Но углубляясь в прорыв и повернув с восточного направления на север, к морю, турки сами подставили Кавказской армии открытый фланг, и Юденич не преминул этим воспользоваться. По данным авиаразведки он знал, что у Байбурта, пройденного турками, они оставили для прикрытия мало войск, и приказал 2-му Туркестанскому корпусу 2.7 перейти в контрнаступление на этот город, а 1-му Кавказскому на Мамахатун. Закипели ожесточенные бои по всему фронту. На Мамахатун наступали 39-я дивизия Рябинкина, Донская и 4-я Кубанская пластунские бригады и 5-я Кавказская казачья дивизия. Встретив сильные позиции, где окопались 5 турецких полков, пехота несколько раз атаковала их, но взять никак не получалось.
И утром 7.7 1-й Таманский казачий полк произвел блестящую атаку в конном строю - по сложнейшей горной местности, усыпанной валунами, под шквальным огнем. Командир полка Колесников приказал развернуть одну сотню в линию и идти широким наметом, "не оглядываясь", привлекая на себя весь огонь, а за ней двинуть весь полк несколькими колоннами. План удался. Турки были уже надломлены натиском пехоты и артобстрелами. Как писал очевидец, "первые лучи солнца осветили все поле боя и сверкнули на шашках казаков, выхваченных из ножен". Конница понеслась неудержимой лавиной, опережая пехотные батальоны, тоже поднявшиеся в атаку. И враг не выдержал, побежал. Было взято в плен 70 офицеров, 1500 аскеров, 2 орудия, пулеметы, огромные обозы. И баллоны с газом, которые враг собирался применить но не успел установить и подготовить. Отступившие части противника укрепились в Мамахатуне и естественной крепости кратера Губах-даг. 11.7 после жестокого боя атаками 1-го Кавказского казачьего полка был захвачен Мамахатун, а к 14.7 154-й Дербентский, 153-й Бакинский и 155-й Кавказский полки ночной атакой овладели вершиной Губах-дага.
В это время севернее части 2-го Туркестанского корпуса также вели упорные атаки, тесня противника, и 16.7 заняли Байбурт. И турецкие планы сорвались - еще до того, как были достигнуты эти успехи, вражеское командование приостановило наступление на г. Офа, так и не взяв его, и, стремясь избежать второго Сарыкамыша, начало спешно отводить войска из намечающегося мешка. Но теперь уже и Юденич не собирался останавливаться до полного разгрома неприятеля. От Байбурта, развивая прорыв, русские части продвинулись на 25-30 км на запад и 20.7 захватили г. Гюмишхане, перехватив еще одну дорогу из Трапезунда на Эрзерум с ответвлением на Эрзинджан, угрожая этому городу с севера. 39-я дивизия 1-го Кавказского корпуса продолжала наступление на Эрзинджан с востока, со стороны Мамахатуна. А на Черноморском побережье перешел в контрнаступление и 5-й Кавказский корпус взял г. Вакси-Кебир и вышел в долину р. Кеклит-Ирмак к западу от Трапезунда.
А Юденич приказал трем бригадам - Сибирской, 4-й пластунской и 1-й из 5-й казачьей дивизии - оставить артиллерию, взять пулеметы на вьюки и идти по тылам противника без дорог, горными тропами. 21.7 Таманский и 1-й Кавказский полки столкнулись с отступающими частями турок в Лори Дараси Долине Роз. Атаковали, но были отброшены ливнем орудийного и пулеметного огня, понеся потери. Но и противник не задержался на сильных позициях и ближайшей же ночью снялся с них, откатываясь дальше. Своим продвижением по горам казачьи бригады угрожали флангам турок, заставляя их ускорять отход, а следом, по долинам, шли пехотные части, закрепляя достигнутые рубежи. 30.7, перевалив несколько хребтов, полки 5-й казачьей вышли в 20 км западнее Эрзинджана, перерезав шоссе на Сивас, а Сибирская бригада с пластунами и 39-я дивизия в этот же день с двух сторон вошли в город. Кстати, среди наступавших войск находился и великий князь Николай Николаевич. И сразу после взятия Эрзинджана принял парад на главной площади. Как вспоминал хорунжий Ф. Елисеев, "стоя в автомобиле, великий князь проехал фронт, здоровался с каждой частью в отдельности, а потом, остановив автомобиль в каре частей, благодарил их за доблесть, труды и понесенные жертвы. Слова, сказанные им в честь государя императора, были подхвачены восторженным "ура"..."
3-я турецкая армия опять была разгромлена наголову. Ее остатки в беспорядке отступали к Харпуту и Сивасу. Русские взяли 17 тыс. пленных. На Черноморском побережье вышли к г. Тиреболу в 70 км западнее Трапезунда, заняв удобный для обороны рубеж по р. Харшид-дараси. Продвинулись на 40 км юго-западнее Эрзинджана до селения Кемах (того самого, где год назад иттихадисты организовали место для массовой бойни армян). Была установлена связь с племенами дерсимских курдов, настроенными враждебно по отношению к туркам, и они, пользуясь материальной поддержкой русских и ослаблением турецких войск, начали готовить восстание.
Однако к этому времени наконец-то смогла завершить переброску 2-я турецкая армия. Ее ударная группировка, насчитывавшая 74 тыс. штыков, 98 орудий и 7 тыс. курдской конницы, сосредоточилась юго-западнее Эрзерума, остальные части у Диарбекира и Харпута. И 1.8 Иззет-паша перешел в наступление. У русских здесь оборонялся один лишь 4-й Кавказский корпус, растянутый на 400 км от г. Киги до Урмии, а его стык с 1-м Кавказским корпусом прикрывала конница - 2-я Кавказская казачья дивизия ген. Абациева и 2-я бригада казаков из 5-й Кавказской. На этом стыке турки и нанесли главный удар. Отбросив кавалерийские части, прорвали фронт у Киги и Огнота, нацеливаясь на Кеприкей. Навалились и на правофланговую группу 4-го Кавказского корпуса, заставив ее отойти за реку Чорборх-дараси, а остальные силы Де Витта под угрозой обхода и под натиском с фронта вспомогательной группировки противника, наступающей от Диарбекира, оставили Битлис и Муш, отступив севернее.
Почти параллельно турки начали и наступление в Иране против корпуса Баратова. Одновременно с ударом с фронта Халил-бей попытался произвести глубокий обход, направив сильный сводный отряд во главе с германскими офицерами севернее, на Биджар. От него требовалось перехватить дорогу Тавриз - Хамадан, прервав связь Баратова с флангом 4-го Кавказского корпуса, и выйти в тыл русских, обороняющихся между Керманшахом и Хамаданом. Но отряд этой задачи не выполнил. Он дошел только до Синнаха (Сенендедж) на полпути к Биджару, и наткнулся на выдвинутую сюда русскую кавалерию. Для обеих сторон встреча стала неожиданной, и после короткого боя разошлись в разные стороны. Русских здесь было немного, и они не атаковали. Но и германо-турецкий отряд почувствовал себя неуютно, не зная сил противника. Тоже не решился атаковать и отошел к главным силам в Керманшах. Дальнейшее наступление турок вылилось в упорные лобовые бои.
А на фронте Кавказской армии, к северу от Муша и Битлиса, шло ожесточенное сражение. К 11.8 на левом фланге соединения 4-го Кавказского корпуса смогли остановить продвижение турок и начали контратаками постепенно теснить их обратно. Но на направлении главного удара наступления турки продолжали углубляться, прорвались в долины р. Меграрет-Су и Аракса, вышли к г. Хнысу. Положение стало опасным - перед неприятелем оказались открыты пути с юга и на Эрзерум, где располагался штаб армии, тыловые склады и учреждения, и на Кеприкей, с угрозой перерезать дорогу в российское Закавказье. Но решающим образом сказалось предшествующее поражение противника и падение Эрзинджана. Вместо комбинированного удара на Кеприкей с севера и с юга наносился только один. 3-я армия помочь ему уже не могла. А Юденич получил возможность манипулировать имеющимися войсками, перебрасывая их с правого крыла на левое. Из армейского резерва он выдвинул на направление прорыва 5-ю Кавказскую стрелковую дивизию и другие части, создав ударную группу из двух отрядов - генерала Дубинского, у которого было 18 батальонов, и Николаева - из 10 батальонов, 8 ополченских дружин и 9 сотен конницы. Они подчинялись непосредственно командарму, и им предписывалось нанести контрудар во фланг наступающей турецкой группировке, в направлении на Огнот и Чолик. Для поддержки наступления привлекалась и 4-я Кавказская стрелковая дивизия Воробьева. Одновременно был отдан приказ об активизации действий 4-му Кавказскому корпусу.
Контрнаступление началось 24.8, но результатов не дало. У турок на этом участке все равно оставалось значительное превосходство - 82 батальона против 58 русских. Отряд Дубинского встретил упорное сопротивление, а потом противник, быстро произведя перегруппировку, обрушил на него вдвое превосходящий кулак, отбросил и сам перешел в атаки, захватывая новые рубежи. Николаеву с большим трудом удалось поддержать отступающие войска Дубинского и приостановить врага. Но на восточном фланге турецкого прорыва дело пошло более успешно. Здесь части Де Витта 24 - 25.8 штурмом овладели городом Муш и отбросили турок к хребту Куртин-даг, захватив много пленных. 27.8 отбили Битлис, разгромив оборонявшие его части и вбив клин в турецкий фронт - отчлененная фланговая группировка вынуждена была отступать не на запад, а на юг, к Мосулу. Что заставило турецкое командование метаться и перераспределять войска, снимая их с главного направления.
Юденич тоже перераспределял войска, снимая их из района Эрзинджана. Отсюда в эпицентр сражения перебрасывались Сибирская казачья бригада, 2-я и 4-я Кубанские пластунские бригады, части 5-й казачьей дивизии. Другие соединения от Эрзинджана поворачивались на юг, на Бингель. 28.8 началось второе контрнаступление русских. Сперва были одержаны успехи. Атакующие прорвались к Огноту, взяли 340 пленных и несколько пулеметов. Но турецкое командование проявило редкое упорство - собрало все, что могло, и бросило войска в третье наступление. Турки понесли в лобовых встречных атаках огромные потери, но опять сумели не только остановить, а опрокинуть русские части и прорвать фронт. Ситуация стала критической, поскольку резервы Юденича были израсходованы. Но и турки находились в незавидном положении развивать прорыв им было уже нечем. Их части страшно поредели, были совершенно измотаны в непрерывных боях. А к русским подтягивались соединения с других участков. 4-я пластунская бригада ген. Крутеня, снятая с Сивасского направления, сделала невозможное - форсированными маршами за 5-6 переходов преодолела 200 км и с ходу вступила в бой в районе Киги. В пользу русских складывалось положение и на флангах. 4-й Кавказский корпус одолевал противника в тяжелых боях у Муша - здесь обозначилось продвижение на запад, на Бингель. А с севера туда же, навстречу им перенацелились войска 1-го Кавказского корпуса ген. Калитина.
И турки "сломались". Юденич, верно уловив этот момент, бросил собранную под Огнотом группировку в третье контрнаступление, и его противник уже не выдержал. Фронт 2-й вражеской армии стал разваливаться. Разрозненные и перемешавшиеся между собой остатки ее дивизий стали откатываться назад, полностью очистив занятые районы. Русские устремились в преследование, добивая их. И боевые действия переместились в горы Бингель-даг и Кызыл-Чубук, где противник смог зацепиться на перевалах и пытался остановить части Кавказской армии, угрожающие уже Харпуту и Диарбекиру. Здесь тоже разыгрались жестокие схватки, но противоборствующие стороны "развела" сама природа. Неожиданно рано, в середине сентября, в горах вдруг выпал снег и ударили морозы. Войска не были готовы к зиме - и турки, и русские сражались в летнем обмундировании. И Юденич 20.9 прекратил наступление, отведя полки в долины. Из соединений, собранных для Огнотской операции, был сформирован 6-й Кавказский корпус под командованием Дмитрия Константиновича Абациева - и занял позиции между 1-м и 4-м Кавказскими корпусами, прочно прикрыв это направление. Сражение завершилось полным разгромом 2-й турецкой армии, она потеряла убитыми, ранеными и пленными около 60 тыс. чел. Русские потери были тоже немалые - 21 тыс. Фронт замер западнее Трапезунда, Эрзинджана, потом поворачивал на восток, проходя южнее Муша, Битлиса и озера Ван. В результате кампаний 1915-1916 гг. Кавказская армия продвинулась на 250-300 км, заняла всю Турецкую Армению и часть Курдистана - территорию, превышающую современные Грузию, Армению и Азербайджан, вместе взятые.
Безуспешным оказалось и второе турецкое наступление на Суэц. В Сирии и Аравии иттихадисты сосредоточили 12 дивизий против 4 британских. Но оказалось, что англичане возвели для защиты канала сильные укрепления причем сделали это весьма "оригинальным" способом. Полиция просто хватала египетских крестьян, съезжавшихся на базар, и отправляла на оборонительные работы. И турецкие атаки с помощью корабельной артиллерии были отражены. К тому же англичане позаботились, чтобы отвлечь значительную часть сил противника. Через ученого-археолога, а попутно шпиона Т.Э. Лоуренса британское разведывательное "Бюро по арабским делам" установило контакты с шерифом (духовным правителем) Мекки Хусейном бен Али. И Англия сумела поднять на восстание арабов Гиджаса - равнины Аравийского полуострова, прилегающей к Красному морю, пообещав им независимость.(И заведомо обманув, поскольку в соглашении Сайкса - Пико уже поделила Ближний Восток с французами. А когда Хусейн бен Али, возглавив восстание, провозгласил было себя "королем арабов", его сразу же тормознули, признав только "королем Гиджаса" - ведь британцы одновременно заигрывали и с его врагом Ибн Саудом, эмиром Неджда и лидером ваххабитов). Но обманы вскрылись уже после войны, а пока выступление арабов очень помогло западным державам, связав турок на Ближнем Востоке по рукам и ногам.
Ну а угрожающая ситуация на Черном море озаботила Ставку, и было решено сменить командующего флотом. Им стал А.В. Колчак, уже выдвинувшийся своими делами в ряд блестящих флотоводцев. Была еще одна причина, по которой выбор остановили на нем - его опыт в высаживании десантов под Ригой. В связи с готовящимся вступлением в войну Румынии и победами на Кавказе Ставка начала планировать на весну 1917 г. Босфорскую операцию удар по Константинополю, чтобы окончательно сломить Турцию. Она предполагалась в двух вариантах - либо наступлением через Болгарию при поддержке с моря, либо десантом. Колчак по дороге с Балтики заехал в Могилев, где был принят Алексеевым и Николаем II. Его проинструктировали о делах с Румынией и поставили задачи, ближайшую - обезопасить морские коммуникации, а на будущее - подготовка к удару на Босфор. Алексеев пояснил, что выбор Колчака - это общее мнение, и по своим личным качествам он может выполнить операцию успешнее, чем кто-либо другой. И выяснилось, что сам Колчак, еще будучи на Балтике, обдумывал возможности десанта на Босфор и изучал ошибки, допущенные союзниками в Дарданеллах, чтобы их избежать.
Самый молодой из командующих флотами (ему было 42 года) прибыл в Севастополь 6 (19).7, и когда принимал дела у Эбергарда, получилось так, что сразу же вскрылось, почему не удается перехватить немцев - вечером вдруг поступило сообщение разведки, что из Босфора вышел "Бреслау" в неизвестном направлении. Колчак хотел немедленно выйти в море силами флота, но выяснилось, что ночной выход вообще не организован, фарватеры не протралены. И если начать тралить на рассвете, то можно выйти лишь в 9 часов утра. Колчак тотчас дал приказ начальнику охраны Севастопольских рейдов заняться организацией ночных выходов с базы - и чтобы такая система действовала уже через двое суток. А утром все же вывел корабли, подняв свой флаг на "Императрице Марии". И около 16 часов настиг "Бреслау", шедший к берегам Кавказа. С 90 кабельтовых открыли огонь, и первым же залпом добились попаданий в немецкий крейсер, который выпустил дымовую завесу и кинулся наутек. Хотя скорость у него была выше, Колчак преследовал его до вечера - для острастки.
А потом командующий решил вообще отказаться от оборонительной тактики. Распорядился не сидеть в портах за минными заграждениями, уступив море противнику, а самим атаковать и блокировать врага на его базах. Прежние шаблоны и инструкции он отмел. На возражения, что немцы и турки все равно вытралят мины, приказал ставить столько мин, чтобы не успевали тралить. Приспособить для этого мелкосидящие суда, чтобы без риска подорваться повторно минировать места собственных полей. И ставить заграждения не дальше 5 миль от берега, чтобы не лишать себя возможности бомбардировать этот берег артиллерией тяжелых кораблей. Весь флот разделить на 2 или 3 группы, одна из которых должна постоянно находиться в море, наблюдая за противником. И Босфор буквально завалили минами, а вдоль турецких берегов теперь непрестанно курсировали миноносцы. Немцы свидетельствовали: "Постановка русскими морскими силами мин перед Босфором производилась мастерски". Или: "Летом 1916 г. русские поставили приблизительно 1800-2000 мин. Для этого они пользовались ночами, так как только ночью можно было подойти к берегу, и новые мины ложились так близко к старым, что можно было только удивляться той ловкости и уверенности, с которыми русские сами избегали своих собственных раньше поставленных мин".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118