Приятные воспоминания теснились в голове, а весь мир представлялся ей в розовых тонах. Теперь она окончательно поняла, что влюбилась.– Почему ты улыбаешься?– Потому что великолепно себя чувствую.Он молча смотрел на нее. Если она сможет отбросить свои ненужные обиды, может, что-нибудь у них и получится.Он не стал затруднять себя мытьем посуды и, взяв Маделин на руки, понес в спальню.Снова разметав одежду по всей комнате, они очутились в постели. Она чувствовала легкое покалывание его бороды, когда, обняв, крепко прижималась к сильному телу Виктора, а он покрывал поцелуями ее шею и губы.Одной рукой обнимая его, другой она гладила кожу спины и восхищалась крепкими мускулами стройного тела. Ей не доводилось испытывать такого всепоглощающего чувства. Быть с ним казалось ей самым главным делом в мире.Его опьяняющие поцелуи и опытные руки очень быстро подвели ее к границе желания. Закрыв глаза, она издала стон неизведанного удовольствия в тот момент, когда его тело как бы слилось с ее телом. Она словно принимала не какую-то одну часть его, а полностью погрузилась в него. Это было блаженное ощущение. Затем она вернулась в мир чувственных переживаний. С ускорением ритма восхищение кругами разливалось по ней, переходя из одной части тела в другую, пока не довело до предела восторга.Придя в себя, она увидела, что он наблюдает за ней. Но она не знала, что в это мгновение Виктор принял решение. Теперь ничто не могло разъединить их. Они принадлежали друг другу. Остальные мелочи сейчас не играли абсолютно никакой роли. С ними он разберется позже. Но некоторые вопросы требовали неотложного решения, и он без подготовки начал:– Переезжай в Лос-Анджелес. Маделин улыбнулась.– Мне тоже нравится эта идея! – и с горечью добавила: – По крайней мере в настоящий момент. Одно дело, когда я с тобой, и совсем другое, когда я остаюсь одна. Уже потом, в одиночестве, я как следует вникаю в эти проблемы.– Да нет никаких проблем, – твердо сказал Виктор.– Неужели? – она сложила руки на груди. – Как по поводу того, что ты не можешь держать слово?– Этого больше не случится, обещаю тебе.– Один раз ты уже обещал…– Теперь другое дело.– Я очень хочу верить тебе, но должна быть реалисткой. – В конечном счете, сейчас это не имело для нее большого значения. С долгим томительным вздохом она откинулась на подушки. – Сейчас я не хочу ни о чем думать. Просто хочу быть с тобой.
Сидя в гостиной номера, Дэви покусывал пальцы.– Я понимаю, ты многое пережила, прежде чем найти меня, но пойми и ты меня: я не хочу возвращаться домой.– Но почему? – спросила она, стараясь приглушить ощущение торжества в сердце. Если Дэви отказывается возвращаться, то у нее появляется неоспоримая причина, чтобы остаться. Значит, она сможет быть с Виктором.– Потому что я не люблю, когда каждый сует нос в твои дела и перемывает косточки.– Но там никто не сплетничает, – возразила она.Дэвид засмеялся.– Не надо мне заливать. Это прошлое. А вообще хочу тебе сказать: там все только и делают что сиднем сидят, наблюдая, как идет жизнь, и сплетничают. Это не по мне. Не собираюсь сидеть сложа руки и наблюдать. Я хочу создавать.Маделин откинулась на спинку кресла. Трудно находить аргументы, когда сама не уверена. Возможно ли остаться здесь и начать все сначала? Может ли она настолько доверять Виктору, чтобы положиться на него в столь серьезном деле?– Кстати, где ты была ночью? – подозрительно сощурив глаза, поинтересовался брат.Ответ у нее уже был припасен.– Я заночевала у Франсин. Он фыркнул:– И ты думаешь, я поверю тебе? Я взрослый человек, и нечего меня водить за нос. Ты ведь была у Виктора, разве нет?Маделин по привычке делала вид, что рассматривает ногти.– По-моему, мы разговаривали о Джорджии, а не о моих личных делах.– Ты не смогла бы остаться у него, будь мы в Альберте, – ехидно улыбаясь, словно понимая, что попал в точку, сказал Дэвид. – Весь город узнал бы об этом на следующий день. У вас с ним что, любовь?– Виктор очень добр ко мне, – сказала Маделин и, осознав, как глупо прозвучала эта фраза, покраснела. – Ну, хорошо, – призналась она. – Я действительно оставалась у Виктора. – Ее лицо медленно заливалось краской, и тем не менее она не сводила с брата глаз.– Тем более, почему бы нам не остаться здесь? Вы поженитесь, и проблема будет решена.«С какой юношеской легкостью он говорит!»– Он не просил меня выходить за него замуж, и к тому же у него есть кое-какие проблемы с…– Да? И что же это за проблемы?Маделин вздохнула и начала говорить, но заколебалась. Однако решившись, она одним духом выпалила:– Он два раза сидел в тюрьме! Удивление на лице Дэвида сменилось детским восхищением.– Ты не врешь?! Моя сестра связалась с бывшим уголовником! – он издал воинствующий вопль.– Пожалуйста, Дэви, не кричи так громко. Соседи начнут жаловаться.Пританцовывая, он прошел к окну.– А тетя Паула знает? Бьюсь об заклад, она упадет в обморок! – пропел он.– Дэви, я встречаюсь с Виктором не для того, чтобы сердить тетю. Я очень сильно люблю его.– Тяжелый случай! – он присвистнул.– Давай-ка поговорим о возвращении домой, – предложила она.Улыбка пропала с его лица.– Я стану самым несчастным человеком, если ты потащишь меня туда.– Я не изверг и не собираюсь тащить тебя силой, ты ведь знаешь.– Тогда я остаюсь, – решительно проговорил он, считая вопрос закрытым. – Я должен идти.– Куда?– Как куда? На гоночный трек. Маделин вскочила и последовала за ним к двери.– Вот тебе на такси. На первую попавшуюся машину не садись. Еще неизвестно, какой человек окажется за рулем машины и что у него на уме.– Хорошо, хорошо, – погладив сестру по голове, сказал он и улыбнулся. – Все нормально. Я буду вести себя как взрослый.– Ох, меня это так беспокоит.– Мне кажется, что теперь ты должна заботиться о своем бой-фрэнде, а не обо мне, – поддел он сестру.– Никакой он мне не бой-фрэнд, – ни к кому не обращаясь, ответила она и со вздохом заключила: – Я просто люблю его. – Любовь подвигла ее на вершину мира, это она поняла прошлой ночью.
– В таком случае надо брать их сегодня ночью, – уверенно заключил капитан Кросби.– Но и это не даст нам возможности взять всю банду, – отметил Виктор. – Фактически мы возьмем только самих рабочих – то есть работяг. А верхушка останется на свободе. Но нам-то нужны именно главари.– Мы заставим их заговорить, – усмехнулся Кросби.Виктор не был так уверен.– А если не заставим?– Не будь таким пессимистом, Канелли.– Просто я не уверен, правильно ли мы действуем.– Поверь мне, правильно. От тебя требуется быть в назначенное время на складе с угнанной машиной, остальное предоставь нам. А сейчас отправляйся домой и как следует отоспись. Ты выглядишь так, словно не спал всю ночь.Так и было на самом деле. Глядя на спящую Маделин, он непрестанно раздумывал, как им быть дальше. А сегодня Кросби прямо-таки убивает его. Чутье подсказывало Виктору, что спешить не надо. Он так определенно точно и не знал, сколько людей находилось там и где запасные выходы. Что, если их кто-то предупредил? Что, если?..Выйдя из подъезда полицейского управления, он оказался в пекле яркого солнечного дня. Они поступали неверно. Он чувствовал это. Но Кросби был старше по званию, и спорить с ним не имело смысла. Что ж, остается хорошенько отдохнуть.Вернувшись домой, Виктор лег на кровать и закрыл глаза. Постель все еще хранила нежный аромат Маделин. Вздохнув, он повернулся на бок. Сейчас надо думать не о ней. К ночи он должен быть свежим и бодрым. 14 Сидя в «феррари», Виктор нервно постукивал ногой по педали, ожидая, пока ворота откроются. Вокруг склада все выглядело спокойным. Кросби проделал неплохую работу: склад был окружен незаметно. Виктор надеялся, что он действительно окружен. Но чувство озабоченности, охватившее его еще утром, до сих пор трепетало в сердце.Ворота начали открываться, бесшумно отъезжая в сторону. Чем шире они откроются, тем легче людям Кросби будет проникнуть в помещение. Виктор опустил стекло машины и помахал мужчине, открывавшему ворота.Тот подошел. Но это был уже не тот толстяк, с которым Виктор разговаривал в прошлый раз.– В чем дело? – он исподлобья глянул на Виктора.– Послушай, что-то мне совсем плохо. У тебя нет, случайно, наркотиков.– Я такими вещами не балуюсь.– А травки?– Нет у меня ничего, – пробурчал он сквозь зубы. – Загоняй машину.– Да-да, – Виктор нажал на педаль газа и, включив заднюю скорость, резко затормозил. – Чертовы иностранные машины!– Какого ты тянешь? Ты что, первый раз за руль сел?Даже при тусклом освещении Виктор заметил, как побагровело лицо этого типа. Он сосредоточенно впился глазами в Виктора и не обратил внимания на тени людей, перебегавших от здания к зданию.– Заводи свою проклятую машину или я вытрясу из тебя душу! – рявкнул незнакомец.Через боковое зеркало Виктор заметил, что люди капитана подобрались уже вплотную к машине. Незнакомец так и не замечал их.Виктор продолжал разыгрывать дурака.– Так, значит, у тебя ничего нет?– Ну ты… – окончательно разъярился тип.И тут послышался голос:– Полиция. Всем оставаться на своих местах.Далее события развивались с головокружительной быстротой. Полицейские начали занимать помещение склада, и одновременно со всех сторон подъехали полицейские машины. Раздались чьи-то крики, и отовсюду стали выскакивать люди. Виктор оставил машину и кинулся наперерез первому бежавшему навстречу ему человеку. Некоторых схватили на месте, кое-кому удалось вырваться, и теперь они пытались скрыться. Слышались крики и ругательства.Виктор скрутил парня и стал на месте его обыскивать, когда раздались первые выстрелы.Что-то горячее ударило его в поясницу, но, занятый своим парнем, он сначала не обратил на это внимания. Огонь стал распространяться по всему телу. «Может, в поясницу вступило?» – мелькнула у него мысль. И тут все вокруг заволокло пеленой.
Еще не было и шести часов, как какой-то шум разбудил Маделин. Она села на кровати и недоуменно прислушалась. Шум повторился снова.Выбравшись из кровати, она накинула халат и, быстро причесав волосы, пошла к двери, боясь, что стук разбудит спящего Дэви.Остановившись у двери, она прислушалась и спросила:– Кто там?– Форрестер.Форрестер? Что ему нужно здесь в такой ранний час? Открыв дверь, Маделин удивлено посмотрела на лейтенанта.– Прошу прощения, что разбудил вас в такое время, но произошло несчастье.– Дэви? – она бросила испуганный взгляд на дверь брата.– Нет. В Виктора стреляли.Она почувствовала, как кровь прихлынула к лицу. Надо было собраться с мыслями и взять себя в руки.– Он… жив?– Пока не знаю, в каком он состоянии. Он находится в госпитале.– Ох, – только и смогла прошептать она. Силы оставляли ее.– Мне передали, что еще в машине «скорой» он спрашивал о вас. И я подумал, что, может быть, вы захотите поехать в госпиталь?Она нервно провела рукой по волосам. Мысли разбегались. В Виктора стреляли. Кто? Почему? Как это случилось?Форрестер переминался с ноги на ногу.– Так вы поедете?– Да, да, я еду. О Боже, чего же я хотела? – она никак не могла сообразить, что хочет сделать. – Я спущусь через минуту… Стреляли… куда попала пуля?– Хм…Маделин оглянулась и посмотрела на Форрестера. Он мялся, не решаясь что-то сказать.– Может, вы переоденетесь во что-нибудь подходящее? – наконец спросил он.В спальне она надела первую попавшуюся одежду – мятые слаксы и спортивную рубашку. Ей и в голову не пришло привести в порядок голову. На миг заглянув в ванную, она плеснула в лицо холодной воды и едва припудрила щеки.– Я догадываюсь, вы хотите узнать, что случилось, – как только они сели в машину, начал Форрестер.Маделин закусила губу.– Как же Виктор мог попасть в такую историю, если опять не нарушил что-то?Смех Форрестера удивил ее.– Это совсем не то, что вы думаете. Поскольку он выполнил задание, теперь я могу рассказать вам всю эту историю с самого начала. Он секретный агент, именно по этой причине ему и пришлось сидеть в тюрьме. Поэтому-то в него и стреляли.– Значит, он не вор? – информация свалилась на нее слишком быстро, и Маделин никак не могла ее сразу переварить.– Да нет, конечно. Он законопослушный гражданин. Отличный полицейский Трудяга.Услышав эти слова, Маделин поняла, что это скупая мужская похвала. В любое другое время такая похвала вместе осознанием того, что Виктор нормальный гражданин, привели бы ее в восторг, но только не теперь.– Вот мы и на месте.Маделин бросилась в госпиталь, и лейтенанту пришлось догонять ее.– Какой этаж? – на ходу спросила она.– Седьмой.Часы приема давно кончились, но никто и не пытался остановить Маделин. За дверью она остановилась, чтобы перевести дыхание. Она никак не могла представить Виктора бледным, лежащим без движения на белых простынях.– Виктор? – прошептала она, сделав шаг к нему.Он молчал. От него отходили какие-то трубки, а рядом стоял какой-то аппарат, назначения которого она не понимала.Она села на стул рядом с кроватью. Одна рука Виктора лежала на одеяле, и Маделин протянула свою руку и накрыла ею пальцы его руки. Все, что она могла сделать для него в эту минуту, – поддержать его своим прикосновением.Маделин не знала, сколько времени она просидела так, держа его руку в своих ладонях и только отпуская ее, когда приходил кто-нибудь из персонала. Дважды приходили врачи, и тогда она выходила в коридор и ждала там. Форрестер тоже ждал. С ним были какие-то люди, но ни лиц, ни имен их она не запомнила. Позвонив Дэви, чтобы сказать, где находится, она снова вернулась, в палату.Еще не открыв глаза, Виктор ощутил, как кто-то нежно и заботливо прикасается к его руке. Маделин, инстинктивно решил он, хотя еще не знал, где он находится.Воспоминания приходили к нему обрывочно. Он выполнял задание… потом страшный жар во всем теле…Позднее, в машине, он расслышал: «Не понятно, задеты ли жизненно важные органы или нет».Так и есть. В него стреляли. Вот почему его так обожгло. По крайней мере, Маделин с ним. С ней он ничего не боится.Веки казались ему страшно тяжелыми. Он пытался открыть их, прикладывая колоссальные усилия. Ему не терпелось увидеть Маделин.Она почувствовала, как пошевелился его палец, и приподняла голову. Глаза Виктора были открыты. Слава Богу! Она хотела кинуться в его объятия, но только улыбнулась.– Привет.Он еле слышно произнес:– Привет.– Как ты себя чувствуешь?Он постарался покачать плечами, но вспыхнувшая боль заставила его поморщиться.Обеспокоенная, Маделин протянула руку и погладила его лоб.– Не шевелись. Просто лежи и отдыхай, – Маделин приподнялась и поцеловала его в лоб, затем погладила по щеке. – Ты поправишься. – Она знала это наверняка. Интуиция подсказывала ей это.– Обязательно, – говорил он еще с трудом, слабым голосом. Но теперь это не причиняло такой боли.– Поправляйся и никуда не спеши. В твоем распоряжении целая вечность.Она наклонилась так близко, что он ощутил ее аромат, который был сильнее всех больничных запахов. Он ясно видел глубину ее фиалково-голубых глаз и нежный румянец щек. Как сильно хотелось обнять ее!– Я все знаю. Форрестер рассказал мне. Ничего не говори, – она хотела, чтобы он берег силы и поправлялся как можно скорее.Придвинув стул вплотную к кровати, она тихонько продолжала:– Форрестер рассказал о тебе столько хорошего. Он сказал, что ты трудяга и… – она говорила весело, очарованная его темными и бездонными глазами.– Выходи за меня замуж.Ей не нужно было время на раздумья. Ответ выскочил сам собой.– Да, – не дыша согласилась она. Накрыв рукой его руку, она любовно поцеловала его.Виктор вздохнул. Внезапно его охватило нетерпение. Надо быстро поправиться, чтобы как следует целовать ее.– Ты не возражаешь против переезда в Лос-Анджелес?Маделин улыбнулась.– Нет. Я думаю, преимущества этого очевидны. И Дэви будет рад, – нахмурившись, она спросила: – А ты не станешь возражать против того, чтобы он жил с нами? Не хочу отсылать его обратно к тете в Джорджию.– Возражать не буду. Да я и не думаю, что он вернется. Эпилог Через шесть месяцев после свадьбы Мэдди каждый вечер с нетерпением ожидала возвращения Виктора со службы. Ей повезло: она нашла работу в небольшом колледже. Первый семестр, к ее счастью, оказался не таким загруженным, и она могла уделять больше времени поискам мебели и других вещей для небольшого домика, арендованного ими прямо на побережье.Форрестер оказался прав: Виктора больше не привлекали к тайной работе, и он вернулся в отдел по раскрытию особо опасных преступлений. Он был доволен и все время улыбался.Вот и сейчас, придя домой, он улыбался. Когда он широко расставил руки, Маделин весело подбежала и, подняв голову, подставила губы для поцелуя. Она обвила его шею руками и приподнялась на цыпочки, чтобы крепче прижаться.Затем отстранилась и что-то прошептала ему на ухо.Он загадочно улыбнулся.– Я как раз об этом и думал. Если братья придут на обед немного раньше, мы игнорируем их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Сидя в гостиной номера, Дэви покусывал пальцы.– Я понимаю, ты многое пережила, прежде чем найти меня, но пойми и ты меня: я не хочу возвращаться домой.– Но почему? – спросила она, стараясь приглушить ощущение торжества в сердце. Если Дэви отказывается возвращаться, то у нее появляется неоспоримая причина, чтобы остаться. Значит, она сможет быть с Виктором.– Потому что я не люблю, когда каждый сует нос в твои дела и перемывает косточки.– Но там никто не сплетничает, – возразила она.Дэвид засмеялся.– Не надо мне заливать. Это прошлое. А вообще хочу тебе сказать: там все только и делают что сиднем сидят, наблюдая, как идет жизнь, и сплетничают. Это не по мне. Не собираюсь сидеть сложа руки и наблюдать. Я хочу создавать.Маделин откинулась на спинку кресла. Трудно находить аргументы, когда сама не уверена. Возможно ли остаться здесь и начать все сначала? Может ли она настолько доверять Виктору, чтобы положиться на него в столь серьезном деле?– Кстати, где ты была ночью? – подозрительно сощурив глаза, поинтересовался брат.Ответ у нее уже был припасен.– Я заночевала у Франсин. Он фыркнул:– И ты думаешь, я поверю тебе? Я взрослый человек, и нечего меня водить за нос. Ты ведь была у Виктора, разве нет?Маделин по привычке делала вид, что рассматривает ногти.– По-моему, мы разговаривали о Джорджии, а не о моих личных делах.– Ты не смогла бы остаться у него, будь мы в Альберте, – ехидно улыбаясь, словно понимая, что попал в точку, сказал Дэвид. – Весь город узнал бы об этом на следующий день. У вас с ним что, любовь?– Виктор очень добр ко мне, – сказала Маделин и, осознав, как глупо прозвучала эта фраза, покраснела. – Ну, хорошо, – призналась она. – Я действительно оставалась у Виктора. – Ее лицо медленно заливалось краской, и тем не менее она не сводила с брата глаз.– Тем более, почему бы нам не остаться здесь? Вы поженитесь, и проблема будет решена.«С какой юношеской легкостью он говорит!»– Он не просил меня выходить за него замуж, и к тому же у него есть кое-какие проблемы с…– Да? И что же это за проблемы?Маделин вздохнула и начала говорить, но заколебалась. Однако решившись, она одним духом выпалила:– Он два раза сидел в тюрьме! Удивление на лице Дэвида сменилось детским восхищением.– Ты не врешь?! Моя сестра связалась с бывшим уголовником! – он издал воинствующий вопль.– Пожалуйста, Дэви, не кричи так громко. Соседи начнут жаловаться.Пританцовывая, он прошел к окну.– А тетя Паула знает? Бьюсь об заклад, она упадет в обморок! – пропел он.– Дэви, я встречаюсь с Виктором не для того, чтобы сердить тетю. Я очень сильно люблю его.– Тяжелый случай! – он присвистнул.– Давай-ка поговорим о возвращении домой, – предложила она.Улыбка пропала с его лица.– Я стану самым несчастным человеком, если ты потащишь меня туда.– Я не изверг и не собираюсь тащить тебя силой, ты ведь знаешь.– Тогда я остаюсь, – решительно проговорил он, считая вопрос закрытым. – Я должен идти.– Куда?– Как куда? На гоночный трек. Маделин вскочила и последовала за ним к двери.– Вот тебе на такси. На первую попавшуюся машину не садись. Еще неизвестно, какой человек окажется за рулем машины и что у него на уме.– Хорошо, хорошо, – погладив сестру по голове, сказал он и улыбнулся. – Все нормально. Я буду вести себя как взрослый.– Ох, меня это так беспокоит.– Мне кажется, что теперь ты должна заботиться о своем бой-фрэнде, а не обо мне, – поддел он сестру.– Никакой он мне не бой-фрэнд, – ни к кому не обращаясь, ответила она и со вздохом заключила: – Я просто люблю его. – Любовь подвигла ее на вершину мира, это она поняла прошлой ночью.
– В таком случае надо брать их сегодня ночью, – уверенно заключил капитан Кросби.– Но и это не даст нам возможности взять всю банду, – отметил Виктор. – Фактически мы возьмем только самих рабочих – то есть работяг. А верхушка останется на свободе. Но нам-то нужны именно главари.– Мы заставим их заговорить, – усмехнулся Кросби.Виктор не был так уверен.– А если не заставим?– Не будь таким пессимистом, Канелли.– Просто я не уверен, правильно ли мы действуем.– Поверь мне, правильно. От тебя требуется быть в назначенное время на складе с угнанной машиной, остальное предоставь нам. А сейчас отправляйся домой и как следует отоспись. Ты выглядишь так, словно не спал всю ночь.Так и было на самом деле. Глядя на спящую Маделин, он непрестанно раздумывал, как им быть дальше. А сегодня Кросби прямо-таки убивает его. Чутье подсказывало Виктору, что спешить не надо. Он так определенно точно и не знал, сколько людей находилось там и где запасные выходы. Что, если их кто-то предупредил? Что, если?..Выйдя из подъезда полицейского управления, он оказался в пекле яркого солнечного дня. Они поступали неверно. Он чувствовал это. Но Кросби был старше по званию, и спорить с ним не имело смысла. Что ж, остается хорошенько отдохнуть.Вернувшись домой, Виктор лег на кровать и закрыл глаза. Постель все еще хранила нежный аромат Маделин. Вздохнув, он повернулся на бок. Сейчас надо думать не о ней. К ночи он должен быть свежим и бодрым. 14 Сидя в «феррари», Виктор нервно постукивал ногой по педали, ожидая, пока ворота откроются. Вокруг склада все выглядело спокойным. Кросби проделал неплохую работу: склад был окружен незаметно. Виктор надеялся, что он действительно окружен. Но чувство озабоченности, охватившее его еще утром, до сих пор трепетало в сердце.Ворота начали открываться, бесшумно отъезжая в сторону. Чем шире они откроются, тем легче людям Кросби будет проникнуть в помещение. Виктор опустил стекло машины и помахал мужчине, открывавшему ворота.Тот подошел. Но это был уже не тот толстяк, с которым Виктор разговаривал в прошлый раз.– В чем дело? – он исподлобья глянул на Виктора.– Послушай, что-то мне совсем плохо. У тебя нет, случайно, наркотиков.– Я такими вещами не балуюсь.– А травки?– Нет у меня ничего, – пробурчал он сквозь зубы. – Загоняй машину.– Да-да, – Виктор нажал на педаль газа и, включив заднюю скорость, резко затормозил. – Чертовы иностранные машины!– Какого ты тянешь? Ты что, первый раз за руль сел?Даже при тусклом освещении Виктор заметил, как побагровело лицо этого типа. Он сосредоточенно впился глазами в Виктора и не обратил внимания на тени людей, перебегавших от здания к зданию.– Заводи свою проклятую машину или я вытрясу из тебя душу! – рявкнул незнакомец.Через боковое зеркало Виктор заметил, что люди капитана подобрались уже вплотную к машине. Незнакомец так и не замечал их.Виктор продолжал разыгрывать дурака.– Так, значит, у тебя ничего нет?– Ну ты… – окончательно разъярился тип.И тут послышался голос:– Полиция. Всем оставаться на своих местах.Далее события развивались с головокружительной быстротой. Полицейские начали занимать помещение склада, и одновременно со всех сторон подъехали полицейские машины. Раздались чьи-то крики, и отовсюду стали выскакивать люди. Виктор оставил машину и кинулся наперерез первому бежавшему навстречу ему человеку. Некоторых схватили на месте, кое-кому удалось вырваться, и теперь они пытались скрыться. Слышались крики и ругательства.Виктор скрутил парня и стал на месте его обыскивать, когда раздались первые выстрелы.Что-то горячее ударило его в поясницу, но, занятый своим парнем, он сначала не обратил на это внимания. Огонь стал распространяться по всему телу. «Может, в поясницу вступило?» – мелькнула у него мысль. И тут все вокруг заволокло пеленой.
Еще не было и шести часов, как какой-то шум разбудил Маделин. Она села на кровати и недоуменно прислушалась. Шум повторился снова.Выбравшись из кровати, она накинула халат и, быстро причесав волосы, пошла к двери, боясь, что стук разбудит спящего Дэви.Остановившись у двери, она прислушалась и спросила:– Кто там?– Форрестер.Форрестер? Что ему нужно здесь в такой ранний час? Открыв дверь, Маделин удивлено посмотрела на лейтенанта.– Прошу прощения, что разбудил вас в такое время, но произошло несчастье.– Дэви? – она бросила испуганный взгляд на дверь брата.– Нет. В Виктора стреляли.Она почувствовала, как кровь прихлынула к лицу. Надо было собраться с мыслями и взять себя в руки.– Он… жив?– Пока не знаю, в каком он состоянии. Он находится в госпитале.– Ох, – только и смогла прошептать она. Силы оставляли ее.– Мне передали, что еще в машине «скорой» он спрашивал о вас. И я подумал, что, может быть, вы захотите поехать в госпиталь?Она нервно провела рукой по волосам. Мысли разбегались. В Виктора стреляли. Кто? Почему? Как это случилось?Форрестер переминался с ноги на ногу.– Так вы поедете?– Да, да, я еду. О Боже, чего же я хотела? – она никак не могла сообразить, что хочет сделать. – Я спущусь через минуту… Стреляли… куда попала пуля?– Хм…Маделин оглянулась и посмотрела на Форрестера. Он мялся, не решаясь что-то сказать.– Может, вы переоденетесь во что-нибудь подходящее? – наконец спросил он.В спальне она надела первую попавшуюся одежду – мятые слаксы и спортивную рубашку. Ей и в голову не пришло привести в порядок голову. На миг заглянув в ванную, она плеснула в лицо холодной воды и едва припудрила щеки.– Я догадываюсь, вы хотите узнать, что случилось, – как только они сели в машину, начал Форрестер.Маделин закусила губу.– Как же Виктор мог попасть в такую историю, если опять не нарушил что-то?Смех Форрестера удивил ее.– Это совсем не то, что вы думаете. Поскольку он выполнил задание, теперь я могу рассказать вам всю эту историю с самого начала. Он секретный агент, именно по этой причине ему и пришлось сидеть в тюрьме. Поэтому-то в него и стреляли.– Значит, он не вор? – информация свалилась на нее слишком быстро, и Маделин никак не могла ее сразу переварить.– Да нет, конечно. Он законопослушный гражданин. Отличный полицейский Трудяга.Услышав эти слова, Маделин поняла, что это скупая мужская похвала. В любое другое время такая похвала вместе осознанием того, что Виктор нормальный гражданин, привели бы ее в восторг, но только не теперь.– Вот мы и на месте.Маделин бросилась в госпиталь, и лейтенанту пришлось догонять ее.– Какой этаж? – на ходу спросила она.– Седьмой.Часы приема давно кончились, но никто и не пытался остановить Маделин. За дверью она остановилась, чтобы перевести дыхание. Она никак не могла представить Виктора бледным, лежащим без движения на белых простынях.– Виктор? – прошептала она, сделав шаг к нему.Он молчал. От него отходили какие-то трубки, а рядом стоял какой-то аппарат, назначения которого она не понимала.Она села на стул рядом с кроватью. Одна рука Виктора лежала на одеяле, и Маделин протянула свою руку и накрыла ею пальцы его руки. Все, что она могла сделать для него в эту минуту, – поддержать его своим прикосновением.Маделин не знала, сколько времени она просидела так, держа его руку в своих ладонях и только отпуская ее, когда приходил кто-нибудь из персонала. Дважды приходили врачи, и тогда она выходила в коридор и ждала там. Форрестер тоже ждал. С ним были какие-то люди, но ни лиц, ни имен их она не запомнила. Позвонив Дэви, чтобы сказать, где находится, она снова вернулась, в палату.Еще не открыв глаза, Виктор ощутил, как кто-то нежно и заботливо прикасается к его руке. Маделин, инстинктивно решил он, хотя еще не знал, где он находится.Воспоминания приходили к нему обрывочно. Он выполнял задание… потом страшный жар во всем теле…Позднее, в машине, он расслышал: «Не понятно, задеты ли жизненно важные органы или нет».Так и есть. В него стреляли. Вот почему его так обожгло. По крайней мере, Маделин с ним. С ней он ничего не боится.Веки казались ему страшно тяжелыми. Он пытался открыть их, прикладывая колоссальные усилия. Ему не терпелось увидеть Маделин.Она почувствовала, как пошевелился его палец, и приподняла голову. Глаза Виктора были открыты. Слава Богу! Она хотела кинуться в его объятия, но только улыбнулась.– Привет.Он еле слышно произнес:– Привет.– Как ты себя чувствуешь?Он постарался покачать плечами, но вспыхнувшая боль заставила его поморщиться.Обеспокоенная, Маделин протянула руку и погладила его лоб.– Не шевелись. Просто лежи и отдыхай, – Маделин приподнялась и поцеловала его в лоб, затем погладила по щеке. – Ты поправишься. – Она знала это наверняка. Интуиция подсказывала ей это.– Обязательно, – говорил он еще с трудом, слабым голосом. Но теперь это не причиняло такой боли.– Поправляйся и никуда не спеши. В твоем распоряжении целая вечность.Она наклонилась так близко, что он ощутил ее аромат, который был сильнее всех больничных запахов. Он ясно видел глубину ее фиалково-голубых глаз и нежный румянец щек. Как сильно хотелось обнять ее!– Я все знаю. Форрестер рассказал мне. Ничего не говори, – она хотела, чтобы он берег силы и поправлялся как можно скорее.Придвинув стул вплотную к кровати, она тихонько продолжала:– Форрестер рассказал о тебе столько хорошего. Он сказал, что ты трудяга и… – она говорила весело, очарованная его темными и бездонными глазами.– Выходи за меня замуж.Ей не нужно было время на раздумья. Ответ выскочил сам собой.– Да, – не дыша согласилась она. Накрыв рукой его руку, она любовно поцеловала его.Виктор вздохнул. Внезапно его охватило нетерпение. Надо быстро поправиться, чтобы как следует целовать ее.– Ты не возражаешь против переезда в Лос-Анджелес?Маделин улыбнулась.– Нет. Я думаю, преимущества этого очевидны. И Дэви будет рад, – нахмурившись, она спросила: – А ты не станешь возражать против того, чтобы он жил с нами? Не хочу отсылать его обратно к тете в Джорджию.– Возражать не буду. Да я и не думаю, что он вернется. Эпилог Через шесть месяцев после свадьбы Мэдди каждый вечер с нетерпением ожидала возвращения Виктора со службы. Ей повезло: она нашла работу в небольшом колледже. Первый семестр, к ее счастью, оказался не таким загруженным, и она могла уделять больше времени поискам мебели и других вещей для небольшого домика, арендованного ими прямо на побережье.Форрестер оказался прав: Виктора больше не привлекали к тайной работе, и он вернулся в отдел по раскрытию особо опасных преступлений. Он был доволен и все время улыбался.Вот и сейчас, придя домой, он улыбался. Когда он широко расставил руки, Маделин весело подбежала и, подняв голову, подставила губы для поцелуя. Она обвила его шею руками и приподнялась на цыпочки, чтобы крепче прижаться.Затем отстранилась и что-то прошептала ему на ухо.Он загадочно улыбнулся.– Я как раз об этом и думал. Если братья придут на обед немного раньше, мы игнорируем их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18