я должна где-нибудь спрятаться и оставаться там до тех пор, пока не узнаю, что же здесь произошло. Должно быть, с какого-нибудь места в долине так же наблюдали и за мной.
Я попробовала применить мыслепоиск и обнаружила, что он крайне ограничен и истощён, моя борьба забрала слишком много энергии. Поэтому я не отважилась при помощи его прощупать местность на большом расстоянии. В настоящий момент мои способности ограничивались пятью чувствами, заложенными в моём теперешнем теле.
Хотя меня и расстроило, что я могу положиться только на возможности глассии, я ослабила бдительность и контроль над своим телом и подняла голову, чтобы нос мог улавливать запахи, и слушала настолько чутко, как могла, вглядываясь в тени, как только позволяло зрение. Глассия — не ночной зверь. Он видит ночью, вероятно, не намного лучше человека. Но тёмные силуэты флиттеров и «Лидиса» на светло-сером песке были хорошими ориентирами. Если мне удастся добраться до скалистой стены, в ней легко найдётся место, чтобы спрятаться. Я присела в тени флиттера Патруля и рассчитала маршрут по наиболее тёмным местам.
Может быть, я напрасно тратила время, и долина не находилась под наблюдением, так что я могла достаточно свободно передвигаться. Но это было бы слишком хорошо. Поэтому я устремилась к скале с предельной скоростью и сноровкой, на какую только было способно моё тело, настороженно вслушиваясь в любой звук, который мог бы означать, что меня обнаружили.
Я быстро нашла расщелину, в которую, как мне показалось, можно спрятаться. Она была такая узкая, что в неё пришлось вползать спиной вперёд. В расщелине я припала к земле, положила голову на лапы и больше не спускала глаз с корабля и двух флиттеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24