Я понял, что ты меня обманываешь, и решил тобой всерьез заняться. Пришлось отправить твоего дружка в больницу. – Линда вытаращила глаза от ужаса, и он засмеялся. – Что, испугалась? И Джулию отправил подальше, чтобы нам с тобой никто не помешал. – Он огляделся по сторонам и перешел на зловещий шепот: – Так что мы с тобой одни. Вот возьму и придушу тебя… А труп спрячу на стройке, в котловане под одним из моих коттеджей. И никто ничего не узнает.
Линду била дрожь. Теперь у нее не осталось и тени сомнения: Генри Стоун свихнулся.
– Не надо! Я не могу сказать вам, где Флер. Почему вы не оставите ее в покое? У нее теперь новая жизнь.
– Ах ты, сука! – Схватив Линду за волосы, он поволок ее на кухню. И чем громче она визжала, тем сильнее он тянул, чуть не вырывая волосы с корнем.
На кухне Генри засунул ее голову в мойку и открыл кран горячей воды. Вода полилась на шею, сначала теплая, потом горячее и горячее, обжигая кожу…
– Где Флер? – кричал он. – Где?!
Линда задыхалась от рыданий и не могла говорить, даже если бы захотела. Генри вцепился ей в плечи и рывком повернул к себе лицом. Взглянув ему в глаза, она испытала животный страх. Даже не заметила кулак, а лишь ощутила удар в висок. Пошатнувшись, повисла на нем, чтобы не упасть, и взмолилась:
– Не бейте меня больше. Пожалуйста, не бейте!
Вместо ответа последовало еще два удара: один в лицо, другой в живот. Корчась от боли, Линда упала, а Генри угрожающе занес ногу, выдавив сквозь зубы:
– Где она?
В полуобмороке она повернулась к нему разбитым в кровь лицом. Приоткрыла рот, и он наклонился к ней поближе. В затуманенном мозгу всплыли его угрозы, и Линда, с трудом шевеля губами, произнесла:
– Трен… тон… хаус.
Она замолчала, и он, пнув ее под ребра, уточнил:
– Трентон-хаус. А где это? Где, черт тебя подери!
Увидев нависший над ней кулак, Линда услышала словно со стороны свой тонкий, жалобный голосок:
– Не надо! Не бейте меня больше!
Опустившись на колени, он приподнял ее с пола, прижал к себе, как мать испуганного ребенка, и тихо повторил:
– Трентон-хаус. Где это?
Слезы градом катились по щекам Линды.
– Хартл… Плейс. – Она перевела дух и чуть слышно попросила: – Пожалуйста, не делай и ей больно.
– Послушай ты, сучка! – прошипел Генри. – Не вздумай ее предупредить! И никому ни слова о том, что здесь было. Не то я тебя прикончу! Сама знаешь, мне это раз плюнуть. – Он выдавил смешок. – Даже если меня упекут за решетку, я тебя все равно найду. Из-под земли достану. Ясно?
Убедившись, что до нее дошло, Генри швырнул ее на пол, схватил пальто и бумажник и выбежал из дому.
«Трентон-хаус, Хартл-Плейс», записал он на клочке бумаги, который нашел в бардачке. С победной улыбкой запустил мотор и помчал вперед, бормоча себе под нос:
– На север! Едем на север. Скоро я увижу тебя, Флер!
Линда слышала, как хлопнула входная дверь. Она знала, куда он поехал, но без сил лежала на полу, то приходя в сознание, то снова уходя в забытье.
Очнулась она нескоро. В гостиной били часы. Один, два, три… Не успели они утихнуть, как зазвонил телефон. Он все звонил и звонил. Умолкал и тут же начинал звонить снова. Линда попробовала приподняться, но безуспешно. Она не помнила, как здесь очутилась, но твердо знала одно: ее зверски избили, а Флер грозит опасность.
Мучительно долго к ней возвращалась память. В воспаленном мозгу вспыхнуло безумное лицо Генри и его слова: «Не вздумай ее предупредить… Не то я тебя прикончу!»
Заметив рядом табурет, Линда подползла, вцепилась в него руками и, с трудом приподняв избитое тело, легла на него животом. Это действие полностью вымотало ее, и она сделала передышку и огляделась. А телефон все звонил. Переставал на короткое время и звонил снова и снова.
– Флер, – выдавила Линда сквозь распухшие, спекшиеся губы. – Что я наделала! – В голове молотком стучала мысль: надо предупредить Флер.
Собравшись с силами, Линда добралась до мойки и встала над ней, сложившись пополам. Ей казалось, что у нее переломаны все ребра. Вскрикнув от боли, она потянулась к крану, отвернула его и вспомнила, как Генри пытал ее горячей водой. Вдруг он вернется и кошмар возобновится?!
Линда засунула голову под холодную струю: вода в мойке стала кроваво-красной. Она не закрывала кран до тех пор, пока вода не стала прозрачной.
На ватных ногах дотащилась до гостиной. При виде пятен крови на ковре ее замутило. Опершись о стену, пришла в себя и доковыляла до дивана за сумочкой. Вернулась в холл и присела отдышаться на стул рядом с телефоном. Он снова зазвонил. Что делать? Снимать трубку или нет? А вдруг это он? Решил ее проверить. А может, звонит его жена?
Рука сама потянулась к трубке. Если это Джулия, надо ей рассказать, что сотворил ее муж. Она приложила трубку к уху и, услышав на том конце истерический женский голос, запаниковала. Бросив трубку, Линда тупо смотрела, как она болтается на проводе, а из трубки несся истошный крик:
– Генри! Генри!
Она хотела поднять трубку, но рука застыла в воздухе. «Из-под земли достану!» Он убьет ее. Ведь он рехнулся!
Линда поднялась и, случайно бросив взгляд в зеркало, испугалась своего отражения. Лицо заплыло до полной неузнаваемости. Мокрые волосы прилипли к голове. Одежда в клочьях. Господи! А ведь это только цветочки! Что же с ней станет, если она осмелится предупредить Флер?!
Медленно, шаг за шагом, Линда вернулась в гостиную, нашла свое пальто (оно так и висело на спинке кресла, куда его бросил Генри), оделась и вышла из дому. Дойдя до конца подъездной аллеи, прислонилась к забору, подождала, пока перестанет бешено колотиться сердце, и, пошатываясь, вышла на шоссе.
Стояла ночная мгла. Нужно добраться домой. И как следует подумать. На ее счастье попалось такси. Посмотрев на нее, таксист хохотнул и, подмигнув, спросил:
– Что, мисс, погуляли на славу? Завидую!
Линда молчала, и водитель, решив, что она под мухой, оставил ее в покое. Вылезая из машины, она чуть не упала, чем развеселила не в меру смешливого таксиста.
– Вот что такое выносливость! Проводить вас до двери, мисс?
Линда молча покачала головой, тот лихо развернулся и скрылся из виду.
Путешествие до двери квартиры отняло у Линды последние силы. Только сейчас она осознала весь ужас случившегося. Рухнув в кресло рядом с телефоном, она вновь проживала события страшной ночи. Боль утихла, но тело сковало немотой.
Дрожащими руками Линда сняла трубку, набрала номер Эми и стала ждать. Прошла вечность, прежде чем сняли трубку.
– Помогите! Эми, пожалуйста… помогите!
– Линда, это ты? – Эми не сразу узнала ее голос. – Тебе плохо? – На том конце молчали. – Сейчас приеду.
Через двадцать минут Эми вышла из такси и поднялась к Линде. Насторожившись при виде полуоткрытой двери, она осторожно заглянула внутрь и позвала:
– Линда!
Не получив ответа, перешагнула через порог и, войдя в гостиную, увидела Линду. Та лежала без чувств, запрокинув разбитое лицо, а со столика свисала телефонная трубка.
– Боже праведный! Линда! Да кто же тебя так? – Она наклонилась, и ей показалось, что Линда не дышит.
Эми вызвала «скорую», и Линду отвезли в больницу.
Ребенок все плакал и плакал.
– Что, соскучилась по мамке? – Взяв девочку на руки, Салли принялась ее укачивать. – Самый сладкий сон, а я тут хожу как неприкаянная!
Наконец Элиза уснула, и Салли уложила ее в кроватку.
– Знамо дело, соскучилась по мамке. И мамка по тебе скучает! – ворковала она. – Насилу уговорила уехать от тебя на денек! Поехала она с Тони по делам, но и то ладно! Хоть бы они сошлись! Знаешь, что я тебе скажу, красавица ты моя? Лучше Тони папы тебе не сыскать! – Взглянув на невинное детское личико, умилилась. – Ну, чисто ангел! Вот мамка на тебя и не нарадуется! А уж как с тобой носится! Ровно курица с яйцом! И все меня учит, будто я не умею ходить за дитем. Насмерть заучила! – Она передразнила Флер: – Не забудь вовремя покормить. Поменяй пеленки. Подержи после еды, чтобы срыгнула. Расчеши волосики.
Девочка с каждым днем становилась все больше похожа на мать. Глаза из голубых превращались в карие, а пушок на голове стал цвета спелой пшеницы.
Ложась в постель, Салли ворчала:
– Мамка над тобой так трясется, будто кто хочет отнять у нее эдакое сокровище!
Раньше Дик Трентон любил поспать, но с тех пор как потерял жену, страдал бессонницей. В эту ночь ему тоже не спалось. Ворочался в кровати, глядя как свет постепенно вытесняет тьму, а ранним утром встал и подошел к окну.
– Посмотри, радость моя, какой сегодня рассвет! – шепнул он, кивнув на золотистое зарево на горизонте. – Видно, день будет прохладный и ясный. Как ты любила… – И он не то вздохнул, не то всхлипнул. Вспомнил Мэг, и на душе стало тяжко. – Мы вырастили плохую дочь! Знаешь, радость моя, иной раз мне кажется, это она отняла тебя у меня. Знать бы наверняка…
На подъездной аллее показался большой белый автомобиль с зажженными фарами.
«Кого это принесло в такую рань?» – удивился он и отошел от окна, чтобы его не заметили.
Мэг проснулась от громкого стука в дверь. Похолодев от страха, вскочила с кровати. Страх, что ее разоблачат, никогда не покидал ее. Подбежала к окну. На пороге стоял мужчина. Заметив белый «роллс-ройс», Мэг с облегчением вздохнула: не полиция! Открыв окно, спросила:
– Что вам угодно?
Генри Стоун поднял голову и, чуть помедлив, ответил:
– Я приехал повидать Флер Робинсон. – Откровенничать с посторонними не хотелось, но выбора не было.
– Подождите минутку, я спущусь. – Затворив окно, Мэг хмыкнула. – Кто это приехал навестить милашку Флер? Отец ребенка или муж? – Впрочем, какая разница! Главное, что приехал, и, Бог даст, увезет отсюда соперницу!
Мэг отворила дверь, и Генри Стоун невольно восхитился ее красотой. В белом шелковом пеньюаре, с роскошными каштановыми волосами она выглядела весьма соблазнительно.
– Вынуждена вас огорчить. Флер Робинсон здесь нет.
– Я видел в окне наверху чью-то тень. – Генри шагнул через порог. – Это она? Да? Она велела меня прогнать?
– Какой вы подозрительный! Это мой отец. Старика мучает бессонница. А прогонять вас я не собираюсь. Проходите. – И Мэг распахнула дверь. – Не в дверях же разговаривать!
– Разговаривать с вами я не намерен! Я всю ночь просидел за рулем, хочу есть и валюсь с ног от усталости. Скажите, где Флер, и я сразу поеду к ней.
– Она вернется только вечером. – Мэг оглядела гостя, и он ей сразу пришелся по нраву. – Сварю вам чашку крепкого кофе и сделаю пару бутербродов. Может, хотите чего-нибудь горячего? Вам не помешает отдохнуть и расслабиться.
– Так Флер уехала?
– Да, вчера вечером. – Мэг с намеком улыбнулась. – Со своим дружком. – И подмигнула: пусть побесится!
Удар попал точно в цель. Оттолкнув ее, Генри зарычал:
– Врете! Она здесь! Я знаю, она здесь! – И он побежал по холлу, распахивая одну за другой двери всех комнат. – Без нее я никуда не уеду!
– Здесь вы ее не найдете. – Закрыв входную дверь, Мэг с удовольствием смотрела, как гость носится по комнатам в поисках Флер.
Распахнув дверь в кухню, он чуть не столкнулся с Диком Трентоном.
– Это моя кухня! Что вам здесь нужно?
Мощным толчком Генри отбросил старика в сторону, тот упал и стукнулся головой об ящик с углем.
Мэг не спеша подошла к двери кухни и, увидев, что у отца голова в крови, брезгливо поморщилась.
– Поделом тебе! Дураком жил, дураком и подохнешь!
А Генри помчался наверх. Он бегал из комнаты в комнату, звал Флер, и его крик заглушал хлопанье дверей:
– Я люблю тебя, Флер! И хочу заботиться о тебе и о нашем ребенке! Ты все не так поняла! Жена для меня ничего не значит! Я от нее избавлюсь. Флер, мне нужна только ты… Ты и наш ребенок. Почему ты не сказала мне, что ждешь ребенка? Ты не имела права скрывать это! Ведь он мой!
Убедившись, что Флер в доме нет, Генри спустился вниз, мрачный и усталый. Мозг сверлила мысль: найти Флер.
– Я же вам сказала, здесь ее нет. Ну что, убедились?
Схватив ее за волосы, Генри прошипел:
– Что еще за дружок? Кто он? Где они сейчас?
– Спросите у старика!
Дик Трентон все слышал и молча ждал.
– Ничего не знаю. А если бы знал, все равно бы не сказал.
Генри ударил его по лицу, но тот упорно молчат.
– Дайте я попробую! – Мэг подошла к отцу так близко, что испачкала пеньюар его кровью. – Я знаю, что Тони, попросил тебя приглядеть за лошадьми, пока будет в отъезде. Он не сказал, куда едет с этой… женщиной?
– Не сказал.
– Врешь!
Генри схватил старика за шиворот.
– Не знаю, что у вас тут за дела… – Покосился через плечо на Мэг. – И знать не хочу. Скажите мне, где Флер и тот мужчина, и я сразу уеду.
Дик Трентон плюнул ему в лицо. Озверев, Генри схватил его за худую старческую шею и принялся душить.
– Нет! – Мэг наскочила на гостя. – Вы же его задушите!
– А вас это волнует? – рассмеялся Генри.
– Представьте себе, волнует! Если вы его прикончите, он вам ничего не скажет. А мне здесь полиция ни к чему! Да и какая вам разница, где они? Вечером она вернется, и я вас к ней доставлю. А пока ешьте, пейте и отдыхайте.
– Пожалуй, вы правы, – согласился Генри и отпустил руки. Старик мешком рухнул на пол. – Не хочу, чтобы Флер видела меня в таком виде. Усталым и небритым… – Заметив на пиджаке пятно крови, коснулся его пальцем и спросил: – А вы не могли бы вывести это пятно?
– Не волнуйтесь, выведу! – Мэг помогла гостю снять пиджак и повесила его на спинку стула. – Садитесь, я приготовлю вам чего-нибудь горячего. Хотите выпить?
– Дайте мне виски! – Генри сел за стол. – И побольше!
– Так вы и есть отец ребенка? Я так и знала, что она сбежала от мужа. – Мэг оценила его взглядом. – Ведь вы ее муж? – Налив виски, проследила, как гость, не отрываясь, выпил стакан до дна. Налила еще, но тот отказался.
– Вы обещали горячее. – Когда он увидит Флер, ему понадобится светлая голова.
– Настоящий мужчина! Волевой и немногословный. Да?
Генри прикрыл глаза, а Мэг хлопотала у плиты над сковородой с омлетом и беконом. Наготовила целую гору тостов и, когда омлет прожарился, выложила на тарелку и поставила перед гостем. Тот смел еду, вытер рот тыльной стороной ладони, откинулся на спинку стула и сказал:
– А теперь почистите пиджак.
Мэг повиновалась. Гость приехал как нельзя кстати. И она ему поможет. С превеликим удовольствием.
Пока она возилась у мойки с кровяным пятном на лацкане, Генри спросил:
– А что вы знаете о мужчине, с которым она уехала?
– Его зовут Тони Стедман.
Генри выпрямился, и его глаза зажглись интересом.
– Я хочу знать о нем все. И о ней тоже. Рассказывайте.
11
Флер вся светилась от радости. Тони взял ее с собой в Харрогит, на фестиваль искусств, где были выставлены его работы. По такому случаю она купила себе новый костюм – в меру строгий и в то же время женственный. Изумрудный цвет всегда шел ей: он подчеркивал глубину карих глаз и золотистый блеск волос. Когда Флер и Тони пришли завтракать в кафе, все обратили на нее внимание.
– Зря я вас взял с собой на выставку! – вздохнул Тони.
– Почему? Сами пригласили, а теперь заявляете, что зря.
– Все будут глазеть не на мои работы, а на вас! – пошутил он и уже другим тоном признался: – Хочу всерьез заняться разведением лошадей. Люблю работать на земле. А резьба это так… Чтобы отвлечься… – Опустив глаза, он не закончил фразы. – Впрочем, вряд ли вам это интересно.
У Флер возникло ощущение, что Тони хочет ей о чем-то рассказать, но не знает, с чего начать.
– Вы очень талантливый человек! Не бросайте резьбу, Тони! Знаете, а ведь я вам завидую.
– Вот как? Чему именно?
– Хотя бы таланту. Ваши скульптуры… – Флер не могла подыскать слова: ничего красивее она в жизни не видела. – А еще у вас есть своя земля. И настоящее дело в жизни. Родит кобыла жеребенка, вы его растите… А когда вырастет, ищете для него хорошего хозяина.
– Спасибо вам за эти слова! – шепнул он. – Вы правы.
– Так вы не станете принимать поспешных решений?
– Не буду. Даю слово. – И он улыбнулся.
– Как вы ловко все устроили! – удивился Тони, войдя в зал, где были выставлены его работы. – Впрочем, свой недюжинный талант организатора вы проявляете не впервые.
– Так вы меня прощаете? За то, что я самовольно повышаю цены на ценниках?
– Я подумаю, – с улыбкой обещал он.
– До открытия осталось десять минут, – рассеянно заметила Флер, ища глазами телефон. – Пойду позвоню Салли.
– Опять? Салли решит, что вы не доверяете ей ребенка.
– Позвоню еще разок, и все. Больше не буду. Правда!
Флер набрала номер четыре раза, и каждый раз было занято.
«Воюет с мясником! – решила она. – Или с молочником. Ладно. Позвоню потом, когда она призовет всех к порядку».
Флер не могла знать, что в это время Салли говорит с Эми и разговор у них серьезный.
Она вернулась в зал, где Тони беседовал с организатором выставки господином Румом.
– Позвольте представить вам Флер. Если она за что берется, то делает безупречно. А это господин Рум.
– Рад познакомиться! Мы не раз общались по телефону, и я несказанно рад, что наконец познакомился с вами лично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Линду била дрожь. Теперь у нее не осталось и тени сомнения: Генри Стоун свихнулся.
– Не надо! Я не могу сказать вам, где Флер. Почему вы не оставите ее в покое? У нее теперь новая жизнь.
– Ах ты, сука! – Схватив Линду за волосы, он поволок ее на кухню. И чем громче она визжала, тем сильнее он тянул, чуть не вырывая волосы с корнем.
На кухне Генри засунул ее голову в мойку и открыл кран горячей воды. Вода полилась на шею, сначала теплая, потом горячее и горячее, обжигая кожу…
– Где Флер? – кричал он. – Где?!
Линда задыхалась от рыданий и не могла говорить, даже если бы захотела. Генри вцепился ей в плечи и рывком повернул к себе лицом. Взглянув ему в глаза, она испытала животный страх. Даже не заметила кулак, а лишь ощутила удар в висок. Пошатнувшись, повисла на нем, чтобы не упасть, и взмолилась:
– Не бейте меня больше. Пожалуйста, не бейте!
Вместо ответа последовало еще два удара: один в лицо, другой в живот. Корчась от боли, Линда упала, а Генри угрожающе занес ногу, выдавив сквозь зубы:
– Где она?
В полуобмороке она повернулась к нему разбитым в кровь лицом. Приоткрыла рот, и он наклонился к ней поближе. В затуманенном мозгу всплыли его угрозы, и Линда, с трудом шевеля губами, произнесла:
– Трен… тон… хаус.
Она замолчала, и он, пнув ее под ребра, уточнил:
– Трентон-хаус. А где это? Где, черт тебя подери!
Увидев нависший над ней кулак, Линда услышала словно со стороны свой тонкий, жалобный голосок:
– Не надо! Не бейте меня больше!
Опустившись на колени, он приподнял ее с пола, прижал к себе, как мать испуганного ребенка, и тихо повторил:
– Трентон-хаус. Где это?
Слезы градом катились по щекам Линды.
– Хартл… Плейс. – Она перевела дух и чуть слышно попросила: – Пожалуйста, не делай и ей больно.
– Послушай ты, сучка! – прошипел Генри. – Не вздумай ее предупредить! И никому ни слова о том, что здесь было. Не то я тебя прикончу! Сама знаешь, мне это раз плюнуть. – Он выдавил смешок. – Даже если меня упекут за решетку, я тебя все равно найду. Из-под земли достану. Ясно?
Убедившись, что до нее дошло, Генри швырнул ее на пол, схватил пальто и бумажник и выбежал из дому.
«Трентон-хаус, Хартл-Плейс», записал он на клочке бумаги, который нашел в бардачке. С победной улыбкой запустил мотор и помчал вперед, бормоча себе под нос:
– На север! Едем на север. Скоро я увижу тебя, Флер!
Линда слышала, как хлопнула входная дверь. Она знала, куда он поехал, но без сил лежала на полу, то приходя в сознание, то снова уходя в забытье.
Очнулась она нескоро. В гостиной били часы. Один, два, три… Не успели они утихнуть, как зазвонил телефон. Он все звонил и звонил. Умолкал и тут же начинал звонить снова. Линда попробовала приподняться, но безуспешно. Она не помнила, как здесь очутилась, но твердо знала одно: ее зверски избили, а Флер грозит опасность.
Мучительно долго к ней возвращалась память. В воспаленном мозгу вспыхнуло безумное лицо Генри и его слова: «Не вздумай ее предупредить… Не то я тебя прикончу!»
Заметив рядом табурет, Линда подползла, вцепилась в него руками и, с трудом приподняв избитое тело, легла на него животом. Это действие полностью вымотало ее, и она сделала передышку и огляделась. А телефон все звонил. Переставал на короткое время и звонил снова и снова.
– Флер, – выдавила Линда сквозь распухшие, спекшиеся губы. – Что я наделала! – В голове молотком стучала мысль: надо предупредить Флер.
Собравшись с силами, Линда добралась до мойки и встала над ней, сложившись пополам. Ей казалось, что у нее переломаны все ребра. Вскрикнув от боли, она потянулась к крану, отвернула его и вспомнила, как Генри пытал ее горячей водой. Вдруг он вернется и кошмар возобновится?!
Линда засунула голову под холодную струю: вода в мойке стала кроваво-красной. Она не закрывала кран до тех пор, пока вода не стала прозрачной.
На ватных ногах дотащилась до гостиной. При виде пятен крови на ковре ее замутило. Опершись о стену, пришла в себя и доковыляла до дивана за сумочкой. Вернулась в холл и присела отдышаться на стул рядом с телефоном. Он снова зазвонил. Что делать? Снимать трубку или нет? А вдруг это он? Решил ее проверить. А может, звонит его жена?
Рука сама потянулась к трубке. Если это Джулия, надо ей рассказать, что сотворил ее муж. Она приложила трубку к уху и, услышав на том конце истерический женский голос, запаниковала. Бросив трубку, Линда тупо смотрела, как она болтается на проводе, а из трубки несся истошный крик:
– Генри! Генри!
Она хотела поднять трубку, но рука застыла в воздухе. «Из-под земли достану!» Он убьет ее. Ведь он рехнулся!
Линда поднялась и, случайно бросив взгляд в зеркало, испугалась своего отражения. Лицо заплыло до полной неузнаваемости. Мокрые волосы прилипли к голове. Одежда в клочьях. Господи! А ведь это только цветочки! Что же с ней станет, если она осмелится предупредить Флер?!
Медленно, шаг за шагом, Линда вернулась в гостиную, нашла свое пальто (оно так и висело на спинке кресла, куда его бросил Генри), оделась и вышла из дому. Дойдя до конца подъездной аллеи, прислонилась к забору, подождала, пока перестанет бешено колотиться сердце, и, пошатываясь, вышла на шоссе.
Стояла ночная мгла. Нужно добраться домой. И как следует подумать. На ее счастье попалось такси. Посмотрев на нее, таксист хохотнул и, подмигнув, спросил:
– Что, мисс, погуляли на славу? Завидую!
Линда молчала, и водитель, решив, что она под мухой, оставил ее в покое. Вылезая из машины, она чуть не упала, чем развеселила не в меру смешливого таксиста.
– Вот что такое выносливость! Проводить вас до двери, мисс?
Линда молча покачала головой, тот лихо развернулся и скрылся из виду.
Путешествие до двери квартиры отняло у Линды последние силы. Только сейчас она осознала весь ужас случившегося. Рухнув в кресло рядом с телефоном, она вновь проживала события страшной ночи. Боль утихла, но тело сковало немотой.
Дрожащими руками Линда сняла трубку, набрала номер Эми и стала ждать. Прошла вечность, прежде чем сняли трубку.
– Помогите! Эми, пожалуйста… помогите!
– Линда, это ты? – Эми не сразу узнала ее голос. – Тебе плохо? – На том конце молчали. – Сейчас приеду.
Через двадцать минут Эми вышла из такси и поднялась к Линде. Насторожившись при виде полуоткрытой двери, она осторожно заглянула внутрь и позвала:
– Линда!
Не получив ответа, перешагнула через порог и, войдя в гостиную, увидела Линду. Та лежала без чувств, запрокинув разбитое лицо, а со столика свисала телефонная трубка.
– Боже праведный! Линда! Да кто же тебя так? – Она наклонилась, и ей показалось, что Линда не дышит.
Эми вызвала «скорую», и Линду отвезли в больницу.
Ребенок все плакал и плакал.
– Что, соскучилась по мамке? – Взяв девочку на руки, Салли принялась ее укачивать. – Самый сладкий сон, а я тут хожу как неприкаянная!
Наконец Элиза уснула, и Салли уложила ее в кроватку.
– Знамо дело, соскучилась по мамке. И мамка по тебе скучает! – ворковала она. – Насилу уговорила уехать от тебя на денек! Поехала она с Тони по делам, но и то ладно! Хоть бы они сошлись! Знаешь, что я тебе скажу, красавица ты моя? Лучше Тони папы тебе не сыскать! – Взглянув на невинное детское личико, умилилась. – Ну, чисто ангел! Вот мамка на тебя и не нарадуется! А уж как с тобой носится! Ровно курица с яйцом! И все меня учит, будто я не умею ходить за дитем. Насмерть заучила! – Она передразнила Флер: – Не забудь вовремя покормить. Поменяй пеленки. Подержи после еды, чтобы срыгнула. Расчеши волосики.
Девочка с каждым днем становилась все больше похожа на мать. Глаза из голубых превращались в карие, а пушок на голове стал цвета спелой пшеницы.
Ложась в постель, Салли ворчала:
– Мамка над тобой так трясется, будто кто хочет отнять у нее эдакое сокровище!
Раньше Дик Трентон любил поспать, но с тех пор как потерял жену, страдал бессонницей. В эту ночь ему тоже не спалось. Ворочался в кровати, глядя как свет постепенно вытесняет тьму, а ранним утром встал и подошел к окну.
– Посмотри, радость моя, какой сегодня рассвет! – шепнул он, кивнув на золотистое зарево на горизонте. – Видно, день будет прохладный и ясный. Как ты любила… – И он не то вздохнул, не то всхлипнул. Вспомнил Мэг, и на душе стало тяжко. – Мы вырастили плохую дочь! Знаешь, радость моя, иной раз мне кажется, это она отняла тебя у меня. Знать бы наверняка…
На подъездной аллее показался большой белый автомобиль с зажженными фарами.
«Кого это принесло в такую рань?» – удивился он и отошел от окна, чтобы его не заметили.
Мэг проснулась от громкого стука в дверь. Похолодев от страха, вскочила с кровати. Страх, что ее разоблачат, никогда не покидал ее. Подбежала к окну. На пороге стоял мужчина. Заметив белый «роллс-ройс», Мэг с облегчением вздохнула: не полиция! Открыв окно, спросила:
– Что вам угодно?
Генри Стоун поднял голову и, чуть помедлив, ответил:
– Я приехал повидать Флер Робинсон. – Откровенничать с посторонними не хотелось, но выбора не было.
– Подождите минутку, я спущусь. – Затворив окно, Мэг хмыкнула. – Кто это приехал навестить милашку Флер? Отец ребенка или муж? – Впрочем, какая разница! Главное, что приехал, и, Бог даст, увезет отсюда соперницу!
Мэг отворила дверь, и Генри Стоун невольно восхитился ее красотой. В белом шелковом пеньюаре, с роскошными каштановыми волосами она выглядела весьма соблазнительно.
– Вынуждена вас огорчить. Флер Робинсон здесь нет.
– Я видел в окне наверху чью-то тень. – Генри шагнул через порог. – Это она? Да? Она велела меня прогнать?
– Какой вы подозрительный! Это мой отец. Старика мучает бессонница. А прогонять вас я не собираюсь. Проходите. – И Мэг распахнула дверь. – Не в дверях же разговаривать!
– Разговаривать с вами я не намерен! Я всю ночь просидел за рулем, хочу есть и валюсь с ног от усталости. Скажите, где Флер, и я сразу поеду к ней.
– Она вернется только вечером. – Мэг оглядела гостя, и он ей сразу пришелся по нраву. – Сварю вам чашку крепкого кофе и сделаю пару бутербродов. Может, хотите чего-нибудь горячего? Вам не помешает отдохнуть и расслабиться.
– Так Флер уехала?
– Да, вчера вечером. – Мэг с намеком улыбнулась. – Со своим дружком. – И подмигнула: пусть побесится!
Удар попал точно в цель. Оттолкнув ее, Генри зарычал:
– Врете! Она здесь! Я знаю, она здесь! – И он побежал по холлу, распахивая одну за другой двери всех комнат. – Без нее я никуда не уеду!
– Здесь вы ее не найдете. – Закрыв входную дверь, Мэг с удовольствием смотрела, как гость носится по комнатам в поисках Флер.
Распахнув дверь в кухню, он чуть не столкнулся с Диком Трентоном.
– Это моя кухня! Что вам здесь нужно?
Мощным толчком Генри отбросил старика в сторону, тот упал и стукнулся головой об ящик с углем.
Мэг не спеша подошла к двери кухни и, увидев, что у отца голова в крови, брезгливо поморщилась.
– Поделом тебе! Дураком жил, дураком и подохнешь!
А Генри помчался наверх. Он бегал из комнаты в комнату, звал Флер, и его крик заглушал хлопанье дверей:
– Я люблю тебя, Флер! И хочу заботиться о тебе и о нашем ребенке! Ты все не так поняла! Жена для меня ничего не значит! Я от нее избавлюсь. Флер, мне нужна только ты… Ты и наш ребенок. Почему ты не сказала мне, что ждешь ребенка? Ты не имела права скрывать это! Ведь он мой!
Убедившись, что Флер в доме нет, Генри спустился вниз, мрачный и усталый. Мозг сверлила мысль: найти Флер.
– Я же вам сказала, здесь ее нет. Ну что, убедились?
Схватив ее за волосы, Генри прошипел:
– Что еще за дружок? Кто он? Где они сейчас?
– Спросите у старика!
Дик Трентон все слышал и молча ждал.
– Ничего не знаю. А если бы знал, все равно бы не сказал.
Генри ударил его по лицу, но тот упорно молчат.
– Дайте я попробую! – Мэг подошла к отцу так близко, что испачкала пеньюар его кровью. – Я знаю, что Тони, попросил тебя приглядеть за лошадьми, пока будет в отъезде. Он не сказал, куда едет с этой… женщиной?
– Не сказал.
– Врешь!
Генри схватил старика за шиворот.
– Не знаю, что у вас тут за дела… – Покосился через плечо на Мэг. – И знать не хочу. Скажите мне, где Флер и тот мужчина, и я сразу уеду.
Дик Трентон плюнул ему в лицо. Озверев, Генри схватил его за худую старческую шею и принялся душить.
– Нет! – Мэг наскочила на гостя. – Вы же его задушите!
– А вас это волнует? – рассмеялся Генри.
– Представьте себе, волнует! Если вы его прикончите, он вам ничего не скажет. А мне здесь полиция ни к чему! Да и какая вам разница, где они? Вечером она вернется, и я вас к ней доставлю. А пока ешьте, пейте и отдыхайте.
– Пожалуй, вы правы, – согласился Генри и отпустил руки. Старик мешком рухнул на пол. – Не хочу, чтобы Флер видела меня в таком виде. Усталым и небритым… – Заметив на пиджаке пятно крови, коснулся его пальцем и спросил: – А вы не могли бы вывести это пятно?
– Не волнуйтесь, выведу! – Мэг помогла гостю снять пиджак и повесила его на спинку стула. – Садитесь, я приготовлю вам чего-нибудь горячего. Хотите выпить?
– Дайте мне виски! – Генри сел за стол. – И побольше!
– Так вы и есть отец ребенка? Я так и знала, что она сбежала от мужа. – Мэг оценила его взглядом. – Ведь вы ее муж? – Налив виски, проследила, как гость, не отрываясь, выпил стакан до дна. Налила еще, но тот отказался.
– Вы обещали горячее. – Когда он увидит Флер, ему понадобится светлая голова.
– Настоящий мужчина! Волевой и немногословный. Да?
Генри прикрыл глаза, а Мэг хлопотала у плиты над сковородой с омлетом и беконом. Наготовила целую гору тостов и, когда омлет прожарился, выложила на тарелку и поставила перед гостем. Тот смел еду, вытер рот тыльной стороной ладони, откинулся на спинку стула и сказал:
– А теперь почистите пиджак.
Мэг повиновалась. Гость приехал как нельзя кстати. И она ему поможет. С превеликим удовольствием.
Пока она возилась у мойки с кровяным пятном на лацкане, Генри спросил:
– А что вы знаете о мужчине, с которым она уехала?
– Его зовут Тони Стедман.
Генри выпрямился, и его глаза зажглись интересом.
– Я хочу знать о нем все. И о ней тоже. Рассказывайте.
11
Флер вся светилась от радости. Тони взял ее с собой в Харрогит, на фестиваль искусств, где были выставлены его работы. По такому случаю она купила себе новый костюм – в меру строгий и в то же время женственный. Изумрудный цвет всегда шел ей: он подчеркивал глубину карих глаз и золотистый блеск волос. Когда Флер и Тони пришли завтракать в кафе, все обратили на нее внимание.
– Зря я вас взял с собой на выставку! – вздохнул Тони.
– Почему? Сами пригласили, а теперь заявляете, что зря.
– Все будут глазеть не на мои работы, а на вас! – пошутил он и уже другим тоном признался: – Хочу всерьез заняться разведением лошадей. Люблю работать на земле. А резьба это так… Чтобы отвлечься… – Опустив глаза, он не закончил фразы. – Впрочем, вряд ли вам это интересно.
У Флер возникло ощущение, что Тони хочет ей о чем-то рассказать, но не знает, с чего начать.
– Вы очень талантливый человек! Не бросайте резьбу, Тони! Знаете, а ведь я вам завидую.
– Вот как? Чему именно?
– Хотя бы таланту. Ваши скульптуры… – Флер не могла подыскать слова: ничего красивее она в жизни не видела. – А еще у вас есть своя земля. И настоящее дело в жизни. Родит кобыла жеребенка, вы его растите… А когда вырастет, ищете для него хорошего хозяина.
– Спасибо вам за эти слова! – шепнул он. – Вы правы.
– Так вы не станете принимать поспешных решений?
– Не буду. Даю слово. – И он улыбнулся.
– Как вы ловко все устроили! – удивился Тони, войдя в зал, где были выставлены его работы. – Впрочем, свой недюжинный талант организатора вы проявляете не впервые.
– Так вы меня прощаете? За то, что я самовольно повышаю цены на ценниках?
– Я подумаю, – с улыбкой обещал он.
– До открытия осталось десять минут, – рассеянно заметила Флер, ища глазами телефон. – Пойду позвоню Салли.
– Опять? Салли решит, что вы не доверяете ей ребенка.
– Позвоню еще разок, и все. Больше не буду. Правда!
Флер набрала номер четыре раза, и каждый раз было занято.
«Воюет с мясником! – решила она. – Или с молочником. Ладно. Позвоню потом, когда она призовет всех к порядку».
Флер не могла знать, что в это время Салли говорит с Эми и разговор у них серьезный.
Она вернулась в зал, где Тони беседовал с организатором выставки господином Румом.
– Позвольте представить вам Флер. Если она за что берется, то делает безупречно. А это господин Рум.
– Рад познакомиться! Мы не раз общались по телефону, и я несказанно рад, что наконец познакомился с вами лично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17