Коко прислонилась щекой к заросшей щетиной физиономии Рика и поморщилась. Ощущение было такое, что с нее живьем сдирают кожу. Но когда Коко жалела мужчин, то готова была простить им все на свете, так что и это испытание выдержала стоически.
4
И вот началась совместная жизнь Джесса и Коко. Подружки Коко, раздираемые любопытством, что же из этого выйдет, повадились захаживать к ним едва ли не каждый день. Как и Коко, они понятия не имели, как надо обращаться с детьми, так что воспринимали все это как цирковое представление.
Джесс же откровенно игнорировал Коко, даже рта не раскрывал без особой необходимости, сидел в углу комнаты, как зверек в клетке, и слушал музыку. Коко сочла, что обязана, как минимум, кормить Джесса, поэтому после работы тащилась в магазин, хотя изнемогала от усталости, потом готовила ужин.
Как-то Коко решила запечь в духовке большой кусок мяса — она ждала в гости близкую подружку Кэй. По квартире плыл соблазнительный аромат жареной говядины. Коко стало грустно — ведь Рику не суждено отведать этого кулинарного чуда. На нее накатила тоска. Когда люди живут вместе, они делятся друг с другом мыслями и чувствами, рассказывают о том, что произошло с ними за день. Иначе какой вообще смысл быть рядом?
До сих пор она приезжала сюда только на уик-энды, но теперь ей захотелось быть с Риком все время, каждый день.
Повседневная жизнь! До Рика ей и в голову не приходило делить с каким-то мужчиной прелести быта. Вместе чистить зубы, дремать после обеда, покупать одежду… У ее кавалеров зубы всегда сверкали белизной. Они чистили их заранее, перед свиданием. А одежду они выбирали сами, по собственному вкусу, и костюмы сидели на них как влитые. Мечущийся по комнате с зубной щеткой во рту Рик был для нее диковинкой. Это нравилось ей не меньше, чем секс. Зубная щетка и секс имеют равную ценность? Коко даже покраснела. Она уже почти решила: пока Рик в отъезде, она съедет с квартиры и переберется сюда — с вещами!
— Коко! — Голос Джесса вернул ее к реальности. — Что это ты там жаришь?
— Мясо.
— А-а…
Вообще-то Джесс обожал жареное мясо. Впервые в жизни Коко стряпала, чтобы доставить кому-то радость. Каждый день она готовила одно из любимых блюд Джесса. Когда рядом был Рик, никаких проблем с едой не возникало. Рик поглощал все, что угодно, до подгоревшей яичницы. Все, что приготовит Коко, — самый изысканный деликатес. И, пользуясь родительской властью, Рик буквально запихивал любую ее стряпню в Джесса. Но теперь некому было встать на защиту Коко.
— Пойду куплю себе чизбургер, — объявил Джесс.
Коко в это время мыла овощи. У нее опустились руки.
— Дай мне денег!
У Коко от бешенства потемнело в глазах. Прошло несколько секунд, прежде, чем она вновь обрела дар речи.
— Но почему?
— Потому что я хочу чизбургер.
Усилием воли она сдержала ярость и дрожащими пальцами достала из кошелька пятидолларовую купюру.
— А вот моя мама здорово готовила! — заявил Джесс, надувая пузырь из жвачки.
— И что же она готовила? — поинтересовалась Коко. Голос у нее тоже дрожал — как и руки.
— Сырые яйца с рисом.
Коко швырнула пятидолларовую бумажку на пол. Джесс с ухмылкой поднял ее, открыл дверь и вышел.
Коко достала из духовки мясо и шмякнула его в мусорное ведро — с такой силой, что светло-коричневые брызги разлетелись по всей кухне. Плохо соображая, что делает, Коко вытерла сок с лица. Господи, ну за что ей все это?! Еще никто не причинял ей такую боль — постоянно.
Тут раздался звонок в дверь. Это Кэй.
— Что случилось?! Мясо плохое?
Коко села на стул и уткнулась лицом в ладони. Пальцы были все в жиру, и она перемазалась еще больше.
— Что я такого сделала?!
Ей казалось, она сходит с ума. Так ее еще никто не оскорблял, и Коко рыдала в голос.
— Да что случилось?!
Кэй растерянно обняла Коко за плечи. Захлебываясь рыданиями, Коко поведала, что из кожи вон лезет, стараясь накормить Джесса повкуснее. А мальчишка просто ноги об нее вытирает.
— Он же еще совсем ребенок, чего ты ждала? — подытожила Кэй, протирая бумажной салфеткой запачканный стол.
— Ребенок? К черту, ребенок… Интересно, все дети такие? — Коко не могла сдержать злости.
Коко сама себе удивлялась: неужели это она каждый день добровольно стоит у плиты ради какого-то постороннего ей мальчишки?
— Я не собиралась становиться ему матерью! Вот еще, глупости какие! Я готовлю лишь потому, что эта маленькая дрянь — сын Рика!
— Но это было твое решение, — невозмутимо заметила Кэй.
Коко растерянно молчала. Если она собирается жить с Риком, то Джесс будет бесплатным приложением к этому. Придется заботиться и о нем, ничего не поделаешь.
— Я конечно, в этом мало что смыслю… Но, по-моему, все дети такие. А уж этот фрукт… Мать же им совсем не занималась. Но, Коко… Знаешь, все задают один и тот же вопрос — зачем ты связалась с мужчиной, у которого есть ребенок? Ты же превратилась в домохозяйку! Нет, правда, зачем? Из любопытства? Мужчина с ребенком — он что, какой-то особенный?
Коко и сама не знала, как объяснить свое отношение к Рику. Она еще никогда не любила мужчин такой любовью.
Это тупик. Близость с мужчиной в сексе легка и приятна. Близость с мужчиной в быту — это чересчур трудно… Конечно же, и в быту есть место сексу. Но теперь ей придется думать больше об архисложных проблемах из области зубных щеток…
— Знаешь, ты просто не привыкла иметь дело с детьми! В этом все дело.
Кэй изо всех сил пыталась приободрить Коко. Они дружили давно, едва ли не с детства, и привыкли делиться душевными тайнами, так что теперь понимали друг друга почти без слов. Кэй обо всем догадалась. Что Коко и в самом деле влюбилась в Рика, хотя подруга не собиралась делиться ни с кем этой постыдной тайной.
— Нервы сдают, извини, — сказала Коко.
— Я понимаю, ты любишь Рика, но есть еще и Джесс. Если ты не поладишь с ним… Тогда лучше не залипай слишком сильно, — подытожила Кэй. — Что ты сможешь сделать, если мальчишка возненавидит тебя?
— Да, я не спорю. Мне не нравится Джесс. Он — не плод любви. Скорее, плод секса. Это ребенок женщины, с которой Рик был до меня. Но если теперь я буду с Риком, то мне придется принять его сына. Родная мать его бросила. Мне нравится радовать Рика. Смешить его, учить его делать то, что он делать не умеет, Мне нравится спать с ним, в конце-то концов! А значит, придется уживаться и с Джессом. Это неизбежная необходимость.
Кэй не верила своим ушам. Неужели эгоцентристка Коко способна разбить себе сердце только из-за того, чтобы доставить радость мужчине?! А ведь эгоизм всегда был ее привлекательной стороной!
— Но ты же всегда презирала такую любовь к мужчинам!
Коко потерянно молчала.
— Ты ставишь на одну доску секс и воспитание ребенка. Невероятно. Не думаю, что воспитание детей — такое уж удовольствие.
А ведь Кэй совершенно права, подумала Коко. И она, Коко, совершает чудовищную ошибку. Она впала в оцепенение.
Кэй собралась приготовить коктейль, но тут явился Джесс, аппетитно хрустя жареным картофелем.
— Привет, Джесс! Как поживаешь?
— Ну-у… Так себе, ничего.
— А я принесла тебе подарок.
Кэй протянула Джессу запакованную коробку. Джесс развернул бумажную упаковку. В коробке лежал игрушечный самолетик.
— Ты не хочешь сказать спасибо? Джесс!
Джесс подошел к Кэй. Наверное, он хочет ее поцеловать, подумала Коко, ощущая прилив нежности.
— Спасибо…
Но вдруг Кэй остолбенела, изумленно раскрыв рот. Коко взглянула на ее лицо. По щеке стекала слюна.
Коко схватила Джесса за шиворот, чтобы надавать ему пощечин, но ей это не удалось. Он был ниже, но намного сильнее. Все же мальчишка. Несколько раз она промазала, но, наконец, извернувшись, с такой силой двинула его по скуле, что испугалась, не сломала ли ему челюсть. У нее даже запястье заломило. Джесс перестал сопротивляться и молча уставился на Коко. Из носа у него текла кровь. Коко похолодела. Что она натворила? Рука ныла от боли. Она потерла ее, — и у нее защипало глаза. Однако через мгновенье она забыла про руку, потому что теперь стало по-настоящему больно: Джесс изо всех сил пнул ее ногой в бок. Коко рухнула на колени, скорчившись, чтобы смягчить шок. У нее перехватило дыхание. Может, он ненормальный? Нет, этот ребенок — не человек. Это дьявольское отродье, и его появление на свет божий — чудовищная ошибка. Откуда-то издалека доносился голос Кэй. Она утешала Коко. Когда Коко подняла взгляд, то увидела, что Джесс все еще смотрит на нее. В руке он по-прежнему сжимал самолетик. По совершенно невозмутимому лицу ползла струйка крови. У Коко даже мурашки по спине поползли.
— Почему… почему ты это сделал? Ну, пожалуйста, объясни, — умоляюще попросила Коко. Она должна знать причину! Иначе что она делает здесь? Даже при всей ее любви к Рику… «Я ведь просто хочу быть с Риком, — подумала вдруг она. — Зачем мне терпеть все это?»
— Не знаю.
— Что значит — не знаю? Тебя что, не учили, как нужно благодарить за подарок?
— Учили. Нужно сказать: спасибо. Я и сказал «спасибо».
— Зачем ты плюнул ей в лицо? Разве так можно?
— Не знаю. Но… моя мама всегда плевала папе в лицо.
Коко рухнула на пол и зарыдала в голос. Приняв это за окончание разговора, Джесс улизнул в свою комнату и заперся там. От кухни до двери тянулась кровавая дорожка.
Когда она ударила Джесса, ее руке было больней, чем его щеке, подумала Коко. И все же она надеялась, что проучила Джесса. Однако теперь было ясно, что все напрасно. Больно было только ей.
— Здорово же они ненавидели друг друга — Рик и его бывшая благоверная, — заметила Кэй, гладя Коко по спине. — Какая глупость, что дети — плоды любви…
Коко даже содрогнулась. Возможно, Джесс и был рожден в любви, но выращен в ненависти… Это же просто сгусток ненависти, и она должна иметь с ним дело! Что там, в душе у этого ребенка? Если содрать с него эту злобу, слой за слоем, как луковичную шелуху, что она обнаружит внутри? Тоже ненависть? Коко стало страшно при мысли, что даже его позвоночник насквозь пропитался ненавистью. Сейчас, обливаясь слезами обиды, она гнала этот страх. Но знала, что неизбежно наступит момент, когда придется посмотреть правде в лицо. Коко ощутила теплое чувство к Кэй, которая гладила ее по спине. Но в душе был омерзительный холодок — предчувствие неизбежного.
5
Если ты даришь ласку, то вправе рассчитывать на взаимность. Так Коко понимала жизнь. Конечно, это красиво — дарить поцелуи, объятья и восхищенные комплименты, ничего не ожидая взамен. Но как все же обидно — давать и не получать ничего. Именно потому Коко не могла заставить себя общаться с Джессом. Как можно любить, если тебе отвечают лишь ненавистью?
После скандала он больше не плевал никому в лицо, но по-прежнему игнорировал ее стряпню, перебиваясь гамбургерами, и смотрел на нее, словно на оккупантку. Впрочем, точно так же он смотрел на всех — на подруг Коко и даже на своих собственных школьных товарищей. Он относился к ним, как к неодушевленным предметам.
Парни в присутствии Коко смущенно улыбались, нарочито демонстрируя мужской интерес к женскому полу. Это ее забавляло. Все они были здоровенные, рослые, выше ее, и нарочно бросали свои кроссовки как попало у входа. Расставляя аккуратными рядами эти огромные, намного больше ее собственных туфелек, кроссовки, Коко размышляла о Джесси. Он был намного меньше своих друзей и выглядел рядом с ними просто ребенком. Дети, которые хотят повзрослеть, тянутся вверх на удивление быстро. Джесси же словно нарочно затормозил в развитии, он не хотел расти.
Иногда подростки смотрели видик в комнате Джесса. Когда в фильме попадались любовные сцены, даже вполне невинные, Джесс всегда злился и вылетал из комнаты. Дружки покатывались со смеху:
— Ты это куда? Сейчас же будет самое интересное!
Они улюлюкали и свистели и, как взрослые, со смаком обсуждали женские прелести. Тогда Джесс устраивал скандал и кричал, чтобы они убирались прочь. Сначала парни отшучивались, но, видя, что Джесс разошелся всерьез, выключали, ворча себе под нос, видеомагнитофон и убирались восвояси. Бредя гурьбой в прихожую, одни злобно клялись, что больше не будут общаться с Джессом, другие, проходя мимо Коко, подмигивали и срывали поцелуй.
Совершенно нормальные, здоровые парни. Всем им хотелось поскорее избавиться от родительского контроля, но пока что это не удавалось, и они не знали, куда девать свою бьющую через край энергию. Дети, в сущности… Придя домой, получат привычную взбучку от матерей и нехотя засядут за уроки. В то же время они достаточно выросли, чтобы формировать свое маленькое сообщество. Из-за своих дурацких выходок Джесс может стать аутсайдером.
Однажды, когда парни ушли, Коко украдкой заглянула к Джессу. Тот лежал ничком на кровати.
Вид у него был такой потерянный и беззащитный, что у Коко защемило сердце. Потом ее охватило смятение: ей вдруг вспомнился Рик, который сидел и курил сигарету за сигаретой. Вид у него был точно такой же.
Повинуясь какому-то импульсу, Коко вошла в комнату, и молча села у Джесса в ногах. Ступни у него оказались неожиданно большими, на носке зияла дыра. Коко сидела молча, чувствуя, что ей лучше не раскрывать рта, пока Джесс сам не нарушит молчание. Но молчание затягивалось, и Коко начала тяготиться неловкостью ситуации. Она было собралась сказать про дырку в носке, но, заглянув случайно Джессу в лицо, увидела, что оно мокрое от слез. Слезы беззвучно катились из-под закрытых век, собираясь под носом в маленький ручеек. Это напомнило ей плевок на щеке у Кэй. Получалось, что теперь Джесс сам плюнул себе в лицо.
Коко молча сняла дырявый носок. Джесс не стал противиться. Она впервые прикоснулась к нему. Голая нога Джесса выглядела беззащитной: даже не верилось, что это она лягнула Коко в бедро, оставив мерзкий синяк.
Коко бесшумно вышла из комнаты с носком в руке и затворила за собой дверь. На кухне достала коробку с иголками и нитками. Обнаружилось, что все иглы погнуты. Снова проделки Джесса. Но Коко даже не рассердилась, только головой покачала.
6
Удивительная штука быт. В него входит то, без чего человек обойтись не может — еда и сон. Однако в набор нужных для жизнедеятельности компонентов входит еще и общение. Общение при помощи слов.
Джесс по-прежнему смотрел на Коко холодными глазами. Это выводило ее из себя, однако она не могла позволить себе в отместку игнорировать Джесса.
Джесс нарочно не закрывал за собой воду. Всякий раз Коко, подавляя глухое раздражение, вставала и закручивала кран. Тогда Джесс открывал другой. Коко постоянно бегала из кухни в ванную и обратно. Вскоре при звуке льющейся воды Коко начала впадать в бешенство. Поняв, что еще немного, и она свихнется, Коко сделала Джессу замечание.
— Закрывай кран, если не пользуешься водой! Отношения с Джессом обострялись все больше. В такой взрывоопасной ситуации самая мудрая тактика — прибегать к нейтральной лексике. Коко постепенно овладевала искусством балансировать на грани, но для этого нужны правильные слова. Она все чаще заговаривала с Джессом, чисто по необходимости: «Ты сегодня обедаешь дома или в городе?», «В котором часу ты собираешься принять ванну?», «Сколько денег тебе дать на обед?», «Я должна подписаться под твоим домашним заданием?»
Разговаривать даже подобным образом оказалось невероятно трудно. А ведь Коко всегда казалось, что общение — пустяковое дело. Но теперь приходилось учиться заново.
Коко упорно гнула свое, изо дня в день, и Джесс, поначалу игнорировавший ее, понемногу начал оттаивать.
— Сегодня хочу приготовить рыбу. Запеку-ка я палтуса в сливочном масле, на гарнир отварю брокколи. А ты как, опять обойдешься гамбургером?
— Не-а, сегодня по телеку классная программа, так что я буду дома.
— Значит, и есть будешь дома?
— Да. А ты смотрела когда-нибудь «Восемнадцать»? Ну, с мистером Т… Просто отпадный фильм!
Пришлось и Коко смотреть вместе с Джессом идиотскую драму. Джесс был на седьмом небе. Покатываясь со смеху, он все время посматривал на Коко, приглашая разделить его восторги. Коко посмеялась за компанию. Ребенок ведь, приходится идти на уловки. Коко с грустью вспомнила о Рике, с которым можно не притворяться.
А Рик все не возвращался и не возвращался. Уже и сроки вышли. Отпуск давно истек. Наверное, с отцом совсем худо. Коко проводила время в обществе Джесса. В странной ауре этого дома ей даже стало казаться, что никакого Рика вовсе не существовало.
Мало-помалу Коко и Джесс начали разговаривать не только тогда, когда этого было уж совсем не избежать, — и Джесс немного смягчился. Однако нельзя сказать, что он утихомирился окончательно.
Однажды Коко, сев писать письмо, обнаружила, что перья у всех авторучек безнадежно испорчены. В другой раз, когда Коко сидела в туалете, Джесс отверткой сломал замок в двери. Но шло время, и козни Джесса явно изменили характер, превратившись в обычные мальчишеские проказы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17