Здесь выложена электронная книга Дом в Коптевском переулке автора по имени Берендеев Кирилл. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Берендеев Кирилл - Дом в Коптевском переулке.
Размер архива с книгой Дом в Коптевском переулке равняется 15.57 KB
Дом в Коптевском переулке - Берендеев Кирилл => скачать бесплатную электронную книгу
Берендеев Кирилл
Дом в Коптевском переулке
Берендеев Кирилл
Дом в Коптевском переулке
И ничего больше не помню о ней, Катерине Петровне.
Зыбкой, воздушной тенью колыхнулась в воздухе моей жизни и сникла.
Нежная рука с темной родинкой около пульса... кисейные оборочки, ленты... голубая книжечка "Кернер", вы, поэтической меланхолией объявшая далекие мгновения моих дней, может быть, потом, много лет спустя, в бурном и сумбурном потоке зазвенела и ваша тихая струя?
Тэффи.
Моего друга зовут Андрей Кокарев. Мы с ним знакомы с самого детства, сколько себя помню, столько и его рядом с собой. Он на два с небольшим года меня старше, но это не никогда не мешало нашему общению. Не смог воспрепятствовать нашей дружбе ни подростковый максимализм с его тайными обществами и закрытыми группами, ни вольный ветер, шумевший в наших головах после окончания школы, когда мы разошлись в выборе вузов для продолжения учебы, ни моя женитьба на одной из общих знакомых по песочнице, ни короткий брак с ней, ни бестолковый развод.
Мне тогда было двадцать пять, когда мы разошлись с Верой, ей столько же. За три года отношений, то связывающих, то непримиримо разделяющих нас, мы успели пережить едва ли не все, что только бывает между супругами: от мучительного чувства недостаточности любой нашей близости, через долгий медовый месяц гармонии к полному взаимному пренебрежению, порой доходящим до отвращения такой степени, что находиться в комнате с человеком, (к которому еще совсем недавно буквально бросал, связывающий прочнее стальных канатов, любовный магнетизм), просто невозможно отныне, самая мысль о необходимости дышать тем же воздухом буквально приводила в отчаяние, рождая злость на того, в ком еще вчера до дрожи в пальцах, до покалывания в сердце, отчаянно нуждался. Ныне же, через девять лет с развала нашего брака, чувства притупились. Я так больше и не женился, а Вера второй раз испробовала на себе узы брака и вновь неудачно. После этого мы стали перезваниваться друг с другом, нерегулярно, но достаточно стабильно, и так же редко встречаться, обычно на нейтральной территории, в гостях, или уж в самом редком случае у нее дома. До большей близости, которое хоть в чем-то могло бы компенсировать прошлые наши отношения, дело так и не дошло. Обходились случайными встречами на стороне, о чем с патологической искренностью не рассказывали, - докладывали друг другу. И этим медленно ворошили прошлое, точно надеясь найти в давно потухших углях малейшую живую искру.
Начинала всегда она, завершал всегда я, так у нас повелось с давних времен, и странный ритуал этот, не менее странно сближал нас. Пожалуй, я мог бы с некоторой уверенностью в голосе назвать Веру, своей подругой. И еще, она иной раз очень выручала меня в самых неожиданных ситуациях, а еще чаще рвалась помочь, хотя большею частью в ее помощи я не нуждался совершенно. Более всего Вера старалась, особенно после моего нового сближения с Андреем, чтобы я меньше оставался наедине с самим собой; при этом существование моего друга, человека, на которого я мог положиться в любую минуту и в любой ситуации, ей упорно отметалось. Она странным образом ревновала меня к Андрею. Точно боялась, окончательно остаться в одиночестве, потеряв все, некогда составлявшее главное ее жизни.
Я не понимал, почему Вера так относится к моему другу, отчасти валил это на непостижимую здравому уму женскую логику, - в самом деле, порой ее доводы поражали меня своей абсурдностью, порой вызывали приступы дурацкого смеха, - отчасти считал отголоском нашего неудачного супружества. Все то время она была для меня единственной и неповторимой, может быть, поминая те годы, Вера хотела оставаться такой же и сейчас. И, меж тем, не то в шутку, не то всерьез говорила - вот оно, еще одно подтверждение взбалмошности женского ума - точно о деле решенном, о моей женитьбе на ком-то из общих знакомых.
- Тебе давно пора заняться собой, - говорила она, по стародавней привычке ероша мне волосы, - а то ты похож невесть на что. Возьми хоть Нину из пятого подъезда, ну чем не пара. И давно уже, чуть не со школьной скамьи на тебя глаз положила. Сошелся бы с ней.
Думаю, пойди я, в самом деле, к этой Нине, Вера была бы попросту шокирована моим поступком. И в то же время, на словах выражая свое "фэ" тем, что я "ношусь с Кокаревым, как курица с яйцом", не сделала и единого шага, дабы воспрепятствовать моим визитам к нему. Лишь говорила мне с пренебрежительной снисходительностью:
- Он-то к тебе и ногой никогда не ступит.
В самом деле, у Андрея имелась такая странность. Ко мне, после того, как я развелся с Верой, и уединился в маленькой квартирке на окраине города, он не собрался за все это время ни разу. Предпочитал приглашать меня, и делал это так, чтобы не давать повода для ответного визита. Впрочем, выглядело это очень аккуратно, без малейших неприятных намеков. Он столь учтиво, останавливал даже намеки на возможность своего визита ко мне, что я ни в коей мере не чувствовал себя оскорбленным от невозможности отдать накопленные встречи.
Нам всегда было о чем поговорить. Вера то ли не понимала этого, то ли не хотела принять, что у нас всегда находятся общие темы для беседы, общие идеи, общие мнения. Все же долгий срок лет, проведенных вместе, значит куда больше, чем разница в нашем социальном положении, в тех сферах, в которых с распростертыми объятиями ждут его, и в которых приходится вращаться мне. Вот еще один повод дать понять Вере, что я отнюдь не унижаю себя, не пользуюсь подачками с барского стола, не подлизываясь, как любит она говорить. Наша дружба вполне искренна, шутка ли, тридцать два года вместе, без перерывов и без охлаждения в отношениях, без громких ссор и хлопанья дверями в запале. В сущности, это результат того, что наши семьи дружат уже в третьем поколении. Жаль, что Вера не хочет этого понять, всякий раз, когда я пытаюсь завести разговор на тему долгой дружбы, доставшейся "в наследство", дружбы, невзирая на множество препон, она фыркает, и машет рукой.
Андрей, в самом деле, лет десять, не меньше, не был у меня. Зато в его весьма приличных апартаментах я сам едва ли вспоминаю о своей роли "бедного родственника", несмотря на то, что оснований для этого великое множество. Уже обстановка квартиры дает к тому повод, но повод этот чаще всего замечается в раздражении Верой, и о ее словах вспоминаю я в одиночестве своей крохотной квартирки.
Есть у Андрея еще один пунктик: он всегда выходит встречать меня к автобусной остановке. Ехать мне до Коптевского переулка, где он проживает, не слишком удобно, на двух транспортах, по дороге приходится частенько ждать запропастившийся автобус, так что, случается, я опаздываю, порой, просто безбожно. Тем не менее, Андрей всегда терпеливо дожидается моего появления именно на продуваемой всеми ветрами остановке. И, поздоровавшись, тотчас же переводит разговор с моих нескладных извинений на что-то действительно стоящее, интересное нам обоим, чтобы скоротать время, пока мы бредем по улице Чехова, утопающей в зелени пирамидальных тополей, к тому переулку, едва заметному среди старых дерев, в котором и располагается дом моего друга.
Мы беседуем с ним о всяком, что толку пересказывать наши беседы. Обыкновенно главной темой становится литература, в которой Андрей считает себя ценителем и гурманом. У него прекрасная библиотека, очень редкие издания, особенно классиков русской эмиграции, изданных в двадцатые-тридцатые годы смехотворными даже по тем временам тиражами. Сологуб и Бердяев, Зайцев и Мережковский, Гиппиус и Газданов, - что толку перечислять знакомые имена, они на слуху у каждого уважающего себя библиофила. Они и составляют большую часть его, Андрея Кокарева, либереи. Очень часто, когда меж нами речь заходит о том или ином авторе, о том или ином произведении, Андрей подводит меня к полкам, достает книгу, о которой мы говорили, и машинально перебирая страницы, начинает цитировать какой-то запомнившийся ему отрывок, без которого беседа была, конечно же, неполной.
Потом мы возвращались к чаю и другим темам. А на прощание Андрей неизменно давал мне почитать кого-нибудь из любимых им классиков. И, взявши под руку, сводил по лестнице, - с другого бока я обыкновенно прижимал к себе его книгу, оказываясь, тем самым в своеобразном окружении, - а затем привычной дорогой провожал по улице Чехова до остановки, где мы с ним и расставались, разделяемые железной дверью подъехавшего автобуса.
Я у него, обыкновенно, не задерживался, более всего, боясь наскучить, однако же, Андрей всегда бывал недоволен тем, что я стремлюсь столь быстро откланяться. У него частенько оказывалась в запасе еще одна интересная историйка, которую он просто обязан рассказать нынче, иначе к следующему разу непременно забудет. Так он удерживает меня, но по прошествии какого-то времени я снова смотрю на часы и снова силюсь вернуться к процедуре прощания.
Лишь видя, что я уже неудержим, он молча кивает, достает из шкафчика свои туфли и снимает с полочки кепку.
На обратном пути мы более молчим, не потому, что разговор завести уже не о чем, но по той причине, что молчание это нисколько нас не тяготит. Напротив, оно как бы создает вокруг нас некую интимную атмосферу, какая обыкновенно возникает у очень давно и хорошо знакомых людей. Коими, безусловно, являемся и мы с Андреем.
Он махает рукой мне на прощание и всегда дожидается, пока автобус не скроется за поворотом. А вечером, непременно позвонит, если его не опережу я, просто для того чтобы вспомнить, как провели время и сделать кое-какие добавления к нашими разговорам.
Так мы встречаемся достаточно часто, раза два в месяц, а созваниваемся и того чаще. Андрей вообще домосед, нынешнее состояние его такого, что позволяет ему выходить из дому только что в случае крайней нужды по магазинам, или для того, чтобы встретиться со мной. О финансовых делах, его или моих, мы обычно не заговариваем, считая их как бы запретной темой, однако же, я могу сказать, что большую часть времени Андрей сидит дома в свободном времяпрепровождении и лишь изредка, объясняя это крайней необходимостью, выезжает в краткосрочные командировки. Цели их он не раскрывает, но очевидно, они приносят существенный доход, раз он с таким удовольствием рассказывает о тех местах, где удалось ему побывать. Но только лишь о местах, все остальное Андрей оставляет за кадром. Возможно, он считает, что его удачные финансовые дела могут задеть меня или каким-то образом оскорбить.
Меж тем он точно чувствует, когда у меня случаются разного рода неприятности; в такие дни он обыкновенно звонит и беседой своей старается утешить и развлечь меня, отвлекая от мрачных дум. И, опять же, ни словом не поминает мою работу, понимая, что разговор о ней будет неприятен нам обоим.
Всякий раз нам удается обойти острые углы при такого рода телефонных беседах; Вера этого понять не может совершенно, данное обстоятельство кажется ей феноменом, лишенным логических обоснований. Впрочем, не могу не признаться, раздоры меж нами все же случались, как же без них, но давно, и как раз причиною их была сама Вера, я уже говорил о том, что Андрей старался предотвратить наш брак. Но тыкать в нос фактом последующего развода не стал, а ныне эта тема и вовсе осталась в прошлом. Как и сама Вера. Только в крайнем случае я упоминаю ее имя. Как и многое другое, что в той или иной степени причинило бы вред нашим долгим дружеским отношениям. Кто еще может похвастаться такими же?
Именно об этом я и вспоминал сегодня, возвращаясь домой от Веры, у которой, по причине ее неожиданного вызова на работу, провел совсем немного времени. "Даже поругаться не успели", пошутила она, выпроваживая меня из квартиры и запирая дверь на ключ. На автобусной остановке мы почему-то заговорили об Андрее, причем, как ни странно, начала она, но удивление мое не продлилось долго: я успел лишь посетовать на то, что последнее время редко бываю у Кокарева, как подошел Верин автобус, и она, несмотря на острое желание добавить что-то к моим словам, скрылась за его дверьми.
А я, неожиданно для самого себя, решил, что было бы совсем неплохо проведать Андрея. Вот так, не спросясь, взять и приехать. Тысячу раз он водил меня по одному и тому же маршруту, туда и обратно, уж наверняка я найду дорогу самостоятельно.
Я хотел на всякий случай ему позвонить и предупредить, но подошел очень удачный экспресс, и я вынужден был отправиться без предупреждения. Вряд ли он будет недоволен, если увидит меня перед собой. А если не застану его дома, разминемся, - что ж, не судьба, придется отложить мой порыв до следующего раза, до обычной нашей встречи.
Последний раз я был у него довольно давно, месяца два назад, еще в конце мая. Потом он уезжал в командировку, потом была у меня запарка на работе, словом, случай все не предоставлялся.
Тогда, в день последнего моего приезда, пирамидальные тополя только начинали пушить, словно вспоминая о прошедшей зиме или предупреждая о будущей. Сейчас они, должно быть, уже подергиваются легким налетом осени едва заметной пленкой сепии, по самым краям листа. Странно, но на улице Чехова совсем нет тополиной моли, в начале августа в нашем районе деревья стоят уже точно в октябре, почти лишенные листьев, а тут... место здесь, что ли, такое.
Когда я свернул на улицу Чехова, следуя за толпой из опустевшего автобуса, то не узнал ее. Банальный словесный штамп, но как иначе описать то, что предстало моим глазам.
Все тополя исчезли, не осталось даже пеньков, редкие газоны, не закатанные еще в асфальт, покрывала хилая травка мутно-зеленого цвета. Проезжая часть улица расширилась метра на два с каждой стороны, оставив лишь узкий тротуарчик пешеходам; вдоль по ней, в обе стороны лился бесконечный поток автотранспорта; чтобы перейти на противоположную сторону мне пришлось ждать несколько минут хоть какого-то просвета в потоке и едва не бросаться под машины, рискуя тут и закончить свое путешествие. В конце улицы возвышались башенные краны, возводившие разом несколько многоэтажек из грязно-серых бетонных плит, подъезжавшие то и дело панелевозы долго протискивались в узкие ворота стройки под гвалт гудков шоферов, раздраженных медлительностью строителей. Неудивительно, что автомобильная пробка росла с каждой минутой, перекрывая улицу из конца в конец, заполняя ее гарью.
Надо же, и все это произошло в какие-то два месяца. Недоумевая, я свернул в Коптевский переулок.
И он тоже! Стройка, развернутая по обе его стороны, сразу за первыми домами, грохотала вовсю. Поясняющий суть действий строителей плакат, возвещал, что на той стороне, где находится дом Андрея, возводится жилой комплекс с подземным гаражом на полтысячи машин и офисное здание, для заказчика с непроизносимой аббревиатурой. Элитный дом только начали закладывать, из вырытого котлована виднелись верхушки четырех копров, одновременно и со страшным металлическим грохотом, от которого у меня заложило уши и закружилась голова, вгоняли многометровые сваи в глинистый грунт. С той стороны, где я шел, тротуар остался за забором, так что мне волей-неволей пришлось месить грязь, натасканную самосвалами из котлована и, прижимаясь к бетонным плитам ограды, уступать дорогу бесчисленной строительной технике, сновавшей туда-сюда. Но переходить не имело смысла, противоположный тротуар и вовсе превратился в стоянку замерших в очереди платформ со сваями.
Не представляю, как Андрей живет среди такого грохота и в непроходимой грязи. Может, решил уехать на время из города, куда-нибудь на природу? Кажется, не он ни разу говорил мне о даче, впрочем, мог снять ее на лето или, на худой конец, просто перебраться к знакомым. Странно только, что меня он ни о чем не предупредил.
Наконец, я добрался до конца стройки и тут только сообразил, что в своих размышлениях проскочил десятый дом по Коптевскому переулку, место обитания моего друга. Повернул обратно, досадуя на строителей, за столь короткий срок сделавших неузнаваемой привычную перспективу переулка.
И замер, не имея возможности даже пошевелиться.
Ноги сделались ватными, я почувствовал, что еще минута, - и попросту рухну посреди дороги, так и не в силах понять, осознать, поверить в случившееся.
Если бы не взревевший гудок "КАМАЗа" и не отборная ругань водителя, я точно лишился бы чувств.
А так я проворно отбежал в сторону, не обернувшись даже, лишь краем глаза увидев, как "КАМАЗ" проезжает мимо.
Дома номер десять те существовало более. Он исчез, испарился, растворился в воздухе, будто и не существовал никогда. А на его месте - я видел это сквозь сетку рабицы, коей была обтянута стройплощадка, - чахлый ЧТЗ разгребал разбитые бетонные плиты и стародавний строительный мусор, поросший невысокими осинками и березками, расчищая место для нового строительства.
Дом в Коптевском переулке - Берендеев Кирилл => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Дом в Коптевском переулке автора Берендеев Кирилл дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Дом в Коптевском переулке у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Дом в Коптевском переулке своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Берендеев Кирилл - Дом в Коптевском переулке.
Если после завершения чтения книги Дом в Коптевском переулке вы захотите почитать и другие книги Берендеев Кирилл, тогда зайдите на страницу писателя Берендеев Кирилл - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Дом в Коптевском переулке, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Берендеев Кирилл, написавшего книгу Дом в Коптевском переулке, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Дом в Коптевском переулке; Берендеев Кирилл, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн