– спросил Юрген.
Это был хороший вопрос. Если орки проникли так глубоко в эти туннели, наша работа значительно усложнится. Мы чуть придвинулись, чтобы присоединиться к Велару и передовому солдату, которые разглядывали небольшую кучку металлических предметов, вплавленных в лед, зловеще расчерченный красным.
– Что, вы полагаете, это такое? – спросил сержант, и его образ неприступной уверенности в себе впервые с момента нашего знакомства дал небольшую трещину.
Я вгляделся в разбросанные трубки и проводки, и внезапно рвота подступила мне к горлу, когда я понял, на что смотрю.
– Это аугметика, – произнес я, с трудом сглотнув. – Ее из кого-то выдрали.
Так вот куда пропал Эрнульф. Это, возможно, были и не его останки, но я готов был поставить деньги против морковки, что именно он возглавлял безрассудную экспедицию, часть которой составлял тот, от кого остались эти жалкие ошметки, Я задумался, найдем ли мы остатки других жертв, или они просто превратились в пар.
Но одно не подлежало сомнению. Благодаря идиотам техножрецам некроны узнали, что на Симиа Орихалке находятся люди, и скорее всего впереди нас уже ждала засада. Становилось все веселее и веселее.
Ну что ж, стоять и беспокоиться об этом смысла не имело; время было для нас дороже всего, так что я поторопил всех снова начать движение и занял место в конце колонны, рядом с Юргеном.
– Будьте настороже, – предупредил я отряд. – Все может оказаться…
Меня перебил смертный визг передового солдата; тот вспыхнул, превращаясь в ничто под некротическим светом одного из адских гауссовых орудий, и тут же металлические воины, чьего появления мы так страшились, вступили с нами в бой.
– Цельтесь аккуратно, – спокойно произнес Велар, и выжившие штурмовики обрушили на атакующих град огня из хеллганов.
Ослепительное сияние лазерных зарядов, разбивавшихся о передового некрона, слепило мне глаза, но вот грудная клетка того смялась, обожженная и разорванная точно положенным залпом. Воин пошатнулся и рухнул на скользкий ледяной пол, открыв за собой свежую цель, которая уже наводила свой гауссов шкуродер.
Надо отдать должное Велару и его людям – они свою работу знали. Как я уже упоминал, туннели амбуллов были узки, и это заставляло зловещие автоматы наступать практически цепочкой.
Дисциплина штурмовиков в то же время оставалась идеальной, и даже первая потеря в нашем отряде не помешала им легко войти в отработанный долгой практикой рутинный ритм боя. Ведущий падал навзничь, солдат за ним опускался на колено, прочие оставались на ногах, и отряд мог сосредоточить огонь на цели так эффективно, словно он весь был единой личностью. Второй некрон в буквальном смысле потерял голову. Он рухнул поперек первого с грохотом, изрядно похожим на тот, который раздается, если пнуть бочку с металлическим ломом. Наблюдая, как он падает, я с холодком ужаса осознал, что первый металлический воин, который, как мы все полагали, был уничтожен, медленно пытается снова встать на ноги.
– Юрген, – окликнул я, и мой помощник шагнул вперед, наводя мелту.
Штурмовики с легкостью расступились, поддерживая в то же время поток заградительного огня из своих хеллганов, чтобы прикрыть Юргена, пока тот целился. Они не прекратили огонь, даже закрыв глаза мгновением раньше, чем Юрген нажал на спусковой крючок.
Вспышка огненной энергии вонзилась в мою сетчатку сквозь сомкнутые веки, и рев льда, мгновенно превратившегося в пар, эхом раскатился вокруг нас. Воздух вокруг моего лица внезапно стал влажным и теплым, как будто меня телепортировало в какой-нибудь тропический лес. Проморгавшись, я не увидел ничего, кроме лужиц расплавленного металла и гротескных, комковатых статуй, некоторые из которых все еще подергивались, вмерзая в практически мгновенно схватывающийся лед. Потом, в долю секунды, они пропали, как будто их никогда и не было, оставив после себя лишь стремительно вливающийся в освобожденное ими пространство пар и разнообразной формы ямы в полу туннеля.
– Чисто, – позвал Хастер, занимая место дезинтегрированного передового, чтобы вести нас дальше во тьму.
Велар едва заметно кивнул Юргену, когда проходил мимо него, – и это было, я полагаю, самое близкое к благодарности чувство, которое сержант мог показать человеку со стороны, – после чего легко побежал за своими людьми. Я не мог не отметить контраста в реакции отряда Грифен, когда они лишились Ланта, с тем, как прозаично восприняли штурмовики потерю одного из своих, и не мог не сказать об этом сержанту.
– Боевая задача прежде всего, – произнес он с тяжестью в голосе и ничего больше не добавил по этому поводу.
Я был расположен к досужим разговорам ничуть не более, так что просто оставил эту тему и вновь стал до боли в ушах прислушиваться к малейшим звукам, которые могли бы отметить приближение других чудовищных стражей.
Удачей ли, волей ли Императора, но мы никого более не встретили, и вскоре я различил зловещее свечение, которое предупредило нас о том, что мы скоро достигнем нашей цели. Мы буквально пластались по покрытым льдом каменным стенам, приближаясь к входу в огромную пещеру – тому самому, который совсем недавно позволил мне спастись отсюда, – и напрягали все чувства в поисках любого знака, показавшего бы, что мы обнаружены.
Но все казалось спокойным, если не считать проклятого гула машин и биения моего сердца, которое больше походило на артиллерийскую канонаду, когда мы осторожно прокрались вперед, в помещение, которое я так страстно желал никогда больше не увидеть. Кожа на моей голове пошла мурашками от дурных предчувствий, и мне пришлось задействовать весь самоконтроль, какой у меня только был, до последнего микрона, чтобы казаться спокойным перед Веларом и его людьми. Они же просто продолжали бесстрастно выцеливать любое возможное укрытие, каждую подсвеченную зеленым тень за возвышающимися, будто башни, непостижимыми механизмами. Если их и трогало то чувство абсолютной неправильности, которое исходило от всего окружающего, то они этого не показывали.
– Куда? – одними губами спросил сержант, и я указал в направлении портала. Он кивнул, что означало: выдвигаемся.
Мы перебежками двигались по громадному помещению, как это уже проделывали мы с Юргеном всего каких-то жалких несколько часов назад, так же лепясь к теням нависающих над нами механизмов, в то время как отвратительный могильный свет заливал все вокруг своей гнилью. Некоторые из машин были отмечены своеобразными иероглифами, включавшими черту и круг, которые я видел и на Интеритус Прайме, и будьте уверены: воспоминания, которые они будили, едва ли могли успокоить мои страхи. К этому времени мои нервы были натянуты туже, чем струны арфы, и вероятно, именно чувства, усиленные достигшей самых своих высот паранойей, позволили мне разобрать практически неслышимый звук, едва заметное шуршание, напоминавшее о вкрадчивой побежке крысы. Я сделал знак сержанту.
– В пяти метрах, на два часа. За этим… этой чертовщиной.
Велар кивнул и жестом отправил пару солдат обойти переплетение мерцающих слабым зеленым светом труб. Остальные приблизились, готовые противостоять угрозе, какой бы она ни была, и я обнажил свой лазерный пистолет и цепной меч. Не то чтобы я считал, будто против металла последний будет столь же хорош, как и против живой плоти, но он на славу послужил мне во стольких переделках, что сама по себе его тяжесть в моей руке внушала дополнительную уверенность.
– Контакт. Угрозы нет, – доложил один из штурмовиков через коммуникатор слегка приглушенным голосом и снова замолчал.
Я поспешил туда, проклиная их неразговорчивость.
– Подробнее, – приказал я в равно односложной манере, опасаясь, что слишком длинная передача может быть триангулирована врагом.
Если солдат и удивился, то никак этого не выказал.
– Это шестереночка, – бесстрастно объяснил он.
И, разумеется, это был не какой-то случайный, первый попавшийся техножрец, ведь у Императора хорошее чувство юмора. Еще раньше, чем я присоединился к обнаружившим его штурмовикам, я ощутил предчувствие, которое лишь подтвердилось, едва мне на глаза попался трясущийся комок, пытавшийся втиснуться под самую толстую трубу.
– Логаш, – позвал я.
Молодой техножрец, должно быть, узнал мой голос, потому что обернулся и посмотрел на меня. Хотя из-за металлических глаз было сложно разобрать выражение лица, но, кажется, сквозь пропитывающий все черты ужас стало пробиваться подобие понимания.
– Комиссар Каин? – Его голос дрожал, едва не давая петуха, как у подростка. Если Логаш и не был чокнутым прежде, то теперь уж, несомненно, стал таковым. – Вы были правы, о как вы были правы. Мы оказались недостойны вторгаться в священные тайны Омниссии…
– Где остальные? – прервал я, опустившись на корточки, чтобы оказаться с ним на одном уровне, и не повышая голоса. Я не так уж много общался с сумасшедшими, если не считать диковатых хаосопоклонников, но при этом достаточно насмотрелся на случаи хронической военной усталости, и симптомы казались мне похожими: захлестнутый теми ужасами, которым стал свидетелем, техножрец спасался от окружающего, замкнувшись в себе. – Где магос Эрнульф?
– Он мертв, – простонал Логаш, при этом его глаза бессмысленно блуждали по сторонам. – Повержен стражами за нашу спесь. Мы должны были послушаться вас, мы должны были послушаться…
Хоть и с трудом, но все-таки воспротивившись искушению ответить ему чем-нибудь вроде «а я вам говорил!», как мог осторожно, я поднял техножреца на ноги (то есть, честно признаюсь, церемонился не особенно, потому как тот был едва ли не разбит нервным параличом, но, в конце концов, мне удалось добиться своего).
– Вы забираете его с собой? – спросил Велар таким тоном, что у меня не осталось никаких сомнений касательно того, что он думает о подобной затее.
Но я все же кивнул.
– Мы не можем просто бросить его здесь, – сказал я.
Сержант посмотрел с сомнением, и на мгновение я сам заколебался, думая о том, что наша миссия здесь и так висит на волоске, чтобы добавлять к грузу опасностей еще и мало чем способного нам помочь бормочущего безумца. Но, с другой стороны, Логаш пробыл здесь дольше, чем любой из нас, и мог обладать информацией, которая способна была спасти нам жизнь или, по крайней мере, помочь в деле взрыва портала. Как и слишком часто в моей жизни, я вновь столкнулся с выбором, который почти невозможно сделать. Но именно ради того, чтобы принимать такие решения, и был предназначен я, «смешная фуражка» Гвардии. Припомнив, каким образом Грифен не так давно выводила из ступора Маго, я потянул техножреца за руку:
– Нам нужно идти.
К моему облегчению, в ответ на это Логаш кивнул и, когда мы двинулись вперед, зашагал рядом со мной и Юргеном.
– Я понимаю, это Эрнульф приказал провести его сюда? – спросил я, и техножрец кивнул:
– Я помнил дорогу. Омниссия направ…
– Да уж, – прервал я. – Если он вас направлял, то что же пошло не так?
У Логаша перекосилось лицо.
– Мы вошли в храм, и стражи набросились на нас. Некоторых зарезали на месте, прямо там, где они выражали почтение богу машин, в то время как остальные разбежались. Но стражи преследовали их без пощады.
Это, кстати, объясняло те останки, которые мы нашли в туннеле. Должно быть, некоторые из спасавшихся бегством забрались довольно далеко, прежде чем их настигли. Логаш повернул ко мне сведенное страданием лицо.
– Они были быстры и ужасны, – прошептал он, – и закутаны в ужас.
Что же, так можно было описать любого из некронов, каких мне только ни доводилось встречать, так что в тот момент я просто отбросил последнюю фразу как фигуру речи, хотя вскоре мне пришлось лично узнать, насколько точно это было сказано.
– Контакт, – произнес Хастер, открывая огонь.
Остальные штурмовики поддержали его, в то время как я нырнул в укрытие, таща Логаша за собой в тень. Через мгновение резкий запах нестираных носков показал, что Юрген последовал за нами.
Я поднял лазерный пистолет, выискивая цель, и был вознагражден видом того, как штурмовики ведут безукоризненно профессиональный бой, стреляя в наступающий отряд металлических воинов. Это были те охотники за чужой кожей, которых мы видели ранее, или их точные копии, и двигались они с ужасающей скоростью, в то время как их длинные клинки с шелестом разрезали воздух, метаясь из стороны в сторону. Только вместо орочьих шкур передние наступающие были задрапированы человеческой кожей, все еще влажной и сочащейся кровью, тонкие ручейки которой в трупном свете, заполнявшем все вокруг, казались черными, будто вены, проступая на металлических торсах. Проведя в прицеле первого из нападавших и всадив лазерный заряд ему прямиком в лоб, я с содроганием отметил, что на том мерзостном одеянии, в которое он был закутан, все еще сохранился остаток лица; и более того – это лицо я узнал.
– Эрнульф! – выдохнул я, отвращение скрутило мне желудок, а существо в коже этого человека покачнулось и завалилось на спину.
Выпустив вдогонку еще целый шквал зарядов, я убедился, что оно упало, потом переключился на чудовище следом за ним. Магос, конечно, был надутым дураком, но и он не заслуживал такой судьбы.
– Сзади! – предупредил Хастер, прежде чем его голос повысился до раздирающего горло крика.
Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как его повалил один из этих вооруженных бритвенными лезвиями автоматов, в несколько секунд распотрошив солдата, чья кровь разлилась теперь вокруг того объемистого металлического ящика, из-за которого он только что поливал огнем хеллгана основную массу наступающих отвратительных убийц. Через мгновение свежеватель выпрямился, и с его металлического туловища уже свисала светлая кожа погибшего штурмовика, прилепленная на текущую с нее кровь солдата.
– Да к разрывному все это! – выкрикнул я. – Юрген!
Повинуясь этому смутному намеку на приказ, мой помощник выпустил из мелты заряд прямо в центр группы врага, прорезав ее так же эффективно, как и ранее, будто тряпку. И снова те некроны, которых нашла основная мощь выстрела, были просто-напросто аннигилировали, мгновенно превратившись в пар столь же легко, как жертвы ужасного оружия их собратьев. Те же, кого яростный выплеск энергии захватил только краем, пошатнулись; их конечности и тела загорелись и стали мягкими, будто свечной воск. Лишь одно мгновение я ожидал, что они удержат строй, восстановившись тем же пугающим образом, как я видел раньше, но выжившие просто растворились в воздухе. По какой-то причине тело Хастера отправилось с ними, но зачем оно им понадобилось, было загадкой, ответа на которую, уверен, я не хотел бы знать.
– Как далеко до цели? – спросил Велар, в то время как выжившие штурмовики перегруппировывались.
Кроме единственного быстрого взгляда на кровь, покрывающую металлические поверхности на месте гибели его солдата, сержант не выказал никакой реакции на ужасную участь, постигшую товарища. Да и остальные штурмовики, кажется, оставались сосредоточены лишь на исходе миссии. Они оглядывали помещения вокруг на предмет любого знака дальнейшей активности некронов. Я был благодарен им за бдительность, но полное отсутствие у них эмоций начинало казаться мне бездушным и угнетающим.
– Около трехсот метров, – сказал я, с трудом заставив сознание вернуться к насущной проблеме.
Велар кивнул и знаком показал уцелевшим собратьям по отряду выдвигаться. Юрген и я, как всегда, пристроились за ними, хотя теперь я отчетливо осознавал, что нападение может последовать с любого направления, и, будьте уверены, оглядывался по сторонам с еще большим усердием. Мне пришлось снова заставить Логаша двигаться, но для этого, к счастью, хватило лишь легкого потягивания за руку, после чего он посеменил за нами, кажется, счастливый следовать любым моим приказам теперь, когда моя правота касательно неразумности идеи вообще находиться здесь полностью подтвердилась.
Через некоторое время мои глаза уловили отблеск яркого зеленого света, льющегося из-за окружающей массы объемистых машин, и показал на него сержанту.
– Туда, – сказал я, наблюдая, как сияние пульсирует, подобно биению больного сердца, и борясь с волной страха, внезапно затопившей меня. – Портал.
Зарево на мгновение усилилось, последовал треск разрываемого воздуха, который эхом и громыханием, будто предвещая тропический ливень, разнесся по той пещере размером с город, где мы находились.
– И он работает, – добавил я, стараясь не думать о том, в каком количестве только что прибыли подкрепления; судя по объему вытесненного воздуха, который и выразился в звуке, их было слишком много.
– Недолго ему работать, – произнес Велар, уверенность которого в себе, кажется, ни фрага не уменьшилась с потерей трети отряда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Это был хороший вопрос. Если орки проникли так глубоко в эти туннели, наша работа значительно усложнится. Мы чуть придвинулись, чтобы присоединиться к Велару и передовому солдату, которые разглядывали небольшую кучку металлических предметов, вплавленных в лед, зловеще расчерченный красным.
– Что, вы полагаете, это такое? – спросил сержант, и его образ неприступной уверенности в себе впервые с момента нашего знакомства дал небольшую трещину.
Я вгляделся в разбросанные трубки и проводки, и внезапно рвота подступила мне к горлу, когда я понял, на что смотрю.
– Это аугметика, – произнес я, с трудом сглотнув. – Ее из кого-то выдрали.
Так вот куда пропал Эрнульф. Это, возможно, были и не его останки, но я готов был поставить деньги против морковки, что именно он возглавлял безрассудную экспедицию, часть которой составлял тот, от кого остались эти жалкие ошметки, Я задумался, найдем ли мы остатки других жертв, или они просто превратились в пар.
Но одно не подлежало сомнению. Благодаря идиотам техножрецам некроны узнали, что на Симиа Орихалке находятся люди, и скорее всего впереди нас уже ждала засада. Становилось все веселее и веселее.
Ну что ж, стоять и беспокоиться об этом смысла не имело; время было для нас дороже всего, так что я поторопил всех снова начать движение и занял место в конце колонны, рядом с Юргеном.
– Будьте настороже, – предупредил я отряд. – Все может оказаться…
Меня перебил смертный визг передового солдата; тот вспыхнул, превращаясь в ничто под некротическим светом одного из адских гауссовых орудий, и тут же металлические воины, чьего появления мы так страшились, вступили с нами в бой.
– Цельтесь аккуратно, – спокойно произнес Велар, и выжившие штурмовики обрушили на атакующих град огня из хеллганов.
Ослепительное сияние лазерных зарядов, разбивавшихся о передового некрона, слепило мне глаза, но вот грудная клетка того смялась, обожженная и разорванная точно положенным залпом. Воин пошатнулся и рухнул на скользкий ледяной пол, открыв за собой свежую цель, которая уже наводила свой гауссов шкуродер.
Надо отдать должное Велару и его людям – они свою работу знали. Как я уже упоминал, туннели амбуллов были узки, и это заставляло зловещие автоматы наступать практически цепочкой.
Дисциплина штурмовиков в то же время оставалась идеальной, и даже первая потеря в нашем отряде не помешала им легко войти в отработанный долгой практикой рутинный ритм боя. Ведущий падал навзничь, солдат за ним опускался на колено, прочие оставались на ногах, и отряд мог сосредоточить огонь на цели так эффективно, словно он весь был единой личностью. Второй некрон в буквальном смысле потерял голову. Он рухнул поперек первого с грохотом, изрядно похожим на тот, который раздается, если пнуть бочку с металлическим ломом. Наблюдая, как он падает, я с холодком ужаса осознал, что первый металлический воин, который, как мы все полагали, был уничтожен, медленно пытается снова встать на ноги.
– Юрген, – окликнул я, и мой помощник шагнул вперед, наводя мелту.
Штурмовики с легкостью расступились, поддерживая в то же время поток заградительного огня из своих хеллганов, чтобы прикрыть Юргена, пока тот целился. Они не прекратили огонь, даже закрыв глаза мгновением раньше, чем Юрген нажал на спусковой крючок.
Вспышка огненной энергии вонзилась в мою сетчатку сквозь сомкнутые веки, и рев льда, мгновенно превратившегося в пар, эхом раскатился вокруг нас. Воздух вокруг моего лица внезапно стал влажным и теплым, как будто меня телепортировало в какой-нибудь тропический лес. Проморгавшись, я не увидел ничего, кроме лужиц расплавленного металла и гротескных, комковатых статуй, некоторые из которых все еще подергивались, вмерзая в практически мгновенно схватывающийся лед. Потом, в долю секунды, они пропали, как будто их никогда и не было, оставив после себя лишь стремительно вливающийся в освобожденное ими пространство пар и разнообразной формы ямы в полу туннеля.
– Чисто, – позвал Хастер, занимая место дезинтегрированного передового, чтобы вести нас дальше во тьму.
Велар едва заметно кивнул Юргену, когда проходил мимо него, – и это было, я полагаю, самое близкое к благодарности чувство, которое сержант мог показать человеку со стороны, – после чего легко побежал за своими людьми. Я не мог не отметить контраста в реакции отряда Грифен, когда они лишились Ланта, с тем, как прозаично восприняли штурмовики потерю одного из своих, и не мог не сказать об этом сержанту.
– Боевая задача прежде всего, – произнес он с тяжестью в голосе и ничего больше не добавил по этому поводу.
Я был расположен к досужим разговорам ничуть не более, так что просто оставил эту тему и вновь стал до боли в ушах прислушиваться к малейшим звукам, которые могли бы отметить приближение других чудовищных стражей.
Удачей ли, волей ли Императора, но мы никого более не встретили, и вскоре я различил зловещее свечение, которое предупредило нас о том, что мы скоро достигнем нашей цели. Мы буквально пластались по покрытым льдом каменным стенам, приближаясь к входу в огромную пещеру – тому самому, который совсем недавно позволил мне спастись отсюда, – и напрягали все чувства в поисках любого знака, показавшего бы, что мы обнаружены.
Но все казалось спокойным, если не считать проклятого гула машин и биения моего сердца, которое больше походило на артиллерийскую канонаду, когда мы осторожно прокрались вперед, в помещение, которое я так страстно желал никогда больше не увидеть. Кожа на моей голове пошла мурашками от дурных предчувствий, и мне пришлось задействовать весь самоконтроль, какой у меня только был, до последнего микрона, чтобы казаться спокойным перед Веларом и его людьми. Они же просто продолжали бесстрастно выцеливать любое возможное укрытие, каждую подсвеченную зеленым тень за возвышающимися, будто башни, непостижимыми механизмами. Если их и трогало то чувство абсолютной неправильности, которое исходило от всего окружающего, то они этого не показывали.
– Куда? – одними губами спросил сержант, и я указал в направлении портала. Он кивнул, что означало: выдвигаемся.
Мы перебежками двигались по громадному помещению, как это уже проделывали мы с Юргеном всего каких-то жалких несколько часов назад, так же лепясь к теням нависающих над нами механизмов, в то время как отвратительный могильный свет заливал все вокруг своей гнилью. Некоторые из машин были отмечены своеобразными иероглифами, включавшими черту и круг, которые я видел и на Интеритус Прайме, и будьте уверены: воспоминания, которые они будили, едва ли могли успокоить мои страхи. К этому времени мои нервы были натянуты туже, чем струны арфы, и вероятно, именно чувства, усиленные достигшей самых своих высот паранойей, позволили мне разобрать практически неслышимый звук, едва заметное шуршание, напоминавшее о вкрадчивой побежке крысы. Я сделал знак сержанту.
– В пяти метрах, на два часа. За этим… этой чертовщиной.
Велар кивнул и жестом отправил пару солдат обойти переплетение мерцающих слабым зеленым светом труб. Остальные приблизились, готовые противостоять угрозе, какой бы она ни была, и я обнажил свой лазерный пистолет и цепной меч. Не то чтобы я считал, будто против металла последний будет столь же хорош, как и против живой плоти, но он на славу послужил мне во стольких переделках, что сама по себе его тяжесть в моей руке внушала дополнительную уверенность.
– Контакт. Угрозы нет, – доложил один из штурмовиков через коммуникатор слегка приглушенным голосом и снова замолчал.
Я поспешил туда, проклиная их неразговорчивость.
– Подробнее, – приказал я в равно односложной манере, опасаясь, что слишком длинная передача может быть триангулирована врагом.
Если солдат и удивился, то никак этого не выказал.
– Это шестереночка, – бесстрастно объяснил он.
И, разумеется, это был не какой-то случайный, первый попавшийся техножрец, ведь у Императора хорошее чувство юмора. Еще раньше, чем я присоединился к обнаружившим его штурмовикам, я ощутил предчувствие, которое лишь подтвердилось, едва мне на глаза попался трясущийся комок, пытавшийся втиснуться под самую толстую трубу.
– Логаш, – позвал я.
Молодой техножрец, должно быть, узнал мой голос, потому что обернулся и посмотрел на меня. Хотя из-за металлических глаз было сложно разобрать выражение лица, но, кажется, сквозь пропитывающий все черты ужас стало пробиваться подобие понимания.
– Комиссар Каин? – Его голос дрожал, едва не давая петуха, как у подростка. Если Логаш и не был чокнутым прежде, то теперь уж, несомненно, стал таковым. – Вы были правы, о как вы были правы. Мы оказались недостойны вторгаться в священные тайны Омниссии…
– Где остальные? – прервал я, опустившись на корточки, чтобы оказаться с ним на одном уровне, и не повышая голоса. Я не так уж много общался с сумасшедшими, если не считать диковатых хаосопоклонников, но при этом достаточно насмотрелся на случаи хронической военной усталости, и симптомы казались мне похожими: захлестнутый теми ужасами, которым стал свидетелем, техножрец спасался от окружающего, замкнувшись в себе. – Где магос Эрнульф?
– Он мертв, – простонал Логаш, при этом его глаза бессмысленно блуждали по сторонам. – Повержен стражами за нашу спесь. Мы должны были послушаться вас, мы должны были послушаться…
Хоть и с трудом, но все-таки воспротивившись искушению ответить ему чем-нибудь вроде «а я вам говорил!», как мог осторожно, я поднял техножреца на ноги (то есть, честно признаюсь, церемонился не особенно, потому как тот был едва ли не разбит нервным параличом, но, в конце концов, мне удалось добиться своего).
– Вы забираете его с собой? – спросил Велар таким тоном, что у меня не осталось никаких сомнений касательно того, что он думает о подобной затее.
Но я все же кивнул.
– Мы не можем просто бросить его здесь, – сказал я.
Сержант посмотрел с сомнением, и на мгновение я сам заколебался, думая о том, что наша миссия здесь и так висит на волоске, чтобы добавлять к грузу опасностей еще и мало чем способного нам помочь бормочущего безумца. Но, с другой стороны, Логаш пробыл здесь дольше, чем любой из нас, и мог обладать информацией, которая способна была спасти нам жизнь или, по крайней мере, помочь в деле взрыва портала. Как и слишком часто в моей жизни, я вновь столкнулся с выбором, который почти невозможно сделать. Но именно ради того, чтобы принимать такие решения, и был предназначен я, «смешная фуражка» Гвардии. Припомнив, каким образом Грифен не так давно выводила из ступора Маго, я потянул техножреца за руку:
– Нам нужно идти.
К моему облегчению, в ответ на это Логаш кивнул и, когда мы двинулись вперед, зашагал рядом со мной и Юргеном.
– Я понимаю, это Эрнульф приказал провести его сюда? – спросил я, и техножрец кивнул:
– Я помнил дорогу. Омниссия направ…
– Да уж, – прервал я. – Если он вас направлял, то что же пошло не так?
У Логаша перекосилось лицо.
– Мы вошли в храм, и стражи набросились на нас. Некоторых зарезали на месте, прямо там, где они выражали почтение богу машин, в то время как остальные разбежались. Но стражи преследовали их без пощады.
Это, кстати, объясняло те останки, которые мы нашли в туннеле. Должно быть, некоторые из спасавшихся бегством забрались довольно далеко, прежде чем их настигли. Логаш повернул ко мне сведенное страданием лицо.
– Они были быстры и ужасны, – прошептал он, – и закутаны в ужас.
Что же, так можно было описать любого из некронов, каких мне только ни доводилось встречать, так что в тот момент я просто отбросил последнюю фразу как фигуру речи, хотя вскоре мне пришлось лично узнать, насколько точно это было сказано.
– Контакт, – произнес Хастер, открывая огонь.
Остальные штурмовики поддержали его, в то время как я нырнул в укрытие, таща Логаша за собой в тень. Через мгновение резкий запах нестираных носков показал, что Юрген последовал за нами.
Я поднял лазерный пистолет, выискивая цель, и был вознагражден видом того, как штурмовики ведут безукоризненно профессиональный бой, стреляя в наступающий отряд металлических воинов. Это были те охотники за чужой кожей, которых мы видели ранее, или их точные копии, и двигались они с ужасающей скоростью, в то время как их длинные клинки с шелестом разрезали воздух, метаясь из стороны в сторону. Только вместо орочьих шкур передние наступающие были задрапированы человеческой кожей, все еще влажной и сочащейся кровью, тонкие ручейки которой в трупном свете, заполнявшем все вокруг, казались черными, будто вены, проступая на металлических торсах. Проведя в прицеле первого из нападавших и всадив лазерный заряд ему прямиком в лоб, я с содроганием отметил, что на том мерзостном одеянии, в которое он был закутан, все еще сохранился остаток лица; и более того – это лицо я узнал.
– Эрнульф! – выдохнул я, отвращение скрутило мне желудок, а существо в коже этого человека покачнулось и завалилось на спину.
Выпустив вдогонку еще целый шквал зарядов, я убедился, что оно упало, потом переключился на чудовище следом за ним. Магос, конечно, был надутым дураком, но и он не заслуживал такой судьбы.
– Сзади! – предупредил Хастер, прежде чем его голос повысился до раздирающего горло крика.
Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как его повалил один из этих вооруженных бритвенными лезвиями автоматов, в несколько секунд распотрошив солдата, чья кровь разлилась теперь вокруг того объемистого металлического ящика, из-за которого он только что поливал огнем хеллгана основную массу наступающих отвратительных убийц. Через мгновение свежеватель выпрямился, и с его металлического туловища уже свисала светлая кожа погибшего штурмовика, прилепленная на текущую с нее кровь солдата.
– Да к разрывному все это! – выкрикнул я. – Юрген!
Повинуясь этому смутному намеку на приказ, мой помощник выпустил из мелты заряд прямо в центр группы врага, прорезав ее так же эффективно, как и ранее, будто тряпку. И снова те некроны, которых нашла основная мощь выстрела, были просто-напросто аннигилировали, мгновенно превратившись в пар столь же легко, как жертвы ужасного оружия их собратьев. Те же, кого яростный выплеск энергии захватил только краем, пошатнулись; их конечности и тела загорелись и стали мягкими, будто свечной воск. Лишь одно мгновение я ожидал, что они удержат строй, восстановившись тем же пугающим образом, как я видел раньше, но выжившие просто растворились в воздухе. По какой-то причине тело Хастера отправилось с ними, но зачем оно им понадобилось, было загадкой, ответа на которую, уверен, я не хотел бы знать.
– Как далеко до цели? – спросил Велар, в то время как выжившие штурмовики перегруппировывались.
Кроме единственного быстрого взгляда на кровь, покрывающую металлические поверхности на месте гибели его солдата, сержант не выказал никакой реакции на ужасную участь, постигшую товарища. Да и остальные штурмовики, кажется, оставались сосредоточены лишь на исходе миссии. Они оглядывали помещения вокруг на предмет любого знака дальнейшей активности некронов. Я был благодарен им за бдительность, но полное отсутствие у них эмоций начинало казаться мне бездушным и угнетающим.
– Около трехсот метров, – сказал я, с трудом заставив сознание вернуться к насущной проблеме.
Велар кивнул и знаком показал уцелевшим собратьям по отряду выдвигаться. Юрген и я, как всегда, пристроились за ними, хотя теперь я отчетливо осознавал, что нападение может последовать с любого направления, и, будьте уверены, оглядывался по сторонам с еще большим усердием. Мне пришлось снова заставить Логаша двигаться, но для этого, к счастью, хватило лишь легкого потягивания за руку, после чего он посеменил за нами, кажется, счастливый следовать любым моим приказам теперь, когда моя правота касательно неразумности идеи вообще находиться здесь полностью подтвердилась.
Через некоторое время мои глаза уловили отблеск яркого зеленого света, льющегося из-за окружающей массы объемистых машин, и показал на него сержанту.
– Туда, – сказал я, наблюдая, как сияние пульсирует, подобно биению больного сердца, и борясь с волной страха, внезапно затопившей меня. – Портал.
Зарево на мгновение усилилось, последовал треск разрываемого воздуха, который эхом и громыханием, будто предвещая тропический ливень, разнесся по той пещере размером с город, где мы находились.
– И он работает, – добавил я, стараясь не думать о том, в каком количестве только что прибыли подкрепления; судя по объему вытесненного воздуха, который и выразился в звуке, их было слишком много.
– Недолго ему работать, – произнес Велар, уверенность которого в себе, кажется, ни фрага не уменьшилась с потерей трети отряда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26