Здесь выложена электронная книга Ну и дурак же я автора по имени Андерсон Шервуд. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Андерсон Шервуд - Ну и дурак же я.
Размер архива с книгой Ну и дурак же я равняется 9.57 KB
Ну и дурак же я - Андерсон Шервуд => скачать бесплатную электронную книгу
Андерсон Шервуд
Ну и дурак же я
Шервуд Андерсон
Ну и дурак же я
Перевод Н.Семевской
То, что случилось, было для меня тяжелым ударом пожалуй, самым тяжелым, какой когда-либо на меня обрушивался. А главное, все вышло из-за моей же глупости. Даже сейчас, когда я иной раз об этом думаю, мне хочется плакать, ругаться, колотить себя самого. Может быть, теперь, когда прошло уже столько времени, мне станет легче, если я расскажу, как я тогда опростоволосился.
Это началось в октябрьский день, около трех часов, когда я сидел на трибуне ипподрома в городе Сендаски, штат Огайо. Сейчас должны были начаться осенние бега.
По правде говоря, я чувствовал себя глупо уже оттого, что сижу на трибуне. Тем летом я вместе с Гарри Уайтхедом и негром Бертом ушел из родного города и стал работать конюхом при одной из двух лошадей, которых Гарри готовил к осенним бегам. Мать плакала, а моя сестра Милдред - она надеялась осенью получить место школьной учительницы в нашем городке целую неделю перед моим уходом бушевала и кричала на весь дом. Обе они считали позором, что один из членов семьи станет; конюхом при беговых лошадях. Милдред, мне кажется, даже боялась, как бы это не помешало ей получить должность, которой она так давно добивалась.
Но, в конце концов, должен же я был работать, а никакой другой должности не подвернулось. Здоровенный девятнадцатилетний верзила не может, слоняться по дому, ничего не делая, а наниматься косить лужайки у богатых людей или продавать газеты мне было не по возрасту. Такую работу, всегда перехватывала мальчишки помоложе меня, наниматели жалели их за малый рост. Я знал такого парнишку: ему поручали косить лужайки и чистить водоемы, потому что он всем рассказывал, будто хочет заработать деньга на учение в колледже, и я, бывало, не спал по ночам, думая о том, как бы мне изувечить его и при этом самому не попасться. Я мечтал, что он угодит под телегу или на голову ему свалится кирпич, когда он будет идти по улице. Впрочем, не о нем сейчас речь.
Я стал работать у Гарри и очень полюбил Берта. Мы чудесно ладили. Это был огромный негр с ленивой, вразвалку, походкой и с добрыми, ласковыми глазами, но когда дело доходило до драки, он мог бы постоять за себя не хуже самого Джека Джонсона известный чемпион по боксу, негр. На его попечении был Буцефал, рослый воротной иноходец, который мог пройти, милю за две минуты девять или десять секунд, а я ухаживал за небольшим жеребцом по имени Доктор Фриц, который, в ту осень выигрывал все заезды, когда Гарри хотел, чтобы он пришел первым.
В конце июля мы уехали из дому в товарном вагоне вместе с нашими лошадьми, после этого до конца ноября кочевали с одних бегов на другие и с одной ярмарки на другую. Славное это было времечко, поверьте мне! Иногда я думаю, что мальчики, которые воспитываются дома и не имеют таких чудесных друзей, как этот негр Берт, которые ходят в школу и потом в колледж, никогда ничего не воруют, не выпивают помаленьку и не учатся ругаться у ребят, знающих в этом деле толк, которые не пригуливаются перед трибунами в рубашке с короткими рукавами и грязных рейтузах, в то время как трибуны полны разодетой публики, да что об этом говорить!- такие молодые люди вообще ничего не знают, у них просто, случая нет что-нибудь узнать.
Зато я узнал многое. Берт научил меня чистить лошадей скребницей, перевязывать им ноги, после бегов прогуливать их и множеству других полезных вещей, которые каждый должен знать. Берт умел бинтовать ноги лошади так ровно, что если бы не разница в цвете, вы подумали бы, что это не повязка, а кожа лошади, к тому же я уверен, что будь Берт белым, он стал бы знаменитым наездником и достиг бы таких же высот, как Мэрфи, Уолтер Кокс и другие.
Черт возьми, какая замечательная была жизнь! В субботу или в воскресенье приезжаете вы в главный город какого-нибудь округа; ярмарка начинается в ближайший вторник и длится до вечера пятницы. Доктор Фриц бежит, скажем, во вторник и показывает две минуты двадцать пять, а в четверг Буцефал побивает всех иноходцев в открытом заезде. У вас остается уйма свободного времени, вы слоняетесь по городу, прислушиваясь к разговорам о лошадях, и видите, как Берт сшибает с ног какого-то болтуна, который очень уж разошелся. И узнаете многое о лошадях и людях и запоминаете такие вещи, которые, если вы человек с умом и способны переварить все, что слышали, видели и чувствовали, не раз пригодятся вам в жизни.
А потом, в конце недели, когда бега заканчиваются и Гарри спешит домой, чтобы заняться своей конюшней, вы с Бертом запрягаете своих лошадок в тележки и едете к месту следующих состязаний, едете медленно, в свое удовольствие, чтобы лошади не перегрелись, - и так далее, сами понимаете!
Ах, великий боже! По краям дороги растут орешник, бук, дуб и всякие другие деревья, на них бурые и красные листья, и пахнут они так хорошо! А Берт поет песню, которая называется "Глубокая река", а из окон фермерских домов выглядывают девушки. Ну, чего стоят против всего этого ваши колледжи! Я-то знаю, где я получил образование!
И вот, скажем, в субботу под вечер на вашем пути попадается этакий городишко, и Берт говорит: "Давай, остановимся здесь", и вы так и делаете.
Вы отводите лошадей на постоялый двор, кормите их, достаете из сундучка свою лучшую одежду и наряжаетесь.
В городе полно фермеров, которые таращат на вас глаза, - понимают, что вы при беговых лошадях состоите. Многие мальчишки никогда раньше не видели негра и разбегаются в страхе, когда вы двое появляетесь на главной улице.
Это было еще до сухого закона и всякой такой чепухи,, и вот вы двое отправляетесь в салун, и вокруг вас собираются зеваки, и среди них всегда кто-нибудь делает вид, - будто понимает в лошадях. Он заводит разговор и начинает задавать вопросы, а вам остается только врать сколько влезет про ваших лошадей. Я обычно говорил, что эти два коня мои собственные. Вдруг кто-нибудь предлагает: "Не хотите ли стаканчик виски?", и Берт скосит глаза и этак важно процедит; "Ну; уж ладно, я человек сговорчивый, разопью с вами четвертушку". Эх, черт, хорошо!
Но не об этом я хочу вам рассказать. В конце ноября мы вернулись домой, и я обещал матери навсегда расстаться с беговыми лошадьми. Иногда приходится обещать матери кучу всяких вещей только потому, что она ничего в них не понимает.
Однако получить в нашем городе работу было ничуть не легче, чем тогда, когда я уехал с Бертом. Я отправился в Сендаски и нашел, там очень хорошее место по уходу за лошадьми, принадлежавшими одному человеку, который давал напрокат экипажи с упряжкой, содержал транспортную контору и склады, торговал углем, а также занимался покупкой и продажей недвижимостей. Место это было очень хорошее: кормили вдоволь, каждую недели давали свободный день, спал я на койке в большом сарае, и вся-то работа была - насыпать овес и задавать сено здоровенным конягам, которые на бегах не обогнали бы и черепахи. Я был доволен и мог посылать деньги домой.
И вот, как я уже сказал вам, когда в Сендаски начались осенние бега, я отпросился у хозяина и решил пойти. В полдень я надел свой лучший костюм, коричневый котелок, купленный в прошлую субботу, и стоячий воротничок.
Прежде всего я пошатался по городу в компании франтоватых молодых людей. Я всегда говорил себе: "Надо показать себя, каков ты есть", и так я и делал. В кармане у меня было сорок долларов, и я отправился в большой отель Уэст-хаус и подошел к стайке, где продавали сигары. "Дайте мне три сигары по двадцать пять центов?" - потребовал я. В вестибюле отеля и в баре толкалось множество наездников и посторонних людей и всяких разряженных приезжих из других городов, и я затесался между ними. В баре мне попался на глаза парень с тросточкой и с шикарным галстуком бабочкой; мне тошно было смотреть на него. Я люблю, чтобы мужчина был одет как мужчина, а не нацеплял на себя бог весть чего. Поэтому я довольно грубо отпихнул этого парня в сторону и потребовал себе виски. Он посмотрел на меня так, будто хотел огрызнуться, но передумал и ничего не сказал, а я выпил еще рюмку, просто чтобы показать ему, что я собою представляю, и вышел. Не торопясь, зашагал я к ипподрому. Я был один, но не скучал, и когда пришел туда, купил себе отличное место на трибуне, но только не в ложе: это уж значило бы слишком важничать.
И вот я сижу на трибуне, очень довольный, и посматриваю вниз на конюхов, выводящих лошадей, на их грязные рейтузы и конские попоны, наброшенные через плечо. Точно так выглядел я сам весь прошлый год. Мне нравилось сидеть здесь в полном параде, но точно так же мне нравилось быть там внизу и поглядывать вверх на разодетых зевак, чувствуя себя ничуть не менее значительной особой. И то и другое одинаково хорошо, если правильно рассудить. Я это часто говорю.
Ну, так вот, на трибуне прямо передо мной сидел молодой человек, примерно моих лет, с двумя девушками. Это был славный молодой человек. Похоже из тех, что ходят в колледж, а потом становятся адвокатами, или редакторами газет, или еще чем-нибудь в этом роде, но он не задавался. Хорошие ребята попадаются и среди тех, кто ходит в колледж, и вот он был одним из таких.
С ним была его сестра и еще одна девушка, и вот его сестра стала оглядываться через плечо, и ее глаза сначала случайно, - она вовсе не думала заигрывать, не такая это была девушка, - стали встречаться с моими.
Знаете, как это бывает! Ах, что это была за девушка, просто персик! На ней было легкое платье из какой-то голубой ткани; оно казалось простеньким, но было хорошо сшито, и все такое, я в этих вещах разбираюсь.
Когда она посмотрела мне прямо в глаза, я покраснел, и она тоже. Никогда в жизни я не видел такой милой девушки. Она не важничала и могла говорить без грамматических ошибок, не напоминая при этом школьную учительницу. Я хочу сказать, что девушка была первый сорт. Я думаю, ее отец был человек состоятельный, но не такай уж богач, чтобы она от этого стала задирать нос. Может быть, он был владельцем аптеки, или мануфактурного магазина, или еще чего-нибудь такого. Она не говорила мне об этом, да я и не опрашивал.
Если уж на то пошло, так моя родственники тоже в грязь лицом не ударят. Мой дед был родом из Уэльса, и там, в Англии, он... впрочем, это к делу не относится.
Первый заезд окончился, и молодой человек, сидевший с девушками, покинул их и пошел ставить на лошадь. Я понял, что он собирается сделать, хотя он не болтал, не шумел и не рассказывал всем кругом, какой он знаток лошадей. Не такой он был человек! Потом он вернулся, и я слышал, как он сказал девушкам, на какую лошадь он поставил. Начался заезд, они привстали с мест и волновались и горячились, как все люди, когда играют на бегах и видят, что лошадь, на которую они поставили, плетется в хвосте, а они надеются, что она вдруг вырвется вперед, чего никогда не случается, потому что в ней уже нет прежнего задора.
А потом вскоре вывели лошадей для следующего гита, на одну милю, и я увидел знакомую лошадь. Она была с завода Боба Френча, но хозяином ее был не он, а мистер Матерс из города Мариетты, штата Огайо.
У этого мистера Матерса была куча денег, ему принадлежали угольные шахты или что-то в этом роде, а где-то в штате у него было великолепное имение, и он был помешан на породистых лошадях. Но он был пресвитерианин* пресвитериане - пуританская религиозная секта, отличающаяся фанатизмом и запрещающая своим последователям всякие "мирские" увеселения; пресвитерианкой, да еще более строгой, чем он, была и его жена. Поэтому он никогда не выпускал лошадей на бега под своим именем, и ходил слух, что подготовив рысака к бегам, он передавал его Бобу Френчу, а жене говорил, будто продал коня.
Итак, Боб получал лошадей и делал с ними что хотел. Его нельзя за это порицать, я, по крайней мере, никогда его не порицал. Иногда он хотел выиграть, а иногда нет. В то время, когда я ухаживал за лошадьми, это меня не касалось. Я только старался, чтобы моя лошадь могла хорошо бежать и, если нужно, могла вырваться вперед. И вот, как я уже сказал, Боб участвовал в этих бегах с одной из лошадей мистера Матерса по кличке Бен Ахем, быстрой как молния. Это был жеребец, и его рекорд был две минуты двадцать одна секунда, но он мог сделать и две минуты восемь или две минуты девять.
В прошлом году, когда мы с Бертом ушли из дома, о чем я вам уже рассказывал, у мистера Матерса работал негр, приятель Берта. И вот однажды, когда наши лошади были свободны от бегов на ярмарке в Мариетте, а наш хозяин, Гарри, ушел к себе домой, мы с Бертом навестили этого негра.
Там все, кроме него, ушли на ярмарку, и он водил нас по всему шикарному дому мистера Матерса, и они с Бертом приложились к бутылке вина, которую мистер Матерс прятал от жены в шкафу в своей спальне, а потом негр показал нам этого конягу Бен Ахема. Берту всегда ужасно хотелось стать наездником, но едва ли он мог этого добиться, потому что он был негр, а тут они с приятелем вылакали целую бутылку вина, и он был под мухой.
И вот тот, другой негр позволил Берту вывести Бен Ахема и сделать на нем милю на ипподроме, который мистер Матерс устроил здесь же на ферме лично для себя. Но тут вернулась домой единственная дочь мистера Матерса, девушка болезненная и не очень красивая, и нам пришлось наскоро водворить Бен Ахема обратно в конюшню.
Я рассказываю вам это только затем, чтобы вы хорошо все поняли. В тот день, когда я был на ярмарке в Сендаски, тот молодой человек с двумя девушками сильно волновался: ведь он при них проиграл свою ставку. Вы знаете, что делается с парнем в подобных случаях! За одной из девушек он ухаживал, а другая была его сестрой. Я это сообразил.
"Ах, черт возьми, - сказал я себе, - надо его выручить!"
Когда я тронул его плечо, он очень вежливо повернулся ко мне. И он и девушки были милы со мной с самого начала и до конца. Я их ни в чем не виню.
И вот, когда он повернулся ко мне, я шепнул ему несколько слов про Бен Ахема.
- Не ставьте на него ни цента в первом заезде, потому, что он будет плестись, как вол, запряженный в плуг, но когда первый заезд кончится, идите прямо в кассу и выкладывайте хоть все деньги, - вот что я ему сказал.
Ну, знаете, никогда я не видел, чтобы человек держал себя любезнее, чем этот парень! Рядом с той девушкой, с которой я дважды встретился глазами, причем, оба мы покраснели, сидел какой-то толстяк; и что бы вы думали, сделал мой молодой человек? Он повернулся к толстяку и попросил его поменяться со мной местами, чтобы я мог сидеть в их компании!
Ах, черт возьми! Вот повезло! Значит, я буду сидеть с ними. Но каким же я был болваном, что ходил в этот бар в Уэст-хаусе и, увидев там какого-то хлыща с тросточкой и в дурацком галстуке, хватил две порции виски, только чтобы порисоваться!
Конечно, теперь когда я буду сидеть рядом с девушкой и дышать ей в лицо, она почувствует запах виски. Я готов был вышвырнуть самого себя с трибуны прямо на трек и гнать кулаками по всему ипподрому. Я побил бы при этом все рекорды, какие любая из лошадей могла, поставить в этом году.
Ведь девушка эта была не какая-нибудь замухрышка! Чего бы я не дал за палочку ароматной жевательной резины, или за мятную лепешку, или за кусочек лакрицы. Хорошо еще, что у меня в кармане были те три двадцатипятицентовые сигары. Одну из них я предложил молодому человеку, а другую закурил сам. Тогда толстяк встал, мы поменялись местами, и я опустился на скамью рядом, с девушкой.
Они представились мне. Оказалось, что невесту молодого человека зовут мисс Элинор Вудбери, она была дочерью фабриканта бочек из местечка Тиффин в штате Огайо. Самого молодого человека звали Уилбер Уэссен, а его сестру мисс Люси Уэссен.
Вероятно, именно то, что у них у всех были такие шикарные имена, выбило меня из колеи. Конечно, парень, раньше работавший конюхом при беговых лошадях, а теперь присматривающий за лошадьми человека, который дает напрокат экипажи и содержит транспортную контору и склады, такой парень ничем не лучше и не хуже других. Я об этом часто думал и говорил вслух.
Но вы знаете, какова молодежь! Было что-то особенное и в ее милом платьице, и в ее милых глазах, и в том, как она перед тем взглянула на меня через плечо брата, и как я в ответ взглянул на нее, и как мы оба покраснели.
Не мог же я доказать ей, какой я простофиля, правда?
И вот я свалял дурака. Я сказал, что меня зовут Уолтер Матерс и я живу в городке Мариетта, штата Огайо, а потом я стал плести такое, что вы и представить себе не можете. Я уверял, что Бен Ахем принадлежит моему отцу, который временно дал его Бобу Френчу, потому что наша семья очень гордая и никто из нас никогда не участвует в бегах, по крайней мере под своим именем. Я сочинял без удержу, а они все наклонились ко мне и слушали, и у Люси Уэссен блестели глаза, а я все врал и врал.
Я рассказывал о нашей ферме в Мариетте, о больших конюшнях и об огромном каменном доме на горе над рекой Огайо, но у меня хватило ума не слишком хвастаться.
Ну и дурак же я - Андерсон Шервуд => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Ну и дурак же я автора Андерсон Шервуд дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Ну и дурак же я у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Ну и дурак же я своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Андерсон Шервуд - Ну и дурак же я.
Если после завершения чтения книги Ну и дурак же я вы захотите почитать и другие книги Андерсон Шервуд, тогда зайдите на страницу писателя Андерсон Шервуд - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Ну и дурак же я, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Андерсон Шервуд, написавшего книгу Ну и дурак же я, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Ну и дурак же я; Андерсон Шервуд, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн