Здесь выложена электронная книга Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка автора по имени Крапивин Владислав Петрович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Крапивин Владислав Петрович - Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка.
Размер архива с книгой Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка равняется 157.68 KB
Владислав Петрович Крапивин
Самолет по имени Серёжка
Сказки и были Безлюдных Пространств Ц 2
Аннотация
Владислав Крапивин – известный писатель, автор замечательных книг «Оруженосец Кашка», «Мальчик со шпагой», «Мушкетер и фея», «Стража Лопухастых островов», «Колесо Перепелкина» и многих других.
Владислав Крапивин
Самолет по имени Серёжка
Памяти старшего брата Сергея, научившего меня в детстве мастерить бумажные самолетики…
Первая часть
Тишина Безлюдных пространств
Балконный житель
Прошлым летом нас чуть не обокрали.
Случилось это около десяти часов утра. Я к тому времени как раз прибрался, вымыл всю посуду, сел смотреть передачу "Утренняя звезда", и тут у двери затренькал сигнал.
Я выбрался в нашу тесную прихожую. Глянул в глазок (он сделан на уровне моего лица). За дверью топтался плюгавый лысоватый дядька в клетчатой рубахе и с полевой сумкой через плечо. Он мне сразу не понравился.
– Кто там?
– Телеграмма, – сказал он тонким голосом.
Вот новости! У меня и у мамы нигде нет родных. А мамины друзья и знакомые телеграмм не шлют, звонят, если надо, по междугороднему телефону. Даже с днем рождения так поздравляют.
– Опустите в ящик внизу. Мама придет и возьмет…
– Да не положено в ящик! Расписаться же надо!.. Слышь, мальчик, ты чего боишься-то? Разносчик я с телеграфа, меня тут все знают! Уж который год хожу…
Ишь ты, уже по голосу определил, что мальчик. А то, что с телеграфа, явно врет. Если бы часто ходил в наш дом, я бы видел его с балкона. Я всех знаю: и почтальонов, и слесарей, и электриков. И они меня знают, даже здороваются иногда…
– У меня ключа нет! Мама ушла и меня заперла.
Он закричал и злым и плачущим голосом, громко. Видно, знал, что в соседних квартирах никого нет, все на работе.
– Чего ты мне мозги-то пудришь! Я же вижу, какой у вас замок, он изнутри без ключа отпирается!.. Эй, парень, открой по-хорошему! Мне расписка нужна!
– Тогда приходите, когда мама будет дома!
– Да когда она будет-то? Небось к вечеру!
– Нет, она на обед придет!.. – И тут я спохватился: вот балда! Надо было сказать, что мама ушла в магазин и появится очень скоро…
Разносчик сказал уже негромко и с удовольствием:
– До обеда-то еще ого сколько… Тогда ладно. Не хочешь добром, открою сам. А ты сиди и не пикай, а то придавлю как таракана. Усек?
Я обмер. Потом дернулся, щелкнул запасной задвижкой. Но, если это настоящий взломщик, что ему жиденькая щеколда.
Грабитель хмыкнул за дверью и зацарапал в замке чем-то скребущим, железным…
Дорогих вещей у нас не было. Золотые сережки мама носила на себе. Так что и красть-то особенно нечего. Но ведь последнее унесет, гад! И, наверно, даже телевизор! Как тогда жить?.. Да и придется ли жить после этого? Хорошо, если только заткнет рот и привяжет к креслу, а если… самое жуткое…
– Не смейте! – завопил я. – Убирайтесь! Я… в милицию позвоню!
– Звони, звони, – выдохнул он сквозь скрежетанье.
Телефон был у моей постели. Я, отчаянно дергая колеса, ворвался в комнату, схватил трубку. Надо набрать «02», крикнуть, что ломятся в комнату, назвать адрес… Но в трубке – ни гудка, ни шороха. Этот тип оборвал провод!
Но все же одного он не учел. Того, что с южной стороны дома у нас балкон.
Я толкнул подножкой дверь. Обычно это была такая возня – протискиваться с креслом на балкон, а тут, с перепугу, в один миг.
На дворе, как назло, ни души. Даже бабок на лавочке нет. Что же мне делать? Валиться вниз через перила и калечиться окончательно? Или заорать изо всех сил? Но кричать я не мог. И страшно было, и… несмотря ни на что, стыдно…
У гаражей стоял коричневый «жигуленок». Я пригляделся – из-под «жигуленка» торчали дяди Юрины ноги. Дядя Юра – наш сосед с пятого этажа.
Я оглянулся. В длинном деревянном ящике росли лук, горох и помидорная рассада. Это был мамин «огород», она любила возиться с землею. Среди помидорных листьев висели два зеленых шарика. Мама часто говорила: «В августе покраснеют, и съедим в полное удовольствие. Хотя и мало, зато свои…» Ладно, сейчас не до лакомства! Я сорвал помидорчик и очень точно (видимо, со страха) угодил им в крышу жигуленка. Дядя Юра вылез, недовольно заоглядывался. Вторым помидором я попал ему по башмаку. Дядя Юра вскинул глаза, и я с отчаянным лицом замахал руками: идите сюда, скорее! Он прибежал под балкон. Тогда я сделал рупором ладони, сдавленно сказал:
– Какой-то мужик в коридоре ломает у нас замок…
Дядя Юра стоял всего секунду. Потом выхватил из машины монтировку – и в подъезд. За дверью почти сразу – шум, вопли. Дядя Юра показался на дворе опять. Монтировку держал под мышкой, а взломщика – за шиворот и сзади за штаны. Нес по воздуху. Грабитель верещал и барахтался, да от дяди Юры разве вырвешься! Дядя Юра запрокинул голову, закричал:
– Гриша, а ну давай сюда, мигом!
Гриша – он тоже наш сосед, с четвертого этажа. Недавно вернулся из армии. Он вылетел из дома – в тельняшке, трусах и с недоеденной воблой в руке (наверно, пил с утра пиво). Вдвоем с дядей Юрой они запихали пленника в машину (он выл и ругался по-черному). Гриша втиснулся рядом с ним. Пленник взвыл последний раз и притих. Дядя Юра помахал мне:
– Ромчик, не бойся, мы скоро!
Дверца хлопнула, автомобиль рванул…
Возвратились дядя Юра и Гриша не очень скоро. Где-то через час. Все это время я сидел на балконе, не смел вернуться в квартиру, хотя, казалось бы, чего теперь бояться…
Когда «жигуленок» прикатил, Гриша бегом бросился допивать пиво, а дядя Юра поднялся ко мне.
Он сказал, что милиция была очень довольна, домушника этого, оказывается, давно уже искали. А еще милиционеры веселились от того, что Гриша появился там без штанов. Но веселились не обидно и наперебой благодарили Гришу и дядю Юру.
– И тебе просили передать громадное спасибо.
– Мне-то за что? – Я вспомнил, какой был перепуганный.
– Отважный, говорят, парнишка…
– Ага, чуть лужу не напустил…
– Не скромничай. Вон как ловко поднял меня по тревоге…
Дядя Юра в два счета починил замок, который успел попортить незваный гость. Соединил телефонный провод… И тут примчалась мама. Оказывается, она целый час звонила с работы, чтобы узнать, как у меня дела. Звонит, а ответа нет!
– Я чуть с ума не сошла! Что случилось?
Дядя Юра объяснил, что именно случилось. Весело так объяснил, со смехом, чтобы мама не очень переживала. Но она все равно побледнела и все трогала меня за плечи: в самом ли деле я цел и невредим. Чтобы ее отвлечь от страха, я сказал:
– Все хорошо, только помидоры не вырастут… Ты уж не сердись… – И вдруг разревелся. Сразу. Неожиданно для себя.
Мама опять испугалась, но дядя Юра стал говорить, что это пустяки, просто результат нервного переживания. Такое бывает и со взрослыми мужчинами – после боя или сильной опасности. Главное, что в решительную минуту я вел себя как герой.
С этого дня мы с дядей Юрой подружились. Он часто катал меня на своей машине, даже в лес возил. Два раза мы были с ним на рыбалке. Правда сам я не рыбачил (откровенно говоря, жаль рыбешек, когда они трепещут на крючке), но сваренную на костре уху лопал с удовольствием. Стал дядя Юра заходить и к нам домой. Оно и понятно, был он холостяк, скучал один в своей квартире. С нами он пил чай, смотрел телевизор, разговаривал о том о сем со мной и с мамой. Мама говорила, что он очень славный и порядочный. И я стал даже думать… Ну, а почему бы и нет? Появился бы у меня отец! Пусть не родной, но зато жили бы мы с ним душа в душу.
Потом я узнал, что и дядя Юра думал так же. Оказывается, в августе случился у них с мамой об этом разговор. А дальше… Дальше все было плохо. Дядя Юра очень быстро обменял квартиру и уехал в другой город, на какую-то стройку, где ставили дома для беженцев. Приятелю Грише он сказал перед отъездом: «Я теперь и сам как беженец, такое вот дело…»
Мне дядя Юра оставил подарок: пластмассовый конструктор для сборки модели спортивного самолета. Правда, коробку принес не сам, а попросил передать Гришу. Наверно, боялся, что при прощании я разревусь. Так бы, наверно, и случилось…
Я открыл коробку, потрогал тонкие крылышки и элероны, потом лег рядом с коробкой щекой на стол. И глаза намокли.
Тут как раз пришла мама:
– Ромик, что с тобой!.. Откуда у тебя эта игрушка?
«Тебе все игрушки», – подумалось мне. И я сказал сипло:
– Сама небось догадалась. От дяди Юры…
Мама только вздохнула. Я не выдержал:
– Конечно, он тебе не пара. Какой-то прораб… А у тебя высшее образование…
Мама спросила тихо:
– Это он тебе так сказал?
– Ничего подобного… Он даже не зашел…
Мама села рядом, проговорила устало:
– Ну причем здесь образование? Просто нельзя жить вместе, если нет любви. Конечно, Юрий Андреевич очень хороший, но… – И замолчала. Потому что и так все ясно.
Тогда я сделал, как говорится, ход конем:
– А ко мне-то у тебя есть любовь?
– Рома…
– Нет, ты скажи!
– Неужели ты считаешь, что нет?
– А тогда почему ты хочешь сплавить меня в интернат?
Я понимаю, это вышло у меня совсем не ласково. Даже беспощадно. Однако выхода не было: я боролся за свою судьбу.
Потому что не хотел я в интернат! Изо всех сил не хотел!!
Мне казалось, что интернат похож на больницы, в которых я лежал много раз и подолгу. И которые мне тошно вспоминать. Опять будут палаты с кроватями в ряд, белые халаты, запах лекарств и кухни, который не исчезает в коридорах. Короче говоря, казенный дом. И ни единого уголка, где можно остаться одному.
Я же там зачахну от тоски!
Мне надо, чтобы вокруг были родные стены, которые я люблю до последней трещинки. Чтобы рядом все было привычное, мое. Мой стеллаж с книгами, мой телевизор, мой булькающий и ворчливый кран на кухне, мой пылесос, с которым я управляюсь не хуже мамы. Мой балкон и мой двор за окнами. И чтобы мама была рядом каждый день. Вернее, каждое утро и каждый вечер… Неужели она этого не понимает?!
А мама снова и снова заводила разговор об интернате:
– Тебе нужен коллектив, товарищи. Такие же, как ты. Чтобы ты чувствовал себя равным среди равных…
Но я не хотел быть таким равным.
Нет, не подумайте, что я как-то по-нехорошему относился к инвалидам. Если бы я сам умел ходить, я мог бы вполне подружиться с больными ребятами и помогал бы им во всем. От души, а не из жалости. По-моему, такие ребята всегда должны быть с обыкновенными мальчишками и девчонками. И среди них стараться чувствовать себя равными.
Если сильно захотеть, можно добиться многого!
Я, например, твердо решил, что когда вырасту, то заработаю деньги, куплю машину с ручным управлением и отправлюсь в путешествие по разным странам. И потом напишу про это путешествие книжку и сделаю к ней свои собственные рисунки.
А если не хватит денег на автомобиль, куплю мотоцикл.
Я видел телепередачу про безногого американца, который на мотоцикле путешествовал вокруг света! И его всюду встречали как героя. Даже всякие воюющие стороны пропускали его сквозь свои позиции.
А еще я читал про слепого яхтсмена, который под парусом отправился через Атлантику. А летчик Маресьев даже воевал без ног, самолет водил!
Но о самолете – это особый разговор, дальше…
Мама слушала мои такие разговоры и говорила «да, конечно». Однако тут же сворачивала к тому, что будущие путешественники, журналисты и художники сперва должны много учиться.
А я разве не учился? Пятый класс закончил без единой троечки! Учителя из соседней школы раз в месяц принимали у меня зачеты: и по русскому, и по математике, и по всяким другим предметам. Даже по музыке. Потому что у нас дома было пианино и я вполне освоил нотную грамоту и научился бренчать разные мелодии. Плохо только, что педалями пользоваться не мог…
Учиться было совсем не трудно. Случалось, что месячное задание я делал за три-четыре дня.
Но все равно мама снова и снова, при каждом удобном (и неудобном) случае, начинала беседы об интернате. В глубине души я давно уже догадывался, почему она это делает.
Мама у меня молодая и красивая. И вдруг ей такое наказание – сын-калека! Я слышал однажды мамин разговор с подругой тетей Элей. С балкона слышал. Они думали, что дверь на балкон закрыта, а там просто была задернута штора.
– Брось, Элечка, – говорила мама. – Кто меня возьмет с таким приданым…
«Элечка» в ответ неразборчиво молола языком. Мама опять сказала:
– Нет уж, такая судьба. Этот крест мне суждено нести до конца дней. Я одного боюсь: если со мной что случится, как он будет один-то? Совсем не приспособленный к жизни.
Но разве с мамой может что-то случиться? Нет, я об этом даже самым краешком мозга думать боялся.
И разве я такое уж скверное «приданое»? Почему «совсем не приспособленный к жизни»?
Я же дома все делал сам. И прибирался, и суп умел сварить, и даже знал, как стирать в машине «Малютка». И электрический утюг чинить меня дядя Юра научил…
И я вовсе не считал, что моя жизнь совсем плохая. У нас дома полным полно замечательных книг, и телевизор, и проигрыватель с пластинками. И всяких конструкторов у меня куча…
И не бойся, мама, не буду я твоим «крестом». Вот вырасту, выучусь на географа или корреспондента, заведу машину – и в дальнюю дорогу!
Однажды накопились во мне обиды, и я в упор все это высказал маме. Она тоже не выдержала и много мне наговорила в ответ. Что я эгоист, что до взрослости мне еще тянуть и тянуть, и что никакой путешественник и журналист из меня не выйдет, если все детство проведу в своей комнате и на балконе.
– И получится из тебя балконный житель! Потому что с этого балкона ты не вылезаешь!
Ну и что же? Да, я любил наш балкон. Он был для меня будто капитанский мостик.
Наша пятиэтажная хрущевка стоит на краю панельного квартала, на взгорке. За сараями и гаражами видны старые березы, тополя и голубятня. И старинная колокольня.
Но самое интересное – наш двор. Он большой, зеленый, есть где играть и в мяч, и в пряталки, и в разные другие игры. Ребята почти каждый день играли, особенно летом. И я всех их знал, и они меня знали, и все относились ко мне по-хорошему. Случалось, мы перебрасывались мячиком: они мне на балкон, я – обратно. А иногда мальчишки выносили на двор меня и кресло, катали по соседним улицам, брали с собой на берег ближнего пруда.
А еще меня назначали судьей в волейбольных встречах. Судить никто не любил, все хотели играть, а я – всегда пожалуйста. А бывало, что на широком крыльце соседнего деревянного дома мы играли в шахматы, в лото и в подкидного дурака, хотя бабка Тася и бабка Шура на ближней скамейке ворчали:
– Ишшо чё надумали! От горшка два вершка, а уже в карточные игры… И хворого мальчонку с пути сбивают.
Однажды я участвовал в стрелковых соревнованиях. Все ребята понаделали себе луки и мне тоже дали черемуховую палку, чтобы я смастерил оружие. И я смастерил. И стрелы сделал с наконечниками из жести и с перьями. Мы стреляли с двадцати шагов по разноцветным картонным мишеням, прибитым к забору. И я занял третье место. И получил приз – большую спелую грушу.
Ну, может, главный судья, девятиклассник Владик Ромашкин, когда считал очки, малость поколдовал над ними, чтобы у меня получилось третье место (я уж потом догадался). Но четвертое-то было точно! Из двенадцати…
Изредка ребята приходили ко мне домой. Пластинки слушали, играли моей железной дорогой, болтали о том о сем. И я в это время совсем не чувствовал себя не таким, как они…
А еще ребята любили, когда я пускал с балкона бумажных голубей.
Точнее говоря, это были не совсем голуби. Я научился делать из бумаги птичек, похожих на летающие блюдца. Совсем круглые, только со складкой посередине и с треугольным клювиком. Они здорово летали, плавными широкими кругами. Иногда ветер подымал их на высоту и уносил со двора.
Ребята толпой гонялись за каждым голубком – кто первый схватит! Потом, чтобы не было свалки, я стал заранее говорить, какого голубка кому посылаю.
Дело в том, что каждого голубка я разрисовывал фломастерами. На одном рисовал всякие узоры, на другом – кораблики среди моря, на третьем – сказочные города, на четвертом – цветы и бабочек. И всякие космические картинки. И еще много всего. Ребятам это нравилось.
А потом оказалось, что не только ребятам. В нашем доме живет Анна Платоновна, заведующая клубом при домоуправлении. Она выпросила у ребят моих голубков, штук тридцать, и устроила в клубе выставку под названием «Фантазии Ромы Смородкина». Про эту выставку даже в городской газете заметку напечатали.
Было бы хорошо, чтобы книга Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка автора Крапивин Владислав Петрович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Крапивин Владислав Петрович - Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка.
Если после завершения чтения книги Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка вы захотите почитать и другие книги Крапивин Владислав Петрович, тогда зайдите на страницу писателя Крапивин Владислав Петрович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Крапивин Владислав Петрович, написавшего книгу Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Сказки и были Безлюдных Пространств - 2. Самолет по имени Серёжка; Крапивин Владислав Петрович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн