О Боже, она становилась такой же циничной, как Джонас. Надо радоваться, что пока никто еще в полной мере не осознал, насколько будущее их семьи зависит от Джонаса…
Хорошо, что Джой промолчала — Кассандра вела с матерью спокойную беседу о пустяках. По-настоящему озабочена была только Бетони, которая со всевозрастающим волнением ждала Деда Мороза.
Однако мать не удержалась и попыталась перед их уходом выяснить, почему все-таки они не хотят остаться у нее на Рождество, а предпочитают встретить праздник одни.
Совершенно бесполезно в который раз объяснять, что если она останется здесь, то будет вспоминать прошлое Рождество, когда и Чарльз, и ее отец были живы. Какой прекрасный был тогда праздник…
Кассандре совсем не хотелось видеть сейчас Джонаса, но он уже ждал ее. Она ставила свою машину на одно и то же место, поэтому всегда можно было определить, дома она или нет. «Ведь он знал, что мы не вернулись, тем не менее вышел из машины и позвонил в дверь», — раздраженно подумала она. А Джин, не задумываясь, впустила его. Она уже привыкла к его посещениям.
Они с Бетони, открыв дверь своим ключом, вошли в дом. Из гостиной доносились голоса — Джин разговаривала с Джонасом.
— Дядя Джонас! — побежала к нему через комнату Бетони.
На столе стоял поднос с чашкой и дымящимся чайником. Значит, Джонас приехал недавно.
— Я принесу вторую чашку и молоко для Бетони. — Джин улыбнулась и, выходя, взъерошила волосы Бетони.
Кассандра напоила дочь чаем еще до того, как они поехали к матери, зная, что, когда они вернутся, скорее всего она будет возбуждена и у нее пропадет аппетит.
— А вот и я! — Джин быстро вошла в комнату, неся еще одну чашку и стакан молока. И то и другое, наверное, уже давно дожидалось на кухне.
Кассандра благодарно улыбнулась ей и собралась заговорить, но ее перебила Бетони.
— Дядя Джонас, а какую вещицу ты собираешься подарить маме на Рождество?
Услышав вопрос, Кассандра судорожно глотнула воздух.
Итак, у матери она напрасно теряла время, пытаясь отвлечь Бетони от этой темы. У нее ровным счетом ничего не вышло. Просто Бетони решила подождать встречи с Джонасом и попросить объяснения у него, раз мать не могла или не хотела ничего рассказывать.
Бетони вопросительно глядела на Джонаса, устроившись у него на коленях.
— Не смотри на меня так! — Кассандра поймала на себе его взгляд.
Джин поспешила извиниться и уйти под предлогом обеда. В дверях она остановилась, вопросительно посмотрела на Кассандру и наконец вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.
— Бетони услышала разговор тетушки Джой, — сказала Кассандра так, словно это все объясняло.
Действительно, судя по выражению лица, ему все стало ясно! Он с улыбкой глядел на прижавшуюся к нему Бетони.
— Видишь ли, я хочу ей подарить… Эй! — Он, играя, нажал на ее курносый нос, как на кнопку. — Если я тебе сейчас все расскажу, то на Рождество не получится сюрприз для твоей мамы.
Бетони вздохнула, плотно сжала губы и виновато посмотрела на Джонаса. Такая причина отказа вполне понятна.
«Кажется, Джонас знал, что Джой мне все расскажет», — раздраженно подумала Кассандра. Почему ей так показалось? Нет, просто у нее сейчас путались мысли, она была не в состоянии трезво мыслить.
— Я не хотела, — виновато произнесла Бетони, — не надо…
— А почему ты до сих пор не выпила свое молоко и мне приходится об этом напоминать? — сердито спросил Джонас. — Давай-ка! А потом, перед сном мы все вместе поиграем в «Мышеловку», пока Джин будет готовить нам обед.
— Не хочу спать! — запротестовала Бетони. — Я…
— Конечно, ты можешь попробовать сегодня не спать и увидеть Деда Мороза, который принесет тебе подарки.
Бетони задумалась.
— Да? Можно попробовать?
Конечно, Кассандра надеялась, что этого не случится. Она не могла дождаться, пока Бетони ляжет и уснет, чтобы заняться подарками для нее. Ей по-прежнему тяжело было смотреть на близость дочери и Джонаса. Можно подумать, Джонас здесь уже жил, и они близкие родственники.
— Я пойду поищу игру. — Кассандре было просто необходимо выйти из комнаты хотя бы на несколько минут.
Джонас увидел ее растерянный взгляд и, как ей показалось, усмехнулся. Словно ему было известно, какое отчаяние она сейчас испытывает: все, даже время, против нее.
Выйдя в коридор, молодая женщина закрыла за собой дверь и обессиленно прислонилась к ней. Как все это вынести? Как?!
— Давай я просто отдам тебе свои акции? Десять процентов моего отца.
Бетони уже была в постели, хотя, конечно, не спала — ждала Деда Мороза.
Джонас сидел, расслабившись после обеда в кресле напротив Кассандры.
— Ведь это именно то, чего ты хочешь. Интимная обстановка в вечерней гостиной около камина совершенно не соответствовала настроению Кассандры. Ее нервы были натянуты как струны.
— Я хочу также позаботиться о Бетони, — ответил он. — Твои десять процентов будут свадебным подарком.
Она резко поднялась.
— А взамен я получу твое молчание, — презрительно произнесла она. — Похоже, этот обмен невыгоден для меня!
Его глаза зловеще сузились, хотя он по-прежнему расслабленно сидел в кресле.
— Ты получишь намного больше и прекрасно знаешь об этом.
У семьи останется финансовая независимость. Он обеспечит будущее Бетони, чего она желала еще больше, чем он. Станет ли он хоть чуть-чуть добрей, если рассказать, как все было на самом деле? «Нет», — ответила она сама себе. Она уже слишком хорошо знала Джонаса и понимала, он даже не станет вникать в ее объяснения. В его представлении она просто какая-то злодейка. Непонятно почему, но ему очень хотелось видеть ее такой. Это был факт, с которым приходилось считаться.
— Я жду твоего ответа, черт возьми! — раздраженно произнес он. — Сейчас же! Я и так уже жду слишком долго!
Она опустила глаза, чувствуя, что загнана в угол. Хмуро спросила:
— Почему ты хочешь жениться на женщине, которая тебя не любит…
— Любовь! — с презрением повторил сидящий напротив нее Джонас. — Однажды мне показалось, что я влюбился! Я быстро понял, что если даже любовь и существует, то это быстропроходящее чувство. Чувство…
— Ты ошибаешься. — Она покачала головой. — Ты очень ошибаешься! Любовь — это все! — Она всплеснула руками. — Любить и быть любимой, что может быть лучше! Тогда весь мир начинает сверкать новыми красками, наполняется смыслом, начинает радовать…
— Или становится мрачным, приносит боль и опустошение, — резко перебил ее Джонас, и его щека нервно задергалась. — Мне не нужна любовь, Кассандра. Я бежал бы от нее, как от огня! Сейчас я всего лишь хочу услышать твой ответ. Что ты предпочитаешь: скандал или свадьбу? Выбор за тобой.
Ничего себе выбор!
Она отвернулась, чтобы не видеть его жестокого лица, и посмотрела в окно. На ясном звездном небе сияла луна. Полная луна. Луна Хантера?
Боже, ей в голову начинала лезть всякая чертовщина. Джонас — обыкновенный человек. Холодный, властный, деспотичный, но все-таки самый обыкновенный мужчина. Добрый и заботливый с Бетони. Значит, кроме презрения и жестокости в нем было что-то человеческое. Скорее всего, этот человек добр к детям и беззащитным животным и безжалостен ко всем остальным. Тем более к своей будущей жене, которую презирал! Все же он до сих пор для нее загадка.
Луна Хантера продолжала лить на землю свой свет… Она услышала, как задвижка на дверце клетки отодвинулась…
Кассандра медленно повернулась. В ее глазах легко читалось: наконец она смирилась с неизбежным. Но если он думал, что дальше все пойдет так, как хочет он, то глубоко ошибался!
— Хорошо, я выйду за тебя, Джонас, — спокойно ответила она. — Но это все, что я сделаю, — добавила она, и в его глазах померкло вспыхнувшее было торжество.
— Что ты имеешь в виду? Кассандра с вызовом подняла голову, надеясь, что не заметно, как дрожат у нее колени.
— Наша женитьба будет фиктивной, Джонас, — резко сказала она, — вот что я имею в виду!
— Свадьба по договоренности, — наконец понял он.
— Эта договоренность лично мне ничего не дает, — вспыхнула Кассандра. Ее глаза лихорадочно блестели.
Он же был совершенно спокоен.
— Ты действительно считаешь, что в данной ситуации имеешь право ставить условия? — мягко проговорил он.
Боже! Как хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы с его лица исчезло выражение самодовольства, выбить почву у него из-под ног, спровоцировать на какой-нибудь, пусть некрасивый поступок. Но это не в ее силах.
— Трудно поверить, Джонас, — сказала она с сожалением в голосе, — ты дожил до тридцати пяти лет и так и не понял, что вещи не всегда такие, какими они кажутся на первый взгляд.
Его глаза сузились.
— Не могла бы ты объяснить попонятнее?
Если бы он не был таким, как он есть!
— Нет, — сказала она и тяжело вздохнула.
— Я так и думал. — Он пренебрежительно скривился. — Относительно женитьбы по договоренности, Кассандра. С кем ты будешь спать?
— Ни с кем. — Ее передернуло. — Таких отношений я не хочу ни с кем!
— Вспомни воскресенье, по-моему, это говорит об обратном, — произнес он, усмехаясь.
Ее лицо вспыхнуло, так явственно вспомнились его объятия. До сих пор она ошеломлена чувствами, которые неожиданно вспыхнули в ней в тот вечер. Он не был великодушным и не забыл этой ее слабости. Как говорил сам Джонас, он не был джентльменом. Теперь видно, что это распространялось не только на его бизнес, но и на его личную жизнь.
— Вот как раз один из тех случаев, Джонас, когда вещи кажутся не такими, каковы они на самом деле.
Ее очень обидела эта насмешка.
— А что насчет моей постели, Кассандра, — вежливо поинтересовался он, — с кем буду спать я?
— С кем тебе угодно! — резко ответила она. Этот человек мог презирать любовь как чувство, но его сексуальность не вызывала сомнений. Она уже знала, каким страстным он мог быть и какое удовольствие могла получать женщина от его объятий. Именно поэтому ее приводила в ужас перспектива разделить с ним постель. Если они по-настоящему займутся любовью, то ее неприязнь может попросту забыться. И если это произойдет… Не стоит даже думать об этом!
— Это меня совершенно не касается, — добавила она.
— И ты не будешь возражать, если я заведу себе любовницу?
Она, конечно, будет выглядеть полной дурой, когда ее новоиспеченный муж приведет в дом другую женщину, но альтернатива была еще более ужасающей!
— У меня нет никаких гарантий против этого, даже если бы мы делили с тобой постель, — пожала плечами она.
— Я не собираюсь обманывать тебя, скрывать свои связи.
— Это нельзя назвать обманом. Ведь я буду знать и дам свое согласие, — устало заверила его Кассандра.
Джонас, прищурившись, посмотрел на нее, затем медленно поднялся и пошел через комнату к ней. Она непроизвольно сделала шаг назад.
— Похоже, ты очень озабочена тем, чтобы между нами не было физической близости, — вкрадчиво произнес он. — С чего бы это?
Он стоял перед Кассандрой, и она смотрела на него широко открытыми глазами.
— Разве тебе не понятно?
Она пыталась сопротивляться ему, хотя его близость полностью лишала ее присутствия духа.
— Это будет насмешкой над моим представлением об отношениях между мужчиной и женщиной.
Ее голосу явно недоставало убежденности. Он стоял вплотную к ней, и его близость, как в прошлый раз, оказывала на нее гипнотическое воздействие.
Он обхватил ее сильными руками и, прижав к себе, припал к ее рту. И она ответила на его поцелуй. Как и в прошлый раз, она почувствовала разлившуюся по всему ее телу сладкую истому. Все это время она пыталась себя обмануть. Она хотела этого человека. Человека, который должен был стать ее мужем.
Она отстранилась, как только Джонас прервал свой долгий поцелуй, и смущенно посмотрела в его суровое, безжалостное лицо. Она вышла за Чарльза, потому что любила его. Их физические отношения устраивали ее и после того, как прошло первое увлечение и новизна чувств. Даже когда Кассандра поняла, что он не такой уж надежный человек, как казалось, она продолжала любить его. Она не любила Джонаса, но хотела его, несмотря на все причиненные ей страдания.
— Можем продолжить насмешку. — Джонас сверкнул черными, словно уголь, глазами.
Кассандра отстранилась от него еще дальше.
— Джонас, я имею в виду вот что, — твердо сказала она, сжав руки перед собой, — если ты продолжаешь настаивать на свадьбе, то брак будет фиктивным.
Она бы с радостью сделала все для любимого человека, но принести Джонасу в жертву и душу, и тело просто не могла.
Он изучающе посмотрел на нее и медленно кивнул, словно соглашаясь с ее мыслями.
— Если ты все же захочешь изменить свое решение…
— Нет! — поспешно ответила она. Слишком поспешно? Ох, черт бы побрал этого человека!
— Но я хотела бы гарантий: в случае чего, ты понимаешь, о чем я говорю, твоя доля в компании перейдет к Бетони. — Сейчас она смело встретила его взгляд.
— Я еще раз спрашиваю, неужели ты считаешь, что в твоем положении можно диктовать условия? — медленно произнес он.
Ее глаза вспыхнули.
— Эти деньги принадлежат Бетони по праву! — отрезала она. — Она…
— Успокойся, — насмешливо перебил ее Джонас, — я защищаю интересы Бетони и ничего не собираюсь у нее отнимать. Я достаточно богат, чтобы самому обеспечить детей, которые у нас с тобой будут…
— Я только что сказала тебе. — Этот человек ее даже не слушал. — Между нами не будет физических отношений, а следовательно, не будет и детей.
Боже! Она возбуждалась от одной мысли, что у нее может быть от него ребенок!
Каким бы отцом он стал? Судя по Бетони, он мог бы ладить с детьми. Но у них никогда не будет детей! Она верила, для Бетони он станет любящим отчимом, но отцом не станет никогда!
— Как скажешь, — произнес Джонас, заканчивая разговор. Ему, очевидно, надоела эта тема.
Надоела? Боже мой! Кассандра взвинчена его присутствием, а он теряет интерес, словно они разговаривали о пустяках! Словно этой проблеме было уделено и так больше времени, чем она того заслуживала!
— Как ты считаешь, сейчас подходящий момент, чтобы сделать тебе подарок, о котором сегодня упомянула Бетони?
Кассандру пугало, что ей придется носить обручальное кольцо, подаренное этим человеком. У нее на пальце всегда было кольцо, которое с любовью преподнес ей Чарльз. Как могла она теперь вместо него надеть кольцо Джонаса?
На крышке коробочки стояло название фирмы, и Кассандра догадалась: кольцо обязательно должно быть оригинальным. Но когда Джонас открыл крышку, она была просто поражена ослепительным блеском драгоценных камней. Изумруд в форме сердца окружали прекрасные бриллианты, отбрасывающие светлые блики на их лица. Это было чудесное украшение. Завороженно глядя на него, Кассандра покачала головой.
— Я не смогу носить его. — Она боялась взглянуть ему в лицо, в глазах стояли слезы. Он превратил свое предложение в насмешку.
— Если тебе не нравится это кольцо, то мы всегда можем купить другое…
— Не в этом дело, — взволнованно ответила она.
— Тогда в чем же? — В голосе прозвучала озабоченность.
Он взял ее за подбородок и увидел полные слез глаза.
— Кассандра, что…
— Мама…
Недовольный голосок нарушил напряженную тишину. Кассандра и Джонас обернулись и увидели Бетони, одиноко стоявшую в дверях и державшую под мышкой плюшевого зайца, которого она всегда брала с собой в кровать.
— Мама, я не могу уснуть! А если я не усну, то Дед Мороз совсем не придет! — всхлипнула девочка.
Кассандра подошла к дочери и сквозь слезы ей улыбнулась.
— Он придет обязательно, моя дорогая. — Она стала на колени, нежно убирая назад с обиженного и заспанного лица девочки спутанные черные волосы.
— Он мне еще ничего не принес и… даже не заходил к нам в дом! — расплакалась малышка, заметив пирожки, бренди и морковь для Деда Мороза нетронутыми около камина.
Кассандра поблагодарила Бога, что все было на месте. Если бы еда была убрана, а подарки еще не разложены, ей пришлось бы на ходу придумывать объяснение.
— Я еще не ложилась, дорогая, — призналась ей Кассандра, бросая на Джонаса предостерегающий взгляд. В ответ он насмешливо поднял брови. Ее передернуло. Он словно говорил, еще чуть-чуть, и Бетони могла бы обнаружить их обоих в спальне Кассандры.
— Дед Мороз приходит только когда все спят, дорогая, — уверенно сказала она.
— Значит, дядя Джонас сегодня останется у нас? — с надеждой спросила она.
Скорее всего, Бетони не была бы расстроена, если бы в спальне обнаружила их обоих.
— В следующий раз — обязательно, моя хорошая. — Джонас поднял Бетони на руки.
Бетони заметила открытую коробочку, которую он все еще держал в руке.
— Что это?
У Кассандры перехватило дыхание. Только-только она смирилась с мыслью о свадьбе, и теперь надо было думать о том, как все это объяснить Бетони. Правда, судя по всему, девочка вовсе не собиралась возражать. По решительному выражению лица Джонаса Кассандра поняла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Хорошо, что Джой промолчала — Кассандра вела с матерью спокойную беседу о пустяках. По-настоящему озабочена была только Бетони, которая со всевозрастающим волнением ждала Деда Мороза.
Однако мать не удержалась и попыталась перед их уходом выяснить, почему все-таки они не хотят остаться у нее на Рождество, а предпочитают встретить праздник одни.
Совершенно бесполезно в который раз объяснять, что если она останется здесь, то будет вспоминать прошлое Рождество, когда и Чарльз, и ее отец были живы. Какой прекрасный был тогда праздник…
Кассандре совсем не хотелось видеть сейчас Джонаса, но он уже ждал ее. Она ставила свою машину на одно и то же место, поэтому всегда можно было определить, дома она или нет. «Ведь он знал, что мы не вернулись, тем не менее вышел из машины и позвонил в дверь», — раздраженно подумала она. А Джин, не задумываясь, впустила его. Она уже привыкла к его посещениям.
Они с Бетони, открыв дверь своим ключом, вошли в дом. Из гостиной доносились голоса — Джин разговаривала с Джонасом.
— Дядя Джонас! — побежала к нему через комнату Бетони.
На столе стоял поднос с чашкой и дымящимся чайником. Значит, Джонас приехал недавно.
— Я принесу вторую чашку и молоко для Бетони. — Джин улыбнулась и, выходя, взъерошила волосы Бетони.
Кассандра напоила дочь чаем еще до того, как они поехали к матери, зная, что, когда они вернутся, скорее всего она будет возбуждена и у нее пропадет аппетит.
— А вот и я! — Джин быстро вошла в комнату, неся еще одну чашку и стакан молока. И то и другое, наверное, уже давно дожидалось на кухне.
Кассандра благодарно улыбнулась ей и собралась заговорить, но ее перебила Бетони.
— Дядя Джонас, а какую вещицу ты собираешься подарить маме на Рождество?
Услышав вопрос, Кассандра судорожно глотнула воздух.
Итак, у матери она напрасно теряла время, пытаясь отвлечь Бетони от этой темы. У нее ровным счетом ничего не вышло. Просто Бетони решила подождать встречи с Джонасом и попросить объяснения у него, раз мать не могла или не хотела ничего рассказывать.
Бетони вопросительно глядела на Джонаса, устроившись у него на коленях.
— Не смотри на меня так! — Кассандра поймала на себе его взгляд.
Джин поспешила извиниться и уйти под предлогом обеда. В дверях она остановилась, вопросительно посмотрела на Кассандру и наконец вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.
— Бетони услышала разговор тетушки Джой, — сказала Кассандра так, словно это все объясняло.
Действительно, судя по выражению лица, ему все стало ясно! Он с улыбкой глядел на прижавшуюся к нему Бетони.
— Видишь ли, я хочу ей подарить… Эй! — Он, играя, нажал на ее курносый нос, как на кнопку. — Если я тебе сейчас все расскажу, то на Рождество не получится сюрприз для твоей мамы.
Бетони вздохнула, плотно сжала губы и виновато посмотрела на Джонаса. Такая причина отказа вполне понятна.
«Кажется, Джонас знал, что Джой мне все расскажет», — раздраженно подумала Кассандра. Почему ей так показалось? Нет, просто у нее сейчас путались мысли, она была не в состоянии трезво мыслить.
— Я не хотела, — виновато произнесла Бетони, — не надо…
— А почему ты до сих пор не выпила свое молоко и мне приходится об этом напоминать? — сердито спросил Джонас. — Давай-ка! А потом, перед сном мы все вместе поиграем в «Мышеловку», пока Джин будет готовить нам обед.
— Не хочу спать! — запротестовала Бетони. — Я…
— Конечно, ты можешь попробовать сегодня не спать и увидеть Деда Мороза, который принесет тебе подарки.
Бетони задумалась.
— Да? Можно попробовать?
Конечно, Кассандра надеялась, что этого не случится. Она не могла дождаться, пока Бетони ляжет и уснет, чтобы заняться подарками для нее. Ей по-прежнему тяжело было смотреть на близость дочери и Джонаса. Можно подумать, Джонас здесь уже жил, и они близкие родственники.
— Я пойду поищу игру. — Кассандре было просто необходимо выйти из комнаты хотя бы на несколько минут.
Джонас увидел ее растерянный взгляд и, как ей показалось, усмехнулся. Словно ему было известно, какое отчаяние она сейчас испытывает: все, даже время, против нее.
Выйдя в коридор, молодая женщина закрыла за собой дверь и обессиленно прислонилась к ней. Как все это вынести? Как?!
— Давай я просто отдам тебе свои акции? Десять процентов моего отца.
Бетони уже была в постели, хотя, конечно, не спала — ждала Деда Мороза.
Джонас сидел, расслабившись после обеда в кресле напротив Кассандры.
— Ведь это именно то, чего ты хочешь. Интимная обстановка в вечерней гостиной около камина совершенно не соответствовала настроению Кассандры. Ее нервы были натянуты как струны.
— Я хочу также позаботиться о Бетони, — ответил он. — Твои десять процентов будут свадебным подарком.
Она резко поднялась.
— А взамен я получу твое молчание, — презрительно произнесла она. — Похоже, этот обмен невыгоден для меня!
Его глаза зловеще сузились, хотя он по-прежнему расслабленно сидел в кресле.
— Ты получишь намного больше и прекрасно знаешь об этом.
У семьи останется финансовая независимость. Он обеспечит будущее Бетони, чего она желала еще больше, чем он. Станет ли он хоть чуть-чуть добрей, если рассказать, как все было на самом деле? «Нет», — ответила она сама себе. Она уже слишком хорошо знала Джонаса и понимала, он даже не станет вникать в ее объяснения. В его представлении она просто какая-то злодейка. Непонятно почему, но ему очень хотелось видеть ее такой. Это был факт, с которым приходилось считаться.
— Я жду твоего ответа, черт возьми! — раздраженно произнес он. — Сейчас же! Я и так уже жду слишком долго!
Она опустила глаза, чувствуя, что загнана в угол. Хмуро спросила:
— Почему ты хочешь жениться на женщине, которая тебя не любит…
— Любовь! — с презрением повторил сидящий напротив нее Джонас. — Однажды мне показалось, что я влюбился! Я быстро понял, что если даже любовь и существует, то это быстропроходящее чувство. Чувство…
— Ты ошибаешься. — Она покачала головой. — Ты очень ошибаешься! Любовь — это все! — Она всплеснула руками. — Любить и быть любимой, что может быть лучше! Тогда весь мир начинает сверкать новыми красками, наполняется смыслом, начинает радовать…
— Или становится мрачным, приносит боль и опустошение, — резко перебил ее Джонас, и его щека нервно задергалась. — Мне не нужна любовь, Кассандра. Я бежал бы от нее, как от огня! Сейчас я всего лишь хочу услышать твой ответ. Что ты предпочитаешь: скандал или свадьбу? Выбор за тобой.
Ничего себе выбор!
Она отвернулась, чтобы не видеть его жестокого лица, и посмотрела в окно. На ясном звездном небе сияла луна. Полная луна. Луна Хантера?
Боже, ей в голову начинала лезть всякая чертовщина. Джонас — обыкновенный человек. Холодный, властный, деспотичный, но все-таки самый обыкновенный мужчина. Добрый и заботливый с Бетони. Значит, кроме презрения и жестокости в нем было что-то человеческое. Скорее всего, этот человек добр к детям и беззащитным животным и безжалостен ко всем остальным. Тем более к своей будущей жене, которую презирал! Все же он до сих пор для нее загадка.
Луна Хантера продолжала лить на землю свой свет… Она услышала, как задвижка на дверце клетки отодвинулась…
Кассандра медленно повернулась. В ее глазах легко читалось: наконец она смирилась с неизбежным. Но если он думал, что дальше все пойдет так, как хочет он, то глубоко ошибался!
— Хорошо, я выйду за тебя, Джонас, — спокойно ответила она. — Но это все, что я сделаю, — добавила она, и в его глазах померкло вспыхнувшее было торжество.
— Что ты имеешь в виду? Кассандра с вызовом подняла голову, надеясь, что не заметно, как дрожат у нее колени.
— Наша женитьба будет фиктивной, Джонас, — резко сказала она, — вот что я имею в виду!
— Свадьба по договоренности, — наконец понял он.
— Эта договоренность лично мне ничего не дает, — вспыхнула Кассандра. Ее глаза лихорадочно блестели.
Он же был совершенно спокоен.
— Ты действительно считаешь, что в данной ситуации имеешь право ставить условия? — мягко проговорил он.
Боже! Как хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы с его лица исчезло выражение самодовольства, выбить почву у него из-под ног, спровоцировать на какой-нибудь, пусть некрасивый поступок. Но это не в ее силах.
— Трудно поверить, Джонас, — сказала она с сожалением в голосе, — ты дожил до тридцати пяти лет и так и не понял, что вещи не всегда такие, какими они кажутся на первый взгляд.
Его глаза сузились.
— Не могла бы ты объяснить попонятнее?
Если бы он не был таким, как он есть!
— Нет, — сказала она и тяжело вздохнула.
— Я так и думал. — Он пренебрежительно скривился. — Относительно женитьбы по договоренности, Кассандра. С кем ты будешь спать?
— Ни с кем. — Ее передернуло. — Таких отношений я не хочу ни с кем!
— Вспомни воскресенье, по-моему, это говорит об обратном, — произнес он, усмехаясь.
Ее лицо вспыхнуло, так явственно вспомнились его объятия. До сих пор она ошеломлена чувствами, которые неожиданно вспыхнули в ней в тот вечер. Он не был великодушным и не забыл этой ее слабости. Как говорил сам Джонас, он не был джентльменом. Теперь видно, что это распространялось не только на его бизнес, но и на его личную жизнь.
— Вот как раз один из тех случаев, Джонас, когда вещи кажутся не такими, каковы они на самом деле.
Ее очень обидела эта насмешка.
— А что насчет моей постели, Кассандра, — вежливо поинтересовался он, — с кем буду спать я?
— С кем тебе угодно! — резко ответила она. Этот человек мог презирать любовь как чувство, но его сексуальность не вызывала сомнений. Она уже знала, каким страстным он мог быть и какое удовольствие могла получать женщина от его объятий. Именно поэтому ее приводила в ужас перспектива разделить с ним постель. Если они по-настоящему займутся любовью, то ее неприязнь может попросту забыться. И если это произойдет… Не стоит даже думать об этом!
— Это меня совершенно не касается, — добавила она.
— И ты не будешь возражать, если я заведу себе любовницу?
Она, конечно, будет выглядеть полной дурой, когда ее новоиспеченный муж приведет в дом другую женщину, но альтернатива была еще более ужасающей!
— У меня нет никаких гарантий против этого, даже если бы мы делили с тобой постель, — пожала плечами она.
— Я не собираюсь обманывать тебя, скрывать свои связи.
— Это нельзя назвать обманом. Ведь я буду знать и дам свое согласие, — устало заверила его Кассандра.
Джонас, прищурившись, посмотрел на нее, затем медленно поднялся и пошел через комнату к ней. Она непроизвольно сделала шаг назад.
— Похоже, ты очень озабочена тем, чтобы между нами не было физической близости, — вкрадчиво произнес он. — С чего бы это?
Он стоял перед Кассандрой, и она смотрела на него широко открытыми глазами.
— Разве тебе не понятно?
Она пыталась сопротивляться ему, хотя его близость полностью лишала ее присутствия духа.
— Это будет насмешкой над моим представлением об отношениях между мужчиной и женщиной.
Ее голосу явно недоставало убежденности. Он стоял вплотную к ней, и его близость, как в прошлый раз, оказывала на нее гипнотическое воздействие.
Он обхватил ее сильными руками и, прижав к себе, припал к ее рту. И она ответила на его поцелуй. Как и в прошлый раз, она почувствовала разлившуюся по всему ее телу сладкую истому. Все это время она пыталась себя обмануть. Она хотела этого человека. Человека, который должен был стать ее мужем.
Она отстранилась, как только Джонас прервал свой долгий поцелуй, и смущенно посмотрела в его суровое, безжалостное лицо. Она вышла за Чарльза, потому что любила его. Их физические отношения устраивали ее и после того, как прошло первое увлечение и новизна чувств. Даже когда Кассандра поняла, что он не такой уж надежный человек, как казалось, она продолжала любить его. Она не любила Джонаса, но хотела его, несмотря на все причиненные ей страдания.
— Можем продолжить насмешку. — Джонас сверкнул черными, словно уголь, глазами.
Кассандра отстранилась от него еще дальше.
— Джонас, я имею в виду вот что, — твердо сказала она, сжав руки перед собой, — если ты продолжаешь настаивать на свадьбе, то брак будет фиктивным.
Она бы с радостью сделала все для любимого человека, но принести Джонасу в жертву и душу, и тело просто не могла.
Он изучающе посмотрел на нее и медленно кивнул, словно соглашаясь с ее мыслями.
— Если ты все же захочешь изменить свое решение…
— Нет! — поспешно ответила она. Слишком поспешно? Ох, черт бы побрал этого человека!
— Но я хотела бы гарантий: в случае чего, ты понимаешь, о чем я говорю, твоя доля в компании перейдет к Бетони. — Сейчас она смело встретила его взгляд.
— Я еще раз спрашиваю, неужели ты считаешь, что в твоем положении можно диктовать условия? — медленно произнес он.
Ее глаза вспыхнули.
— Эти деньги принадлежат Бетони по праву! — отрезала она. — Она…
— Успокойся, — насмешливо перебил ее Джонас, — я защищаю интересы Бетони и ничего не собираюсь у нее отнимать. Я достаточно богат, чтобы самому обеспечить детей, которые у нас с тобой будут…
— Я только что сказала тебе. — Этот человек ее даже не слушал. — Между нами не будет физических отношений, а следовательно, не будет и детей.
Боже! Она возбуждалась от одной мысли, что у нее может быть от него ребенок!
Каким бы отцом он стал? Судя по Бетони, он мог бы ладить с детьми. Но у них никогда не будет детей! Она верила, для Бетони он станет любящим отчимом, но отцом не станет никогда!
— Как скажешь, — произнес Джонас, заканчивая разговор. Ему, очевидно, надоела эта тема.
Надоела? Боже мой! Кассандра взвинчена его присутствием, а он теряет интерес, словно они разговаривали о пустяках! Словно этой проблеме было уделено и так больше времени, чем она того заслуживала!
— Как ты считаешь, сейчас подходящий момент, чтобы сделать тебе подарок, о котором сегодня упомянула Бетони?
Кассандру пугало, что ей придется носить обручальное кольцо, подаренное этим человеком. У нее на пальце всегда было кольцо, которое с любовью преподнес ей Чарльз. Как могла она теперь вместо него надеть кольцо Джонаса?
На крышке коробочки стояло название фирмы, и Кассандра догадалась: кольцо обязательно должно быть оригинальным. Но когда Джонас открыл крышку, она была просто поражена ослепительным блеском драгоценных камней. Изумруд в форме сердца окружали прекрасные бриллианты, отбрасывающие светлые блики на их лица. Это было чудесное украшение. Завороженно глядя на него, Кассандра покачала головой.
— Я не смогу носить его. — Она боялась взглянуть ему в лицо, в глазах стояли слезы. Он превратил свое предложение в насмешку.
— Если тебе не нравится это кольцо, то мы всегда можем купить другое…
— Не в этом дело, — взволнованно ответила она.
— Тогда в чем же? — В голосе прозвучала озабоченность.
Он взял ее за подбородок и увидел полные слез глаза.
— Кассандра, что…
— Мама…
Недовольный голосок нарушил напряженную тишину. Кассандра и Джонас обернулись и увидели Бетони, одиноко стоявшую в дверях и державшую под мышкой плюшевого зайца, которого она всегда брала с собой в кровать.
— Мама, я не могу уснуть! А если я не усну, то Дед Мороз совсем не придет! — всхлипнула девочка.
Кассандра подошла к дочери и сквозь слезы ей улыбнулась.
— Он придет обязательно, моя дорогая. — Она стала на колени, нежно убирая назад с обиженного и заспанного лица девочки спутанные черные волосы.
— Он мне еще ничего не принес и… даже не заходил к нам в дом! — расплакалась малышка, заметив пирожки, бренди и морковь для Деда Мороза нетронутыми около камина.
Кассандра поблагодарила Бога, что все было на месте. Если бы еда была убрана, а подарки еще не разложены, ей пришлось бы на ходу придумывать объяснение.
— Я еще не ложилась, дорогая, — призналась ей Кассандра, бросая на Джонаса предостерегающий взгляд. В ответ он насмешливо поднял брови. Ее передернуло. Он словно говорил, еще чуть-чуть, и Бетони могла бы обнаружить их обоих в спальне Кассандры.
— Дед Мороз приходит только когда все спят, дорогая, — уверенно сказала она.
— Значит, дядя Джонас сегодня останется у нас? — с надеждой спросила она.
Скорее всего, Бетони не была бы расстроена, если бы в спальне обнаружила их обоих.
— В следующий раз — обязательно, моя хорошая. — Джонас поднял Бетони на руки.
Бетони заметила открытую коробочку, которую он все еще держал в руке.
— Что это?
У Кассандры перехватило дыхание. Только-только она смирилась с мыслью о свадьбе, и теперь надо было думать о том, как все это объяснить Бетони. Правда, судя по всему, девочка вовсе не собиралась возражать. По решительному выражению лица Джонаса Кассандра поняла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13