Хоть до ночи танцевала,
Встала я, чуть свет забрезжил.
Вышила инициалы
На платочке пана Ежи.
На созвездья с ним глядели,
И верхом катались рысью.
Задержусь я на неделю.
Не сердись.
Твоя Марыся.

Третье письмо Марыси

Тебе не всё равно, что думает родня?
Устала я от мелочной опеки.
С мужчиною вдвоём увидели меня
В оранжерее и в библиотеке!!!
Да, мы бывали там. Мне интересно с ним:
Читал стихи и называл богиней.
Не простодушна я. И Боже сохрани
Предположить, что он меня покинет.
А тётушкам скажи: пусть в пряники имбирь
Кладут побольше, и кузину учат.
За паном Ежи я – хоть в Краков, хоть в Сибирь
Готова ехать. И на всякий случай
Одной тебе скажу: его любовь ко мне
Сиянья звёзд на небе бескорыстней,
Когда я рядом с ним – свет ярче их вдвойне,
Прекрасней этот мир.
Твоя Марыся

Четвёртое письмо Марыси

Сейчас мне ни плохо, ни горько. Никак.
Не плачу – своё отрыдала.
Конечно, всё знала ты наверняка,
Но я не желаю других упрекать
В крушенье своих идеалов.
«Поранилась больно, но время и йод
Излечат саднящую ранку.
Наш мир не обрушился – солнце встаёт,
Не стоит отыскивать счастье своё
В руинах воздушного замка».
Я буду спокойнее день ото дня.
О будущем, дымкой покрытом,
Пускай не тревожится наша родня.
Да, прошлое можно забыть. Не отнять.
Целую.
Марыся.
Постскриптум.
Большая Медведица знаком вопроса
Мерцает в полуночной выси,
А здесь всё обыденно, тускло и просто.
И так безысходно.
Марыся.

СОНЕТ

Мы понимать друг друга перестали.
Не лучше ли отсечь всё, что за гранью
И интуиции, и опытного знанья,
И в стороне от главной магистрали?
Во власти у душевного терзанья
Я обессилела, поникла, нервы сдали —
Стон невозможно удержать гортанью.
И ты, мой милый, тоже не из стали…
Запутавшийся в предпосылках ложных
Пленительного вымысла заложник.
Не только годы неподвластны – мили
И те преодолеть бывает сложно.
А чтоб фантазии реальность не затмили —
Давай не множить сущности, мой милый.

АНГЛИЙСКИЙ СОНЕТ

Я не боюсь соперниц и разлук,
Пока люблю – неведомо смятенье.
При женщинах ты будешь слеп и глух —
Любовь моя с тобою ходит тенью.
А если и наступит миг такой,
Когда посмотришь на другую с пылом,
Мне не придётся потерять покой,
Ведь это значит – я тебя забыла.
Соперниц и разлуки не кляну:
Моя любовь – как неусыпный стражник,
Пока люблю – ты у меня в плену,
И мне легко такою быть бесстрашной.
Средь тысячи ты будешь одинок,
Раз вместе быть со мной не суждено.

ФРАНЦУЗСКИЙ СОНЕТ

Так что же тоскливей, чем дождь в октябре,
Назойливей мухи в жару,
Бессмысленней, чем лихорадочный бред,
Печальней заломленных рук?
Так что же порочней, чем замкнутый круг,
Всех сказок о зле и добре,
И что ненавистней узды и подпруг
Летящему ветра быстрей?
Но вот наконец-то мосты сожжены,
А всюду – равнина и сушь...
И так безысходен ответ тишины
Для всех неприкаянных душ...
Что может быть хуже постылой жены? —
Да только постылый муж.

ИТАЛЬЯНСКИЙ СОНЕТ

В законченную форму то, что мило,
Так часто мы торопимся облечь,
Незавершённость, чтобы не томила,
Как груз тяжёлый, сбрасываем с плеч.
Взамен полутонам – страстей горнило,
Не ценим прелести случайных встреч.
Определённость нам не сохранила,
Что недосказанность могла сберечь.
Та тонкая невидимая связь
Свершённого была бы нам дороже
И, в жизни так и не осуществясь,
От этого сильней ещё тревожа,
Переплетясь в причудливую вязь,
В воспоминаньях мучила до дрожи.

ЗАПИСКИ

* * *

Он уехал в другую столицу,
Любоваться Растрелли и Росси.
Мне осталось слезами залиться
Искусил, соблазнил и бросил.

* * *

Меня покинув – был неправ,
Подумаешь, нелегкий нрав.
Сознайся, я не так плоха:
Капризы – это шелуха,
А если рядом буду, —
Послушна стану и тиха…
А ты бы мыл посуду.

* * *

Сверкавший фейерверк
В один момент померк,
Тоска прошлась зубилом
По сердцу снизу вверх.
Я так его любила.
Я так его любила...
Я так его любила!
А он меня отверг.

* * *

Ранним утром проснулась: не спится.
Пять пятнадцать на циферблате.
Я подкрасила тушью ресницы
И надела новое платье.
Посмотрела и эдак, и так,
Оценила с макушки до попки:
Пропадает моя красота,
Как картина в музейной подсобке,
Как жемчужина на глубине, – Хороша, а ценителя нет.

* * *

Оборот фортуны колеса
По душе прошёлся острой бритвой.
Я пытаюсь рану зализать,
Привести в порядок биоритмы,
Вспомнить про достоинство и гордость,
Выглядеть весёлой к выходным.
На душе, в отличие от морды,
Шрамы посторонним не видны.

* * *

Я б простила отважно и смело
То, что раньше прощать не умела.
И упрёка не высказав злого,
По своим расставляя местам
Всё, что сделал, и всё, что не стал,
Я б простила. Без вздоха, без слова.
Но тебе – вот какая досада, —
Моего и прощенья не надо.

* * *

Обиды сносить не должна,
Поскольку тебе не жена.
Я выход нашла хороший:
Сегодня ты будешь прощён.
Но если обидишь ещё —
Клянусь, разлюблю. И брошу.

* * *

Когда любовь и страсть перегорели,
Я не судья тебе и не истица.
И мало ли, что в памяти хранится,
Как в старенькой шкатулке ожерелье,
Которое я не надену больше.
Тобой подарено и сломано тобой же
Неосторожно.
Но не нарочно.

СКРИПКА, ПАМЯТЬ МНЕ НЕ БЕРЕДИ

* * *

Зимний вечер, окна замутив,
Резкие смягчает очертанья.
Вновь венгерки простенький мотив
Выход дал давно хранимой тайне.
Скрипка, память мне не береди,
Струны, по душе живой не режьте,
Ничего не жду я впереди,
Не сумев забыть, что было прежде.
Звуки взбудоражили меня,
С прошлым настоящее смешали,
Дрожи пальцев не могу унять,
Перепутав бахрому на шали.
Этот вечер на мою беду
В памяти всплывает многократно,
Повернувшись гордо, я уйду.
Он не позовёт меня обратно.
Ветер выл, как одинокий пёс,
Старая мелодия стихала.
Почему-то счастья не принёс
Звон тогда разбитого бокала.
Скрипка, память мне не береди.

* * *

Полночь онемела,
А любовь в тиши
Безрассудно смело
Струнами души
На четыре такта
Плакала, звеня:
«Мой любимый, как ты,
Мой любимый, как ты,
Мой любимый,
Как ты
можешь
без
меня...»

* * *

Когда меня вы обняли за плечи,
И сердце сжалось в маленький комочек,
Я думала, что время все излечит.
Напрасно. Время не смогло помочь мне.
Уходят дни без смысла и без толка,
Заполнены привычной суетою,
Разбившегося зеркала осколки
Блестят на солнце, но… немного стоят.
А по ночам всё явственней и чаще
Приходят сны, прекрасно-безрассудны,
В них прошлое предстало настоящим,
Реальность – одуряюще абсурдной.
И чтоб воспоминания померкли,
Полночных снов не ширились границы,
Лежу я в пенной ванне с томом Беркли,
Оберегая от воды страницы.

* * *

Не разогнать кромешный мрак
Декабрьских ночей.
Надежды – в прах, иллюзий крах,
Я знала «почему» и «как»,
Но только не «зачем».
Вопросом загнана в тупик,
Наслушавшись речей,
Я перерыла горы книг,
Ответ искала долго в них,
Но не нашла «зачем».
Когда пришёл Великий Пост
В мерцании свечей,
Я поняла, что выход прост:
Нет смысла задавать вопрос
И отвечать «зачем».
Быльём, что было, поросло.
Рыдая на плече,
Тебе скажу я сотни слов,
Но ни случайно, ни назло
Не вырвется: «Зачем?».
Поскольку многих ты умней,
О свет моих очей,
Не прячь за пазуху камней,
Будь снисходительным ко мне,
Не спрашивай: «Зачем?».

* * *

После жизненных цунами
Понимается острее:
Хорошо, что между нами
Лишь пространство, а не время.
Километры – не столетья,
Так что можно в кои веки
Захотеть преодолеть нам
Только горы, только реки,
Только гул аэродрома,
Равнодушный и беззлобный,
И уклад чужого дома,
Ненавистный до озноба.
В небе сером и беззвёздном
Полоса восхода – раной,
Я надеюсь, что не поздно,
И жалею, что не рано.
Так безропотно годами
Я несу разлуки бремя.
Хорошо, что между нами
Лишь пространство, а не время.

* * *

Я повода тебе не дам
И не замечу повод данный,
Влюбляться мне не по годам,
А безоглядно и подавно.
О, я от мысли далека,
Сойти с наезженного круга,
Вослед не стану окликать,
Не передам привет с подругой.
От наважденья слов простых
Очнусь, как от дурного сна я,
Не сможешь догадаться ты,
А я, конечно, не сознаюсь:
Когда срывает ветер злость,
И за окном деревья гнутся,
Жалею, что не довелось
В твоё плечо лицом уткнуться.

* * *

Устав от вечной суеты,
Перебирая дни, как чётки,
В воспоминаниях нечётких
Ищу я в прошлое мосты.
То год не тот, то час не тот,
Всё зыбко, призрачно, неточно,
И непоставленная точка
Над буквой «i» меня гнетёт.
Не всё свершилось, что могло...
Подумаешь, какая драма.
Звеневший долго и упрямо
Душевный крик почти заглох.
Не всё свершилось, что могло...
С надеждой в сердце по утрам
Листала я «Психоанализ»,
И чтоб сомнения унялись,
На исповедь ходила в Храм.
Но Бог не стал, а Фрейд не смог
С душой моею разбираться...
Не в силах описать всё вкратце,
Храню непосланным письмо.
Я отошлю его тебе
Когда-нибудь... Но не теперь…

ЗИМА В СРЕДНЕЙ АЗИИ

Спотыкаюсь на случайной фразе я,
Вспоминая через много лет:
К декабрю в далёкой Средней Азии
Снег лежал в полметра на земле,
И мороз, почти двадцатиградусный —
Солнце в небе теплилось едва,
И пестрела на деревьях радостно
Яркая осенняя листва.
Жёлтая, зелёная да красная —
Посмотреть вдвоём и обомлеть.
Но ждала любимого напрасно я,
Он недолго помнил обо мне.
Повесть не печальная, но грустная,
Кажется, банальная весьма.
Помню, как под снегом ветка хрустнула…
Вот такая в Азии зима.

* * *

Вере
В сквере с букетом сирени присела на камень,
Мимо трамваи катили, по рельсам гремя.
Я цветок безуспешно искала с пятью лепестками,
Не нашла и решила, что надо бы съесть – с четырьмя.
Загадала желанье, подумав недолго – с минуту.
И исполнилось всё.
Мне в то лето везло.
Почему-то…

* * *

Говорят, что не напишешь,
Говорят, что очень гордый.
Совершенно справедливо,
Я такого и люблю.
Но, пожалуйста, потише —
Слышу первые аккорды,
И звучит неторопливо,
Прихотливо старый блюз.
За минутою минуту
Я припомню, только смутно —
За окном сгустился вечер,
Словно хочет укорить,
И меня магнитом тянет
Заглянуть к подруге Тане,
Перемолвиться о вечном,
Помолчать и покурить.
Этот мир несовершенен,
Он одно из отражений,
Ну а где же первозданный,
Где основа из основ?
Обольщённые надеждой,
И философ, и невежда
Мир искали, Богом данный,
Не из отзвуков и снов.
Без вестей и без известий
Нестерпимо ожиданье,
Этот мир в какой-то мере
Нереален. И суров.
Но, собрав однажды вместе
Блюз, тебя, подругу Таню,
На минуту я поверю
В наилучший из миров.

* * *

Я, как с похмелья, от тоски недужный,
Скриплю зубами, чтоб не застонать:
Мне позарез её увидеть нужно,
Но кто же знает, где сейчас она?
Для этой трижды непутёвой бабы
Семь вёрст – не крюк. Сомненья позади —
Какие там права, свободы – я бы
Её на цепь, ей-богу, посадил.
Ну как мне объяснить заразе этой?
Седьмые сутки сумрачен и трезв,
Я даже не могу читать газету —
Её увидеть нужно позарез.
Я ей простил бы старые обиды,
Нисколько добротою не кичась,
Я просто не могу её не видеть…
Но кто же знает, где она сейчас?

ПЕСЕНКИ И РОМАНСЫ

ДОРОЖНАЯ

Я лежу на полке верхней,
Солнце гаснет, вечер меркнет,
Час заката.
Перестук колёс печальный,
По стакану ложки чайной
Звон стаккато.
То ли к счастью, то ли к горю
Не замедлить, не ускорить
Ход событий,
Мчится поезд степью голой,
Я пытаюсь вспомнить голос
Позабытый.
И, реальности переча,
Представляю нашу встречу
На вокзале,
Будет вечер, будет утро
И слова, что почему-то
Не сказали.
Может быть, неправы греки,
И в одни и те же реки
Входят дважды.
Я прижмусь к тебе щекою,
Ощущение покоя
В жилке каждой.
Как назло, гудок разбудит,
Ничего у нас не будет,
К сожаленью.
Ни вопроса, ни ответа,
Не к тебе приводит это
Направленье.
Справа линия заката
Полыхнула, как когда-то,
И пропала.
Лучше прошлого не трогать.
Эх, железная дорога,
Рельсы, шпалы...

* * *

Когда гортензии зарозовеют
И облетят жасмина лепестки,
Найти в душе покоя не умея,
Поверю в истинность строки
Евангелия от Матфея,
Евангелия от Луки.
И, может быть, тогда за эту веру
Не станет мир казаться блёкло-серым,
Грехи не будут слишком велики,
И, сущему назнача меру,
Мне сны хорошие навеют
Евангелие от Луки,
Евангелие от Матфея.

* * *

Нет спасенья от тоски щемящей,
Настигают всюду грубые лапищи.
Каждый день смотрю в почтовый ящик,
Но меня никто не любит. И не пишет.
Я измучена дилеммой:
Заглянуть – не заглянуть?
Ах, конвертик вожделенный,
Держит он меня в плену.
И наперекор рассудку,
Говорящему: «Не верь»,
Я четыре раза в сутки
Поднимаюсь снизу вверх.
И смирившись с непомерной данью —
Мы с тоскою в положении неравном,
Я плачу бесплодным ожиданьем,
Каждый день плачу, покорно и исправно.
То с надеждой, то с опаской
Открываю ящик свой,
Но напрасно жду на Пасху,
А потом на Рождество...
И ношу ненужный ключик
Сверху вниз и снизу вверх.
Может, так оно и лучше?
Может, так оно и лучше,
Может, так оно и лучше —
Вечно жить в плену химер.

* * *

Как малиновка пропела
До поры,
Разбрелись по свету белу
Три сестры.
И исчезли без следа, не
Отыскать,
Ни прощай, ни до свиданья,
Вот тоска.
И преследуют химеры
В жутком сне.
Очень трудно жить без веры,
Проще с ней.
Да ещё во мгле тревожной
Снег и дождь,
Без надежды невозможно —
Пропадёшь.
То не зов в лесу дремучем —
Крик совы,
На луну за чёрной тучей
Пёс завыл.
Расчирикались с рассветом
Воробьи.
Ах, как страшно в мире этом
Без любви.

* * *

Запах мяты и тимьяна,
Предзакатный солнца блик,
Мимо острова Буяна
Проходили корабли.
Я стояла и смотрела,
Прикрывала лоб рука,
И дождя косые стрелы
Выпускали облака.
Корабли всё мимо, мимо —
Гасли жёлтые огни,
Но, сомненьями томима,
Я грустила не о них.
Разбиваясь в серых скалах,
Прерывали волны бег,
Я не просто тосковала —
Тосковала о тебе.
От тоски ли, от печали
Кораблям глядела вслед.
Чайки глупые кричали,
Что любви на свете нет.
Запах мяты и тимьяна,
Предзакатный солнца блик,
Мимо острова Буяна
Проходили корабли.

* * *

Я жила довольно тихо,
В общем-то, без опасений,
Но вмешался случай лихо
На исходе дней осенних.
И проблемы друг за другом,
Их теперь не миновать,
Под глазами полукругом
Залегает синева.
От раздумий нет покоя,
А всему виною случай —
Я дотронулась щекою
До щеки твоей колючей.
Закружились дни и ночи,
Время года поменяв.
То длиннее, то короче
Стали сутки для меня.
Изменить судьбу не можем
Ни свою и ни чужую,
Или раньше, или позже
Снова тихо заживу я.
И тогда вопрос отпустит,
Что же лучше для меня —
Позабыть тебя без грусти
Или с грустью вспоминать.

* * *

Заалели в парках клёны,
Листья падают кружа…
Грош цена слезам солёным —
Осени меня не жаль.
У самой веселье кратко —
И она не прочь всплакнуть,
Или, разозлясь, украдкой
Стукнуть веткой по окну.
Не смягчить её ни вздохом,
Ни тоской ночных молитв —
К тем, кому с любовью плохо,
Осень не благоволит.
Ненавистна одиноким
Непроглядной ночи муть,
Им теряться ненароком
В ранний вечер ни к чему.
Ждут, чтоб день настал скорее
С темнотой ведут вражду,
Рук озябших им не греют
И во мгле ночной не ждут.
1 2 3 4 5