в это как раз поверить совсем не сложно, труднее представить, что они у него вообще были, – я испугалась, что Дрюня сейчас скажет, что лез для того, чтобы их позаимствовать. А это было на него не похоже.
Я знаю Дрюню очень давно – столько, что и представить страшно. Сразу кажешься себе еще старше. Дрюня был братом нашей с Полиной подруги Наташи – не той, к которой я приехала в Зоналку, а другой, подруги детства.
Сколько я знала Наташку, столько и Дрюню. Это был высокий, худощавый, темноволосый парень тридцати четырех лет, симпатичный и чертовски обаятельный. Он был награжден от природы огромным актерским талантом – и пел, и на гармошке играл, и спародировать мог кого угодно.
Вообще, Дрюня очень компанейский парень. И мне частенько доводилось проводить с ним вечера за бутылочкой коньячку, водки или на худой конец какой-нибудь «Анапы». Но последнее – только в самых крайних случаях.
И можно было бы назвать Дрюню идеальным парнем, если бы не…
Если бы не несколько недостатков, без которых, как известно, невозможно представить ни одного человека.
Мне, если честно, эти недостатки не казались такими уж крупными и не очень мешали общаться с Дрюней, а вот близким людям…
Ну, во-первых, Дрюня как-то не очень любил работать. За все время, что я его знаю, он устраивался на официальную работу пару-тройку раз, но нигде не задерживался дольше месяца. И в конце концов решил завязать с этим грязным делом.
Зато голова его постоянно была забита различными гениальными идеями, воплощение которых в реальность должно было обеспечить Дрюне огромный доход и безбедную старость.
И Дрюня каждый раз с восторженным оптимизмом брался за дело, абсолютно уверенный в успехе.
И даже я несколько раз принимала участие в его бизнесе. Правда, это постоянно заканчивалось довольно печально, причем чаще для меня, а не для Дрюни, который каким-то чудом умудрялся отделаться легким испугом.
Пару месяцев после этого Дрюня ходил притихший, а потом снова начинал лелеять новую идею и воплощать ее в жизнь.
Больше всех страдала от Дрюниных идей его жена Лена, которая деньги от мужа видела крайне редко. И если вдруг в какие-то моменты они появлялись, сразу же выяснялось, что именно вот эта сумма и нужна Дрюне на новое начинание.
Где Дрюня брал деньги на свои проекты? Ну, это совсем просто. У него была любящая мама, всегда готовая выручить. Причем хитрый Мурашов, хорошо зная свою маму, научился так манипулировать ее чувствами, что каждый раз изобретал какой-нибудь новый способ выколачивания из мамы денег – разумеется, взаймы. Только эти «займы» никогда не возвращались…
Так что то обстоятельство, что Дрюня сейчас на мели, меня нисколько не удивило.
А Дрюня тем временем продолжал:
– Ленка, понимаешь, в деревню свою уехала… Насовсем, говорит…
– Опять? – спросила я.
Лена, надо отдать ей должное, любила своего Дрюню очень сильно. Но и ее бедное сердце порой не выдерживало: когда Дрюня уж очень сильно ее доставал, она укладывала вещи, брала дочку и уезжала к родителям в деревню. Несколько месяцев Дрюня куролесил, пил, гулял, отмечая свою свободу, а потом, когда деньги кончались, начинал задумчиво почесывать затылок…
Финансовым директором в их семье была Елена, и с ее исчезновением исчезал из семьи и главный источник денежных средств. К тому же Дрюнина мама очень сильно не одобряла такие моменты, когда Дрюня с Леной разбегались, и переставала снабжать его деньгами.
Сейчас наступил именно такой период.
Оказывается, Дрюня потихоньку от жены продал ее новую кожаную куртку, на которую она копила очень долго, а деньги потратил. Вернее, не потратил, а, как выразился сам Дрюня, «вложил в очень выгодное мероприятие». Однако мероприятие выгоды почему-то не принесло, и в итоге куртка ушла с концами.
Узнав об этом, Лена лишилась всех чувств вообще и тупо начала кидать вещи в сумочку.
Ушла она не попрощавшись.
Дрюнина мама, тетя Лариса, крайне негативно восприняла эту новость и, пожалуй, впервые в жизни категорически отказала любимому сыну в спонсировании.
Посему на данный момент Дрюня находился в экономической блокаде.
Так как жить ему на что-то надо было, Дрюня и решил махнуть в Зоналку – была у него тут одна знакомая, которая могла его приютить.
Но знакомая, как на грех, вышла замуж, что расстроило все Дрюнины наполеоновские планы – спокойно перекантоваться у нее все лето.
Тогда Дрюня подрядился к одной из жительниц вскопать ей огород за жилье и стол. Правда, под словом «стол» Дрюня подразумевал еще и наличие водки.
Наивная старушка сразу же выставила ему бутылку, которую Дрюня благополучно откушал. После этого даже и говорить не нужно, что огород старушки так и остался на уровне целины.
Бедная бабушка, все еще лелея надежду, что сие долго не продлится, продолжала терпеливо ждать, а Дрюня квасить. В итоге терпение старушки кончилось, и Дрюня с позором был изгнан из ее дома.
На его счастье, он выяснил, что муж Маньки Сарафановой отбыл в командировку, и Дрюня стремительно стал налаживать старые контакты.
И сегодня он решил, как пылкий влюбленный, перемахнуть к Маньке через забор с букетом цветов. Он надеялся тем самым поразить ее воображение и заслужить если не любовь, то хотя бы возможность иметь стол и кров.
Но что-то, видимо, перепуталось в не совсем трезвой Дрюниной голове, и он с роскошным букетом, собранным с клумбы Манькиной соседки справа, великолепно перемахнул через забор, да не через тот, и чуть было не стал добычей Рекса.
Теперь Дрюня был озабочен двумя проблемами: куда ему, бедному, идти ночевать, и где брать новые штаны, потому что денег у Дрюни оставалось неприлично мало: два рубля десять копеек.
– Давайте ваши джинсы, – умиленная жалобной историей, поведанной Дрюней, произнесла Светлана Дмитриевна. – Я вам их починю.
– А… в чем я… это… – засмущался Дрюня.
– Сейчас, – коротко ответила Светлана Дмитриевна и скрылась в доме.
Вскоре она вернулась, неся в руках почти новые черные брюки.
Дрюня взял их и, поозиравшись по сторонам, направился к туалету.
Проходя мимо конуры, Дрюня хотел было пнуть ее ногой, но из нее сразу же раздалось глухое ворчание – видимо, Рекс разгадал коварные Дрюнины планы.
Мурашов резко развернулся и в три прыжка отскочил обратно к веранде.
– Идите в дом, – с улыбкой пригласила Светлана Дмитриевна. – Там спокойно переоденетесь.
Не успел Дрюня скрыться в доме, как оттуда раздался истошный женский визг. Мы подскочили на месте, а из дома вылетела встрепанная Наташка с вытаращенными от ужаса глазами.
– Мама! – визгливо прокричала она. – Что за новый мужик без штанов у нас в доме? Ты еще кого-то привела?
– Наталья! – строго прикрикнула на дочь Светлана Дмитриевна. – А ну-ка веди себя прилично!
Наташка надулась и плюхнулась на стул.
– Да что же это такое? – прохныкала она. – Уснуть спокойно не дадут! Только задремала – крики ужасные, Рекс этот противный надрывается! Ворочалась, ворочалась – никак уснуть не могу! Мужики по дому голые ходят! Бордель настоящий!
– Наташа, это всего лишь Дрюня Мурашов, мой приятель, – постаралась я ее успокоить. – Он случайно джинсы порвал, так Светлана Дмитриевна предложила ему их зашить. Ничего страшного!
Наташка, качая головой и непрерывно морщась, налила себе чаю.
Через пару минут из дому вышел Дрюня, на ходу подтягивая брюки, которые были ему великоваты. Он был немного смущен.
Светлана Дмитриевна молча приняла у него испорченные джинсы и прошла в дом.
Дрюня топтался возле стола, не зная, как себя вести. Сесть ему Наташка не предложила.
– Наташ, может быть, пойдем с тобой прогуляемся? – сказала я, чтобы хоть как-то снять напряжение. – Погода чудная, вечереет уже, попрохладнее стало…
– Какие прогулки! – отмахнулась Наташка. – У меня совершенно нет сил! К тому же комары…
Тут я почувствовала себя немного озадаченной – все-таки она спала полдня, так что силы должна была восстановить. Наташка, видимо, заметила мое недоумение, потому что вдруг сказала:
– И правда, пойдемте гулять. Не все же дома сидеть.
Я пожала плечами и встала из-за стола.
Тут я вспомнила, как меня всегда ругала Полина, и именно за то, что я, по ее словам, только и делаю, что ною и хнычу.
Почувствовав, что краснею, я постаралась отмахнуться от этих мыслей. Вот еще! Вовсе я не похожа на Наташку! Вот видела бы ее Полина, она сразу поняла бы, что я просто бесценный клад.
Мы пошли по тропинке втроем, разговор что-то не клеился. Я шла и думала о своем, вернее, об отношениях с Кириллом, бывшим мужем. После развода мы неоднократно пытались восстановить мир и даже пробовали вновь жить вместе, но почему-то каждый раз это заканчивалось одинаково – Кирилл с громким стуком двери уходил… А звук хлопающей двери еще долго стоял в моих ушах, пугая своей окончательностью…
Я настолько погрузилась в свои мысли, что перестала замечать, что творится вокруг. Очнулась я, услышав пронзительный женский визг, скрежет тормозов и крик Дрюни Мурашова.
Инстинктивно я дернулась в сторону, когда мимо меня на огромной скорости пролетела машина. Ни цвет, ни марку я, конечно же, не заметила. Уловила только, что машина была темная. Впрочем, уже и так было довольно темно.
Я увидела лежащую на земле Наташку без признаков жизни и стоящего рядом с ней на коленях Дрюню. Холодея, рванулась в их сторону. Дрюня поднял на меня растерянные глаза.
Я схватила Наташкину руку и ясно почувствовала пульс.
– Слава богу, жива! – констатировала я. – Что же делать-то теперь? Скорую нужно вызывать, а где здесь телефон?
В этот момент Наташка застонала.
– Наташенька, ты меня слышишь? – склонилась я над ней.
– Да… – слабо ответила та и открыла глаза. – Что это было?
Я повернулась к Мурашову.
– Да вот, – начал Дрюня оправдываться, словно был в чем-то виноват. – Идем мы, а тут из-за поворота как вылетит этот… На «Жигулях»… И прямо на нас. Я еле успел Наташку оттолкнуть, он ее только слегка задел.
– Ничего себе, слегка задел! – проныла Наташка. – Он же чуть не убил меня!
– Мог, конечно, – согласился Дрюня. – Но все же обошлось вроде? Наташа, ты идти можешь?
– Нет, – сразу же ответила Наташка. – Не могу.
– Тогда давайте вызовем скорую! – снова предложила я. – Пусть отвезут тебя в больницу.
– Не надо! – поспешно отказалась Наташка и даже попыталась встать, но тут же снова опустилась на землю. – Что, мужчин, что ли, нет? Андрей вполне смог бы меня отнести…
Я посмотрела на хлипкого Мурашова. На лице его отразилась целая гамма чувств, открывшая мне, что перспективу нести Наташку он воспринимает совсем не в радужных тонах…
Тяжело вздохнув, Мурашов подошел к Наташке и неуклюже попытался взять ее на руки, но покачнулся и чуть не упал сам.
– Осторожнее! – испуганно воскликнула я. – Давай помогу!
Вдвоем мы кое-как взвалили Наташку на Дрюню, и Мурашов, кряхтя, потащил ее к дому. Я шла сзади, все время забегая вперед и спрашивая, удобно ли Наташке.
Я видела по Дрюниному красному от натуги лицу, что ему очень хочется просто шваркнуть Наташку на землю, но, видимо, мысль об оставленных у нее дома штанах не давала ему этого сделать.
Наконец, мы все-таки пришли.
Светлана Дмитриевна, увидев такую картину, всплеснула руками и кинулась нам навстречу.
– Что случилось, боже мой? – спросила она на бегу.
– Машина чуть не сбила, – ответила я, потому что Дрюня ничего говорить не мог. – Но все в порядке, не волнуйтесь. Наташе нужно просто полежать.
– Ох, нужно отнести ее в комнату. Андрей, вы уже устали, сейчас я мужа позову. Виктор! Виктор! – закричала Светлана Дмитриевна в комнату.
Из дома вышел высокий, широкоплечий мужчина лет пятидесяти. Волосы его были коротко подстрижены, умные карие глаза смотрели внимательно и слегка тревожно.
– Что такое? – спросил он у жены.
– Наташу нужно наверх отнести, – ответила та.
Виктор подошел к окосевшему от непривычной нагрузки Дрюне и легко, как перышко, подхватил Наташку. По лестнице он ее нес абсолютно не напрягаясь.
Дрюня, не веря в счастье, что избавился от непосильной ноши, стоял как невменяемый и даже не шевелился.
– Какой сильный у вас муж! – восхищенно повернулась я к Светлане Дмитриевне.
– Он бывший боксер, – ответила та. – Кстати, а что с той машиной?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Она скрылась.
– Какой кошмар! – вздохнула Светлана Дмитриевна. – Сейчас я к соседке схожу, она у нас врач. Пусть осмотрит Наташу.
– Может быть, нужно милицию вызвать? – заволновалась я.
– Нет, – почему-то испуганно проговорила Светлана Дмитриевна и схватила меня за руку. – Не надо милиции! Прошу тебя, Оля, не надо!
– Ну хорошо… – немного растерянно ответила я. – Я и не настаиваю. Просто…
– Не надо, – настойчивее повторила Светлана Дмитриевна. – Я пойду за соседкой.
Она ушла, а мы с Дрюней остались во дворе. Дрюня увидел на стуле свои штаны и тут же схватил их. Не стесняясь меня, он стащил те, что дала ему во временное пользование Светлана Дмитриевна, и принялся натягивать свои, прыгая на одной ноге.
– Ты куда? – удивленно спросила я его.
– Домой, – отозвался Дрюня.
– В Тарасов? – изумилась я.
– В какой Тарасов! – махнул рукой Дрюня. – Хотя… Если так пойдет дальше, и точно в Тарасов сдерну, тут сумасшедший дом какой-то! В общем, пока, я навещу тебя как-нибудь… Буквально завтра…
Последние слова Дрюни донеслись до меня уже из-за калитки.
Я пожала плечами и пошла в дом. Виктор спускался по лестнице.
– Поднимитесь, пожалуйста, к Наташе, – сказал он мне. – Она просила. Вас, кажется, Ольга зовут?
– Ольга, – подтвердила я.
– А я Виктор Михайлович, – голос у него был сильный, но негромкий.
– Очень приятно, – улыбнулась и я поспешила наверх.
Наташка лежала на своей постели, укрытая одеялом почти до самого подбородка.
– Оля, а где Андрей? – спросила она.
– Он… Пошел по делам, – ответила я. – Ты как?
– Ах, у меня ломит все тело! – пожаловалась Наташка. – Я вся горю!
– Потерпи, сейчас придет врач.
– Оля… – Наташка приподнялась на подушках. – Это он!
– Кто – он? – не поняла я.
– Отчим мой, вот кто! Это он хотел меня убить!
– Да ты что! – не поверила я своим ушам. – Что ты говоришь? Этого просто не может быть!
– Почему не может? – в упор спросила Наташка.
– Ну, во-первых, он был дома, когда мы вернулись…
– Ну и что? Он же был на машине! Вполне мог успеть. Тем более, сколько времени Андрей меня тащил!
– Ну не знаю, – не желала я верить. – По-моему, все это твои домыслы. Мне, кстати, твой отчим очень понравился.
– Ты его совсем не знаешь! Он меня ненавидит! – Наташка смотрела на меня обиженно, как на предательницу. Мне стало не по себе от такого взгляда.
– Что же делать, что делать? – стонала Наташка. – Он же меня прикончит!
Я устала слышать этот бред.
Тут послышались шаги на лестнице и женские голоса.
– Мама вернулась, – сказала я Наташке. – Знаешь что? Нужно срочно вызывать Полину! – решительно заявила я. – Она сообразит, что нужно делать. Откуда можно позвонить?
ГЛАВА ВТОРАЯ (ПОЛИНА)
Нет, так жить нельзя – лучше застрелиться! – думала я, ожесточенно продираясь к выходу из автобуса.
Мои длинные распущенные волосы взмокли, футболка съехала набок, сумка, набитая продуктами, постоянно застревала между плотно прижатыми друг к другу людскими потными телами.
Собственно, можно было не спешить – автобус все равно возвращался обратно в город, так что в Зоналке выходили все, но вот незадача – та толпа, которая должна была ехать в тарасов, ломанулась к автобусу и, не дожидаясь, пока мы выйдем из него, стала уверенно набиваться, стараясь занять сидячие места.
Меня пинали и толкали со всех сторон, грозя либо растерзать на части, либо просто смять.
Особенно старалась одна противная тетка, которая мне сразу не понравилась.
Тетка была толстая, потная, с красным лицом, в цветастом платке, сбившемся на затылок и обнажавшем лысеющую макушку.
– Дайте же пройти! – визжала тетка, продираясь к переднему сиденью и норовя ткнуть меня в бок. За собой она волокла сумки, доверху набитые чем-то очень твердым. Это я ощутила, когда тетка несколько раз шарахнула меня этими сумками по ногам.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Близнецы -. Не ходите девки в лес'
1 2 3
Я знаю Дрюню очень давно – столько, что и представить страшно. Сразу кажешься себе еще старше. Дрюня был братом нашей с Полиной подруги Наташи – не той, к которой я приехала в Зоналку, а другой, подруги детства.
Сколько я знала Наташку, столько и Дрюню. Это был высокий, худощавый, темноволосый парень тридцати четырех лет, симпатичный и чертовски обаятельный. Он был награжден от природы огромным актерским талантом – и пел, и на гармошке играл, и спародировать мог кого угодно.
Вообще, Дрюня очень компанейский парень. И мне частенько доводилось проводить с ним вечера за бутылочкой коньячку, водки или на худой конец какой-нибудь «Анапы». Но последнее – только в самых крайних случаях.
И можно было бы назвать Дрюню идеальным парнем, если бы не…
Если бы не несколько недостатков, без которых, как известно, невозможно представить ни одного человека.
Мне, если честно, эти недостатки не казались такими уж крупными и не очень мешали общаться с Дрюней, а вот близким людям…
Ну, во-первых, Дрюня как-то не очень любил работать. За все время, что я его знаю, он устраивался на официальную работу пару-тройку раз, но нигде не задерживался дольше месяца. И в конце концов решил завязать с этим грязным делом.
Зато голова его постоянно была забита различными гениальными идеями, воплощение которых в реальность должно было обеспечить Дрюне огромный доход и безбедную старость.
И Дрюня каждый раз с восторженным оптимизмом брался за дело, абсолютно уверенный в успехе.
И даже я несколько раз принимала участие в его бизнесе. Правда, это постоянно заканчивалось довольно печально, причем чаще для меня, а не для Дрюни, который каким-то чудом умудрялся отделаться легким испугом.
Пару месяцев после этого Дрюня ходил притихший, а потом снова начинал лелеять новую идею и воплощать ее в жизнь.
Больше всех страдала от Дрюниных идей его жена Лена, которая деньги от мужа видела крайне редко. И если вдруг в какие-то моменты они появлялись, сразу же выяснялось, что именно вот эта сумма и нужна Дрюне на новое начинание.
Где Дрюня брал деньги на свои проекты? Ну, это совсем просто. У него была любящая мама, всегда готовая выручить. Причем хитрый Мурашов, хорошо зная свою маму, научился так манипулировать ее чувствами, что каждый раз изобретал какой-нибудь новый способ выколачивания из мамы денег – разумеется, взаймы. Только эти «займы» никогда не возвращались…
Так что то обстоятельство, что Дрюня сейчас на мели, меня нисколько не удивило.
А Дрюня тем временем продолжал:
– Ленка, понимаешь, в деревню свою уехала… Насовсем, говорит…
– Опять? – спросила я.
Лена, надо отдать ей должное, любила своего Дрюню очень сильно. Но и ее бедное сердце порой не выдерживало: когда Дрюня уж очень сильно ее доставал, она укладывала вещи, брала дочку и уезжала к родителям в деревню. Несколько месяцев Дрюня куролесил, пил, гулял, отмечая свою свободу, а потом, когда деньги кончались, начинал задумчиво почесывать затылок…
Финансовым директором в их семье была Елена, и с ее исчезновением исчезал из семьи и главный источник денежных средств. К тому же Дрюнина мама очень сильно не одобряла такие моменты, когда Дрюня с Леной разбегались, и переставала снабжать его деньгами.
Сейчас наступил именно такой период.
Оказывается, Дрюня потихоньку от жены продал ее новую кожаную куртку, на которую она копила очень долго, а деньги потратил. Вернее, не потратил, а, как выразился сам Дрюня, «вложил в очень выгодное мероприятие». Однако мероприятие выгоды почему-то не принесло, и в итоге куртка ушла с концами.
Узнав об этом, Лена лишилась всех чувств вообще и тупо начала кидать вещи в сумочку.
Ушла она не попрощавшись.
Дрюнина мама, тетя Лариса, крайне негативно восприняла эту новость и, пожалуй, впервые в жизни категорически отказала любимому сыну в спонсировании.
Посему на данный момент Дрюня находился в экономической блокаде.
Так как жить ему на что-то надо было, Дрюня и решил махнуть в Зоналку – была у него тут одна знакомая, которая могла его приютить.
Но знакомая, как на грех, вышла замуж, что расстроило все Дрюнины наполеоновские планы – спокойно перекантоваться у нее все лето.
Тогда Дрюня подрядился к одной из жительниц вскопать ей огород за жилье и стол. Правда, под словом «стол» Дрюня подразумевал еще и наличие водки.
Наивная старушка сразу же выставила ему бутылку, которую Дрюня благополучно откушал. После этого даже и говорить не нужно, что огород старушки так и остался на уровне целины.
Бедная бабушка, все еще лелея надежду, что сие долго не продлится, продолжала терпеливо ждать, а Дрюня квасить. В итоге терпение старушки кончилось, и Дрюня с позором был изгнан из ее дома.
На его счастье, он выяснил, что муж Маньки Сарафановой отбыл в командировку, и Дрюня стремительно стал налаживать старые контакты.
И сегодня он решил, как пылкий влюбленный, перемахнуть к Маньке через забор с букетом цветов. Он надеялся тем самым поразить ее воображение и заслужить если не любовь, то хотя бы возможность иметь стол и кров.
Но что-то, видимо, перепуталось в не совсем трезвой Дрюниной голове, и он с роскошным букетом, собранным с клумбы Манькиной соседки справа, великолепно перемахнул через забор, да не через тот, и чуть было не стал добычей Рекса.
Теперь Дрюня был озабочен двумя проблемами: куда ему, бедному, идти ночевать, и где брать новые штаны, потому что денег у Дрюни оставалось неприлично мало: два рубля десять копеек.
– Давайте ваши джинсы, – умиленная жалобной историей, поведанной Дрюней, произнесла Светлана Дмитриевна. – Я вам их починю.
– А… в чем я… это… – засмущался Дрюня.
– Сейчас, – коротко ответила Светлана Дмитриевна и скрылась в доме.
Вскоре она вернулась, неся в руках почти новые черные брюки.
Дрюня взял их и, поозиравшись по сторонам, направился к туалету.
Проходя мимо конуры, Дрюня хотел было пнуть ее ногой, но из нее сразу же раздалось глухое ворчание – видимо, Рекс разгадал коварные Дрюнины планы.
Мурашов резко развернулся и в три прыжка отскочил обратно к веранде.
– Идите в дом, – с улыбкой пригласила Светлана Дмитриевна. – Там спокойно переоденетесь.
Не успел Дрюня скрыться в доме, как оттуда раздался истошный женский визг. Мы подскочили на месте, а из дома вылетела встрепанная Наташка с вытаращенными от ужаса глазами.
– Мама! – визгливо прокричала она. – Что за новый мужик без штанов у нас в доме? Ты еще кого-то привела?
– Наталья! – строго прикрикнула на дочь Светлана Дмитриевна. – А ну-ка веди себя прилично!
Наташка надулась и плюхнулась на стул.
– Да что же это такое? – прохныкала она. – Уснуть спокойно не дадут! Только задремала – крики ужасные, Рекс этот противный надрывается! Ворочалась, ворочалась – никак уснуть не могу! Мужики по дому голые ходят! Бордель настоящий!
– Наташа, это всего лишь Дрюня Мурашов, мой приятель, – постаралась я ее успокоить. – Он случайно джинсы порвал, так Светлана Дмитриевна предложила ему их зашить. Ничего страшного!
Наташка, качая головой и непрерывно морщась, налила себе чаю.
Через пару минут из дому вышел Дрюня, на ходу подтягивая брюки, которые были ему великоваты. Он был немного смущен.
Светлана Дмитриевна молча приняла у него испорченные джинсы и прошла в дом.
Дрюня топтался возле стола, не зная, как себя вести. Сесть ему Наташка не предложила.
– Наташ, может быть, пойдем с тобой прогуляемся? – сказала я, чтобы хоть как-то снять напряжение. – Погода чудная, вечереет уже, попрохладнее стало…
– Какие прогулки! – отмахнулась Наташка. – У меня совершенно нет сил! К тому же комары…
Тут я почувствовала себя немного озадаченной – все-таки она спала полдня, так что силы должна была восстановить. Наташка, видимо, заметила мое недоумение, потому что вдруг сказала:
– И правда, пойдемте гулять. Не все же дома сидеть.
Я пожала плечами и встала из-за стола.
Тут я вспомнила, как меня всегда ругала Полина, и именно за то, что я, по ее словам, только и делаю, что ною и хнычу.
Почувствовав, что краснею, я постаралась отмахнуться от этих мыслей. Вот еще! Вовсе я не похожа на Наташку! Вот видела бы ее Полина, она сразу поняла бы, что я просто бесценный клад.
Мы пошли по тропинке втроем, разговор что-то не клеился. Я шла и думала о своем, вернее, об отношениях с Кириллом, бывшим мужем. После развода мы неоднократно пытались восстановить мир и даже пробовали вновь жить вместе, но почему-то каждый раз это заканчивалось одинаково – Кирилл с громким стуком двери уходил… А звук хлопающей двери еще долго стоял в моих ушах, пугая своей окончательностью…
Я настолько погрузилась в свои мысли, что перестала замечать, что творится вокруг. Очнулась я, услышав пронзительный женский визг, скрежет тормозов и крик Дрюни Мурашова.
Инстинктивно я дернулась в сторону, когда мимо меня на огромной скорости пролетела машина. Ни цвет, ни марку я, конечно же, не заметила. Уловила только, что машина была темная. Впрочем, уже и так было довольно темно.
Я увидела лежащую на земле Наташку без признаков жизни и стоящего рядом с ней на коленях Дрюню. Холодея, рванулась в их сторону. Дрюня поднял на меня растерянные глаза.
Я схватила Наташкину руку и ясно почувствовала пульс.
– Слава богу, жива! – констатировала я. – Что же делать-то теперь? Скорую нужно вызывать, а где здесь телефон?
В этот момент Наташка застонала.
– Наташенька, ты меня слышишь? – склонилась я над ней.
– Да… – слабо ответила та и открыла глаза. – Что это было?
Я повернулась к Мурашову.
– Да вот, – начал Дрюня оправдываться, словно был в чем-то виноват. – Идем мы, а тут из-за поворота как вылетит этот… На «Жигулях»… И прямо на нас. Я еле успел Наташку оттолкнуть, он ее только слегка задел.
– Ничего себе, слегка задел! – проныла Наташка. – Он же чуть не убил меня!
– Мог, конечно, – согласился Дрюня. – Но все же обошлось вроде? Наташа, ты идти можешь?
– Нет, – сразу же ответила Наташка. – Не могу.
– Тогда давайте вызовем скорую! – снова предложила я. – Пусть отвезут тебя в больницу.
– Не надо! – поспешно отказалась Наташка и даже попыталась встать, но тут же снова опустилась на землю. – Что, мужчин, что ли, нет? Андрей вполне смог бы меня отнести…
Я посмотрела на хлипкого Мурашова. На лице его отразилась целая гамма чувств, открывшая мне, что перспективу нести Наташку он воспринимает совсем не в радужных тонах…
Тяжело вздохнув, Мурашов подошел к Наташке и неуклюже попытался взять ее на руки, но покачнулся и чуть не упал сам.
– Осторожнее! – испуганно воскликнула я. – Давай помогу!
Вдвоем мы кое-как взвалили Наташку на Дрюню, и Мурашов, кряхтя, потащил ее к дому. Я шла сзади, все время забегая вперед и спрашивая, удобно ли Наташке.
Я видела по Дрюниному красному от натуги лицу, что ему очень хочется просто шваркнуть Наташку на землю, но, видимо, мысль об оставленных у нее дома штанах не давала ему этого сделать.
Наконец, мы все-таки пришли.
Светлана Дмитриевна, увидев такую картину, всплеснула руками и кинулась нам навстречу.
– Что случилось, боже мой? – спросила она на бегу.
– Машина чуть не сбила, – ответила я, потому что Дрюня ничего говорить не мог. – Но все в порядке, не волнуйтесь. Наташе нужно просто полежать.
– Ох, нужно отнести ее в комнату. Андрей, вы уже устали, сейчас я мужа позову. Виктор! Виктор! – закричала Светлана Дмитриевна в комнату.
Из дома вышел высокий, широкоплечий мужчина лет пятидесяти. Волосы его были коротко подстрижены, умные карие глаза смотрели внимательно и слегка тревожно.
– Что такое? – спросил он у жены.
– Наташу нужно наверх отнести, – ответила та.
Виктор подошел к окосевшему от непривычной нагрузки Дрюне и легко, как перышко, подхватил Наташку. По лестнице он ее нес абсолютно не напрягаясь.
Дрюня, не веря в счастье, что избавился от непосильной ноши, стоял как невменяемый и даже не шевелился.
– Какой сильный у вас муж! – восхищенно повернулась я к Светлане Дмитриевне.
– Он бывший боксер, – ответила та. – Кстати, а что с той машиной?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Она скрылась.
– Какой кошмар! – вздохнула Светлана Дмитриевна. – Сейчас я к соседке схожу, она у нас врач. Пусть осмотрит Наташу.
– Может быть, нужно милицию вызвать? – заволновалась я.
– Нет, – почему-то испуганно проговорила Светлана Дмитриевна и схватила меня за руку. – Не надо милиции! Прошу тебя, Оля, не надо!
– Ну хорошо… – немного растерянно ответила я. – Я и не настаиваю. Просто…
– Не надо, – настойчивее повторила Светлана Дмитриевна. – Я пойду за соседкой.
Она ушла, а мы с Дрюней остались во дворе. Дрюня увидел на стуле свои штаны и тут же схватил их. Не стесняясь меня, он стащил те, что дала ему во временное пользование Светлана Дмитриевна, и принялся натягивать свои, прыгая на одной ноге.
– Ты куда? – удивленно спросила я его.
– Домой, – отозвался Дрюня.
– В Тарасов? – изумилась я.
– В какой Тарасов! – махнул рукой Дрюня. – Хотя… Если так пойдет дальше, и точно в Тарасов сдерну, тут сумасшедший дом какой-то! В общем, пока, я навещу тебя как-нибудь… Буквально завтра…
Последние слова Дрюни донеслись до меня уже из-за калитки.
Я пожала плечами и пошла в дом. Виктор спускался по лестнице.
– Поднимитесь, пожалуйста, к Наташе, – сказал он мне. – Она просила. Вас, кажется, Ольга зовут?
– Ольга, – подтвердила я.
– А я Виктор Михайлович, – голос у него был сильный, но негромкий.
– Очень приятно, – улыбнулась и я поспешила наверх.
Наташка лежала на своей постели, укрытая одеялом почти до самого подбородка.
– Оля, а где Андрей? – спросила она.
– Он… Пошел по делам, – ответила я. – Ты как?
– Ах, у меня ломит все тело! – пожаловалась Наташка. – Я вся горю!
– Потерпи, сейчас придет врач.
– Оля… – Наташка приподнялась на подушках. – Это он!
– Кто – он? – не поняла я.
– Отчим мой, вот кто! Это он хотел меня убить!
– Да ты что! – не поверила я своим ушам. – Что ты говоришь? Этого просто не может быть!
– Почему не может? – в упор спросила Наташка.
– Ну, во-первых, он был дома, когда мы вернулись…
– Ну и что? Он же был на машине! Вполне мог успеть. Тем более, сколько времени Андрей меня тащил!
– Ну не знаю, – не желала я верить. – По-моему, все это твои домыслы. Мне, кстати, твой отчим очень понравился.
– Ты его совсем не знаешь! Он меня ненавидит! – Наташка смотрела на меня обиженно, как на предательницу. Мне стало не по себе от такого взгляда.
– Что же делать, что делать? – стонала Наташка. – Он же меня прикончит!
Я устала слышать этот бред.
Тут послышались шаги на лестнице и женские голоса.
– Мама вернулась, – сказала я Наташке. – Знаешь что? Нужно срочно вызывать Полину! – решительно заявила я. – Она сообразит, что нужно делать. Откуда можно позвонить?
ГЛАВА ВТОРАЯ (ПОЛИНА)
Нет, так жить нельзя – лучше застрелиться! – думала я, ожесточенно продираясь к выходу из автобуса.
Мои длинные распущенные волосы взмокли, футболка съехала набок, сумка, набитая продуктами, постоянно застревала между плотно прижатыми друг к другу людскими потными телами.
Собственно, можно было не спешить – автобус все равно возвращался обратно в город, так что в Зоналке выходили все, но вот незадача – та толпа, которая должна была ехать в тарасов, ломанулась к автобусу и, не дожидаясь, пока мы выйдем из него, стала уверенно набиваться, стараясь занять сидячие места.
Меня пинали и толкали со всех сторон, грозя либо растерзать на части, либо просто смять.
Особенно старалась одна противная тетка, которая мне сразу не понравилась.
Тетка была толстая, потная, с красным лицом, в цветастом платке, сбившемся на затылок и обнажавшем лысеющую макушку.
– Дайте же пройти! – визжала тетка, продираясь к переднему сиденью и норовя ткнуть меня в бок. За собой она волокла сумки, доверху набитые чем-то очень твердым. Это я ощутила, когда тетка несколько раз шарахнула меня этими сумками по ногам.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Близнецы -. Не ходите девки в лес'
1 2 3