Здесь выложена электронная книга Вторая тетрадь смешных любовных историй автора по имени Кундера Милан. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Кундера Милан - Вторая тетрадь смешных любовных историй.
Размер архива с книгой Вторая тетрадь смешных любовных историй равняется 31.66 KB
Вторая тетрадь смешных любовных историй - Кундера Милан => скачать бесплатную электронную книгу
Кундера Милан
Вторая тетрадь смешных любовных историй
Милан Кундера
Вторая тетрадь
Смешных любовных историй
Перевел Виктор Коваленин
Содержание
ЗОЛОТОЕ ЯБЛОКО ВЕЧНОГО ВЛЕЧЕНИЯ
ПРОВОЗВЕСТНИК
ИГРА В АВТОСТОП
ЗОЛОТОЕ ЯБЛОКО ВЕЧНОГО ВЛЕЧЕНИЯ
Мартин
Мартин может то, что не получается у меня. Остановить, например, любую женщину в любом месте. Надо сказать, что за долгое время нашего знакомства я постоянно извлекаю из этой его способности пользу для себя, ибо люблю женщин не меньше его, но мне недостает его стремительной дерзости. Однако к недостаткам Мартина следует отнести то, что так называемое освоение женщины иногда становится для него самоцелью, и он на этой виртуозности останавливается. Поэтому не без некоторой горечи временами сравнивает себя с форвардом, который бескорыстно наигрывает мячи партнеру, а тот потом забивает легкие голы, пожиная дешевый успех.
В понедельник после работы я ожидал его в кафе на Вацлавской площади, рассматривая толстую немецкую книгу о культуре древних этрусков. Несколько месяцев я ждал ее из Германии по межбиблиотечному обмену при содействии нашего университета и, получив наконец сегодня, носил с собою как реликвию и даже был рад, что Мартин заставляет себя ждать, и я могу полистать долгожданный том за столиком кафе.
Когда размышляешь об античной культуре, чувствуешь некоторую печаль. Возможно, в этом есть толика зависти к грустно-сладкой медлительности тогдашней истории: эпоха древнеегипетской культуры длилась несколько тысяч лет, античной Греции -- почти тысячелетие. В этом отношении отдельная человеческая жизнь сопоставима с историей всего человечества: сначала погружена в жесткую медлительность, потом постепенно начинает ускоряться -чем дальше, тем быстрее. Мы с Мартином грешным делом оказались в той фазе жизни, когда дни, месяцы и годы проходят в сумасшедшей спешке. Два месяца назад Мартину уже стукнуло сорок.
Но, как утверждает Мартин, "все зависит от сопротивляемости законам", имея в виду не столько законы нашего государства, сколько, скажем, всеобщие закономерности -- ну, например, биологические или временные. Мартин сопротивлялся своим сорока годам, и его энтузиазм, непоседливость и неукротимая детскость были в этом сопротивлении его опорой.
История начинается
Он и прервал мои размышления. Мартин появился внезапно в стеклянных дверях кафе и направился ко мне, выразительно поглядывая и жестикулируя в сторону столика, за котором над чашкой кофе склонилась женщина. Не спуская с нее глаз, он подошел ко мне со словами:
-- Ну, что ты на это скажешь?
Мне стало стыдно: погрузившись в толстую книгу, только сейчас я обратил внимание на эту девушку, должен был признать -- довольно симпатичную.
В ту же минуту девушка выпрямилась и подала знак мужчине с черной бабочкой, что хочет расплатиться.
-- Быстро рассчитайся! -- приказал Мартин.
Нам уже казалось, что девушку придется догонять, но, к счастью, она задержалась у гардероба. Там она оставила хозяйственную сумку, и гардеробщица немного замешкалась с поисками, потом выложила ее на стойку. Девушка подала гардеробщице пару гривенников, и в ту же минуту Мартин вырвал у меня из рук немецкую книгу.
-- Мы с удовольствием положим ее сюда, -- бодро произнес он, как будто так и надо, и начал старательно запихивать книгу в сумку девушки.
Девушка, казалось, удивилась, но не знала, что сказать.
-- В руках ее неудобно нести, -- добавил еще Мартин, а когда девушка взялась за сумку сама, стал выговаривать мне, что я не умею себя вести.
Милая барышня была медсестрой сельской лечебницы, в Прагу "заскочила на часок" и сейчас торопилась на автостанцию. Пути до трамвайной остановки хватило, чтобы узнать о ней все существенное и договориться, что в субботу мы приедем к ней в Б. -- а у нее, как выразительно добавил Мартин, наверняка есть симпатичная подруга.
Пришел трамвай, я подал барышне сумку, и она хотела достать книгу, но Мартин великодушным жестом помешал ей это сделать: мы, мол, в субботу все равно приедем, пусть барышня пока полистает... Барышня смущенно засмеялась, трамвай тронулся, и мы помахали ему вслед.
Ничего не поделаешь -- книга, которую я так долго ждал, внезапно очутилась в туманной дали. Что ни говори, ощущение довольно отвратительное. Но какое-то безрассудство счастливо несло меня через все это на услужливо распростертых крыльях. Мартин мгновенно придумал, как отговориться у своей молоденькой жены на вторую половину субботы и следующую ночь (именно так все и было: дома у него оставалась молодая жена, и хуже того -- он любил ее; еще хуже -- он боялся ее; и совсем плохо -- он боялся за нее).
Успешный "регистраж"
За небольшую плату я взял напрокат для нашей вылазки приличный "москвич", и в субботу в два часа дня подъехал к дому Мартина. Он уже ждал, и мы отправились.
Был июль, и стояла страшная жара.
Мы хотели добраться до Б. как можно скорее, но когда увидели по пути в каком-то селе двух парней в одних трусах и с красноречиво мокрыми волосами, решили остановиться. Действительно, в паре шагов от дороги, за гумном оказался пруд. К сожалению, я разучился спать как прежде, последнюю ночь проворочался в постели до трех часов из-за разных неурядиц, так что захотелось освежиться. Мартин тоже был не против.
Мы надели плавки и бросились в воду. Я нырнул, потом поплыл к противоположному берегу, Мартин же немного потоптался в воде, ополоснулся и вылез. Поплавав немного, я выбрался на берег и увидел, что Мартин что-то сосредоточенно изучает. На берегу верещала куча детишек, где-то неподалеку местная молодежь гоняла мяч, но Мартин упорно смотрел на стройную фигурку девушки, стоявшей спиной к нам метрах в пятнадцати и неподвижно глядевшей на воду.
-- Посмотри, -- сказал Мартин.
-- Смотрю.
-- И что скажешь?
-- Что я должен сказать?
-- А ты не знаешь?
-- Надо подождать, пока она повернется, -- сказал я.
-- Вовсе не обязательно. Того, что она показывает с этой стороны, мне достаточно.
-- Ну, ладно, -- согласился я, -- но, к сожалению, у нас нет времени что-то делать.
-- Зарегистрировать хотя бы, зарегистрировать! -- сказал Мартин и обратился к мальчишке, который недалеко от нас натягивал трусы: -- Мальчик, скажи, пожалуйста, как зовут ту девушку? -- Он показал на девицу, в какой-то странной апатии остававшейся в прежней позе.
-- Вон ту?
-- Да.
-- Она нездешняя, -- ответил мальчишка.
Потом Мартин обратился к девочке лет двенадцати, загоравшей рядом.
-- Девочка, ты знаешь, кто вон та барышня на берегу?
-- Вон та?
-- Да.
-- Это Манка...
-- Манка? А как дальше?
-- Манка Панкова... Из Траплиц...
Девушка все еще стояла на берегу спиной к нам. Потом нагнулась за купальной шапочкой, а когда выпрямилась, натягивая ее на голову, Мартин уже стоял рядом со мной:
-- Это некая Манка Панкова из Траплиц. Можем отправляться.
Он был совершенно спокоен, удовлетворен и думал уже только о дальнейшем пути.
Немного теории
Мартин называет это "регистраж". Он исходит из своего богатого опыта -тот привел его к убеждению, что не так уж трудно девушку соблазнить; гораздо труднее, если у вас в этом отношении высокие квалификационные требования, всегда знать достаточное количество девушек, которых вы еще не соблазнили.
Поэтому он утверждает, что нужно всегда, постоянно, при каждой возможности вести широкий "регистраж", то есть записывать в блокнот или в себе в память (сам Мартин полагается исключительно на память) имена женщин, которые нас заинтересовали и с которыми мы могли бы когда-нибудь контактировать.
"Контактаж" -- более высокая ступень деятельности и означает, что с определенной женщиной мы вступаем в отношения, знакомимся с ней, открываем к ней доступ.
Кто любит тщеславно оглядываться на прошлое, тот придает особое значение именам женщин "полюбленных". Но тот, кто смотрит вперед, в будущее, должен прежде всего позаботиться о длинном списке регистрированных и контактированных.
Над "контактажем" стоит только единственная, последняя степень близости, и я с удовольствием подчеркиваю, отдавая должное Мартину, что те, кто стремится только к последней ступени, -- всего лишь жалкие и примитивные мужики, напоминающие сельских футболистов, которые бездумно бросаются на ворота соперника, забывая, что к голу (и ко множеству последующих голов) ведет не опрометчивая охота стрелять, но прежде всего основательная и порядочная игра в поле.
-- Рассчитываешь когда-нибудь приехать за ней в эти Траплицы?
-- Кто знает... -- ответил Мартин.
-- Как бы то ни было, -- снова сказал я, -- день начался неплохо.
Игра и необходимость
К лечебнице в Б. мы добрались в отличном настроении. Было около половины четвертого. По телефону с проходной вызвали нашу сестру. Через минуту он вышла в больничной шапочке и в белом халате. Я заметил румянец на ее щеках и посчитал это хорошим предзнаменованием.
Мартин произнес соответствующие слова, и девушка сообщила, что служба ее кончается в семь и чтобы мы ждали ее у лечебницы в это время.
-- Со своей подругой вы уже договорились? -- спросил Мартин, и девушка кивнула:
-- Мы придем вдвоем.
-- Хорошо, -- сказал Мартин, -- но мы же не можем ставить моего коллегу перед чем-то неведомым?
-- Ну ладно, -- сказала девушка, -- можем на нее посмотреть. Божена в терапевтическом.
Когда мы неспешно пересекали больничный двор, я не очень уверенно спросил:
-- Та толстая книга -- она еще у вас?
Сестра кивнула: да, она у нее здесь, в больнице. У меня с души свалился камень, и я предложил сходить сначала за книгой.
Мартину, конечно, не очень понравилось, что я так откровенно отдаю предпочтение книге, а не женщине, которую мне хотят представить, но я все же настоял на своем.
Признаюсь, я очень переживал все эти дни, что труд о культуре этрусков оказался вне моего поля зрения. И только своей высокой самодисциплине я обязан тем, что вытерпел все это, не моргнув глазом, не желая ни при каких обстоятельствах портить Игру, являющуюся для меня ценностью, которую с молодых лет я учился почитать и подчинять ей все свои личные интересы и склонности.
Пока я растроганно встречался со своей книгой, Мартин продолжал беседовать с сестричкой и достиг уже того, что девушка пообещала договориться со знакомыми о квартире недалеко от Готерского пруда. Все мы были в высшей степени довольны и отправились наконец через больничный двор к небольшому зеленому строению, где находилось терапевтическое отделение.
Навстречу нам как раз шла какая-то медсестра вместе с доктором, смешным верзилой с торчащими ушамию. Он и привлек мое внимание, а наша сестра в эту минуту слегка меня толкнула; я усмехнулся. Когда они миновали нас, Мартин обернулся ко мне:
-- Тебе повезло, парень! Такую прекрасную барышню ты вряд ли заслужил.
Стыдясь признаться, что в тот момент я смотрел на длинного доктора, я тоже высказался одобрительно. Впрочем, никакого лицемерия с моей стороны не было. Я доверяю вкусу Мартина больше, чем своему, поскольку знаю, что его вкус опирается на гораздо более высокий интерес, чем мой. Я стремлюсь быть объективным во всем -- в том числе, в делах любовных, какие лишь по недоразумению считают царством произвола; поэтому я всегда отдаю предпочтение знатокам, а не дилетантам.
Кто-то может посчитать это ханжеством, но я, разведенный мужчина, который именно сейчас рассказывает об одной из своих авантюр (и ни в коем разе не исключительной), считаю себя дилетантом. Да, я дилетант. Можно сказать, что я играю во что-то, а Мартин живет этим. Иногда мне кажется, что вся моя полигамная жизнь наполнена не чем иным, а только подражанием другим мужчинам. Не отрицаю, что подражаю с удовольствием. Но я не могу избавиться от ощущения, что в этом моем удовольствии остается все же нечто свободное, игровое и необязательное, вроде посещения картинных галерей или заморских краев и что нет в нем никакого подчинения безусловному императиву, который я чувствую в эротической жизни Мартина. Именно присутствие этого безусловного императива возвышает Мартина в моих глазах. Суждения о женщине, кажется мне, его устами высказывает сама Природа, сама Необходимость.
Лучик из дому
Когда мы вышли из лечебницы, Мартин заявил, что все идет отлично, и потом добавил:
-- Вечером, конечно, нам надо поторопиться. Хочу быть дома в девять.
Я остолбенел:
-- В девять? Это значит -- выехать в восемь! Но тогда мы напрасно приезжали сюда! Ты ведь рассчитывал на всю ночь!
-- Зачем нам транжирить время?
-- Но какой смысл было ехать сюда ради одного часа! Чем ты собираешься заниматься с семи до восьми?
-- Всем. Как ты заметил, насчет квартиры я постарался, так что все пойдет как по маслу. Лишь бы ты действовал достаточно решительно.
-- Но зачем тебе, скажи, пожалуйста, быть дома в девять?
-- Я обещал Иринке. Она привыкла по субботам перед сном играть в жолика.
-- О боже... -- вздохнул я.
-- У Иринки вчера были неприятности в конторе, так что -- оставлять ее без маленького субботнего удовольствия? Понимаешь, это лучшая из женщин в моей жизни. В конце концов, -- добавил он, -- разве тебе не будет приятно провести свободный вечер дома?
Я понял, что возражать бесполезно. Его заботу о спокойствии жены никогда ничем не остановить, а его вера в бесконечные эротические возможности каждого часа или минуты никогда ничем нельзя поколебать.
-- Пошли, -- сказал Мартин, -- до семи еще три часа! Не будем терять время понапрасну!
Обман
Мы пошли по широкой дороге местного парка, которая служила здешним жителям центральным местом встреч, рассматривая девичьи пары, которые разгуливали рядом или сидели на лавках; качество девушек оставляло желать лучшего.
Мартин, правда, завел разговор с одной парой и даже договорился о свидании, но я знал, что это несерьезно. Это был так называемый "тренировочный контактаж", к которому Мартин прибегал время от времени для поддержания формы.
Неудовлетворенные, мы вышли из парка на улицы, по-местечковому пустые и скучные.
-- Пошли попьем, -- предложил я Мартину.
Нам попался какой-то дом с вывеской "Кафе". Мы вошли, но там оказалась столовая самообслуживания -- облицованное кафелем помещение, от которого веяло холодом и неуютностью. Мы подошли к стойке, взяли у неприветливой продавщицы по стакану лимонада и сели за столик, выпачканный остатками соуса, что не располагало к долгому сидению.
-- Не обращай на это внимание, -- сказал Мартин. -- Уродство в нашем мире выполняет свою позитивную функцию. Никто нигде не хочет задерживаться, повсюду люди спешат, и так поддерживается нужный темп жизни. Но мы не дадим себя спровоцировать. Можем здесь, под кровлей безобразного зала, спокойно поговорить. -- Он выпил лимонад и спросил: -- Ты уже контактировал с той медичкой?
-- Разумеется, -- ответил я.
-- Ну и -- как она? Расскажи подробнее!
Я стал описывать ему медичку. Большого труда это не составляло, потому что никакой медички не было. Да. Возможно, это не делает мне чести, но это так: медичку я выдумал.
Даю слово, что сделал я это не для того, чтобы похвалиться перед Мартином либо из желания поводить его за нос. Я придумал эту медичку просто потому, что не мог больше сопротивляться настоянию Мартина.
Его требования к моей активности были беспредельны. Мартин был убежден, что я каждый день встречаюсь с новыми и новыми женщинами. Он видел меня совсем не таким, каков я в действительности, и если бы я ему сказал правду -- что за всю неделю я не только не овладел ни одной женщиной, но даже не думал о них, -- он посчитал бы меня лицемером.
Поэтому неделю назад мне пришлось разыграть перед ним "регистраж" выдуманной медички. Мартин был удовлетворен и ожидал теперь "контактажа". А сегодня проверял мои успехи.
-- Какого она уровня? В сравнении, скажем, с... -- Он закрыл глаза, подыскивая эталон, потом вспомнил одну нашу общую знакомую. -- ...в сравнении с Маркеткой?
-- Гораздо выше.
-- Что ты говоришь! -- восхитился Мартин.
-- Она на уровне твоей Ирины.
Собственная жена была высшим эталоном для Мартина. Он был весьма удовлетворен моим отчетом и погрузился в мечтательную задумчивость.
Успешный "контактаж"
Потом в кафе вошла какая-то девица в вельветовых брюках и в куртке. Подошла к стойке, взяла стакан лимонада, прошла к соседнему с нашим столику и, не присаживаясь, выпила.
Мартин повернулся к ней:
-- Барышня, мы здесь иностранцы и хотим вас спросить...
Девушка улыбнулась. Была она довольно симпатичной.
-- Нам страшно жарко, прямо не знаем, что делать...
-- Идите искупайтесь.
-- О, именно это нам нужно. Но мы не знаем, где это можно сделать.
-- Так у нас никакой купальни нет.
-- Как же так?
-- Был один бассейн, но там месяц назад спустили воду.
-- А речка?
-- Там землечерпалки.
-- Куда же вы ходите купаться?
-- А на Готерский пруд, но это аж семь километров.
-- Ничего страшного, мы на машине.
Вторая тетрадь смешных любовных историй - Кундера Милан => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Вторая тетрадь смешных любовных историй автора Кундера Милан дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Вторая тетрадь смешных любовных историй у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Вторая тетрадь смешных любовных историй своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Кундера Милан - Вторая тетрадь смешных любовных историй.
Если после завершения чтения книги Вторая тетрадь смешных любовных историй вы захотите почитать и другие книги Кундера Милан, тогда зайдите на страницу писателя Кундера Милан - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Вторая тетрадь смешных любовных историй, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Кундера Милан, написавшего книгу Вторая тетрадь смешных любовных историй, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Вторая тетрадь смешных любовных историй; Кундера Милан, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн