А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

Ширибазаров Булат

Великий чабан


 

Здесь выложена электронная книга Великий чабан автора по имени Ширибазаров Булат. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Ширибазаров Булат - Великий чабан.

Размер архива с книгой Великий чабан равняется 27.22 KB

Великий чабан - Ширибазаров Булат => скачать бесплатную электронную книгу




«В журнале:«Уральская новь» 2004, №18»:
Булат Ширибазаров
Великий чабан
Повесть
У-у-у, у-у-у, — словно волк, воет степной ветер шурган . Воет нудно, протяжно. Степи холодно и тоскливо, и с этой тоской она вторит, подвывает степному бродяге. Шурган — ветер особенный. Он не спешит и всюду успевает. Он не холодный, но пронизывает насквозь, до самых костей; но страшен он даже не этим, а тем, что воет. Словно невидимый волк крадется к своей жертве, и нет ей спасения.
Хочча никогда не любила шурган, потому что всегда чувствовала в нем что-то волчье, а волков она ненавидела, как любой волкодав.
Хочча — высокая светло-серая монгольская овчарка — переживала свою восьмую зиму и именно в эту зиму, впервые за последние три года, принесла четверых щенят. Трое из них родились мертвыми, а четвертый, словно вобрав в себя всю силу и энергию своих погибших братьев, был очень крупным и сразу нашел теплые материнские соски. Погибших щенят так никто и не увидел (природа забрала обратно то, что лишено жизни), а уцелевший, вдоволь насосавшись материнского молока, сладко уснул, уютно прижавшись к матери. Хочча облизывала малыша и с тревогой вглядывалась в темноту, туда, где протяжно и нудно выл шурган, словно подкрадываясь к ее миру, и невольно верхняя губа ее дергалась, обнажая белые, острые клыки.
А щенок спокойно спал, прижавшись к матери. Судьба кинула ему жребий родиться степной овчаркой, выбросив его в мир тревог и постоянной готовности защищать то, что ему доверят. Природа наградила его врожденной силой и отвагой, и самым ценным, что она может дать, тем, что ставит его значительно выше заклятого соперника — волка, — преданностью. Но щенок ничего этого пока не понимал и сладко спал, прижавшись к теплой и нежной матери.
* * *
Не прошло и месяца, как щенок, прозванный хозяином Ату, решился не только покинуть теплую и уютную будку, но и выйти за ограду чабанской стоянки, где он родился.
Холодный степной ветер с примесью терпкого запаха полыни и ковыля набросился на его неокрепшее тельце, опьянил, пронизал, будоража, и он впервые почувствовал Свободу, — то, без чего нельзя стать истинным защитником. Ветер трепал его нежную шерстку, резал холодом щенячьи глазки, но Ату не замечал ветра, его холода. Ветер будил в нем истинную суть — суть борца и защитника, и чем сильнее дул ветер, тем крепче становился дух Ату. Он уверенно встал на крепкий утренний наст и, грозно рыча, с вызовом взглянул в степь, и в его сиреневых глазках уже горел дух степного волкодава.
Старый хромой чабан Бадма — хозяин Хоччи — очень плохо разбирался в людях, потому что всю жизнь им безгранично верил и отказывался признавать обман. Но его единственный полупьяный глаз сразу же заметил тот самый дух в мохнатой рукавичке. Кряхтя и улыбаясь, он наклонился и взял на руки юного наглеца, и, потрепывая по мягкому загривку, занес его обратно в ограду.
— Рано тебе степи дерзить, — ласково пробубнил Бадма, закидывая Ату в будку, — она не прощает обид.
В эту минуту дверь дома резко распахнулась, и на улицу выбежал взъерошенный мальчик лет семи, с большими темно-карими глазами.
— Деда! — прокричал он, задыхаясь от волнения, — Бороо жеребится, Жалсан-ахай из кошары рукой машет, — и, застегивая на бегу пальтишко, побежал к кошаре. Бадма заковылял следом.
Весь месяц Жалсан жил на стоянке у Бадмы, ухаживая за Бороо. Кобыла плохо ела и тяжело носила плод, и Бадма попросил своего племянника пожить у него, ибо Жалсан считался лучшим ветеринаром совхоза и редко в чем ему отказывал.
Последние месяцы единственный глаз Бадмы был уже не так пьян. После долгих лишений и неудач он наконец-то воспрял духом. Он верил, что все начнется заново и все будет хорошо.
Старушка Алтын-Бороо выходила зиму, выдержала, несмотря на то, что уже под старость носила в себе плод от ярого, громадного скакуна Халзана, того самого, который дважды обошел легендарного старика Урагана и затмил самого Сударя, лучшего племенного жеребца в табуне. Сама Бороо, гордость Бадмы, была полукровкой и много лет держала первенство среди беговых кобыл. Зависть погубила ее славу, но не опоганила ее кровь. Бадма знал, кто перебил ей копыто, но мстить не стал, потому что не умел этого делать, и, вопреки всем бедам, выходил кобылу, не отдал под нож.
Втиснувшись вслед за внуком в узкую дверь кошары, Бадма заковылял к хлеву, где последние дни закрывали Бороо. Лошадь уже стояла на ногах и, тяжело всхрапывая, то и дело наклонялась к маленькому съежившемуся тельцу. Жеребенок сразу же попытался встать, смешно взбрыкивая своими длинными, тонкими ножками. Рядом с засученными рукавами стоял Жалсан.
— Чуть не потеряли, слабая очень, — произнес он, вытирая руки сеном, — годы все-таки немалые для лошади, зато кобылешка какая, полоска на лбу, как у отца… — Бадма лишь молча смотрел на жеребенка, словно на чудо. Плевать на потерянные годы, все начинается заново!
* * *
Пришла весна. После холодной сухой и ветреной зимы наконец-то наступила оттепель. Спал снег. Степь оживала. После тяжелого окота и голодных зимних месяцев овцы набирали вес на первых, пробившихся сквозь мерзлую толщу подснежниках. Весну Ату полюбил. Теплое солнце впервые непривычно и очень нежно грело его еще неуклюжее, но значительно окрепшее тело. Ату радовался первой в своей жизни весне. Целыми днями он носился по степи, жадно вдыхая свежий весенний воздух, который наполнял его тело тем, что снова и снова влекло его в степь, в ее бесконечность. Ату рос быстро и очень рано стал самостоятельным, и так же быстро угас материнский инстинкт Хоччи. Природа защитника сурова, порою жестока, но именно эта природа воспитывает настоящий дух защитника. Хочча не понимала законов природы, но чувствовала их… Однажды Ату, торопливо опустошив миску с едой, сунулся к миске Хоччи, которая всегда при этом отходила в сторону. Но в этот раз не отошла. Одним неуловимым движением она раз и навсегда отучила Ату от щенячьей привычки. И это было только начало. Словно чужака, Хочча кусала Ату все чаще и больнее.
Природа собак и волков проста и безжалостна: выживает сильнейший. И право на жизнь они отстаивают с самого рождения. Ату взрослел, и вот наступил момент, когда природа бросила ему вызов на поединок, награда за победу в котором — право на достойное существование. Большой опыт Хоччи всегда требовал выкладки, и несчастный щенок-сын постепенно стал щенком-жертвой. Стоило Ату появиться у миски с едой или в сеннике, где он любил ночевать, как неожиданно, словно из под земли, появлялась Хочча. Поначалу он бросался в бегство, но тяжелые неуклюжие лапы не спасали его от легкой стремительной Хоччи, а ее острые клыки все больнее били его по самым слабым местам. Яростно клацая клыками, Ату пытался обороняться и всякий раз падал на землю, сбитый широкой грудью матери.
Но с каждым месяцем Ату становился тяжелее, сильнее и проворнее. Все реже он попадался на уловки Хоччи, бесшумно обходя стороной сенник и терпеливо наблюдая, как нехотя, лениво, не спеша опустошает его миску мать.
Уже к лету Ату твердо знал, что в схватке самые слабые места — шея и корешок хвоста.
Спасаясь от взбесившейся матери, он целыми днями пропадал в степи, рядом с пасущимся стадом овец.
Наступившее лето наполнило природу чем-то новым для Ату. Очень тонкий нюх молодого пса терялся в невидимом танце степных ароматов, и, словно пьянея, мчался он сам не зная куда, оглашая степь громким лаем. В бешеном восторге он ловил на лету саранчу, гонялся за мышами, выслеживал сусликов и куропаток и просто кувыркался в высокой траве. Инстинкт охотника неумолимо просыпался в его теле. Несколько раз он пытался преследовать старого лиса-корсака, жившего неподалеку от стоянки Бадмы. Загнав его в нору, он часами терпеливо рыл землю лапами, в то время как сзади него корсак злорадно скалил клыки, выбравшись из запасного выхода. В конце концов хитрый лис нашел себе другую нору, подальше от дотошного пса.
Однажды Ату уловил новый запах, не похожий на запах корсака.
Неподалеку от территории лиса зрело пшеничное поле. Ату бросился к этому полю и на самом краю его наткнулся на непонятного зверя, совсем не похожего на корсака. Им оказался детеныш барсука. Увидев пса, барсучонок бросился наутек, громко вопя при этом, но Ату в три прыжка нагнал его. Выгибаясь и подпрыгивая вверх, Ату игриво вертелся вокруг ощерившегося барсучонка, пытаясь придавить его лапой, но тот ловко выгибался, громко шипя, чем вызывал еще больший интерес Ату.
Увлекшись своей жертвой, молодой пес не заметил, как сзади к нему подкрался другой барсук, более крупный, весь в рубцах, — матерый отец семейства. Неожиданно острая боль заставила Ату громко взвизгнуть, и не успел он испугаться, как барсук снова бросился на него. Обезумев от боли и ярости, Ату заметался между барсуками, тщетно пытаясь дать отпор. Матерый хитро изворачивался и больно кусал в ответ. Молодой барсук, почувствовав поддержку, постоянно отвлекал Ату, что позволяло матерому кусать его безнаказанно, и не выдержавший такого напора Ату, поджав хвост, бросился в бегство.
Визжа от страха и стыда поражения, он долго бежал, пока не появилась спасительная стоянка. С трудом отдышавшись, Ату забрался в будку и принялся зализывать раны.
Но неприятности его на этом не закончились. В круглом проеме будки показалась лобастая морда Хоччи.
Ехидно оскалившись, она вытянула Ату из будки за крепкий ошейник. В следующий миг он уже лежал на земле, а Хочча прыгала вокруг, игриво, но больно покусывая Ату, не позволяя ему встать. С трудом вскочив, он снова попытался бежать, но Хочча тут же поймала его за хвост, уже покусанный барсуками.
Страх неожиданно перерос в ярость, и Хочча едва успела увернуться от клыков, клацнувших у самого уха. Опешив, она несколько секунд отступала от отчаянно нападавшего Ату, но, опомнившись, с силой толкнула его передними лапами и, снова повалив на землю, крепко схватила за загривок.
Жалсан, помогавший Бадме смазывать телегу, с интересом наблюдал за возней собак.
— Что-то часто она его лупит, вам не кажется, Бадма-ахай? — заметил он, но Бадма, продолжая наводить деготь, равнодушно пробубнил:
— Ничего, то ли еще будет! Хочча знает, что делает.
* * *
Бадма нашел Хоччу в степи. Она была единственной из всех щенков, кто не замерз в ту зимнюю ночь.
Ее мать, белая монгольская овчарка, по зову крови предпочла своим собратьям-псам матерого волка-одиночку, некогда грозного вожака, изгнанного из стаи и ставшего проклятием всей округи из-за огромного опыта и хитрости.
На волка постоянно устраивали облавы, но он всякий раз каким-то чудом уходил, оставляя в недоумении охотников и собак. Разве могли подумать пастухи, что звери тоже могут любить?!
Охотники много раз утверждали, что волк уходит именно с той цепи, где шла по следу белая овчарка. Но хозяин ее не верил подобным слухам, ибо не раз охотился с ней на волков и весьма успешно. В конце концов суеверные пастухи-монголы сошлись на том, что волк-одиночка — никто иной, как нечистая сила — боохлдэ (оборотень), и усердно принялись читать молитвы и заклинания, в то время как тайный союз овчарки и матерого становился все крепче.
Но однажды хозяин понял, в чем дело. Его скот матерый не трогал, что вызывало много слухов и подозрений у соседей, а когда овчарка принесла шестерых волчат, ему стало все понятно. Подкараулив в одну из ночей, хозяин убил матерого, а щенят от него раскидал по степи, вверив их воле степных духов. Быть может, по их воле пьяный Бадма во время очередного тайного путешествия в Монголию к знакомому приятелю на чашку архи, уже возвращаясь, наткнулся на замерзавшего, почти не скулившего волчонка. За год до этого случая Бадма выменял у монголов щенка на старое седло. Бургуту был уже год, когда Бадма привез домой полумертвую Хоччу. Целый месяц он отпаивал ее теплым молоком, держал у печи в картонной коробке. Щенок был на редкость непокладистым, хмурым и очень больно кусался.
“Бузур”, — ругался Бадма, обрабатывая покусанные руки йодом, но в душе ликовал. Найти такую собаку было действительно счастье, ибо при хорошем воспитании она обещала стать хорошей овчаркой и надежным защитником.
Об этой истории никто не знал, кроме Жалсана и Лхамы, которая не очень жаловала Хоччу за крутой нрав. Росла Хочча быстро и в год уже не уступала в росте бурому красавцу Бургуту. Знакомство их было долгим. Хочча никого не подпускала к себе, кроме хозяев, но Бургут, со всем присущим ему упорством, был невероятно терпелив и настойчив. Целый год притирались Бургут и Хочча. К тому времени все остальные собаки Бадмы спешно разбежались по другим стоянкам, опасаясь невероятной резкости Хоччи и жуткой ревности Бургута.
Окончательно сдружил их случай. Поздней осенью по просьбе Бадмы соседний чабан Солбон привез ему молодого, связанного волка, которого он поймал на капкан. Бургут и Хочча выросли в высоких, красивых и очень крепких овчарок, и наступал момент, когда им предстояло доказать, что они настоящие защитники. Первым на серого пустили Бургута, который тут же без страха бросился на волка, но тот, несмотря на повреждённую лапу, ловко извернулся и клацнул пса за бок, оставив глубокую рану. Но боль лишь разозлила Бургута, и в прыжке он снова попытался схватить волка за загривок. Серый, присев на задние лапы, уворачивался и бил в ответ клыками-кинжалами. Более тяжелый Бургут был менее ловким, и его густая длинная шерсть быстро покрылась кровавыми пятнами.
Бадма знал, что собака должна понять: волк дерется не силой, а хитростью и умом, и поэтому сознательно не останавливал бой, который поворачивался не в пользу Бургута. На миг пес остановился и пригнулся в выжидательной стойке, но разъяренный волк теперь уже сам бросился в атаку. Едва отразив нападение передними лапами, Бургут наконец схватил волка за загривок, и в ту же секунду Бадма спустил Хоччу. Ни ее хозяин, ни Солбон не заметили, как острые клыки коснулись шеи волка, горячая струя крови брызнула в лобастую морду Хоччи, и вскоре волк бился в конвульсиях. Наблюдавший за всем Солбон лишь одобрительно кивал головой.
— А сука-то по-волчьи берёт, — заметил он, — хорошая псина! У-уря, первый щенок мой, договорились?
— Конечно, сосед — охотно согласился Бадма, — самого лучшего тебе отдам.
Он был счастлив. Время и силы не были потрачены напрасно: собаки стали хорошими волкодавами и отличной парой. Вскоре Хочча и Бургут прославили его на всю округу как лучшего волчатника.
Наступившая зима была очень холодной и снежной. Много волков пришли с Монголии и начали нападать на домашний скот. Чабаны собирались и устраивали облавы, и ни одна из них не проходила без участия Бургута и Хоччи.
Охотились в основном на одиночек. Именно они резали скот из-за неспособности охотиться в степи. Одиночество заставляет волка постоянно хитрить, поэтому охота на него утомительна. Но Хочча каким-то особым чутьем всегда угадывала очередную уловку бродяги, и серому редко удавалось скрыться.
Бадма процветал: его собаки были лучшими, скот без потерь переносил зиму, а знаменитая Алтын-Бороо каждое лето неизменно держала первенство в сезонных забегах на любых дистанциях. Имя Бадмы всегда было на устах у всех охотников, пастухов и табунщиков. Его уважали, ему завидовали и даже боялись. Не раз Жалсан предупреждал Бадму, чтобы тот был осторожней и внимательнее прислушивался к тому, что о нем говорят.
Многие считали, что Бадма заговорил своих лошадей и собак у монгольских шаманов, ибо ни для кого не было тайной, что в Монголию одноглазый наведывается часто.
— Зависть и страх — это злые духи, которые вселяются в человека, — философствовал Бадма по пьяной лавочке, — они вроде бы разные, но все происходит от зла. Злой человек всегда завистлив и труслив. Трудно перебороть в себе зло, но интересно. Зло тоже происходит от зависти и страха. Человек боится быть хорошим, потому что именно хорошие люди много страдают, и как только он начинает бояться этого, так тут же в нем пробуждается зависть, отсюда все беды… Человек просто перестает быть человеком, начинает зависеть от мнения других, и, как странно, — говорил Бадма, — плохие люди сбиваются в стаи и боятся друг друга. Человек отличается от зверей тем, что думает, а эти даже думать перестают, вроде как овцы… Но те хотя бы друг другу не мешают, а эти… Чтобы остаться человеком, нужны силы, но чтобы быть сильным, нужно терпение, ибо сила, как вода, — утекает. Если нет терпения, зло высосет силу и тогда всё, словно на цепь себя сажаешь, и попробуй, сорвись.
Бадма нашел в себе силы и терпение остаться человеком, быть может, поэтому ему так везло, но зло, словно отыгрываясь, било по тому, что было для него особенно дорого.
Однажды Бадма не нашел в стойле своих лошадей. Оба мерина паслись неподалеку, но Бороо с ними не было.

Великий чабан - Ширибазаров Булат => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга Великий чабан автора Ширибазаров Булат дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Великий чабан у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Великий чабан своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Ширибазаров Булат - Великий чабан.
Если после завершения чтения книги Великий чабан вы захотите почитать и другие книги Ширибазаров Булат, тогда зайдите на страницу писателя Ширибазаров Булат - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Великий чабан, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Ширибазаров Булат, написавшего книгу Великий чабан, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Великий чабан; Ширибазаров Булат, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн