По правде говоря, именно в этот момент Рэй-Гинсей сдался.
— Я еще не упомянул о девушке, — продолжил аристократ. — Не удивлюсь, если она поутру посетит шерифа и, уверяю тебя, не замедлит рассказать ему все о тебе и твоей банде. Полагаю, ты задержался в городе единственно чтобы убить девчонку, прежде чем она заговорит, но пока на ее стороне тот человек, прикончить ее будет не так-то просто. Как-никак твой противник — дампир, в нем течет кровь моего рода. Не важно, какой способ действий ты изберешь: тебя и твою группу ждет неминуемая смерть.
— Но зачем ты говоришь мне все это? Чего ты хочешь от нас?
Голос Рэя-Гинсея стал спокойным, потому что ночной гость был прав — во всем, кроме одного, а потому бандит решил, что дальнейшее сопротивление бесполезно.
— Думаю, я могу предложить тебе помощь, — вот неожиданность! — Как только щенок, мешающий мне, погибнет, а девушка станет моей, меня не будет больше занимать то, что творится в низшем мире людишек.
— Но как?..
Злобный огонь полыхнул в глазах Рэя-Гинсея. Он понял, что ему выпала возможность расправиться с гаденышем из тумана. Именно в этом пункте граф ошибся. Он оставил троих своих соратников в лесном лагере и явился в город в одиночку не для того, чтобы заставить девицу замолчать. Нет, это тоже входило в план, но истинная цель была куда более личной. Он загнал маленькую пташку туда, где можно было оторвать ей крылышки, лапки и свернуть ее тонкую шейку, а враг-соперник увел ее прямо из-под носа! Хуже того, он познал унижение, парализованный призрачной аурой, не давшей ему и пальцем пошевелить, чтобы расправиться с противником, а после еще и непобедимые клинки-сорокопуты, которыми он так гордился, были сбиты на лету одним ударом. Рэй-Гинсей пришел в город, чтобы заставить врага заплатить за все. Он жаждал мести. Преисполненная ненависти к неведомому противнику банда согласилась с планом главаря. Он вернулся в город один, чтобы не вызывать лишних подозрений, когда начнет разыскивать девушку и ее таинственного покровителя.
Однако ожидание у городских ворот ничего не дало. Расспрашивая едва ли не каждого встречного, он ухитрился узнать разве что имя девицы и место ее проживания. В другое время скорый на расправу разбойник отправился бы прямиком туда, но сейчас, едва он вспоминал о необъяснимой силе спутника девушки, которого в городе никто так и не сумел опознать, пламя его мстительных замыслов мгновенно заливала ледяная рассудочная волна. Рэй-Гинсей ненадолго покинул город, встретился со своими приспешниками и приказал им следить за фермой Дорис, после чего вернулся обратно — собирать о противнике всю возможную информацию. И вот, хотя знаний у него не прибавилось, он приобрел такого могущественного союзника, о котором прежде не мог и мечтать.
— И как мы это сделаем? — снова спросил Рэй-Гинсей. — Вот что ты должен предпринять.
Беседа демона в черном и красавца-злодея продолжалась еще некоторое время.
Вскоре гость бросил на кровать нечто длинное, тонкое, похожее на свечку.
— Это благовонная временная ловушка, обращающая день в ночь, а ночь в день. Я даю тебе особо сильный препарат. Когда приблизишься к дампиру, зажги огонь, а потом быстро притуши. Его защита должна пасть, и тогда ты убьешь его. Однако, предупреждая твои мысли насчет иного использования ловушки, замечу, что ее можно использовать лишь дважды. Нужно только хорошенько встряхнуть ее, и она загорится.
— Подожди, пожалуйста, минутку! — воскликнул Рэй-Гинсей, надеясь остановить удаляющуюся фигуру. — Я осмелюсь попросить тебя еще об одной милости.
— Милости? — Голос пришельца прозвучал озадаченно и рассерженно разом.
— Да, сэр. — Кивнув и улыбнувшись, Рэй-Гинсей изложил свою просьбу. — Я молю сделать меня одним из аристократов. О, не гневайся так. Пожалуйста, просто выслушай меня. Я не мог не задаться вопросом, почему ты выбрал партнером в этом деле именно меня. Если достаточно одного благовония, довериться можно было бы практически любому человеку: мы живем во времена, когда родители убивают собственных детей за золотую монету и новое копье. И то, что ты озаботился лично повидаться со мной, доказывает, что убить дампира не так-то просто. Тебе необходим кто-то, обладающий моими умениями. Я и сам знаю кое-что о дампирах — хуже врагов не сыскать, но в этом парне чувствуется нечто особенно могущественное, столь пугающее, что и описать нельзя. Это не обычный дампир. При всем моем уважении, тебе недостаточно просто закрыть глаза на преступления моей группы. Я не прошу той же милости для всех четверых, но для себя я бы желал быть принятым в благословенные ряды знати.
Застывшая в тени фигура молчала.
Любой, имеющий сердце, услышав Рэя-Гинсея, непременно вскричал бы: «Предатель!» Впрочем, как отреагировали бы трое членов его банды, сказать наверняка нельзя, но мир никогда не испытывал недостатка в отступниках. Страшась адских демонов, в глубине души люди взирали на ужасных вампиров с завистью. Могущество и бессмертие так соблазнительны…
— Что скажешь? — спросил Рэй-Гинсей.
Черный посетитель в ответ лишь кивнул, и тогда бандит склонился в знак согласия:
— Значит, твое поручение будет исполнено.
— Позаботься об этом.
И фигура в черном удалилась. Прежде чем вернуться в замок, вампира ждал еще один визит.
В неверном свете потолочного светильника граф не заметил человека, что затаился в коридоре…
ГЛАВА 6
Кровавая битва — пятнадцать секунд на каждого
Исчезновение Дэна обнаружилось рано утром.
Совершенно вымотанная вчерашними событиями, Дорис не уследила, как ее младший братишка на рассвете улизнул из дома.
В подробностях повествуя Ди о своей стычке с Рэем-Гинсеем и его бандой, Дорис решила непременно сообщить о разбойниках шерифу. Дэну велели не покидать ферму до тех пор, пока они не соберутся в город, но бурлящая энергия так и переполняла мальчика. Очевидно, он отключил барьер и, вооружившись лазерной винтовкой, в одиночку отправился поохотиться на местную нечисть.
Туманные дьяволы — парообразные монстры, сливающиеся с утренним туманом, — досаждали преимущественно Фронтиру, поскольку имели склонность прятаться в грудах зерна и среди домашних животных. Впрочем, жару они недолюбливали, и выстрел из лазерного ружья с легкостью уничтожал их. Медлительные и вялые, духи эти не представляли большой угрозы для вооруженного паренька, привыкшего ежедневно воевать с ними.
В сущности, Дэн был настоящим специалистом по отстрелу туманных дьяволов.
Вскоре после пробуждения Дорис поняла, что брата на ферме нет. Метнувшись в кладовку с оружием, девушка убедилась, что мальчик взял свою винтовку, и на минуту успокоилась. Но когда она вышла во двор, чтобы позвать Дэна завтракать, то застыла на месте как вкопанная.
Лазерное ружье, точно пресс-папье, прижимало лежащий на земле у самых ворот одинокий листочек бумаги, на которой витиеватым почерком было написано следующее:
Твой брат уходит с нами. Охотник Ди должен явиться один в шесть часов вечера к вчерашним развалинам. Наша цель: проверить, кто из нас лучший охотник, и только. В наблюдателях нужды нет, даже в тебе, Дорис. Пока вопрос первенства не будет решен, не говори о случившемся никому.
Если же ты нарушишь вышеуказанные условия, милый восьмилетний малыш сгорит в адском племени.
Рэй-Гинсей
Силы совершенно покинули Дорис. Вернувшись в дом, она не могла решиться показать письмо Ди, однако он и сам заметил, что с девушкой что-то не так. Попавшись в силки сверкающих глаз охотника, Дорис все-таки протянула ему бумагу.
— Что ж, по крайней мере половина тут правда, — заметил Ди, словно бы и не задетый содержанием записки, хотя его явно вызывали на дуэль.
— Половина?
— Если бы ему просто хотелось вновь встретиться со мной, достаточно было явиться сюда. Но поскольку он захватил Дэна, задача тут другая: разлучить нас. За этим стоит граф.
— Но зачем такие сложности? Куда быстрее и проще было бы приказать, чтобы пришла я одна…
— Первая причина — автор письма желает свести со мной счеты. Вторая…
— Какая же?
— Использование ребенка с целью заполучить женщину запятнало бы честь аристократа.
Глаза Дорис вспыхнули от ярости.
— Но он действительно использовал Дэна, чтобы…
— Весьма вероятно, его похищение — единственная часть плана, принадлежащая непосредственно Рэю-Гинсею и его банде.
— Честь аристократа — не смеши меня! Даже если это и не его идея, раз он одобрил ее, то какая разница! Аристократы, чтоб их разорвало, — они всего лишь монстры-кровососы! — Выплюнув ругань, точно дракон — сгусток пламени, Дорис смутилась и осеклась. — Извини, ты вовсе не такой. С моей стороны бестактно было так говорить.
Слезы сами собой хлынули из девичьих глаз. Все свои эмоции, весь страх и тревогу Дорис вложила в гневную речь — и вот отдача ударила ее, точно ружейный приклад после выстрела. Несчастья сыпались на юную красавицу, будто какой-то злой дух специально подстраивал ей напасти одну за одной. Ситуация была поистине плачевной. Даже странно, что девушка впервые заплакала только сейчас.
Хрупкие плечи сотрясались от рыданий, когда на них успокаивающе легла прохладная рука:
— Не стоит забывать, что ты наняла телохранителя.
Даже при текущем положении дел голос Ди оставался мягок. Однако за краткой фразой, за сдержанным тоном Дорис ясно услышала другой, непоколебимый и уверенный голос, словно бы заявлявший: «Я обещал защитить тебя и Дэна, и, будь уверена, я выполню свое обещание».
Дорис подняла глаза.
Элегантный, благородный, доблестный юноша, стоявший так близко, молча смотрел на нее. Девушку кинуло в жар.
— Обними меня, — всхлипнула она, бросаясь на грудь Ди. — Мне все равно, что будет. Просто держи меня крепче. Не отпускай!
Бережно сжимая подрагивающие плечи семнадцатилетней девушки, Ди смотрел в окно, на голубой простор неба, на зеленую степь, залитую утренним светом.
О чем он думал? О спасении мальчика, о четверке врагов, о графе — или о чем-то еще? Радужная оболочка глаз охотника оставалась ровной, черной, холодной. Долго ли, коротко ли, но Дорис отстранилась от него и сказала:
— Прости. Я… я ведь не такая. Я просто… просто вдруг подумала, что ты можешь остаться здесь со мной навсегда. Но это неправильно. Когда ты закончишь работу, то двинешься дальше, верно?
Ди не ответил.
— История близится к финалу. Что-то говорит мне об этом. Но что нам делать с Дэном?
— Естественно, я пойду на встречу. Я обязан.
— Ты справишься?
— Я верну Дэна в целости и сохранности.
— Пожалуйста, будь осторожен. Мне неприятно отправлять тебя на его поиски, но, думаю, мне сейчас стоит отсидеться в городе. Доктор Ферринго примет меня. Знаешь, той ночью он меня спас. Уверена, и на этот раз все обойдется.
Дорис все еще не догадывалась, что истинной причиной бегства вампира стали защитные чары, наложенные Ди на ее шею. Ди промолчал, когда девушка сказала, что собирается к доктору, потому что знал, что никаким заклятиям не под силу вечно сдерживать аристократа.
Солнце стало выше, пара оседлала коней и покинула ферму. Невзирая на уверения Ди, Дорис была мрачна.
Если кто-то и может вернуть Дэна, то только он… Девушка без труда убедила себя в этом. Но она помнила, как сильны враги охотника. В ушах ее все еще раздавался свист несущихся вдогонку клинков-сорокопутов, а перед глазами до сих пор стояла жуткая картина: обезноженная лошадь, заливающая своей кровью землю.
Ди поджидают четверо страшных противников. Черная печать отчаяния легла на сердце Дорис.
Но даже если Ди вернется живым, что если граф нанесет удар, пока охотника нет на ферме? Тогда Дорис уже не удастся спастись. Она ничего не сказала Ди, но дело в том, что девушка сильно сомневалась, правильно ли она поступает, отправляясь к доктору Ферринго.
При въезде в город множество глаз следило за скачущей по главной улице парой. Взгляды людей были исполнены не столько ненависти, сколько страха. Для обитателей Фронтира, пусть и живущих в окружении мрачных чащоб и монстров, девушка, ставшая жертвой вампира, и молодой человек с кровью вампира в венах выходили за рамки привычного положения дел. Спасибо Греко — в городе не осталось человека, не слыхавшего о том, что случилось.
Маленькая девочка, узнавшая Дорис, воскликнула: «Ой, привет!» и направилась к ней, но мать поспешно дернула ребенка за руку, оттащив малышку подальше.
На лицах многих мужчин читалось желание убивать: не одна рука потянулась к мечу или пистолету при виде Ди и не потому, что им сообщили, кто он такой, но из-за его сверхъестественной ауры. А женщины, мимо которых проезжал Ди, поголовно замирали, точно завороженные нечеловеческой красотой охотника.
И все же ни одна горячая голова не кинулась наперерез, так что вскоре парочка благополучно прибыла к дому, отмеченному табличкой «Д-р Ферринго».
Дорис слезла с лошади и нажала кнопку звонка. Ей ответила соседка, выполнявшая обязанности медсестры и приглядывавшая за домом во время отсутствия старого врача. Не будучи, по всей вероятности, в курсе изменившегося положения Дорис, женщина приветливо улыбнулась ей и принялась болтать как ни в чем не бывало:
— Доктора нет с самого утра. Кажется, кому-то в доме Харкера Лэйна потребовалась неотложная помощь, и док отправился туда. Он оставил записку, что будет назад около полудня, но покуда еще не вернулся, должно быть, случай оказался тяжелый. Знаете, одна барышня из того семейства все время сует в рот что ни попадя — от красавки до бледных поганок. — Лэйн был егерем и жил в лесу, в двух часах быстрой езды от города. — Не люблю, когда происходит такое. Я сама могу разве что забинтовать незначительную рану или дать успокоительное, но сегодня люди все идут и идут, так что я с самого утра разрываюсь на части. Почему бы вам не войти и не подождать дока дома? Уверена, он скоро приедет, а мне покамест не помешал бы помощник.
Дорис с сомнением взглянула на сидевшего на лошади Ди. Тот слегка наклонил голову. Тогда девушка решилась. Поклонившись экономке, которая, разинув рот, разглядывала Ди, Дорис сказала:
— Наверное, я разделю твои заботы в ожидании возвращения дока.
Прозвучало это несколько напряженно, поскольку девушка думала, что Ди пойдет с нею, но охотник, удостоверившись, что решение принято, пришпорил коня и медленно двинулся прочь.
— Дорогая, а разве он не с тобой? — взволнованно спросила женщина. Она даже не пыталась скрыть разочарования.
Дорис почти разозлилась из-за того, что даму в возрасте так возбудил вид Ди, но обеих женщин тут же охватило смущение.
— Погоди. Куда ты?
— Просто осмотрю окрестности.
— День в самом разгаре. Ничего не случится. Останься со мной.
— Я скоро вернусь.
И Ди ускакал, не оглядываясь.
Он повернул налево, и тут раздраженный голос поинтересовался:
— Ну и почему ты не клеишься к ней? Хочешь сказать, что так беспокоишься за того маленького грубияна, что на месте усидеть не можешь? Или что тебе невыносимы страдания, написанные на лице его сестрицы? Дампир там или нет, у тебя еще молоко на губах не обсохло, молодо-зелено, хе-хе-хе. А может, ты влюбился в девчонку, а?
— Ты так полагаешь?
Только с кем же разговаривал Ди?
Впереди лежала лишь пыльная дорога, зажатая между каменных и земляных стен, и никого вокруг, не считая вялых, докучливых лучей послеполуденного солнца. Но ведь голос откуда-то раздавался!
— Без шансов! Ты не настолько мягкотелый. Как-никак в твоих жилах его кровь. Отличная мысль — назвать себя Ди!
— Замолчи!
Судя по реакции охотника, загадочный голос коснулся весьма больной темы.
Впрочем, секунду спустя молодой человек вновь обрел хладнокровие:
— Что-то в последнее время ты стал частенько жаловаться. Хочешь разойтись со мной?
— О нет! — воскликнул голос слегка испуганно. Но тут же, видно опасаясь, что продемонстрировал слабость, добавил: — Я ведь с тобой не потому, что мне это нравится. Сам знаешь, как у нас заведено: давай и бери, на взаимных уступках держится мир. Кстати, не ради смены темы, но почему ты не сказал девице об отметине, которую оставил на ее шее? Из верности своему отцу? Одно твое слово успокоило бы ее, точно говорю. Тяжко, должно быть, нести в себе кровь аристократа.
В голосе звучало сочувствие, но то, что оно было притворным, доказал взрыв издевательского смеха.
Любой праздный зевака, увидев молодого человека, спорящего с воображаемым собеседником, решил бы, что всадник определенно спятил. Однако голоса не походили друг на друга ни по каким критериям и были совершенно разными: загадочную сцену можно было бы объяснить разве что поистине гениальными чревовещательскими способностями юноши.
Глаза Ди вспыхнули, но вскоре обрели свой обычный цвет темного омута; разговор завершился. Продолжая разведку, охотник еще трижды сворачивал налево, чтобы вернуться к воротам дома врача.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
— Я еще не упомянул о девушке, — продолжил аристократ. — Не удивлюсь, если она поутру посетит шерифа и, уверяю тебя, не замедлит рассказать ему все о тебе и твоей банде. Полагаю, ты задержался в городе единственно чтобы убить девчонку, прежде чем она заговорит, но пока на ее стороне тот человек, прикончить ее будет не так-то просто. Как-никак твой противник — дампир, в нем течет кровь моего рода. Не важно, какой способ действий ты изберешь: тебя и твою группу ждет неминуемая смерть.
— Но зачем ты говоришь мне все это? Чего ты хочешь от нас?
Голос Рэя-Гинсея стал спокойным, потому что ночной гость был прав — во всем, кроме одного, а потому бандит решил, что дальнейшее сопротивление бесполезно.
— Думаю, я могу предложить тебе помощь, — вот неожиданность! — Как только щенок, мешающий мне, погибнет, а девушка станет моей, меня не будет больше занимать то, что творится в низшем мире людишек.
— Но как?..
Злобный огонь полыхнул в глазах Рэя-Гинсея. Он понял, что ему выпала возможность расправиться с гаденышем из тумана. Именно в этом пункте граф ошибся. Он оставил троих своих соратников в лесном лагере и явился в город в одиночку не для того, чтобы заставить девицу замолчать. Нет, это тоже входило в план, но истинная цель была куда более личной. Он загнал маленькую пташку туда, где можно было оторвать ей крылышки, лапки и свернуть ее тонкую шейку, а враг-соперник увел ее прямо из-под носа! Хуже того, он познал унижение, парализованный призрачной аурой, не давшей ему и пальцем пошевелить, чтобы расправиться с противником, а после еще и непобедимые клинки-сорокопуты, которыми он так гордился, были сбиты на лету одним ударом. Рэй-Гинсей пришел в город, чтобы заставить врага заплатить за все. Он жаждал мести. Преисполненная ненависти к неведомому противнику банда согласилась с планом главаря. Он вернулся в город один, чтобы не вызывать лишних подозрений, когда начнет разыскивать девушку и ее таинственного покровителя.
Однако ожидание у городских ворот ничего не дало. Расспрашивая едва ли не каждого встречного, он ухитрился узнать разве что имя девицы и место ее проживания. В другое время скорый на расправу разбойник отправился бы прямиком туда, но сейчас, едва он вспоминал о необъяснимой силе спутника девушки, которого в городе никто так и не сумел опознать, пламя его мстительных замыслов мгновенно заливала ледяная рассудочная волна. Рэй-Гинсей ненадолго покинул город, встретился со своими приспешниками и приказал им следить за фермой Дорис, после чего вернулся обратно — собирать о противнике всю возможную информацию. И вот, хотя знаний у него не прибавилось, он приобрел такого могущественного союзника, о котором прежде не мог и мечтать.
— И как мы это сделаем? — снова спросил Рэй-Гинсей. — Вот что ты должен предпринять.
Беседа демона в черном и красавца-злодея продолжалась еще некоторое время.
Вскоре гость бросил на кровать нечто длинное, тонкое, похожее на свечку.
— Это благовонная временная ловушка, обращающая день в ночь, а ночь в день. Я даю тебе особо сильный препарат. Когда приблизишься к дампиру, зажги огонь, а потом быстро притуши. Его защита должна пасть, и тогда ты убьешь его. Однако, предупреждая твои мысли насчет иного использования ловушки, замечу, что ее можно использовать лишь дважды. Нужно только хорошенько встряхнуть ее, и она загорится.
— Подожди, пожалуйста, минутку! — воскликнул Рэй-Гинсей, надеясь остановить удаляющуюся фигуру. — Я осмелюсь попросить тебя еще об одной милости.
— Милости? — Голос пришельца прозвучал озадаченно и рассерженно разом.
— Да, сэр. — Кивнув и улыбнувшись, Рэй-Гинсей изложил свою просьбу. — Я молю сделать меня одним из аристократов. О, не гневайся так. Пожалуйста, просто выслушай меня. Я не мог не задаться вопросом, почему ты выбрал партнером в этом деле именно меня. Если достаточно одного благовония, довериться можно было бы практически любому человеку: мы живем во времена, когда родители убивают собственных детей за золотую монету и новое копье. И то, что ты озаботился лично повидаться со мной, доказывает, что убить дампира не так-то просто. Тебе необходим кто-то, обладающий моими умениями. Я и сам знаю кое-что о дампирах — хуже врагов не сыскать, но в этом парне чувствуется нечто особенно могущественное, столь пугающее, что и описать нельзя. Это не обычный дампир. При всем моем уважении, тебе недостаточно просто закрыть глаза на преступления моей группы. Я не прошу той же милости для всех четверых, но для себя я бы желал быть принятым в благословенные ряды знати.
Застывшая в тени фигура молчала.
Любой, имеющий сердце, услышав Рэя-Гинсея, непременно вскричал бы: «Предатель!» Впрочем, как отреагировали бы трое членов его банды, сказать наверняка нельзя, но мир никогда не испытывал недостатка в отступниках. Страшась адских демонов, в глубине души люди взирали на ужасных вампиров с завистью. Могущество и бессмертие так соблазнительны…
— Что скажешь? — спросил Рэй-Гинсей.
Черный посетитель в ответ лишь кивнул, и тогда бандит склонился в знак согласия:
— Значит, твое поручение будет исполнено.
— Позаботься об этом.
И фигура в черном удалилась. Прежде чем вернуться в замок, вампира ждал еще один визит.
В неверном свете потолочного светильника граф не заметил человека, что затаился в коридоре…
ГЛАВА 6
Кровавая битва — пятнадцать секунд на каждого
Исчезновение Дэна обнаружилось рано утром.
Совершенно вымотанная вчерашними событиями, Дорис не уследила, как ее младший братишка на рассвете улизнул из дома.
В подробностях повествуя Ди о своей стычке с Рэем-Гинсеем и его бандой, Дорис решила непременно сообщить о разбойниках шерифу. Дэну велели не покидать ферму до тех пор, пока они не соберутся в город, но бурлящая энергия так и переполняла мальчика. Очевидно, он отключил барьер и, вооружившись лазерной винтовкой, в одиночку отправился поохотиться на местную нечисть.
Туманные дьяволы — парообразные монстры, сливающиеся с утренним туманом, — досаждали преимущественно Фронтиру, поскольку имели склонность прятаться в грудах зерна и среди домашних животных. Впрочем, жару они недолюбливали, и выстрел из лазерного ружья с легкостью уничтожал их. Медлительные и вялые, духи эти не представляли большой угрозы для вооруженного паренька, привыкшего ежедневно воевать с ними.
В сущности, Дэн был настоящим специалистом по отстрелу туманных дьяволов.
Вскоре после пробуждения Дорис поняла, что брата на ферме нет. Метнувшись в кладовку с оружием, девушка убедилась, что мальчик взял свою винтовку, и на минуту успокоилась. Но когда она вышла во двор, чтобы позвать Дэна завтракать, то застыла на месте как вкопанная.
Лазерное ружье, точно пресс-папье, прижимало лежащий на земле у самых ворот одинокий листочек бумаги, на которой витиеватым почерком было написано следующее:
Твой брат уходит с нами. Охотник Ди должен явиться один в шесть часов вечера к вчерашним развалинам. Наша цель: проверить, кто из нас лучший охотник, и только. В наблюдателях нужды нет, даже в тебе, Дорис. Пока вопрос первенства не будет решен, не говори о случившемся никому.
Если же ты нарушишь вышеуказанные условия, милый восьмилетний малыш сгорит в адском племени.
Рэй-Гинсей
Силы совершенно покинули Дорис. Вернувшись в дом, она не могла решиться показать письмо Ди, однако он и сам заметил, что с девушкой что-то не так. Попавшись в силки сверкающих глаз охотника, Дорис все-таки протянула ему бумагу.
— Что ж, по крайней мере половина тут правда, — заметил Ди, словно бы и не задетый содержанием записки, хотя его явно вызывали на дуэль.
— Половина?
— Если бы ему просто хотелось вновь встретиться со мной, достаточно было явиться сюда. Но поскольку он захватил Дэна, задача тут другая: разлучить нас. За этим стоит граф.
— Но зачем такие сложности? Куда быстрее и проще было бы приказать, чтобы пришла я одна…
— Первая причина — автор письма желает свести со мной счеты. Вторая…
— Какая же?
— Использование ребенка с целью заполучить женщину запятнало бы честь аристократа.
Глаза Дорис вспыхнули от ярости.
— Но он действительно использовал Дэна, чтобы…
— Весьма вероятно, его похищение — единственная часть плана, принадлежащая непосредственно Рэю-Гинсею и его банде.
— Честь аристократа — не смеши меня! Даже если это и не его идея, раз он одобрил ее, то какая разница! Аристократы, чтоб их разорвало, — они всего лишь монстры-кровососы! — Выплюнув ругань, точно дракон — сгусток пламени, Дорис смутилась и осеклась. — Извини, ты вовсе не такой. С моей стороны бестактно было так говорить.
Слезы сами собой хлынули из девичьих глаз. Все свои эмоции, весь страх и тревогу Дорис вложила в гневную речь — и вот отдача ударила ее, точно ружейный приклад после выстрела. Несчастья сыпались на юную красавицу, будто какой-то злой дух специально подстраивал ей напасти одну за одной. Ситуация была поистине плачевной. Даже странно, что девушка впервые заплакала только сейчас.
Хрупкие плечи сотрясались от рыданий, когда на них успокаивающе легла прохладная рука:
— Не стоит забывать, что ты наняла телохранителя.
Даже при текущем положении дел голос Ди оставался мягок. Однако за краткой фразой, за сдержанным тоном Дорис ясно услышала другой, непоколебимый и уверенный голос, словно бы заявлявший: «Я обещал защитить тебя и Дэна, и, будь уверена, я выполню свое обещание».
Дорис подняла глаза.
Элегантный, благородный, доблестный юноша, стоявший так близко, молча смотрел на нее. Девушку кинуло в жар.
— Обними меня, — всхлипнула она, бросаясь на грудь Ди. — Мне все равно, что будет. Просто держи меня крепче. Не отпускай!
Бережно сжимая подрагивающие плечи семнадцатилетней девушки, Ди смотрел в окно, на голубой простор неба, на зеленую степь, залитую утренним светом.
О чем он думал? О спасении мальчика, о четверке врагов, о графе — или о чем-то еще? Радужная оболочка глаз охотника оставалась ровной, черной, холодной. Долго ли, коротко ли, но Дорис отстранилась от него и сказала:
— Прости. Я… я ведь не такая. Я просто… просто вдруг подумала, что ты можешь остаться здесь со мной навсегда. Но это неправильно. Когда ты закончишь работу, то двинешься дальше, верно?
Ди не ответил.
— История близится к финалу. Что-то говорит мне об этом. Но что нам делать с Дэном?
— Естественно, я пойду на встречу. Я обязан.
— Ты справишься?
— Я верну Дэна в целости и сохранности.
— Пожалуйста, будь осторожен. Мне неприятно отправлять тебя на его поиски, но, думаю, мне сейчас стоит отсидеться в городе. Доктор Ферринго примет меня. Знаешь, той ночью он меня спас. Уверена, и на этот раз все обойдется.
Дорис все еще не догадывалась, что истинной причиной бегства вампира стали защитные чары, наложенные Ди на ее шею. Ди промолчал, когда девушка сказала, что собирается к доктору, потому что знал, что никаким заклятиям не под силу вечно сдерживать аристократа.
Солнце стало выше, пара оседлала коней и покинула ферму. Невзирая на уверения Ди, Дорис была мрачна.
Если кто-то и может вернуть Дэна, то только он… Девушка без труда убедила себя в этом. Но она помнила, как сильны враги охотника. В ушах ее все еще раздавался свист несущихся вдогонку клинков-сорокопутов, а перед глазами до сих пор стояла жуткая картина: обезноженная лошадь, заливающая своей кровью землю.
Ди поджидают четверо страшных противников. Черная печать отчаяния легла на сердце Дорис.
Но даже если Ди вернется живым, что если граф нанесет удар, пока охотника нет на ферме? Тогда Дорис уже не удастся спастись. Она ничего не сказала Ди, но дело в том, что девушка сильно сомневалась, правильно ли она поступает, отправляясь к доктору Ферринго.
При въезде в город множество глаз следило за скачущей по главной улице парой. Взгляды людей были исполнены не столько ненависти, сколько страха. Для обитателей Фронтира, пусть и живущих в окружении мрачных чащоб и монстров, девушка, ставшая жертвой вампира, и молодой человек с кровью вампира в венах выходили за рамки привычного положения дел. Спасибо Греко — в городе не осталось человека, не слыхавшего о том, что случилось.
Маленькая девочка, узнавшая Дорис, воскликнула: «Ой, привет!» и направилась к ней, но мать поспешно дернула ребенка за руку, оттащив малышку подальше.
На лицах многих мужчин читалось желание убивать: не одна рука потянулась к мечу или пистолету при виде Ди и не потому, что им сообщили, кто он такой, но из-за его сверхъестественной ауры. А женщины, мимо которых проезжал Ди, поголовно замирали, точно завороженные нечеловеческой красотой охотника.
И все же ни одна горячая голова не кинулась наперерез, так что вскоре парочка благополучно прибыла к дому, отмеченному табличкой «Д-р Ферринго».
Дорис слезла с лошади и нажала кнопку звонка. Ей ответила соседка, выполнявшая обязанности медсестры и приглядывавшая за домом во время отсутствия старого врача. Не будучи, по всей вероятности, в курсе изменившегося положения Дорис, женщина приветливо улыбнулась ей и принялась болтать как ни в чем не бывало:
— Доктора нет с самого утра. Кажется, кому-то в доме Харкера Лэйна потребовалась неотложная помощь, и док отправился туда. Он оставил записку, что будет назад около полудня, но покуда еще не вернулся, должно быть, случай оказался тяжелый. Знаете, одна барышня из того семейства все время сует в рот что ни попадя — от красавки до бледных поганок. — Лэйн был егерем и жил в лесу, в двух часах быстрой езды от города. — Не люблю, когда происходит такое. Я сама могу разве что забинтовать незначительную рану или дать успокоительное, но сегодня люди все идут и идут, так что я с самого утра разрываюсь на части. Почему бы вам не войти и не подождать дока дома? Уверена, он скоро приедет, а мне покамест не помешал бы помощник.
Дорис с сомнением взглянула на сидевшего на лошади Ди. Тот слегка наклонил голову. Тогда девушка решилась. Поклонившись экономке, которая, разинув рот, разглядывала Ди, Дорис сказала:
— Наверное, я разделю твои заботы в ожидании возвращения дока.
Прозвучало это несколько напряженно, поскольку девушка думала, что Ди пойдет с нею, но охотник, удостоверившись, что решение принято, пришпорил коня и медленно двинулся прочь.
— Дорогая, а разве он не с тобой? — взволнованно спросила женщина. Она даже не пыталась скрыть разочарования.
Дорис почти разозлилась из-за того, что даму в возрасте так возбудил вид Ди, но обеих женщин тут же охватило смущение.
— Погоди. Куда ты?
— Просто осмотрю окрестности.
— День в самом разгаре. Ничего не случится. Останься со мной.
— Я скоро вернусь.
И Ди ускакал, не оглядываясь.
Он повернул налево, и тут раздраженный голос поинтересовался:
— Ну и почему ты не клеишься к ней? Хочешь сказать, что так беспокоишься за того маленького грубияна, что на месте усидеть не можешь? Или что тебе невыносимы страдания, написанные на лице его сестрицы? Дампир там или нет, у тебя еще молоко на губах не обсохло, молодо-зелено, хе-хе-хе. А может, ты влюбился в девчонку, а?
— Ты так полагаешь?
Только с кем же разговаривал Ди?
Впереди лежала лишь пыльная дорога, зажатая между каменных и земляных стен, и никого вокруг, не считая вялых, докучливых лучей послеполуденного солнца. Но ведь голос откуда-то раздавался!
— Без шансов! Ты не настолько мягкотелый. Как-никак в твоих жилах его кровь. Отличная мысль — назвать себя Ди!
— Замолчи!
Судя по реакции охотника, загадочный голос коснулся весьма больной темы.
Впрочем, секунду спустя молодой человек вновь обрел хладнокровие:
— Что-то в последнее время ты стал частенько жаловаться. Хочешь разойтись со мной?
— О нет! — воскликнул голос слегка испуганно. Но тут же, видно опасаясь, что продемонстрировал слабость, добавил: — Я ведь с тобой не потому, что мне это нравится. Сам знаешь, как у нас заведено: давай и бери, на взаимных уступках держится мир. Кстати, не ради смены темы, но почему ты не сказал девице об отметине, которую оставил на ее шее? Из верности своему отцу? Одно твое слово успокоило бы ее, точно говорю. Тяжко, должно быть, нести в себе кровь аристократа.
В голосе звучало сочувствие, но то, что оно было притворным, доказал взрыв издевательского смеха.
Любой праздный зевака, увидев молодого человека, спорящего с воображаемым собеседником, решил бы, что всадник определенно спятил. Однако голоса не походили друг на друга ни по каким критериям и были совершенно разными: загадочную сцену можно было бы объяснить разве что поистине гениальными чревовещательскими способностями юноши.
Глаза Ди вспыхнули, но вскоре обрели свой обычный цвет темного омута; разговор завершился. Продолжая разведку, охотник еще трижды сворачивал налево, чтобы вернуться к воротам дома врача.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23