А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

Дедюхова Ирина Анатольевна

Дедюховские сказки -. Последний дюйм


 

Здесь выложена электронная книга Дедюховские сказки -. Последний дюйм автора по имени Дедюхова Ирина Анатольевна. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Дедюхова Ирина Анатольевна - Дедюховские сказки -. Последний дюйм.

Размер архива с книгой Дедюховские сказки -. Последний дюйм равняется 37.33 KB

Дедюховские сказки -. Последний дюйм - Дедюхова Ирина Анатольевна => скачать бесплатную электронную книгу





Ирина Анатольевна Дедюхова
Последний дюйм


Дедюховские сказки Ц


Ирина Дедюхова
Последний дюйм

Жили-были, значит, мать с дочкой. Вернее, дочка жила, а мать просто была. Потом у дочки с ее мужиком заминка какая-то вышла, разругалися они там чего-то. Вот дочка забрала свой лаптоп, да к матери свалила обратно. Хотя матери-то она наоборот обещала, что более уж не вернется, как бы с намеком, что теперь мамаша должна об устройстве своей жизни подумать, не все же бытием сознание определять. А тут — здрасте! Причем тот-то, ну, бойфренд, с которым эта дочка жила, и не звонит даже! Прощения не просит, в ногах не валяется, будто так и надо. Сволочь.

Такая тут тоска на дочку накатила! Зарыдала она белугою, упала на диван травинкой скошенной… Мать на кухни выбегает, сигарету потушить не успела даже. Подходит к дочке, а та — мычит только в дикой депрессии. Ну, дела! Мать, конечно, хотела как-то дочку утешить. Все-таки дочка, а не чухонь посторонняя. Стала ей поучительные истории сказывать о том, какие вообще дела-то в жизни бывают. Стоит ли, мол, так заранее убиваться? Дочка как понаслушалась этих дел, так сразу замолчала, повернулась носом к стенке и уставилась в велюровую обивку, не мигая. Мать тогда совсем испугалась! Хотя уж к своему-то сороковнику могла бы сообразить, что не все дела можно вот так, с размаху на молодежь зеленую вываливать. Какое-то уважение должно оставаться у молодежи к старшему поколению?.. Дела-а…

Таким вот образом отстрадали они с вечера до полуночи, а потом уснули от усталости. Ранним утром сама собою стукнула им в головы одна общая мысль: «Сглазили!» Все точнехонько сходилось — все! Они даже догадалися, кто приблизительно такое над ними мог сотворить. Там особую догадливость даже напрягать не стоило. Просто мать спросила дочку: «Ты догадываешься, кто бы это мог сделать?» А дочка сощурила глаза и только кивнула в ответ, мол: «Даже сомневаться не моги!»

Про ту стерву глазливую, о которой мать с дочкой разом подумали, рассказывать — только время даром переводить. Она даже в нашем подъезде мужчину одного сглазила. О ней, чем меньше говорить, тем меньше сглаза будет.
Однако заметить следует, что это семейство, о котором разворачивается наше эпическое повествование, отродясь каким-то несчастливым по всем параметрам оказывалось. Вот хоть взять такой незначительный параметр, как фамилия. Вроде, нет никакой разницы, к примеру, если у вас фамилия Редькин или Водкин. Просто в обществе дополнительное веселье сразу намечается: «Водкину больше не наливать! А Редькину — редьки не доложили!» И всем весело, вы чувствуете себя центром общества, душой компании.
Но если у вас фамилия Винкерштейн, а маму зовут Белла Юрьевна, да ежели папашу вашего звали не как-нибудь Вася-Миша, а Рудольфом, то тут сразу какой-то перенапряг получается. Все присматриваются к вам искоса, соображают, как лучше-то себя проявить. Отсюда всеобщая неловкость возникает, тягостные для всех паузы в разговоре. Согласитесь, что такая фамилия заранее предъявляет завышенные требования к окружающим. Как себя вести с Редькиными — все знают, а вот что может иметь за пазухой некто Винкерштейн — большой вопрос. Не любят еще угадывать такого рода загадки в нашем обществе, не научилися пока подобные ребусы ценить. И что обидно, вот за глаза — соловьем разливаются: «Сегодня, знаете, кого видел? Алку Винкерштейн! Она всем привет передавала!» А как заходишь куда-нибудь в помещение, где обычно народ ошивается, все сразу замолкают и только глядят так, будто у тебя шов на юбке сзади разошелся. Деревня форменная, сельпо! Будто никогда Винкерштейнов не видели.
Хотя мамаше-то, Белле Юрьевне, еще гаже в жизни с фамилиями пришлось, чем Алле Рудольфовне. Изначально ведь у нее вообще была фамилия Пупырышкина. Как скажут: «Белла Пупырышкина!», так ведь родную мать хочется голыми руками придушить. Конфликт поколений, называется. Вот Белла Юрьевна за Рудика Винкерштейна и зацепилась по молодости. Она-то думала, что с его фамилией ей щи гуще достанутся. Просчиталась, конечно. Сам Рудик привык с малолетства за свою фамилию по соплям получать, смирился с обстоятельствами, а потом и вообще спился на этой почве. А Белла Юрьевна даже в свои сорок с хвостиком все продолжала на что-то надеяться. Тем более, что Рудик, когда Алка в пятом классе училась, ушел к одной женщине по фамилии Бирабизян… Короче, ничего определенного о связи личного счастья с фамилией сказать нельзя. Ее можно только интуитивно нащупать.

Н-да… Так вот о сглазах, собственно, речь-то. Сглазы нормальные люди сами с себя не снимают и на себе самих чужие болячки и коросты не показывают. Сглаз — профессионального подхода требует.
Напротив Пригорошкинского исполкома, возле гастронома «Копеечка» располагался известный в городе салон гадальщицы по картам Таро мадам Виолетты. Мать еще раньше про эту Виолетту зачитывала дочке по телефону письма благодарных клиентов, которые постоянно в ихней газете печатали. Ведь раз люди через газету благодарят, значит, есть за что благодарить-то! Мать тогда еще хотела к этой Виолетте сходить, ну, когда дочка у своего хмыря жила.
На минутку только мать с дочкой этого мерзавца вспомнили, так прямо опять что-то на них накатило. Потом вспомнили его вопли, что они его без ножа режут, что ему сейчас должны из Сыктывкара звонить по срочному делу, так все в них закипело. Главное, как только Белла Юрьевна Алке звонить начинает, так это чмо с притопом и прихлопом про свой Сыктывкар неожиданно вспоминает. Ясно, что он звонка от бабы ждал! Мать как услышит, что он орет, не стесняясь, возле трубки, как срочно ему телефон нужен, так дочке-то и говорит: «Алла! Ты гляди, доча, в оба глаза! Ему точно сейчас какая-нибудь баба звонить станет. С какой стати он матери с дочерью пообщаться не дает? Ты все-таки соображай, Алка, какой он прохиндей! Давай нарочно еще часок поговорим, ладно? Я тебе сейчас такое письмо про Виолетту зачитаю! С копыт рухнешь!»
Каждая мать ведь о своей дочке беспокоится, кто, кроме матери, о дочке подумает, верно? Кто глаза ей раскроет, отчего это каждый раз этот бурбон звонка из Сыктывкара тут же ждет, трубку из рук вырывает! Надо же быть таким подлецом, правда?..
Внезапно доходит до обеих страшная мысль, что в тот момент, когда Алла предается меланхолии в родном гнезде, никто не мешает этой гниде из Сыктывкара звонить, сколько душеньке угодно! Поэтому к Виолетте отравились прямо с утра. Вызвали тачку и рванули!

Вот некоторые считают, что все гадалки и ведуньи нынче — поголовные финансовые мошенницы. Лишь бы денег на людских несчастьях стрясти побольше. А того народ не понимает, что ведь и компенсация какая-то требуется за то, что на себя их сглаз принимают. Кто же из гадалок виноват, что народ нынче стал до жути глазастый? Глазят друг дружку и глазят… Пока глаза не повылазят.
Виолетта, как увидала маму с дочкой, да ихнюю фамилию у секретарши прочла, так сразу же остудила их рвение побороть потусторонние явления нашей жизни: «Извините, дамы, но я с такими сильными сглазами не работаю! Я, простите меня, свое биополе сохраняю! Вам может помочь только основательница нашего Ордена — Кургузкина Клавдия Семеновна. Если хотите знать, у нее мама настоящей, форменной ведьмой была! Без всяких шуточек и регистрации в налоговой инспекции! А дочка от мамы, как известно, словно яблонька от вишенки — недалеко катится! Вот к ней и катитесь, если жизнь дорога!»

Ладно, что тачку, будто предчувствие сработало, не отпустили — тут же к дочке Кургузкиной покатилися. Ну, добрались до места, сидят, ждут, когда Кургузкина чакры перед сеансом прочистит и с предыдущей клиенткой рассчитается. А та клиентка чего-то жмется, вполголоса намекает… И, чтобы покончить с этим делом, Кургузкина ей громко за шторкой говорит: «Не сомневайся, дорогая! Сгинет сам по себе, никакой мокрухи здесь даже не потребуется! Уж чего-чего, а космические завихрения я устраивать умею. Иди себе спокойно и готовь законный мой процентик с движимого и недвижимого имущества».
Вышла из-за шторки такая вся замечательная дама. Чувствуется, что с серьезным сглазом она к ведунье обратилась. Тут же за ней джип подкатил с двумя холуями на запятках, вышла она, даже не взглянув на мать с дочерью. А те поняли, что раз такого сорта публика Кургузкину посещает со своими проблемами, которые без ведуний только мокрухой разрешить можно, то, значит, и им волноваться на счет своего сглаза нечего. Успокоились они, одним словом.

Вдруг мать дочку-то тычет в бок, мол, гляди, чего на подоконнике лежит! А там такая коробочка красивенькая без дела валяется, хотя видно, что старорежимная коробочка-то. И так лежит, что сама в глаза лезет. Причем сбоку у ней надпись химическим карандашом: «Последний дюйм». Дочка-то не в курсах была, конечно, а мать, когда еще сама дочкой была, кино такое по телику видела. И роль там исполнял удивительно симпатичный одинокий мужчина с мальчиком. Пацан, конечно, был так себе, чего-то все сопел, на самолетике летал… А мужчина был весь такой представительный и запоминающийся. Сколько раз потом эта мать хотела такого мужчину найти! Так ни с мальчиком, ни без мальчика, как назло, не встретила. Ясно дело, сглазили ее.
Тут и Кургукина вышла из-за шторки с пением псалмов в хитоне с фиолетовыми блестками, а мать все на коробочку эту таращится, головой вертит. Кургузкина это терпела-терпела, да нервы-то тоже не железные.
— Что же это за дела, дамочка? — несколько склочно обратилась она к Белле Юрьевне. — Куда вы, собственно пялиться изволите? Принимаю вас по личной просьбе мадам Виолетты, отменив сауну и солярий, так все же понимать надо! Сглаз на обоих страшенный, венец безбрачия и безденежья какой-то гадиной вполне профессионально наложен, столько обрядов надо проводить дорогостоящих, а она — во все дырки норовит заглянуть, ворона любопытная! Хоть бы дочки постеснялась! Возьмите себя в руки, женщина! Мало ли где какие коробки валяются, во все заглядывать — жизни не хватит. Нет, вы посмотрите на нее! Я надрываюсь, чтобы подключить ее к космическим импульсам, самой ей до климактерического синдрома — рукой подать, можно сказать, последний дюйм доползти остался, а ведь ведет себя, как девочка-припевочка. Срам какой-то!
Устыдилась тут своего недостойного поведения Белла Юрьевна, взяла себя в руки. Послушно все обряды прошла, через плечо поплевалась, щепотки комбикормов вместе с Аллой Рудольфовной по ветру развеяла… Сложные обряды были, если честно, сразу и не упомнить все, что они там до самого вечера проделывали. Так что влетела их общая невезучесть в копеечку. Но при этом у старшей Винкерштейнихи никак из головы та коробочка не выходит. Бывает так — западет в душу вещь, что прямо готов не столько купить, сколько украсть.
Уже расплачиваясь за обряды, не выдержала она все-таки и говорит тихонько ведунье Кургузкиной: «Я, Клавдия Семеновна, извиняюсь, конечно, но не могу ничего с собой поделать, как мне хочется эту коробочку у вас спереть! Какие-то у меня космические ассоциативные связи с нею наметились… Едва сдерживаюсь от некстати накатившей клептомании…»
На это ведунья ей и говорит: «Вообще-то такие позывы во время обрядов — судьбоносное дело, которому противиться никак нельзя. Если бы вы суть космических импульсов постигли и сперли бы коробочку без всяких причитаний, вам бы дешевле обошлось. Судьба, видно ваша такая — этой коробкой владеть. Ведь до вас сотни всяких уродов и лишенцев прошли, никто на коробку такого пристального внимания не обращал. Мне самой она даром не нужна, в ней какая-то ерунда лежит, дома рассмотрите все подробнее. Но раз уж вы спросили, так придется с вас дополнительно пятьсот шестьдесят рублей по прейскуранту взять, иначе эта штука для вас не сработает. Вы чувствуете энергетику этой коробки? Чувствуете? Вот! А никто, кроме вас, ее не ощущал. Так что даже не сомневайтесь. В тетрадочке частного предпринимателя для налоговой за все про все распишитесь, пожалуйста!»

В коробке лежала семечковая шелуха на атласной подушечке. Какая-то сволочь туда семушки щелкала. И ни фига там больше не было, рассматривать абсолютно нечего было, а уж тем более — энергетику ощущать. Пятьсот шестьдесят рублей было жалко до резкой боли в сердце. На внутренней поверхности крышечки золотом вились буковки: «Посадiть в теплый, увлажнънный грунтъ». Понятно было написано, но немного не по-нашему. Рядом на окошке стоял горшок с отростком пальмы. Пальму эту в горшке Белле Юрьевне один гад вместо подарка на день рождение всучил. Пока они вместе с дочкой от сглаза страдали, пальма засохла, естественно. Но, вполне возможно, ее тоже сглазили еще в магазине — кто знает? Короче, Белла Юрьевна в таком расстройстве в этот момент была, что высыпала эту шелуху под пальмочку, остатками утреннего кофе с гущей залила и в ванну пошла. Писец полнейший в душе у нее возник, вот она и решила немного расслабиться.
Из ванной на шум, который было слышно даже под душем, вылетела она в одном полотенце. Рядом с засохшей пальмой уже дочка спросонок таращилась. Из горшка под самый потолок с диким треском лез толстый изумрудный стебель. Там, видно, среди шелухи оставалось одно последнее зернышко, которое прорастало сейчас с неимоверной быстротой. Через минуту на стебле появились лопушистые фикусовые листья, потом возникла мясистая почка, разбухавшая прямо на глазах. Мать с дочкой стояли, полностью завороженные торжеством дикой природы на ихнем окне, от которого с тонким визгом вибрировали стекла. Почка раздулась размерами со средний арбуз, зеленая оболочка на ней пожухла и сползла к ножке, обнажив свернувшийся в бутон белый цветок. Лепестки цветка тут же начали загибаться сворачиваться в трубочку и вдруг разом, как-то судорожно крякнув, расцепились и развалились в разные стороны. Посреди цветка торчал толстый безобразный пестик, окруженный венчиком здоровенных тычинок с фиолетовыми рыльцами. Вокруг стоял свежий запах зеленой тыквы и только что нарезанных огурцов. И посреди этого диковинного цветка, крепко вцепившись в пестик волосатыми лапами, находился вполне созревший абсолютно голый мужик… Когда он пропищал: «Что это за хрень в томате?», мать с дочкой брякнулись в обморок.

Пока лежали в обмороке, матери даже на минуту показалось, что бытие ее вспять повернулось, в те золотые времена огневой непродажной любви, когда она еще Рудольфа своего не выперла. Поскольку он в нетрезвом состоянии так же, как тот голожопый мерзавец, жрать требовал. Матом. Но потом она вспомнила, что все-таки Рудольф был хоть и не косая сажень, но все-таки нормального роста, не пищал всякую хренотень с подоконника, уж лишнего-то на него тут нечего наговаривать.
Ну, когда свалится большое горе, всегда житейские мелочи, домашняя суета помогают как-то держать себя в руках. Вот и мать с трудом, но все-таки взяла себя в руки, собрала чего-то там пожрать новому члену семейства, обмотавшемуся ниже талии лепестком. Тут и дочка опамятовала, вспомнила, как в Барби с Кеном играла еще не так давно, притащила всю мебель, посуду, шмотки от Кена… Дурдом, короче. Кошмар! Расставили они на подоконнике диванчики, торшеры, ванную с зеркалом, унитаз даже поставили, заткнув его ваткой. Мужик этот, облачившись в смокинг, жадно поев у игрушечной барной стойки холодной вареной курицы, тоже успокоился маленько, орать перестал. Потом на диван улегся, повернулся к ним задницей и сделал вид, что заснул.

Дочка с матерью тоже на свой диван сели. Мать вкратце поведала, как такое получиться могло. Хотя в нашей жизни уже ничему удивляться не стоит. Посмотрели со страхом на растение — вдруг там еще чего народится? Но оно, вроде, совсем затихло, даже как будто скукожилось до вполне приемлемых размеров. Сидят они, значит, под этой зеленой бандурой, думу горькую думают.
Мать, конечно, за голову хватается! Вот повезло, так повезло! Все средства на эту Кургузкину ухнули, да еще и в тетрадочке расписались, чтобы такое на окошке наросло!
Потом подумали, что как-то надо назвать животное, негоже ему в смокинге без имени париться. Ростиком новый жилец был ровнехонько с гвоздь-дюймовку, поэтому решили его так и называть — Дюймовкой. Ох, да что там! Прямо глаза бы на такое не смотрели! Дочка мать утешает, конечно.
— Мама! — говорит. — Ты не волнуйся! Глянь, как он мало жрет! Как-нибудь прокормим!
А того эта доченька не вспоминает, как в детстве золотом она мамке котика со двора притащила, так он тоже поначалу мало жрал. Потом так разожрался! А после принялся скакать по ночам, дико орать и бабу просить!.. Пришлось его к бабке ихней в деревню срочно эвакуировать.

Дедюховские сказки -. Последний дюйм - Дедюхова Ирина Анатольевна => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга Дедюховские сказки -. Последний дюйм автора Дедюхова Ирина Анатольевна дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Дедюховские сказки -. Последний дюйм у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Дедюховские сказки -. Последний дюйм своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Дедюхова Ирина Анатольевна - Дедюховские сказки -. Последний дюйм.
Если после завершения чтения книги Дедюховские сказки -. Последний дюйм вы захотите почитать и другие книги Дедюхова Ирина Анатольевна, тогда зайдите на страницу писателя Дедюхова Ирина Анатольевна - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Дедюховские сказки -. Последний дюйм, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Дедюхова Ирина Анатольевна, написавшего книгу Дедюховские сказки -. Последний дюйм, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Дедюховские сказки -. Последний дюйм; Дедюхова Ирина Анатольевна, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн