Все галдят. Через десять минут появляется Колосов и отзывает меня в сторону.
- Сережа, ты идиот, ты знаешь, что ты наделал?
- Нет. Скажите, товарищ полковник, неужели все сошли с ума. Русских военных и не военных подло убивают, а их свои же, так называемые правозащитники, газеты и телевидение распинают.
- Хватит о глобальных проблемах. Мы говорим о тебе.
- Меня уволят?
- Комиссия решила не в твою пользу. Они направляют представление в министерство обороны.
- Все ясно.
- Ничего не ясно, дурак.
Рассерженный полковник уходит.
Вместо Миши мне прислали нового оператора. Прибыл новый вертолет и в первый полет я пошел в паре с машиной Бори. Нам поставили задачу поддержать войска на Юге Чечни.
Наземные войска наводят нас.
- Комета, рядом со школой дом, там два пулемета, успокойте их.
- Принял. Сейчас.
Рядом со школой три дома. Из одного выскакивает женщина и грозит мне кулаком.
- Огонь, - рычу оператору.- Всех к черту.
Мы сносим снарядами и ракетами все три дома и эту идиотку.
- Спасибо, Комета, - слышится с земли.
Теперь сам замечаю, как из каменного строения на площади села, промчалась в нашу сторону, ракета. Разворачиваю вертолет и смешиваю весь ряд зданий, охватывающих площадь, с землей. Теперь стало видно, как из близ лежащих домов выскакивают люди и бегут к краю села. Боря и я поливаем их из пушек и ракет.
Полковник с яростью смотрит на меня.
- Ты, понимаешь, что ты сделал?
- Помог нашим войскам без максимальных потерь захватить село.
- Ты, сумасшедший. Я вынужден тебя отстранить от полетов.
- Слушаюсь.
- Сережа, - смягчается Колосов, - я понимаю ты во всем прав, но эта война не та.
- По моему, война есть война. Меня учили воевать, а не приветствовать с воздуха врага, окруженного бабами.
- Не будем вдаваться в дискуссию. Иди.
В курилке все смотрят на меня сочувственно.
- Боря мне рассказывал, - говорит майор Воронов,- хорошо ты их причесал. Говорят, 17 домов с говном смешал.
Врывается Боря.
- Включайте телевизор.
На экране журналисты ходят по развалинам села и подносят микрофоны к плачущим женщинам.
- Скажите, что произошло.
- Ой, горе, - вопит женщина, - все погибли. Как налетели самолеты и все здания, всех людей побили. За что нам такие страдания. Моя золовка, дед, внучек, все погибли.
- А боевики были здесь?
- Ни одного не видела. Было такое мирное село...
- Ну что? - орет Боря. - Слышали. Мы, с Сережей, этих боевиков десятка два расстреляли с воздуха. Если сейчас покопаться в развалинах, то еще с десяток точно найдут, а эта, сволочь, ноет, что ни одного нет.
- Точно, а куда же их трупы делись?
- По их правилам, трупы должны в этот же день быть похоронены. Кое кого они из боя вынесли с собой, остальных, местное население прибрало и спрятало, что бы ночью похоронить. Поэтому никого и не видно.
- Хана теперь вам ребята, - констатирует Терехов.
- По-моему достанется одному Сережке, - говорит Боря. - Меня от полетов не отстранили.
- Это называется вышли из боя с малыми потерями.
- Между прочим, - говорит Боря, - два раза "стингерами" по мне прошлись. Если бы не имитаторы, конец.
- Теперь они все чаще запускают эти штучки. Вон, Сережку, не смотря на имитаторы, сбили над блокпостом 15.
- Это я сам не доглядел, допустил одну ошибку.
Все с интересом смотрят на меня.
- Когда прилетел на блокпост, то сразу прошел над ним с севера, громить южный участок, а они взяли меня в клещи...
- Понял, - догадался Боря, - имитаторы летят влево, а ты их корпусом, на вираже, закрыл для правой ракеты.
- Точно.
- Вот видите, век живи, век учись, - говорит Воронов.
Скрипит динамик.
- Майор Воронов, капитан Терехов, с экипажами на вылет.
Пишу уже третью объяснительную записку. Прилетели из военной прокуратуры и досконально изучают мои бумаги.
- Вы знаете, сколько погибло мирных жителей после вашего налета, спрашивает умненький, зализанный капитан.
- Нет. Я с воздуха считал только боевиков.
- Шестнадцать женщин и детей, - не замечает моих слов следователь.
- А сколько погибло коров и кур?
- Чего? - обалдело смотрит капитан.
- Я спрашиваю, сколько погибло при этом коров и кур?
- Не знаю.
- А жаль, надо приобщить к делу.
- Не иронизируйте, старший лейтенант, вам надо бы думать о другом.
- О чем, например?
- Как бы не сесть в тюрьму.
- Хорошенькое дело, если бы началась война со странами НАТО, то на следующий день, после очередных боевых действий, надо всех наших военнослужащих, посадить в тюрьму.
Капитан хмуриться.
- Идите, старший лейтенант.
Командир части сидит напротив меня и барабанит пальцами по столу.
- Ну вот, допрыгался.
- Что-нибудь не так?
- Все не так. Командование поставлено в пиковую ситуацию. Все понимают, что ты прав. Сейчас наша страна больна и некоторые там наверху, пытаются ее полечить, путем развала армии. Тебя судить не будут, иначе это будет суд над армией. Пожалуй, есть только один путь, чтобы все решить...
Полковник смотрит в окно и тянет...
- Вам, старший лейтенант, надо уйти из нашей части.
- ???
- Пришло распоряжение из министерства обороны о переводе вас на другое место службы. Это реакция на решение комиссии по мечети. Наши начальники за вас вцепились и не позволили, чтобы выперли из армии.
- Когда мне сдавать дела?
- Хорошо бы сегодня. Дело в том, что завтра должна прибыть комиссия по разборке наступления наших частей на село, которое вы постарались сравнять с землей.
- Но уже была прокуратура...
- Но там, в думе, некоторым депутатам делать нечего, вот и мучаются от безделья. Некоторые из них заявили, что военная прокуратура заодно с военными, так и так дело прикроет.
- Неужели она действительно прикрыла дело?
- Есть же у нас еще нормальные люди. Так что, давайте собирайте чемодан.
- Есть. Разрешите идти.
- Постойте Я не сказал главного. За оборону блокпоста 15 командование решило наградить вас и присвоить звание капитан.
- Служу, России.
- Вот теперь идите, но сначала в спец отдел...
Замухрышка майор, начальник спец отдела уже ждал меня.
- Задержались вы, товарищ капитан. Мне уже надо сводку подавать, а я еще с вами не разобрался.
- Меня командир части задержал.
- Хорошо. Теперь слушайте меня. Отныне вы имеете другую фамилию, имя, отчество и переходите в новую часть с другой анкетой.
- Не понял. Я теперь не я?
- Да вы теперь Иванов Сергей Павлович, вот ваши новые документы, предписание на новое место службы и новое личное дело.
- Но зачем это?
- К сожалению вы здорово насолили чеченцам и они вас не простят. При штабе Масхадова есть особый отдел, который занимается военными преступниками, то есть нашими военнослужащим, отличившимися в войне с ними. Вы у них преступник номер один. В любой точке России вас легко могут вычислить и подло убить.
- Неужели это серьезно?
- Еще как. У них везде свои люди. Вытаскивайте ваши документы и давайте сюда.
Я отдаю свои старые документы, беру новые.
- Хорошо, - говорит майор, - что у вас семьи нет, а то с ними было бы сложнее. У майора Воронова, например, узнали где живет семья и всю ее вырезали в Тамбове.
- А он знает об этом?
- Нет. Еще придется ему сказать, а потом, я уверен, после его первого вылета на эту сволочь, так же как и вам придется переделывать документы.
- Я бы тоже взорвался после таких сообщений.
- Вы уже взорвались. Срочно соберите вещи, самолет будет через час.
Я прощаюсь со своими друзьями.
- Сережа, я твой должник на всю жизнь, - обнимает меня Боря.
- Ладно. Шарик круглый, когда-нибудь встретимся.
- Ты первый, но я чувствую не последний, кого турнули из нашей части, говорит мне майор Воронов. - И кажется, это будет высочайшим признанием профессионализма и воинской доблести.
- Да брось ты петь дифирамбы, - выступает капитан Тихомиров, - Сережа, помни, братство достигнутое в Чечне должно быть самым крепким. Я хочу, чтобы мы так лет через десять собрались и вспомнили эти годы.
- Если Россия не развалиться и с нами ничего за это время не случится, - прерывает его Воронов.
- Тоже мне оракул, хорошую речь испортил.
Меня провожают до самолета.
На новом месте приняли хорошо. Командир части, просмотрев мои документы, с восхищением сказал.
- Прекрасный послужной список, капитан. Скажите, вы прослужили в глубинке, а у вас уже есть боевые ордена и медали?
- Выполнял правительственные задания.
- Понятно. Странную штуку творит наш отдел кадров. Обычно нам присылают обстрелянных летчиков после Чечни, а сейчас уже начали и из глубинки
- Зачем же сюда набирают боевых летчиков? Разве здесь тоже война?
- Войны нет, но мы иногда как на фронте. Я вас пока не буду вводить в курс дела. Вы отдохните, осмотритесь, а потом, совершите несколько вылетов как стажер, что бы ознакомиться с местностью. Прапорщик, Сковорода, обратился он по коммутатору, - зайдите ко мне.
В дверях возник бравый прапорщик.
- Отведите капитана в общежитие и выдайте простыни, матрас, все что нужно.
- Есть.
Это комнатка, с кроватью, шкафами, столом, стулом и графином. Прапорщик приволок одеяло, комплект простыней, матрас. За ним вошел капитан.
- Новый сосед? Капитан Нелидов Григорий Андреевич, - представился он.
- Капитан См..., Иванов Сергей Павлович.
- Холостяк?
- Да.
- Значит нашего полка прибыло. Теперь невесты со всего округа вцепятся в тебя.
- Ну а вы как продержались?
- Брось ты, вы... Зови просто, Гриша. Со мной хуже всего, я женоненавистник.
- И здесь такие бывают?
- А что тут такого. Это же не мешает водить вертолет. Пойдем сегодня вечером в клуб. Там такой сбойчик будет, девочки, пиво.
- Пойдет. Мне надо развлечься. Я целый год уже никуда не ходил.
- Интересно, где же ты служил?
Вовремя прикусил язык, чуть не сказал, что в Чечне.
- Под Архангельском
- Неужели там не где было разгуляться?
- Нет. Мы в основном развозили почту между шахтами ракет.
- Понятно, в лесах не очень развлечешься. Я зайду к тебе часов в семь вечера.
Вечер в клубе, как в деревне на завалинке. Кто то принес магнитофон, зарядили пленку и пошли танцевать кто как может. С девушками тоже не церемонились их действительно много. Подлетает вояка к любой, хватает за руку и затаскивает в круг. Мой спутник комментирует все события.
- Вон, видишь, уродина, это дочка командира полка. Вокруг нее два ухажера, забитых лейтенанта технаря. А вот эта красавица, жена майора Солоухи, сам майор в буфете, а эта мадам, несмотря на обилие девиц, в кругу поклонников...
- Но здесь действительно много женщин...
- С двух гарнизонов. Солдатам сюда нельзя, только офицерам. Единственное место, куда можно приходить с семьями. Почему я и говорю, невест много.
К нам подбегает девушка в белых кудряшках.
- Гриша, пошли потанцуем, а то этот... все пристает ко мне.
- Катя, познакомься, Сергей.
- Ой, здравствуйте. Вы новенький?
- Новенький.
- Катя, он даже не женат, - подсказывает Георгий.
- Это замечательно. Ой, что я говорю, извините меня.
- Извиняю.
В это время к нам подкатывается пьяненький старший лейтенант.
- Катюша... Пардон... разрешите вас на па... дельвуа...
- Паша, я уже приглашена.
- Пардон... Де... люпре... Но следующий танец, я надеюсь...
- Паша, здесь два партнера. Сережа тоже пригласил меня. Правда, Сережа?
Паша замечает меня.
- А это кто?
- Новый летчик.
- Пардон...
Паша пропадает за танцующими парами.
- Катя, ты потанцуй с Сергеем, а мне надо еще переговорить кое с кем.
Гриша бесцеремонно выталкивает нас в толпу танцующих.
- Вы от куда? - спрашивает меня Катя.
- Из под Архангельска.
- А я думала из Чечни.
- Почему вы так подумали?
- У вас много боевых орденов. Сейчас их можно получить только там. У нас уже есть несколько ребят от туда.
- Вы разбираетесь в орденских планках?
- А как же. Я всю жизнь в среде военных. Папа меня многому выучил.
- А сейчас вы где-нибудь работаете, учитесь?
- Я только в прошлом году школу окончила, здесь осталась работать оператором и заодно поступила на заочный в политех.
Музыка окончилась, мы так и остались стоять там, где кончили танцевать. Когда заиграли следующую мелодию, мы начали двигаться в такт и продолжили разговор.
- Катя, вы сказали, что здесь, в глубинке России, тоже можно заработать боевые ордена. Вы знаете, за что, интересно?
- А разве вам не говорили? Впрочем, потом все рано скажут. Мы обслуживаем не только ракетные шахты, но и перевозки... золота, денег на прииски и обратно. Увы, это стало опасно. Погибло только в этом году уже три машины.
- Ого. И от куда вы все знаете?
- Знаю. Я говорила вам, что работаю оператором, а это значит быть в гуще всех событий. Здесь иногда идет настоящая война. На вертолеты нападают, взрывают. Когда я была на дежурстве, даже перехватила сообщение, что на наш вертолет в воздухе напал другой. Мне до сих пор никто не верит, но я точно это слышала.
- А тот вертолет не вернулся на базу?
- Нет, я с ним разговаривала последняя.
- А черный ящик?
- Я же вам сказала, все машины пропали в тайге. Ни каких черных ящиков...
Кончился второй танец и тут словно из под земли появился пьяненький Паша.
- Пардон..., Катенька, мой а... паж...
- Паша, Сережа здесь новичок и я обещала ознакомить его с нашими порядками.
Пьяные глаза Паши приобретает звериный характер.
- Я этому новичку, рога обломаю... - уже четко говорит он по русски.
- Пойдемте, Сережа, - Катя торопливо уводит меня с центра зала.
Мы подходим к группе девушек.
- Девчонки, это новенький, его звать Сережа, он не женат, переведен к нам из-под Архангельска.
Со всех сторон мне потянулись ладошки.
- Катя, - пищит один голос, - а можно мы потанцуем с Сережей, каждая отдельный танец.
- Разве я могу разрешать, это право самого Сережи. Сережа, - она обращается ко мне. - У нас мало кавалеров, хоть немножко потанцуй с каждой из нас. Вы все равно новенький и наши маменьки просят вам вашу неразборчивость в первый день.
Все засмеялись.
- Хорошо, но только в этот день.
Я весь вечер протанцевал с девчонками.
При выходе из клуба меня ждали. Полу француз, старлей с двумя приятелями стоял у ступенек.
- Ты, выскочка, иди сюда.
- Вы меня?
- Тебя, тебя.
Я подхожу. Он дышит на меня перегаром.
- Ты лучше Катьку не трож. Иначе изувечу.
- Лучше проспитесь, старлей.
И тут он мне зафитилил в глаз. И откуда у такого пьяницы силы заимелись. Я спотыкаюсь о ступеньку сзади и растягиваюсь на лестнице. Вот так, боевого офицера, запросто и при всех. От злости, второе дыхание влилось в мышцы. Я подскакиваю и увернувшись от повторного замаха всаживаю кулаком в подбородок. Старлея отрывает от земли и он отлетает метра на три. Двое парней идут на меня неуверенно. Тогда наступаю я. Правый не умеет совсем драться и получив удар в живот, согнулся на корточках. Левый машет кувалдой, рукой, и уже сумел задеть меня. Но он неповоротлив и, сделав рывок телом влево, я всаживаю ему кулак под ребро. Парень охнул. Еще удар в скулу и тут... сзади чем то саданули по затылку. Свет померк в глазах и земля приняла меня...
- Ты как, Сережа?
Рядом с графином стоит Гриша, Катя и еще несколько человек. Моя голова мокрая и гудит непрерывным гудком паровоза.
- Ничего. Немножко звенит.
Я сажусь и щупаю свою голову. На затылке шишка. Катя присаживается рядом и тоже щупает мне голову.
- Ничего себе, - говорит она. - Ну, Пашка, ну мерзавец, погоди же. Ты можешь встать?
- Могу.
- Может в медпункт надо.
- Нет. Пройдет.
Гриша и Катя помогают мне встать, я оглядываюсь. Недалеко лежит и стонет парень, дравшийся со мной последним. Около него хлопочут несколько человек.
- Теперь, тебе влетит от командира части. Только появился в городке и уже драка, - говорит Гриша.
- Да, это точно и все из-за меня. - подводит итог Катя.
- А что со мной было? - спрашиваю я.
- Да тебя Пашка сзади доской уложил.
- Спасибо вам, ребята. Я пойду в общежитие. Надо привести себя в порядок.
- Нет, мы тебя проводим. Такого одного отпускать нельзя. Правда, Гриша?
- Конечно, Катя.
В моей комнатушке хозяйничает Катя. Я лежу на животе, на кровати, а она где-то у соседей достала кубики льда и теперь держит их на моей шишке.
- Ничего, кости целые, но если будет тошнить, лучше все таки обратиться к врачу.
- До свадьбы заживет, - подсказывает Гриша.
- Ты то уж молчи. По этой присказке, если не дай бог, у тебя будет рана, она никогда не заживет. Лучше пойди принеси еще кубиков от тети Клавы, она их должна еще несколько штучек изготовить.
- Хорошо. Я возьму этот полиэтилен.
Гриша уходит.
- Катя, иди домой. Я тебя наверно задерживаю.
- Сейчас. Ну ка, повернись. Боже, какой у тебя под глазом синяк и глаз, покраснел. Надо бы альбуцид достать. Завтра выйдешь на ковер, такой страшный глаз полковник увидит, сразу к врачу отправит, а этому только в лапы и попасть, отстранит от полетов сразу же. Ты полежи так, я сейчас еще кое кого обегаю, может достану ампулу.
Катя опять убегает. Да первый день вышел не очень удачным.
- Достала. - Она трясет маленькой ампулкой.
1 2 3 4 5 6