Кухня-столовая – размером с полноценную городскую квартиру, пол из итальянской плитки – с подогревом... Я ошалела.
– Да, растем, – горделиво отметил Гарик, он явно наслаждался произведенным эффектом.
– Мне даже страшно представить, что нужно сделать, чтобы заработать такие деньги, – с восхищением сказала я.
– Ладно, не расслабляйся. Поехали в штаб, там уже все ждут.
Офис, в котором разместили нашу команду, выглядел не столь роскошно, зато отвечал всем требованиям безопасности: высокий забор, охрана, вход по пропускам, вывеска: «Научно-производственное объединение...» Гарик высадил меня у пыльных ворот и умчался по своим делам, а я с ноутбуком под мышкой зашагала в штаб, где мне предстояло отработать полгода – принять участие в сотнях совещаний, написать тысячи страниц планов и агиттекстов, редактировать чужую писанину, нервничать, закатывать истерики, пить ведрами кофе с коньяком и, возможно, заниматься сексом в укромной темноте коридоров.
Навстречу мне вышел немолодой тщательно расчесанный дядька в водолазке, с детским румянцем. Он отрекомендовался Семен Семенычем, начальником службы безопасности, и предложил проводить до нужного кабинета.
– А где наша Василиса Прекрасная? – спросила я.
– Василиса Витальевна сказала: работает над документами, – почтительно ответил Семеныч, указывая на одну из офисных дверей.
Я вошла. Меня встретила идиллическая картина. Всюду царили тишина и прохлада. Сквозь занавешенные окна пробивались легкие лучи заходящего солнца, рассыпаясь бликами по линолеуму. А за единственным столом, в окружении традесканций и бегоний, сидела Васька и сосредоточенно играла в «сапера».
– Привет из Таиланда! – заорала я с порога.
Васька оторвалась от ноутбука, взвизгнула и побежала целоваться.
Последующие полчаса мы обсуждали притоны Пхукета, футмассаж, цвет моего загара, а также достоинства и недостатки таиландской кухни. На всякий случай о шоу гоу-гоу в отеле я решила не рассказывать.
– Кстати, – опомнилась я, – вводи меня в курс дела. Скажу честно – я пыталась почитать ориентировку в самолете, пока сюда летела, но в голову ничего не лезет, и мужчина рядом сидел симпатичный... В общем, было недосуг.
Василиса сладостно вздохнула при слове «мужчина», но тут же сдвинула бровки и зашелестела бумажками на столе.
– В целом ситуация рядовая, результаты фокус-групп показали, что морально народ к преемнику готов, особенно если его «благословит на царствие» старый презик. С этим, как понимаешь, без проблем. Психологи прислали вчера отчет...
– Подозреваю, нечто грандиозное?
– Двести страниц космического бреда. Если коротко, они говорят, что нужно отрабатывать архетип «воин-защитник» или «царь-батюшка». Мол, в Сибири ценят сильную руку и всякие ежовые рукавицы. Но лично я не уверена, что потомки декабристов и каторжников настолько любят власть. По-моему, гораздо реальнее продвигать имидж крепкого хозяйственника. Можно даже добавить рабоче-крестьянское происхождение и брутальность. Тем более что некоторые публичные высказывания нынешнего «царя-батюшки» явно восхищают люмпенов.
– Царь-батюшка за такие речи не похвалит, – вставила я, – он сидит в Кремле и грозит тебе пальцем.
Я рассеянно пошелестела страницами отчета. На сегодняшний день наш кандидат был почти официально признан преемником уходящего Президента. Это в сотни раз важнее «сильной руки» и «крепкого хозяйственника». Это означало абсолютную поддержку Кремля и административного ресурса. Это означало, что проиграть мы можем только чудом. Когда придет время, нашего Петрова хором поддержат (по звоночку сверху) губернаторы, мэры, директора школ, врачи и деятели искусств. Да и не только они – все.
То есть в выборах почти не было интриги.
Но меня это не слишком беспокоило. Работать на будущего победителя приятно. Даже если его конкуренты явные лузеры. Легко и приятно работать, не встречая противодействия со стороны чиновников, милиционеров, коммунальщиков. Мы с Васькой так часто работали на заведомо провальных кампаниях, в условиях неравных и унизительных, что вполне заслужили такую непыльную работенку.
Петров, Президент всея Руси... Неплохо звучит?
Все олигархические группы, стоящие за Петровым, вряд ли были известны даже ему самому. Тем более не знали их мы. Знали только несколько ключевых имен олигархов националистического толка, связанных с кремлевской группой чиновников, поддерживающих Петрова. Не тех олигархов, которые «равноудалены», а тех, которые «равнодопущены». Конечно, смешно надеяться, что матушка-Россия с Петровым во главе и «семибоярщиной» олигархов за его спиной преобразится и станет уютной европейской страной.
И все-таки на фаворита президентской гонки работать довольно приятно... И очень украсит наши резюме.
В этот момент в кабинет решительным шагом вошел юрист Николай – длинный, худой и абсолютно лысый молодой человек. Он вальяжно поприветствовал меня, ухмыльнулся Ваське и бросил на стол увесистую пачку документов.
– Значит так, – веско произнес он в наступившей тишине, – это выдержки из законодательства по выборам. Прочитать и выучить. Ни я, ни мои помощники не собираемся тратить время на исправление ваших ошибок – кампания нехуевая, и надо по максимуму застраховать себя от обвинений в «оскорблении чести и достоинства», «незаконной агитации» и всего такого... Дарья, здесь все серьезно, никакой «чернухи», так что не надейся, что я, как всегда, буду защищать твою задницу.
Вот она, оборотная сторона служебных романов! Достаточно пару раз переспать с человеком, и он уже входит к тебе без стука, и фамильярничает, и вообще уверен, что ты живешь надеждой на новые встречи.
«Защищать мою задницу», нет, вы подумайте! Да он, если хотите знать, мою задницу как раз наоборот... впрочем, неважно. Как и все юристы, специализирующиеся на избирательных кампаниях, Николай обладает пуленепробиваемым взглядом, нервами-канатами, а цинизм его порой ужасает даже нас с Васькой. В свободное от выборов время он промышляет рейдерством – незаконным захватом чужой собственности с целью последующей перепродажи. По-моему, все это довольно сексуально.
Мы прошли вместе не одну кампанию, так что я убеждена – в прошлой жизни Коля был активным деятелем святой инквизиции, и крики тех, кого он посылал на костер, не бередили его совесть. Только тогда он ловко орудовал текстами Евангелия, выворачивая смысл в нужном направлении, а теперь творит юридическую камасутру с избирательным законодательством. Он знает, как закрыть предвыборную газету конкурентов и запретить их листовки, он может организовать фальсификацию с бюллетенями или добиться, чтобы соперников вообще сняли с выборов.
Естественно, за такие услуги Николай получает бешеные гонорары, но, даже выбирая себе шлюху в vip-сауне, он сохраняет хладнокровие и никогда не переплатит. Это не скупость, а привычка рационально подходить к любому делу.
– Коля, а наша Даша только что вернулась из Таиланда, – сообщила Васька, видимо, решив разрядить атмосферу.
– Надеюсь, без последствий, – многозначительно заметил Николай и быстро ретировался, пока я подыскивала слова для достойного ответа.
Тут в комнату вбежал неизвестно откуда взявшийся Гарик:
– Быстро-быстро-быстро все бросайте и на совещание... Будем знакомиться с кандидатом. Дарья, что это за блядские ромашки у тебя на ногах?! К серьезным людям тебя веду, а выглядишь как прости господи...
«Блядские ромашки», между прочим, из последней коллекции Miu Miu, и цена умопомрачительных туфелек продолжает меня пугать даже спустя месяц после покупки, но Гарик не эстет, нет у него такого недостатка, и объяснять ему все это бесполезно.
Мы поспешили за ним в коридор и там встретили еще кучку работников штаба – все торопились предстать пред ясны очи кандидата и произвести хорошее впечатление. Мимо прошмыгнул неврастеник Капышинский, как всегда погруженный в собственный мир, а необъятный Тимур, наш «силовой блок» и хреновый организатор, вместо приветствия наступил мне на ногу и проржал какую-то пошлость. На бегу я поймала за рукав Андреса – бессменного начальника службы социологии и мониторинга на избирательных кампаниях. Его люди проводят опросы населения, анализируют результаты и пишут длинные отчеты о настроениях электората, предполагается, что эти данные помогают нам выстраивать тактику pr-кампании. Рыжий Андрес, умница и эрудит, внешне похожий на проворного паучка, замахал радостно лапками:
– Дарья-краса, приветствую! Так и знал, что ты прилетишь на такой жирный пирог.
Андрес – латыш и ярко выраженный националист, однако предпочитает жить и работать именно в России. Здесь у него квартира, диссертация по социологии и девушка Лена. За все пятнадцать лет своей насыщенной жизни на российской земле тридцатилетний Андрес ни разу не посетил историческую родину, но упорно говорит с акцентом и периодически вообще забывает русский. Например, когда приходится объясняться с представителями закона.
– Слушай, Андрюша, а кто тут выдает суточные?
– Бухгалтер Алла. Такая гранд-дама – требует, чтобы к ней обращались по отчеству. Видимо, первый год на кампаниях... С кем ты договаривалась об оплате?
Договаривалась я с Гариком, и мне, как всегда, пришлось нелегко, потому что этот обаятельный и ловкий жадина каждый рубль в чужих руках воспринимает как личное оскорбление. Я по привычке торговалась, пока не поняла, что расчеты идут в евро. Села и подсчитала, сколько получу за полгода. Потом перевела в рубли. Потом обратно – получилось много. Очень-очень много.
Вопрос денег – всегда самый важный и самый сложный. Система оплаты труда построена на парадоксах. Это специфика всех предвыборных «мероприятий». Количество нулей на банкнотах зависит только от наглости самого специалиста. Частенько люди недалекие, но с завышенной самооценкой получают самые большие гонорары – они энергично рубят ладонью воздух и надувают щеки, они обладают даром обольщения заказчика.
Все это попахивает шарлатанством, волшебством, а иногда и уголовным кодексом. Тем не менее, человек, который требует за свои услуги сумму, чуть ли не превышающую бюджет всей кампании, невольно заслуживает всеобщее уважение.
Я пока этому только учусь.
И, судя по возрастающим гонорарам, – успешно.
* * *
Когда мы все столпились в небольшом кабинете, украшенном только кожаными диванами и круглым столом, началось интересное.
– Позвольте представить нашу команду профессионалов, это настоящие бойцы pr-фронта, – начал разглагольствовать Гарик, обращаясь к троим мужчинам в почти одинаковых костюмах. – Николай – опытный юрист, Дарья и Василиса – ведущие специалисты по информационному сопровождению, Андрес – социолог...
Говорят, когда-то в Киеве наш босс был известен как свадебный тамада и массовик-затейник. Вот и сейчас он старательно демонстрировал заказчикам старые трюки, убеждая в том, что, сделав выбор в пользу нашей команды, они приняли самое верное и успешное решение в их жизни. Те слушали и молча разглядывали нашу банду, а мои предательские «ромашки» все-таки привлекли общее внимание и явно шли вразрез со словами Гарика. Ох, лучше бы я была босиком...
Маленькая Васька, которую с непривычки запросто можно принять за сбежавшую с уроков школьницу, тоже откровенно не вписывалась в образ профессионала. Даже очки не могли исправить положения. У Васьки волшебные глаза. И дело не в том, что они пронзительно голубые, и даже не в том, что к вечеру они колдовским образом отливают синевой байкальского озера. Главный секрет Васькиного взгляда – его кристальная чистота. Ваську никогда не штрафуют гаишники, кавалеры зовут замуж после первого свидания, а незнакомые люди в аэропорту без колебаний доверяют посторожить свой багаж...
И сейчас на нашем фоне Василиса как никогда походила на Красную Шапочку в стае волков.
Андрес криво усмехался, очкарик Капышинский увлеченно копался в бородке, а огромный Тимур безуспешно пытался придать себе приличный вид и хмурил свой неандертальский лоб – настоящий вышибала из дешевого кабака. На юристе-инквизиторе Николае, казалось, большими буквами было написано: «Отмазываю от закона. Дорого и мерзко».
Но московские гости в панику не ударились. Судя по всему, лицезреть подобный цирк им было не впервой. Гарик с нажимом назвал имена и должности всех троих, и по спине у меня пробежали мурашки.
Человек с трогательной фамилией Курочкин оказался замом самого первого и главного помощника президента, «серого кардинала», и в его задачу входило следить за выполнением идеологической части плана «Преемник» во всем Урало-Сибирском регионе. Я мигом представила, как в потаенной тиши кремлевских кулуаров, в условиях военной тайны группа людей с неуловимыми глазами смело и ловко вырисовывает стратегию кампании, и над господином Курочкиным возник таинственный нимб властителя судеб. По телу прошла новая волна мурашек.
Загадочная вещь – мужская сексуальность... Лично меня страшат двухметровые «спасатели Малибу» с голливудской улыбкой, их накачанные стероидами тушки вызывают неприятные ассоциации с мясной лавкой, ветчиной и колбасными кругами. А вот стоит мне увидеть мужскую особь в килте...
Когда-нибудь я напишу целую поэму о том, как прекрасны мужчины в шотландских юбках и сколько прелести таит в себе эта часть одежды, особенно в самые интимные моменты. Василиса, помнится, однажды с горящими глазами описывала, как сильно ее заводят мужчины, которые картавят или заикаются. Подруге Олеське принципиально, чтобы у партнера было пузико. И все мы таем и стекаем к ногам мужчин, у которых есть власть.
В общем, ничего удивительного, что «властитель судеб», несмотря на тонкие губы и слегка обозначившуюся плешь, вызвал у меня живейший женский интерес.
– Господин Перцель будет осуществлять контроль над финансовыми потоками кампании, а также решать все коммерческие вопросы, – важно пояснил Гарик.
Как только были произнесены эти заветные слова, все наши, как по команде, начали преданно смотреть в глаза худенького Перцеля, молодого, очень внимательного и в очень строгом костюме. Если бы у нас были хвосты, мы завиляли бы ими, как собачки...
Только тот, кто имеет представление, какие бешеные бабки крутятся на избирательных кампаниях, поймет весь смак выражения «сидеть на деньгах». Казначей может выдать нам премию и повысить гонорар, а может оставить без денег на «представительские расходы» и даже урезать суточные. Кроме того, при благоприятных обстоятельствах «контроль над потоками» не исключает некоторых общепризнанных вольностей, на которые казначей может закрыть глаза. Ведь для веселых и находчивых пиарщиков кампания открывает широкие возможности.
На нижнем уровне это происходит примерно так. Если тебе выделяют бюджет размером в пятьдесят тысяч на поиск пятидесяти агитаторов, ты нанимаешь только двадцать пять, и они с небольшой доплатой выполняют двойную работу. Все довольны. Или, например, печатаешь в типографии четыреста тысяч листовок, а агитаторы разносят только двести тысяч (из остального получается шикарный костер для барбекю).
Средний уровень: если требуется разместить предвыборный материал на телеканале, ты округляешь расценки в свою пользу и еще можешь рассчитывать на «откат» у руководства канала за то, что именно они получили выгодный заказ на размещение.
На высоком уровне, когда речь идет о бюджете всей кампании, махинации приобретают фантастический размах. Ловить всех воришек за руку нереально, да на это и нет времени: кампании всегда проходят в авральном режиме...
Перцель поправил на носу очки в дорогущей оправе и начал вещать на тему не вовремя сданных отчетов и ведомостей. Интересно, как его дразнили в школе – Перец? Пеппер? Старая Перечница? И все-таки не сломался, покорил Москву и работает в министерстве, читает лекции в университете. Таких людей нельзя не уважать, и по отрешенной улыбке Васьки я поняла, что она думает о том же.
– Ну, конечно, это он, – прошептала Василиса.
– Кто? Герой твоего романа? – спросила я без энтузиазма, ибо у Васьки все встречи – судьбоносные, а все мужчины – прекрасные принцы.
– Мы встречались на одном экономическом форуме. Финансовые рынки, инвестиции и все такое... Он читал доклад о Стабилизационном фонде. Такой милый – зашел на трибунку и говорит: дорогие друзья, не бойтесь, я постараюсь кончить быстро...
– Очень романтично. А ты-то что там делала? Ты ведь даже не знаешь, что такое индекс Наздак!
– Ну и что?! Я общалась с интересными людьми.
В этом вся Васька. В поисках «интересных людей» она с одинаковым воодушевлением спешит и на собрание экономистов, и на литературный вечер, и на политический митинг.
1 2 3 4 5
– Да, растем, – горделиво отметил Гарик, он явно наслаждался произведенным эффектом.
– Мне даже страшно представить, что нужно сделать, чтобы заработать такие деньги, – с восхищением сказала я.
– Ладно, не расслабляйся. Поехали в штаб, там уже все ждут.
Офис, в котором разместили нашу команду, выглядел не столь роскошно, зато отвечал всем требованиям безопасности: высокий забор, охрана, вход по пропускам, вывеска: «Научно-производственное объединение...» Гарик высадил меня у пыльных ворот и умчался по своим делам, а я с ноутбуком под мышкой зашагала в штаб, где мне предстояло отработать полгода – принять участие в сотнях совещаний, написать тысячи страниц планов и агиттекстов, редактировать чужую писанину, нервничать, закатывать истерики, пить ведрами кофе с коньяком и, возможно, заниматься сексом в укромной темноте коридоров.
Навстречу мне вышел немолодой тщательно расчесанный дядька в водолазке, с детским румянцем. Он отрекомендовался Семен Семенычем, начальником службы безопасности, и предложил проводить до нужного кабинета.
– А где наша Василиса Прекрасная? – спросила я.
– Василиса Витальевна сказала: работает над документами, – почтительно ответил Семеныч, указывая на одну из офисных дверей.
Я вошла. Меня встретила идиллическая картина. Всюду царили тишина и прохлада. Сквозь занавешенные окна пробивались легкие лучи заходящего солнца, рассыпаясь бликами по линолеуму. А за единственным столом, в окружении традесканций и бегоний, сидела Васька и сосредоточенно играла в «сапера».
– Привет из Таиланда! – заорала я с порога.
Васька оторвалась от ноутбука, взвизгнула и побежала целоваться.
Последующие полчаса мы обсуждали притоны Пхукета, футмассаж, цвет моего загара, а также достоинства и недостатки таиландской кухни. На всякий случай о шоу гоу-гоу в отеле я решила не рассказывать.
– Кстати, – опомнилась я, – вводи меня в курс дела. Скажу честно – я пыталась почитать ориентировку в самолете, пока сюда летела, но в голову ничего не лезет, и мужчина рядом сидел симпатичный... В общем, было недосуг.
Василиса сладостно вздохнула при слове «мужчина», но тут же сдвинула бровки и зашелестела бумажками на столе.
– В целом ситуация рядовая, результаты фокус-групп показали, что морально народ к преемнику готов, особенно если его «благословит на царствие» старый презик. С этим, как понимаешь, без проблем. Психологи прислали вчера отчет...
– Подозреваю, нечто грандиозное?
– Двести страниц космического бреда. Если коротко, они говорят, что нужно отрабатывать архетип «воин-защитник» или «царь-батюшка». Мол, в Сибири ценят сильную руку и всякие ежовые рукавицы. Но лично я не уверена, что потомки декабристов и каторжников настолько любят власть. По-моему, гораздо реальнее продвигать имидж крепкого хозяйственника. Можно даже добавить рабоче-крестьянское происхождение и брутальность. Тем более что некоторые публичные высказывания нынешнего «царя-батюшки» явно восхищают люмпенов.
– Царь-батюшка за такие речи не похвалит, – вставила я, – он сидит в Кремле и грозит тебе пальцем.
Я рассеянно пошелестела страницами отчета. На сегодняшний день наш кандидат был почти официально признан преемником уходящего Президента. Это в сотни раз важнее «сильной руки» и «крепкого хозяйственника». Это означало абсолютную поддержку Кремля и административного ресурса. Это означало, что проиграть мы можем только чудом. Когда придет время, нашего Петрова хором поддержат (по звоночку сверху) губернаторы, мэры, директора школ, врачи и деятели искусств. Да и не только они – все.
То есть в выборах почти не было интриги.
Но меня это не слишком беспокоило. Работать на будущего победителя приятно. Даже если его конкуренты явные лузеры. Легко и приятно работать, не встречая противодействия со стороны чиновников, милиционеров, коммунальщиков. Мы с Васькой так часто работали на заведомо провальных кампаниях, в условиях неравных и унизительных, что вполне заслужили такую непыльную работенку.
Петров, Президент всея Руси... Неплохо звучит?
Все олигархические группы, стоящие за Петровым, вряд ли были известны даже ему самому. Тем более не знали их мы. Знали только несколько ключевых имен олигархов националистического толка, связанных с кремлевской группой чиновников, поддерживающих Петрова. Не тех олигархов, которые «равноудалены», а тех, которые «равнодопущены». Конечно, смешно надеяться, что матушка-Россия с Петровым во главе и «семибоярщиной» олигархов за его спиной преобразится и станет уютной европейской страной.
И все-таки на фаворита президентской гонки работать довольно приятно... И очень украсит наши резюме.
В этот момент в кабинет решительным шагом вошел юрист Николай – длинный, худой и абсолютно лысый молодой человек. Он вальяжно поприветствовал меня, ухмыльнулся Ваське и бросил на стол увесистую пачку документов.
– Значит так, – веско произнес он в наступившей тишине, – это выдержки из законодательства по выборам. Прочитать и выучить. Ни я, ни мои помощники не собираемся тратить время на исправление ваших ошибок – кампания нехуевая, и надо по максимуму застраховать себя от обвинений в «оскорблении чести и достоинства», «незаконной агитации» и всего такого... Дарья, здесь все серьезно, никакой «чернухи», так что не надейся, что я, как всегда, буду защищать твою задницу.
Вот она, оборотная сторона служебных романов! Достаточно пару раз переспать с человеком, и он уже входит к тебе без стука, и фамильярничает, и вообще уверен, что ты живешь надеждой на новые встречи.
«Защищать мою задницу», нет, вы подумайте! Да он, если хотите знать, мою задницу как раз наоборот... впрочем, неважно. Как и все юристы, специализирующиеся на избирательных кампаниях, Николай обладает пуленепробиваемым взглядом, нервами-канатами, а цинизм его порой ужасает даже нас с Васькой. В свободное от выборов время он промышляет рейдерством – незаконным захватом чужой собственности с целью последующей перепродажи. По-моему, все это довольно сексуально.
Мы прошли вместе не одну кампанию, так что я убеждена – в прошлой жизни Коля был активным деятелем святой инквизиции, и крики тех, кого он посылал на костер, не бередили его совесть. Только тогда он ловко орудовал текстами Евангелия, выворачивая смысл в нужном направлении, а теперь творит юридическую камасутру с избирательным законодательством. Он знает, как закрыть предвыборную газету конкурентов и запретить их листовки, он может организовать фальсификацию с бюллетенями или добиться, чтобы соперников вообще сняли с выборов.
Естественно, за такие услуги Николай получает бешеные гонорары, но, даже выбирая себе шлюху в vip-сауне, он сохраняет хладнокровие и никогда не переплатит. Это не скупость, а привычка рационально подходить к любому делу.
– Коля, а наша Даша только что вернулась из Таиланда, – сообщила Васька, видимо, решив разрядить атмосферу.
– Надеюсь, без последствий, – многозначительно заметил Николай и быстро ретировался, пока я подыскивала слова для достойного ответа.
Тут в комнату вбежал неизвестно откуда взявшийся Гарик:
– Быстро-быстро-быстро все бросайте и на совещание... Будем знакомиться с кандидатом. Дарья, что это за блядские ромашки у тебя на ногах?! К серьезным людям тебя веду, а выглядишь как прости господи...
«Блядские ромашки», между прочим, из последней коллекции Miu Miu, и цена умопомрачительных туфелек продолжает меня пугать даже спустя месяц после покупки, но Гарик не эстет, нет у него такого недостатка, и объяснять ему все это бесполезно.
Мы поспешили за ним в коридор и там встретили еще кучку работников штаба – все торопились предстать пред ясны очи кандидата и произвести хорошее впечатление. Мимо прошмыгнул неврастеник Капышинский, как всегда погруженный в собственный мир, а необъятный Тимур, наш «силовой блок» и хреновый организатор, вместо приветствия наступил мне на ногу и проржал какую-то пошлость. На бегу я поймала за рукав Андреса – бессменного начальника службы социологии и мониторинга на избирательных кампаниях. Его люди проводят опросы населения, анализируют результаты и пишут длинные отчеты о настроениях электората, предполагается, что эти данные помогают нам выстраивать тактику pr-кампании. Рыжий Андрес, умница и эрудит, внешне похожий на проворного паучка, замахал радостно лапками:
– Дарья-краса, приветствую! Так и знал, что ты прилетишь на такой жирный пирог.
Андрес – латыш и ярко выраженный националист, однако предпочитает жить и работать именно в России. Здесь у него квартира, диссертация по социологии и девушка Лена. За все пятнадцать лет своей насыщенной жизни на российской земле тридцатилетний Андрес ни разу не посетил историческую родину, но упорно говорит с акцентом и периодически вообще забывает русский. Например, когда приходится объясняться с представителями закона.
– Слушай, Андрюша, а кто тут выдает суточные?
– Бухгалтер Алла. Такая гранд-дама – требует, чтобы к ней обращались по отчеству. Видимо, первый год на кампаниях... С кем ты договаривалась об оплате?
Договаривалась я с Гариком, и мне, как всегда, пришлось нелегко, потому что этот обаятельный и ловкий жадина каждый рубль в чужих руках воспринимает как личное оскорбление. Я по привычке торговалась, пока не поняла, что расчеты идут в евро. Села и подсчитала, сколько получу за полгода. Потом перевела в рубли. Потом обратно – получилось много. Очень-очень много.
Вопрос денег – всегда самый важный и самый сложный. Система оплаты труда построена на парадоксах. Это специфика всех предвыборных «мероприятий». Количество нулей на банкнотах зависит только от наглости самого специалиста. Частенько люди недалекие, но с завышенной самооценкой получают самые большие гонорары – они энергично рубят ладонью воздух и надувают щеки, они обладают даром обольщения заказчика.
Все это попахивает шарлатанством, волшебством, а иногда и уголовным кодексом. Тем не менее, человек, который требует за свои услуги сумму, чуть ли не превышающую бюджет всей кампании, невольно заслуживает всеобщее уважение.
Я пока этому только учусь.
И, судя по возрастающим гонорарам, – успешно.
* * *
Когда мы все столпились в небольшом кабинете, украшенном только кожаными диванами и круглым столом, началось интересное.
– Позвольте представить нашу команду профессионалов, это настоящие бойцы pr-фронта, – начал разглагольствовать Гарик, обращаясь к троим мужчинам в почти одинаковых костюмах. – Николай – опытный юрист, Дарья и Василиса – ведущие специалисты по информационному сопровождению, Андрес – социолог...
Говорят, когда-то в Киеве наш босс был известен как свадебный тамада и массовик-затейник. Вот и сейчас он старательно демонстрировал заказчикам старые трюки, убеждая в том, что, сделав выбор в пользу нашей команды, они приняли самое верное и успешное решение в их жизни. Те слушали и молча разглядывали нашу банду, а мои предательские «ромашки» все-таки привлекли общее внимание и явно шли вразрез со словами Гарика. Ох, лучше бы я была босиком...
Маленькая Васька, которую с непривычки запросто можно принять за сбежавшую с уроков школьницу, тоже откровенно не вписывалась в образ профессионала. Даже очки не могли исправить положения. У Васьки волшебные глаза. И дело не в том, что они пронзительно голубые, и даже не в том, что к вечеру они колдовским образом отливают синевой байкальского озера. Главный секрет Васькиного взгляда – его кристальная чистота. Ваську никогда не штрафуют гаишники, кавалеры зовут замуж после первого свидания, а незнакомые люди в аэропорту без колебаний доверяют посторожить свой багаж...
И сейчас на нашем фоне Василиса как никогда походила на Красную Шапочку в стае волков.
Андрес криво усмехался, очкарик Капышинский увлеченно копался в бородке, а огромный Тимур безуспешно пытался придать себе приличный вид и хмурил свой неандертальский лоб – настоящий вышибала из дешевого кабака. На юристе-инквизиторе Николае, казалось, большими буквами было написано: «Отмазываю от закона. Дорого и мерзко».
Но московские гости в панику не ударились. Судя по всему, лицезреть подобный цирк им было не впервой. Гарик с нажимом назвал имена и должности всех троих, и по спине у меня пробежали мурашки.
Человек с трогательной фамилией Курочкин оказался замом самого первого и главного помощника президента, «серого кардинала», и в его задачу входило следить за выполнением идеологической части плана «Преемник» во всем Урало-Сибирском регионе. Я мигом представила, как в потаенной тиши кремлевских кулуаров, в условиях военной тайны группа людей с неуловимыми глазами смело и ловко вырисовывает стратегию кампании, и над господином Курочкиным возник таинственный нимб властителя судеб. По телу прошла новая волна мурашек.
Загадочная вещь – мужская сексуальность... Лично меня страшат двухметровые «спасатели Малибу» с голливудской улыбкой, их накачанные стероидами тушки вызывают неприятные ассоциации с мясной лавкой, ветчиной и колбасными кругами. А вот стоит мне увидеть мужскую особь в килте...
Когда-нибудь я напишу целую поэму о том, как прекрасны мужчины в шотландских юбках и сколько прелести таит в себе эта часть одежды, особенно в самые интимные моменты. Василиса, помнится, однажды с горящими глазами описывала, как сильно ее заводят мужчины, которые картавят или заикаются. Подруге Олеське принципиально, чтобы у партнера было пузико. И все мы таем и стекаем к ногам мужчин, у которых есть власть.
В общем, ничего удивительного, что «властитель судеб», несмотря на тонкие губы и слегка обозначившуюся плешь, вызвал у меня живейший женский интерес.
– Господин Перцель будет осуществлять контроль над финансовыми потоками кампании, а также решать все коммерческие вопросы, – важно пояснил Гарик.
Как только были произнесены эти заветные слова, все наши, как по команде, начали преданно смотреть в глаза худенького Перцеля, молодого, очень внимательного и в очень строгом костюме. Если бы у нас были хвосты, мы завиляли бы ими, как собачки...
Только тот, кто имеет представление, какие бешеные бабки крутятся на избирательных кампаниях, поймет весь смак выражения «сидеть на деньгах». Казначей может выдать нам премию и повысить гонорар, а может оставить без денег на «представительские расходы» и даже урезать суточные. Кроме того, при благоприятных обстоятельствах «контроль над потоками» не исключает некоторых общепризнанных вольностей, на которые казначей может закрыть глаза. Ведь для веселых и находчивых пиарщиков кампания открывает широкие возможности.
На нижнем уровне это происходит примерно так. Если тебе выделяют бюджет размером в пятьдесят тысяч на поиск пятидесяти агитаторов, ты нанимаешь только двадцать пять, и они с небольшой доплатой выполняют двойную работу. Все довольны. Или, например, печатаешь в типографии четыреста тысяч листовок, а агитаторы разносят только двести тысяч (из остального получается шикарный костер для барбекю).
Средний уровень: если требуется разместить предвыборный материал на телеканале, ты округляешь расценки в свою пользу и еще можешь рассчитывать на «откат» у руководства канала за то, что именно они получили выгодный заказ на размещение.
На высоком уровне, когда речь идет о бюджете всей кампании, махинации приобретают фантастический размах. Ловить всех воришек за руку нереально, да на это и нет времени: кампании всегда проходят в авральном режиме...
Перцель поправил на носу очки в дорогущей оправе и начал вещать на тему не вовремя сданных отчетов и ведомостей. Интересно, как его дразнили в школе – Перец? Пеппер? Старая Перечница? И все-таки не сломался, покорил Москву и работает в министерстве, читает лекции в университете. Таких людей нельзя не уважать, и по отрешенной улыбке Васьки я поняла, что она думает о том же.
– Ну, конечно, это он, – прошептала Василиса.
– Кто? Герой твоего романа? – спросила я без энтузиазма, ибо у Васьки все встречи – судьбоносные, а все мужчины – прекрасные принцы.
– Мы встречались на одном экономическом форуме. Финансовые рынки, инвестиции и все такое... Он читал доклад о Стабилизационном фонде. Такой милый – зашел на трибунку и говорит: дорогие друзья, не бойтесь, я постараюсь кончить быстро...
– Очень романтично. А ты-то что там делала? Ты ведь даже не знаешь, что такое индекс Наздак!
– Ну и что?! Я общалась с интересными людьми.
В этом вся Васька. В поисках «интересных людей» она с одинаковым воодушевлением спешит и на собрание экономистов, и на литературный вечер, и на политический митинг.
1 2 3 4 5