Он улыбался так победоносно, что Эбби обрадовался и облегченно вздохнул: судя по всему, дело с Атлантическим банком выгорело. Да, на таких совещаниях Винс незаменим.
– Думаю, Эб, теперь мы можем твердо рассчитывать на этот заказ.
– Они требуют больших изменений?
Винс придвинул себе стул Эбби, уселся и закурил "Парламентскую".
– Огромных, – сказал он, выпуская длинную струю дыма. – Они категорически отказываются от куполообразных фонарей верхнего света из плексигласа и возражают против деревянной окантовки стеклянных стен.
– Да ну? – огорченно протянул Эбби. – Но ведь, когда я впервые предложил такое решение, они сразу согласились. Я сказал им, что белая деревянная окантовка очень пойдет ко всему облику города. И они не возражали.
– А сегодня они об этом и слышать не хотели. Кто-то задурил им головы. Мол, банк будет выглядеть не по-банковски. Но я все же вправил им мозги.
– Отлично! – сказал Эбби.
– А вот с плексигласовыми куполами так ничего и не вышло – продолжал докладывать Винс. – Не хотят – и всё! Эбби кивнул. Они еще раз просмотрели чертежи и обо сем договорились.
– А как прошло в Фармингтоне? – в свою очередь просил Винс, по-прежнему обходя молчанием письмо.
Эбби рассказал.
– Роскошно! – воскликнул Винс и, не сдержавшись добавил: – Думаю, Эб, в скором времени эта контора станет для нас мала.
Эбби все еще ждал, что Винс скажет ему о Западной Виргинии и о встрече в пятницу в "Уолдорф-Астории". Но Винс только сказал, что очень спешит: хочется успеть домой к шести часам, чтобы взглянуть на дочку. Он взял со стула пальто, поднял портфель.
– Спокойной ночи, Эб.
Он уже открыл дверь, когда Эбби окликнул его:
– Винс!
– Да? – повернулся тот. После письма Чарни он был в радужном настроении. Больше не надо ходить на цыпочках, не надо портить себе печенку из-за Трой и даже из-за Эбби.
– Я забыл сказать тебе, – очень спокойно произнес Эбби, – что в пятницу сюда приедет один из фармингтонских попечителей. По-моему, тебе стоило бы принять участие в беседе с ним.
– В пятницу? – Винс взглянул на Эбби и тут же сымпровизировал: – Ах, дьявольщина, в пятницу никак не смогу.
– Не сможешь? – спросил Эбби, уверенный, что уж теперь-то Винс обязательно расскажет ему обо всем.
– Мне надо попасть в Нью-Йорк пораньше.
– Вот как?
– Татловские штучки!.. – Винсу казалось, что он нашел вполне подходящий предлог.
– Я говорил с мисс Татл сегодня утром, – нахмурился Эбби. – Насколько я могу судить, никаких штучек не было.
– Я хотел сказать – очередная морока, – быстро перестроился Винс. – Я ведь впутался в это дело с подъемником для плит. В Доме архитекторов выставлена модель: она принадлежит "Компании бетонных изделий" Симса. Словом, в пятницу утром у меня свидание. Надеюсь, что освобожусь рано и уже в полдень буду в конторе – Звучит Достаточно убедительно. К тому же тут была доля правды: Винс и в самом деле собирался посмотреть демонстацию этой модели.
Но Эбби вдруг встал. Он был глубоко оскорблен. Он мог сказать, что видел письмо из Западной Виргинии но в то же время не мог молча проглотить эту сознательную бессовестную ложь. Он сам не понимал, как у него вырвались слова:
– А ты не потому ли спешишь в Нью-Йорк, что у тебя там свидание с Пэт Милвин?
– С Пэт Милвин? – У Винса от удивления глаза полезли на лоб, а пальцы впились в дверную ручку. – при чем тут Пэт Милвин?
– Не знаю. – Эбби захлестнуло отвращение и к тому что сказал он сам, и к тому, что говорил в эту минуту Винс.
Никогда еще Винс не видел такого выражения лица у Эбби.
– Пэт Милвин? – повторил он, все еще в полном недоумении. – Помилуй, Эб, да ведь она уже и не живет здесь.
– Но жила, – ответил Эбби. Он густо покраснел. – Это не мое дело, Винс, но мне неприятно, когда моя сестра попадает в такое...
– Трой? Эб, объясни мне, ради всего святого, какая связь между Пэт Милвин, и Трой, и всем остальным?
– Не прикидывайся, Винс!
– Не прикидываться? – Винс чувствовал на себе пристальный взгляд Эбби. Я могу справиться с Бенсоном Чарни, – думал он. – Эта почва мне знакома, этот уровень доступен, тут я легко ориентируюсь. Но с Эбби...
– Ты только хуже делаешь, Винс. В тот вечер я тоже был в Нью-Йорке и чуть не столкнулся с тобою и Пэт...
– Погоди, Эб...
– ... на Пятьдесят седьмой улице, сразу за Второй авеню, – настойчиво продолжал Эбби. В голосе его звучала брезгливость. – Ты был с Пэт Милвин. Часов в десять вечера. Ты уж не лги, Винс. Я все знаю. Лишь бы Трой не узнала.
Винс не хотел, не мог сознаться. Лучше уж лгать без зазрения совести, чем, глядя в глаза Эбби, сказать правду.
– Ох, – удивленно воскликнул он, – а ведь верно! Теперь я вспоминаю. – Он рассмеялся. – Конечно, со стороны это могло показаться подозрительным. – Он сделал паузу. – Страшная штука эти косвенные улики. Ведь я в тот вечер чуть не сшиб ее с ног. Я выскочил из-за угла – очень спешил в Йель-клуб и искал такси. И прямо налетел на Пэт, а она...
– Прекратим разговор, Винс! – Эбби коротко, резко махнул рукой.
– Но ты хоть выслушай меня, Эб...
– Это лишнее. – Эбби отвернулся от Винса: он был не в силах продолжать.
Винса снова охватил судорожный страх: Ивлин Викфорд! Нет. Об этом никто не знает, не может знать. Проклятые провинциальные городишки: в конце концов все всё узнают.
Он понятия не имел, как Эбби поведет себя дальше. Ясно одно: нужно перейти в наступление.
Да. И притом немедленно.
Сделать стратегический ход: сказать о Бенсоне Чарни. Момент подходящий.
Возмущенно отвергнуть подозрения насчет Пэт Милвин, а потом, может быть, даже упрекнуть Эбби за испорченный сюрприз. "Какой такой сюрприз? " – спросит Эбби. И тут рассказать о Чарни. Конечно, все это еще очень проблематично, лучше бы подождать, но зато, узнав о таких перспективах, Эбби сложит оружие.
– Спокойной ночи, – не поворачиваясь, сказал Эбби.
– Что?
– Спокойной ночи, Винс. – Винс остолбенел. Тогда Эбби как-то рывком встал со стула и легким, но решительным жестом взялся за ручку двери. – Мне нужно работать. – Он стоял так, пока Винс поневоле не отступил за порог.
Дверь, щелкнув, закрылась. Винс словно прирос к полу в узком коридорчике.
Из конторы он ушел в молчаливой, угрюмой ярости. Спустился до середины лестницы и вдруг застыл на месте.
Ему пришла в голову мысль, которая сразу успокоила его. Гнев мгновенно улетучился.
Зачем вообще рассказывать о Бенсоне Чарни?
Если в пятницу утром все сложится хорошо, если предложение Чарни окажется достаточно заманчивым, зачем делить с Эбби славу и выгоду?
А Эбби, бесконечно угнетенный, продолжал сидеть за столом. Как найти выход из создавшегося положения? Он не может работать в одной фирме с Винсом Коулом. При таких обстоятельствах это немыслимо.
Но ведь нельзя забывать о Трой. Он мрачно думал о том, что в конечном счете ее ждут одни разочарования, смешиваться в ее семейную жизнь он не имеет права. Но скрывать то, что ему стало известно, тоже нельзя. Еще и еще раз он пытался уяснить себе, в чем его долг. Следует ли ему пойти и подготовить ее к тому, что она все равно рано или поздно узнает? Или, наоборот, совсем устраниться, слепо надеясь, что все образуется само собой?..
К шести часам он по-прежнему не принял решения, по-прежнему колебался.
В пятницу утром, выходя из "Уолдорф-Астории", Винс был полон поистине олимпийской веры в себя.
Но, кроме воинственной самонадеянности, он еще ощущал какую-то смиренную благодарность судьбе за те способности, которые он то ли получил от нее, то ли сам развил в себе.
Встретившись с Бенсоном Чарни, таким на вид простодушным и бесхитростным, он провел свою игру несравненно, блистательно. И без малейшего напряжения. Чарни заставил его показать, на что он способен. Винс чувствовал в нем родственную натуру, они были сделаны из одного материала. Собранные им за последнее время сведения о массовом, поточном производстве, о Западной Виргинии и о самом Чарни принесли богатые плоды.
Чарни, в купальном халате, сидел в одной из комнат своих роскошных апартаментов за столиком на колесах, уплетал лепешки и яичницу с ветчиной, забрасывал Винса вопросами, обнимал его и обходился с ним как с родным сыном.
Именно как с сыном. Невероятно, но факт.
Он уверял Винса, что считает свою встречу с ним счастливой случайностью – одной из тех случайностей, которые сыграли немалую роль в его карьере.
И при этом он говорил начистоту, без всяких подвохов и уловок. Не то что Эбби Остин.
Конечно, проблем у Чарни по горло.
Вот он и подкинул одну из них Винсу.
Не возьмется ли фирма Винса за дело, от которого уже отказались ввиду занятости две архитектурные конторы?
– Тут я рискнул головой, сынок, – откровенничал Чарни. – Ведь я не боюсь риска. Поэтому мы и добились успеха и положили на обе лопатки всех конкурентов. Но на этот раз моей старой голове, пожалуй, придется худо.
Ситуация была такова: Бенсон Чарни всеми правдами и неправдами добивался подряда на строительные работы для некоей крупной фирмы, которая недавно слилась с другой крупной фирмой и сильно расширила произведство. Наконец он этот подряд получил, выстроил огромный новый завод, а сейчас строит поселок Брайорвилл на шесть тысяч домов. Загвоздка была в школах. Чарни подарил гражданам Брайорвилла земельный участок, где они на собственные средства должны были выстроить две школы.
Все шло как по маслу, пока попечительский совет не начал знакомиться с предложениями различных конкурирующих фирм. Конечно, это были просто печатные проспекты. И самая скромная цена была – миллион долларов за каждую школу. Совет, разумеется, отказался.
– У них просто нет таких денег, – объяснил Чарни. – Тут-то я и поставил свою голову на карту. Обещал выстроить две школы за миллион и сдать их городу в аренду на двадцать лет. Арендная плата – тридцать восемь тысяч в год... – Чарни сверился с одной из бесчисленных бумажек, грудой наваленных на столике. – А требуется мне вот что: дешевые здания, легкие, просторные, не какие-нибудь собачьи конуры. В каждой школе двадцать классов, в каждом классе тридцать учеников. Площадь не больше тридцати пяти тысяч квадратных футов. Каждый класс должен обойтись в двадцать три тысячи семьсот пятьдесят долларов, каждый ученик – в семьсот девяносто один доллар.
Винс внимательно слушал. Он чувствовал себя как рыба в воде и свободно распоряжался запасом знаний, частично полученных за время короткого, но деятельного ученичества у "Гэвина и Мура", а частично приобретенных на работе, из книг, из наблюдений. Его мозг действовал в эту минуту как точный механизм. Он поразил Чарни обилием блестящих идей, молниеносно приходивших ему в голову.
То, что Винс предложил, было, по его собственным словам, взято "с потолка", но Чарни увидел в этом лишнее доказательство его способностей. Винс полностью отказался от применения стали, если не считать двухэтажного зала, который будет служить и актовым залом и гимнастическим.
Он выбрал действительно простой и дешевый материал Для стен: бетонные блоки, несущие всю нагрузку, крашеные или даже некрашеные изнутри, а снаружи выложенные Цветными цементными панелями. Такая отделка сэкономит и ТРУД, и время, и деньги.
Он придумал простое и выгодное расположение комнат внутри здания: два ряда классов с длинным коридором посредине: во всю длину стен – стеклянные полосы вместо окон. Это снизит стоимость кладки.
Он рассказал Чарни о множестве способов придавать зданиям внешнюю привлекательность – это были фокусы и трюки, которым он научился у "Гэвина и Мура".
Особенно восхитило Чарни предложение, сделанное Винсом в самом конце разговора. Эту идею Винс по заимствовал у Раффа Блума в его злосчастном проекте ньюхиллской школы.
– Вид у этих школ, – объяснил Винс, встав из-за стола и расхаживая по просторной комнате, – будет отнюдь не казенный. И на собачьи конуры они тоже не будут похожи Не нужно только замазывать швы асбоцементных панелей Пусть они остаются, а панели нужно раскрасить во все цвета радуги. Получатся настоящие детские кубики.
– Детские кубики! – Чарни был в восторге. Винса это не удивляло: Чарни всегда умел схватывать суть дела.
Немного погодя Чарни спросил:
– Можете вы лететь со мной в понедельник? Работы уйма, а времени у нас в обрез.
– Разумеется, – ответил Винс. Трой, контора, свадьба Эбби – обо всем этом он даже не вспомнил.
– Значит, вы считаете, что справитесь? – внезапно спросил Чарни.
Винс еще никогда не улыбался такой открытой, обаятельной улыбкой.
– Я готов идти на еще больший риск, чем вы...
– А фирма? Вы думаете, ваши компаньоны...
– Компаньоны? – перебил Винс, уже твердо зная, как ему поступить. – Я собираюсь выйти из фирмы.
– Почему? – уставился на него Чарни.
– Почему? – повторил Винс. – Да потому, что уже давно подумываю начать работать в одиночку. И еще потому, что, говоря честно, эта работа представляется мне очень значительной – не сама по себе, а по своим результатам. Пусть мне достанется все: весь труд и вся морока, ну, и весь гонорар тоже.
Чарни расплылся в улыбке, встал и схватил Винса за руку.
– Сынок, – сказал он, – вот уж на тебя я не боюсь поставить.
Как только Винс вышел из "Уолдорф-Астории" и остановился на тротуаре под навесом, к нему подскочил швейцар в ливрее.
– Прикажете такси, сэр?
Винс рассеянно кивнул. Подъехала желтая машина.
– Куда?
Вин секунду подумал.
Парк-авеню, сто один. – Время еще есть. Можно ехать в Дом архитектора, посмотреть модель подъемника, доставленную симсовской компанией. Машина помчалась по Парк-авеню на юг, и Винс, глядя в окно на допотопные величавые здания, начал спокойно обдумывать, как ему перестроить свою жизнь.
Когда днем Винс вошел в чертежную, там по обыкновению плавали клубы дыма и Бинк Нетлтон, тоже по обыкновению, тихо насвистывал. Три фигуры в белых рубашках – Эбби, Лем и Бинк – склонились над досками. Винс окинул их взглядом, и на мгновение ему стало чего-то жаль: эта контора, которая совсем недавно казалась ему пределом мечтаний, и фирма "Остин и Коул" (еще одна сбывшаяся мечта) – все это уже осталось позади. Ушло. Или уходит.
Что ждет его в будущем?
Три процента от пятисот тысяч долларов за одну школу, или от миллиона – за две. Что-нибудь около тридцати тысяч. Это только начало. Вполне достаточно, чтобы открыть главную контору в Нью-Йорке и филиал в Брайорвилле. Или наоборот.
Что еще дала ему встреча с Чарни?
Нечто куда более важное, чем даже возможность заработать деньги: он открыл самого себя и свои способности. Понял, какое место должен занимать в жизни. До сих пор он гнался за внешним, воображаемым успехом, видел цель в том, чтобы стать компаньоном Эбби Остина, но все это – включая даже женитьбу на Трой – не стоило затраченных усилий. Он метил слишком низко. Настоящего, большого успеха добивается только тот, кто знает свои возможности, тот, кто понимает, когда и где он может проявить себя наиболее полно. А он, Винс, теперь твердо знает, что ему больше всего подходит мир Бенсона Чарни.
Чтобы отпраздновать это запоздалое открытие своего "я", утром в Нью-Йорке Винс зашел в мебельный магазин Германа Миллера и заказал для ист-хейвенской квартиры своей сестры Рут два кресла по образцам Джорджа Нельсона.
А что предстоит ему сейчас? В данный момент?
Приятная перспектива: полюбоваться физиономией оби Остина. Винс подошел к его столу:
– Найдется у тебя свободная минутка, Эб? – спросил он. – Я прямо из Нью-Йорка. Есть новости, которые тебя, надо думать, заинтересуют.
Эбби поднял глаза. Опять этот ледяной взгляд. Он отодвинул рейсшину и угольник, положил карандаш. Винс последовал за ним в его кабинет. Со среды они едва ли обменялись двумя словами.
– В чем дело, Винс? – спросил Эбби, садясь на вращающийся стул.
Винс оперся на край письменного стола. Нужно стать поближе. Не пропустить ни одной детали предстоящего процесса оттаивания. Не пропустить ни одной детали заключительной сцены, когда, подразнив Эбби гонорарами Бенсона Чарни, он вдруг отдернет этот лакомый кусок
– Помнишь тот вечерний прием у Вертенсонов? – спросил Винс.
Эбби кивнул. Холодно. Нетерпеливо.
– Помнишь, мы с Трой по очереди дежурили дома из-за Деборы? Вот в тот вечер это и случилось.
– А что, собственно, случилось?
И тут Винс рассказал всю историю, начиная с появления Чарни и кончая сегодняшним завтраком у «Уолдорфа».
– Я предпочел держать это про себя и не волновать тебя понапрасну. Пусть уж я один волнуюсь.
– Не слишком похоже на тебя, – заметил Эбби. Винс наблюдал за ним. В невозмутимом выражении лица Эбби что-то изменилось. Но едва ли можно считать это таянием; скорее замешательство, неуверенность.
– Можешь себе представить, как у меня была занята голова этой историей, – спокойно продолжал Винс, – и как я был ошарашен, когда ты устроил мне сцену из-за Пэт Милвин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Думаю, Эб, теперь мы можем твердо рассчитывать на этот заказ.
– Они требуют больших изменений?
Винс придвинул себе стул Эбби, уселся и закурил "Парламентскую".
– Огромных, – сказал он, выпуская длинную струю дыма. – Они категорически отказываются от куполообразных фонарей верхнего света из плексигласа и возражают против деревянной окантовки стеклянных стен.
– Да ну? – огорченно протянул Эбби. – Но ведь, когда я впервые предложил такое решение, они сразу согласились. Я сказал им, что белая деревянная окантовка очень пойдет ко всему облику города. И они не возражали.
– А сегодня они об этом и слышать не хотели. Кто-то задурил им головы. Мол, банк будет выглядеть не по-банковски. Но я все же вправил им мозги.
– Отлично! – сказал Эбби.
– А вот с плексигласовыми куполами так ничего и не вышло – продолжал докладывать Винс. – Не хотят – и всё! Эбби кивнул. Они еще раз просмотрели чертежи и обо сем договорились.
– А как прошло в Фармингтоне? – в свою очередь просил Винс, по-прежнему обходя молчанием письмо.
Эбби рассказал.
– Роскошно! – воскликнул Винс и, не сдержавшись добавил: – Думаю, Эб, в скором времени эта контора станет для нас мала.
Эбби все еще ждал, что Винс скажет ему о Западной Виргинии и о встрече в пятницу в "Уолдорф-Астории". Но Винс только сказал, что очень спешит: хочется успеть домой к шести часам, чтобы взглянуть на дочку. Он взял со стула пальто, поднял портфель.
– Спокойной ночи, Эб.
Он уже открыл дверь, когда Эбби окликнул его:
– Винс!
– Да? – повернулся тот. После письма Чарни он был в радужном настроении. Больше не надо ходить на цыпочках, не надо портить себе печенку из-за Трой и даже из-за Эбби.
– Я забыл сказать тебе, – очень спокойно произнес Эбби, – что в пятницу сюда приедет один из фармингтонских попечителей. По-моему, тебе стоило бы принять участие в беседе с ним.
– В пятницу? – Винс взглянул на Эбби и тут же сымпровизировал: – Ах, дьявольщина, в пятницу никак не смогу.
– Не сможешь? – спросил Эбби, уверенный, что уж теперь-то Винс обязательно расскажет ему обо всем.
– Мне надо попасть в Нью-Йорк пораньше.
– Вот как?
– Татловские штучки!.. – Винсу казалось, что он нашел вполне подходящий предлог.
– Я говорил с мисс Татл сегодня утром, – нахмурился Эбби. – Насколько я могу судить, никаких штучек не было.
– Я хотел сказать – очередная морока, – быстро перестроился Винс. – Я ведь впутался в это дело с подъемником для плит. В Доме архитекторов выставлена модель: она принадлежит "Компании бетонных изделий" Симса. Словом, в пятницу утром у меня свидание. Надеюсь, что освобожусь рано и уже в полдень буду в конторе – Звучит Достаточно убедительно. К тому же тут была доля правды: Винс и в самом деле собирался посмотреть демонстацию этой модели.
Но Эбби вдруг встал. Он был глубоко оскорблен. Он мог сказать, что видел письмо из Западной Виргинии но в то же время не мог молча проглотить эту сознательную бессовестную ложь. Он сам не понимал, как у него вырвались слова:
– А ты не потому ли спешишь в Нью-Йорк, что у тебя там свидание с Пэт Милвин?
– С Пэт Милвин? – У Винса от удивления глаза полезли на лоб, а пальцы впились в дверную ручку. – при чем тут Пэт Милвин?
– Не знаю. – Эбби захлестнуло отвращение и к тому что сказал он сам, и к тому, что говорил в эту минуту Винс.
Никогда еще Винс не видел такого выражения лица у Эбби.
– Пэт Милвин? – повторил он, все еще в полном недоумении. – Помилуй, Эб, да ведь она уже и не живет здесь.
– Но жила, – ответил Эбби. Он густо покраснел. – Это не мое дело, Винс, но мне неприятно, когда моя сестра попадает в такое...
– Трой? Эб, объясни мне, ради всего святого, какая связь между Пэт Милвин, и Трой, и всем остальным?
– Не прикидывайся, Винс!
– Не прикидываться? – Винс чувствовал на себе пристальный взгляд Эбби. Я могу справиться с Бенсоном Чарни, – думал он. – Эта почва мне знакома, этот уровень доступен, тут я легко ориентируюсь. Но с Эбби...
– Ты только хуже делаешь, Винс. В тот вечер я тоже был в Нью-Йорке и чуть не столкнулся с тобою и Пэт...
– Погоди, Эб...
– ... на Пятьдесят седьмой улице, сразу за Второй авеню, – настойчиво продолжал Эбби. В голосе его звучала брезгливость. – Ты был с Пэт Милвин. Часов в десять вечера. Ты уж не лги, Винс. Я все знаю. Лишь бы Трой не узнала.
Винс не хотел, не мог сознаться. Лучше уж лгать без зазрения совести, чем, глядя в глаза Эбби, сказать правду.
– Ох, – удивленно воскликнул он, – а ведь верно! Теперь я вспоминаю. – Он рассмеялся. – Конечно, со стороны это могло показаться подозрительным. – Он сделал паузу. – Страшная штука эти косвенные улики. Ведь я в тот вечер чуть не сшиб ее с ног. Я выскочил из-за угла – очень спешил в Йель-клуб и искал такси. И прямо налетел на Пэт, а она...
– Прекратим разговор, Винс! – Эбби коротко, резко махнул рукой.
– Но ты хоть выслушай меня, Эб...
– Это лишнее. – Эбби отвернулся от Винса: он был не в силах продолжать.
Винса снова охватил судорожный страх: Ивлин Викфорд! Нет. Об этом никто не знает, не может знать. Проклятые провинциальные городишки: в конце концов все всё узнают.
Он понятия не имел, как Эбби поведет себя дальше. Ясно одно: нужно перейти в наступление.
Да. И притом немедленно.
Сделать стратегический ход: сказать о Бенсоне Чарни. Момент подходящий.
Возмущенно отвергнуть подозрения насчет Пэт Милвин, а потом, может быть, даже упрекнуть Эбби за испорченный сюрприз. "Какой такой сюрприз? " – спросит Эбби. И тут рассказать о Чарни. Конечно, все это еще очень проблематично, лучше бы подождать, но зато, узнав о таких перспективах, Эбби сложит оружие.
– Спокойной ночи, – не поворачиваясь, сказал Эбби.
– Что?
– Спокойной ночи, Винс. – Винс остолбенел. Тогда Эбби как-то рывком встал со стула и легким, но решительным жестом взялся за ручку двери. – Мне нужно работать. – Он стоял так, пока Винс поневоле не отступил за порог.
Дверь, щелкнув, закрылась. Винс словно прирос к полу в узком коридорчике.
Из конторы он ушел в молчаливой, угрюмой ярости. Спустился до середины лестницы и вдруг застыл на месте.
Ему пришла в голову мысль, которая сразу успокоила его. Гнев мгновенно улетучился.
Зачем вообще рассказывать о Бенсоне Чарни?
Если в пятницу утром все сложится хорошо, если предложение Чарни окажется достаточно заманчивым, зачем делить с Эбби славу и выгоду?
А Эбби, бесконечно угнетенный, продолжал сидеть за столом. Как найти выход из создавшегося положения? Он не может работать в одной фирме с Винсом Коулом. При таких обстоятельствах это немыслимо.
Но ведь нельзя забывать о Трой. Он мрачно думал о том, что в конечном счете ее ждут одни разочарования, смешиваться в ее семейную жизнь он не имеет права. Но скрывать то, что ему стало известно, тоже нельзя. Еще и еще раз он пытался уяснить себе, в чем его долг. Следует ли ему пойти и подготовить ее к тому, что она все равно рано или поздно узнает? Или, наоборот, совсем устраниться, слепо надеясь, что все образуется само собой?..
К шести часам он по-прежнему не принял решения, по-прежнему колебался.
В пятницу утром, выходя из "Уолдорф-Астории", Винс был полон поистине олимпийской веры в себя.
Но, кроме воинственной самонадеянности, он еще ощущал какую-то смиренную благодарность судьбе за те способности, которые он то ли получил от нее, то ли сам развил в себе.
Встретившись с Бенсоном Чарни, таким на вид простодушным и бесхитростным, он провел свою игру несравненно, блистательно. И без малейшего напряжения. Чарни заставил его показать, на что он способен. Винс чувствовал в нем родственную натуру, они были сделаны из одного материала. Собранные им за последнее время сведения о массовом, поточном производстве, о Западной Виргинии и о самом Чарни принесли богатые плоды.
Чарни, в купальном халате, сидел в одной из комнат своих роскошных апартаментов за столиком на колесах, уплетал лепешки и яичницу с ветчиной, забрасывал Винса вопросами, обнимал его и обходился с ним как с родным сыном.
Именно как с сыном. Невероятно, но факт.
Он уверял Винса, что считает свою встречу с ним счастливой случайностью – одной из тех случайностей, которые сыграли немалую роль в его карьере.
И при этом он говорил начистоту, без всяких подвохов и уловок. Не то что Эбби Остин.
Конечно, проблем у Чарни по горло.
Вот он и подкинул одну из них Винсу.
Не возьмется ли фирма Винса за дело, от которого уже отказались ввиду занятости две архитектурные конторы?
– Тут я рискнул головой, сынок, – откровенничал Чарни. – Ведь я не боюсь риска. Поэтому мы и добились успеха и положили на обе лопатки всех конкурентов. Но на этот раз моей старой голове, пожалуй, придется худо.
Ситуация была такова: Бенсон Чарни всеми правдами и неправдами добивался подряда на строительные работы для некоей крупной фирмы, которая недавно слилась с другой крупной фирмой и сильно расширила произведство. Наконец он этот подряд получил, выстроил огромный новый завод, а сейчас строит поселок Брайорвилл на шесть тысяч домов. Загвоздка была в школах. Чарни подарил гражданам Брайорвилла земельный участок, где они на собственные средства должны были выстроить две школы.
Все шло как по маслу, пока попечительский совет не начал знакомиться с предложениями различных конкурирующих фирм. Конечно, это были просто печатные проспекты. И самая скромная цена была – миллион долларов за каждую школу. Совет, разумеется, отказался.
– У них просто нет таких денег, – объяснил Чарни. – Тут-то я и поставил свою голову на карту. Обещал выстроить две школы за миллион и сдать их городу в аренду на двадцать лет. Арендная плата – тридцать восемь тысяч в год... – Чарни сверился с одной из бесчисленных бумажек, грудой наваленных на столике. – А требуется мне вот что: дешевые здания, легкие, просторные, не какие-нибудь собачьи конуры. В каждой школе двадцать классов, в каждом классе тридцать учеников. Площадь не больше тридцати пяти тысяч квадратных футов. Каждый класс должен обойтись в двадцать три тысячи семьсот пятьдесят долларов, каждый ученик – в семьсот девяносто один доллар.
Винс внимательно слушал. Он чувствовал себя как рыба в воде и свободно распоряжался запасом знаний, частично полученных за время короткого, но деятельного ученичества у "Гэвина и Мура", а частично приобретенных на работе, из книг, из наблюдений. Его мозг действовал в эту минуту как точный механизм. Он поразил Чарни обилием блестящих идей, молниеносно приходивших ему в голову.
То, что Винс предложил, было, по его собственным словам, взято "с потолка", но Чарни увидел в этом лишнее доказательство его способностей. Винс полностью отказался от применения стали, если не считать двухэтажного зала, который будет служить и актовым залом и гимнастическим.
Он выбрал действительно простой и дешевый материал Для стен: бетонные блоки, несущие всю нагрузку, крашеные или даже некрашеные изнутри, а снаружи выложенные Цветными цементными панелями. Такая отделка сэкономит и ТРУД, и время, и деньги.
Он придумал простое и выгодное расположение комнат внутри здания: два ряда классов с длинным коридором посредине: во всю длину стен – стеклянные полосы вместо окон. Это снизит стоимость кладки.
Он рассказал Чарни о множестве способов придавать зданиям внешнюю привлекательность – это были фокусы и трюки, которым он научился у "Гэвина и Мура".
Особенно восхитило Чарни предложение, сделанное Винсом в самом конце разговора. Эту идею Винс по заимствовал у Раффа Блума в его злосчастном проекте ньюхиллской школы.
– Вид у этих школ, – объяснил Винс, встав из-за стола и расхаживая по просторной комнате, – будет отнюдь не казенный. И на собачьи конуры они тоже не будут похожи Не нужно только замазывать швы асбоцементных панелей Пусть они остаются, а панели нужно раскрасить во все цвета радуги. Получатся настоящие детские кубики.
– Детские кубики! – Чарни был в восторге. Винса это не удивляло: Чарни всегда умел схватывать суть дела.
Немного погодя Чарни спросил:
– Можете вы лететь со мной в понедельник? Работы уйма, а времени у нас в обрез.
– Разумеется, – ответил Винс. Трой, контора, свадьба Эбби – обо всем этом он даже не вспомнил.
– Значит, вы считаете, что справитесь? – внезапно спросил Чарни.
Винс еще никогда не улыбался такой открытой, обаятельной улыбкой.
– Я готов идти на еще больший риск, чем вы...
– А фирма? Вы думаете, ваши компаньоны...
– Компаньоны? – перебил Винс, уже твердо зная, как ему поступить. – Я собираюсь выйти из фирмы.
– Почему? – уставился на него Чарни.
– Почему? – повторил Винс. – Да потому, что уже давно подумываю начать работать в одиночку. И еще потому, что, говоря честно, эта работа представляется мне очень значительной – не сама по себе, а по своим результатам. Пусть мне достанется все: весь труд и вся морока, ну, и весь гонорар тоже.
Чарни расплылся в улыбке, встал и схватил Винса за руку.
– Сынок, – сказал он, – вот уж на тебя я не боюсь поставить.
Как только Винс вышел из "Уолдорф-Астории" и остановился на тротуаре под навесом, к нему подскочил швейцар в ливрее.
– Прикажете такси, сэр?
Винс рассеянно кивнул. Подъехала желтая машина.
– Куда?
Вин секунду подумал.
Парк-авеню, сто один. – Время еще есть. Можно ехать в Дом архитектора, посмотреть модель подъемника, доставленную симсовской компанией. Машина помчалась по Парк-авеню на юг, и Винс, глядя в окно на допотопные величавые здания, начал спокойно обдумывать, как ему перестроить свою жизнь.
Когда днем Винс вошел в чертежную, там по обыкновению плавали клубы дыма и Бинк Нетлтон, тоже по обыкновению, тихо насвистывал. Три фигуры в белых рубашках – Эбби, Лем и Бинк – склонились над досками. Винс окинул их взглядом, и на мгновение ему стало чего-то жаль: эта контора, которая совсем недавно казалась ему пределом мечтаний, и фирма "Остин и Коул" (еще одна сбывшаяся мечта) – все это уже осталось позади. Ушло. Или уходит.
Что ждет его в будущем?
Три процента от пятисот тысяч долларов за одну школу, или от миллиона – за две. Что-нибудь около тридцати тысяч. Это только начало. Вполне достаточно, чтобы открыть главную контору в Нью-Йорке и филиал в Брайорвилле. Или наоборот.
Что еще дала ему встреча с Чарни?
Нечто куда более важное, чем даже возможность заработать деньги: он открыл самого себя и свои способности. Понял, какое место должен занимать в жизни. До сих пор он гнался за внешним, воображаемым успехом, видел цель в том, чтобы стать компаньоном Эбби Остина, но все это – включая даже женитьбу на Трой – не стоило затраченных усилий. Он метил слишком низко. Настоящего, большого успеха добивается только тот, кто знает свои возможности, тот, кто понимает, когда и где он может проявить себя наиболее полно. А он, Винс, теперь твердо знает, что ему больше всего подходит мир Бенсона Чарни.
Чтобы отпраздновать это запоздалое открытие своего "я", утром в Нью-Йорке Винс зашел в мебельный магазин Германа Миллера и заказал для ист-хейвенской квартиры своей сестры Рут два кресла по образцам Джорджа Нельсона.
А что предстоит ему сейчас? В данный момент?
Приятная перспектива: полюбоваться физиономией оби Остина. Винс подошел к его столу:
– Найдется у тебя свободная минутка, Эб? – спросил он. – Я прямо из Нью-Йорка. Есть новости, которые тебя, надо думать, заинтересуют.
Эбби поднял глаза. Опять этот ледяной взгляд. Он отодвинул рейсшину и угольник, положил карандаш. Винс последовал за ним в его кабинет. Со среды они едва ли обменялись двумя словами.
– В чем дело, Винс? – спросил Эбби, садясь на вращающийся стул.
Винс оперся на край письменного стола. Нужно стать поближе. Не пропустить ни одной детали предстоящего процесса оттаивания. Не пропустить ни одной детали заключительной сцены, когда, подразнив Эбби гонорарами Бенсона Чарни, он вдруг отдернет этот лакомый кусок
– Помнишь тот вечерний прием у Вертенсонов? – спросил Винс.
Эбби кивнул. Холодно. Нетерпеливо.
– Помнишь, мы с Трой по очереди дежурили дома из-за Деборы? Вот в тот вечер это и случилось.
– А что, собственно, случилось?
И тут Винс рассказал всю историю, начиная с появления Чарни и кончая сегодняшним завтраком у «Уолдорфа».
– Я предпочел держать это про себя и не волновать тебя понапрасну. Пусть уж я один волнуюсь.
– Не слишком похоже на тебя, – заметил Эбби. Винс наблюдал за ним. В невозмутимом выражении лица Эбби что-то изменилось. Но едва ли можно считать это таянием; скорее замешательство, неуверенность.
– Можешь себе представить, как у меня была занята голова этой историей, – спокойно продолжал Винс, – и как я был ошарашен, когда ты устроил мне сцену из-за Пэт Милвин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61