– на всякий случай я попятилась.
У меня неплохая память на лица (в отличие от памяти на имена), и такую веснушчатую физиономию с носом-картошкой и глазками-смородинками я бы точно не забыла. Вдобавок молодой человек был рыжеволос, как мультипликационный Антошка.
– Это же вы из двадцать третьей квартиры? – спросил он.
Я покосилась на собственную дверь, украшенную блестящими желтыми цифирками «2» и «3». Их сочетание не оставляло мне возможности ответить отрицательно.
– Ну я. А что?
– Отворожите меня.
– Чего?!
– Отворожите, – повторил рыжий. – Я знаю, вы можете.
– Елена Всемогущая! – фыркнула я.
Странный юноша даже не улыбнулся, и тогда я язвительно поинтересовалась, на основании каких клинических признаков молодой человек диагностирует у меня наличие паранормальных способностей. Я как-то не так выгляжу? Например, ослепляю упомянутого молодого человека искрометным сиянием своей ауры? Или, сама того не замечая, игриво подмигиваю ему третьим глазом?
Тут рыжий юноша неожиданно сам мне подмигнул:
– Рассказывайте! А как же бабушка?
– Какая еще бабушка?!
Энергично подмигивающий растрепанный рыжий выглядел очень нездорово и даже где-то демонически, так что я стала подозревать, что бабушка им упоминается не иначе как чертова.
Подозрения мои, считай, оправдались. Из дальнейшего сумбурного и эмоционального рассказа выяснилось, что рыжий хлопец приходится внуком вредоносной старушенции Светлане Михеевне. Вчера вечером, находясь в потрясении от моего невежливого пожелания онеметь, баба Света-Светофорик заглазно ругала своих соседей оптом и в розницу до тех пор, пока действительно не потеряла голос. К утру ее нормальный басовитый рык не восстановился, Светлана Михеевна сипела, как чайник, и уверенно объясняла это действием моего проклятия. А рыжеволосый внучек Витька то ли унаследовал слабоумие с дефектными генами далеких предков, то ли подхватил заразу инфекционного идиотизма непосредственно от бабули. Он с готовностью уверовал в мой колдовской дар и явился с просьбой о его чудесном избавлении от неразделенной любви к некой Галке.
– Елки-палки! – мягко, с учетом юного возраста собеседника, выругалась я. – Что за Галка?
Рифма, родившаяся спонтанно, была достойна Чуковского.
– Зеленина Галка, из десятого «Б» класса, – краснея, объяснил потомственный слабоумный. – Из Барановской сорок шестой спецшколы. Я тоже там учусь.
Секунду подумав, я отбросила казавшееся вполне вероятным предположение, будто специализация сорок шестой Барановской школы заключается в обучении людей с интеллектом одноименных животных. Я вспомнила, что где-то на необозримых просторах нашей страны есть такой город – Баранов. Искренне сожалея, что мой тупоголовый собеседник зачем-то оставил этот стольный град мелкого рогатого скота, я твердо сказала:
– Вы ошибаетесь, я колдовать не умею, не хочу и не буду! – обошла рыжего Витю по дуге и заторопилась вниз по ступенькам.
Коренной барановец что-то жалобно блеял мне вслед, но я не остановилась и не оглянулась.
За исключением этого маленького приключения, утро складывалось на редкость удачно.
Редакцию рекламной газеты «Мир камня» я нашла без труда, что вполне можно было считать чудом, так как офис «мирных каменщиков» помещался в глухом аппендиксе полуподвального помещения, простирающегося под десятиэтажным зданием сложной архитектуры на манер катакомб. При неудачном стечении обстоятельств я могла блуждать в лабиринте однотипных унылых коридоров до скончания века. Как минимум до тотальной реконструкции деловой части городского центра, долгожданное начало которой наша несуетная до заторможенности мэрия запросто может приурочить к началу следующего столетия. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло: на подходе к зданию я решила проверить, хорошо ли выгляжу, выудила из сумки пудреницу и тут же уронила ее на асфальт. Круглая, похожая на широкое колесико, коробочка не разбилась, но резво покатилась под уклон, и я в полупоклоне догоняла ее добрых тридцать метров. На финише шустрая пудреница упала в отверстие решетки, закрывающей одно из окон полуподвального этажа, и осталась лежать на мягкой подстилке из сухой листвы на глубине около метра. Руки у меня значительно короче указанной длины, а пудреницу тем не менее вернуть хотелось. Я некоторое время гипнотизировала беглую косметическую принадлежность призывным взором, не без огорчения убедилась, что природный магнетизм и умение перемещать предметы взглядом в число моих предполагаемых экстраординарных способностей по-прежнему не входят, и не придумала ничего лучшего, как постучаться в окошко.
Оно открылось, явив моему взору щекастую физиономию кудрявого индивидуума неопределенного пола. В дипломатических выражениях, не предполагающих возможность грубого ответа, я сформулировала свою нижайшую просьбу. Индивидуум, оказавшийся при ближайшем рассмотрении настоящим джентльменом, не только достал и вернул мне пудреницу, но и пригласил заглянуть к ним в редакцию на чашечку кофе. Услышав слово «редакция», я насторожила ушки, уточнила название издания и, узнав, что это и есть он самый – «Мир камня», – с радостью приняла приглашение.
Кудрявый джентльмен вышел навстречу и сопроводил меня в офис, где откровенно скучали еще один молодой человек – лысый как коленка – и симпатичная девушка. «Мирные каменщики» играли по сети в «Империю», пили кофе и пригоршнями ели маленькие шоколадки с оттиснутым на них изображением унитаза. Это сочетание показалось мне парадоксальным и откровенно компрометирующим основной ингредиент кондитерского продукта, но офисные жители объяснили, что шоколадки не простые, а презентационные. Их всучил редакционному народу клиент – близкородственная компания «Мир сантехники» – в знак признательности за бесплатную рекламу мраморных унитазов.
– Миру мир, – пошутила я по этому поводу.
Кудрявый юноша с готовностью засмеялся, его лысый товарищ хихикнул, а вот девушка за компьютером осталась к моему остроумию огорчительно равнодушна. Я внимательно посмотрела на ее аккуратный русый хвост. Могли ли волосы такого цвета в темноте показаться мне черными?
– Простите, а это не Маша? – шепотом поинтересовалась я у кудрявого.
– Нет, не Маша, – ответил он с искренним сожалением.
– Это Катя, – шепнул лысый.
По его тону чувствовалось, что Кати в этой компании котируются гораздо ниже, чем Маши.
– А Маша у вас есть? – спросила я, настойчиво продолжая гнуть свою детективную линию.
– Нету у нас Маши, – сожаление в голосе кудрявого превратилось в настоящую скорбь. – Ни одной!
– Ни единой! – со вздохом подтвердил лысый. – А вас как зовут?
Оба уставились на меня так жалобно и печально, словно надеялись, что я самовыдвинусь в Маши.
– Я Лена, – сказала я, и парни дружно вздохнули.
Очевидно, приятных воспоминаний, связанных с Еленами, у них не было вовсе.
– Мария Петропавловская, ваш автор, – напомнила я, достав из сумки сложенную вчетверо газетку. – Я ищу ее.
– Ах, эта Маша! – Кудрявый пренебрежительно махнул рукой. – Это, знаете ли, и не Маша вовсе.
– Это я, – кокетливо сообщил лысый.
Он ковырнул линолеум носком башмака сорок пятого размера, похлопал куцыми ресничками и сделал губки бантиком.
Я озадаченно посмотрела на кудрявого.
– Петя у нас нормальный, – успокоил меня он. – Во всех смыслах! Просто Маша Петропавловская – это его псевдоним.
– Я Петр Михайлович Павлов, – лысый шаркнул ножкой. – Петр М. Павлов – М. Петропавловская!
– Безоперационный метод перемены пола, – хихикнул кудрявый.
– А зачем вы меня искали, Леночка? – мурлыкнул Петя и сделал попытку ухватить меня за локоток.
– Увы, не вас! – вовремя посторонившись, сказала я. – Прощайте, Петя! Наша встреча была ошибкой.
– Увы мне! – вздохнул лысый.
– Увы нам! – тут же примазался к его скорби кудрявый.
– Клоуны! – не оборачиваясь, недовольно сказала русохвостая не-Маша. – Идите доигрывать! Петька, еще минута – и мои ратники разрушат твою крепость до основания!
Азартный офисный люд потерял интерес ко мне и устремился к компьютерам. Я адресовала свои прощальные слова загородившим мониторы спинам и ушла.
Мое возвращение из «Мира камня» в лучший из миров немного затянулось. Я заблудилась в извилистом коридоре и вместо того, чтобы вернуться во двор, оказалась у лифта. Он тоже обещал выход, поэтому я без колебаний вошла в кабину, нажала кнопочку с цифрой «1», поехала вверх и… застряла на полпути.
– Ой! – пискнула я, когда погас свет.
«Что – ой? – поразительно хладнокровно вопросил мой внутренний голос. – Это еще не «ой», «ой» было бы, застрянь ты в лифте не одна, а в плохой компании».
– Лифтовые маньяки у нас вроде уже не водятся, – напомнила я. – Последнего такого Лазарчук выловил.
Наш общий с Иркой, Моржиком и Коляном добрый друг – капитан милиции Сергей Лазарчук в прошлом году взял лифтового маньяка, на счету которого было четыре загубленные женские жизни. Серегу за подвиг наградили суперсовременным японским холодильником «Панасунг», который умеет говорить. Правда, у Лазарчука супертехника, главным образом, ругается: замотанный мент систематически забывает пополнять свои продовольственные запасы, а «Панасунгиха», как природа, не терпит пустоты.
Я вспомнила об этом не потому, что проголодалась. Воссоздавая в мыслях мужественный образ героического капитана милиции, я старалась побороть накатывающий страх. Поверьте, мало приятного оказаться на неопределенное время запертой в тесной коробке темного лифта!
«А где у тебя ручки с презентации форума?» – с дальним прицелом спросил внутренний голос.
– Я кто, по-твоему, – некультурный подросток? Не буду разрисовывать общественный лифт! – возмутилась я.
«Ручки с подсветкой!» – терпеливо напомнил голос.
Красивые темно-синие ручки с надписью «Форум» в количестве трех штук мне подарили на пресс-конференции по поводу начала подготовки этого мероприятия. Помимо основной функции, каждое стило играло роль рекламно-информационного продукта: в торце его помещался фонарик, накрытый увеличительным стеклом. Он проецировал на стены, экраны и иные подходящие поверхности светящийся логотип форума.
Одну ручку Мася у меня утащил, но две уцелели. Я достала их, включила, и лифт озарился призрачным голубым светом. Держать фонарики в руках на манер церковных свечек было как-то глупо, и я проявила изобретательность: пристроила их в дырки от отсутствовавших лифтовых кнопок. Заодно обнаружила, что на панели имеется кнопочка вызова персонала. Я придавила ее, подержала, не дождалась ответа и отпустила, потом снова придавила – отпустила и так развлекалась до тех пор, пока не сообразила, что без электропитания волшебная кнопочка, наверное, не работает. Тогда я стала покрикивать:
– Люди! Эй, люди! Кто-нибудь меня слышит?
Кто-то, видимо, услышал, потому что примерно через минуту динамик над моей головой прохрипел с досадой и откровенным укором:
– Что, опять?!
– Добрый день, я тут застряла между подвалом и первым этажом! – торопливо сообщила я, устремив на махровую от пыли решетку динамика взгляд, исполненный робкой надежды.
– А говорите – добрый день, – голос насмешливо хрюкнул, а затем посуровел и басовито рявкнул: – Васька, салага! Чеши на первый, швартуй лифт вручную, там человек на борту!
– Ща-а-а! – без малейшего энтузиазма отозвался в отдалении салага-Васька.
Голос его был еле слышен, из чего я заключила, что Васька находится где-то очень далеко, чесать на первый этаж будет долго, так что отдать швартовы мне доведется еще не скоро.
«Ты, главное, до тех пор концы не отдай!» – съязвил мой внутренний голос.
– Не волнуйся, я в порядке, – сказала я.
Реальная перспектива получить помощь мгновенно подняла мой боевой дух. Я настроилась на позитивно-конструктивный лад и вспомнила, что у меня есть еще пара условно-осветительных приборов: мобильник и карманный компьютер. Телефон еще мог пригодиться для экстренной связи, так что его разряжать я не спешила, а вот наладонник расчехлила и включила. КПК в режиме работы с полной подсветкой мог сойти за ночничок.
Впрочем, на боковую я не собиралась. Во-первых, не хотела проспать появление своего спасителя Васьки, во-вторых, обнаружила, что в лифте действует беспроводной Интернет. Очевидно, кабина очень удачно зависла в непосредственной близости от офиса какой-то серьезной конторы, оснащенной Wi-Fi. Это был приятный сюрприз! Теперь лодырь Васька мог не спешить, я нашла чем заняться.
Я залезла в Интернет, узнала свежие новости, ознакомилась с прогнозом погоды и, выполнив таким образом обязательную программу, перешла к вольным упражнениям. Анка обмолвилась, что ее подружка Маша Петропавловская занималась «всякой фигней», и я из чистого озорства забила в строку поисковика именно это сочетание: «Всякая фигня». К моему удивлению, система без промедления выдала мне дюжину ссылок, в каждой из которых присутствовало искомое словосочетание. Оказывается, пару лет назад в нашем городе открылось и с тех пор более или менее успешно работает арт-бутик дизайнерских аксессуаров «Всякая фигня»! На официальном сайте этой лавочки с претензиями я нашла и Машу Петрову-Павловскую (почему-то через дефис), и нужный телефончик.
– Добрый день, «Всякая фигня», – ласково прощебетал приятный женский голос.
– Добрый день, коллеги! – на улыбке ответила я, подумав, что словом «фигня» вполне можно назвать добрую половину продуктов, производимых нашей телекомпанией.
Чего стоят хотя бы идиотское ток-шоу с ясновидящей местного розлива Моной Манон и тщательно отрежиссированные программы с мэром, который каждый свой «прямой эфир» записывает с восьмого дубля! Да «Фигня Продакшн» – наше второе имя!
– Марию Петрову-Павловскую можно услышать?
– Кого, простите? Кто вам нужен?
– Мария Петрова-Павловская, она же Петропавловская, она же Зинченко, Кашина и Дорожкина, – отбарабанила я, вспомнив сообщенные Анкой фамилии Машиных экс-супругов.
– Вы из милиции? – оробела телефонная девушка.
– Из смежных структур, – уклончиво ответила я.
В отличие от капитана Лазарчука Шерлок Холмс никогда не ходил под погонами, но их деятельность имела очень много общего. То есть на коллег Серега и Шерлок не тянули, но смежниками их назвать можно было.
– Одну минуточку, – девушка положила трубку на стол – я слышала, как она стукнула о твердую поверхность, – и зашуршала бумажками. – Вот, Мария Петропавловская, тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения, русская. Номер паспорта нужен?
– Лучше номер домашнего или мобильного телефона и адрес.
– Пожалуйста!
Любезная барышня продиктовала телефон и адрес гражданки Петропавловской, осторожно поинтересовалась причиной интереса силовых структур к сотруднице их фирмы и, получив неопределенно-успокаивающий ответ: «Плановая проверка!», вновь повеселела.
Мы мило распрощались. Я забила номер Маши Петропавловской в память своего мобильника, и тут наконец-то в игру вступил неторопливый салажонок Васька. Он что-то сделал с лифтом, кабина осветилась и резво подпрыгнула на полметра вверх. Двери разъехались, я вышла и приветливо улыбнулась своему спасителю.
– Ну как там? – с интересом спросил он, кивнув на кабину.
– Отлично! – совершенно искренне похвалила я, пробегая мимо. – Полное уединение, приглушенный свет, бесплатный Интернет – идеальные условия для работы. Рекомендую! Да, кстати, о работе!
Я притормозила, чтобы сделать внушение нерадивому труженику лифтового хозяйства:
– Почему лифт в неисправном состоянии содержите?
– Да в нормальном состоянии наш лифт! – обиделся Васька. – Просто какие-то придурки его то и дело обесточивают. Видели, где у нас распределительный щит висит? Прямо в подъезде, под лестницей, а там кто только не ходит – и свои, и чужие, и хулиганье малолетнее. Дворнику сколько раз сказано было – не пускайте посторонних, а он говорит – мое дело двор убирать, а за лестницей пусть вахтеры смотрят.
– Так вы перевесьте свой щит!
– А он не наш, он электриков!
– Отлично поделились! – Я покачала головой. – Лифт ваш, щит электриков, лестница вахтеров, двор дворников! Вы еще за трубу на крыше отдельного ответственного назначьте!
– Ага! Трубочиста! – обрадовался Васька.
Под его веселый смех я пересекла фойе и выскочила из здания, но далеко не убежала. В карликовом скверике на пересечении двух улиц имелись свободные лавочки. Я с разбегу бухнулась на одну из них, вытянула из кармана телефон и набрала только что добытый номер.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3 4 5
У меня неплохая память на лица (в отличие от памяти на имена), и такую веснушчатую физиономию с носом-картошкой и глазками-смородинками я бы точно не забыла. Вдобавок молодой человек был рыжеволос, как мультипликационный Антошка.
– Это же вы из двадцать третьей квартиры? – спросил он.
Я покосилась на собственную дверь, украшенную блестящими желтыми цифирками «2» и «3». Их сочетание не оставляло мне возможности ответить отрицательно.
– Ну я. А что?
– Отворожите меня.
– Чего?!
– Отворожите, – повторил рыжий. – Я знаю, вы можете.
– Елена Всемогущая! – фыркнула я.
Странный юноша даже не улыбнулся, и тогда я язвительно поинтересовалась, на основании каких клинических признаков молодой человек диагностирует у меня наличие паранормальных способностей. Я как-то не так выгляжу? Например, ослепляю упомянутого молодого человека искрометным сиянием своей ауры? Или, сама того не замечая, игриво подмигиваю ему третьим глазом?
Тут рыжий юноша неожиданно сам мне подмигнул:
– Рассказывайте! А как же бабушка?
– Какая еще бабушка?!
Энергично подмигивающий растрепанный рыжий выглядел очень нездорово и даже где-то демонически, так что я стала подозревать, что бабушка им упоминается не иначе как чертова.
Подозрения мои, считай, оправдались. Из дальнейшего сумбурного и эмоционального рассказа выяснилось, что рыжий хлопец приходится внуком вредоносной старушенции Светлане Михеевне. Вчера вечером, находясь в потрясении от моего невежливого пожелания онеметь, баба Света-Светофорик заглазно ругала своих соседей оптом и в розницу до тех пор, пока действительно не потеряла голос. К утру ее нормальный басовитый рык не восстановился, Светлана Михеевна сипела, как чайник, и уверенно объясняла это действием моего проклятия. А рыжеволосый внучек Витька то ли унаследовал слабоумие с дефектными генами далеких предков, то ли подхватил заразу инфекционного идиотизма непосредственно от бабули. Он с готовностью уверовал в мой колдовской дар и явился с просьбой о его чудесном избавлении от неразделенной любви к некой Галке.
– Елки-палки! – мягко, с учетом юного возраста собеседника, выругалась я. – Что за Галка?
Рифма, родившаяся спонтанно, была достойна Чуковского.
– Зеленина Галка, из десятого «Б» класса, – краснея, объяснил потомственный слабоумный. – Из Барановской сорок шестой спецшколы. Я тоже там учусь.
Секунду подумав, я отбросила казавшееся вполне вероятным предположение, будто специализация сорок шестой Барановской школы заключается в обучении людей с интеллектом одноименных животных. Я вспомнила, что где-то на необозримых просторах нашей страны есть такой город – Баранов. Искренне сожалея, что мой тупоголовый собеседник зачем-то оставил этот стольный град мелкого рогатого скота, я твердо сказала:
– Вы ошибаетесь, я колдовать не умею, не хочу и не буду! – обошла рыжего Витю по дуге и заторопилась вниз по ступенькам.
Коренной барановец что-то жалобно блеял мне вслед, но я не остановилась и не оглянулась.
За исключением этого маленького приключения, утро складывалось на редкость удачно.
Редакцию рекламной газеты «Мир камня» я нашла без труда, что вполне можно было считать чудом, так как офис «мирных каменщиков» помещался в глухом аппендиксе полуподвального помещения, простирающегося под десятиэтажным зданием сложной архитектуры на манер катакомб. При неудачном стечении обстоятельств я могла блуждать в лабиринте однотипных унылых коридоров до скончания века. Как минимум до тотальной реконструкции деловой части городского центра, долгожданное начало которой наша несуетная до заторможенности мэрия запросто может приурочить к началу следующего столетия. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло: на подходе к зданию я решила проверить, хорошо ли выгляжу, выудила из сумки пудреницу и тут же уронила ее на асфальт. Круглая, похожая на широкое колесико, коробочка не разбилась, но резво покатилась под уклон, и я в полупоклоне догоняла ее добрых тридцать метров. На финише шустрая пудреница упала в отверстие решетки, закрывающей одно из окон полуподвального этажа, и осталась лежать на мягкой подстилке из сухой листвы на глубине около метра. Руки у меня значительно короче указанной длины, а пудреницу тем не менее вернуть хотелось. Я некоторое время гипнотизировала беглую косметическую принадлежность призывным взором, не без огорчения убедилась, что природный магнетизм и умение перемещать предметы взглядом в число моих предполагаемых экстраординарных способностей по-прежнему не входят, и не придумала ничего лучшего, как постучаться в окошко.
Оно открылось, явив моему взору щекастую физиономию кудрявого индивидуума неопределенного пола. В дипломатических выражениях, не предполагающих возможность грубого ответа, я сформулировала свою нижайшую просьбу. Индивидуум, оказавшийся при ближайшем рассмотрении настоящим джентльменом, не только достал и вернул мне пудреницу, но и пригласил заглянуть к ним в редакцию на чашечку кофе. Услышав слово «редакция», я насторожила ушки, уточнила название издания и, узнав, что это и есть он самый – «Мир камня», – с радостью приняла приглашение.
Кудрявый джентльмен вышел навстречу и сопроводил меня в офис, где откровенно скучали еще один молодой человек – лысый как коленка – и симпатичная девушка. «Мирные каменщики» играли по сети в «Империю», пили кофе и пригоршнями ели маленькие шоколадки с оттиснутым на них изображением унитаза. Это сочетание показалось мне парадоксальным и откровенно компрометирующим основной ингредиент кондитерского продукта, но офисные жители объяснили, что шоколадки не простые, а презентационные. Их всучил редакционному народу клиент – близкородственная компания «Мир сантехники» – в знак признательности за бесплатную рекламу мраморных унитазов.
– Миру мир, – пошутила я по этому поводу.
Кудрявый юноша с готовностью засмеялся, его лысый товарищ хихикнул, а вот девушка за компьютером осталась к моему остроумию огорчительно равнодушна. Я внимательно посмотрела на ее аккуратный русый хвост. Могли ли волосы такого цвета в темноте показаться мне черными?
– Простите, а это не Маша? – шепотом поинтересовалась я у кудрявого.
– Нет, не Маша, – ответил он с искренним сожалением.
– Это Катя, – шепнул лысый.
По его тону чувствовалось, что Кати в этой компании котируются гораздо ниже, чем Маши.
– А Маша у вас есть? – спросила я, настойчиво продолжая гнуть свою детективную линию.
– Нету у нас Маши, – сожаление в голосе кудрявого превратилось в настоящую скорбь. – Ни одной!
– Ни единой! – со вздохом подтвердил лысый. – А вас как зовут?
Оба уставились на меня так жалобно и печально, словно надеялись, что я самовыдвинусь в Маши.
– Я Лена, – сказала я, и парни дружно вздохнули.
Очевидно, приятных воспоминаний, связанных с Еленами, у них не было вовсе.
– Мария Петропавловская, ваш автор, – напомнила я, достав из сумки сложенную вчетверо газетку. – Я ищу ее.
– Ах, эта Маша! – Кудрявый пренебрежительно махнул рукой. – Это, знаете ли, и не Маша вовсе.
– Это я, – кокетливо сообщил лысый.
Он ковырнул линолеум носком башмака сорок пятого размера, похлопал куцыми ресничками и сделал губки бантиком.
Я озадаченно посмотрела на кудрявого.
– Петя у нас нормальный, – успокоил меня он. – Во всех смыслах! Просто Маша Петропавловская – это его псевдоним.
– Я Петр Михайлович Павлов, – лысый шаркнул ножкой. – Петр М. Павлов – М. Петропавловская!
– Безоперационный метод перемены пола, – хихикнул кудрявый.
– А зачем вы меня искали, Леночка? – мурлыкнул Петя и сделал попытку ухватить меня за локоток.
– Увы, не вас! – вовремя посторонившись, сказала я. – Прощайте, Петя! Наша встреча была ошибкой.
– Увы мне! – вздохнул лысый.
– Увы нам! – тут же примазался к его скорби кудрявый.
– Клоуны! – не оборачиваясь, недовольно сказала русохвостая не-Маша. – Идите доигрывать! Петька, еще минута – и мои ратники разрушат твою крепость до основания!
Азартный офисный люд потерял интерес ко мне и устремился к компьютерам. Я адресовала свои прощальные слова загородившим мониторы спинам и ушла.
Мое возвращение из «Мира камня» в лучший из миров немного затянулось. Я заблудилась в извилистом коридоре и вместо того, чтобы вернуться во двор, оказалась у лифта. Он тоже обещал выход, поэтому я без колебаний вошла в кабину, нажала кнопочку с цифрой «1», поехала вверх и… застряла на полпути.
– Ой! – пискнула я, когда погас свет.
«Что – ой? – поразительно хладнокровно вопросил мой внутренний голос. – Это еще не «ой», «ой» было бы, застрянь ты в лифте не одна, а в плохой компании».
– Лифтовые маньяки у нас вроде уже не водятся, – напомнила я. – Последнего такого Лазарчук выловил.
Наш общий с Иркой, Моржиком и Коляном добрый друг – капитан милиции Сергей Лазарчук в прошлом году взял лифтового маньяка, на счету которого было четыре загубленные женские жизни. Серегу за подвиг наградили суперсовременным японским холодильником «Панасунг», который умеет говорить. Правда, у Лазарчука супертехника, главным образом, ругается: замотанный мент систематически забывает пополнять свои продовольственные запасы, а «Панасунгиха», как природа, не терпит пустоты.
Я вспомнила об этом не потому, что проголодалась. Воссоздавая в мыслях мужественный образ героического капитана милиции, я старалась побороть накатывающий страх. Поверьте, мало приятного оказаться на неопределенное время запертой в тесной коробке темного лифта!
«А где у тебя ручки с презентации форума?» – с дальним прицелом спросил внутренний голос.
– Я кто, по-твоему, – некультурный подросток? Не буду разрисовывать общественный лифт! – возмутилась я.
«Ручки с подсветкой!» – терпеливо напомнил голос.
Красивые темно-синие ручки с надписью «Форум» в количестве трех штук мне подарили на пресс-конференции по поводу начала подготовки этого мероприятия. Помимо основной функции, каждое стило играло роль рекламно-информационного продукта: в торце его помещался фонарик, накрытый увеличительным стеклом. Он проецировал на стены, экраны и иные подходящие поверхности светящийся логотип форума.
Одну ручку Мася у меня утащил, но две уцелели. Я достала их, включила, и лифт озарился призрачным голубым светом. Держать фонарики в руках на манер церковных свечек было как-то глупо, и я проявила изобретательность: пристроила их в дырки от отсутствовавших лифтовых кнопок. Заодно обнаружила, что на панели имеется кнопочка вызова персонала. Я придавила ее, подержала, не дождалась ответа и отпустила, потом снова придавила – отпустила и так развлекалась до тех пор, пока не сообразила, что без электропитания волшебная кнопочка, наверное, не работает. Тогда я стала покрикивать:
– Люди! Эй, люди! Кто-нибудь меня слышит?
Кто-то, видимо, услышал, потому что примерно через минуту динамик над моей головой прохрипел с досадой и откровенным укором:
– Что, опять?!
– Добрый день, я тут застряла между подвалом и первым этажом! – торопливо сообщила я, устремив на махровую от пыли решетку динамика взгляд, исполненный робкой надежды.
– А говорите – добрый день, – голос насмешливо хрюкнул, а затем посуровел и басовито рявкнул: – Васька, салага! Чеши на первый, швартуй лифт вручную, там человек на борту!
– Ща-а-а! – без малейшего энтузиазма отозвался в отдалении салага-Васька.
Голос его был еле слышен, из чего я заключила, что Васька находится где-то очень далеко, чесать на первый этаж будет долго, так что отдать швартовы мне доведется еще не скоро.
«Ты, главное, до тех пор концы не отдай!» – съязвил мой внутренний голос.
– Не волнуйся, я в порядке, – сказала я.
Реальная перспектива получить помощь мгновенно подняла мой боевой дух. Я настроилась на позитивно-конструктивный лад и вспомнила, что у меня есть еще пара условно-осветительных приборов: мобильник и карманный компьютер. Телефон еще мог пригодиться для экстренной связи, так что его разряжать я не спешила, а вот наладонник расчехлила и включила. КПК в режиме работы с полной подсветкой мог сойти за ночничок.
Впрочем, на боковую я не собиралась. Во-первых, не хотела проспать появление своего спасителя Васьки, во-вторых, обнаружила, что в лифте действует беспроводной Интернет. Очевидно, кабина очень удачно зависла в непосредственной близости от офиса какой-то серьезной конторы, оснащенной Wi-Fi. Это был приятный сюрприз! Теперь лодырь Васька мог не спешить, я нашла чем заняться.
Я залезла в Интернет, узнала свежие новости, ознакомилась с прогнозом погоды и, выполнив таким образом обязательную программу, перешла к вольным упражнениям. Анка обмолвилась, что ее подружка Маша Петропавловская занималась «всякой фигней», и я из чистого озорства забила в строку поисковика именно это сочетание: «Всякая фигня». К моему удивлению, система без промедления выдала мне дюжину ссылок, в каждой из которых присутствовало искомое словосочетание. Оказывается, пару лет назад в нашем городе открылось и с тех пор более или менее успешно работает арт-бутик дизайнерских аксессуаров «Всякая фигня»! На официальном сайте этой лавочки с претензиями я нашла и Машу Петрову-Павловскую (почему-то через дефис), и нужный телефончик.
– Добрый день, «Всякая фигня», – ласково прощебетал приятный женский голос.
– Добрый день, коллеги! – на улыбке ответила я, подумав, что словом «фигня» вполне можно назвать добрую половину продуктов, производимых нашей телекомпанией.
Чего стоят хотя бы идиотское ток-шоу с ясновидящей местного розлива Моной Манон и тщательно отрежиссированные программы с мэром, который каждый свой «прямой эфир» записывает с восьмого дубля! Да «Фигня Продакшн» – наше второе имя!
– Марию Петрову-Павловскую можно услышать?
– Кого, простите? Кто вам нужен?
– Мария Петрова-Павловская, она же Петропавловская, она же Зинченко, Кашина и Дорожкина, – отбарабанила я, вспомнив сообщенные Анкой фамилии Машиных экс-супругов.
– Вы из милиции? – оробела телефонная девушка.
– Из смежных структур, – уклончиво ответила я.
В отличие от капитана Лазарчука Шерлок Холмс никогда не ходил под погонами, но их деятельность имела очень много общего. То есть на коллег Серега и Шерлок не тянули, но смежниками их назвать можно было.
– Одну минуточку, – девушка положила трубку на стол – я слышала, как она стукнула о твердую поверхность, – и зашуршала бумажками. – Вот, Мария Петропавловская, тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения, русская. Номер паспорта нужен?
– Лучше номер домашнего или мобильного телефона и адрес.
– Пожалуйста!
Любезная барышня продиктовала телефон и адрес гражданки Петропавловской, осторожно поинтересовалась причиной интереса силовых структур к сотруднице их фирмы и, получив неопределенно-успокаивающий ответ: «Плановая проверка!», вновь повеселела.
Мы мило распрощались. Я забила номер Маши Петропавловской в память своего мобильника, и тут наконец-то в игру вступил неторопливый салажонок Васька. Он что-то сделал с лифтом, кабина осветилась и резво подпрыгнула на полметра вверх. Двери разъехались, я вышла и приветливо улыбнулась своему спасителю.
– Ну как там? – с интересом спросил он, кивнув на кабину.
– Отлично! – совершенно искренне похвалила я, пробегая мимо. – Полное уединение, приглушенный свет, бесплатный Интернет – идеальные условия для работы. Рекомендую! Да, кстати, о работе!
Я притормозила, чтобы сделать внушение нерадивому труженику лифтового хозяйства:
– Почему лифт в неисправном состоянии содержите?
– Да в нормальном состоянии наш лифт! – обиделся Васька. – Просто какие-то придурки его то и дело обесточивают. Видели, где у нас распределительный щит висит? Прямо в подъезде, под лестницей, а там кто только не ходит – и свои, и чужие, и хулиганье малолетнее. Дворнику сколько раз сказано было – не пускайте посторонних, а он говорит – мое дело двор убирать, а за лестницей пусть вахтеры смотрят.
– Так вы перевесьте свой щит!
– А он не наш, он электриков!
– Отлично поделились! – Я покачала головой. – Лифт ваш, щит электриков, лестница вахтеров, двор дворников! Вы еще за трубу на крыше отдельного ответственного назначьте!
– Ага! Трубочиста! – обрадовался Васька.
Под его веселый смех я пересекла фойе и выскочила из здания, но далеко не убежала. В карликовом скверике на пересечении двух улиц имелись свободные лавочки. Я с разбегу бухнулась на одну из них, вытянула из кармана телефон и набрала только что добытый номер.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3 4 5