Мне м-м... очень жаль, что так все
получилось, но я же не знал, что все здесь начнет падать только потому,
что мне надо было подвинуть одну небольшую досочку! Кроме того, мне, хм...
очень хотелось немного исследовать развалины...
- Исследовать ему захотелось! - сердито воскликнула Робин. - Ты
отправился на поиски сокровищницы, да?
- И я ее нашел! Только кто-то побывал там раньше меня и вынес все!
- Все? - Друида с сомнением посмотрела на карлика.
- Ну, почти все. Я, правда, кое-что нашел... Так, ничего особенного.
Вот смотрите.
Полдо засунул руку в мешок и вытащил медальон. Рубиновая роза
засверкала в свете факела; ее сияние, дробясь на мириады разноцветных
бликов, осветило мрачные стены крепости. Робин вскрикнула и схватила
медальон, но Полдо крепко держал его за цепочку.
- Это ведь тот же символ, что и на свитках Аркануса! Это знак Богини
Чантэа!
Полдо скривился, но выпустил цепочку из рук.
- Ну, раз ты знаешь, что это такое и ты пришла мне на помощь, мне
кажется, медальон должен принадлежать тебе. Он волшебный?
Робин взяла талисман и, высоко подняв его, попыталась разглядеть его
в мерцающем свете факелов.
- Я не знаю. Но для почитателей Чантэа это, несомненно, святыня.
Спасибо. Я буду хранить его вместе со свитками.
- А почему бы тебе не надеть его? - предложила Тэвиш.
Казалось, Робин поразили ее слова.
- Нет! Я не могу! Это будет неправильно...
- Я знаю о Богине Чантэа, - настаивала менестрель. - Это великая и
могущественная Богиня, которой поклоняются во всех Затерянных Мирах. Это
Богиня жизни и роста, она покровительствует растениям и животным, и,
вообще, природе. Разве она так сильно отличается от Богини Матери-Земли?
Робин неохотно покачала головой, но Тэвиш продолжала убеждать ее.
- Конечно, человек должен решить сам, во что ему верить. Но ты
говорила нам, что твоя Богиня стала такой слабой, что не отвечает на твои
молитвы и не может вернуть тебе способность творить волшебные заклинания.
Она, вне всякого сомнения, с удовольствием примет помощь другого Божества,
могущественного и близкого ей по духу. Особенно, если это поможет нам
победить зло. Этот священный талисман воистину должен обладать огромной
силой. Ведь знак Чантэа может послужить нашей цели. Я не сомневаюсь, что
она ненавидит зло и захочет противостоять тому, что погубило Долину
Мурлок.
- Возможно, ты и права, - неуверенно проговорила друида, - но...
- А разве ты не прибегала к помощи Чантэа, прочитав заклинание,
написанное на свитке, чтобы попасть сюда? - спросил король. - Может быть,
если ты наденешь медальон, он поможет нам воспользоваться другими свитками
или даже освободить друидов?
- Ну, хорошо. Я надену его. - Робин подняла волосы, чтобы не мешали,
и надела талисман на шею. Медальон с сияющей алой розой уютно устроился у
девушки на груди.
- Я нашел еще вот это. Не знаю, есть ли от них толк, они немного
побиты, но я все равно решил их взять. - Карлик вытащил потемневшие от
грязи и с одним треснутым стеклом очки. - Я решил, что поскольку они были
в сокровищнице, может быть, они какие-нибудь особенные.
- Ну-ка, дай посмотреть, - сказала Тэвиш. Она взяла очки и с трудом
пристроила их на носу. Очки сидели как-то криво, поскольку левой дужки не
хватало. Правое стекло было усеяно паутиной тонких трещин, и Тэвиш,
состроив смешную рожицу, стала оглядываться по сторонам.
- Что-то они мне не очень подходят, глазам больно, - сообщила она. -
Понятия не имею, почему их хранили вместе с драгоценностями. Может быть, в
них нет ничего особенного, и их просто забыли. - Тэвиш сняла очки и
протянула Тристану, но король уже снова повернулся к карлику.
Полдо смущенно поглядывал по сторонам, пока остальные рассматривали
очки. Наконец, он снова заговорил:
- Там еще был... Ну, то есть, я нашел еще кое-что. Оно было под
балкой. - Очень неохотно Полдо нащупал в сумке и вытащил драгоценный
камень, который заиграл в тусклом свете факелов всеми своими гранями. -
Бриллиант!
- И какой громадный! - прошептала Тэвиш, наклонившись, чтобы поближе
рассмотреть камень, который лежал у карлика на ладони. Она даже не
попыталась взять бриллиант в руки.
- Мне кажется, что раз вы не бросили меня в беде и пришли мне на
помощь, он на самом деле должен принадлежать нам всем, - сказал карлик. -
Я пока оставляю его у себя, а потом продам, и каждый получит свою долю.
Тристану с трудом удалось не выказать своего изумления, и он
посмотрел на своего старого друга новыми глазами. Жадный Полдо сумел за
многие годы своей жизни скопить целое состояние, и Тристан впервые
услышал, что он готов поделиться с другими.
- Ну, по крайней мере, мы сможем выйти отсюда так, что нас, может
быть, не заметят те мерзкие твари, которые поджидают нас у входа, -
сказала Тэвиш.
Все удивленно посмотрели на нее.
- О чем это ты? - спросил Тристан.
- Как о чем? Вот там... откуда идет свет. Ой, куда он подевался? -
Тэвиш изумленно посмотрела на боковой коридор. - Я могу поклясться, что
видела свет в том коридоре всего минуту назад... Подождите-ка! -
Менестрель снова надела очки и посмотрела в боковой проход. - Да, я его
вижу! Нам надо только завернуть за пару углов и вы увидите, как прямо
сквозь крышу пробивается свет! Там можно выбраться наружу!
- За пару углов, говоришь? - недоверчиво спросил король.
Тем не менее все пошли за менестрелем. Она быстро и уверенно повела
их по пересекающимся коридорам, пока не подошли к отверстию в потолке.
Оттуда на них смотрело темно-серое небо.

Камеринн шел по следу, не обращая внимания на все усиливающуюся
снежную бурю. Даже когда землю, по которой прошло ненавистное ему
существо, покрыло толстое белое одеяло, след, оставленный этим порождением
зла, оставался четким и ясным.
Единорог ни секунды не колебался, он знал, что должен сделать.
Камеринн чувствовал, что смерть этого отвратительного существа не вернет
мир и красоту в Полину Мурлок и не освободит его любимых друидов из
каменных темниц. Но он понимал, что может уничтожить чудовище - и только
это желание им и двигало сейчас.
След привел его в Фаллонские Топи - сюда Камеринн раньше старался не
заходить, но теперь он мчался вперед по ледяной воде, продираясь сквозь
сплетения низко растущих ветвей.
Наконец, Камеринн почувствовал, что существо, за которым он гонится,
уже совсем близко, и впервые за все время к нему в сердце закралось
сомнение. Где-то совсем рядом пряталась сама тьма, и единорог понял, что
не может не вступить с ней в бой.
Его ум, тем не менее, требовал осторожности, и Камеринн, замедлив
свой бег, постепенно перешел на шаг. Вскоре он подошел к большому мертвому
дереву с вывороченными корнями, похожими на головы голодного дракона, и
единорог понял, что наконец догнал своего врага.
Зверь с рычанием выскочил из укрытия, сверкая злобными желтыми
глазами и раскрыв пасть с длинными клыками. Острые когти располосовали
бока Камеринна, но ударами передних копыт он заставил чудовище отступить.
Пантера присела на землю прямо перед ним и снова бросилась в атаку.
Длинные извивающиеся щупальца потянулись к единорогу, но он успел
отскочить. Камеринн изо всех сил лягался, стараясь ударить врага, но тот,
ловко изворачиваясь, все время ускользал от тяжелых копыт. Опустив рог,
храброе животное бросилось вперед, однако промахнулось и почувствовало,
что пантера уже готовится напасть на него сзади. И опять единорог
промахнулся, и его белоснежные бока покрылись кровью. Он отскочил назад,
издав боевой клич и не собираясь сдаваться.
Это сражение могло закончиться лишь смертью одного из них.

ВТОРОЙ СВИТОК
- А теперь - на Корвелл.
- Такова воля Баала. - Ясалла кивнула. - Но сначала мы устроим пир в
честь нашей победы.
- Нам нужно торопиться! - прошипел на языке сахуагинов Хобарт. Он уже
собрал увесистый кошель золотых монет. Хотя ему самому золото было ни к
чему, оно могло пригодиться для исполнения будущих планов Баала.
- Ты слишком торопишься, человек. Мы одержали великую победу. И
бились мы ради добычи, а теперь ты хочешь нас лишить завоеванных в
сражении трофеев.
Священник посмотрел на Верховную Жрицу, окруженную другими
сахуагинами, и понял, что дальнейшие споры бессмысленны.
- Ну, что ж, я буду ждать тебя у входа в залив.
Хобарт не был мягким человеком, да и добротой он не был особо
отягощен, но пир сахуагинов-победителей даже у него вызвал отвращение. Вид
чудовищной бойни был столь ужасен, что Хобарта начали охватывать страх и
сомнения.
Нет, он конечно не станет оплакивать смерть множества мужчин, женщин
и детей северян, павших под жестокими ударами зомби и сахуагинов. Баал
пожелал их смерти, а значит Хобарт все правильно сделал. Возможно, эти
люди и не были врагами Баала, но их существование мешало ему.
Следовательно, их уничтожение должно было принести радость священнику.
Однако вместо этого в его душе рос страх. Конечно, целью Баала было
превратить Гвиннет в остров смерти, символ его нечеловеческой злобы. То,
что эта чудовищная бойня произошла на небольшом соседнем острове, можно
было считать отвлекающим маневром или репетицией перед уничтожением
Корвелла. Это королевство будет, несомненно, их следующей целью.
Впервые Хобарт начал задумываться о собственной роли в планах своего
господина. Он был честным и преданным священником всю свою сознательную
жизнь, отдавая силы служению Темному Богу. Что же случится с Хобартом,
когда воля Баала будет выполнена? Если Бог смерти хочет, чтобы на его
острове не осталось ни одного человека, что станется с его священником -
человеком?
С тяжелым вздохом Хобарт отбросил все сомнения. Кости брошены, и,
если ему суждено, он погибнет, или будет жить - изменить уже ничего
нельзя. Он только ускорит свою гибель, если его хозяин что-нибудь
заподозрит.
До сих пор Баалу было грех жаловаться. Заклинание Хобарта, вызвавшее
землетрясение, привело к тому, что огромный кусок стены Железной Крепости
обрушился. Сотни сахуагинов проникли в крепость через эту брешь, за ними
последовали зомби - и судьба сражения была решена.
Теперь ожившие мертвецы бесцельно слонялись по полю битвы, ожидая
новых команд жриц Ясаллы - сами зомби не имели ни воли, ни желаний. Но
жрицы вместе с другими сахуагинами сейчас наслаждались кровавым пиром.
Так что Хобарту пришлось самому обдумывать следующую часть плана.
Конечно же, он волновался понапрасну. Сила Баала до сих пор не знала
преград, и раз эти отвратительные рыболюди хотят отметить свою победу -
что ж, пускай.
Однако, Корвелл был древним королевством, которое защищалось не
только крепкими воинами, но и какими-то сверхъестественными силами.
Так, во всяком случае, казалось Хобарту. Зверь Казгорот не смог
сломить королевство. Конечно, Казгорот не умел устраивать землетрясения,
да и воевали под его началом северяне - простые смертные, волю которых
можно было подчинить.
Тем не менее, Хобарт чувствовал, что необходимо торопиться, но
союзники, к сожалению, не разделяли его порыва. Он сидел на скале у входа
в Железную Бухту, наблюдая сверху за хаосом, разрушениями и смертью,
царящими в Железной Крепости. Потом Хобарт закрыл глаза и стал молиться
Баалу, чтобы тот восстановил заклинание, использованное священником во
время битвы. На это, в любом случае, уйдет большая часть ночи, так что он
решил не терять времени.

Через небольшое отверстие в потолке сыпался снег, покрывая некое
подобие лестницы, образовавшееся после обвала. Тристан полез первым, держа
в правой руке меч, а левой цепляясь за камни. Наконец, ему удалось
выбраться из логова фирболгов, и он оказался по колено в снегу.
- Все спокойно, - прошептал он. - Вылезайте!
Тристан наклонился и вытащил через дыру Робин, а вслед за ней вылезли
и остальные.
Они оказались в царстве черного и белого цветов - черные стволы
мертвых деревьев угрюмо возвышались над ослепительно белым снегом на фоне
низкого серого неба.
Вскоре снегопад прекратился, но белое одеяло уже покрыло землю.
- Этих проклятых птиц нет: то ли они улетели совсем, то ли ждут нас у
входа. Пошли скорее!
Тристан двинулся было вперед, и тут же застыл на месте. Из-за этих
туч совершенно невозможно определить, где солнце!
- Интересно, где север? - задумчиво сказал он.
Робин остановилась рядом с ним и посмотрела на мрачный лес. Тэвиш,
тем временем, достала сломанные очки, и нацепив их на нос, посмотрела на
небо:
- Так я и думала! Эти очки позволяют видеть незримое для обычных
глаз! Сейчас, например, я могу определить положение солнца. Там должен
быть восток, значит, север находится в той стороне!
- По мне, так все стороны одинаковы, - проворчал король. - Что ж,
двинемся на север.
Несколько часов они без остановки шагали по глубокому снегу. Поначалу
первым шел Тристан, потом его обогнала Робин. Оказалось, что первому идти
намного тяжелее, поэтому они часто сменяли друг друга.
Ночь, проведенная в тепле, вернула им силы. Они почти не
разговаривали и быстро продвигались вперед, оставив далеко за спиной
цитадель фирболгов. Страшных птиц, по-прежнему, нигде не было видно.
Гибель Даруса острой занозой сидела в сердце Тристана. Он чувствовал,
что вина его огромна, но теперь король был убежден, что у него появилась
возможность искупить ее.
Первое время они шли между почерневших стволов заболоченного леса.
Однако теперь им стали гораздо чаще встречаться участки сухой земли.
Похолодание имело и одно существенное преимущество: вода в болотах
замерзла так, что образовавшийся лед выдерживал их вес. В таких случаях
они просили Яака идти последним, потому что его-то вес лед, как правило,
не выдерживал.
Когда они проходили через один из таких обледеневших участков,
Тристан оглянулся назад - они оставляли за собой довольно-таки ясный след.
- Надеюсь эти птицы не настолько умны, чтобы найти нас по следам, -
сказал он Робин.
- Боюсь, что... - она показала на небо, и у Тристана упало сердце:
под низкими тучами парили зловещие тени, и их число непрестанно росло.
- Они еще довольно далеко, - с надеждой сказал он.
- Но мне кажется, что они летят в нашу сторону.
Король начал с остервенением прокладывать тропу, обрубая сухие ветки,
словно надеялся, что им удастся ускользнуть от этих ужасных существ, но
стая с каждой минутой приближалась - в этом сомнений быть не могло.
- Что мы будем делать, когда выберемся из топей? - спросила Робин,
вслух произнеся то, о чем все это время думал король. - Может, будем
держаться леса, чтобы они не напали на нас?
- Сомневаюсь, что лес нам поможет, - сказал Тристан. - Видимо, все же
нам придется сражаться.
В голосе короля появились нотки безнадежности, да и все понимали, что
в открытой схватке у них практически Нет шансов на благополучный исход.
Однако Тристан продолжал упрямо прорубать дорогу сквозь сросшиеся с
мертвыми деревьями лианы.
Наконец, выбравшись на открытый участок, король застыл, как
вкопанный.
- Ну, а теперь что нам делать? - простонал он, показывая вперед.
Перед ними лежал овраг с круто уходящими вниз стенами. Дно находилось
всего лишь в двадцати футах, но гладкие каменные стены почти не имели
выступов и трещин. Снег покрывал все дно, лишь макушки крупных камней
выдавались вверх. Путники смогли разглядеть открытое пространство по
другую сторону оврага, уходящее вниз, к северу. Перед ними расстилались
оскверненные луга Долины Мурлок.

Язиликлик крепко зажмурил глаза. Когтистая лапа мертвой хваткой
держала его за плечо, и эльф ждал скорой гибели. Однако, ничего не
происходило.
Он попытался, не открывая глаз, оценить, что происходит вокруг. Он
слышал тяжелое хриплое дыхание совсем рядом. Теплый, дымный запах наполнял
воздух, и Язиликлику показалось, что он ощущает аромат жарящегося на огне
мяса - он даже слышал, как оно шипит.
Эльфу страшно захотелось есть, и у него в животе заурчало. Конечно,
напомнил он себе, все это уже не будет иметь значения, когда ужасное
существо убьет его. Эльф еще немного подождал, но почему-то ничего не
происходило, он все еще был жив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37