А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

Джалол Икрами

Двенадцать ворот Бухары


 

Здесь выложена электронная книга Двенадцать ворот Бухары автора по имени Джалол Икрами. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Джалол Икрами - Двенадцать ворот Бухары.

Размер архива с книгой Двенадцать ворот Бухары равняется 278.52 KB

Двенадцать ворот Бухары - Джалол Икрами => скачать бесплатную электронную книгу


Двенадцать ворот Бухары
Роман
(таджик.)
Ранняя осень, день на исходе. Золотой поднос солнца докатился уже до края синей скатерти неба, жара спадала.
Снизу, от реки Зеравшан, прилетал приятный свежий ветер, продувая обширную равнину, поделенную на части рядами деревьев — джиды, урюка, тутовника. Полный труда, забот и беспокойства день подходил к концу. С кетменями и лопатами в руках, гоня перед собой рабочий скот, дехкане возвращались в кишлак. Усталые, голодные, они словно только и ждали этого вечернего часа, чтобы покинуть поле и поскорее уйти домой. Лишь некоторые из них, вроде Сайда Пахлавана с сыном, еще продолжали копаться на своей бахче. Проходя мимо, дехкане приветствовали Сайда:
— Не уставайте, Пахлаван! Пусть ваша бахча принесет добрый урожай!
— Дай бог вам здоровья! — отвечал Пахлаван, переходя от одной грядки к другой.
Когда солнце село и по земле побежали ночные тени, Пахлаван наконец окончил работу и вышел на край участка — к куче сорванных дынь.
— Ладно, Мирак, давай кончать! — сказал он сыну.— Этого достаточно, чтобы завтра отвезти на базар. Хорошо, если тебе удастся все продать.
— Как судьбе будет угодно! — отвечал Мирак.— Завтра, если повезет, базар принесет нам удачу!
Поглаживая окладистую с проседью бороду, отец посмотрел на бедный, украшенный множеством заплат халат сына и покачал головой.
— Кто знает... На все воля божья! — сказал он.— В этом году дыни хорошо уродились везде, и много найдется таких, как ты, сынок, кто надеется на удачу.
— Но таких дынь «калябури» и «амири», как у нас, ни у кого нет! — сказал Мирак уверенно.— Я выеду рано утром, папа, все дыни распродам и вернусь.
Пахлаван снова с сомнением покачал головой. Но Мирак, гордый и довольный поручением, был полон надежд.
— Вы только взгляните — вот дыня так уж дыня! Ей-богу, даже слепой даст теньгу и заберет две таких.
— Времена нынче тяжелые, сынок,— сказал Пахлаван задумчиво. По умному лицу его пробежала печальная улыбка.— Люди Обнищали, обезденежели. Сейчас таких транжир, как ты думаешь, нет. Люди не знают, как свести концы с концами.
— Ну, а если в Бухару отвезти наши дыни?
— Что говорить о Бухаре?! Во-первых, народ в Бухаре живет не лучше, чем в Кагане. Здесь у нас рабочие на заводе и на железной дороге все-таки имеют кое-какой заработок, они обеспечены и без разговоров купят все, что привезешь. Да и неспокойно в окрестностях Бухары с тех пор, как эмир стал врагом России. Говорят, что воины афганского падишаха и эмирские львята засели возле кишлаков Кари и Ширбадан и никого не пропускают. А уж если увидят такого мальчишку, как ты, непременно пристанут, как муха к сладкому. С ними бороться трудно — если и убьют, никто ничего не посмеет сказать. Нет, в Каган вези — в Кагане пока безопасно.
— Хорошо, папа, я поеду в Каган,— сказал Мирак и, помолчав, спросил: — А почему эмир сделался врагом русских?
Разве русские плохие?
— Эх, сынок,— сказал Сайд Пахлаван, оглядываясь,— ты еще молод, не знаешь жизни, не знаешь, чего хотят русские, чего хочет эмир. Подрастешь — узнаешь... Нынче такие понятия, как справедливость, забота о благе народа, стали редкостью, как яйца птицы Анко, которой и на свете — нет. Нам, простым людям, нужна справедливая власть, которая прислушивалась бы к голосу народа, откликалась на его нужды. Пусть хоть козлом будет, лишь бы молоко давал, как говорится! А эмир нехорошо сделал, не помогли ему и ученые муллы. Дай бог, чтобы все скорей кончилось. Вот теперь люди в Бухаре остались без ситца, без спичек, без керосина и без сахара. Все это мы получали из России. А теперь ничего этого нет. Хорошо, хоть в лавках Кагана можно иногда найти кое-что, а то и у нас ничего бы не было.
— У нас есть дыни, пшеница, джугара,— возразил, словно утешая отца, Мирак.
— У нас и долги есть! — сказал Пахлаван.
— Ну, если будет война, а потом придет свобода, тот, кому вы должны, сгинет!
— С чего ты это взял?
— Ребята говорят...
Пахлаван в изумлении качал головой.
—Да, папа,— сказал Мирак многозначительно, желая показать отцу, что он что-то знает,— ребята говорят, что будет война. Это правда?
— Бог знает,— сказал Пахлаван й потом добавил: — Если начнется война, польется кровь, за грех одного погибнут сотни...
— А кто сильней — эмир или русские?..
Пахлаван не успел ответить на вопрос сына: поблизости послышался кашель, и из темноты, как призрак, появился человек. Русские сильней, конечно! — сказал пришелец.
Пахлаван, который ничего не боялся, так как, по его словам, «родился на день раньше страха», сейчас, услышав эти слова и увидев вышедшего из тьмы человека, испугался немного. Пришелец не был местным жителем Пахлаван никогда не видел его здесь. Это был человек среднего роста, худощавый, длиннолицый, с большой бородой. На голове чалма, как у муллы, одет в поношенный халат, под которым гимнастерка и галифе, на ногах ичиги с калошами. Плеть, которую он держал в руке, свидетельствовала о том, что он привык ездить верхом, однако по тому, как он устало опустился на землю рядом с Пахлаваном и с наслаждением вытянул ноги, видно было, что он долго шел. Голос его был груб, неприятен, движения быстры и решительны.
— Ассалом алейкум! — сказал он, усевшись и протягивая Пахлавану руку.— Вы не ждали гостя, а бог вам прислал его.
Слава господу, да пошлет он вам добра и успеха!
Пахлаван кончиками пальцев дотронулся до его руки, отвечая, как положено. Мирак сидел удивленный, раскрыв рот.
— Я помешал вашей интересной беседе — вы так оживленно разговаривали...
— О чем говорит крестьянин на бахче? Только о том, как прожить,— сказал Пахлаван.— Парень должен завтра рано утром отвезти на базар дыни и раздумывает, куда ехать. Вот потому-то и задает такие глупые ребячьи вопросы, только голову отцу морочит.
— Не бойтесь меня,— сказал неизвестный.— Яне сыщик, не шпион, мне нет никакого дела до вас и ваших разговоров. Я случайно услышал вопрос вашего сына и вмешался. Извините.— Помолчав, он добавил: — Я нездешний, иду издалека. Нукеры эмира отняли у меня коня, я сам едва спасся и почти весь путь... большую часть пути проделал пешком. Это кишлак Кули Хавок?
— Кули Хавок.
Незнакомец вздохнул с облегчением.
— Живет в этом кишлаке Наим Перец?
Этот вопрос усугубил подозрения Пахлавана: Наим Перец считался в кишлаке скандалистом и хулиганом. За резкость, за то, что говорил людям в лицо дерзкие, обидные слова, его прозвали «Перцем», и порядочные люди старались его обходить. Кроме воров и хулиганов, в доме у него никто не бывал. Сам он воровством и разбоем не занимался, но все знали, что он водится с ворами, прячет награбленное добро и потом сбывает его... Вот почему Пахлаван подумал, что если бы пришелец был порядочным человеком, он не спрашивал бы о Найме Перце. Бог знает, кто он такой...
— Да, Наимбай живет в нашем кишлаке,— сказал Пахлаван.— Вы к нему в гости?
— Нет, какой я гость? — сказал незнакомец, словно догадавшись, что подумал Сайд.— Я ведь уже сказал, что попал сюда случайно, очень устал... В этом кишлаке у меня, кроме Найма, знакомых нет. Я подумал, что переночую у него, а рано утром пойду в Каган.
— Ну что ж,— сказал Пахлаван.— Наимбай человек щедрый и гостеприимный. Дом его на большой улице, немножко ниже мечети, всякий вам покажет.
— А вы не знаете,— спросил незнакомец,— других гостей у Найма сейчас нет?
— Нет, мне кажется, никого нет,— сказал Пахлаван, желая поскорее отделаться от пришельца, хотя совсем не знал, что творится в доме Найма Перца.— А если и есть кто — одним гостем прибавится!
— Ладно,— сказал незнакомец, не обратив внимания на последние слова Пахлавана.
А эмирских нукеров нет в кишлаке?
— Нет,— сказал Пахлаван, теперь уже окончательно уверенный, что человек этот или вор, или какой-то беглец, который боится эмирских нукеров.
— Ваши подозрения напрасны,— сказал незнакомец, опять догадываясь, о чем подумал Пахлаван.— Я не вор и не разбойник. Но эмирские нукеры отняли у меня лошадь и теперь, боясь расплаты, могут сказать, что я джадид, оклеветать и схватить меня — потому я и спрашиваю. Ну ладно, дай вам бог завтра хорошего базара!
— Аминь! — сказал Пахлаван.— Отдохните у нас, я сейчас дыню разрежу.
— Нет, спасибо! — сказал незнакомец, с трудом подымаясь и подходя к груде дынь.— Не режьте дыню, но, если вы так добры, подарите мне одну из сорта «эмирских», я отнесу Найму. Он скупец, конечно, скажет, что у него нет дынь.
— Берите, какая понравится, пожалуйста!
Незнакомец выбрал большую дыню и направился в кишлак, даже не попрощавшись.
Когда он ушел, отец и сын посмотрели друг на друга.
— Папа, кто этот человек? У него револьвер.
— С чего ты взял, что у него револьвер? Слишком много ты знаешь...
— Я видел — он у него в кармане галифе.
— Ну и ладно, пусть револьвер,— сказал Пахлаван как будто равнодушно.— В наше время у каждого может быть револьвер. В Бухаре, говорят, есть магазин, где продаются револьверы. Этот бродяга тоже где-нибудь купил. Сейчас без оружия одному в степи ездить опасно.
— А кто он, если один ездит по степи?
— Не знаю,— коротко сказал Пахлаван и встал с места.— Подымайся, сынок, приведи ишака, погрузим дыни и пойдем домой. Поздно, твоя мать, наверное, уже сварила луковую похлебку.
Мирак встал, пошел на скошенное уже клеверное поле и пригнал оттуда осла. Отец с сыном уложили дыни в мешок, взвалили на осла и направились в кишлак.
В голове Сайда Пахлавана все время вертелся вопрос: кто этот человек?..
Чалма как у муллы, а в кармане — револьвер! Речью похож на учащегося медресе, а манеры разбойничьи. Сайд Пахлаван не помнит, чтобы этот человек когда-нибудь появлялся в их округе. Его глаза, когда он уставится на собеседника, так и просверливают насквозь, кажется, что от него ничего не скроешь. Лицо незнакомца, его тонкие губы, прямой и острый нос крепко запомнились Сайду Пахлавану. Он подумал, что узнает этого человека даже через двадцать лет, даже в темноте. Кто же он? Откуда и куда идет? Завтра он увидит Найма и узнает все. Тем более что Наим Перец собирался утром к нему прийти — починить испортившееся охотничье ружье.
Наступил вечер. На чистом небе появились звезды, весело замигали земле. Вдали, в стороне Кагана, горизонт светился, словно там был большой пожар. В степи со всех сторон раздавался треск кузнечиков, лягушки па болотце начали свой концерт. Стадо уже давно пришло, и даже озорных кишлачных мальчишек не было видно на улицах, когда Мирак с отцом добрались до кишлака. Около мечети им встретились имам и служка, которые, прочитав вечерний намаз, заперли двери мечети и направлялись домой.
— Салам алейкум! — сказал им Сайд Пахлаван, почтительно прижав руки к груди.
— Ваалейкум! — ответил имам.— Бог в помощь, Пахлаван!
— Спасибо, господин!
— Что-то вас давно не видно в мечети. Совсем не показываетесь.— Имам посмотрел строго и сказал: — Погнались за мирскими делами и забыли путь к дому бога?
— Не забыл я путь, знаю...
— Почему же пропускаете намазы?
— Виноват, господин.
-- Бог разгневается и накажет вас.
Ничего, бог милостив, он меня простит! — сказал в ответ Сайд Пахлаван и пошел дальше.
Имам от возмущения взялся за воротник и покачал головой, но сказать уже ему было нечего. А Мираку отцовский ответ так понравился, что он от восторга захохотал было, но сразу прикрыл рот ладонью, чтобы еще больше не рассердить имама.
В это время Наим Перец, с чайником и дастарханом в руках, с веселым и довольным выражением лица входил со двора в свою мехманхану. Мехманхана, с семибалочным потолком, устланная ковром, с тремя рядами курпачей у передней стены, освещалась висячей десятилинейной лампой. На одеялах в переднем углу, облокотясь на подушку, сидел тот самый незнакомец, о котором шла речь.
— Что ты велел приготовить мне поесть? — спросил гость, увидев вошедшего хозяина.
Только не суп, я не ем супа...
— А чего вы хотите, Махсум-джан? - спросил Наим Перец.—Все, что хотите, жена вам приготовит. Для вас я готов зарезать барана, быка, даже верблюда! Жаль только...
— Не тяни, Наим! — нетерпеливо сказал незнакомец. Если ты еще ничего не заказал, то расстели дастархан и пойди скажи, чтобы поскорее приготовили плов, да пожирнее. Не бойся, за каждую свою рисинку ты десять раз плова поешь.
— Плов? Пожалуйста, со всей душой! Вы ведь знаете, что для вас я жизни не пожалею. Вы сидите, пейте чай, а я сейчас...
— И вот что... если у тебя есть вино-мино, тоже принеси!
— Вино? — изумился Наим, но быстро добавил: — Со всей душой! Но вы... Ладно, пожалуйста, если будете пить вино, я хоть из-под земли достану.
Махсум-джан удивлялся: каким сладким на язык стал Наим Перец! Или он ждал от ночного бродяги хороших вестей? Раньше, если Наим и угощал своих гостей пловом, то сначала высыпал на них целый мешок острот и колкостей. А сейчас без всяких разговоров готов даже вина принести. Что за чудо случилось? Но тут Наим вошел в мехманхану с двумя четырехгранными бутылками домашнего вина, расстелил скатерть, разломил лепешку, разрезал вдоль на три части принесенную Махсумом дыню, налил вина в две пиалы и сказал:
— Ну, слава богу! Выпьем за то, что довелось встретиться живыми и невредимыми!
«Чтоб твоя рожа черту приглянулась!» — сказал про себя Махсум, кивнул и выпил залпом полную пиалу вина. Брови его слегка разгладились, по телу растеклась приятная теплота.
— Ты не спрашиваешь,— сказал Махсум, ставя пиалу на скатерть,— где это я научился вино пить?
— Я удивляюсь,— сказал Наим,— прежде вы вина и в рот не брали. «Спрошу»,— сказал себе, но подумал, что неудобно спрашивать...
— Я и сейчас не пью,— сказал твердо Махсум.— Но сегодня не грех выпить... Ты знаешь, я ведь все могу, любое дело, что захочу — выполню, могу и вино пить...
Сегодня пью, завтра — нет!
— Я как будто предчувствовал,— сказал Наим Перец.— Это вино я приготовил, вернувшись домой после того, как мы с вами расстались, тогда в Кагане, в агентстве, и вот только сегодня разлил его по бутылкам, как будто предвидел, что вы придете. Ну, расскажите же, где вы были это время, что делали? Почти два года мы не виделись...
— Лучше бы вместо предчувствий ты что-нибудь дельное сказал! — проворчал Махсум-джан.— Ну, наливай своего вина, несчастный!
Наим понял, что чем-то не угодил гостю, огорчился, попросил прощения и снова налил вина в пиалы.
— Выпьем же за то, чтобы пришла наша пора,— сказал Махсум, немного захмелевший уже от первой пиалы.
— За нашу удачу! — сказал Наим и, выпив вино, добавил: — Когда же она придет наконец?
— Завтра или послезавтра! Так и знай! — сказал Махсум и тоже выпил.— Завтра или послезавтра возьмем власть в свои руки, придет наше время! Ты и Хафиз тогда испугались и сбежали, вас следовало бы расстрелять или повесить, но я простил вам грех. Ладно, живите! Но грех ваш вы должны искупить верной службой и преданностью!
Наим помнил, что было тогда — два года назад.
Два или два с половиной года назад Махсум-джан жил в скромной келье в медресе Хаджи, где он тогда учился. Наим довольно часто ездил в Бухару — перепродавать разные товары, украденные в других местах, и ему приходилось ночевать в городе. Там и познакомился с Махсумом, чтобы пользоваться его гостеприимством и прятать в его келье свои товары.
Махсум был родом из Байсуна. Но приятели в знак уважения называли его Махсум-джан. Наим Перец думал сначала, что, подружившись с простодушным на вид Махсум-джаном, он сможет его эксплуатировать, по, узнав поближе, понял, что Махсум-джан не так прост, наоборот, он скоро подчинил себе Найма.
К Махсуму в келью, кроме Найма, приходили еще другие люди и тоже подчинялись ему во всем. Одним из самых усердных был Хафиз. Этот бедняк ремесленник занимался гончарным делом; приходя к Махсуму, он выполнял работу служки и за это пользовался его милостями. Наим узнал потом, что Хафиз раньше учился в одной школе с Махсумом.
Махсум был щедр, любил повеселиться, но характер у него был резкий, вспыльчивый. Он никого не боялся, никого не стеснялся, был нахален и самоуверен, остер на язык. Он получал от отца не так уж много денег, но каждый вечер у него в келье был плов, всякие угощения, каждый вечер тут пировали приятели. Наим удивлялся, откуда он берет деньги на такие расходы. Хафиз говорил, что Махсум-джан водится с джадидами, вращается в их кругу, и Мирзо Муиддинбай, главарь джадидов, любит Махсума, поддерживает его.
Узнав об этом, Наим Перец немножко испугался, но не очень-то поверил Хафизу.
Махсум, по его мнению, вовсе не похож на джадида. Во-первых, он сын казия, учился в медресе, выполнял все намазы, верил в бога; во-вторых, он не знал русского языка, не читал газет, не пил водки, никогда не произносил таких слов, как «свобода», «равенство», «да здравствует»... Как же он мог быть джадидом? Наим Перец, как и многие жители Бухары, думал, что цель джадидов — отобрать чужое имущество, снять с женщин паранджу, сделать жен общими.

Двенадцать ворот Бухары - Джалол Икрами => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга Двенадцать ворот Бухары автора Джалол Икрами дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Двенадцать ворот Бухары у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Двенадцать ворот Бухары своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Джалол Икрами - Двенадцать ворот Бухары.
Если после завершения чтения книги Двенадцать ворот Бухары вы захотите почитать и другие книги Джалол Икрами, тогда зайдите на страницу писателя Джалол Икрами - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Двенадцать ворот Бухары, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Джалол Икрами, написавшего книгу Двенадцать ворот Бухары, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Двенадцать ворот Бухары; Джалол Икрами, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн