Гл. 60 - 63, 75). Стоглавому Собору царь только указал в своих вопросах на нравственные и экономические беспорядки в монастырях, происходившие преимущественно от обладания ими вотчинами и богатствами. И Собор, решая эти вопросы и принимая меры против указанных беспорядков относительно самих имуществ монастырских, постановил лишь три следующие правила: а) монастырских и вообще церковных имений не отдавать, не продавать, кроме тех случаев, когда сами вкладчики напишут в своем завещании, что пожертвованные ими вотчины могут или должны быть возвращены их потомкам за известный выкуп; б) монастыри, имеющие у себя довольно земель и сел для своего содержания, не должны просить у царя ни новых угодий, ни льготных грамот, разве только в случае крайней нужды (Стоглав. Гл. 75); в) монастыри и монастырские казны ведают великокняжеские дворецкие и дьяки, и приказывают по книгам новым архимандритам, игуменам и строителям с соборными старцами, и считают или поверяют их во всяком приходе и расходе (гл. 49, 68. С. 235, 298). Царю, однако ж, этого показалось недостаточно, и он после того уже, как окончено было соборное уложение, в особом приговоре вместе с отцами Стоглавого Собора постановил еще следующее: 1) отобрать у архиереев и монастырей все те владения, которые приобретены ими незаконно, в частности: а) отобрать те поместные и черные земли, которые владыки и монастыри насильно поотнимали за долги у детей боярских и у крестьян или которые неправильно записали за владыками и монастырями писцы, и возвратить старинным владельцам; б) отобрать села, волости и всякие угодья, которые розданы владыкам и монастырям боярами в малолетство государя, и возвратить тем, кому принадлежали при Василии Ивановиче; в) отобрать и те вотчины, которые вопреки узаконению Ивана III и Василия Ивановича жители городов Твери, Микулинска, Торжка и других, также потомки князей суздальских, ярославских и стародубских подавали монастырям на помин душ без ведома государева; впрочем, эти последние вотчины отобрать у монастырей за определенную денежную им плату из казны и раздать в поместья боярским детям. 2) Впредь архиереи и монастыри не должны ни у кого покупать и никто не должен продавать им вотчин без доклада государю; равно архиереи и монастыри ни от кого не должны принимать и никто не должен им давать вотчин по душах без доклада же государю, иначе все эти вотчины, купленные, проданные, подаренные, будут
безденежно отбираемы на государя. 3) Вотчин, которые как прежде даны были, так и впредь будут даваемы монастырям на помин душ, никому у монастырей не выкупать, но если сами вкладчики в своей данной или духовной грамоте написали или напишут, кто из их родственников имеет право выкупить эти вотчины и за какую цену, в таком случае названные родственники могут воспользоваться своим правом, как было при великом князе Иване III и Василии Ивановиче (Стоглав. Гл. 101. С. 430-434).
Государь и на этом не остановился. Он ясно видел тот нравственный вред, какой причиняло монастырям обладание селами и разными угодьями и при случае высказывал свои мысли и архиереям и монашествующей братии. Об этом же нравственном вреде для иноков и о неприличии им владеть вотчинами говорили тогда и другие, как духовные лица, так и мирские. То же самое и еще с большею резкостию проповедовали тогда известный еретик Феодосий Косой и его последователи, ссылаясь на князя-старца Вассиана и на Максима Грека, так что монах Зиновий, опровергая лжеучение этого еретика, вынужден был защищать против него и вотчинные права наших монастырей и святителей. А между тем более и более чувствовалась потребность в свободных землях для наделения ими служилых людей и для других целей государственных. И вот в 1573 г. по приказу государеву митрополит, и весь освященный Собор, и все бояре приговорили: "В большие монастыри, где земель много, впредь вотчин не отказывать; если же кто завещает вотчину, то ее не записывать за монастырем в Поместной избе, а отдавать роду и племени - служилым людям, чтобы в службе убытка не было и земля из службы не выходила, но кто даст вотчину малым монастырям, у которых земель мало, те вотчины с доклада государю записывать, а без доклада и без боярского приговора не записывать (А. и. 1. С. 270). Наконец, в 1580 г. по воле государя состоялся Собор всех русских архиереев со множеством настоятелей монастырей и других старцев, который ввиду бедственных обстоятельств отечества, истощенного продолжительными войнами с соседями, и, сознавая, что у правительства оскудели средства для служилых людей воинского чина, между тем как у владык и монастырей много вотчин, даже излишних, и много богатства, нередко употребляемого на позорную жизнь, уложил вместе с царским синклитом следующее: 1) всякие земли и угодья, которые доселе принадлежали митрополиту, владыкам и монастырям, должны оставаться за ними неприкосновенно, и никто никаким судом и тяжбою не должен отнимать у них этих вотчин и выкупать, хотя бы какое место и не было утверждено за ними крепостями, и впредь с монастырями о вотчинах не тягаться. 2) Но те земли, которые ныне состоят в закладе за митрополитом, владыками и монастырями, отобрать на государя, а в деньгах ведает Бог да государь, как своих богомольцев пожалует. Также и в вотчинах княженецких, т. е. служилых князей, которые прежде сего пожертвованы были владыкам и монастырям, волен Бог да государь, как своих богомольцев пожалует, а которые вотчины княженецкие доселе купили себе владыки и монастыри, те отобрать на государя, в деньгах же волен Бог да государь, как своих богомольцев пожалует. 3) Впредь вотчинникам своих вотчин по душам в монастыри не отдавать, а давать за вотчины монастырям деньги, сколько какое село стоит; самые же села передавать наследникам, хотя бы и дальним. Равно впредь митрополиту, владыкам и монастырям земель себе не покупать и не принимать под залог, а если кто и после сего купит себе землю или начнет держать под залогом, те земли отбирать на государя безденежно. Вообще, впредь митрополиту, владыкам и монастырям не прибавлять себе земель никаким образом и жить только на тех землях, что ныне за ними. А если какой монастырь убог и у него земли мало или вовсе нет, пусть бьет челом государю, и государь, приговоря с митрополитом соборне и с боярами, устроит тот монастырь землею, чтобы ему можно было жить. Таким образом, если, с одной стороны, Собор утвердил за владыками и монастырями все прежние их владения и торжественно признал неотъемлемость и неотчуждаемость этих владений, то с другой - сам же исключил некоторые из них и передал на государя и на его волю, а главное - безусловно запретил владыкам и монастырям на будущее время увеличивать свои владения каким бы то ни было образом, кроме одного пожалования, обещанного, впрочем, лишь монастырям убогим. Это было последнее и самое важное решение вопроса о церковных имуществах в царствование Ивана IV, перешедшее и к его преемникам. Надобно, однако ж, сознаться, что как, по-видимому, ни старался царь Грозный ограничивать вотчинные права духовенства, какие ни утверждал против них узаконения, он сам же первый и нарушал эти узаконения. Несмотря, например, на приговор 1573 г., чтобы в большие монастыри, где земель много, впредь не давать вотчин, он дал в 1575 г. одному из богатейших монастырей Кирилло-Белозерскому два села по боярине своем Иване Бельском, одно в Ростовском, другое в Московском уезде, со многими деревнями и пустошами. Несмотря на соборное постановление 1580 г., запрещавшее впредь всякое увеличение монастырских владений, пожаловал в 1583 г. тому же Кирилло-Белозерскому монастырю еще три села с деревнями и починками, одно в Бежецком верху да два в Костромском уезде.
Как же владела и управляла Русская Церковь своими недвижимыми имуществами и каков был характер ее владения и управления? Так называемые церковные имения в России не были общим достоянием всей Церкви или всего духовенства и не находились под ведением и распоряжением высшей церковной власти, хотя последняя с половины XVI в. и делала не раз по воле государя некоторые общие постановления относительно этих имений. Нет, церковные имения у нас были лишь частною собственностию отдельных церковных учреждений и принадлежали то архиерейским домам, или кафедрам, то монастырям, то церквам. Каждый архиерей распоряжался имениями своей кафедры совершенно самостоятельно и независимо от митрополита и от Собора отечественных иерархов; каждый настоятель монастыря с своею братиею и каждый настоятель церкви с причтом точно так же совершенно самостоятельно распоряжались имениями своего монастыря или своей церкви и совершенно независимо от своего епархиального архиерея. Все эти духовные землевладельцы и вотчинники по одному собственному усмотрению и принимали в дар жертвуемые им земли и вотчины, и сами покупали себе села и разные угодья, и меняли их, и продавали, по крайней мере до издания известных соборных определений, и вообще пользовались всеми правами, какими пользовались тогда у нас и прочие частные землевладельцы и вотчинники. Но, с другой стороны, наши духовные вотчинники имели и важные преимущества пред прочими частными вотчинниками по отношению к населенным своим землям, преимущества, состоявшие в таких льготах, какие предоставляемы были духовенству жалованными грамотами наших князей. Сначала льготы эти давались только на отдельные вотчины, и на некоторые в большем размере, на другие в меньшем, так что один и тот же духовный владелец в разных своих вотчинах пользовался неодинаковыми правами, но потом, с конца XV столетия, более и более обобщались и распространялись на все церковные владения, по мере того как великие князья выдавали архиереям, монастырям и церквам одни и те же свои жалованные грамоты разом на все их вотчины. По силе этих льгот управление наших духовных владельцев их недвижимыми населенными имениями отличалось особенным характером: оно походило не столько на управление частных собственников принадлежавшими им вотчинами, сколько на управление самого государя его дворцовыми вотчинами и областями всего государства.
Главная льгота, которою пользовались владельцы духовного звания, состояла в том, что их земли и вотчины, подобно вотчинам самого государя, были освобождены из-под зависимости от местных государственных властей или чиновников и в административном, и в судебном, и в финансовом отношениях, тогда как владения прочих частных вотчинников не были свободны от этой зависимости, по крайней мере, в двух последних отношениях. Другая льгота, восполнявшая первую, была та, что духовные владельцы сами ведали свои вотчины с полною самостоятельностию и имели в них, по примеру государя - в его вотчинах и во всем государстве, своих особых чиновников, свои собственные органы власти. Для управления государством государь поставлял над городами и уездами своих наместников, а над волостями и станами волостелей с подведомыми им низшими чинами: тиунами, недельщиками, праведчиками, доводчиками, приставами, становщиками и другими. От этих-то властей, которым подчинены были в их округах по управлению, суду и отбыванию податей и повинностей все лица и земли, освобождены были церковные имения, как и дворцовые; этим-то чинам, состоявшим на государственной службе, строго было заповедано, чтобы они в церковных вотчинах, как и дворцовых, не вмешивались ни во что, не вступались ни в земли, ни в поселян, не судили их ни в чем, кроме душегубства, разбоя и татьбы с поличным, и даже не въезжали к ним ни за чем и не брали с них ни кормов, ни подвод и ничего другого. Для управления своими дворцовыми вотчинами государь имел особых чиновников: во главе всех - дворецкого, который жил при дворце, заведовал всею хозяйственною в нем частию, всеми должностными лицами по этой части и домовою прислугою, всеми имениями великого князя и доходами с них и облечен был высшею судебною властию в пределах своего ведомства, а затем в дворцовых волостях - волостелей, в отдельных вотчинах - приказчиков, в селах - посольских, равно как и низших чиновников - тиунов, недельщиков, приставов и других, которые употреблялись по делам управления, суда и собирания доходов в дворцовых вотчинах. По примеру государя и наши архиереи имели каждый при своем архиерейском дворе дворецкого, сосредоточивавшего в себе главное заведование как имуществом и прислугою архиерейского дома, так и всеми архиерейскими вотчинами и служившими в них лицами; иногда наместников - в тех городах и уездах, где находились архиерейские имения, каков был, например, в городе Владимире наместник митрополита из светских людей, служивший именно по делам вотчинным, волостелей, приказчиков, посольских - в архиерейских волостях, отдельных вотчинах и селах, а равно и прочих служилых людей - тиунов, доводчиков, недельщиков, приставов и др. У монастырей если и не было дворецких для главного заведования вотчинами, потому что оно сосредоточивалось обыкновенно в лице самого настоятеля и монастырского Собора, не было также наместников и волостелей, то были свои приказчики, посольские, тиуны, недельщики, доводчики и другие. Даже церкви и церковные причты, владевшие обыкновенно немногими землями и вотчинами, хотя большею частию сами непосредственно заведовали ими, иногда имели для того и своих приказчиков. Из всех перечисленных чинов дворецкие, наместники, волостели, приказчики, иногда и посольские совмещали в себе, каждый в круге своего ведомства, троякую власть: по управлению, по суду и по собиранию доходов и оброков. Но одни из этих чинов (дворецкие) были не у всех духовных владельцев; другие (наместники, волостели, посельские) не у всех и не всегда, а самыми постоянными и у всех духовных владельцев управителями имений являются приказчики. Права и обязанности чиновных лиц, непосредственно заведовавших населенными вотчинами, определялись в особых наказах или уставных грамотах, какие выдавали им, равно как самим поселянам, духовные владельцы.
По управлению имениями, архиерейскими и монастырскими, главная обязанность приказчика или вообще управителя, как бы он ни назывался приказчиком, волостелем или посольским, - состояла в том, чтобы всячески радеть об этих имениях и получаемых с них доходах. Он охранял архиерейские или монастырские земли от стороннего завладения; менял их, продавал, прикупал к ним новые, разумеется по воле владельцев; призывал на эти земли поселенцев, заключал с ними условия, наделял их участками, взыскивал с них оброки, принимал и хранил хозяйственные запасы, расходовал их и во всем отдавал отчет владельцам. Некоторые из этих действий, каковы: мена, продажа, покупка земель, приглашение новых поселенцев - в монастырях часто производились непосредственно настоятелями, а в архиерейских домах дворецкими. Затем на приказчике или управителе лежала обязанность иметь попечение и о самих поселенцах. Без его ведома и разрешения крестьяне подведомой ему вотчины не могли ни менять, ни продавать свои недвижимые и некоторые даже движимые имущества; без его дозволения не могли вступать в брак ни между собою, ни с лицами сторонними; не могли принимать в свои домы людей прохожих. Приказчик следил, чтобы крестьяне не играли зернью, не держали в своем селе или деревне скоморохов, волхвов, баб-ворожей, татей, разбойников и других лихих людей. Вообще, крестьяне каждой вотчины подчинены были своему приказчику во всех отношениях и должны были слушаться его во всем, хотя, с другой стороны, в случае неудовольствий на него, имели право приносить жалобы самим владельцам. В помощь приказчику обыкновенно назначался владельцами доводчик, который был главным исполнителем его распоряжений, а самими крестьянами избирались из среды их старосты и целовальники, также десятские, пятидесятские, сотские, заказчики, служившие орудиями приказчика для ближайшего полицейского надзора за крестьянами и отвечавшие за сохранение порядка и благочиния между ними. Следует присовокупить, что, заботясь о житейском быте и поведении своих поселян, архиереи и монастыри не оставляли без попечения и их духовных нужд, строили и содержали в своих имениях церкви и помещения для духовенства, давали церковным причтам, хотя и небольшие, наделы из собственной земли: например, Кирилло-Белозерский монастырь к концу XVI в. имел в своих вотчинах (51 село и сельцо, 1 слободу и 3 волости) 80 церквей, в некоторых больших вотчинах по две, даже по три церкви, в том числе и теплые, а церковной пашни при всех этих церквах числилось 36 вытей, т. е. от 180 до 360 десятин в одном поле.
Суд над церковными крестьянами существовал троякого рода. В важнейших делах уголовных - душегубстве, разбое и татьбе с поличным они судились, как и все подданные государства, местными государственными чинами наместниками, волостелями и другими по общим государственным законам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
безденежно отбираемы на государя. 3) Вотчин, которые как прежде даны были, так и впредь будут даваемы монастырям на помин душ, никому у монастырей не выкупать, но если сами вкладчики в своей данной или духовной грамоте написали или напишут, кто из их родственников имеет право выкупить эти вотчины и за какую цену, в таком случае названные родственники могут воспользоваться своим правом, как было при великом князе Иване III и Василии Ивановиче (Стоглав. Гл. 101. С. 430-434).
Государь и на этом не остановился. Он ясно видел тот нравственный вред, какой причиняло монастырям обладание селами и разными угодьями и при случае высказывал свои мысли и архиереям и монашествующей братии. Об этом же нравственном вреде для иноков и о неприличии им владеть вотчинами говорили тогда и другие, как духовные лица, так и мирские. То же самое и еще с большею резкостию проповедовали тогда известный еретик Феодосий Косой и его последователи, ссылаясь на князя-старца Вассиана и на Максима Грека, так что монах Зиновий, опровергая лжеучение этого еретика, вынужден был защищать против него и вотчинные права наших монастырей и святителей. А между тем более и более чувствовалась потребность в свободных землях для наделения ими служилых людей и для других целей государственных. И вот в 1573 г. по приказу государеву митрополит, и весь освященный Собор, и все бояре приговорили: "В большие монастыри, где земель много, впредь вотчин не отказывать; если же кто завещает вотчину, то ее не записывать за монастырем в Поместной избе, а отдавать роду и племени - служилым людям, чтобы в службе убытка не было и земля из службы не выходила, но кто даст вотчину малым монастырям, у которых земель мало, те вотчины с доклада государю записывать, а без доклада и без боярского приговора не записывать (А. и. 1. С. 270). Наконец, в 1580 г. по воле государя состоялся Собор всех русских архиереев со множеством настоятелей монастырей и других старцев, который ввиду бедственных обстоятельств отечества, истощенного продолжительными войнами с соседями, и, сознавая, что у правительства оскудели средства для служилых людей воинского чина, между тем как у владык и монастырей много вотчин, даже излишних, и много богатства, нередко употребляемого на позорную жизнь, уложил вместе с царским синклитом следующее: 1) всякие земли и угодья, которые доселе принадлежали митрополиту, владыкам и монастырям, должны оставаться за ними неприкосновенно, и никто никаким судом и тяжбою не должен отнимать у них этих вотчин и выкупать, хотя бы какое место и не было утверждено за ними крепостями, и впредь с монастырями о вотчинах не тягаться. 2) Но те земли, которые ныне состоят в закладе за митрополитом, владыками и монастырями, отобрать на государя, а в деньгах ведает Бог да государь, как своих богомольцев пожалует. Также и в вотчинах княженецких, т. е. служилых князей, которые прежде сего пожертвованы были владыкам и монастырям, волен Бог да государь, как своих богомольцев пожалует, а которые вотчины княженецкие доселе купили себе владыки и монастыри, те отобрать на государя, в деньгах же волен Бог да государь, как своих богомольцев пожалует. 3) Впредь вотчинникам своих вотчин по душам в монастыри не отдавать, а давать за вотчины монастырям деньги, сколько какое село стоит; самые же села передавать наследникам, хотя бы и дальним. Равно впредь митрополиту, владыкам и монастырям земель себе не покупать и не принимать под залог, а если кто и после сего купит себе землю или начнет держать под залогом, те земли отбирать на государя безденежно. Вообще, впредь митрополиту, владыкам и монастырям не прибавлять себе земель никаким образом и жить только на тех землях, что ныне за ними. А если какой монастырь убог и у него земли мало или вовсе нет, пусть бьет челом государю, и государь, приговоря с митрополитом соборне и с боярами, устроит тот монастырь землею, чтобы ему можно было жить. Таким образом, если, с одной стороны, Собор утвердил за владыками и монастырями все прежние их владения и торжественно признал неотъемлемость и неотчуждаемость этих владений, то с другой - сам же исключил некоторые из них и передал на государя и на его волю, а главное - безусловно запретил владыкам и монастырям на будущее время увеличивать свои владения каким бы то ни было образом, кроме одного пожалования, обещанного, впрочем, лишь монастырям убогим. Это было последнее и самое важное решение вопроса о церковных имуществах в царствование Ивана IV, перешедшее и к его преемникам. Надобно, однако ж, сознаться, что как, по-видимому, ни старался царь Грозный ограничивать вотчинные права духовенства, какие ни утверждал против них узаконения, он сам же первый и нарушал эти узаконения. Несмотря, например, на приговор 1573 г., чтобы в большие монастыри, где земель много, впредь не давать вотчин, он дал в 1575 г. одному из богатейших монастырей Кирилло-Белозерскому два села по боярине своем Иване Бельском, одно в Ростовском, другое в Московском уезде, со многими деревнями и пустошами. Несмотря на соборное постановление 1580 г., запрещавшее впредь всякое увеличение монастырских владений, пожаловал в 1583 г. тому же Кирилло-Белозерскому монастырю еще три села с деревнями и починками, одно в Бежецком верху да два в Костромском уезде.
Как же владела и управляла Русская Церковь своими недвижимыми имуществами и каков был характер ее владения и управления? Так называемые церковные имения в России не были общим достоянием всей Церкви или всего духовенства и не находились под ведением и распоряжением высшей церковной власти, хотя последняя с половины XVI в. и делала не раз по воле государя некоторые общие постановления относительно этих имений. Нет, церковные имения у нас были лишь частною собственностию отдельных церковных учреждений и принадлежали то архиерейским домам, или кафедрам, то монастырям, то церквам. Каждый архиерей распоряжался имениями своей кафедры совершенно самостоятельно и независимо от митрополита и от Собора отечественных иерархов; каждый настоятель монастыря с своею братиею и каждый настоятель церкви с причтом точно так же совершенно самостоятельно распоряжались имениями своего монастыря или своей церкви и совершенно независимо от своего епархиального архиерея. Все эти духовные землевладельцы и вотчинники по одному собственному усмотрению и принимали в дар жертвуемые им земли и вотчины, и сами покупали себе села и разные угодья, и меняли их, и продавали, по крайней мере до издания известных соборных определений, и вообще пользовались всеми правами, какими пользовались тогда у нас и прочие частные землевладельцы и вотчинники. Но, с другой стороны, наши духовные вотчинники имели и важные преимущества пред прочими частными вотчинниками по отношению к населенным своим землям, преимущества, состоявшие в таких льготах, какие предоставляемы были духовенству жалованными грамотами наших князей. Сначала льготы эти давались только на отдельные вотчины, и на некоторые в большем размере, на другие в меньшем, так что один и тот же духовный владелец в разных своих вотчинах пользовался неодинаковыми правами, но потом, с конца XV столетия, более и более обобщались и распространялись на все церковные владения, по мере того как великие князья выдавали архиереям, монастырям и церквам одни и те же свои жалованные грамоты разом на все их вотчины. По силе этих льгот управление наших духовных владельцев их недвижимыми населенными имениями отличалось особенным характером: оно походило не столько на управление частных собственников принадлежавшими им вотчинами, сколько на управление самого государя его дворцовыми вотчинами и областями всего государства.
Главная льгота, которою пользовались владельцы духовного звания, состояла в том, что их земли и вотчины, подобно вотчинам самого государя, были освобождены из-под зависимости от местных государственных властей или чиновников и в административном, и в судебном, и в финансовом отношениях, тогда как владения прочих частных вотчинников не были свободны от этой зависимости, по крайней мере, в двух последних отношениях. Другая льгота, восполнявшая первую, была та, что духовные владельцы сами ведали свои вотчины с полною самостоятельностию и имели в них, по примеру государя - в его вотчинах и во всем государстве, своих особых чиновников, свои собственные органы власти. Для управления государством государь поставлял над городами и уездами своих наместников, а над волостями и станами волостелей с подведомыми им низшими чинами: тиунами, недельщиками, праведчиками, доводчиками, приставами, становщиками и другими. От этих-то властей, которым подчинены были в их округах по управлению, суду и отбыванию податей и повинностей все лица и земли, освобождены были церковные имения, как и дворцовые; этим-то чинам, состоявшим на государственной службе, строго было заповедано, чтобы они в церковных вотчинах, как и дворцовых, не вмешивались ни во что, не вступались ни в земли, ни в поселян, не судили их ни в чем, кроме душегубства, разбоя и татьбы с поличным, и даже не въезжали к ним ни за чем и не брали с них ни кормов, ни подвод и ничего другого. Для управления своими дворцовыми вотчинами государь имел особых чиновников: во главе всех - дворецкого, который жил при дворце, заведовал всею хозяйственною в нем частию, всеми должностными лицами по этой части и домовою прислугою, всеми имениями великого князя и доходами с них и облечен был высшею судебною властию в пределах своего ведомства, а затем в дворцовых волостях - волостелей, в отдельных вотчинах - приказчиков, в селах - посольских, равно как и низших чиновников - тиунов, недельщиков, приставов и других, которые употреблялись по делам управления, суда и собирания доходов в дворцовых вотчинах. По примеру государя и наши архиереи имели каждый при своем архиерейском дворе дворецкого, сосредоточивавшего в себе главное заведование как имуществом и прислугою архиерейского дома, так и всеми архиерейскими вотчинами и служившими в них лицами; иногда наместников - в тех городах и уездах, где находились архиерейские имения, каков был, например, в городе Владимире наместник митрополита из светских людей, служивший именно по делам вотчинным, волостелей, приказчиков, посольских - в архиерейских волостях, отдельных вотчинах и селах, а равно и прочих служилых людей - тиунов, доводчиков, недельщиков, приставов и др. У монастырей если и не было дворецких для главного заведования вотчинами, потому что оно сосредоточивалось обыкновенно в лице самого настоятеля и монастырского Собора, не было также наместников и волостелей, то были свои приказчики, посольские, тиуны, недельщики, доводчики и другие. Даже церкви и церковные причты, владевшие обыкновенно немногими землями и вотчинами, хотя большею частию сами непосредственно заведовали ими, иногда имели для того и своих приказчиков. Из всех перечисленных чинов дворецкие, наместники, волостели, приказчики, иногда и посольские совмещали в себе, каждый в круге своего ведомства, троякую власть: по управлению, по суду и по собиранию доходов и оброков. Но одни из этих чинов (дворецкие) были не у всех духовных владельцев; другие (наместники, волостели, посельские) не у всех и не всегда, а самыми постоянными и у всех духовных владельцев управителями имений являются приказчики. Права и обязанности чиновных лиц, непосредственно заведовавших населенными вотчинами, определялись в особых наказах или уставных грамотах, какие выдавали им, равно как самим поселянам, духовные владельцы.
По управлению имениями, архиерейскими и монастырскими, главная обязанность приказчика или вообще управителя, как бы он ни назывался приказчиком, волостелем или посольским, - состояла в том, чтобы всячески радеть об этих имениях и получаемых с них доходах. Он охранял архиерейские или монастырские земли от стороннего завладения; менял их, продавал, прикупал к ним новые, разумеется по воле владельцев; призывал на эти земли поселенцев, заключал с ними условия, наделял их участками, взыскивал с них оброки, принимал и хранил хозяйственные запасы, расходовал их и во всем отдавал отчет владельцам. Некоторые из этих действий, каковы: мена, продажа, покупка земель, приглашение новых поселенцев - в монастырях часто производились непосредственно настоятелями, а в архиерейских домах дворецкими. Затем на приказчике или управителе лежала обязанность иметь попечение и о самих поселенцах. Без его ведома и разрешения крестьяне подведомой ему вотчины не могли ни менять, ни продавать свои недвижимые и некоторые даже движимые имущества; без его дозволения не могли вступать в брак ни между собою, ни с лицами сторонними; не могли принимать в свои домы людей прохожих. Приказчик следил, чтобы крестьяне не играли зернью, не держали в своем селе или деревне скоморохов, волхвов, баб-ворожей, татей, разбойников и других лихих людей. Вообще, крестьяне каждой вотчины подчинены были своему приказчику во всех отношениях и должны были слушаться его во всем, хотя, с другой стороны, в случае неудовольствий на него, имели право приносить жалобы самим владельцам. В помощь приказчику обыкновенно назначался владельцами доводчик, который был главным исполнителем его распоряжений, а самими крестьянами избирались из среды их старосты и целовальники, также десятские, пятидесятские, сотские, заказчики, служившие орудиями приказчика для ближайшего полицейского надзора за крестьянами и отвечавшие за сохранение порядка и благочиния между ними. Следует присовокупить, что, заботясь о житейском быте и поведении своих поселян, архиереи и монастыри не оставляли без попечения и их духовных нужд, строили и содержали в своих имениях церкви и помещения для духовенства, давали церковным причтам, хотя и небольшие, наделы из собственной земли: например, Кирилло-Белозерский монастырь к концу XVI в. имел в своих вотчинах (51 село и сельцо, 1 слободу и 3 волости) 80 церквей, в некоторых больших вотчинах по две, даже по три церкви, в том числе и теплые, а церковной пашни при всех этих церквах числилось 36 вытей, т. е. от 180 до 360 десятин в одном поле.
Суд над церковными крестьянами существовал троякого рода. В важнейших делах уголовных - душегубстве, разбое и татьбе с поличным они судились, как и все подданные государства, местными государственными чинами наместниками, волостелями и другими по общим государственным законам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31