- Ну, брат Цыпа, какие у тебя имеются мыслишки о нынешнем хипише?
- Кто-то на нас неровно дышит, - забавно наморщив девственно гладкий лоб, высказался подручный.
- Это я и сам, знаешь ли, как-то допер, - усмехнулся я, закуривая "Стюардессу". - Дальше размышляй давай.
- Ну, продуманные оглоеды, по ходу. Вся группа ликвидаторов была одета в синие джинсовые костюмы - чтоб своих не перестрелять, думаю. Значит, .знали, что наши ребята, подражая тебе, ходят в черном прикиде, и сразу готовились к огневому контакту. Одного не вкурю - каким манером узнали, что у нас сегодня тут пикничок был намечен? В курсе ведь были только свои. Ты не допускаешь, что ихняя группа по наколке работала?
- Скорее всего, - пораскинув мозгами в указанном направлении, вынужден был согласиться я. - Боюсь, наш пиратский фрегат опять где-то дал опасную течь. Надо составить полный список всех, кто знал о пикнике. И особенно выдели ребят, которые почему-либо не смогли поехать.
- А может, все просто, Евген, - предатель Валерка? Тогда проблема уже решена.
- Черт его знает! По уму, нужно было, конечно, сперва чуток побазарить с ним по душам. Но дело сделано - тут уж ничего не поменять, - слегка покусал я себе локти, опять приходя к очевидному выводу, что слишком спешить с "мокрухой" никогда не стоит. Да и на самом деле - минутой раньше, минутой позже - какая разница? Надо научиться, наконец, сдерживать эмоции, в натуре.
- Ладушки! Оставим обсуждение до возвращения в город, - подвел я черту под первым после налета оперативным совещанием. - Как самочувствие? Я тебе сейчас водички в чайнике согрею, чтоб мумие растворить. Сиди-сиди, не дергайся! Я сам.
Через час примерно вернулась явно сильно уставшая "похоронная команда", четырьмя парами глаз сразу жадно уставившаяся на тарелку с бутербродами. Оголодали мальчики на свежем воздухе, видать.
- Студент, волоки из багажника "мерса" провизию и выпивку. Пикник нам козлы сорвали, но на здоровом аппетите, к счастью, это не сказалось. Верно, братва?
Ребятишки благодарно-одобрительно загудели, и я еще раз убедился, что кадры Цыпа подбирает не просто жестокие до крокодильства, но и примитивные до крайности. Впрочем, если разобраться, это не так уж и плохо. Мозгового центра Монаха хватит на весь наш "монастырь". Как изображают мафию в разных иллюстрированных журнальчиках? В виде спрута. Опасных щупальцев у него превеликое множество, а голова всего одна-единственная. И это правильно. Многоголовые существа долго не живут, как убедительно видно из русского народного эпоса. Взять хоть легендарного Змея Горыныча.
- Сколько всего закопали? - полюбопытствовал я, с улыбкой наблюдая за азартно двигающимися челюстями-жерновами боевиков.
- Восемь наших и четырнадцать чужаков, - забавно шепелявя битком набитым ртом, доложил Студент.
- Раненые были? Что-нибудь удалось у них выяснить?
- Нет, Монах. Все почему-то оказались очень сильно неразговорчивы, ухмыльнулся недоучка фельдшер. - И никаких документов на трупах не найдено. Оружие только. Мы все "волыны" в тайник к сенбернару заховали. Четыре "Макарова", шестнадцать "тотош" и две "лупары".
- Ладушки, брат. Всех удалось разместить в овражке?
- С большим трудом, Монах. Своих-то, по уму, надо было бы на взгорке похоронить. Из уважения.
- От нашего уважения им уже ни жарко, ни холодно! - сразу пресек я попытку критиканства моих распоряжений. - Зато в овраге влажность почвы значительно выше. Значит, ребята махом обратятся в скелетики, уже непригодные к идентификации личности. Соображать надо!
- Евген! Нам тоже нужно соображать и линять отсюда, короче, - подал хриплый голос Цыпа, уже успевший совершить стриптиз наоборот, одеться то бишь. - Нападение запросто может повториться, иль менты вдруг нагрянут. Лучше здесь особо не задерживаться и рвать когти от греха подальше.
- Мудрая мысль! - похвалил я верного телохранителя за бдительность. Мальчики, давайте-ка закругляйтесь с хавкой и отгоните "колеса" покойных в глубь леса.
- Сжечь? - уточнил один из боевиков.
- Само собой. Их машины нам без надобности.
Признаться, предостережения Цыпы не оставили меня беспечно равнодушным те сорок минут, что ребята канителились с моим поручением, я буквально места себе не находил, поминутно выглядывая в окошко и визуально ревизуя лесную дорогу, ведущую прямо к порогу нашей избушки на курьих ножках.
Подшефное малое предприятие "Приют для друга", частное кладбище для четвероногих друзей человека, с некоторых пор постоянного сторожа не имело, и поэтому сейчас здесь никто не остался. Покинули место недавнего кровавого побоища всем скопом, разместившись по двое в трех наших авто.
За руль "мерса" я сел лично сам, заботливо освободив раненого соратника от его обычных шоферских обязанностей. Пусть децал отдохнет братишка, оклемается от болезнетворного огнестрельного "презента".
Почти целую неделю я, следуя настоятельным советам соратников, дисциплинированно-терпеливо просидел за бронированными окнами и дверями своей четырехкомнатной фатеры. Ничего экстраординарного не происходило - наши "точки" функционировали исправно, ребята не выпадали в осадок при странных обстоятельствах или вследствие несчастных случаев. Все дела шли привычным, давно проторенным и хорошо отлаженным путем.
Так как никаких угрожающих эксцессов на горизонте не наблюдалось, я пришел к очевидному, казалось, выводу: неизвестные враги схлопотали на собачьем кладбище столь увесисто-ощутимую оплеуху, потеряв в одночасье четырнадцать своих бойцов, что не скоро сумеют оправиться. Должно быть, забились в глубокие норы или вообще по-умному уже слиняли из города.
За дни моего вынужденного затворничества Цыпа вполне оправился после сквозного ранения и смотрелся как новенький - сытая круглая мордаха и самодовольный взгляд, как и прежде.
Незнакомец, сидящий за соседним столиком, слишком уж старательно делал вид, что в нашу сторону вообще не смотрит, тем самым вызывая у меня серьезные подозрения.
- Цыпа, глянь-ка на рыжего фраера в сиреневом костюме, - вполголоса сказал я, наклонившись к телохранителю, за обе щеки уплетавшему жареную баранину. Ты, случаем, его не знаешь?
- Нет. - Молодой ни на долю секунды не оторвался от мясного блюда, всецело увлеченный постыдным занятием. Чревоугодием то бишь.
- Да ты ведь даже не посмотрел! - возмутился я, охваченный праведным негодованием на вопиющую халатность телохранителя при исполнении профессиональных обязанностей.
- Не хипишуй, Евген, зазря. Я этого типа давно засек и пасу каждое его движение. Мой шпалер уже взведен и снят с предохранителя, а кобура расстегнута. Беспокоиться тебе не о чем - гад и прицелиться не успеет, как я из него знатный дуршлаг сотворю. Гарантия! - Верный Цыпа скосил на меня самодовольный взгляд. Если начнется заварушка, махом падай на пол.
Как-то враз я успокоился и вернулся к прерванной трапезе:
- Пустяки, братишка. На киллера он совсем не похож. Скорее всего банальный "топтун" из уголовного розыска.
- Я тоже думаю, что из наружного наблюдения, - солидаризировался со мной соратник, пренебрежительно выпятив губы, блестевшие от жира.
- Салфеткой, Цыпа, не забывай пользоваться, - по-отечески попенял я. - Мы же культурные люди как-никак! Скорее никак, чем как.
Зал ресторана, где мы приземлились отужинать, весьма напоминал дорогой импортный гроб - продолговатый и овальный по форме, а стены почти сплошь обиты красивеньким красным шелком поверх полированных дубовых панелей. Впрочем, данный малосимпатичный нюанс на моем и Цыпином аппетите никак не отразился. Мы люди совсем не суеверные. Да и нервные наши системы по прочности, думаю, не уступят железобетонной конструкции. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!
Благополучно прикончив по две порции хорошо наперченной прожаренной баранины и запив это нехитрое дело бутылкой полусухого шампанского, мы покинули "гробовое" заведение без всякого хипиша и ненужной стрельбы. Я даже где-то в глубинах души слегка порадовался такой приятной неожиданности.
- А ведь рыжий гад все-таки за нами увязался, - сообщил Цыпа, включив двигатель "мерса". - Вон за руль белой "шестерки" садится, падла.
- Ничего опасного, братишка. Он всего лишь один, - успокоил я бдительного соратника, всмотревшись в зеркало заднего обзора. - Обычная профилактическая слежка ментов. Ладушки! Давай домой рули.
Учитывая факт неотвязно-назойливого внимания рыжего кадра, я поехал не в законспирированную однокомнатную фатеру, а в свою легальную четырехкомнатную. Осторожный Цыпа не просто высадил меня у подъезда, как обычно, а проводил до самых дверей квартиры для полной страховки.
- Может, на обратном пути аккуратненько разберусь с филером? - предложил на прощание всегда радикально мыслящий соратник.
- Не стоит, Цыпленок, - усмехнулся я, дружески потрепав преданного костолома по непослушным рыжим вихрам. - Он не опаснее осенней мухи - жужжать жужжит, а кусать не в состоянии. Ладушки. До завтра!
В родных пенатах с удовольствием позанимался привычными бытовыми делишками - обильно полил водичкой все цветочные горшки на подоконниках, сыпанул прожорливым "кардиналам" сухого корма в аквариум и чуток подегустировал любимый марочный коньяк на сон грядущий.
Отправляясь на свидание с пуховой подушкой, не удержался и поглядел через толстое бронированное стекло окна во двор. Белый "жигуль-шестерка", совершенно не скрываясь, стоял с погашенными фарами у детской песочницы прямо посреди двора.
- Ну и нахал! - невольно восхитился я беспримерной лихости неизвестного бойца легавого наружного наблюдения. - Впрочем, может, ты просто дурак? Ладно, паси малину. Авось от вечного недосыпания шизиком вскорости станешь!
Приятно согретый мыслью, что у меня совсем иная доля - с юности выбрал другую жизненную стезю, - я отправился в спальню на завлекательный просмотр своих, обычно цветных и приключенческих снов. Каждому свое, как говорится. И это справедливо.
Утром проснулся как всегда - ближе к полудню, когда солнечные зайчики уже притомились весело-беспечно прыгать по моей австрийской мебели и неподвижно замерли на полированных поверхностях, отдыхая.
Приняв контрастный душ и профилактическую рюмашку янтарного напитка, я слегка "заморил червячка" глазуньей из полудюжины яиц и парой бутербродов с маслом и сыром. Завершив калорийное насыщение личного организма бокалом пива "Монарх", вообще стал как новенький.
Лишь тогда вспомнил о бедолаге из угрозыска и выглянул в окно гостиной. Белый "жигуленок" томился на прежнем месте, не соизволив даже подыскать себе при дневном свете более подходящее и незаметное место парковки.
Цыпа должен был нарисоваться с минуты на минуту, и я решил, спустившись, дождаться его на скамье у подъезда. Во-первых, глотну свежего воздуха, а во-вторых, время - деньги. Я, конечно, не американский миллиардер Морган, каждая секунда которого оценивается в несколько дюжин штук баксов, но и мое время кое-чего стоит, в натуре. В том числе и в долларовом исчислении.
Во дворе родной пятиэтажки царила натуральная божья благодать. Ласково пригревало солнышко, запах цветущей акации кружил голову не хуже дурман-травы, упитанные сизые голуби, важно разгуливавшие по пыльному асфальту, создавали уютное чувство незыблемого постоянства окружающего мира. Июльская лепота, короче.
Присел на скамью, закурил "Стюардессу". С недавних пор я перешел на эту марку, так как любимые "Родопи" почему-то стали сильно горчить. На болгарской табачной фабрике нагло мухлюют, видать, нарушая технологию, чтоб увеличить выпуск продукции. Законченные прохиндеи, короче. Хоть и иностранцы.
От белого ментовского авто "наружки" меня отделяло всего метров десять, не больше. Я, не скрываясь, исподлобья уставился на водителя "жигуленка", желая хоть чуток смутить нахального соглядатая и нанести ему легкий моральный урон. Менты ведь тоже люди как-никак, и далеко Не все из их легаво-краснопогонного племени "обморожены" до полного оборзения. Еще не успели особачиться до последней стадии то бишь.
Но я совершенно зазря так напрягался, метая глазами "молнии", - никакого положительного эффекта это не дало. Рыжий тип в штатском сиреневом прикиде, должно быть, умотавшись за бессонную ночь, банально кемарил, свесив отяжелевшую голову набок. Вот ведь хохма, в натуре!
Верный святому долгу каждого честного гражданина не позволять спать органам правопорядка при исполнении служебных обязанностей, я поднялся со скамьи и подошел к "жигуленку".
- Не спи - замерзнешь! - гаркнул, наклонившись к опущенному боковому окошку со стороны водителя.
Впрочем, как выяснилось, юморил я совсем некстати. Во-первых, голова рыжего субъекта и впрямь отяжелела, но в прямом смысле: от попадания пули крупного калибра - судя по объемно-круглой дырке на виске. А во-вторых, водитель уже и на самом деле успел изрядно "замерзнуть", как можно было легко понять по склеившимся от засохшей крови волосам с левой стороны черепа.
Совершенно машинально я стер с капота машины рукавом куртки свою пальчиковую "визитную карточку", чтоб не доставлять бедолажкам-дактилоскопистам лишней работы, и неспешно вернулся на родную скамейку у подъезда. Кажется, ни один мимопроходящий фраер внимания не обратил на мой "визит вежливости" к автомашине. И то вперед, как говорится.
Через минуту-другую подкатил "мерс" с Цыпой. Плюхнувшись на заднее сиденье, я дал волю своему праведному негодованию:
- Своевольничать вздумал?! Я же ясно вчера сказал - "наружника" пальцем не трогать! А ты ему вообще всю башку "АПСом" раскроил! Тем паче напротив моего дома.
- Что случилось, Евген? - Цыпа повернул ко мне обеспокоенную мордаху. По его искренне-невинным глазенкам я моментально просек, что соратник в данном конкретном случае явно не при делах.
- Ладно, братишка, рули в "Кент". Там все досконально обсудим.
Наше обычное место деловых и прочих сборищ, гостиница "Кент", благополучно располагалась на прежней точке - посередине улицы Вайнера. С некоторых пор все наши ребята кучкуются именно здесь, а не в пивбаре "Вспомни былое", так как людишек в группе заметно прибавилось и требуется большая квадратура, чем в малогабаритной пивной. Жизнь вносит свои своевременно-необходимые коррективы то бишь.
Собрались в малом банкетном зале на первом этаже гостиницы. В креслах за длинным дубовым столом приземлились четверо: я, Цыпа, Том и Петрович по кличке Фунт. Последний присутствовал на "оперативке" чисто номинально. Вследствие весьма преклонно-ветхого возраста Фунт не только мозгами, но и пистолетом активно работать был уже не в состояний. Но из уважения к старому рецидивисту я не выбрасывал его из нашей колоды, позволяя доживать свой нелегкий век в привычном ему уголовном обществе. Официально Петрович числился управляющим гостиницы. Пусть потешит старикан личное самолюбие солидно-громкой должностью перед недалекой и всех уравнивающей дорогой в ад.
Выслушав мое подробное сообщение о странном смертельном происшествии с филером, мальчики стали старательно выуживать из своих черепушек разные мысли и идеи. Правда, шибко заумные, надо отметить.
- Может, Евген, это глупая случайность? Простое совпадение? - неуверенно предположил Том, видно сам остро желая поверить в столь абсурдный, но весьма успокоительный вариант.
- Все возможно в подлунном мире, - понимающе усмехнулся я. - Но господин Случай здесь явно не при делах. Слишком уж неправдоподобно, брат. Иллюзиями питаться приятно, но сильно вредно.
- А что, если "крякнувший" фраер и не из органов вовсе? - забавно дребезжащим низким голосом высказался Фунт, по привычке нервно потирая свои узловатые кисти рук, будто кровь с них тщательно смывая.
- Было бы весьма даже неплохо, - мечтательно вздохнул я. - Но боюсь, что это слишком хорошо, чтоб оказаться правдой. Впрочем, выяснить данный факт особого труда не составит.
Поднял телефонную трубку и набрал на цифровой клавиатуре ведомственный номер старшего опера уголовного розыска майора Инина, давно и активно подрабатывающего в нашей фирме внештатным осведомителем. Сексотом то бишь. Услышав на том конце провода утробный басок торговца служебными тайнами, я сразу взял быка за рога:
- Привет, майор! Узнал, надеюсь? Тут небольшая проблемка нарисовалась, требующая для быстрого решения общих усилий. Короче, встретиться надо.
- До вечера терпит?
- Нет, Владимир. Дела делаются либо скоро, либо никак. К тому же время деньги, утверждают американцы. А они крупные доки на рынке спроса и предложения...
- Понял. Тогда через час на прежнем месте. Нормально?
- Ладушки! До встречи, дорогой майор! - В слово "дорогой" я вкладывал прямолинейный и язвительно-саркастический смысл, учитывая наш ежемесячный расход на услуги Инина в размере пяти тысяч гринов. Мент, конечно;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18