Ёхэй присел на камень, лежавший около воды, и принялся всматриваться в прозрачную гладь, выискивая взглядом силуэт, похожий на черный бархатный лоскуток.Произошло невероятное! За одну ночь Чернозолотка исчезла из садка. Что за нелепость! Ёхэй торопливо закатал штанины и шагнул в воду. Сколько он ни вглядывался, садок был пуст. Только в глазах рябило от блеска тонюсеньких прутиков решетки. Между тем дверца кормушки плотно закрыта, в садке никаких повреждений. Выходит, Чернозолотка проскользнула через крохотный – пятимиллиметровый – просвет в решетке. Но возможно ли такое?Чуть не плача, Ёхэй притащил бамбуковый шест и обшарил все закоулки пруда. Если рыбка выскользнула из клетки, она могла забиться под камни или спрятаться среди водорослей. Ёхэй так надеялся на это. Но сколько он ни искал, пруд не вернул ему крохотное черненькое существо.Теперь в голову приходило только два объяснения случившемуся. Первой была мысль о карпе, которого с самого начала опасалась Мияко. Неужели он все-таки проглотил Чернозолотку? От этого предположения, как от соприкосновения с чем-то омерзительным, у Ёхэя даже подступила тошнота.Оставалась еще одна версия. Для очистки пруда к нему была подведена специальная труба, по которой вода выводилась в сточную канаву, а затем в ближайшую речушку. Если Чернозолотке удало. сь добраться до входного отверстия трубы, она могла вернуться в сточную канаву, откуда ее в свое время и выловил Рюкити. Ёхэй предпочитал верить в последнее. Он снова вооружился бамбуковым шестом и принялся за поиски. Но обнаружить Чернозолотку не было никакой надежды. На дне канавы осел толстый слой грязи, вода в ней была мутной, почти черной, местами на ее поверхности красными лентами извивались дождевые черви.Может быть, этот грязный поток давно вынес Чернозолотку за пределы их города и теперь она плывет себе по широкому каналу? Мысль эта показалась Ёхэю спасительной.И все же ему то и дело мерещились алчно распахнутые пасти карпов.Овладев собой, Ёхэй вернулся в сад. Он раскрыл пакет с комбикормом, напоминавшим высушенную массу из перебродивших соевых бобов, и стал пригоршнями кидать его в воду. Что тут поднялось! Толкая, отпихивая друг друга, проголодавшиеся карпы бросались к разлетавшимся по воде крошкам. Ёхэй содрогнулся: как же омерзительны были эти прожорливые рыбы с их розово-красными пастями, зиявшими точно пещеры.Красные, желтые и белые карпы обычно собирались стайками и, не таясь, спокойно скользили по поверхности пруда. Среди них никогда не было видно только большого черного карпа, которого Мияко прозвала Властелином. Может быть, именно так и положено вести себя черным карпам? Властелин следил за всем происходящим, лениво отлеживаясь на дне пруда. Время от времени он, бесцеремонно отталкивая рыб, попадавшихся ему по пути, всплывал вверх за кормом и снова погружался на дно. До этого дня Ёхэй наблюдал за своими питомцами с симпатией и даже некоторым умилением. Следуя заведенному порядку, подпавший под страшное подозрение Властелин и на этот раз показался у поверхности одним из последних. Он распахнул рот, выстланный, как у младенца, нежно-розовой оболочкой, и проглотил плававший рядом корм. У Ёхэя перехватило дыхание. «Да этакой пастью можно и злею заглотать. – У старика разом улетучилась былая симпатия к Властелину. – Злодей нарочно напускает на себя простодушный вид, с аппетитом поглощая обычный корм. Обманщик!..» Прошла минута-другая. Властелин извернулся своим мощным корпусом и ушел на дно. Сколько ни старался Ёхэй отогнать от себя страшное видение, ему все чудилось, что в круглом жирном брюхе черного карпа нет-нет да и вздрагивает исчезнувшая Чернозолотка.В самом деле сейчас карпов разводят в прудах, но ведь когда-то эти рыбы относились к плотоядным. «Не-ет, теперь меня не проведешь!» – Домой Ёхэй вернулся совсем подавленный.Мияко еще с большей убежденностью винила во всем Властелина. Зная прожорливость карпов, нетрудно было представить, что стоило только Чернозолотке мелькнуть перед его пастью, и он, повинуясь инстинкту, просто не смог упустить такой лакомый кусочек.– Вполне вероятно, что Чернозолотке все-таки удалось выбраться из пруда! – скорее для собственного успокоения продолжал твердить Ёхэй. Однако грустное предположение Мияко было, пожалуй, ближе к истине.Последние три-четыре дня Ёхэй находился в состоянии какого-то возбуждения. Жизнь казалась ему такой наполненной, что у него даже исчезло ощущение собственной заброшенности, угнетавшее его после отъезда дочери и внука.Теперь наступил спад. Ёхэй сник. Беда была еще в том, что старик вообразил, будто между участью Чернозолотки и судьбой Рюкити существует какая-то фатальная связь.За ужином он не выдержал и завел разговор с женой:– Съезжу-ка я проведать Рюкити.– Он же приедет к нам на весенние каникулы.– Приедет… А я все жди и жди.– Видно, уж очень тебя потянуло в Токио.– И не говори. Так хочется взглянуть на Рюкити.– А что, если и я… Впрочем, у меня ведь пациенты.– Сама же только что говорила, что он приедет на каникулы. Теперь уж недолго. Ох, и впрямь не терпится посмотреть, как-то они там устроились.В конце концов согласие Мияко было получено. 5 Приближался конец учебного года, и поезд на Токио был переполнен. Ёхэй собрался в поездку внезапно, и ему удалось достать билет только в общий вагон. Однако после Канадзавы и Такаоки все сидячие места оказались заняты.Ёхэю не оставалось ничего другого, как отправиться в вагон-ресторан. Неожиданно кто-то из пассажиров, сидевших за ближайшим столиком, помахал ему рукой. Ёхэй в недоумении остановился: «Неужели это наш булочник?»Внушительная фигура лавочника была облачена в парадный костюм, и Ёхэй не сразу узнал своего знакомого. За столиком, уставленным пивными бутылками, сидело еще двое мужчин.– Милости просим, Адзума-сан! – пригласил булочник Ёхэя и представил его своим попутчикам. – Надо же, где довелось встретиться! Вы тоже в Токио?– Да, к дочери.– Значит, едете к Муги-тян. Это хорошо. Рад за вас…– А вы куда держите путь?– Мы-то? Мы в министерство земледелия и лесного хозяйства.– В министерство? По какому вопросу?– Да вот решили, глядя на вас, заняться полезными делами. Собираемся подать прошение или, вернее сказать, требование.– Вот оно что. Это очень-очень…– Как вы думаете, Адзума-сан, чем сейчас больше всего озабочены японские булочники? Нам нужна мука!А государство пока может обеспечить нас ею лишь на девяносто процентов. Мы в тупике. Вот Всеяпонская ассоциация булочников и решила обратиться в министерство земледелия и лесного хозяйства. Проблема эта, безусловно, связана с проблемой излишков риса. Однако мы не намерены затевать ссору с крестьянами. Вопрос сложный, но правительство-то обязано разобраться в нем. А мы в свою очередь хотим как-то подтолкнуть ход событий. – Булочник говорил громко и возбужденно.– Да-а, задача нелегкая.– Адзума-сан, нам нужно не сочувствие, а ваше мнение.– Чтобы прийти к какому-то суждению… – начал было Ёхэй, но булочник тут же перебил его:– Недавно в одном из журналов мне попалась статья о вашем великом теоретике Марксе.– Не пойму, какая тут связь?– Да ведь выходит, что Маркс скончался, так и не увидев общественного строя, за который он ратовал.– Что так, то так.– Не означает ли это, что он умирал с чувством горечи и разочарования?– Маркс до последних дней своей жизни продолжал отдавать все силы научно-теоретической работе и организаторской деятельности во имя дела революции.– А-а, вот, оказывается, как. Тогда мне хотелось бы вернуться к вопросу, о котором мы недавно с вами беседовали. Помнится, вы говорили, Адзума-сан, что через какое-то время революция непременно свершится и наступят светлые дни. Но когда же? Когда? На наших примитивных счетах этого не вычислишь. Остается принимать все на веру?…– Да, надо верить. Но имейте в виду, мы исходим не только из отвлеченных рассуждений. У нас все обосновано.– Обосновано, говорите. Жаль, что нам не под силу разобраться в таких сложных вещах. А ваши идеалы пока не сбываются.– Сбудутся! И тем скорее, чем больше станет людей, мыслящих, как вы.– Неужели и от нас, булочников да рисоторговцев, может быть какой-то прок?– Думаю, что может!– Наконец-то вы внесли некоторую ясность.Все рассмеялись.От Наоэцу дорога круто свернула вправо к Центральной Японии. Наступила уже третья декада марта, но кое-где еще лежал глубокий снег, и на станции Мёкокогэн из поезда высыпала целая ватага лыжников.Вот позади осталось и Синано. Когда состав вынырнул из тоннеля Усуи, за окнами замелькали уже зеленевшие поля долины Канто. «Да-а, в эти края весна приходит намного раньше, чем к нам в Тояму».После Мёкокогэна Ёхэю наконец удалось занять освободившееся место. Блаженно откинувшись на спинку сиденья, он перенесся мыслями к внуку:«…На вокзал Уэно поезд должен прибыть в пять часов вечера. Потом мне предстоят еще две пересадки, так что в Китидзёдзи я попаду часам к семи…»
На вокзале Уэно Ёхэй распрощался с булочником и его друзьями – вся компания торопилась в сауну. Поскольку Ёхэй не знал расписания городской электрички, он в разговоре по телефону с Мугино сообщил ей только примерное время своего прибытия, предупредив, что доберется до их дома сам. Но сейчас, когда он подъезжал к Китидзёдзи, старику страшно захотелось, чтобы дочь и внук его встретили.Сбавляя ход, электричка заскользила вдоль платформы, и Ёхэй сразу же увидел их лица, как всегда поразившие его своим редкостным сходством.«Пришли-таки!» – И в тот же миг все недавние опасения и предчувствия, терзавшие Ёхзя после исчезновения Чернозолотки, улетучились как дурной сон.Дочь и внук махали ему руками и что-то кричали, но старик не мог разобрать их слов. Не успел поезд остановиться, как Мугино с сыном бросились к стоявшему на площадке вагона Ёхэю.– Вот хорошо, что приехал!– Наконец-то, дедуля!Ёхэй ткнулся лицом в стриженую голову внука и только смущенно пробормотал:– А-а, Рюкити…– Как там моя Чернозолотка? – не замедлил спросить внук.– Чернозолотка? Да видишь ли… Словом, уплыла в речку…– Ха-а… значит, все-таки вернулась обратно?Вопреки ожиданиям, Рюкити воспринял новость спокойно, и Ёхэй поспешил переменить тему.– А Рю, пожалуй, еще вытянулся.– Вовсе нет! Не так уж я и вытянулся! – возразил внук, сверкая своими необыкновенными глазами. На нем был новый свитер в черно-белую полоску и расклешенные брюки. Мальчик раздался в плечах по меньшей мере на целый размер.«Наконец-то становится похожим на парня! А выговор совсем как у настоящего токийца!»– Не хворал ли Рюкити за это время? – словно рассуждая сам с собою, пробормотал Ёхэй.– Мною ты и не поинтересуешься? – обиженно глянула на отца Мугино.Убедившись, что весь багаж Ёхэя, сложенный на платформе, цел, Мугино подняла пакеты с гостинцами. Ёхэй потянулся было к своему саквояжу, но Рюкити опередил его.– Тебе тяжело, дедушка! – покровительственно бросил он и, водрузив объемистый саквояж на плечо, зашагал вперед, даже не оглянувшись на опешившего от изумления деда.Ёхэй засунул руки в карманы пальто и, ссутулившись, покорно побрел следом. Пройдя вместе с Мугино через контроль, он на секунду остановился, отыскивая в уличной толпе внука. Фигурка Рюкити то растворялась в вечерних сумерках, то вновь вырисовывалась в кружеве неоновых огней, словно птица, улетающая вдаль.

1 2 3