Мы находили все новые и новые резервы. Делали все, что могли, и даже то, чего в принципе не могли. Но, чтобы читатель яснее представил себе картину происходившего, я должен прежде хоть вкратце рассказать о том, что представляло из себя восстание в тылу гитлеровцев вообще.
Оно вспыхнуло именно в октябре не случайно. К этому времени ленинградские партизаны перестали укрываться в лесах, они вышли в деревни, демонстрируя тем самым населению свою возросшую мощь, свое презрение к врагу, свою способность давать ему решительный отпор. В народе резко активизировались силы сопротивления захватчикам, временно подавленные жестокостью оккупантов, но никогда не иссякавшие. Чаша ненависти к врагу давно уже была полна. Теперь требовалась только капля, чтобы народному долготерпению пришел конец. И этой каплей стал очередной приказ немецкого командования - о создании в прифронтовой полосе так называемой "мертвой зоны".
Зная, что без опоры на местное население партизаны .становятся многократно слабей, понимая опасность разраставшейся народной борьбы в своем тылу и не находя для ее подавления иных средств, командование группы армий "Север" приняло решение: выселить жителей всех прифронтовых районов на запад, их имущество конфисковать, а населенные пункты уничтожить. Партизаны должны были лишиться в результате базы, а Германия - получить даровую рабочую силу, которую предполагалось использовать на строительстве оборонительных сооружений и на других работах, имевших военное значение. Конфискованные имущество, скот, сельскохозяйственные продукты должны были заткнуть брешь, образовавшуюся в результате массового саботажа, практически сорвавшего летом сорок третьего года планы оккупантов, касавшиеся заготовок под Ленинградом.
К непосредственному осуществлению задуманного гитлеровцы приступили в конце сентября. И тут же столкнулись с непреодолимым сопротивлением, которое возрастало день ото дня и не поддавалось даже частичному ослаблению ни силой, ни хитростью. Гдовская полевая комендатура, например, прибегла к такой уловке. В выпущенном ею обращении к населению говорилось: "Германская армия хочет решительно покончить с партизанами в ее тылу. Чтобы мирное население не пострадало от решительных действий, которые будут применены к партизанам и их укрывателям, приказывается вашу местность эвакуировать"104. Но ведь народ знал истинную цену "заботе" оккупантов! Эвакуироваться добровольно не хотел никто. И тогда гитлеровцы стали действовать силой оружия: врывались в деревни, выгоняли жителей из домов, всех сопротивлявшихся расстреливали на месте, остальных гнали под вооруженным конвоем на запад. Дома сжигали. Имущество крестьян, скот, хлеб конфисковывали и отправляли в Германию.
Посеявший ветер пожнет бурю, гласит древняя поговорка. И буря разыгралась. Весь народ поднялся на открытую вооруженную борьбу. В считанные дни восстание охватило все оккупированные районы области. Вот несколько дат и цифр.
21 сентября гитлеровское командование издало приказ о немедленной эвакуации населения "с использованием всех средств и возможностей"105.
24 сентября Ленинградский обком ВКП(б) обратился к населению оккупированных районов области с воззванием: не подчиняться немецким властям, срывать все их планы, подниматься на борьбу106.
27 сентября газета "За Советскую Родину" опубликовала обращение Ленинградского штаба партизанского Движения к партизанам Ленинградской области. В нем говорилось о необходимости усилить удары по захватчикам, взять мирное население под свою защиту, возглавить все расширяющуюся народную борьбу107.
И за первые десять дней октября партизанские формирования приняли в свои ряды около 3000 человек - то есть почти столько же, сколько всего насчитывалось партизан в области в начале 1943 года.
В многочисленных газетах и листовках, распространявшихся партизанами в те дни, политотделы бригад призывали население не подчиняться гитлеровскому приказу, уходить в леса, брать в руки оружие и вступать в борьбу. Газета 5-й ЛПБ "Партизанская месть" 17 октября писала:
"Спасение тысяч людей от фашистского плена - в вооруженной борьбе с немецкими бандитами. К оружию, товарищи! Поднимайтесь на всенародную борьбу с фашистами!.. Партизан! Народный мститель! Защита советских граждан и их имущества от немцев лежит на твоей совести"108.
Я писал уже о том, что 5-я бригада к началу зимы насчитывала в своих рядах до семи тысяч человек (а ведь начиналась-то всего с трехсот!). Аналогичным было положение и в других районах.
Опергруппу лихорадило от становившейся с каждым днем все более ощутимой нехватки самолетов и горючего. Оружия и боеприпасов тоже не всегда было в достатке, но с этими нуждами мы могли обращаться в штаб Волховского фронта и почти всегда находили там поддержку и помощь. К. А. Мерецков и Т. Ф. Штыков, как я уже писал, очень внимательно относились к нашим просьбам я, как могли, удовлетворяли их. Однако помочь нам в переброске выделяемого вооружения во вражеский тыл они были не в силах. В это время Волховский фронт считался "тихим" и поэтому получал горючее в самых минимальных количествах. Командующий авиацией генерал-лейтенант И. П. Журавлев сам был примерно в таком же положении, что и мы,- на учете каждый вылет каждого самолета. И все-таки он приказал легким бомбардировщикам летать к партизанам даже в дневное время.
Мы выкручивались, как могли. Упросили, например, выделить нам ненадолго несколько самолетов ЛИ-2 Валентину Степановну Гризодубову, командовавшую авиаполком, которым базировался неподалеку. Уговорить ее было нелегко, но в конце концов она пошла нам навстречу и здорово этим выручила. Немного позже по приказу Никитина я был командирован в Москву, к генералу Кормилицыну, ведавшему в Ставке Верховного Главнокомандующего снабжением войск горючим. Я был уполномочен обкомом партии просить о выделения дополнительного фонда, прямо предназначенного нашему, "партизанскому" авиаполку.
В этот период Красная Армия вела активные боевые действия на южных фронтах и в центре. Форсировав Днепр. Вот-вот будет взят Киев... А на наших фронтах пока тихо. На ближайшее время здесь явно не планировались никакие наступательные операции. В этой связи надежды получить горючее сверх установленных норм, понятно, почти не было. Я и получил отказ во всех инстанциях, которые вынужден был обойти, прежде чем попал на прием к Кормилицыну. Он тоже вначале отнесся к нашей просьбе точно так, как и его подчиненные, но потом, выслушав (и, надо сказать, очень внимательно) мой рассказ о положении во вражеском тылу под Ленинградом - о росте партизанской армии, о народном восстании, о том, что его успех зависит сегодня от того, как сумеем мы поддержать восставши" оружием, а стало быть, и от того, найдем ли горючее для самолетов - генерал вдруг улыбнулся в сказал:
- Ладно, майор, убедил. Еще просьбы будут?
Он не только распорядился о немедленном удовлетворении нашей заявки, но еще и связался тут же по телефону с маршалом авиации Астаховым и походатайствовал о выделении в наше распоряжение временно нескольких транспортных самолетов. Об этом мы могли только мечтать.
* * *
Список основных партизанских сил, действовавших к этому времени в Ленинградской области, выглядел так: 1-й отдельный полк, 2, 3, 4, 5 и 11-я бригады. Итого шесть крупных соединений. Все они стремительно росли, и 27 октября Ленинградский штаб принял решение о реорганизации. На базе 2-й ЛПБ были созданы 2, 6, 7 и 9-я бригады, а на базе 1-го отдельного полка - 1-я и 8-я бригады. Примерно в это же время на базе одного из полков 3-й бригады была сформирована еще одна бригада - 10-я. Таким образом количество крупных партизанских соединений в Ленинградской области почти удвоилось.
Хочу в этой связи еще раз обратить внимание читателя на ту роль, которую сыграла в партизанской борьбе 2-я Ленинградская партизанская бригада имени Николая Григорьевича Васильева. Как вы помните, 1-й отдельный полк выделился в свое время именно из нее. Следовательно, шесть из одиннадцати бригад - прямое продолжение бригады Васильева. Она была нашей академией в первый год войны, она была кузницей командирских кадров, она же стала и матерью основных партизанских сил на заключительном этапе.
ПЯТАЯ ПАРТИЗАНСКАЯ. 1943 год, октябрь - декабрь
Чрезвычайно богатой событиями была в те дни жизнь 5-й ЛПБ. Такой насыщенности, такого разнообразия боевых акций, вспоминая о которых можно было бы перечислить практически весь арсенал партизанской тактики того периода, не мог, пожалуй, записать в свой актив никто другой.
Помню, в одну из командировок я оказался в бригаде как раз в то время, когда она завершила одну из ярких своих операций и приступила к серии других, снискавших ей большую славу и глубочайшую народную благодарность.
Первая операция - это 50-километровый марш 5-й ЛПБ, совершенный ею в полном составе, многотысячной колонной, в открытую, на глазах населения и трусливо разбегавшихся вражеских гарнизонов. Бригада вышла из района между озерами Врево и Святейское, миновала деревни Красные Горки, Хвошино, Святье, Невежицы, Конозерье и заняла в конце пути район, прилегающий к деревне Киевец. Это была демонстрация партизанской силы. Сотни людей воочию убедились в том, что представляет собой армия народных мстителей - высокоорганизованная, дисциплинированная, хорошо вооруженная, не боящаяся врага.
Ничего подобного не могли мы позволить себе раньше. Однако время изменилось и такой поход стал не только возможен, но и принес не меньше пользы, чем диверсии на дорогах или схватки с врагом. Не только в том дело, что на пути бригады были уничтожены все органы оккупационной власти и на значительной территории установлена власть народа. Ничуть не менее важным было то, что весть об открытом выступлении партизан немедленно разнеслась на многие километры вокруг, вызвав новую волну народного сопротивления захватчикам. Именно это К. Д. Карицкий назвал в радиограмме "результатом разгрома и нашего влияния", которые привели к прекращению деятельности оккупационных властей в 14 волостях. Марш 5-й ЛПБ стал лучшей организующей акцией, лучшим толчком для народного восстания в центральном районе области. Центральный повстанческий край начал складываться именно в это время.
А упомянутая мной серия операций - это освобождение советских граждан от угона в фашистское рабство, В середине октября партизаны Карицкого остановили в течение нескольких дней три немецких эшелона, увозивших население прифронтовой зоны в Германию. Это были первые операции подобного рода под Ленинградом. А первопроходцем стал полк Владимира Васильевича Егорова - тогда просто Володи Егорова, поскольку был он одним из самых молодых партизанских командиров: полком в 1200 бойцов командовал в девятнадцать лет. 23 тысячи человек обязаны своей свободой его полку. За выдающиеся боевые заслуги Егоров был удостоен впоследствии звания Героя Советского Союза. Всего же 5-я ЛПБ спасла от угона в Германию свыше 40 тысяч человек.
Интересная подробность. Когда партизаны Егорова остановили первый эшелон и взяли освобожденное мирное население под защиту своего полка, никто в бригаде, несмотря на явную необычность проведенной операции, не воспринял ее как нечто из ряда вон выходящее, Не собирались даже радировать об этом отдельно в Ленинград - хотели просто включить в очередной отчет. Только по моему настоятельному совету Карицкий отправил радиограмму. И почти тут же получил ответную от Никитина:
"Моим приказом от 16.10.43 г. Вашей бригаде за спасение мирных жителей, которых немцы пытались тремя эшелонами увезти в фашистское рабство, присуждено знамя Ленинградского штаба. Вы представлены к награде орденом "Богдан Хмельницкий" 2-й степени.
Представьте к награде бойцов и командиров. Крепче удары по врагу, срывайте его планы по угону мирных граждан на каторгу.
...Приказ объявите всему личному составу отрядов, полков вверенной Вам бригады"109.
Пишу об этом для того, чтобы лишний раз подчеркнуть: в те дни, воюя, мало думали о наградах; главной заботой было дело, которому люди отдавали себя без остатка.
* * *
На новом этапе борьбы с врагом новыми стали и партизанская тактика, и методика боя. Можно сказать, что изменилось само содержание боевых действий, поскольку в подавляющем большинстве случаев совершенно новой стала их цель. Если, например, раньше при налетах на вражеские склады мы старались уничтожать все, что на них хранилось, то теперь отбитое у врага укрывалось по деревням или в лесу - ждали прихода своих, стремились сберечь народное добро. На железных дорогах поезда все чаще не пускали под откос, а останавливали, взрывая перед ними путь. Это диктовалось тем, что в вагонах могли находиться советские люди, угоняемые в Германию. Что же касается непосредственных боевых столкновений с врагом, то они все чаще приобретали откровенно наступательный характер.
К этому времени выросла и целая плеяда партизанских командиров нового типа - впитавших в себя весь богатейший боевой опыт, накопленный народными мстителями с начала войны.
Первым среди них я, нисколько не колеблясь, назову комбрига Константина Дионисьевича Карицкого. Я помню его еще по Партизанскому краю, где он командовал одним из батальонов 1-й бригады. Нелегкий боевой путь пришлось пройти этому человеку, он и победы знал, и поражения, и в атаку людей водил, и отступал, и товарищей хоронил,- все было.
Человек большой личной смелости, отваги, хладнокровный в бою, изобретательный тактик, остро чувствовавший каждое изменение боевой обстановки и умевший безошибочно на все реагировать, Карицкий обладал еще и талантом руководить людьми. Пожалуй, всего было в нем в меру: требовательности и в то же время чуткости к людям, командирской властности и умения уважать чужое мнение, бесстрашия и осторожности, принципиальности и способности понять другого. И отношение партизан к своему командиру было прекрасным. Его любили, ему доверяли безоглядно.
Помню, в одно из посещений бригады застал я Карицкого за таким делом: вечер, полная изба партизан, а в середине - комбриг, и читает он на память Есенина. Декламация, конечно, не бог весть какая - не профессионал, где было искусству учиться! - а видели бы вы, как слушали его партизаны... Он знал стихи и делился ими с людьми, только и всего. Не позировал, не подделывался под артиста: просто вспоминал вслух. И ему были за это благодарны.
Это был не жест, не "махорочного" авторитета искал комбриг. Сейчас я объясню, что называю таким словом.
Был у нас в 1-м полку один человек, политработник, про которого партизаны всегда вспоминали, если по какой-то причине долго не видели. Помню, заинтересовало меня - с чего такая популярность? И когда в очередной раз один из бойцов спросил меня, почему это (такого-то) не видно, я поинтересовался:
- Что, поговорить надо?
- Нет, не надо,- отвечает.
-- Заскучали, наверное, без него?
- Да как сказать...
- Может, политинформацию ждете? Мнется.
- Так что же все-таки? - не отстаю я.
- Да махорка вот кончилась, а он как придет - обязательно угостит...
Вот и вся причина. А мы-то удивлялись, почему его кисет пустел самым первым и почему, сколько мы с ним ни делились, все ему не хватало.
Махорки, конечно, не жаль. Я совсем не собираюсь проповедовать мудрость куркуля: мол, "дружба дружбой, а табачок врозь". Но, согласитесь, худо дело, если весь интерес людей к тебе умещается в твой собственный кисет махры.
Так вот, авторитет Карицкого никогда "махорочным" не был. Комбрига уважали прежде всего за боевые его заслуги, то есть за дело. А он в деле был мастером. И еще - за умение хорошо понимать своих людей.
Надо сказать, что руководство бригадой вообще было подобрано чрезвычайно удачно. Комиссар Иван Иванович Сергунин, начальник политотдела Иван Иванович Исаков, начальник штаба Тимофей Антипович Новиков, командиры полков Владимир Васильевич Егоров, Павел Фадеевич Скородумов, Алексей Федорович Тараканов, Сергей Никитич Чебыкин - все это были прекрасные люди, умелые командиры,, сделавшие для победы над
врагом очень многое. Не случайно в списке ленинградских партизан, удостоенных звания Героя Советского Союза, пять из двадцати - представители 5-й ЛПБ: К. Д. Карицкий, И. И. Сергунин, В. В. Егоров, А. Ф.Тараканов, Д. И. Соколов.
* * *
С 28 октября по 9 ноября бригада вела тяжелые бои против крупной карательной экспедиции. По указанию командующего группой армий "Север" Кюхлера 18-я немецкая армия направила в район действий 5-й ЛПБ несколько охранных полков и батальонов, подразделения и части 190-й пехотной и 13-й авиаполевой дивизий. Наступление поддерживалось танками, бронемашинами, артиллерией, минометами, авиацией. Эту операцию гитлеровцы назвали "Волчья охота".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38