Здесь выложена электронная книга История служанки с фермы автора по имени Де Мопассан Ги. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Де Мопассан Ги - История служанки с фермы.
Размер архива с книгой История служанки с фермы равняется 13.06 KB
История служанки с фермы - Де Мопассан Ги => скачать бесплатную электронную книгу
Ги де Мопассан
История служанки с фермы
ГЛАВА I
Так как была прекрасная погода, то на ферме пообедали быстрее обычного, и все ушли в поле.
Служанка Роза осталась одна в просторной кухне, где еще тлел огонь в очаге под котелком с горячей водой. Время от времени она черпала из котелка воду и не спеша мыла посуду, заглядываясь на два светлых квадрата, которые солнце через окно рисовало на длинном столе, обнаруживая в них все изъяны стекол.
Три дерзкие курицы бродили под стульями, подбирая крошки. Сквозь полуоткрытую дверь в кухню проникали запахи птичника, теплые и кислые испарения хлева. В знойной полуденной тишине слышалось пение петухов.
Девушка вытерла стол, вычистила очаг, расставила тарелки на высоком поставце, стоявшем в глубине кухни рядом с созвучно тикавшими деревянными часами. Окончив работу, она вздохнула: голова у нее слегка кружилась, в груди была какая-то тяжесть, причина которой была ей непонятна.
Она обвела взглядом почерневшие глиняные стены, закоптелые балки потолка с висевшей на них паутиной, сушеные селедки, связки луковиц. Потом села, чувствуя, что ее мутит от застарелого запаха, поднимавшегося в этот жаркий день от утоптанного земляного пола, пропитанного всякой всячиной, постоянно проливавшейся на него. К этому еще примешивался резкий запах молока, отстаивавшегося в соседней комнате, в холодке.
Несмотря на слабость, Роза хотела по обыкновению приняться за шитье, но силы ей изменили, и она вышла на порог подышать свежим воздухом.
Здесь, под лаской жарких лучей солнца, она почувствовала, как сладкая истома проникает ей в сердце и разливается по всему телу.
От навозной кучи, лежавшей недалеко от двери, все время шел легкий пар, сиявший на солнце. В навозе копошились куры; ложась на него грудью, они скребли одной лапкой, ища червяков. Среди них гордо красовался петух. Каждую минуту он выбирал которую-нибудь из них и начинал вертеться вокруг нее со слабым призывным криком. Курица с небрежным видом поднималась и спокойно принимала его, сгибая лапки и поддерживая его крыльями, потом отряхала перышки, с которых летела пыль, и снова ложилась на навоз, в то время как петух заливался, возвещая о своей очередной победе. И из всех дворов откликались другие петухи, как бы посылая друг другу с фермы на ферму вызов на состязание в любви.
Служанка рассеянно смотрела на них. Потом подняла глаза, и ее ослепил блеск яблонь в цвету, совершенно белых, как напудренные головы.
Вдруг мимо нее галопом пронесся ошалевший от веселья жеребенок. Он дважды обежал канавы, обсаженные деревьями, потом остановился как вкопанный и повернул голову, словно удивляясь тому, что он один.
Девушку тоже вдруг охватило желание побегать, потребность двигаться – и в то же время ей хотелось лечь, вытянуться и подремать на воздухе, теплом и неподвижном. Она в нерешительности сделала несколько шагов, закрыв глаза, отдаваясь ощущению животного блаженства. Потом лениво направилась к курятнику собрать яйца. Их оказалось тринадцать штук; она подобрала их, отнесла в дом и спрятала в буфет. От запаха в кухне ей снова стало не по себе, и она вышла посидеть на траве.
Двор фермы, окруженный деревьями, казалось, спал. Высокая трава, в которой огоньками блестели желтые одуванчики, была сочного зеленого цвета – ярко-зеленого цвета весны. Яблони отбрасывали к своему подножию круглую тень, и соломенные крыши строений, из которых росли ирисы с листьями, похожими на сабли, слабо дымились, как будто сырость конюшен и амбаров испарялась сквозь солому.
Служанка вошла под навес, куда ставили телеги и повозки. Тут, на дне канавы, была зеленая ложбинка, где густо росли и благоухали фиалки, а над откосом вдали виднелось поле – широкая равнина, на которой росли хлеба, с разбросанными там и сям купами деревьев. Работавшие в поле люди казались издали совсем маленькими, как куклы, а белые лошади – игрушечными лошадками, тащившими детский плужок, за которым шел человечек ростом с палец.
Девушка принесла из сарая сноп соломы и бросила в ложбинку, чтобы сесть на него. Но сидеть было неудобно, и она развязала сноп, раскидала солому и легла на спину, подложив руки под голову и вытянув ноги.
Медленно закрыла она глаза, убаюканная сладкой истомой. Она уже совсем засыпала, как вдруг почувствовала, что чьи-то руки обхватили ей грудь, и живо вскочила. Это был Жак, работник на ферме, рослый и статный пикардиец, с некоторых пор ухаживавший за нею. Сегодня он работал в овчарне и, увидев, что Роза прилегла в тени, подкрался к ней на цыпочках, затаив дыхание. Глаза его блестели, в волосах застряли соломинки.
Он сделал попытку поцеловать ее, но девушка, такая же сильная, как он, дала ему пощечину, и он притворно попросил прощения. Они уселись рядом и стали болтать как добрые друзья. Поговорили о погоде, благоприятной для жатвы, о том, что год обещает быть урожайным, что хозяин их славный малый; потом – о соседях, обо всех окрестных местах, о себе самих, о своей деревне, вспомнили свою юность, родителей, с которыми они расстались надолго, может быть, навсегда. Роза, думая об этом, растрогалась, а Жак, поглощенный одной неотвязной мыслью, придвигался все ближе, прижимался к ней, весь дрожа от нахлынувшего желания.
Она промолвила:
– Давно уж я не видалась с матерью! Как-никак, а тяжело жить в разлуке со своими.
И ее задумчивый взгляд, устремленный куда-то вдаль, казалось, проникал через пространство, ища там, далеко на севере, покинутую ею деревушку.
Жак неожиданно схватил ее за шею и снова поцеловал. Но она ударила его кулаком прямо в лицо с такой силой, что у него из носу потекла кровь. Он встал и прислонился головой к стволу дерева. Тогда Розе стало его жалко, и, подойдя, она спросила:
– Больно тебе?
Но он засмеялся. Нет, это пустяки, а кровь пошла оттого, что она ударила его как раз посередине носа.
Глядя на нее с восхищением, он пробормотал: «Ну и здоровая девка!»
В нем росло уважение, какая-то новая, особенная нежность, похожая на начало настоящей любви к этой рослой девушке, такой здоровой и сильной.
Когда кровь перестала течь, он предложил Розе пройтись, боясь, что ему снова придется испытать силу ее кулака, если они останутся сидеть рядом. Но она сама взяла его под руку, как делают обрученные, прогуливаясь вечером по улице, и сказала:
– Нехорошо с твоей стороны, Жак, так мало уважать меня.
Он запротестовал. Он вовсе не мало уважает ее, он просто влюблен – вот и все.
– Значит, ты хочешь на мне жениться? – спросила она.
Жак промолчал и, когда девушка рассеянно загляделась вдаль, стал посматривать на нее сбоку. Щеки у нее были круглые и румяные, губы полные, под ситцевой кофтой выступала пышная грудь, а шея, почти обнаженная, была усеяна капельками пота. Он почувствовал, что его снова охватывает желание, и шепнул ей на ухо:
– Конечно, хочу!
Тогда она обвила руками его шею и так поцеловала, что у них обоих захватило дыхание.
С этой минуты началась между ними обычная любовная игра: они возились по углам, назначали друг другу свидания при свете луны за копной сена и до синяков жали под столом друг другу ноги грубыми башмаками, подбитыми гвоздями.
Но мало-помалу Роза, видимо, надоела Жаку. Он стал избегать ее, почти не разговаривал с нею, не искал больше встреч наедине. Тогда ее охватили сомнения и глубокая тоска, а через некоторое время она заметила, что беременна.
Сначала она была ошеломлена, потом ее обуяла злоба, усиливавшаяся с каждым днем, так как Жак старательно избегал ее и ей никак не удавалось увидеться с ним.
Наконец однажды ночью, когда все на ферме уже спали, она тихонько вышла в одной юбке, босиком, пробежала через двор и открыла дверь в конюшню, где Жак ночевал на соломе в большом ящике над стойлами. Услышав ее шаги, он притворился, что храпит, но она взобралась к нему наверх и, опустившись подле него на колени, стала трясти его до тех пор, пока он не поднялся.
Когда он сел, спрашивая: «Чего тебе нужно?» – она произнесла сквозь стиснутые зубы, дрожа от ярости:
– Мне нужно… мне нужно, чтобы ты на мне женился, как обещал.
Он засмеялся:
– Вот еще! Если бы жениться на всех девушках, с которыми грешил, то что бы это получилось?
Но Роза вцепилась ему в горло, повалила навзничь, так что он не мог высвободиться из ее бешеных объятий, и стала душить, крича ему в самое лицо:
– Я беременна, слышишь ты? Беременна!
Жак хрипел, с трудом переводя дыханье. И они долго так оставались неподвижными среди черного безмолвия ночи, нарушаемого лишь похрустыванием соломы, которую лошадь вытаскивала из кормушки и затем медленно пережевывала.
Когда Жак понял, что она сильнее его, он пробормотал:
– Ладно, женюсь, коли так вышло.
Но она больше не верила его обещаниям.
– Ты сейчас же попросишь священника сделать оглашение!
Он ответил:
– Сейчас же.
– Побожись!
Одно мгновение он колебался, потом, видимо, на что-то решившись, сказал:
– Ей-богу!
Тогда она разжала пальцы и, не промолвив больше ни слова, вышла.
Прошло несколько дней, а ей все не удавалось с ним поговорить. Конюшня теперь по ночам всегда оказывалась запертой на ключ, а стучать Роза не смела, боясь скандала.
Однажды утром к завтраку пришел новый работник. Она спросила:
– А разве Жак ушел?
– Ну да! – ответил тот. – Я поступил на его место.
Роза задрожала так сильно, что не могла снять котелка. Когда все ушли на работу, она поднялась к себе в комнату и зарыдала, уткнувшись лицом в подушку, чтобы никто не услышал ее плача.
Днем она, стараясь не возбуждать подозрений, попробовала разузнать кое-что. Но она до того была поглощена мыслью о своем несчастье, что ей казалось, будто все, кого она спрашивает, злорадно посмеиваются. Ей удалось узнать только одно – что Жак навсегда покинул эти места.
ГЛАВА II
С тех пор началась для нее жизнь, полная непрерывных мучений. Она работала машинально, не вникая в то, что делает, с одной неотвязной мыслью в голове: «Что, если узнают?»
Этот вечный страх настолько лишал ее способности рассуждать, что она даже не искала средств избежать скандала, который, как она чувствовала, надвигался все ближе с каждым днем, неотвратимо, неизбежно, как смерть.
Каждое утро она вставала раньше всех и с настойчивостью отчаяния пыталась разглядеть свою фигуру в осколке зеркала, перед которым обычно причесывалась, спрашивая себя с мучительной тревогой, не заметят ли это сегодня.
Днем она поминутно отрывалась от работы и смотрела сверху на свой живот, проверяя, не слишком ли заметно он поднимается под передником.
Прошло несколько месяцев. Она почти не разговаривала и, когда к ней обращались с каким-нибудь вопросом, не понимала, терялась; глаза ее смотрели с тупым испугом, руки тряслись, так что хозяин говорил ей:
– Бедняжка, ты что-то поглупела с некоторых пор!
В церкви она пряталась где-нибудь за колонной и не решалась больше ходить к исповеди, страшась встречи со священником, которому она приписывала сверхъестественную способность читать в сердцах.
За столом взгляды работников пугали ее теперь чуть не до обморока, и ей постоянно казалось, что ее тайна известна пастуху, хитрому, не по летам развитому малому, который не отрываясь глядел на нее исподтишка своими сверкающими глазами.
Однажды утром почтальон вручил ей письмо. Она никогда в жизни еще не получала писем и была так потрясена, что ей даже пришлось сесть. Может быть, это от него?
Но она не умела читать и в тревоге, вся дрожа, глядела на эту бумагу, испещренную чернильными знаками. Она сунула ее в карман, не смея доверить кому-либо свою тайну; во время работы она часто останавливалась и подолгу вглядывалась в равномерно расположенные строчки, заканчивавшиеся подписью, с какой-то смутной надеждой, что, быть может, ей вдруг откроется их смысл.
Наконец, сходя с ума от нетерпения и беспокойства, она отправилась к школьному учителю. Тот усадил ее и прочел вслух:
...
«Дорогая дочь, настоящим письмом извещаю тебя, что я со всем плоха. Наш сосед, мэтр Дантю, взялся написать тебе, чтобы ты приехала, если можешь.
За твою любящую матьСезар Дантю, помощник мэра».
Роза ушла, не сказав ни слова, но, как только она осталась одна, ноги у нее подкосились, и она села на краю дороги; так она просидела до вечера.
Вернувшись, она рассказала фермеру о своем горе, и он отпустил ее на столько времени, сколько ей понадобится, обещав поручить ее работу поденщице и взять ее обратно, когда она вернется.
Мать ее была уже в агонии и умерла в самый день приезда дочери. А на следующий день Роза родила семимесячного ребенка, крошечный жуткий скелет, до того худой, что на него нельзя было смотреть без содрогания. Его жалкие ручонки, костлявые, как клешни краба, сводило мучительной судорогой, словно от постоянной боли.
Тем не менее он выжил.
Роза говорила всем, что она замужем, но не имеет возможности возиться с малышом. Она оставила его у соседей, которые обещали о нем заботиться.
Она возвратилась на ферму.
Но теперь в ее наболевшем сердце занялась заря неизведанной доселе любви к жалкому маленькому существу, оставленному там, в деревне. И любовь эта стала для нее новым страданием, страданием ежечасным, ежеминутным, оттого что она была разлучена со своим ребенком.
Больше всего ее мучило безумное желание целовать его, сжимать в своих объятиях, ощущать своим телом теплоту маленького тельца. Она не спала по ночам. Она думала о нем целые дни напролет, а вечерами, окончив работу, усаживалась перед очагом и неподвижно смотрела на огонь, как человек, мысли которого далеко.
О ней уже начали судачить, сыпались шуточки насчет возлюбленного, которого она, видно, завела: у нее спрашивали, красив ли он, высок ли ростом, когда будет свадьба, когда крестины. И часто она убегала, чтобы поплакать вдали от людских глаз, так как эти вопросы вонзались ей в тело, как булавки.
Чтобы уклониться от всех этих насмешек, она начала работать как бешеная и, постоянно думая о своем ребенке, стала искать способы накопить для него побольше денег.
Она решила работать так усердно, чтобы фермер был вынужден прибавить ей жалованье.
И мало-помалу она забрала в свои руки всю работу по хозяйству, заставила отпустить вторую служанку, которая стала лишней, с тех пор как Роза работала за двоих, экономила на хлебе, масле, свечах, на зерне, которое, по ее мнению, слишком щедро сыпали курам, на корме для скота, которым также распоряжались недостаточно бережливо. Она тряслась над хозяйским грошом, как над своим собственным, и так как она умела сбывать по дорогой цене продукты фермы и разоблачать плутни крестьян, предлагавших свои продукты, то теперь ей одной поручались все закупки и продажи. Она распоряжалась работниками, выдавала провизию и в короткое время стала незаменима. Она так хорошо за всем наблюдала, что ферма под ее управлением стала процветать. За две мили вокруг все говорили о «служанке дядюшки Валлена», и сам фермер твердил повсюду:
– Эта девушка – сущий клад.
Однако время шло, а жалованье оставалось все то же.
Ее напряженный труд принимался как нечто совершенно естественное со стороны всякой преданной служанки, как простое доказательство ее добросовестности. И она уже с некоторой горечью говорила себе, что фермер благодаря ей загребает каждый месяц лишних пятьдесят, а то и сто экю[1], а ей продолжает платить все те же 240 франков в год, ни больше ни меньше.
Она решила просить прибавки. Три раза приходила она за этим к хозяину, но, очутившись перед ним, начинала говорить о чем-нибудь другом. Ей было как-то совестно просить денег, как будто в этом было что-то постыдное.
Наконец однажды, когда фермер один завтракал в кухне, она смущенно сказала ему, что ей нужно о чем-то с ним поговорить. Он с удивлением поднял голову и, держа в одной руке нож острием кверху, а в другой – кусок хлеба, пристально поглядел на служанку.
Она смутилась от его взгляда и неожиданно для себя самой попросила отпустить ее на неделю домой, так как ей будто бы нездоровилось.
Он сразу согласился. Потом, в свою очередь, чем-то смущенный, прибавил:
– Мне и самому надо бы с тобой потолковать кое о чем, но это уж когда ты вернешься.
ГЛАВА III
Ребенку было уже около восьми месяцев. Она даже не узнала его. Он был теперь весь розовый, толстощекий, пухленький, похожий на живой комочек сала. Он спокойно, с видимым удовольствием, шевелил пальчиками, на которых образовались как бы пухлые подушечки. Роза накинулась на него жадно, как зверь на добычу, и прижала его к себе так крепко, что он заорал от испуга. Тогда она и сама принялась плакать, оттого что мальчик не узнавал ее и тянулся ручонками к своей кормилице, как только замечал ту.
История служанки с фермы - Де Мопассан Ги => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга История служанки с фермы автора Де Мопассан Ги дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге История служанки с фермы у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу История служанки с фермы своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Де Мопассан Ги - История служанки с фермы.
Если после завершения чтения книги История служанки с фермы вы захотите почитать и другие книги Де Мопассан Ги, тогда зайдите на страницу писателя Де Мопассан Ги - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге История служанки с фермы, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Де Мопассан Ги, написавшего книгу История служанки с фермы, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: История служанки с фермы; Де Мопассан Ги, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн