– Павлушка – наша гордость. Он ищет себя.
Ищет себя… Замечательно. Любимое оправдание всех бездельников – и звучит красиво, и ни к чему такому не обязывает.
– И что? Так и не нашел? – усмехнулась я.
– Это не так просто, – совершенно серьезно сказала тетя Маша. – Достойной работы пока нет. А что, на всякое дерьмо кидаться? У меня денег предостаточно, пусть Павлушка не торопится. А то знаешь, как бывает? В какую-нибудь бандитскую фирму устроится – и все, пиши пропало. Сейчас кругом одни жулики. Сами-то миллионов наворуют, а на Павлушку все спишут. А он такой наивный… Нет, работа…
«Не волк, в лес не убежит», – мысленно продолжила я. Но тетя Маша сказала иное:
– Работа требует тщательного выбора. И в таких вещах спешить не стоит.
– Если вы опасаетесь мошенников, то можно пойти работать на госпредприятие. На завод, на фабрику, – предложила я.
– Куда? – брезгливо сморщилась тетя Маша. – Ну ты сказала… Ты Павлушку ведь видела! Ну видный же парень, красавец! Да ему этот, Шварценеггер, в подметки не годится! А ты на завод его определить собираешься. Да у меня уже есть один такой заводской – Гошка, муженек мой. Какие-то шестеренки стругает с утра до ночи, а копейки приносит. Ни рожи, ни кожи, плюгавый совсем. Даже на людях вместе показаться стыдно. Нет, Павлушка – он другой. У него будущее.
Лицо тети Маши стало горделиво-возвышенным. Наверное, именно с такими лицами матери наших первых космонавтов провожали своих сыновей в бескрайние просторы космоса.
– Ладно, – сказала я. В конце концов, это личное дело Марии Андреевны. Хочется ей до конца своих дней содержать сыночков, пусть содержит. – Вернемся к делу. От кого вы ждете опасности? Вероятно, это связано с вашей собственной профессиональной деятельностью?
– Нет, нет, ну как ты не поймешь, Женечка! Павлушке же двадцать лет на днях стукнуло!
– А это что, какой-то опасный возраст?
– Конечно!
– И в чем опасность? – осторожно спросила я. Надеюсь, тетя Маша не заметит, что я ничего не понимаю в ее страхах.
– Глупая ты девчонка. Он же может жениться!
– И что? Пусть женится. Рановато, конечно, но если ему вдруг захочется… Законом не запрещено.
Тут тетя Маша ахнула, всплеснула руками, вскочила со стула и принялась носиться по кухне. Девочка Веточка приняла правила игры и стала увлеченно путаться у хозяйки под ногами.
– Женится!.. Женится… Да как у тебя язык-то повернулся такое мне сказать?! На ком женится? Знаешь, сколько прохиндеек вокруг Павлушки увивается! Не счесть! Он парень-то видный, красивый! И богатый, между прочим. Глазом не моргнешь – охомутают! А он такой наивный, сыночек мой, сынуля. Может случайно какую-нибудь потаскушку и обрюхатить. И что тогда? Делить состояние? Я свои деньги не для этого по?том и кровью зарабатывала!
– А… – до меня наконец-то стало доходить. – Так вы хотите нанять меня, чтобы я не позволила Павлушке кого-нибудь случайно обрюхатить? Сложная задача. Всемирная история нам подсказывает, что обычно это как раз и происходит случайно.
Я поднялась со стула.
– Ну так как, Женечка, – тетя Маша умоляюще протянула ко мне руки. – Ты согласна?
– Смеетесь? Разумеется, нет. И как вам в голову такое пришло? Если вам действительно про меня рассказывали, то вы должны были понять, что я не занимаюсь подобной ерундой. Было приятно познакомиться. И спасибо за обед.
Я развернулась и пошла к двери. Девочка Веточка угрожающе зарычала и бросилась мне наперерез. Наконец-то я получала моральное право пнуть эту настырную псину. Но не успела я это самое право реализовать, как сзади прозвучали поистине магические слова:
– Я увеличу гонорар в пять раз.
Поднятую для пинка ногу я опустила. В пять раз… Как-то так все время получается, что наличных денег – впрочем, как и безналичных – у меня не бывает. Конечно, зарабатываю я неплохо, но копить не умею, моментально все просаживаю. Хотя задание в этот раз мне предлагают уж совсем несолидное. Зато гонорар солидный. Может, попробовать? Главное, чтобы об этом никто не узнал. А то конец моей репутации. «Женя, скажите, чем вы занимались в прошлый раз?» – «Ах, у меня было сложнейшее задание! Держала свечку одному оболтусу». Нет, это никуда не годится.
– Мы с вами официально оформим договор, – строго сказала я. – И в нем должно быть четко указано, что вы нанимаете меня именно телохранителем для своего сына.
– Конечно, Женечка, конечно, – обрадовалась тетя Маша. – Все, как ты скажешь.
– И потом… Я же не могу вечно ходить за вашим сыном. В конце концов, он живой человек. Нельзя же его всю жизнь ограничивать в… В естественных потребностях.
– Нет, конечно, не всю жизнь. У Павлушки уже есть невеста. Просто он о ней пока не знает.
– Как у вас интересно все устроено, – протянула я.
– Да все как у людей. Есть невеста, есть. Лилечкой зовут. Но она пока за границей учится. Очень выгодная партия. Я с ее родителями с детства знакома. Вот Лилечка вернется, тогда и свадебку сыграем.
– А Лилечка-то в курсе?
– Да какая разница! Кто ее спрашивать будет?
Да, действительно, какая разница? И какое мое дело?
– И когда вернется Лилечка? – уточнила я.
– Скоро, скоро уж должна. Через пару месяцев.
Я вздохнула.
– Хорошо. Буду хранить тело вашего сына от посягательств. Но договор мы подпишем у нотариуса. Это важно для меня.
– Да без вопросов. И еще, Женечка. Павлушка не должен знать, от чего ты его охраняешь, – тетя Маша улыбнулась виновато и хитро.
– Сделаю все от себя зависящее, чтобы об этом вообще никто никогда не узнал, – заверила я.
ГЛАВА 2
На следующее утро я приступила к исполнению своих обязанностей. Тетя Мила была в неописуемом восторге от того, что я наконец-то взялась за ум и решила заняться чем-то полезным. Правда, ее немного огорчило, что мне придется несколько месяцев жить у чужих людей. Зато она явно уверовала в то, что по окончании этого срока я вернусь в родной дом с непреклонным желанием завести собственную семью. Естественно, я не стала посвящать тетю Милу в детали. Пусть думает то, что ей нравится. И мне спокойнее, и ей приятнее.
Для начала мы с тетей Машей подписали у нотариуса договор на предоставление услуг телохранителя. Потом вернулись в уже известную мне четырехкомнатную квартиру. Нужно было как-то объяснить Павлушке, почему я отныне обязана следовать за ним по пятам. Но это тетя Маша взяла на себя. Особо не мудрствуя, она пояснила старшему сыну, что я его гувернантка и что в мои обязанности входит следить за его поведением в любой обстановке и попутно обучать хорошим манерам. Честно говоря, я и в собственных манерах была не вполне уверена, но если сравнить их с Павлушкиными… Да, пожалуй, я могла бы его чему-нибудь научить.
Для проживания мне выделили небольшую комнатку рядом с кухней. В принципе это была даже не комнатка, а кладовка с облицованными простой голубой плиткой стенами. В ней впритык помещались кушетка, маленькая, выкрашенная коричневой масляной краской тумбочка и вешалка для одежды. Вначале у меня закрались недобрые предчувствия, что эта кладовка раньше служила опочивальней девочке Веточке. Но тетя Маша развеяла мои подозрения.
– Вот на какие неудобства ради сына иду, – заявила она, торжественно бросая на кушетку стопку чистого постельного белья. – Придется нам с Веточкой теперь потесниться.
– В каком смысле?
– Это же Гошкина комната, – пояснила тетя Маша. – Он тут спит, когда со смены возвращается. А мы с Веточкой в спальне привыкли. А теперь придется Гошку рядом с нами класть. Хотя он часто и в ночную смену остается. Порой неделями на работе пропадает. Может, и сейчас повезет. Ой, не знаю, не знаю, понравится ли это… Понравится ли это Веточке… Она ведь к простору привыкла. Но ничего не поделаешь – для дела нужно.
Я мысленно прикинула планировку квартиры. Ее я осмотрела еще вчера.
Огромный холл, плавно переходящий в гостиную. Смежная с гостиной спальня тети Маши и девочки Веточки – метров двадцать, не меньше. Еще две комнаты, где живут братья. Большая кухня. И вот эта маленькая кладовка, видимо, задуманная строителями как прачечная. Неужели тетя Маша не смогла подыскать своему супругу более уютного местечка? Впрочем, это не мое дело.
– Ну как? – радостно спросила тетя Маша, наблюдая, как я развешиваю на вешалке свои вещи. – Не тесно?
– Нормально. Я могу жить и в довольно скромных условиях. Скажите, а электрическая розетка здесь есть?
– Да, да, конечно. Надо только чуть-чуть тумбочку отодвинуть.
– Ну и отлично.
День прошел спокойно. Тетя Маша уехала на рынок проверить, как идут ее коммерческие дела. Братишки же, проснувшись около трех часов, плотно позавтракали (или пообедали? Тут сложно понять) и отправились заниматься своими делами. В смысле Митюшка ушел обратно в свою комнату и засел за компьютер, а Павлушка, развалившись на кожаном диване в гостиной, приступил к просмотру телепередач. Телевизор у тети Маши являл собой огромную жидкокристаллическую панель, занимающую полстены. Надо будет мне обязательно потом купить такой же. В качестве компенсации тете Миле за неосуществившуюся мечту о моем замужестве.
Надо все же как-то выполнять возложенные на меня обязанности. Я не привыкла получать деньги за ничегонеделание. Я многозначительно откашлялась.
– Павел!
– Чё?
– Для начала я бы хотела заметить, что юноша не должен появляться в гостиной неглиже. Тем более в присутствии дамы.
– Чё?
– Оденься, пожалуйста.
Павлушка внимательно осмотрел свое массивное тело, обнаружил трусы, поддел пальцем резинку и продемонстрировал ее мне.
– Ну, ты напугала! Я уж подумал, что и впрямь забыл одеться! Вот, трусы-то есть!
– Этого недостаточно.
– Это почему? Мне и в трусах-то жарко. И если б не ты, я бы…
– Пожалуйста, не продолжай, – я поморщилась. Неужели кто-то действительно считает, что воспитание детишек – приятное занятие?
– Слышь, Евгеша, можно я тебя так звать буду?
– Нет, – строго сказала я. – Ты должен называть меня Евгения Максимовна.
– Да я в жизни не выговорю, – виноватым баском пожаловался Павлушка. – Давай я буду звать тебя Евгеша. Мы так училку звали. Мне привычно.
– Хорошо, – согласилась я. В конце концов, официально я телохранитель, а не гувернантка. А телохранителя можно звать как угодно. Лишь бы клиенту было удобно.
– Слышь, Евгеша. А ты чё, теперь со мной все время будешь?
– Да. Это решение твоей матери. Я обязана обучать тебя хорошим манерам.
– Ну ни фига себе… Слышь, у меня тут вечером стрелка забита.
– Пойдем вместе, – невозмутимо заявила я.
– Так меня просто не поймут, если я с тобой припрусь.
– Это почему же? Можешь сказать своим друзьям, что я твоя подружка. Я что, недостаточно хороша для тебя?
– Н-да? – Павлушка внимательно оглядел меня и радостно осклабился. – Это я обязательно на другой стрелке скажу. А сейчас не могу – я с девушкой встречаюсь.
С девушкой… Вот оно, начинается. Если честно, я не особо представляла, как мне нужно будет вести себя в случае возникновения, как бы это сказать… Оговоренного с Марией Андреевной прецедента. Ну что ж, буду вести себя по обстоятельствам. Мне и не в таких ситуациях приходилось импровизировать.
– Ну а девушке ты можешь сказать, что я твоя двоюродная сестра, – предложила я. – Старшая. Приехала из деревни погостить.
– Ну, давай, – неохотно согласился Павлушка. – Или знаешь… Может, мамке скажем, что ты была со мной, а на самом деле ты где-нибудь погуляешь?
– Нет, не выйдет.
– Я заплачу. Ты не думай, у меня бабла хватает, – предпринял мой подопечный робкую попытку подкупа.
– Нет, – как можно строже сказала я. – Я работаю на твою мать. И в мои обязанности входит следить за твоими манерами в любой обстановке и корректировать их по мере необходимости.
Павлушка трудолюбиво наморщил свой обширный лобик.
– Слышь, Евгеша, я все равно ни фига не понял из того, что ты сказала. Ну ладно, пойдем вместе.
Стрелка, или, выражаясь русским языком – встреча, была забита, то есть назначена, около входа в центральный парк. Павлушка выглядел вполне прилично – светлые джинсы, голубая рубашка с короткими рукавами. В нагрудном кармане – мобильник, последняя модель «Nokia», на левом запястье – дорогие часы. Ничего не скажешь, самый настоящий «первый парень». Я же, согласно предписанному мне имиджу, нарядилась в строгий, чертовски неудобный костюм – жакет и прямая узкая юбка. Чувствуя себя учительницей начальных классов, я преданно стояла рядом со своим нерадивым учеником на самом солнцепеке и тихонько погибала от жары.
– Ну и где твоя подружка? – поинтересовалась я, не сводя глаз с ларька, торгующего прохладительными напитками.
– Да ща придет. Куда она денется-то? – лениво протянул Павлушка.
– В общем, так. Как придет – ни с места, ждите меня. Я пойду воды купить. Тебе взять?
– Не… Мне бы пивка.
– Пить пиво в общественных местах неприлично, – отрезала я, вспомнив о своих обязанностях. – Сейчас модно пить минералку.
– «Умиралку»? – почему-то испугался Павлушка. – Тогда лучше вообще ничего не надо.
Убедившись, что мой подопечный находится в прямой зоне видимости, я отошла к ларьку. Передо мной стояла какая-то старушка, которая выбирала шоколадный батончик так долго и так тщательно, словно она собиралась им питаться как минимум ближайшие лет десять. Поэтому времени на покупку баночки лимонада мне пришлось затратить чуть больше, чем я рассчитывала. И когда я вернулась к Павлушке, рядом с ним уже стояла расфуфыренная сверх всякой меры надменная юная блондинка в ярко-красном платье. К чести моего подопечного, попыток бегства он не предпринимал. Просто стоял и спокойно меня ждал.
– Ну, мужик, ты попал на бабки… – томно, со вкусом протянула блондинка и уставилась на меня вытаращенными голубыми глазами, в коих не было ни малейшего намека хоть на какую-либо умственную деятельность.
Я удивленно посмотрела на Павлушку.
– Да, да, смешно, – лениво заверил он блондинку. Видимо, я застала концовку анекдота, который, к сожалению, а может быть, и к счастью, прослушала. – Ну чё, девки, знакомьтесь. Это Евгеша, сеструха моя, а это Аллочка, моя девушка.
– Очень приятно, – брезгливо процедила Аллочка.
– Взаимно, – радушно сообщила я.
– Ну чё, пройдемся? – предложил Павлушка. – Только я в центре пойду. Буду как в этом, в обезьяннике.
– Чё ты несешь? – медленно проговорила Аллочка. – Не в обезьяннике – в малиннике.
– Ну точно, точно, я просто перепутал.
И мы медленно побрели в глубь парка. Но ни жаркий весенний вечер, ни расслабляющее чириканье птичек, ни парочка юных идиотов не смогли притупить мое внимание. Рефлексы, наработанные годами, не так просто усыпить. Краем глаза я заметила, что невзрачный, худенький парнишка поднялся со скамеечки и как бы невзначай пошел вслед за нами. Парнишка был в не по размеру широких джинсах и просторной толстовке. Его глаза защищали желтые антибликовые очки, а на голове была повязана бандана, поэтому цвет волос парнишки я не разобрала. Да и к чему мне его цвет волос? Кому может взбрести в голову «пасти» бестолкового увальня Павлушку? Но все же я была абсолютно уверена – парнишка в желтых очках следил именно за нами.
Во мне резко проснулись мои охотничьи инстинкты.
– Эй, Аллочка! – позвала я.
– Чё?
– Давай-ка поменяемся местами.
– А на фига?
Ну не объяснять же ей, что подобная дислокация будет для меня удобнее в случае возникновения непредвиденной ситуации?
– Мне не нравится идти на самом солнцепеке, – небрежно пояснила я. – А ты моложе и легче одета, тебе это будет проще.
– Ну ты, ваще, простая… – фыркнула Аллочка, но местами со мной поменялась.
– Ща я тебе свое любимое место покажу, – сказал мне Павлушка. – Там, дальше, прудик будет. Очень красиво, уточки плавают, и птички так поют! Прямо за душу берет. Прямо вот так: «Уть-тю-тю… Уть-тю-тю…»
Надо же… А Павлушка-то, оказывается, романтик…
– Это ты про ту лужу? – уточнила Аллочка. – Ну где мы с тобой… Да?
– Это не лужа, это прудик, – обиделся Павлушка.
Так или иначе, но мы медленно продвигались в глубь парка. Народу вокруг было много. Обрадовавшись внезапно нагрянувшему лету, резвились детишки, чинно прогуливались бабушки и дедушки, молодежь собиралась в разноцветные стайки. Все выглядело умиротворенно и невинно. Вот только парнишка в желтых очках упорно шел за нами. Хотя, может, ему тоже нравится прудик с птичками? Я незаметно наблюдала за ним. Невысокий, худенький, чуть сутулый – подросток? Двигается уверенно, но осторожно, почти плавно, стараясь не производить никакого шума. Значит, он занимается спортом или танцами. Или… или это вообще девушка? Непонятное какое-то существо.
Мы добрались до любимого Павлушкиного прудика. А что, место и впрямь оказалось красивым. Небольшой, неправильной формы водоемчик почти полностью окружали чуть тронутые первой зеленью заросли кустарника.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Я тоже стану стервой'
1 2 3
Ищет себя… Замечательно. Любимое оправдание всех бездельников – и звучит красиво, и ни к чему такому не обязывает.
– И что? Так и не нашел? – усмехнулась я.
– Это не так просто, – совершенно серьезно сказала тетя Маша. – Достойной работы пока нет. А что, на всякое дерьмо кидаться? У меня денег предостаточно, пусть Павлушка не торопится. А то знаешь, как бывает? В какую-нибудь бандитскую фирму устроится – и все, пиши пропало. Сейчас кругом одни жулики. Сами-то миллионов наворуют, а на Павлушку все спишут. А он такой наивный… Нет, работа…
«Не волк, в лес не убежит», – мысленно продолжила я. Но тетя Маша сказала иное:
– Работа требует тщательного выбора. И в таких вещах спешить не стоит.
– Если вы опасаетесь мошенников, то можно пойти работать на госпредприятие. На завод, на фабрику, – предложила я.
– Куда? – брезгливо сморщилась тетя Маша. – Ну ты сказала… Ты Павлушку ведь видела! Ну видный же парень, красавец! Да ему этот, Шварценеггер, в подметки не годится! А ты на завод его определить собираешься. Да у меня уже есть один такой заводской – Гошка, муженек мой. Какие-то шестеренки стругает с утра до ночи, а копейки приносит. Ни рожи, ни кожи, плюгавый совсем. Даже на людях вместе показаться стыдно. Нет, Павлушка – он другой. У него будущее.
Лицо тети Маши стало горделиво-возвышенным. Наверное, именно с такими лицами матери наших первых космонавтов провожали своих сыновей в бескрайние просторы космоса.
– Ладно, – сказала я. В конце концов, это личное дело Марии Андреевны. Хочется ей до конца своих дней содержать сыночков, пусть содержит. – Вернемся к делу. От кого вы ждете опасности? Вероятно, это связано с вашей собственной профессиональной деятельностью?
– Нет, нет, ну как ты не поймешь, Женечка! Павлушке же двадцать лет на днях стукнуло!
– А это что, какой-то опасный возраст?
– Конечно!
– И в чем опасность? – осторожно спросила я. Надеюсь, тетя Маша не заметит, что я ничего не понимаю в ее страхах.
– Глупая ты девчонка. Он же может жениться!
– И что? Пусть женится. Рановато, конечно, но если ему вдруг захочется… Законом не запрещено.
Тут тетя Маша ахнула, всплеснула руками, вскочила со стула и принялась носиться по кухне. Девочка Веточка приняла правила игры и стала увлеченно путаться у хозяйки под ногами.
– Женится!.. Женится… Да как у тебя язык-то повернулся такое мне сказать?! На ком женится? Знаешь, сколько прохиндеек вокруг Павлушки увивается! Не счесть! Он парень-то видный, красивый! И богатый, между прочим. Глазом не моргнешь – охомутают! А он такой наивный, сыночек мой, сынуля. Может случайно какую-нибудь потаскушку и обрюхатить. И что тогда? Делить состояние? Я свои деньги не для этого по?том и кровью зарабатывала!
– А… – до меня наконец-то стало доходить. – Так вы хотите нанять меня, чтобы я не позволила Павлушке кого-нибудь случайно обрюхатить? Сложная задача. Всемирная история нам подсказывает, что обычно это как раз и происходит случайно.
Я поднялась со стула.
– Ну так как, Женечка, – тетя Маша умоляюще протянула ко мне руки. – Ты согласна?
– Смеетесь? Разумеется, нет. И как вам в голову такое пришло? Если вам действительно про меня рассказывали, то вы должны были понять, что я не занимаюсь подобной ерундой. Было приятно познакомиться. И спасибо за обед.
Я развернулась и пошла к двери. Девочка Веточка угрожающе зарычала и бросилась мне наперерез. Наконец-то я получала моральное право пнуть эту настырную псину. Но не успела я это самое право реализовать, как сзади прозвучали поистине магические слова:
– Я увеличу гонорар в пять раз.
Поднятую для пинка ногу я опустила. В пять раз… Как-то так все время получается, что наличных денег – впрочем, как и безналичных – у меня не бывает. Конечно, зарабатываю я неплохо, но копить не умею, моментально все просаживаю. Хотя задание в этот раз мне предлагают уж совсем несолидное. Зато гонорар солидный. Может, попробовать? Главное, чтобы об этом никто не узнал. А то конец моей репутации. «Женя, скажите, чем вы занимались в прошлый раз?» – «Ах, у меня было сложнейшее задание! Держала свечку одному оболтусу». Нет, это никуда не годится.
– Мы с вами официально оформим договор, – строго сказала я. – И в нем должно быть четко указано, что вы нанимаете меня именно телохранителем для своего сына.
– Конечно, Женечка, конечно, – обрадовалась тетя Маша. – Все, как ты скажешь.
– И потом… Я же не могу вечно ходить за вашим сыном. В конце концов, он живой человек. Нельзя же его всю жизнь ограничивать в… В естественных потребностях.
– Нет, конечно, не всю жизнь. У Павлушки уже есть невеста. Просто он о ней пока не знает.
– Как у вас интересно все устроено, – протянула я.
– Да все как у людей. Есть невеста, есть. Лилечкой зовут. Но она пока за границей учится. Очень выгодная партия. Я с ее родителями с детства знакома. Вот Лилечка вернется, тогда и свадебку сыграем.
– А Лилечка-то в курсе?
– Да какая разница! Кто ее спрашивать будет?
Да, действительно, какая разница? И какое мое дело?
– И когда вернется Лилечка? – уточнила я.
– Скоро, скоро уж должна. Через пару месяцев.
Я вздохнула.
– Хорошо. Буду хранить тело вашего сына от посягательств. Но договор мы подпишем у нотариуса. Это важно для меня.
– Да без вопросов. И еще, Женечка. Павлушка не должен знать, от чего ты его охраняешь, – тетя Маша улыбнулась виновато и хитро.
– Сделаю все от себя зависящее, чтобы об этом вообще никто никогда не узнал, – заверила я.
ГЛАВА 2
На следующее утро я приступила к исполнению своих обязанностей. Тетя Мила была в неописуемом восторге от того, что я наконец-то взялась за ум и решила заняться чем-то полезным. Правда, ее немного огорчило, что мне придется несколько месяцев жить у чужих людей. Зато она явно уверовала в то, что по окончании этого срока я вернусь в родной дом с непреклонным желанием завести собственную семью. Естественно, я не стала посвящать тетю Милу в детали. Пусть думает то, что ей нравится. И мне спокойнее, и ей приятнее.
Для начала мы с тетей Машей подписали у нотариуса договор на предоставление услуг телохранителя. Потом вернулись в уже известную мне четырехкомнатную квартиру. Нужно было как-то объяснить Павлушке, почему я отныне обязана следовать за ним по пятам. Но это тетя Маша взяла на себя. Особо не мудрствуя, она пояснила старшему сыну, что я его гувернантка и что в мои обязанности входит следить за его поведением в любой обстановке и попутно обучать хорошим манерам. Честно говоря, я и в собственных манерах была не вполне уверена, но если сравнить их с Павлушкиными… Да, пожалуй, я могла бы его чему-нибудь научить.
Для проживания мне выделили небольшую комнатку рядом с кухней. В принципе это была даже не комнатка, а кладовка с облицованными простой голубой плиткой стенами. В ней впритык помещались кушетка, маленькая, выкрашенная коричневой масляной краской тумбочка и вешалка для одежды. Вначале у меня закрались недобрые предчувствия, что эта кладовка раньше служила опочивальней девочке Веточке. Но тетя Маша развеяла мои подозрения.
– Вот на какие неудобства ради сына иду, – заявила она, торжественно бросая на кушетку стопку чистого постельного белья. – Придется нам с Веточкой теперь потесниться.
– В каком смысле?
– Это же Гошкина комната, – пояснила тетя Маша. – Он тут спит, когда со смены возвращается. А мы с Веточкой в спальне привыкли. А теперь придется Гошку рядом с нами класть. Хотя он часто и в ночную смену остается. Порой неделями на работе пропадает. Может, и сейчас повезет. Ой, не знаю, не знаю, понравится ли это… Понравится ли это Веточке… Она ведь к простору привыкла. Но ничего не поделаешь – для дела нужно.
Я мысленно прикинула планировку квартиры. Ее я осмотрела еще вчера.
Огромный холл, плавно переходящий в гостиную. Смежная с гостиной спальня тети Маши и девочки Веточки – метров двадцать, не меньше. Еще две комнаты, где живут братья. Большая кухня. И вот эта маленькая кладовка, видимо, задуманная строителями как прачечная. Неужели тетя Маша не смогла подыскать своему супругу более уютного местечка? Впрочем, это не мое дело.
– Ну как? – радостно спросила тетя Маша, наблюдая, как я развешиваю на вешалке свои вещи. – Не тесно?
– Нормально. Я могу жить и в довольно скромных условиях. Скажите, а электрическая розетка здесь есть?
– Да, да, конечно. Надо только чуть-чуть тумбочку отодвинуть.
– Ну и отлично.
День прошел спокойно. Тетя Маша уехала на рынок проверить, как идут ее коммерческие дела. Братишки же, проснувшись около трех часов, плотно позавтракали (или пообедали? Тут сложно понять) и отправились заниматься своими делами. В смысле Митюшка ушел обратно в свою комнату и засел за компьютер, а Павлушка, развалившись на кожаном диване в гостиной, приступил к просмотру телепередач. Телевизор у тети Маши являл собой огромную жидкокристаллическую панель, занимающую полстены. Надо будет мне обязательно потом купить такой же. В качестве компенсации тете Миле за неосуществившуюся мечту о моем замужестве.
Надо все же как-то выполнять возложенные на меня обязанности. Я не привыкла получать деньги за ничегонеделание. Я многозначительно откашлялась.
– Павел!
– Чё?
– Для начала я бы хотела заметить, что юноша не должен появляться в гостиной неглиже. Тем более в присутствии дамы.
– Чё?
– Оденься, пожалуйста.
Павлушка внимательно осмотрел свое массивное тело, обнаружил трусы, поддел пальцем резинку и продемонстрировал ее мне.
– Ну, ты напугала! Я уж подумал, что и впрямь забыл одеться! Вот, трусы-то есть!
– Этого недостаточно.
– Это почему? Мне и в трусах-то жарко. И если б не ты, я бы…
– Пожалуйста, не продолжай, – я поморщилась. Неужели кто-то действительно считает, что воспитание детишек – приятное занятие?
– Слышь, Евгеша, можно я тебя так звать буду?
– Нет, – строго сказала я. – Ты должен называть меня Евгения Максимовна.
– Да я в жизни не выговорю, – виноватым баском пожаловался Павлушка. – Давай я буду звать тебя Евгеша. Мы так училку звали. Мне привычно.
– Хорошо, – согласилась я. В конце концов, официально я телохранитель, а не гувернантка. А телохранителя можно звать как угодно. Лишь бы клиенту было удобно.
– Слышь, Евгеша. А ты чё, теперь со мной все время будешь?
– Да. Это решение твоей матери. Я обязана обучать тебя хорошим манерам.
– Ну ни фига себе… Слышь, у меня тут вечером стрелка забита.
– Пойдем вместе, – невозмутимо заявила я.
– Так меня просто не поймут, если я с тобой припрусь.
– Это почему же? Можешь сказать своим друзьям, что я твоя подружка. Я что, недостаточно хороша для тебя?
– Н-да? – Павлушка внимательно оглядел меня и радостно осклабился. – Это я обязательно на другой стрелке скажу. А сейчас не могу – я с девушкой встречаюсь.
С девушкой… Вот оно, начинается. Если честно, я не особо представляла, как мне нужно будет вести себя в случае возникновения, как бы это сказать… Оговоренного с Марией Андреевной прецедента. Ну что ж, буду вести себя по обстоятельствам. Мне и не в таких ситуациях приходилось импровизировать.
– Ну а девушке ты можешь сказать, что я твоя двоюродная сестра, – предложила я. – Старшая. Приехала из деревни погостить.
– Ну, давай, – неохотно согласился Павлушка. – Или знаешь… Может, мамке скажем, что ты была со мной, а на самом деле ты где-нибудь погуляешь?
– Нет, не выйдет.
– Я заплачу. Ты не думай, у меня бабла хватает, – предпринял мой подопечный робкую попытку подкупа.
– Нет, – как можно строже сказала я. – Я работаю на твою мать. И в мои обязанности входит следить за твоими манерами в любой обстановке и корректировать их по мере необходимости.
Павлушка трудолюбиво наморщил свой обширный лобик.
– Слышь, Евгеша, я все равно ни фига не понял из того, что ты сказала. Ну ладно, пойдем вместе.
Стрелка, или, выражаясь русским языком – встреча, была забита, то есть назначена, около входа в центральный парк. Павлушка выглядел вполне прилично – светлые джинсы, голубая рубашка с короткими рукавами. В нагрудном кармане – мобильник, последняя модель «Nokia», на левом запястье – дорогие часы. Ничего не скажешь, самый настоящий «первый парень». Я же, согласно предписанному мне имиджу, нарядилась в строгий, чертовски неудобный костюм – жакет и прямая узкая юбка. Чувствуя себя учительницей начальных классов, я преданно стояла рядом со своим нерадивым учеником на самом солнцепеке и тихонько погибала от жары.
– Ну и где твоя подружка? – поинтересовалась я, не сводя глаз с ларька, торгующего прохладительными напитками.
– Да ща придет. Куда она денется-то? – лениво протянул Павлушка.
– В общем, так. Как придет – ни с места, ждите меня. Я пойду воды купить. Тебе взять?
– Не… Мне бы пивка.
– Пить пиво в общественных местах неприлично, – отрезала я, вспомнив о своих обязанностях. – Сейчас модно пить минералку.
– «Умиралку»? – почему-то испугался Павлушка. – Тогда лучше вообще ничего не надо.
Убедившись, что мой подопечный находится в прямой зоне видимости, я отошла к ларьку. Передо мной стояла какая-то старушка, которая выбирала шоколадный батончик так долго и так тщательно, словно она собиралась им питаться как минимум ближайшие лет десять. Поэтому времени на покупку баночки лимонада мне пришлось затратить чуть больше, чем я рассчитывала. И когда я вернулась к Павлушке, рядом с ним уже стояла расфуфыренная сверх всякой меры надменная юная блондинка в ярко-красном платье. К чести моего подопечного, попыток бегства он не предпринимал. Просто стоял и спокойно меня ждал.
– Ну, мужик, ты попал на бабки… – томно, со вкусом протянула блондинка и уставилась на меня вытаращенными голубыми глазами, в коих не было ни малейшего намека хоть на какую-либо умственную деятельность.
Я удивленно посмотрела на Павлушку.
– Да, да, смешно, – лениво заверил он блондинку. Видимо, я застала концовку анекдота, который, к сожалению, а может быть, и к счастью, прослушала. – Ну чё, девки, знакомьтесь. Это Евгеша, сеструха моя, а это Аллочка, моя девушка.
– Очень приятно, – брезгливо процедила Аллочка.
– Взаимно, – радушно сообщила я.
– Ну чё, пройдемся? – предложил Павлушка. – Только я в центре пойду. Буду как в этом, в обезьяннике.
– Чё ты несешь? – медленно проговорила Аллочка. – Не в обезьяннике – в малиннике.
– Ну точно, точно, я просто перепутал.
И мы медленно побрели в глубь парка. Но ни жаркий весенний вечер, ни расслабляющее чириканье птичек, ни парочка юных идиотов не смогли притупить мое внимание. Рефлексы, наработанные годами, не так просто усыпить. Краем глаза я заметила, что невзрачный, худенький парнишка поднялся со скамеечки и как бы невзначай пошел вслед за нами. Парнишка был в не по размеру широких джинсах и просторной толстовке. Его глаза защищали желтые антибликовые очки, а на голове была повязана бандана, поэтому цвет волос парнишки я не разобрала. Да и к чему мне его цвет волос? Кому может взбрести в голову «пасти» бестолкового увальня Павлушку? Но все же я была абсолютно уверена – парнишка в желтых очках следил именно за нами.
Во мне резко проснулись мои охотничьи инстинкты.
– Эй, Аллочка! – позвала я.
– Чё?
– Давай-ка поменяемся местами.
– А на фига?
Ну не объяснять же ей, что подобная дислокация будет для меня удобнее в случае возникновения непредвиденной ситуации?
– Мне не нравится идти на самом солнцепеке, – небрежно пояснила я. – А ты моложе и легче одета, тебе это будет проще.
– Ну ты, ваще, простая… – фыркнула Аллочка, но местами со мной поменялась.
– Ща я тебе свое любимое место покажу, – сказал мне Павлушка. – Там, дальше, прудик будет. Очень красиво, уточки плавают, и птички так поют! Прямо за душу берет. Прямо вот так: «Уть-тю-тю… Уть-тю-тю…»
Надо же… А Павлушка-то, оказывается, романтик…
– Это ты про ту лужу? – уточнила Аллочка. – Ну где мы с тобой… Да?
– Это не лужа, это прудик, – обиделся Павлушка.
Так или иначе, но мы медленно продвигались в глубь парка. Народу вокруг было много. Обрадовавшись внезапно нагрянувшему лету, резвились детишки, чинно прогуливались бабушки и дедушки, молодежь собиралась в разноцветные стайки. Все выглядело умиротворенно и невинно. Вот только парнишка в желтых очках упорно шел за нами. Хотя, может, ему тоже нравится прудик с птичками? Я незаметно наблюдала за ним. Невысокий, худенький, чуть сутулый – подросток? Двигается уверенно, но осторожно, почти плавно, стараясь не производить никакого шума. Значит, он занимается спортом или танцами. Или… или это вообще девушка? Непонятное какое-то существо.
Мы добрались до любимого Павлушкиного прудика. А что, место и впрямь оказалось красивым. Небольшой, неправильной формы водоемчик почти полностью окружали чуть тронутые первой зеленью заросли кустарника.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Я тоже стану стервой'
1 2 3