Я,— говорит,— стену разрушил.
— Да что ты! Наш Рыжий Осман!
— Его посадили, а меня выпустили.
— Неужели он разрушил?
— Про то аллах знает.
— Не под силу ему одному такое дело.
Все новые и новые крестьяне, любопытствуя, подходили послушать, сказать свое слово.
— Как знать.
— Камень, от которого меньше всего беды ждешь, на голову и падает. Мы про Рыжего и не думали, а он вот что отмочил!
— Такую толстую стену! Да ему за месяц ее не проломить.
— А я так полагаю: это он наговорил на себя, чтобы Хасана спасти.
— Позлится теперь Мастан...
— Позлится... Хасан, а Хасан! С чего это Мастан все подкапывается под тебя? Тут что-то не так...
— Не знаю,— отвечал Хасан.— Не уживаются наши звезды на одном небе.
— Его звезда ни с кем не уживается. Дело не в том.
— Все время тебе пакости устраивает, нечестивец!
— Не печалься, брат,— успокаивали Хасана.— Есть на небе аллах!
— На него вся надежда...
Услышав о возвращении Хасана, Мастан ушам своим не поверил, вскочил:
— Что, что ты сказал, Муса?
— Хасан, говорю, вышел из тюрьмы, хозяин,— повторил тот.— Клянусь аллахом, правда!
Лицо Мастана налилось кровью, потом посинело. Дрожащие губы что-то забормотали.
— Ты смотри,— сказал он, тяжело усаживаясь на место,— девять душ у гада.
Он-то думал, что разделался, наконец, с Хасаном, повесил ему на хвост жестянку. И вот на тебе!
Чувствуя себя усталым и разбитым, поплелся он домой и лег в постель. Долго ворочался с боку на бок, вздыхал, сон не шел к нему. Хасан стоял перед его глазами, мешал уснуть.
Алие тоже не спала. Она лежала в темноте с открытыми глазами, закинув руки за голову. Так, значит, в пятницу они встретятся!
Девушка знала, что и отец сейчас не спит. Из щели под его дверью струилась полоска света.
Алие было душно в тесной комнате. Она тихо встала, вышла в залу — так в доме называлась парадная комната — и подошла к окну. Как прекрасна деревня, залитая лунным светом! Еще сегодня утром глаза ее ни на что не глядели. А теперь...
В груди подымалась теплая волна... Она прислонилась горячим лбом к оконному стеклу. Две слезинки упали ей на руку. «От радости плачу»,— подумала она. И вдруг слезы хлынули неудержимым потоком. Она и не пыталась сдерживать их. Рыдания сотрясали все ее тело.
— Что такое? Что это за плач среди ночи? В дверях стоял отец.
Алие подняла голову.
— Тоскливо мне... Не спится...
— Тоскливо, тоскливо! Других слов у тебя нет! — Отец воздел руки к небу.— Если сидеть на одном месте, как попугай, да думать, будет тоскливо. Займись делом. От безделья с ума сходят!
Не дослушав отца, Алие повернулась и пошла в свою комнату. Лучше молчать. Отца трясет от одного упоминания о человеке, которого она любит. Сидел небось сейчас за своей дверью и голову ломал, в какую бы новую паутину заманить Хасана. Чем объяснить, что один человек так ненавидит другого?
Молчаливый отпор дочери потряс Мастана. Что заставляет Алие не спать, бродить ночью по дому? «Хасан!» — кольнуло в сердце. Глаза Мастана загорелись злобным огоньком, все тело покрылось холодным потом, во рту пересохло.
— Открой! — Он с силой ударил кулаком в дверь. Послышались пугливые шаги. Тень Алие метнулась под дверью.
— Открывай сейчас же!
Дверь тихо отворилась. Алие стояла на пороге.
— А ну, отвечай, что тебе мешает спать? Она опустила голову.
— Это он, собака? Отвечай! Девушка молчала.
— Обрадовалась, что он вернулся? Говори! Алие молча переступила с ноги на ногу.
— Та-ак! Довольна, что вернулся этот бандит, разбойник с большой дороги? О аллах, моя дочь радуется вместе с моим врагом!
Алие продолжала молчать.
— О всевышний, не гневайся на меня, если я согрешил перед тобою! Даже дитя мое на стороне врага.
Алие медленно подняла голову. Мастан всей кожей ощутил ее пристальный и твердый взгляд.
— Кто твой враг?..— Она чуть не сказала по привычке «отец», но запнулась и смолчала.
Мастан оторопел. Его дочь впервые говорила с ним на «ты»!..
— Хасан! Эта собака, этот головорез, которому ты так обрадовалась...
— Он не враг тебе..— Голос девушки дрогнул.
— Не враг? А кто же?
— Это ты его враг.
— Замолчи! — Мастан бросился к дочери, пятерней закрывая ей рот.
— Ты его враг! Чего тебе от него нужно?
— Замолчи!
— Не буду молчать. За что ты посадил его в тюрьму, сжег его амбар? А теперь говоришь, что он твой враг. Это ты его преследуешь без конца...
Мастан размахнулся. В темноте прозвенела пощечина. На минуту воцарилось молчание, потом послышалось сдавленное рыдание девушки.
Голоса разбудили Зюбейде-ханым. Она вскочила с кровати и выглянула из-за двери своей комнаты. Над плачущей Алие стоял Мастан, такой страшный, словно душу из нее собирался тянуть.
— Иди, иди отсюда! — Женщина потащила мужа за собой.— Посреди ночи драться задумал! Чего ты пристал к девочке?
— Она меня в могилу сведет! Все! Не дочь она мне после этого! Клянусь!
Зюбейде-ханым втащила его в комнату и закрыла за собой дверь. Девушка осталась одна. Она вытерла слезы, выпрямилась и ушла к себе, с силой хлопнув дверью.
Утром Алие не вышла из своей комнаты. Ужас охватывал ее всякий раз, когда до нее доносился голос отца или звук его шагов. «Это же мой отец»,—
пробовала она урезонить себя. Нет, никакого родственного чувства к нему у нее не осталось, только отвращение и страх.
Алие ждала, когда затихнет этот ненавистный хриплый голос и она сможет выскользнуть из дому, убежать на виноградник Кебира, к Хасану.
Наконец Мастан собрался и уехал.
Не помня себя от радости, Алие неслась к заветному месту. Сейчас, сейчас она увидит Хасана! Вот он впереди, на камне сидит... Хасан вскочил и побежал ей навстречу. Алие чуть не бросилась ему на шею, но застыдилась, сдержала свой порыв. Они молча смотрели друг на друга. По лицу Алие катились слезы. Хасан обнял ее. Она уткнулась ему в плечо и заплакала еще сильнее.
— Что с тобой, Алие? — встревожился Хасан.— Что случилось?
— Спаси меня! Я боюсь отца.— Тело ее вздрагивало от рыданий.— Спаси меня!..
Хасан нежно гладил ее плечи. Ах, где найти слова, чтобы выразить то, что у него сейчас на душе!
— Потерпи, потерпи,— только повторял он.— Аллах милостив.
— Не могу я больше так, мы враги с ним! —Алие отвела голову, посмотрела в глаза Хасану.— Вчера опять меня побил.
Хасан снова привлек девушку к себе.
— Потерпи немного.
Они медленно пошли к сторожке.
— Он вчера заснуть не мог от злости,— жаловалась Алие.— Из-за того, что ты из тюрьмы вышел. Как сумасшедший бродил по дому.
Хасан невольно улыбнулся. Скажи на милость! Мастан из-за него уже и спать не может.
Алие села на камень. Хасан осторожно пристроился рядом. Она придвинулась поближе. Ей захотелось быть с ним всегда... Трудная доля ожидает ее, если она согласится разделить с ним любовь и жизнь. Но уйти от этой любви уже нельзя. От судьбы своей как уйдешь?
— Давай убежим,— сказала девушка.
Хасан недоверчиво заглянул ей в глаза. Он ведь то же думал...
— Не время еще. Подожди немного.
Алие сидела к нему так близко, что он ощущал тепло ее тела.
— Давай убежим далеко-далеко...
— А на что жить будем? — Хасан развел руками. Девушка поймала его руку и потянула к себе.
— Я буду шить. И ты будешь работать. Хасан закусил нижнюю губу.
— С тобой,— он крепко сжимал руку девушки,— с тобой я поеду, куда хочешь, но до урожая надо подождать. Соберем урожай — будет у нас немного денег на дорогу.
Алие подняла на него светящиеся надеждой глаза. Все ее мечты о будущем приобретали теперь черты реальности. Она радостно прислушивалась к его мягкому, низкому голосу — уверенному, ласковому, проникающему в самое сердце... Он нес ей покой и счастье.
— Мне кажется, что я не доживу до этого дня,— прошептала она.— Давай продадим мои перстни.
Хасан встал на колени, взял девушку за руки и стал перебирать перстни на ее пальцах.
— Я так не хочу,— сказал он.— Ты не возьмешь их с собою. Они не твои. Я не желаю брать у Ма-стана ни одного куруша, ни одной тряпки. Хочешь, я куплю тебе бархатное платье?
Алие с восторгом смотрела на его взволнованное, излучающее нежность лицо.
— Когда, когда ты купишь?
— Да хоть сейчас! У меня на это хватит денег.
— Ах, купи, пожалуйста!
— Обязательно.
— Ты только бархат купи. Я сама потихоньку сошью себе платье.
— Завтра же поеду в касабу.
Алие все теснее прижималась к Хасану, словно хотела раствориться в нем. Он медленно провел рукой по ее рассыпавшимся волосам — мягкие, как шелк.
Он страстно обнял девушку, губами нашел ее губы, замер в долгом поцелуе, целовал еще и еще... Девушка не противилась. Глаза Хасана были закрыты. Ему казалось, что если он их откроет, все исчезнет, как сказочный мираж: он ведь и во сне не смел думать о таком счастье.
Алие осторожно просунула руку через вырез рубахи Хасана и, погладив его грудь, легонько оттолкнула...
— Мой Хасан! Пора идти.
Не слушая, он все сильнее сжимал ее в своих объятиях. В наступившей тишине только дверь сторожки стучала и скрипела под ветром..!
В ту пятницу Мастан не вернулся из города. К вечеру приехал от него человек и сказал, что у хозяина дела в Алашехире, задержится неизвестно на сколько. Алие обрадовалась. Она была под впечатлением того, что совершилось в это утро, и боялась, что лицо выдаст отцу ее тайну. Девушка заперлась в своей комнате, стараясь даже матери не показываться на глаза.
Прошла суббота, за ней воскресенье, а Мастан все не возвращался. В деревне заметили его отсутствие, но никому и в голову не пришло побеспокоиться о нем. Напротив.
— Опять какую-нибудь пакость нам готовит, не иначе...— с тревогой говорили крестьяне.
А потом пришло известие, что Мастан арестован в Алашехире. Вот это была новость! Вся Караахмет-ли, весь Кесикбель радостно гудел, как улей. Разорвись сейчас в деревенской кофейне бомба, люди не были бы так удивлены.
— Вот так так!
— Накрутили ему все-таки хвоста!..
Выяснялись подробности. Какой-то алашехирен заложил Мастану свой виноградник за триста лир. Вовремя долг выплатить не сумел. Мастан и прибрал виноградник к рукам. В субботу встречает этот человек Мастана в Алашехире, выкладывает ему денежки.
— Отдай мой виноградник.
А Мастан ему:
— Поздно, мой дорогой.
— Пожалей, хозяин. Я бедный раб аллаха. Кроме этого виноградника, ничего у меня больше нет.
— Я у тебя денег на большой дороге не отнимал.
— Аллах наградит тебя. У тебя земли — конца-края не видать.
— Деньги кончились — лавка закрылась. Ступай-ка восвояси!
Тот чуть не задохнулся от гнева.
— Не толкай меня на зло, хозяин. Тебе же хуже будет.
Сцепились они. Мастан взял да и подал на него жалобу в суд. Посадили человека, а против него ни бумаг, ни свидетелей. Подержали да отпустили. Сидит раз Мастан в кофейне, в нарды играет со своим адвокатом. А человек тот и входит туда — разыскал-таки Мастана. Входит он в кофейню — Мастан к нему спиной сидит,— выхватывает нож, а адвокат:
— Берегись, Мастан!
Мастан обернулся, выхватил у этого человека нож с серебряной ручкой, да его же и пырнул тем ножом... Насмерть. После этого и забрали Мастана в полицию.
Рассказ будоражил людские головы, как праздник, как свежий ветер. Если бы не было того проклятого адвоката, который крикнул Мастану: «Берегись!»...
Наконец-то он получит по заслугам! Теперь ему не выкрутиться, не вернуться в Кесикбель, не вылезти змее из-под камня. Находились, правда, и скептики.
— Освободят Мастана. Не он первый напал. Убил человека, обороняясь...
Таким горячо возражали:
— Ну и что же! Закон как говорит? Доброму — добро, злому — зло. Там не будут разбираться: оборонялся ли, нападал ли.
Отсутствие Мастана сослужило службу и молодым влюбленным. Они встречались теперь каждый день.
Хасан привез из города алый бархат. Он весь переливался. Такой и сказочной королевне в пору носить. Хасан, сияющий от удовольствия, поглаживал материю рукой.
— Вот тебе бархат.
Он расстелил ткань у девушки на коленях.
— Какой красивый! — ахнула Алие.— Где ты нашел такую прелесть?
Она со счастливой улыбкой поглядывала то на Хасана, то на бархат, прислушиваясь, как материя тихо шуршит под ее пальцами.
Хасана томила непонятная, необъяснимая тревога. Ему все казалось, что вот-вот появятся какие-то злые силы и разрушат его счастье. Он подолгу глядел на огромные красные цветы, что росли по берегам речки. Нежнее и красивее этих цветов здесь не найти. Но они всегда на волоске от гибели. Хлынет дождь, сорвет их с хрупких стебельков, сбросит в реку. После каждого дождя плывут по ней эти измятые, искалеченные цветы. Хасан вспомнил, как отен говорил ему: «Лучше на сухой земле чертополох выращивать, чем цветы на берегу реки». Вот и он, Хасан, такое же семя, брошенное в землю на берегу реки. И Алие тоже! Нужно спасать ее как можно скорей, пока не налетит на них бешеным потоком, не погубит их Мастан. Скорее бы скосить, обмолотить, провеять хлеб, продать его, а там видно будет.
Забравшись на чердак сторожки — отсюда хорошо видна дорога,— Хасан ждал Алие. Сердце его билось нетерпеливо. Девушка все не шла. Чтобы протянуть время, Хасан стал разбирать корявую надпись на подоконнике слухового оконца. Начало прочитал легко: «Предназначается высокочтимому...» Из последующего можно было только понять, что автор «послания» хочет жениться на дочери Османа Кебира. Заканчивалось послание бранью в адрес Кебира. Должно быть, какой-нибудь крестьянин написал. Захотел жениться на дочери богатого горожанина
И такой же бедняк, как Хасан. Не подписался. Ясно, не от страха. Просто сплетен не хочет. Уж Хасан-то его хорошо понимает. Он еще раз внимательно и сочувственно прочитал корявые строчки. Потом взор его опять устремился на дорогу.
Опаздывает что-то Алие!Он распахнул окошко. Сердце его заныло от дурного предчувствия. А вдруг Алие испугалась бед и напастей, которые подстерегают их в будущем? Вдруг она решила, что лучше выйти замуж по воле отца, чем скитаться с Хасаном в чужих краях, жить без денег, в постоянных лишениях? Она ведь не привыкла ни в чем себе отказывать, ей такая жизнь и во сне не снилась. Дочка Мустафы, которого звали Сорок Зубов, сто раз бы уже пришла к нему на свидание. Давно уже заглядывается она на Хасана. Он мысленно поставил ее рядом с Алие, сравнил. Слов нет, Алие во всем превосходила соперницу. Хасан устыдился собственных мыслей. Как он мог с кем-то сравнивать Алие!
Никогда она так не запаздывала. Всегда хоть на минутку прибежит, предупредит, что не сможет посидеть с ним. Они ведь теперь настоящие муж и жена, только пока без документа.
Хасан захлопнул оконце и решительно направился к выходу по утоптанной белой глине дворика, примыкавшего к сторожке. Дольше ждать было бесполезно. Все сроки прошли. Надо идти. Сердце его заныло с новой силой. Может быть, случилось самое ужасное — все открылось? Сейчас он пойдет по деревне, а в спину ему понесется:
— Вон он!
— Голодранец! Кем себя вообразил?
— Задумал с хозяйской дочкой на винограднике любовь крутить...
Весь Кесикбель поднимет его на смех. Даже деревенские собаки будут смеяться.
— Землю проворонил, а туда же, за хозяйской дочкой!..
Хасан очнулся. Как, он все еще стоит на пороге сторожки! Да разве можно без толку проводить время! А если с Алие что-нибудь стряслось? От злости на свою глупость он с силой ударил себя в грудь тяжелыми, словно молоты, кулаками и со всех ног помчался в деревню. Ворвался в кофейню — здесь в первую голову любую новость узнают. Нет, все как обычно. Он облегченно сел, облокотился на стол, чтобы отдышаться.
— Мастан приехал! — услышал он.
У Хасана дрогнула рука, на которую он опирался. Локоть чуть не соскользнул со стола.
— Что ты сказал?
— Гроза Кесикбеля вернулся, вот что, брат.
С другой стороны послышалось осторожное покашливание.
— Пожалуй, это даже к лучшему.
Хасан повернул к говорившему пылающее лицо.
— Это почему же тебе лучше будет, дорогой? Человек опять осторожно покашлял.
— А как же с семенами-то?
— «С семенами...»—машинально повторил Хасан.
— Нечего ждать от Мастана добра,— говорили в другом углу.— Для наших ран он мази не даст.
— Ничем их не научишь,— поддержал чей-то бас.— Хоть кол им на голове теши!.. Поглядите только: опять Мастан стал их благодетелем!..
Все эти разговоры доносились до Хасана, словно из-за стены. «Вон оно что, вон оно что! Приехал»,— вертелось у него в голове. Он плюнул на пол и вышел.
Многие в деревне с надеждой ждали возвращения Мастана. Кому сына женить, кому в армию провожать, кому дочь выдавать замуж, а денег-то нет. Может, выручит Мастан? Почему бы не выручить? Ему от этого только прибыль.
— Эх, вы! — негодовал Сердер Осман.— Опять Мастан хорош стал?
Хорош ли, плох ли Мастан — земля не спросит. Ей нужны семена. Отсеется крестьянин, замаячит перед ним надежда на хороший урожай, на счастливую жизнь, которая придет вместе с этим урожаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17