К тому же, вы кое-что забыли, - я вытащил из кармана тюбик губной помады и положил его на стол. - Или вы скажете, что это не ваша?
Лишь на какую-то долю секунды что-то мелькнуло в ее глазах, но затем она вновь овладела собой и отвечала тем же ровным, чуть с оттенком превосходства, голосом:
- Конечно, моя. Я думаю, что вы случайно захватили эту помаду во время своего последнего визита к нам. - Она усмехнулась. - Я повторяю, случайно, так как даже не могу допустить мысли обвинить всеми уважаемого шерифа в краже. От своих же слов я не откажусь:
- я находилась в спальне, что подтверждает и мой муж, или вам этого недостаточно?
- Мне было этого достаточно, миссис Хоук, но... - Теперь я сделал паузу, затягиваясь сигаретой и наблюдая за ней. Она выдержала это время, а поэтому я закончил:
- Но не могли бы вы мне ответить, как ваш муж может свидетельствовать, что вы находились в спальне, когда он сам в ту ночь был в клубе "Зорро" в Майами?
Она промолчала, а я продолжал:
- Конечно, это не самый фешенебельный, но достаточно посещаемый клуб, а поэтому его и сопровождавшую его женщину... Простите, миссис Хоук, но я хочу вас сразу предупредить, что это были не вы. Да, и сопровождавшую его женщину видело довольно большое количество людей.
В ее глазах мелькнули искорки страха и ненависти.
- А где же эти люди, шериф? - вызывающе спросила она.
- О, не спешите, миссис Хоук, если я доведу расследование до конца и дам делу официальный ход, то все свидетели будут на месте. Тем более, что вашему отцу звонил женский голос...
- С тем же успехом вы могли подозревать Джулию, - усмехнулась она.
- Нет. Джулия была в это время в Майами.
- А это так далеко?! - деланно удивилась она. - Значит, для Джулии то, где она находилась, - алиби, а для моего мужа это повод к обвинению в преступлении. За сколько можно доехать из Майами в Делрэй-Бич?
- Ну, минут за сорок, - не ожидая такого напора, ответил я.
- Вот видите, шериф, это не логично. Тогда вам придется подозревать и Джулию, или вам этого не хочется?
- Дело в том, миссис Хоук, что есть и еще некоторые обстоятельства, которые свидетельствуют не в вашу пользу. И только уважение к вашему отцу остановило меня от передачи всех данных прессе.
- С каких это пор вы, шериф, стали уважать моего отца? - усмехнулась она.
- И вообще, что вы хотите добиться своей беседой со мной?
- Я вижу, что вы достойный противник, миссис Хоук, - сказал я, - и должен это признать, а поэтому у меня к вам есть деловое предложение. Вы, как старшая дочь, говорите с отцом, чтобы он дал согласие на наш брак с Джулией, ну а мне уже будет как-то неудобно выносить все наши семейные недоразумения на суд прессы и общественности.
- Это что, шантаж? - спросила она.
- О нет, только деловое предложение, - ответил я.
- И кто еще знает все эти ваши данные? - спросила она.
- Пока, - я выделил это слово, - только я.
- А лейтенант Рейлан? - спросила вновь она.
- Нет, я повторяю, пока только я. Я все это узнал по своим личным каналам.
Она на некоторое время задумалась, а потом сказала:
- Простите, шериф, но мне нужно время, чтобы обдумать создавшуюся ситуацию. Надеюсь, что день отсрочки до того дня, когда я назову вас своим родственником, не будет для вас слишком большим сроком?
- Иными словами, - сказал я, - вы хотите получить день на размышления, да?
- Вы поняли совершенно верно. Я отвечу вам завтра. Вас это устраивает?
- Вполне. Но если меня не будет в Делрэй-Бич, то можете начать переговоры со своим отцом. А потом, когда я вернусь, уведомите меня.
- А далеко вы собираетесь уехать, если это не секрет? - спросила она.
Я хотел ответить, что в Нью-Йорк, но какое-то чувство осторожности заставило меня изменить ответ.
- Я хочу поехать проведать свою тетушку в госпитале в Мейконе, если сегодня ночью доктор Стейли вновь позвонит и сообщит, что ее состояние ухудшилось. - Я усмехнулся. - Как видите, я вам все сообщаю уже чисто по-родственному...
Ее лицо все так же ничего не выражало, скрываясь под маской надменности.
- И последний вопрос, шериф, - сказала она, - надеюсь, эта беседа не записывалась на магнитофон?
- Зачем? - удивился я, хотя знал, что магнитофон включен. - Мы ведь с вами неглупые люди. Я уже сказал, что вы вполне достойный противник, а поэтому я думаю, что мы сможем спокойно договориться...
- Ну что ж, до завтра, шериф, - сказала она, поднимаясь. - И я думаю, что мы сможем договориться, - и зловещая улыбка на мгновение мелькнула на ее лице.
Когда за ней закрылась дверь, я облегченно вздохнул и подумал: "Да, крепкий орешек... И не глупа. Но, кажется, она поняла, что единственный выход сохранить семейные тайны, а она не хочет предавать их гласности, - это заключение со мной мирного договора".
Затем я снял трубку и заказал себе билет до Нью-Йорка на утро.
Вечером я возвращался к себе домой пешком из "Лайонсбара" после очередной встречи с Хенком Брейгом. Я вспомнил беседу со Стеллой. Пока, на удивление, все шло хорошо. "А прав ли я?" - задал я себе вопрос и тут же ответил на него, вспомнив слова лейтенанта Рейлана, что даже порядочные люди способны совершить преступление, если их вынудят к этому обстоятельства. Меня вынудили, и если я сейчас не сломлю Гарри Моулза, то, не говоря уже о том, что я никогда не смогу даже и мечтать о Джулии, мне придется бросить все и довольствоваться одиночеством на ферме Элис, которая достанется мне после ее смерти. Такая перспектива меня явно не устраивала, а потому я даже не придал значения словам Стеллы Хоук о шантаже. Я понял, что этот мир, к сожалению, не переделать, годы мои идут, и надо все же брать то, что возможно. Может быть, даже я в этот момент был отчасти согласен с гнилой теорией Гарри Моулза: "Не упусти свой шанс..." Конечно, нельзя быть пожирателем людей, идти вперед, уничтожая все, но и нельзя давать себя заживо съесть этим двуногим хищникам. С такими мыслями я подошел к порогу своего дома и опустил руку в карман за ключом, когда слева от меня ослепительно вспыхнули фары машины, и она на полной скорости рванулась вперед. Я инстинктивно сделал еще шаг вперед и, повернувшись к машине боком, поднял левую руку, заслоняя глаза от слепящего света фар. В этот момент из надвигавшейся быстро машины раздался хлопок, и я почувствовал толчок в левый бок и боль. Моментально понял, что это был выстрел, хотя четко я его не слышал, а поэтому упал, чтобы не дать противнику выстрелить еще раз, и сунул руку в плечевую кобуру.
Но когда я выхватил пистолет, сигнальные огни машины уже скрылись за поворотом. Я лежал, приходя в себя. "Это уже что-то новое в нашем городе покушение на шерифа", - подумал я. Я поднялся с земли, открыл дверь и прошел в квартиру. Включил свет и все понял: пуля небольшого калибра попала мне в пистолет. Пробив пиджак, она угодила в револьвер, оставив на нем след, и рикошетом пробила пиджак вторично, уйдя в сторону. Мне стало интересно, кто бы это мог так стрелять? Я взял фонарик в левую руку, револьвер в правую и вышел на улицу. Пройдя к тому месту, где, по моим расчетам, стояла машина, я обнаружил, что нет практически никаких следов на асфальте. Я уже собирался вернуться в дом, когда в кругу света фонаря мелькнул какой-то предмет Я нагнулся и поднял еще теплый окурок сигары, который мне что-то напоминал. Но что? Этого я вспомнить не мог...
Я вернулся домой. Мой телефон надрывался. Я сначала протянул руку к трубке, но потом подумал, что, вероятно, это убийца проверяет итог своей работы. Это было вполне вероятно, и поэтому я не снял трубку. Я решил провести игру нервов. Погасив в квартире свет, взял бутылку виски, сигареты, стакан и устроился в кресле, положив под руку револьвер. Ждал, пытаясь припомнить, где я видел подобные сигары? Ждал долго. Еще раза два звонил телефон, а потом замолк. Я продолжал ждать, но ничего не произошло, и я незаметно заснул в кресле. Проснулся от боли в шее. Видимо, спал в неудобной позе. Я взглянул на часы. Было без пяти шесть утра, а поэтому я решил больше не ложиться спать, а принять душ и отправиться в аэропорт Майами.
Глава 8
Самолет взмыл в воздух и взял курс на Майами. Я удобнее устроился в кресле и стал мысленно перебирать все то, что мне удалось узнать в Нью-Йорке. Первой, с кем я встретился, была Лизи Фойгт, та самая посредственность Голливуда, у которой видели браслет из коллекции Стеллы Хоук. Да, это была пустая куколка. Единственной выдающейся частью у нее был бюст, открытый сверху для всеобщего обозрения, и казалось, что он прилагает все усилия, чтобы с треском разорвать сковывающие его куски материи, чтобы предстать во всей красе. У нее были довольно красивые бедра и ножки, а личико обычной куклы, с фарфоровыми, ничего не выражающими глазками голубого цвета, в обрамлении спадающих на плечи светлых волос. Ко всем ее описанным достоинствам, я вскоре в разговоре выяснил, что она к тому же предельно глупа. Она не запиралась и показала мне браслет, который, по ее словам, ей подарил на Рождество Арчи Хоук, как своей любовнице. Правда, о мужских достоинствах самого Арчи она была весьма нелестного мнения, но он часто помогал ей получить ту или иную роль, делал подарки, но вот такой браслет подарил только на Рождество, вероятно, потому, что она хотела его оставить.
Я задал ей ряд вопросов о Стелле Хоук и Дике Лоренсе. О Стелле она говорила, как и любая женщина о другой, имеющей неоспоримые достоинства, с нескрываемой неприязнью. По ее словам, это очень хитрая и жестокая женщина, которую интересуют только личные выгоды. Ради этого Стелла могла пойти на все. "На все..." - повторил я еще раз про себя, вспоминая разговор с Лизи Фойгг. Эти слова наталкивали меня на что-то важное, но на что? Какая-то нить ускользала от меня. Я еще раз вспомнил начало беседы с Лизи, но ни на чем особенном сосредоточиться не мог. И я стал вспоминать дальнейшую беседу.
Когда я начал спрашивать о Дике Лоренсе, в ее бессмысленных глазках появился признак жизни, и она с восторгом сказала: "О, это настоящий мужчина! Да, настоящий!" Мне удалось выяснить, что Дик Лоренс так же исследовал все выпуклости и впадины ее тела, причем, довольно-таки успешно, а потом переложил ее в постель Арчи Хоука, объяснив ей всю выгоду от этого мероприятия. Она без тени смущения описала все довольно-таки красочно и подробно, закончив словами:
- Он не столько думал о моей выгоде, как о своей...
- Почему? - удивился я.
- Потому что он открыл себе путь в спальню Стеллы Хоук, предоставив меня ее бесценному мужу. - И она захихикала.
- Так Стелла Хоук любовница Дика Лоренса? - спросил я.
- Конечно, хотя они упорно стараются это скрыть. Но я-то знаю точно...
Еще тогда, во время разговора, вновь что-то упущенное мелькнуло в моем мозгу, и вот сейчас не только мелькнуло, но и осталось... Все становилось на свои места. Окурок сигары, подобранный мною возле своего дома после покушения. Как он тогда не навел меня на мысль, что за рулем сидел никто иной, как Дик Лоренс? Да, именно он доставал такие сигары и закуривал тогда в кабинете мистера Моулза при нашей первой встрече. Но в машине был и второй человек. Этой второй была Стелла Хоук. Да, именно она. Я вспомнил слова Джулии о том, что эта истеричка может выстрелить. Джулия оказалась права: она выстрелила, и, надо сказать, выстрел был превосходный, учитывая скорость машины, ночь и малый калибр пистолета. Только случайно плечевая кобура спасла меня от исчезновения из этого мира. Случайность... Да, только случайность. Но что она хотела так упорно скрыть? Скорее всего свою связь с Диком. Только ли? Где они были ночью, во время преступления? Все это становилось весьма интересным, хотя доказательств ее преступления было недостаточно. Да, Дик Лоренс прогуливался мимо моего дома, но... еще днем, и обронил окурок сигары. Да, возможно кто-то и покушался на шерифа, но кто?
Разумеется, что у Стеллы Хоук, да и у Дика Лоренса на это время уже имелось сверхжелезное алиби, а по пуле установить пистолет... Ну и что с того?..
Кто-то еще полгода назад выкрал пистолет у миссис Хоук... А вот кто? Пусть это сейчас выяснит полиция. Конечно, весьма прискорбно, что погиб шериф, но причем здесь Стелла Хоук?.. Так, примерно, я проиграл весь ход ее мыслей и подготовку к преступлению. Да, Стелла оказалась довольно сильным противником. Ну, а если я сделаю следующий ход... От возбуждения я даже приподнялся в кресле, потом снова удобно уселся, вызвал стюардессу и заказал двойное виски. Большими глотками я проглотил содержимое принесенного милой девушкой стаканчика, поблагодарил ее и закурил. Мои мысли снова вернулись к разговору с Лизи Фойгт. Данная ею характеристика Стелле Хоук была записана у меня на магнитофонной ленте. Она подтвердила, что браслет с сапфирами и бриллиантами действительно подарил ей Арчи Хоук, а поэтому Стелла не могла не знать о пропаже, будучи такой хладнокровной и расчетливой. И теперь, если я даже не найду настоящего преступника, то... Да, наличие браслета у Лизи Фойгт, который она мне передала, правда, весьма неохотно, а по моему настоянию, описав, когда и при каких обстоятельствах она его получила, могло поставить в весьма трудное положение Гарри Моулза. Можно было выдвинуть для прессы такую версию, что драгоценности и не находились в сейфе мистера Моулза, а там была только их имитация. Дело в том, что Стелла Хоук назвала этот браслет в числе пропавших драгоценностей под № 11, заверив список своей подписью. Мои мысли лихорадочно скакали. Да, это уже можно было обыграть.
Это же будет сенсация: "Семейная кража несуществующих драгоценностей" или "Дочь миллионера с любовником заметают следы", "выдвинув основным аргументом, что Стелла продала свои драгоценности, чтобы иметь деньги для содержания любовника... Отвергнуть это при наличии браслета не сможет никто... "Вот тебе, дорогой Гарри, мой шанс!" - я не заметил, как произнес вслух эти слова. Я постарался успокоиться и еще раз все проанализировать.
Размышляя так, я и не заметил, как пролетело время, и самолет готовился к посадке в Майами.
Едва я переступил порог своей квартиры, как раздался телефонный звонок.
- Слушаю, Керт, - сказал я, сняв трубку.
- Ну как слетал, Сид, успешно? - услышал я голос лейтенанта Рейлана.
- Благодарю, Френк. Все о'кей, - ответил я. - Если бы ты знал, как ты мне помог.
- Я рад помочь тебе, Сид, - ответил он и замолчал.
- Что случилось, Френк? - предчувствуя что-то недоброе, спросил я.
- Сид, понимаешь в чем дело... Может быть, мне более активно взяться за это дело? - вдруг спросил он.
- Зачем? Считай, что я все уже прокрутил, - весело ответил я. - Дело в том, что Лизи Фойгт дала мне в руки такие карты, что...
- Просто сейчас тебе будет не до этого дела, - тихо проговорил лейтенант.
- Что же случилось? - прорычал я.
- Понимаешь, Сид, здесь без тебя звонил доктор Стейли. Твоя тетушка, мисс Элис Керт, умирает... - Он сделал паузу и добавил:
- Если уже не умерла.
На некоторое время мы оба замолчали.
- Ты меня слышишь, Сид? - первым спросил лейтенант.
- Да, Френк, - выдавил я из себя. Хотя я и готов был к такому исходу, но все равно это было для меня очень тяжело. - Спасибо тебе за все, а это дело мое дело. А теперь - тем более. Понимаешь, я должен рассчитаться с Гарри Моулзом, так как теперь меня уже ничего не будет задерживать в Делрэй-Бич.
Прости, Френк, кроме тебя. Если я уеду, мне будет очень не хватать тебя.
- Верю, Сид. Я бы и сам не хотел, чтобы ты уезжал из города. Хорошо, можешь спокойно ехать. Это дело - твое дело. К тому же, я еще кое-что раскрутил по поводу семейства Хоуков. Я расскажу тебе об этом позже. Если будет нужна моя помощь - звони...
Он положил трубку. Я немного постоял, не зная, с чего начать, а потом быстро переоделся, взял с собой самое необходимое и направился к машине.
Нет, Элис не умерла до моего приезда. Она даже узнала меня и, кажется, была счастлива. Почти четверо суток я провел у постели умирающей. Уже почти без сознания, она продолжала сжимать своей иссохшей ручкой мою руку. Так она и издала последний вздох...
Похороны состоялись через день на тихом кладбище в Мейконе. Я никогда не думал, что у моей тихой и заботливой тетушки столько друзей, пока не увидел людей, пришедших проводить ее на кладбище. На похороны приехали лейтенант Рейлан и несколько моих друзей. По дороге на кладбище я увидел в толпе девичью фигуру в черном, показавшуюся мне знакомой, но не придал этому значения. Когда похороны были завершены по всем правилам католического обряда, и мы собрались покинуть кладбище, эта фигурка в черном оказалась рядом со мной. Только сейчас я узнал Джулию.
- Джу, ты здесь? - спросил я.
- Конечно, - тихо ответила она, - я ведь должна была увидеть хоть после смерти самого близкого тебе человека. И потом я думала, что тебе будет слишком одиноко, и хотела, чтобы ты знал, что я с тобой. Навсегда с тобой...
- Она помолчала и так же тихо добавила:
- Конечно, если ты не передумаешь...
- Джу, любимая, - сказал я с нежностью, - клянусь, что я никогда не передумаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Лишь на какую-то долю секунды что-то мелькнуло в ее глазах, но затем она вновь овладела собой и отвечала тем же ровным, чуть с оттенком превосходства, голосом:
- Конечно, моя. Я думаю, что вы случайно захватили эту помаду во время своего последнего визита к нам. - Она усмехнулась. - Я повторяю, случайно, так как даже не могу допустить мысли обвинить всеми уважаемого шерифа в краже. От своих же слов я не откажусь:
- я находилась в спальне, что подтверждает и мой муж, или вам этого недостаточно?
- Мне было этого достаточно, миссис Хоук, но... - Теперь я сделал паузу, затягиваясь сигаретой и наблюдая за ней. Она выдержала это время, а поэтому я закончил:
- Но не могли бы вы мне ответить, как ваш муж может свидетельствовать, что вы находились в спальне, когда он сам в ту ночь был в клубе "Зорро" в Майами?
Она промолчала, а я продолжал:
- Конечно, это не самый фешенебельный, но достаточно посещаемый клуб, а поэтому его и сопровождавшую его женщину... Простите, миссис Хоук, но я хочу вас сразу предупредить, что это были не вы. Да, и сопровождавшую его женщину видело довольно большое количество людей.
В ее глазах мелькнули искорки страха и ненависти.
- А где же эти люди, шериф? - вызывающе спросила она.
- О, не спешите, миссис Хоук, если я доведу расследование до конца и дам делу официальный ход, то все свидетели будут на месте. Тем более, что вашему отцу звонил женский голос...
- С тем же успехом вы могли подозревать Джулию, - усмехнулась она.
- Нет. Джулия была в это время в Майами.
- А это так далеко?! - деланно удивилась она. - Значит, для Джулии то, где она находилась, - алиби, а для моего мужа это повод к обвинению в преступлении. За сколько можно доехать из Майами в Делрэй-Бич?
- Ну, минут за сорок, - не ожидая такого напора, ответил я.
- Вот видите, шериф, это не логично. Тогда вам придется подозревать и Джулию, или вам этого не хочется?
- Дело в том, миссис Хоук, что есть и еще некоторые обстоятельства, которые свидетельствуют не в вашу пользу. И только уважение к вашему отцу остановило меня от передачи всех данных прессе.
- С каких это пор вы, шериф, стали уважать моего отца? - усмехнулась она.
- И вообще, что вы хотите добиться своей беседой со мной?
- Я вижу, что вы достойный противник, миссис Хоук, - сказал я, - и должен это признать, а поэтому у меня к вам есть деловое предложение. Вы, как старшая дочь, говорите с отцом, чтобы он дал согласие на наш брак с Джулией, ну а мне уже будет как-то неудобно выносить все наши семейные недоразумения на суд прессы и общественности.
- Это что, шантаж? - спросила она.
- О нет, только деловое предложение, - ответил я.
- И кто еще знает все эти ваши данные? - спросила она.
- Пока, - я выделил это слово, - только я.
- А лейтенант Рейлан? - спросила вновь она.
- Нет, я повторяю, пока только я. Я все это узнал по своим личным каналам.
Она на некоторое время задумалась, а потом сказала:
- Простите, шериф, но мне нужно время, чтобы обдумать создавшуюся ситуацию. Надеюсь, что день отсрочки до того дня, когда я назову вас своим родственником, не будет для вас слишком большим сроком?
- Иными словами, - сказал я, - вы хотите получить день на размышления, да?
- Вы поняли совершенно верно. Я отвечу вам завтра. Вас это устраивает?
- Вполне. Но если меня не будет в Делрэй-Бич, то можете начать переговоры со своим отцом. А потом, когда я вернусь, уведомите меня.
- А далеко вы собираетесь уехать, если это не секрет? - спросила она.
Я хотел ответить, что в Нью-Йорк, но какое-то чувство осторожности заставило меня изменить ответ.
- Я хочу поехать проведать свою тетушку в госпитале в Мейконе, если сегодня ночью доктор Стейли вновь позвонит и сообщит, что ее состояние ухудшилось. - Я усмехнулся. - Как видите, я вам все сообщаю уже чисто по-родственному...
Ее лицо все так же ничего не выражало, скрываясь под маской надменности.
- И последний вопрос, шериф, - сказала она, - надеюсь, эта беседа не записывалась на магнитофон?
- Зачем? - удивился я, хотя знал, что магнитофон включен. - Мы ведь с вами неглупые люди. Я уже сказал, что вы вполне достойный противник, а поэтому я думаю, что мы сможем спокойно договориться...
- Ну что ж, до завтра, шериф, - сказала она, поднимаясь. - И я думаю, что мы сможем договориться, - и зловещая улыбка на мгновение мелькнула на ее лице.
Когда за ней закрылась дверь, я облегченно вздохнул и подумал: "Да, крепкий орешек... И не глупа. Но, кажется, она поняла, что единственный выход сохранить семейные тайны, а она не хочет предавать их гласности, - это заключение со мной мирного договора".
Затем я снял трубку и заказал себе билет до Нью-Йорка на утро.
Вечером я возвращался к себе домой пешком из "Лайонсбара" после очередной встречи с Хенком Брейгом. Я вспомнил беседу со Стеллой. Пока, на удивление, все шло хорошо. "А прав ли я?" - задал я себе вопрос и тут же ответил на него, вспомнив слова лейтенанта Рейлана, что даже порядочные люди способны совершить преступление, если их вынудят к этому обстоятельства. Меня вынудили, и если я сейчас не сломлю Гарри Моулза, то, не говоря уже о том, что я никогда не смогу даже и мечтать о Джулии, мне придется бросить все и довольствоваться одиночеством на ферме Элис, которая достанется мне после ее смерти. Такая перспектива меня явно не устраивала, а потому я даже не придал значения словам Стеллы Хоук о шантаже. Я понял, что этот мир, к сожалению, не переделать, годы мои идут, и надо все же брать то, что возможно. Может быть, даже я в этот момент был отчасти согласен с гнилой теорией Гарри Моулза: "Не упусти свой шанс..." Конечно, нельзя быть пожирателем людей, идти вперед, уничтожая все, но и нельзя давать себя заживо съесть этим двуногим хищникам. С такими мыслями я подошел к порогу своего дома и опустил руку в карман за ключом, когда слева от меня ослепительно вспыхнули фары машины, и она на полной скорости рванулась вперед. Я инстинктивно сделал еще шаг вперед и, повернувшись к машине боком, поднял левую руку, заслоняя глаза от слепящего света фар. В этот момент из надвигавшейся быстро машины раздался хлопок, и я почувствовал толчок в левый бок и боль. Моментально понял, что это был выстрел, хотя четко я его не слышал, а поэтому упал, чтобы не дать противнику выстрелить еще раз, и сунул руку в плечевую кобуру.
Но когда я выхватил пистолет, сигнальные огни машины уже скрылись за поворотом. Я лежал, приходя в себя. "Это уже что-то новое в нашем городе покушение на шерифа", - подумал я. Я поднялся с земли, открыл дверь и прошел в квартиру. Включил свет и все понял: пуля небольшого калибра попала мне в пистолет. Пробив пиджак, она угодила в револьвер, оставив на нем след, и рикошетом пробила пиджак вторично, уйдя в сторону. Мне стало интересно, кто бы это мог так стрелять? Я взял фонарик в левую руку, револьвер в правую и вышел на улицу. Пройдя к тому месту, где, по моим расчетам, стояла машина, я обнаружил, что нет практически никаких следов на асфальте. Я уже собирался вернуться в дом, когда в кругу света фонаря мелькнул какой-то предмет Я нагнулся и поднял еще теплый окурок сигары, который мне что-то напоминал. Но что? Этого я вспомнить не мог...
Я вернулся домой. Мой телефон надрывался. Я сначала протянул руку к трубке, но потом подумал, что, вероятно, это убийца проверяет итог своей работы. Это было вполне вероятно, и поэтому я не снял трубку. Я решил провести игру нервов. Погасив в квартире свет, взял бутылку виски, сигареты, стакан и устроился в кресле, положив под руку револьвер. Ждал, пытаясь припомнить, где я видел подобные сигары? Ждал долго. Еще раза два звонил телефон, а потом замолк. Я продолжал ждать, но ничего не произошло, и я незаметно заснул в кресле. Проснулся от боли в шее. Видимо, спал в неудобной позе. Я взглянул на часы. Было без пяти шесть утра, а поэтому я решил больше не ложиться спать, а принять душ и отправиться в аэропорт Майами.
Глава 8
Самолет взмыл в воздух и взял курс на Майами. Я удобнее устроился в кресле и стал мысленно перебирать все то, что мне удалось узнать в Нью-Йорке. Первой, с кем я встретился, была Лизи Фойгт, та самая посредственность Голливуда, у которой видели браслет из коллекции Стеллы Хоук. Да, это была пустая куколка. Единственной выдающейся частью у нее был бюст, открытый сверху для всеобщего обозрения, и казалось, что он прилагает все усилия, чтобы с треском разорвать сковывающие его куски материи, чтобы предстать во всей красе. У нее были довольно красивые бедра и ножки, а личико обычной куклы, с фарфоровыми, ничего не выражающими глазками голубого цвета, в обрамлении спадающих на плечи светлых волос. Ко всем ее описанным достоинствам, я вскоре в разговоре выяснил, что она к тому же предельно глупа. Она не запиралась и показала мне браслет, который, по ее словам, ей подарил на Рождество Арчи Хоук, как своей любовнице. Правда, о мужских достоинствах самого Арчи она была весьма нелестного мнения, но он часто помогал ей получить ту или иную роль, делал подарки, но вот такой браслет подарил только на Рождество, вероятно, потому, что она хотела его оставить.
Я задал ей ряд вопросов о Стелле Хоук и Дике Лоренсе. О Стелле она говорила, как и любая женщина о другой, имеющей неоспоримые достоинства, с нескрываемой неприязнью. По ее словам, это очень хитрая и жестокая женщина, которую интересуют только личные выгоды. Ради этого Стелла могла пойти на все. "На все..." - повторил я еще раз про себя, вспоминая разговор с Лизи Фойгг. Эти слова наталкивали меня на что-то важное, но на что? Какая-то нить ускользала от меня. Я еще раз вспомнил начало беседы с Лизи, но ни на чем особенном сосредоточиться не мог. И я стал вспоминать дальнейшую беседу.
Когда я начал спрашивать о Дике Лоренсе, в ее бессмысленных глазках появился признак жизни, и она с восторгом сказала: "О, это настоящий мужчина! Да, настоящий!" Мне удалось выяснить, что Дик Лоренс так же исследовал все выпуклости и впадины ее тела, причем, довольно-таки успешно, а потом переложил ее в постель Арчи Хоука, объяснив ей всю выгоду от этого мероприятия. Она без тени смущения описала все довольно-таки красочно и подробно, закончив словами:
- Он не столько думал о моей выгоде, как о своей...
- Почему? - удивился я.
- Потому что он открыл себе путь в спальню Стеллы Хоук, предоставив меня ее бесценному мужу. - И она захихикала.
- Так Стелла Хоук любовница Дика Лоренса? - спросил я.
- Конечно, хотя они упорно стараются это скрыть. Но я-то знаю точно...
Еще тогда, во время разговора, вновь что-то упущенное мелькнуло в моем мозгу, и вот сейчас не только мелькнуло, но и осталось... Все становилось на свои места. Окурок сигары, подобранный мною возле своего дома после покушения. Как он тогда не навел меня на мысль, что за рулем сидел никто иной, как Дик Лоренс? Да, именно он доставал такие сигары и закуривал тогда в кабинете мистера Моулза при нашей первой встрече. Но в машине был и второй человек. Этой второй была Стелла Хоук. Да, именно она. Я вспомнил слова Джулии о том, что эта истеричка может выстрелить. Джулия оказалась права: она выстрелила, и, надо сказать, выстрел был превосходный, учитывая скорость машины, ночь и малый калибр пистолета. Только случайно плечевая кобура спасла меня от исчезновения из этого мира. Случайность... Да, только случайность. Но что она хотела так упорно скрыть? Скорее всего свою связь с Диком. Только ли? Где они были ночью, во время преступления? Все это становилось весьма интересным, хотя доказательств ее преступления было недостаточно. Да, Дик Лоренс прогуливался мимо моего дома, но... еще днем, и обронил окурок сигары. Да, возможно кто-то и покушался на шерифа, но кто?
Разумеется, что у Стеллы Хоук, да и у Дика Лоренса на это время уже имелось сверхжелезное алиби, а по пуле установить пистолет... Ну и что с того?..
Кто-то еще полгода назад выкрал пистолет у миссис Хоук... А вот кто? Пусть это сейчас выяснит полиция. Конечно, весьма прискорбно, что погиб шериф, но причем здесь Стелла Хоук?.. Так, примерно, я проиграл весь ход ее мыслей и подготовку к преступлению. Да, Стелла оказалась довольно сильным противником. Ну, а если я сделаю следующий ход... От возбуждения я даже приподнялся в кресле, потом снова удобно уселся, вызвал стюардессу и заказал двойное виски. Большими глотками я проглотил содержимое принесенного милой девушкой стаканчика, поблагодарил ее и закурил. Мои мысли снова вернулись к разговору с Лизи Фойгт. Данная ею характеристика Стелле Хоук была записана у меня на магнитофонной ленте. Она подтвердила, что браслет с сапфирами и бриллиантами действительно подарил ей Арчи Хоук, а поэтому Стелла не могла не знать о пропаже, будучи такой хладнокровной и расчетливой. И теперь, если я даже не найду настоящего преступника, то... Да, наличие браслета у Лизи Фойгт, который она мне передала, правда, весьма неохотно, а по моему настоянию, описав, когда и при каких обстоятельствах она его получила, могло поставить в весьма трудное положение Гарри Моулза. Можно было выдвинуть для прессы такую версию, что драгоценности и не находились в сейфе мистера Моулза, а там была только их имитация. Дело в том, что Стелла Хоук назвала этот браслет в числе пропавших драгоценностей под № 11, заверив список своей подписью. Мои мысли лихорадочно скакали. Да, это уже можно было обыграть.
Это же будет сенсация: "Семейная кража несуществующих драгоценностей" или "Дочь миллионера с любовником заметают следы", "выдвинув основным аргументом, что Стелла продала свои драгоценности, чтобы иметь деньги для содержания любовника... Отвергнуть это при наличии браслета не сможет никто... "Вот тебе, дорогой Гарри, мой шанс!" - я не заметил, как произнес вслух эти слова. Я постарался успокоиться и еще раз все проанализировать.
Размышляя так, я и не заметил, как пролетело время, и самолет готовился к посадке в Майами.
Едва я переступил порог своей квартиры, как раздался телефонный звонок.
- Слушаю, Керт, - сказал я, сняв трубку.
- Ну как слетал, Сид, успешно? - услышал я голос лейтенанта Рейлана.
- Благодарю, Френк. Все о'кей, - ответил я. - Если бы ты знал, как ты мне помог.
- Я рад помочь тебе, Сид, - ответил он и замолчал.
- Что случилось, Френк? - предчувствуя что-то недоброе, спросил я.
- Сид, понимаешь в чем дело... Может быть, мне более активно взяться за это дело? - вдруг спросил он.
- Зачем? Считай, что я все уже прокрутил, - весело ответил я. - Дело в том, что Лизи Фойгт дала мне в руки такие карты, что...
- Просто сейчас тебе будет не до этого дела, - тихо проговорил лейтенант.
- Что же случилось? - прорычал я.
- Понимаешь, Сид, здесь без тебя звонил доктор Стейли. Твоя тетушка, мисс Элис Керт, умирает... - Он сделал паузу и добавил:
- Если уже не умерла.
На некоторое время мы оба замолчали.
- Ты меня слышишь, Сид? - первым спросил лейтенант.
- Да, Френк, - выдавил я из себя. Хотя я и готов был к такому исходу, но все равно это было для меня очень тяжело. - Спасибо тебе за все, а это дело мое дело. А теперь - тем более. Понимаешь, я должен рассчитаться с Гарри Моулзом, так как теперь меня уже ничего не будет задерживать в Делрэй-Бич.
Прости, Френк, кроме тебя. Если я уеду, мне будет очень не хватать тебя.
- Верю, Сид. Я бы и сам не хотел, чтобы ты уезжал из города. Хорошо, можешь спокойно ехать. Это дело - твое дело. К тому же, я еще кое-что раскрутил по поводу семейства Хоуков. Я расскажу тебе об этом позже. Если будет нужна моя помощь - звони...
Он положил трубку. Я немного постоял, не зная, с чего начать, а потом быстро переоделся, взял с собой самое необходимое и направился к машине.
Нет, Элис не умерла до моего приезда. Она даже узнала меня и, кажется, была счастлива. Почти четверо суток я провел у постели умирающей. Уже почти без сознания, она продолжала сжимать своей иссохшей ручкой мою руку. Так она и издала последний вздох...
Похороны состоялись через день на тихом кладбище в Мейконе. Я никогда не думал, что у моей тихой и заботливой тетушки столько друзей, пока не увидел людей, пришедших проводить ее на кладбище. На похороны приехали лейтенант Рейлан и несколько моих друзей. По дороге на кладбище я увидел в толпе девичью фигуру в черном, показавшуюся мне знакомой, но не придал этому значения. Когда похороны были завершены по всем правилам католического обряда, и мы собрались покинуть кладбище, эта фигурка в черном оказалась рядом со мной. Только сейчас я узнал Джулию.
- Джу, ты здесь? - спросил я.
- Конечно, - тихо ответила она, - я ведь должна была увидеть хоть после смерти самого близкого тебе человека. И потом я думала, что тебе будет слишком одиноко, и хотела, чтобы ты знал, что я с тобой. Навсегда с тобой...
- Она помолчала и так же тихо добавила:
- Конечно, если ты не передумаешь...
- Джу, любимая, - сказал я с нежностью, - клянусь, что я никогда не передумаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10