– Мэри-Бет! – что есть мочи крикнул я. Мой голос прозвучал в морозном воздухе жалостливо и робко.– Он не идет, – сказал Лу.Джекоб подошел к грузовику и открыл дверцу со стороны водителя.– Тебе вовсе не обязательно идти, Хэнк, – заявил он. – Если хочешь, можешь подождать здесь.Мне даже в голову не пришло прихватить с собой шапку, да и сапог на ногах у меня не было – я вовсе не собирался бродить по снегу, – но я знал, что и Джекоб, и Лу хотят, чтобы я остался ждать их в машине, словно немощный старикан; знал и то, что это непременно явится предметом их гнусных шуточек, пока они будут плутать по лесу, и поводом подразнить меня, когда вернутся.Поэтому, вопреки своему желанию, я сказал:– Нет, я пойду.Джекоб нырнул в машину и принялся шарить за спинкой сиденья. Когда мой брат вылез обратно, в руке он держал охотничье ружье. Достав из картонной коробочки пулю, он вогнал ее в ствол. Потом опять спрятал коробку где-то за сиденьем.– Тебе нет никакого смысла идти с нами, – заметил он. – Ты только замерзнешь.– А для чего тебе ружье? – спросил я. Краешком глаза я уловил ухмылку на лице Лу.Джекоб пожал плечами. Обхватив ружье обеими руками, он поднял воротник своей куртки, прикрывая от мороза уши. Джекоб был в парке ярко-красного цвета, которая, как и вся его одежда, казалась ему маловата.– Это заповедная зона, – напомнил я. – Здесь нельзя охотиться.Джекоб улыбнулся.– Это будет компенсацией: лисий хвост за мою разбитую фару. – Он бросил взгляд на Лу. – Я зарядил ружье только одной пулей, как настоящий северный охотник. Как ты считаешь, это справедливо?– Вполне, – ответил Лу и издал какой-то урчащий звук.Оба приятеля при этом загоготали. Джекоб, осторожно ступил ногой в сугроб, помедлил, балансируя, словно опасаясь завалиться назад, потом собрался с силами и, неуклюже выбравшись из сугроба, рванул к лесу. Лу, все еще продолжая хихикать, отправился следом за ним, оставив меня на дороге в полном одиночестве.Я колебался, пытаясь выбрать между комфортом и гордостью. В конце концов победила гордость, да и возникавший в сознании образ злорадствующего Лу тоже прибавлял решительности. С чувством, граничащим с отвращением, я обнаружил, что лезу через сугроб, пробираюсь сквозь толщу снега, торопясь догнать своих спутников, пока они не ушли далеко вперед.
В лесу снег был глубоким – ноги проваливались по голень. Под ровным снежным покровом скрывались стволы упавших деревьев, ямы и пни, так что прогулка оказалась гораздо тяжелее, чем я предполагал. Лу прокладывал путь; двигался он проворно, ловко, как крыса, проскальзывая меж деревьев. Глядя на него, казалось, что он уходит от погони. Я шел по его следам, Джекоб заметно поотстал, лицо его раскраснелось и было лишь на полутон светлее куртки. Джекобу было тяжело продвигать свою огромную тушу по такому глубокому снегу.А лай собаки, как назло, ничуть не приближался.Мы шли так еще минут пятнадцать. Внезапно деревья словно расступились, и нашему взору открылась широкая и довольно глубокая впадина, похожая на след от приземлившегося здесь миллионы лет назад гигантского метеорита. В ложбине рядами тянулись низкорослые чахлые деревца – остатки яблоневого сада Бернарда Андерса.Мы с Лу остановились, поджидая Джекоба. Говорить мы не могли: оба дышали с трудом. Джекоб прокричал нам что-то из-за деревьев, потом рассмеялся, но никто из нас его так и не расслышал. Я огляделся вокруг, пытаясь отыскать собаку – следы ее лап четко выделялись на снегу, но за деревьями снова терялись.– Его здесь нет, – сказал я.Лу прислушался к собачьему лаю. Казалось, мы так и не приблизились к нему.– Да, – согласился он. – Его здесь нет.Я еще раз окинул взглядом окрестности. Единственным движущимся объектом, насколько мне удалось разглядеть, был Джекоб, яростно пробивавшийся сквозь сугробы. Нас с ним разделяло ярдов пятьдесят, и этот отрезок пути он, по всей видимости, собирался преодолевать еще очень долго. Куртка его была распахнута, и даже на расстоянии я слышал его тяжелое, хриплое дыхание. Ружье он приспособил под посох – загоняя приклад в снег, он опирался на ствол и, отталкиваясь, делал очередной шаг вперед. За ним тянулась широкая колея из глубоких и беспорядочных следов, и со стороны можно было подумать, что его насильно волокли через лес и он отчаянно сопротивлялся.Когда он наконец догнал нас, пот с него струился градом, а от разгоряченной кожи валил пар. Мы с Лу молча уставились на него, ожидая, пока он переведет дыхание.– Господи, – произнес он, с трудом заглатывая воздух, – жаль, что мы не взяли ничего попить.Он снял очки и вытер их о куртку, одновременно шаря глазами по земле, словно рассчитывая найти там родник.Лу, будто фокусник, взмахнул рукой, оттопырил карман своей куртки и извлек оттуда банку пива. Он щелкнул крышкой, слизнул с нее показавшуюся пену и с улыбкой протянул банку Джекобу.– Будь всегда во всеоружии, – провозгласил он. Сделав большой глоток, Джекоб перевел дыхание, потом снова припал к банке. Утолив жажду, он вернул банку Лу. Тот пил долго и медленно, запрокинув голову, кадык его скользил вверх-вниз, как поршень. Наконец он протянул банку мне. Это был «Будвайзер»; я узнал его по сладковатому запаху.Поежившись, я покачал головой. Пробираясь по снегу, я вспотел, и стоило мне остановиться, как тут же подкрался озноб. Мышцы ног предательски дрожали.– Давай, – уговаривал Лу, – глотни хоть немного. Хуже не будет.– Не хочу, Лу. Совсем не хочу пить.– Да не может быть, – напирал он. – Ты ведь вспотел, не так ли?Я уже открыл было рот, чтобы ответить очередным отказом, на этот раз более решительным, как вдруг раздался изумленный голос Джекоба:– Это что, самолет?Мы с Лу задрали головы, напряженно вглядываясь в низко нависшие облака, навострив уши, пока наконец до нас не дошло, что Джекоб указывает на впадину. Мы проследили за направлением его пальца: действительно, среди чахлых яблонек, занесенный снегом, лежал крошечный одноместный самолет.
Мы с Лу первыми спустились вниз.Самолет распластался на брюхе и походил на игрушку, которую чья-то гигантская рука спустила с неба, уютно пристроив под яблоневыми ветвями. Удивительно, но особых повреждений в глаза не бросалось. Несколько деформировался пропеллер, чуть покосилось левое крыло, и в фюзеляже виднелась крохотная пробоина, но на земле следов аварии не осталось; не было ни поваленных деревьев вокруг, ни черных отметин на снегу, по которым можно было бы восстановить траекторию падения.Мы с Лу обошли самолет, осмотрев его со всех сторон, но никто из нас так и не осмелился подойти ближе и дотронуться до него. Самолетик был на редкость маленьким – не больше грузовика Джекоба – и каким-то трогательным; даже не верилось, что он способен был поднять в воздух человека.Джекоб тоже уже спустился и теперь медленно брел по саду. Снег здесь был глубже, и казалось, что Джекоб ползет к нам на коленях. Где-то вдалеке по-прежнему лаял Мэри-Бет.– Боже, – воскликнул Лу. – Вы только взгляните на этих птиц.Поначалу я их даже не заметил – они словно замерли на деревьях, – и вдруг, как только я увидел одну, все остальные как по команде зашевелились. Птицы были везде, они заполонили весь сад – сотни и сотни черных ворон, которые до этого неподвижно восседали на темных, голых ветвях яблонь.Лу слепил снежок и запустил им в дерево. Тотчас взлетели три вороны и, медленно описав полукруг над самолетом, с мягким шорохом опустились на соседнее дерево. Одна из них каркнула – по пустынному саду прокатилось зловещее эхо.– Черт возьми, прямо как привидения, – содрогнувшись, произнес Лу.Пыхтя и отдуваясь, подошел Джекоб. Куртка на нем была распахнута, рубаха выбилась из-под брюк. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы отдышаться.– Внутри кто-нибудь есть? – спросил он. Ответа не последовало. Я даже и не подумал об этом, но, разумеется, кто-то же должен был находиться в самолете – очевидно, мертвый пилот. Я молча уставился на самолет. Лу запустил в ворон очередной снежок.– Вы не проверяли? – поинтересовался Джекоб. Он передал свое ружье Лу и неуклюже двинулся к самолету. Сразу за поврежденным крылом виднелась дверца. Джекоб схватился за ручку и резко нажал. Раздался громкий скрежет – металл терся о металл, – и дверца распахнулась дюймов на пять, потом во что-то уперлась. Джекоб навалился на нее всей своей тяжестью и сдвинул еще дюйма на полтора. Ухватившись за край двери обеими руками, он толкнул ее с такой силой, что самолет зашатался, выныривая из своей снежной берлоги и обнажая светящуюся серебристую поверхность, но дверь до конца так и не раскрылась.Агрессивность Джекоба придала мне смелости, и я решился подойти к самолету поближе. Попытался заглянуть в кабину через ветровое стекло, но так ничего и не увидел. Стекло было затянуто паутиной мельчайших трещин и сверху покрыто толстой ледяной коркой.Джекоб продолжал свою схватку с дверью. Дыхание его было тяжелым и учащенным.Лу стоял чуть поодаль. С ружьем в руках, он был похож на часового.– Ее, кажется, заклинило, – проговорил он с явным облегчением.Джекоб просунул голову в щель, которую ему удалось пробить, и тут же выскочил обратно.– Ну, что? – спросил Лу. Джекоб покачал головой.– Слишком темно. Кому-то из вас придется пробраться в кабину и все выяснить. – Он снял очки и вытер лицо рукой.– Хэнк самый маленький, – тут же нашелся Лу. – Он вполне сможет пролезть. – Подмигнув Джекобу, он с ухмылкой посмотрел на меня.– Разве я меньше тебя?Лу похлопал себя по намечавшемуся брюшку.– Ты худее. Вот что важнее всего.Взглядом я обратился за поддержкой к Джекобу, но сразу же понял, что там рассчитывать не на что. На его лице застыла ехидная усмешка, на щеках прорезались ямочки.– Как ты считаешь, Джекоб? – спросил Лу. Джекоб заржал было, но вовремя спохватился.– Даже не представляю, как ты сможешь пролезть, Лу, – серьезным тоном произнес он. – С таким брюхом…И оба с непроницаемыми физиономиями уставились на меня.– Зачем вообще лезть туда? – спросил я. – Не вижу смысла.Лу ухмыльнулся. Несколько ворон, тяжело взмахнув крыльями, переместились на другое дерево. Казалось, вся стая с интересом наблюдает за нами.– Почему бы нам не ограничиться поисками собаки? – предложил я. – А потом мы могли бы вернуться в город и заявить о катастрофе.– Ты что, боишься, Хэнк? – съязвил Лу. И переложил ружье в другую руку.И вот я, с отвращением к самому к себе, сдаюсь. В подсознании отчетливо слышен голос, убеждающий меня в том, что я веду себя как подросток, занимаюсь какой-то бессмыслицей, дурью, лишь бы доказать свою смелость каким-то ублюдкам. Внутренний голос все распекал меня, а я слушал и, мысленно соглашаясь с каждым словом, решительно пробирался к приоткрытой двери самолета.Джекоб отступил, пропуская меня вперед. Просунув голову в щель, я дал глазам возможность привыкнуть к темноте. Внутри самолет казался еще более крохотным, чем снаружи. Воздух в салоне был теплым и влажным – как в оранжерее. Меня охватил суеверный страх. Через пробоину в фюзеляже пробивался тоненький лучик света, отражаясь на противоположной стене крошечным полумесяцем. В хвосте самолета была кромешная тьма, и, похоже, там было абсолютно пусто. Возле дверного проема на полу валялся большой рюкзак. Достаточно было лишь протянуть руку, чтобы ухватить его и вытащить наружу.В передней части салона я разглядел два кресла, на них падал серый свет, пробивавшийся сквозь ветровое стекло. Одно из кресел пустовало, но на втором было распластано тело пилота; головой он упирался в приборную доску.Я высунулся наружу.– Мне отсюда видно его. Джекоб и Лу уставились на меня.– Он мертв? – спросил Джекоб. Я пожал плечами.– Снегопад начался лишь во вторник, так что, по всей видимости, он пролежал здесь около двух суток.– Ты не хочешь проведать его? – спросил Лу.– Давайте лучше отыщем собаку, – раздраженно сказал я. Залезать в самолет мне вовсе не хотелось. А заставить меня они были не в силах.– Мне кажется, стоит проверить. – Лу ухмыльнулся.– Заткнись, Лу, хватит молоть чепуху. Не может быть, чтобы он был жив.– Два дня – не такой уж большой срок, – заметил Джекоб. – Я слышал, что человек может протянуть и дольше.– Особенно в холоде, – согласился Лу. – Сохраняется, как продукты в холодильнике.Я все надеялся, что они шутят, но не тут-то было.– Что тебе стоит – просто залезь и проверь, – сказал Джекоб. – В чем проблема?Я нахмурился, чувствуя, что оказался в безвыходном положении. Вновь просунул голову в щель и тут же вынырнул обратно.– Можете хотя бы соскрести лед с ветрового стекла? – обратился я к Джекобу.Он глубоко, театрально вздохнул, рисуясь перед Лу, но тем не менее побрел к носу самолета.Я начал протискиваться в щель. Голова и плечи проскользнули легко, но протащить туловище оказалось сложнее – грудную клетку словно сдавило обручем. Я попытался выбраться назад, но обнаружил, что куртка и рубашка зацепились за железяки и сбились под мышками. Голую кожу обожгло холодным воздухом.Сквозь ветровое стекло проступили темные контуры туши Джекоба – мне было слышно, как он перчаткой пытается соскрести наледь. Я надеялся, что станет светлее, но напрасно. Джекоб начал колотить по стеклу; тяжелые, глухие удары эхом прокатились по салону.Я сделал выдох и дернулся вперед. Обруч, сдавливавший грудь, переместился на уровень живота. Я уже собирался предпринять последнюю попытку проникнуть в самолет, уверенный, что на этот раз мне это удастся, как вдруг произошло нечто любопытное. Пилот, как мне показалось, зашевелился. Его голова, лежавшая на приборной доске, чуть заметно качнулась.– Эй, – прошептал я. – Эй, дружище. Ты в порядке? – Голос мой гулким эхом пронесся под сводами фюзеляжа.Джекоб продолжал барабанить по стеклу. Бум-бум-бум.– Эй, – сказал я уже громче, похлопав по фюзеляжу перчаткой.Слышно было, как сзади ко мне подкрадывается Лу.– Что там? – спросил он. Джекоб все стучал: бум-бум-бум.Голова пилота уже не двигалась, и я вдруг засомневался в своих предположениях. Я снова попытался продвинуться вперед. Джекоб перестал колотить по стеклу.– Скажи ему, что у меня ничего не получается, – прокричал он.– Хэнк застрял, – ликующе воскликнул Лу. – Посмотри.Я почувствовал, что он вцепился в меня руками. Его пальцы больно впились в мои ребра, вызвав щекотку. Я брыкнул ногой, и мой ботинок плюхнулся в снег. Дверь по-прежнему цепко держала меня. Я расслышал приглушенный смех Джекоба и Лу.– Попробуй ты, – сказал Лу, обращаясь к Джекобу.Я яростно отталкивался и упирался, мне уже было все равно, в какую сторону двигаться, я мечтал лишь о том, чтобы выбраться из плена. Я чувствовал, как утопают в снегу ноги и под тяжестью моего тела раскачивается самолет. Вдруг в носовой части раздался какой-то шорох.Я не сразу сообразил, в чем дело. Поначалу мне показалось, что это снова шевельнулась голова пилота, но потом что-то взметнулось вверх, и в тот же момент посыпались неистовые удары по стеклу. Даже не то что удары. До меня вдруг дошло, что так хлопают крыльями птицы. И действительно, это была большая черная ворона – такая же, как и те, что сидели в саду на яблонях.Ворона отлетела от козырька и устроилась на спинке сиденья пилота. Какое-то время я наблюдал, как ходит взад и вперед ее голова. Потом осторожно, стараясь не шуметь, попытался выбраться из дверного проема наружу. Но тут птица опять взвилась: ткнувшись в стекло, она развернулась и полетела прямо на меня. Я похолодел от ужаса и молча следил, как она приближается к моему лицу. И лишь в самый последний момент, когда она уже готова была наброситься на меня, я успел втянуть голову в плечи.Удар ее клюва пришелся в самую середину лба. Я расслышал свой собственный крик – короткий, резкий, похожий на собачий визг, – сделал движение назад, потом рывок вперед и, каким-то чудом вырвавшись из удерживающих меня тисков, свалился в салон самолета. Приземлившись на рюкзак, я даже не стал пытаться встать с него. Птица улетела в носовую часть, опять ударилась о стекло и устремилась назад, теперь уже к распахнутой двери, но вдруг, сделав вираж вправо, подлетела к пробоине в фюзеляже. Она на секунду замерла, потом, как крыса, прокралась в отверстие и исчезла.До меня донесся хохот Лу.– Ну и ну, – сказал он. – Чертова птица. Ты видел, Джейк?Я коснулся горящего лба – моя перчатка оказалась вся в крови. Соскользнув с рюкзака – жесткого, словно состоящего из одних углов, как будто он был набит книгами, – я в изнеможении опустился на пол. Луч света, сочившийся из раскрытой двери, падал мне на ноги.Джекоб просунул голову внутрь, загородив своей тушей дневной свет.– Видел эту птицу? – спросил он. Хотя я и не мог разглядеть его лица, мне было ясно, что он улыбается.– Она меня клюнула.– Клюнула? Тебя? – Джекоб, казалось, мне не верил. Выждав несколько мгновений, он вылез наружу. – Птица клюнула его, – сообщил он своему приятелю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
В лесу снег был глубоким – ноги проваливались по голень. Под ровным снежным покровом скрывались стволы упавших деревьев, ямы и пни, так что прогулка оказалась гораздо тяжелее, чем я предполагал. Лу прокладывал путь; двигался он проворно, ловко, как крыса, проскальзывая меж деревьев. Глядя на него, казалось, что он уходит от погони. Я шел по его следам, Джекоб заметно поотстал, лицо его раскраснелось и было лишь на полутон светлее куртки. Джекобу было тяжело продвигать свою огромную тушу по такому глубокому снегу.А лай собаки, как назло, ничуть не приближался.Мы шли так еще минут пятнадцать. Внезапно деревья словно расступились, и нашему взору открылась широкая и довольно глубокая впадина, похожая на след от приземлившегося здесь миллионы лет назад гигантского метеорита. В ложбине рядами тянулись низкорослые чахлые деревца – остатки яблоневого сада Бернарда Андерса.Мы с Лу остановились, поджидая Джекоба. Говорить мы не могли: оба дышали с трудом. Джекоб прокричал нам что-то из-за деревьев, потом рассмеялся, но никто из нас его так и не расслышал. Я огляделся вокруг, пытаясь отыскать собаку – следы ее лап четко выделялись на снегу, но за деревьями снова терялись.– Его здесь нет, – сказал я.Лу прислушался к собачьему лаю. Казалось, мы так и не приблизились к нему.– Да, – согласился он. – Его здесь нет.Я еще раз окинул взглядом окрестности. Единственным движущимся объектом, насколько мне удалось разглядеть, был Джекоб, яростно пробивавшийся сквозь сугробы. Нас с ним разделяло ярдов пятьдесят, и этот отрезок пути он, по всей видимости, собирался преодолевать еще очень долго. Куртка его была распахнута, и даже на расстоянии я слышал его тяжелое, хриплое дыхание. Ружье он приспособил под посох – загоняя приклад в снег, он опирался на ствол и, отталкиваясь, делал очередной шаг вперед. За ним тянулась широкая колея из глубоких и беспорядочных следов, и со стороны можно было подумать, что его насильно волокли через лес и он отчаянно сопротивлялся.Когда он наконец догнал нас, пот с него струился градом, а от разгоряченной кожи валил пар. Мы с Лу молча уставились на него, ожидая, пока он переведет дыхание.– Господи, – произнес он, с трудом заглатывая воздух, – жаль, что мы не взяли ничего попить.Он снял очки и вытер их о куртку, одновременно шаря глазами по земле, словно рассчитывая найти там родник.Лу, будто фокусник, взмахнул рукой, оттопырил карман своей куртки и извлек оттуда банку пива. Он щелкнул крышкой, слизнул с нее показавшуюся пену и с улыбкой протянул банку Джекобу.– Будь всегда во всеоружии, – провозгласил он. Сделав большой глоток, Джекоб перевел дыхание, потом снова припал к банке. Утолив жажду, он вернул банку Лу. Тот пил долго и медленно, запрокинув голову, кадык его скользил вверх-вниз, как поршень. Наконец он протянул банку мне. Это был «Будвайзер»; я узнал его по сладковатому запаху.Поежившись, я покачал головой. Пробираясь по снегу, я вспотел, и стоило мне остановиться, как тут же подкрался озноб. Мышцы ног предательски дрожали.– Давай, – уговаривал Лу, – глотни хоть немного. Хуже не будет.– Не хочу, Лу. Совсем не хочу пить.– Да не может быть, – напирал он. – Ты ведь вспотел, не так ли?Я уже открыл было рот, чтобы ответить очередным отказом, на этот раз более решительным, как вдруг раздался изумленный голос Джекоба:– Это что, самолет?Мы с Лу задрали головы, напряженно вглядываясь в низко нависшие облака, навострив уши, пока наконец до нас не дошло, что Джекоб указывает на впадину. Мы проследили за направлением его пальца: действительно, среди чахлых яблонек, занесенный снегом, лежал крошечный одноместный самолет.
Мы с Лу первыми спустились вниз.Самолет распластался на брюхе и походил на игрушку, которую чья-то гигантская рука спустила с неба, уютно пристроив под яблоневыми ветвями. Удивительно, но особых повреждений в глаза не бросалось. Несколько деформировался пропеллер, чуть покосилось левое крыло, и в фюзеляже виднелась крохотная пробоина, но на земле следов аварии не осталось; не было ни поваленных деревьев вокруг, ни черных отметин на снегу, по которым можно было бы восстановить траекторию падения.Мы с Лу обошли самолет, осмотрев его со всех сторон, но никто из нас так и не осмелился подойти ближе и дотронуться до него. Самолетик был на редкость маленьким – не больше грузовика Джекоба – и каким-то трогательным; даже не верилось, что он способен был поднять в воздух человека.Джекоб тоже уже спустился и теперь медленно брел по саду. Снег здесь был глубже, и казалось, что Джекоб ползет к нам на коленях. Где-то вдалеке по-прежнему лаял Мэри-Бет.– Боже, – воскликнул Лу. – Вы только взгляните на этих птиц.Поначалу я их даже не заметил – они словно замерли на деревьях, – и вдруг, как только я увидел одну, все остальные как по команде зашевелились. Птицы были везде, они заполонили весь сад – сотни и сотни черных ворон, которые до этого неподвижно восседали на темных, голых ветвях яблонь.Лу слепил снежок и запустил им в дерево. Тотчас взлетели три вороны и, медленно описав полукруг над самолетом, с мягким шорохом опустились на соседнее дерево. Одна из них каркнула – по пустынному саду прокатилось зловещее эхо.– Черт возьми, прямо как привидения, – содрогнувшись, произнес Лу.Пыхтя и отдуваясь, подошел Джекоб. Куртка на нем была распахнута, рубаха выбилась из-под брюк. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы отдышаться.– Внутри кто-нибудь есть? – спросил он. Ответа не последовало. Я даже и не подумал об этом, но, разумеется, кто-то же должен был находиться в самолете – очевидно, мертвый пилот. Я молча уставился на самолет. Лу запустил в ворон очередной снежок.– Вы не проверяли? – поинтересовался Джекоб. Он передал свое ружье Лу и неуклюже двинулся к самолету. Сразу за поврежденным крылом виднелась дверца. Джекоб схватился за ручку и резко нажал. Раздался громкий скрежет – металл терся о металл, – и дверца распахнулась дюймов на пять, потом во что-то уперлась. Джекоб навалился на нее всей своей тяжестью и сдвинул еще дюйма на полтора. Ухватившись за край двери обеими руками, он толкнул ее с такой силой, что самолет зашатался, выныривая из своей снежной берлоги и обнажая светящуюся серебристую поверхность, но дверь до конца так и не раскрылась.Агрессивность Джекоба придала мне смелости, и я решился подойти к самолету поближе. Попытался заглянуть в кабину через ветровое стекло, но так ничего и не увидел. Стекло было затянуто паутиной мельчайших трещин и сверху покрыто толстой ледяной коркой.Джекоб продолжал свою схватку с дверью. Дыхание его было тяжелым и учащенным.Лу стоял чуть поодаль. С ружьем в руках, он был похож на часового.– Ее, кажется, заклинило, – проговорил он с явным облегчением.Джекоб просунул голову в щель, которую ему удалось пробить, и тут же выскочил обратно.– Ну, что? – спросил Лу. Джекоб покачал головой.– Слишком темно. Кому-то из вас придется пробраться в кабину и все выяснить. – Он снял очки и вытер лицо рукой.– Хэнк самый маленький, – тут же нашелся Лу. – Он вполне сможет пролезть. – Подмигнув Джекобу, он с ухмылкой посмотрел на меня.– Разве я меньше тебя?Лу похлопал себя по намечавшемуся брюшку.– Ты худее. Вот что важнее всего.Взглядом я обратился за поддержкой к Джекобу, но сразу же понял, что там рассчитывать не на что. На его лице застыла ехидная усмешка, на щеках прорезались ямочки.– Как ты считаешь, Джекоб? – спросил Лу. Джекоб заржал было, но вовремя спохватился.– Даже не представляю, как ты сможешь пролезть, Лу, – серьезным тоном произнес он. – С таким брюхом…И оба с непроницаемыми физиономиями уставились на меня.– Зачем вообще лезть туда? – спросил я. – Не вижу смысла.Лу ухмыльнулся. Несколько ворон, тяжело взмахнув крыльями, переместились на другое дерево. Казалось, вся стая с интересом наблюдает за нами.– Почему бы нам не ограничиться поисками собаки? – предложил я. – А потом мы могли бы вернуться в город и заявить о катастрофе.– Ты что, боишься, Хэнк? – съязвил Лу. И переложил ружье в другую руку.И вот я, с отвращением к самому к себе, сдаюсь. В подсознании отчетливо слышен голос, убеждающий меня в том, что я веду себя как подросток, занимаюсь какой-то бессмыслицей, дурью, лишь бы доказать свою смелость каким-то ублюдкам. Внутренний голос все распекал меня, а я слушал и, мысленно соглашаясь с каждым словом, решительно пробирался к приоткрытой двери самолета.Джекоб отступил, пропуская меня вперед. Просунув голову в щель, я дал глазам возможность привыкнуть к темноте. Внутри самолет казался еще более крохотным, чем снаружи. Воздух в салоне был теплым и влажным – как в оранжерее. Меня охватил суеверный страх. Через пробоину в фюзеляже пробивался тоненький лучик света, отражаясь на противоположной стене крошечным полумесяцем. В хвосте самолета была кромешная тьма, и, похоже, там было абсолютно пусто. Возле дверного проема на полу валялся большой рюкзак. Достаточно было лишь протянуть руку, чтобы ухватить его и вытащить наружу.В передней части салона я разглядел два кресла, на них падал серый свет, пробивавшийся сквозь ветровое стекло. Одно из кресел пустовало, но на втором было распластано тело пилота; головой он упирался в приборную доску.Я высунулся наружу.– Мне отсюда видно его. Джекоб и Лу уставились на меня.– Он мертв? – спросил Джекоб. Я пожал плечами.– Снегопад начался лишь во вторник, так что, по всей видимости, он пролежал здесь около двух суток.– Ты не хочешь проведать его? – спросил Лу.– Давайте лучше отыщем собаку, – раздраженно сказал я. Залезать в самолет мне вовсе не хотелось. А заставить меня они были не в силах.– Мне кажется, стоит проверить. – Лу ухмыльнулся.– Заткнись, Лу, хватит молоть чепуху. Не может быть, чтобы он был жив.– Два дня – не такой уж большой срок, – заметил Джекоб. – Я слышал, что человек может протянуть и дольше.– Особенно в холоде, – согласился Лу. – Сохраняется, как продукты в холодильнике.Я все надеялся, что они шутят, но не тут-то было.– Что тебе стоит – просто залезь и проверь, – сказал Джекоб. – В чем проблема?Я нахмурился, чувствуя, что оказался в безвыходном положении. Вновь просунул голову в щель и тут же вынырнул обратно.– Можете хотя бы соскрести лед с ветрового стекла? – обратился я к Джекобу.Он глубоко, театрально вздохнул, рисуясь перед Лу, но тем не менее побрел к носу самолета.Я начал протискиваться в щель. Голова и плечи проскользнули легко, но протащить туловище оказалось сложнее – грудную клетку словно сдавило обручем. Я попытался выбраться назад, но обнаружил, что куртка и рубашка зацепились за железяки и сбились под мышками. Голую кожу обожгло холодным воздухом.Сквозь ветровое стекло проступили темные контуры туши Джекоба – мне было слышно, как он перчаткой пытается соскрести наледь. Я надеялся, что станет светлее, но напрасно. Джекоб начал колотить по стеклу; тяжелые, глухие удары эхом прокатились по салону.Я сделал выдох и дернулся вперед. Обруч, сдавливавший грудь, переместился на уровень живота. Я уже собирался предпринять последнюю попытку проникнуть в самолет, уверенный, что на этот раз мне это удастся, как вдруг произошло нечто любопытное. Пилот, как мне показалось, зашевелился. Его голова, лежавшая на приборной доске, чуть заметно качнулась.– Эй, – прошептал я. – Эй, дружище. Ты в порядке? – Голос мой гулким эхом пронесся под сводами фюзеляжа.Джекоб продолжал барабанить по стеклу. Бум-бум-бум.– Эй, – сказал я уже громче, похлопав по фюзеляжу перчаткой.Слышно было, как сзади ко мне подкрадывается Лу.– Что там? – спросил он. Джекоб все стучал: бум-бум-бум.Голова пилота уже не двигалась, и я вдруг засомневался в своих предположениях. Я снова попытался продвинуться вперед. Джекоб перестал колотить по стеклу.– Скажи ему, что у меня ничего не получается, – прокричал он.– Хэнк застрял, – ликующе воскликнул Лу. – Посмотри.Я почувствовал, что он вцепился в меня руками. Его пальцы больно впились в мои ребра, вызвав щекотку. Я брыкнул ногой, и мой ботинок плюхнулся в снег. Дверь по-прежнему цепко держала меня. Я расслышал приглушенный смех Джекоба и Лу.– Попробуй ты, – сказал Лу, обращаясь к Джекобу.Я яростно отталкивался и упирался, мне уже было все равно, в какую сторону двигаться, я мечтал лишь о том, чтобы выбраться из плена. Я чувствовал, как утопают в снегу ноги и под тяжестью моего тела раскачивается самолет. Вдруг в носовой части раздался какой-то шорох.Я не сразу сообразил, в чем дело. Поначалу мне показалось, что это снова шевельнулась голова пилота, но потом что-то взметнулось вверх, и в тот же момент посыпались неистовые удары по стеклу. Даже не то что удары. До меня вдруг дошло, что так хлопают крыльями птицы. И действительно, это была большая черная ворона – такая же, как и те, что сидели в саду на яблонях.Ворона отлетела от козырька и устроилась на спинке сиденья пилота. Какое-то время я наблюдал, как ходит взад и вперед ее голова. Потом осторожно, стараясь не шуметь, попытался выбраться из дверного проема наружу. Но тут птица опять взвилась: ткнувшись в стекло, она развернулась и полетела прямо на меня. Я похолодел от ужаса и молча следил, как она приближается к моему лицу. И лишь в самый последний момент, когда она уже готова была наброситься на меня, я успел втянуть голову в плечи.Удар ее клюва пришелся в самую середину лба. Я расслышал свой собственный крик – короткий, резкий, похожий на собачий визг, – сделал движение назад, потом рывок вперед и, каким-то чудом вырвавшись из удерживающих меня тисков, свалился в салон самолета. Приземлившись на рюкзак, я даже не стал пытаться встать с него. Птица улетела в носовую часть, опять ударилась о стекло и устремилась назад, теперь уже к распахнутой двери, но вдруг, сделав вираж вправо, подлетела к пробоине в фюзеляже. Она на секунду замерла, потом, как крыса, прокралась в отверстие и исчезла.До меня донесся хохот Лу.– Ну и ну, – сказал он. – Чертова птица. Ты видел, Джейк?Я коснулся горящего лба – моя перчатка оказалась вся в крови. Соскользнув с рюкзака – жесткого, словно состоящего из одних углов, как будто он был набит книгами, – я в изнеможении опустился на пол. Луч света, сочившийся из раскрытой двери, падал мне на ноги.Джекоб просунул голову внутрь, загородив своей тушей дневной свет.– Видел эту птицу? – спросил он. Хотя я и не мог разглядеть его лица, мне было ясно, что он улыбается.– Она меня клюнула.– Клюнула? Тебя? – Джекоб, казалось, мне не верил. Выждав несколько мгновений, он вылез наружу. – Птица клюнула его, – сообщил он своему приятелю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42