Но позорная история, связанная с ним, только начиналась.
16 февраля 1965 года к зданию бостонского управления полиции подъехал огромный лимузин марки "студебеккер". Из него вышел 32-летний мужчина со спортивной выправкой, фамилия и фотографии которого месяцами не сходили со страниц газет всего западного мира. Это был Ли Бэйли, звезда американского адвокатского мира, который заставил говорить о себе после нескольких сенсационных процессов над убийцами. В Бостоне, его родном городе, он был популярнее любой кинозвезды. Прохожие сразу узнали его, проводили взглядами, пока он не исчез за дверями полицейского управления, и столпились вокруг автомобиля, который поражал своими размерами даже американцев с их гигантоманией. Сиденья лимузина были обтянуты мехом норки, в нем имелись беспроволочный телефон, телевизор и диктофон. За баранкой в белой ливрее сидел шофер с бульдожьим лицом; он выглядел как отпетый негодяй из какого-нибудь криминального телесериала. Звали его Джимми Логан, и он был первым подзащитным Ли Бэйли. Выступая адвокатом на совершенно безнадежном процессе, где Логан обвинялся в убийстве банковского кассира, Бэйли не только спас его от электрического стула, но даже добился оправдательного приговора. И это несмотря на то, что Логан в полиции признался в убийстве!
При помощи своих уловок, которые впоследствии принесли ему широкую известность и миллионное состояние, он перевернул право и правосудие с ног на голову и показал присяжным заседателям, что при получении признания от Джимми Логана полиция нарушила закон.
Когда Логана арестовали, к нему в камеру под видом преступника подсадили одного детектива, который расспросил его о подробностях убийства и скрытно записал весь разговор на магнитофон. Затем на официальном допросе полицейские прокрутили Логану пленку, и он, поняв, что отпираться бессмысленно, признался в преступлении. Он придерживался своего признания, пока суд не назначил ему защитником Ли Бэйли, которому с его честолюбивыми планами было совершенно безразлично, совершал убийство его подзащитный или нет. Он уговорил Джимми Логана отказаться от признания, "подмазал" детектива, которого подсаживали к Логану в камеру, и заставил его выступить на суде в качестве свидетеля зашиты. По американским законам, арестованному перед допросом необходимо объявить, что все, что он будет говорить, может быть использовано против него во время суда. Эта формальность детективом, естественно, не была соблюдена, следовательно, признание Логана являлось незаконным и суд не имел права использовать его в качестве свидетельства виновности обвиняемого. Из-за этой чисто формальной ошибки Логана вынуждены были оправдать, хотя все в зале суда знали, что он убийца.
"Ли Бэйли спас от электрического стула заведомого убийцу!" - с подобных газетных заголовков началась адвокатская карьера Бэйли. Этот эпизод помогает понять роль и место Бэйли в истории с Бостонским Душителем. Он был человеком, который мог пренебречь законом и моралью, если они стояли на его пути к славе и богатству.
В то время как кучка ротозеев внизу, на улице, дивилась на известного им по газетам Джимми Логана - Бэйли использовал его в качестве шофера и талисмана в память о своем первом успехе, - суперадвокат поднялся на шестой этаж, где располагался отдел по расследованию убийств.
- Привет, ребята, как дела? Может, для меня есть какое-нибудь стоящее дельце? - С этими словами он вошел в кабинет руководителя отдела лейтенанта Донована, который как раз собрал своих людей на совещание.
Неожиданное появление Бэйли весьма удивило присутствующих, и Донован неуверенно покачал головой:
- Нет, сэр, для вас - нет. Несколько обормотов избили до смерти молодого негра, который куда-то там пожаловался на их жестокое обращение. Полагаю, что вы...
Бэйли с безразличием махнул рукой:
- Ну, тогда у меня есть кое-что для вас, такое, о чем вы и мечтать не смеете. Есть возможность взять Бостонского Душителя!
Шесть человек, которые только что озабоченно обсуждали, как проводить расследование по убийству негритянского юноши, забыли обо всем. Сначала они подумали, что это неудачная шутка, и попробовали подковырнуть адвоката:
- Бэйли, может, он у вас внизу, в машине, или стоит за дверью? Тогда давайте его сюда!
Не обращая на это внимания, Бэйли невозмутимо сказал Доновану:
- Этот парень с сексуальными заскоками, а в остальном - вполне нормальный. То, что он до сих пор рассказывал мне об убийствах, звучит довольно правде подобно, но я должен посмотреть протоколы, чтобы убедиться, что он не врет. Мне не хотелось бы подсовывать вам какого-нибудь фантазера.
Руководитель отдела по расследованию убийств отвел глаза:
- Сожалею, мистер Бэйли, но сделать этого я не имею права, да и не могу. Все документы еще находятся в Генеральной прокуратуре.
Ли Бэйли нервно зашагал взад-вперед по комнате:
- Вы же работали первыми по этим делам. У вас ведь должны были остаться какие-то данные. Фотокопии или вторые экземпляры протоколов. Для начала мне и этого было бы достаточно.
Он вытащил из кармана жилета золотой портсигар и протянул полицейским. На крышке сияли инициалы "Л. Б.", обрамленные бриллиантами. Каждый из сотрудников взял по сигарете, но ни один не закурил, а аккуратно спрятал ее в свою пачку как сувенир. Сигареты Ли Бэйли были почти так же знамениты, как и он сам. Над длинным фильтром стояли те же инициалы "Л. Б.", отпечатанные на тонкой папиросной бумаге золотыми буквами. Они изготавливались табачной фирмой "Пэлл Мэлл" специально для адвоката, которая взамен получила разрешение использовать этот факт в своей телерекламе: "Даже Ли Бэйли курит "Пэлл Мэлл" из-за их известного всему миру аромата. Курите и вы только "Пэлл Мэлл", тогда вам гарантирован такой же успех!"
Лейтенант положил свою сигарету на чернильный прибор:
- Назовите нам этого человека, мистер Бэйли! Мы возьмем его и вытащим из него все, если он Душитель...
- Я приведу его вам только тогда, когда буду уверен, что это он, решительно заявил Бэйли, не оставляя сомнения в том, что на другое он не согласится.
Один из сотрудников за спиной Бэйли проговорил:
- Сэр, если у вас есть опасения насчет назначенного вознаграждения, то мы на него не претендуем. В этом смысле можете быть спокойны...
Бэйли даже не повернулся. Совокупная награда в сто двадцать тысяч долларов, обещанная Генеральной прокуратурой за раскрытие двенадцати убийств, его мало интересовала. Бостонский Душитель был нужен ему для дел совсем иного масштаба.
- Ну так что, Донован? Достанете мне документы?
Шеф отдела по расследованию убийств с сожалением пожал плечами:
- Не могу. Если я затребую их в Генеральной прокуратуре, то мне нужно будет как-то обосновать это, ну, скажем, тем, что у нас появился подозреваемый, да и тогда я вряд ли их получу. Расследование этих убийств передано специальной комиссии Генеральной прокуратуры, и теперь это уже не наше дело.
Бэйли недовольно наморщил лоб:
- Специальную комиссию давно похоронили. Вы просто не хотите мне помочь.
- Вы недооцениваете ситуацию, Бэйли. В этом году в Массачусетсе выборы. Брок хотел бы остаться Генеральным прокурором. Уже одно то, что он с такой помпой взялся за это дело...
- Но покончить с Душителем он все-таки не смог.
- Однако убийства прекратились. Уже прошло больше года, и ни одной женщины не убили. Люди за это благодарны ему.
- Да-а, тогда, действительно, вы можете испортить ему все планы.
Донован снисходительно улыбнулся:
- Вовсе нет. Когда Брок разнюхает, что мы взяли след, он сразу же снова сколотит свою комиссию. Он ведь только этого и ждет. Если он окончательно освободит Бостон от этого изверга, это будет лучшей агитацией за него на выборах. Понимаете?
Ли Бэйли с многозначительной неторопливостью застегнул пальто и затушил сигарету в пепельнице Донована:
- Я не в состоянии учитывать все эти маневры. Я хочу только знать, действительно ли человек, которого я имею в виду, является Душителем или нет. Ну что ж, в таком случае я пойду прямо к Броку и удостоверюсь в этом.
И, сделав вид, что окончательно решился, он направился к двери. Донован внезапно выскочил из-за стола и поспешил за ним:
- Подождите, Бэйли! Вероятно, мы все-таки имеем одну возможность. У нас же остались машинописные копии наших следственных протоколов, которые, пожалуй, могли бы вам помочь...
Бэйли ухмыльнулся:
- Уж не хотите ли вы стать Генеральным прокурором, Донован?
- Глупости. Политика меня вообще не интересует. - Донован схватил Бэйли за руку и потянул к столу, возле которого сидели остальные сотрудники отдела убийств. - Поймите же вы! Вот эти люди больше года гонялись за Душителем, вкалывали по двадцать и больше часов в сутки. Их неделями не видели в семьях. Это их надо благодарить за то, что убийства наконец прекратились, а не тех канцелярских крыс, которые только и делали, что изучали документы. Если вы знаете, кто Душитель, тогда помогите им, а не тем, кто хочет на этом заработать политический капитал.
Ли Бэйли дружески кивнул:
- Ну, хорошо, ребята, моя поддержка вам обеспечена. Но пока об этом рано говорить. Сначала я должен узнать детали этих преступлений, чтобы разобраться, правду этот парень говорит или нет. Ли Бэйли не может позволить, чтобы его разыграл какой-то шутник. Помогите сначала мне, а потом и я вам помогу.
Бэйли добился от отдела по расследованию убийств того, чего хотел добиться. На основе оставшихся копий следственных протоколов лейтенант Донован составил ему общий список признаков, которые были характерны для всех двенадцати преступлений и о которых не писали газеты. Более того, Донован предоставил ему сведения, крайне важные для его скрытых замыслов:
- Обратитесь к лейтенанту Эндрю Тьюни из отдела по расследованию убийств Эссекса. Он был руководителем специальной комиссии Генеральной прокуратуры и имел возможность ознакомиться со всеми документами.
Бэйли сделал вид, что это его мало интересует:
- Зачем? Генеральная прокуратура, чего доброго, узнает об этом и подложит вам свинью.
Донован отрицательно покачал головой:
- От Тьюни Брок наверняка ничего больше не узнает. Он зол на все полицейское руководство. Они освободили его от должности шефа отдела по расследованию убийств Эссекса, потому что он не смог добиться результатов, работая в специальной комиссии Генеральной прокуратуры. Так и так он собирается уходить из полиции.
Ли Бэйли и виду не подал, как кстати пришлась ему эта информация о разозлившемся Тьюни.
- Может быть, как-нибудь позже... На первых порах мне хватит и вашей помощи, - безразлично сказал он и с доброжелательной улыбкой попрощался: Когда разберусь со своим парнем, я вам сообщу.
Он сразу направился в Эссекс, на квартиру к Эндрю Тьюни, где без долгих разговоров предложил смещенному руководителю эссекского отдела по расследованию убийств оставить службу в полиции и перейти работать к нему в качестве шефа созданного им частного сыскного бюро.
- У меня же нет высшего юридического образования, зачем я вам нужен? - с сомнением спросил Тьюни.
- Я ведь ищу не референта папки носить, а толкового сыщика!
- Для чего?
- Чтобы расследовать одно преступление... вроде дела Шеппарда, - приоткрыл тайну Бэйли и протянул ему руку. - Ну что, по рукам? Ежемесячно вы будете получать две тысячи долларов!
Но не только две тысячи долларов склонили Эндрю Тьюни пойти на службу к Бэйли. Больше всего его привлекла возможность заниматься расследованием преступления, похожего на дело Шеппарда. Этот криминальный случай долгие годы занимал Америку и стал важнейшим событием в адвокатской карьере Бэйли. Не было в стране ни одной газеты или журнала, которые не посвящали бы этому делу целые полосы.
Эта история началась одиннадцать лет назад в Кливленде, в штате Огайо. В пригородном местечке Бей-Виллидж, которое лежало прямо на берегу озера Эри, в роскошной вилле жил модный тридцатидвухлетний врач доктор Сэмюель Шеппард с женой Мэрилин. Как и положено представителям "высшего света", они часто устраивали приемы и дружеские вечеринки. В ночь с 3 на 4 июля 1954 года, после одного их таких приемов, на котором присутствовал бургомистр Джон Спенсер Хаук, Мэрилин Шеппард была убита. Первым об этом узнал бургомистр Хаук. Утром, перед самым восходом солнца, его разбудил телефонный звонок. Звонил Сэм Шеппард: "Спенсер, немедленно приезжай! Похоже, убили Мэрилин!"
Бургомистр Хаук в спешке разбудил жену, и они вдвоем поехали на виллу врача. В холле они наткнулись на Сэма Шеппарда. По пояс голый, в насквозь промокших полотняных штанах, он стонал в кресле. Лицо его распухло, как будто кто-то основательно его избил. Когда бургомистр спросил, что же все-таки произошло, Шеппард сказал: "Да ты сам посмотри! Я толком ничего и не знаю! Ночью я заснул на кушетке в гостиной и вдруг сквозь сон услышал какие-то громкие крики. Я вбежал по лестнице в спальню к Мэрилин. Но она лежала в кровати уже без признаков жизни, а все лицо ее было в кровоточащих ранах. Когда я над ней наклонился, кто-то ударил меня по затылку тяжелым предметом. Я чуть не потерял сознание, но потом побежал за незнакомцем вниз, к берегу озера. Там меня в темноте опять ударили... Пришел в себя я только через несколько минут на мелководье, по грудь в воде..."
Бургомистр Хаук поднялся в спальню и убедился в том, о чем рассказывал ему друг. Мэрилин Шеппард была убита. На ее лице имелось множество кровоточащих резаных ран; кровать и стены комнаты были забрызганы кровью. Все указывало на то, что в спальне происходила ожесточенная борьба.
По непонятным причинам бургомистр Хаук вызвал сначала не полицию, а братьев Сэма Шеппарда - Ричарда и Стефана. Они тоже были врачами и владели клиникой в Бей-Вью, другом пригородном местечке, расположенном ближе к Кливленду. В то время как Стефан сразу взбежал в спальню, Ричард задержался возле брата, который, очевидно, получил серьезные повреждения, и осмотрел его. Находящаяся тут же, в холле, жена бургомистра слышала, как Ричард Шеппард вдруг спросил брата: "Сэм, ты в этом деле не замешан?" Что ответил на это Сэм Шеппард, она не расслышала, но ей показалось, что он покачал головой.
Брат Стефан тем временем убедился, что его невестка мертва, и вызвал полицию.
Однако прежде чем приехали сотрудники отдела по расследованию убийств, братья отвезли Сэма Шеппарда в свою клинику, в Бей-Вью.
В дальнейшем это обстоятельство сыграло важную роль. Благодаря тому что Сэм Шеппард находился в частной клинике, он смог в течение многих дней уклоняться от допросов в полиции под тем предлогом, что якобы получил тяжелые повреждения. Поэтому о происшедших событиях сотрудники отдела убийств знали только от бургомистра и братьев Сэма Шеппарда. Все это навело коронера[*Специальный судья, в обязанности которого входит выяснение причины смерти, происшедшей при необычных или подозрительных обстоятельствах] Сэмюеля Джирбера на подозрение, что убийство произошло совсем иначе, нежели его хотят представить, и что убийцей является сам Шеппард. Слухи из окружения Шеппардов укрепили это подозрение. Оказывается, их брак был совсем не таким счастливым, как после убийства пытался утверждать Сэм Шеппард. Мэрилин поддерживала любовные отношения с бургомистром Хауком, а сам Шеппард уже много лет состоял в интимной связи со своей ассистенткой Сьюзен Хэйес.
В то время как отдел по расследованию убийств в своем расследовании никак не мог продвинуться вперед, за дело взялась местная печать. Целеустремленно и обстоятельно рассказывали газеты об аморальном образе жизни супружеской пары. Общественность, и особенно ее женская половина, была возмущена поведением Сэма Шеппарда. А когда его ассистентка на допросе в полиции призналась, что является любовницей Сэма Шеппарда и ждет от него ребенка, выразительница общественного мнения "Кливленд пресс" пригрозила скандалом и потребовала: "Почему Сэм Шеппард все еще прячется в клинике своих братьев? Любой другой гражданин нашего города, против которого было бы выдвинуто такое подозрение но не было бы таких хороших отношений с властями, - давно бы уже сидел под арестом в следственной тюрьме. Сэм Шеппард - единственный человек, который мог желать смерти своей жены, так как хотел жениться на другой, более молодой. Он водит полицию за нос при помощи своих братьев и влиятельных друзей. Сколько же это будет продолжаться и когда наконец доктор Сэм Шеппард окажется за решеткой?"
Под воздействием этой массированной кампании в прессе Шеппарда 30 июля арестовали, и через одиннадцать недель он предстал перед судом по обвинению в убийстве. Два месяца и два дня тянулся сенсационный процесс под председательством престарелого судьи Эдварда Блайзена; правда, он занимался не столько выяснением обстоятельств убийства, сколько обсуждением царивших на вилле Шеппардов нравов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
16 февраля 1965 года к зданию бостонского управления полиции подъехал огромный лимузин марки "студебеккер". Из него вышел 32-летний мужчина со спортивной выправкой, фамилия и фотографии которого месяцами не сходили со страниц газет всего западного мира. Это был Ли Бэйли, звезда американского адвокатского мира, который заставил говорить о себе после нескольких сенсационных процессов над убийцами. В Бостоне, его родном городе, он был популярнее любой кинозвезды. Прохожие сразу узнали его, проводили взглядами, пока он не исчез за дверями полицейского управления, и столпились вокруг автомобиля, который поражал своими размерами даже американцев с их гигантоманией. Сиденья лимузина были обтянуты мехом норки, в нем имелись беспроволочный телефон, телевизор и диктофон. За баранкой в белой ливрее сидел шофер с бульдожьим лицом; он выглядел как отпетый негодяй из какого-нибудь криминального телесериала. Звали его Джимми Логан, и он был первым подзащитным Ли Бэйли. Выступая адвокатом на совершенно безнадежном процессе, где Логан обвинялся в убийстве банковского кассира, Бэйли не только спас его от электрического стула, но даже добился оправдательного приговора. И это несмотря на то, что Логан в полиции признался в убийстве!
При помощи своих уловок, которые впоследствии принесли ему широкую известность и миллионное состояние, он перевернул право и правосудие с ног на голову и показал присяжным заседателям, что при получении признания от Джимми Логана полиция нарушила закон.
Когда Логана арестовали, к нему в камеру под видом преступника подсадили одного детектива, который расспросил его о подробностях убийства и скрытно записал весь разговор на магнитофон. Затем на официальном допросе полицейские прокрутили Логану пленку, и он, поняв, что отпираться бессмысленно, признался в преступлении. Он придерживался своего признания, пока суд не назначил ему защитником Ли Бэйли, которому с его честолюбивыми планами было совершенно безразлично, совершал убийство его подзащитный или нет. Он уговорил Джимми Логана отказаться от признания, "подмазал" детектива, которого подсаживали к Логану в камеру, и заставил его выступить на суде в качестве свидетеля зашиты. По американским законам, арестованному перед допросом необходимо объявить, что все, что он будет говорить, может быть использовано против него во время суда. Эта формальность детективом, естественно, не была соблюдена, следовательно, признание Логана являлось незаконным и суд не имел права использовать его в качестве свидетельства виновности обвиняемого. Из-за этой чисто формальной ошибки Логана вынуждены были оправдать, хотя все в зале суда знали, что он убийца.
"Ли Бэйли спас от электрического стула заведомого убийцу!" - с подобных газетных заголовков началась адвокатская карьера Бэйли. Этот эпизод помогает понять роль и место Бэйли в истории с Бостонским Душителем. Он был человеком, который мог пренебречь законом и моралью, если они стояли на его пути к славе и богатству.
В то время как кучка ротозеев внизу, на улице, дивилась на известного им по газетам Джимми Логана - Бэйли использовал его в качестве шофера и талисмана в память о своем первом успехе, - суперадвокат поднялся на шестой этаж, где располагался отдел по расследованию убийств.
- Привет, ребята, как дела? Может, для меня есть какое-нибудь стоящее дельце? - С этими словами он вошел в кабинет руководителя отдела лейтенанта Донована, который как раз собрал своих людей на совещание.
Неожиданное появление Бэйли весьма удивило присутствующих, и Донован неуверенно покачал головой:
- Нет, сэр, для вас - нет. Несколько обормотов избили до смерти молодого негра, который куда-то там пожаловался на их жестокое обращение. Полагаю, что вы...
Бэйли с безразличием махнул рукой:
- Ну, тогда у меня есть кое-что для вас, такое, о чем вы и мечтать не смеете. Есть возможность взять Бостонского Душителя!
Шесть человек, которые только что озабоченно обсуждали, как проводить расследование по убийству негритянского юноши, забыли обо всем. Сначала они подумали, что это неудачная шутка, и попробовали подковырнуть адвоката:
- Бэйли, может, он у вас внизу, в машине, или стоит за дверью? Тогда давайте его сюда!
Не обращая на это внимания, Бэйли невозмутимо сказал Доновану:
- Этот парень с сексуальными заскоками, а в остальном - вполне нормальный. То, что он до сих пор рассказывал мне об убийствах, звучит довольно правде подобно, но я должен посмотреть протоколы, чтобы убедиться, что он не врет. Мне не хотелось бы подсовывать вам какого-нибудь фантазера.
Руководитель отдела по расследованию убийств отвел глаза:
- Сожалею, мистер Бэйли, но сделать этого я не имею права, да и не могу. Все документы еще находятся в Генеральной прокуратуре.
Ли Бэйли нервно зашагал взад-вперед по комнате:
- Вы же работали первыми по этим делам. У вас ведь должны были остаться какие-то данные. Фотокопии или вторые экземпляры протоколов. Для начала мне и этого было бы достаточно.
Он вытащил из кармана жилета золотой портсигар и протянул полицейским. На крышке сияли инициалы "Л. Б.", обрамленные бриллиантами. Каждый из сотрудников взял по сигарете, но ни один не закурил, а аккуратно спрятал ее в свою пачку как сувенир. Сигареты Ли Бэйли были почти так же знамениты, как и он сам. Над длинным фильтром стояли те же инициалы "Л. Б.", отпечатанные на тонкой папиросной бумаге золотыми буквами. Они изготавливались табачной фирмой "Пэлл Мэлл" специально для адвоката, которая взамен получила разрешение использовать этот факт в своей телерекламе: "Даже Ли Бэйли курит "Пэлл Мэлл" из-за их известного всему миру аромата. Курите и вы только "Пэлл Мэлл", тогда вам гарантирован такой же успех!"
Лейтенант положил свою сигарету на чернильный прибор:
- Назовите нам этого человека, мистер Бэйли! Мы возьмем его и вытащим из него все, если он Душитель...
- Я приведу его вам только тогда, когда буду уверен, что это он, решительно заявил Бэйли, не оставляя сомнения в том, что на другое он не согласится.
Один из сотрудников за спиной Бэйли проговорил:
- Сэр, если у вас есть опасения насчет назначенного вознаграждения, то мы на него не претендуем. В этом смысле можете быть спокойны...
Бэйли даже не повернулся. Совокупная награда в сто двадцать тысяч долларов, обещанная Генеральной прокуратурой за раскрытие двенадцати убийств, его мало интересовала. Бостонский Душитель был нужен ему для дел совсем иного масштаба.
- Ну так что, Донован? Достанете мне документы?
Шеф отдела по расследованию убийств с сожалением пожал плечами:
- Не могу. Если я затребую их в Генеральной прокуратуре, то мне нужно будет как-то обосновать это, ну, скажем, тем, что у нас появился подозреваемый, да и тогда я вряд ли их получу. Расследование этих убийств передано специальной комиссии Генеральной прокуратуры, и теперь это уже не наше дело.
Бэйли недовольно наморщил лоб:
- Специальную комиссию давно похоронили. Вы просто не хотите мне помочь.
- Вы недооцениваете ситуацию, Бэйли. В этом году в Массачусетсе выборы. Брок хотел бы остаться Генеральным прокурором. Уже одно то, что он с такой помпой взялся за это дело...
- Но покончить с Душителем он все-таки не смог.
- Однако убийства прекратились. Уже прошло больше года, и ни одной женщины не убили. Люди за это благодарны ему.
- Да-а, тогда, действительно, вы можете испортить ему все планы.
Донован снисходительно улыбнулся:
- Вовсе нет. Когда Брок разнюхает, что мы взяли след, он сразу же снова сколотит свою комиссию. Он ведь только этого и ждет. Если он окончательно освободит Бостон от этого изверга, это будет лучшей агитацией за него на выборах. Понимаете?
Ли Бэйли с многозначительной неторопливостью застегнул пальто и затушил сигарету в пепельнице Донована:
- Я не в состоянии учитывать все эти маневры. Я хочу только знать, действительно ли человек, которого я имею в виду, является Душителем или нет. Ну что ж, в таком случае я пойду прямо к Броку и удостоверюсь в этом.
И, сделав вид, что окончательно решился, он направился к двери. Донован внезапно выскочил из-за стола и поспешил за ним:
- Подождите, Бэйли! Вероятно, мы все-таки имеем одну возможность. У нас же остались машинописные копии наших следственных протоколов, которые, пожалуй, могли бы вам помочь...
Бэйли ухмыльнулся:
- Уж не хотите ли вы стать Генеральным прокурором, Донован?
- Глупости. Политика меня вообще не интересует. - Донован схватил Бэйли за руку и потянул к столу, возле которого сидели остальные сотрудники отдела убийств. - Поймите же вы! Вот эти люди больше года гонялись за Душителем, вкалывали по двадцать и больше часов в сутки. Их неделями не видели в семьях. Это их надо благодарить за то, что убийства наконец прекратились, а не тех канцелярских крыс, которые только и делали, что изучали документы. Если вы знаете, кто Душитель, тогда помогите им, а не тем, кто хочет на этом заработать политический капитал.
Ли Бэйли дружески кивнул:
- Ну, хорошо, ребята, моя поддержка вам обеспечена. Но пока об этом рано говорить. Сначала я должен узнать детали этих преступлений, чтобы разобраться, правду этот парень говорит или нет. Ли Бэйли не может позволить, чтобы его разыграл какой-то шутник. Помогите сначала мне, а потом и я вам помогу.
Бэйли добился от отдела по расследованию убийств того, чего хотел добиться. На основе оставшихся копий следственных протоколов лейтенант Донован составил ему общий список признаков, которые были характерны для всех двенадцати преступлений и о которых не писали газеты. Более того, Донован предоставил ему сведения, крайне важные для его скрытых замыслов:
- Обратитесь к лейтенанту Эндрю Тьюни из отдела по расследованию убийств Эссекса. Он был руководителем специальной комиссии Генеральной прокуратуры и имел возможность ознакомиться со всеми документами.
Бэйли сделал вид, что это его мало интересует:
- Зачем? Генеральная прокуратура, чего доброго, узнает об этом и подложит вам свинью.
Донован отрицательно покачал головой:
- От Тьюни Брок наверняка ничего больше не узнает. Он зол на все полицейское руководство. Они освободили его от должности шефа отдела по расследованию убийств Эссекса, потому что он не смог добиться результатов, работая в специальной комиссии Генеральной прокуратуры. Так и так он собирается уходить из полиции.
Ли Бэйли и виду не подал, как кстати пришлась ему эта информация о разозлившемся Тьюни.
- Может быть, как-нибудь позже... На первых порах мне хватит и вашей помощи, - безразлично сказал он и с доброжелательной улыбкой попрощался: Когда разберусь со своим парнем, я вам сообщу.
Он сразу направился в Эссекс, на квартиру к Эндрю Тьюни, где без долгих разговоров предложил смещенному руководителю эссекского отдела по расследованию убийств оставить службу в полиции и перейти работать к нему в качестве шефа созданного им частного сыскного бюро.
- У меня же нет высшего юридического образования, зачем я вам нужен? - с сомнением спросил Тьюни.
- Я ведь ищу не референта папки носить, а толкового сыщика!
- Для чего?
- Чтобы расследовать одно преступление... вроде дела Шеппарда, - приоткрыл тайну Бэйли и протянул ему руку. - Ну что, по рукам? Ежемесячно вы будете получать две тысячи долларов!
Но не только две тысячи долларов склонили Эндрю Тьюни пойти на службу к Бэйли. Больше всего его привлекла возможность заниматься расследованием преступления, похожего на дело Шеппарда. Этот криминальный случай долгие годы занимал Америку и стал важнейшим событием в адвокатской карьере Бэйли. Не было в стране ни одной газеты или журнала, которые не посвящали бы этому делу целые полосы.
Эта история началась одиннадцать лет назад в Кливленде, в штате Огайо. В пригородном местечке Бей-Виллидж, которое лежало прямо на берегу озера Эри, в роскошной вилле жил модный тридцатидвухлетний врач доктор Сэмюель Шеппард с женой Мэрилин. Как и положено представителям "высшего света", они часто устраивали приемы и дружеские вечеринки. В ночь с 3 на 4 июля 1954 года, после одного их таких приемов, на котором присутствовал бургомистр Джон Спенсер Хаук, Мэрилин Шеппард была убита. Первым об этом узнал бургомистр Хаук. Утром, перед самым восходом солнца, его разбудил телефонный звонок. Звонил Сэм Шеппард: "Спенсер, немедленно приезжай! Похоже, убили Мэрилин!"
Бургомистр Хаук в спешке разбудил жену, и они вдвоем поехали на виллу врача. В холле они наткнулись на Сэма Шеппарда. По пояс голый, в насквозь промокших полотняных штанах, он стонал в кресле. Лицо его распухло, как будто кто-то основательно его избил. Когда бургомистр спросил, что же все-таки произошло, Шеппард сказал: "Да ты сам посмотри! Я толком ничего и не знаю! Ночью я заснул на кушетке в гостиной и вдруг сквозь сон услышал какие-то громкие крики. Я вбежал по лестнице в спальню к Мэрилин. Но она лежала в кровати уже без признаков жизни, а все лицо ее было в кровоточащих ранах. Когда я над ней наклонился, кто-то ударил меня по затылку тяжелым предметом. Я чуть не потерял сознание, но потом побежал за незнакомцем вниз, к берегу озера. Там меня в темноте опять ударили... Пришел в себя я только через несколько минут на мелководье, по грудь в воде..."
Бургомистр Хаук поднялся в спальню и убедился в том, о чем рассказывал ему друг. Мэрилин Шеппард была убита. На ее лице имелось множество кровоточащих резаных ран; кровать и стены комнаты были забрызганы кровью. Все указывало на то, что в спальне происходила ожесточенная борьба.
По непонятным причинам бургомистр Хаук вызвал сначала не полицию, а братьев Сэма Шеппарда - Ричарда и Стефана. Они тоже были врачами и владели клиникой в Бей-Вью, другом пригородном местечке, расположенном ближе к Кливленду. В то время как Стефан сразу взбежал в спальню, Ричард задержался возле брата, который, очевидно, получил серьезные повреждения, и осмотрел его. Находящаяся тут же, в холле, жена бургомистра слышала, как Ричард Шеппард вдруг спросил брата: "Сэм, ты в этом деле не замешан?" Что ответил на это Сэм Шеппард, она не расслышала, но ей показалось, что он покачал головой.
Брат Стефан тем временем убедился, что его невестка мертва, и вызвал полицию.
Однако прежде чем приехали сотрудники отдела по расследованию убийств, братья отвезли Сэма Шеппарда в свою клинику, в Бей-Вью.
В дальнейшем это обстоятельство сыграло важную роль. Благодаря тому что Сэм Шеппард находился в частной клинике, он смог в течение многих дней уклоняться от допросов в полиции под тем предлогом, что якобы получил тяжелые повреждения. Поэтому о происшедших событиях сотрудники отдела убийств знали только от бургомистра и братьев Сэма Шеппарда. Все это навело коронера[*Специальный судья, в обязанности которого входит выяснение причины смерти, происшедшей при необычных или подозрительных обстоятельствах] Сэмюеля Джирбера на подозрение, что убийство произошло совсем иначе, нежели его хотят представить, и что убийцей является сам Шеппард. Слухи из окружения Шеппардов укрепили это подозрение. Оказывается, их брак был совсем не таким счастливым, как после убийства пытался утверждать Сэм Шеппард. Мэрилин поддерживала любовные отношения с бургомистром Хауком, а сам Шеппард уже много лет состоял в интимной связи со своей ассистенткой Сьюзен Хэйес.
В то время как отдел по расследованию убийств в своем расследовании никак не мог продвинуться вперед, за дело взялась местная печать. Целеустремленно и обстоятельно рассказывали газеты об аморальном образе жизни супружеской пары. Общественность, и особенно ее женская половина, была возмущена поведением Сэма Шеппарда. А когда его ассистентка на допросе в полиции призналась, что является любовницей Сэма Шеппарда и ждет от него ребенка, выразительница общественного мнения "Кливленд пресс" пригрозила скандалом и потребовала: "Почему Сэм Шеппард все еще прячется в клинике своих братьев? Любой другой гражданин нашего города, против которого было бы выдвинуто такое подозрение но не было бы таких хороших отношений с властями, - давно бы уже сидел под арестом в следственной тюрьме. Сэм Шеппард - единственный человек, который мог желать смерти своей жены, так как хотел жениться на другой, более молодой. Он водит полицию за нос при помощи своих братьев и влиятельных друзей. Сколько же это будет продолжаться и когда наконец доктор Сэм Шеппард окажется за решеткой?"
Под воздействием этой массированной кампании в прессе Шеппарда 30 июля арестовали, и через одиннадцать недель он предстал перед судом по обвинению в убийстве. Два месяца и два дня тянулся сенсационный процесс под председательством престарелого судьи Эдварда Блайзена; правда, он занимался не столько выяснением обстоятельств убийства, сколько обсуждением царивших на вилле Шеппардов нравов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30