Но, пожалуй, никто в Горноуральске не потерял за последнее время столько денег, как господин Анциферов. Новоявленный любимец фортуны Владлен Владленович просто становился для него злым гением. Выигранный и отданный ему без особых сожалений 30-процентный пакет акций ЗМОЦМ в одночасье стал почти золотым. Анциферов рвал и метал. В смысле, рвал остатки волос на своей голове и метал проклятия в адрес Владлена Владленовича. Неприятности для него не ограничивались только потерей акций ЗМОЦМ и упущенной выгодой в случае их продажи. Анциферов позволил себе чуть расслабиться, не отреагировал должным образом на неудачно складывающуюся ситуацию и тут же оказался в роли зверя, затравливаемого сворой собак. "Южные" и "синие" мелкими наскоками дергали у него клочки шерсти, а он не мог собраться с силами, чтобы дать им достойный отпор. Он терялся в догадках, отчего на небесах так взъелись на него, но каждый день приносил все новые неприятности. То ОБЭПовцы с налоговиками брали в серьезный оборот одну из его дочерних фирм, изымая документы и тут же давая полный расклад, как она уходила от налогов, словно знали это заранее. То доставала городская уголовка. Трое его бойцов, участников стрелки в заводском спорткомплексе, едва выписались из больницы, как моментом перекочевали в ИВС. Неожиданно всплыло заявление одного из владельцев киоска, к которому эта троица применила образцово-показательные меры физического воздействия за попытку зажать бабки и вовремя не оплатить "крышу". Теперь, когда этот киоск подгреб под себя Насос, обиженный его владелец накатал "телегу" в ментовку на спортсменов.
Анциферов не знал куда бежать, за что хвататься. Авторитет его катастрофически падал, но ни одной реальной возможности быстро исправить положение он не видел. В жестоком бандитском мире действует закон уличной драки, если противник одолевает нужно бить в его уязвимое место. Но противников было слишком много, а он, уверовав в силу своей организации, ранее не постарался выяснить их болевые точки. Сейчас было уже не до того, чтобы изучать других, поскольку уязвимые места стали проявляться в его собственной организации. До Анциферова дошла информация, что Кувалда-Шульц в больнице презрительно отзывался о поведении своего патрона в спорткомплексе и говорил, что пока их били, тот трусливо сбежал. Доброжелатели передавали, что бригадир даже грозил отколоться от него после поправки и начать работать на себя, а многие спортсмены поддерживали эту сепаратистскую идею.
Пока Анциферов еще только думал, как ему разобраться с Кувалдой-Шульцем, Морев уже начал действовать в этом направлении.
Г Л А В А XXXI
- Знаешь, Саша, а идейку ты подбросил ничего, стоящую, - сказал Пустовалов, водружая магнитофон на приставной столик.
- Это какую? - усмехнулся Морев. - У меня такое впечатление, я только тем и занимаюсь, что подбрасываю всем идейки.
- На счет установки прослушки в клинике. Объем полученной полезной информации превзошел самые оптимистичные ожидания. Анциферовские качки оказались болтливы, словно базарные бабы. Теперь про каждого известно: с какими женщинами он спит, какую жратву любит и с кого дань собирает. Троих уже закрыли за вымогательство по 90-й на 10 суток, думаю, прокурор даст добро и на их арест. Но это наши проблемы. Говорят, долг платежом красен, поэтому я хочу тебе подбросить информацию, касающуюся твоих проблем. На пленках обнаружился один очень интересный разговор, который может оказаться для тебя интересен. Сейчас я тебе его включу, только сначала сделаю небольшое пояснение. Среди спортсменов в клинике лежит некий товарищ по кличке Кувалда-Шульц. У него сломано несколько ребер, но обеспокоен он совсем не этим. Как я понял, в драке его здорово пнули в промежность, он подозревает, что стал импотентом и очень переживает. Считает, что это его бог наказал за Грина. Мне стало интересно, чем ему не угодил знаменитый русский писатель и я выяснил, что речь шла о совсем другом Грине. Такая кличка была у одного наркомана по фамилии Гринько, который приказал долго жить после получения тяжких телесных повреждений, нанесенных, согласно версии следствия, твоим сыном. Честно говоря, я не понял, почему Кувалда испытывает чувство вины по отношению к этому самому Грину и решил прокрутить этот фрагмент пленки тебе. Послушай. Голос, который звучит, принадлежит Кувалде-Шульцу.
Пустовалов нажал на кнопку воспроизведения записи и из динамиков магнитофона донеслась жалостливая исповедь самого стойкого из анциферовских бойцов с обилием интимных подробностей. Не смотря на помехи, голос Кувалды-Шульца пробивался отчетливо, а вот сочувствующие реплики его слушателя были едва различимы. Действительно пару раз прозвучала кличка Гринько, но зачем его поминали всуе для Морева осталось загадкой. Он прослушал этот фрагмент трижды, но все равно мало что понял. Тем не менее, услышанный на магнитофоне треп наводил на размышления, и у Александра в голове уже начал зарождаться план действий.
Кувалда-Шульц был немало удивлен, когда навестить его в клинику приехала Рая. Толстый слой косметики на лице пока еще был в силах скрыть урон, нанесенный ее внешности регулярным употреблением наркотиков, а деньги Морева помогли принарядиться, поэтому выглядела она сегодня вполне аппетитно. Кувалда-Шульц согласился на предложение провести выходные у нее и, напутствуемый товарищами, отправился вместе с ней. Наверное, он лелеял надежду, что умелая, испытанная в деле женщина поможет ему преодолеть комплекс мужской неполноценности. Но в первую же ночь убедился, что тешил себя надеждой напрасно. Может быть причиной тому был бром, который Рая подсыпала ему в кофе, но, скорей всего, повлиял элементарный подсознательный страх импотенции, развившийся у него на почве ушиба мужского достоинства. Рая проявила тактичность и участие. Нужно отдать ей должное, она тонко провела свою партию и сумела, не обидев самолюбие бригадира, убедить его показаться специалисту. Причем, сказала, что знает одного светилу по этой части, который вернул к жизни детородные органы многим известным людям, и даже позвонила ему.
Светила приехал на следующий день. С умным видом он, оперируя такими терминами, как соматические и вегетативные функции, идеаторные образы, аффективная логика, абстрактно-логические конструкции, дизонтогенез, он объяснил пациенту, что половой акселератор и тормоз находятся у человека под коркой головного мозга и пообещал решить его проблему всего за один сеанс. Получив задаток и согласие пациента на вторжение в его подсознание, светила тут же принялся за дело. Принес в комнату саквояж, наподобие тех, с которыми изображают уездных дореволюционных докторов, и достал шприц, пояснив пациенту, что необходимо поставить ему укол димедрола для снятия блокады рефлекторного психологического противодействия лечению.
Кувалда-Шульц никогда раньше не лечился от душевных болезней, поэтому покорно внимал галиматье, которую нес сидящий перед ним шарлатан в обличии медицинского светилы, и выполнял все его указания. Морев тоже никогда раньше, за исключением минутных контактов во время прохождения ежегодной диспансеризации а период работы в милиции, не имел дела с психоневрологами, поэтому, изображая из себя лекаря человеческих душ, опирался на терминологию, почерпнутую из "Справочника педиатра" и собственную фантазию. Чтобы придать себе ученый вид, он специально приобрел очки без диоптрий и старался употреблять в речи побольше мудреных слов. Это оказалось действенным. Кувадла-Шульц ни на йоту не усомнился, что имеет дело с настоящим медиком, а не каким-нибудь народным знахарем. Вот только уколы ставить Александр не умел. Поэтому властно приказал Рае ассистировать ему, но сначала на два раза помыть руки и еще надеть на них резиновые перчатки. Рая кололась регулярно, поэтому всадить несколько кубиков бригадиру для нее было столь же просто, как тому свернуть кому-нибудь челюсть. Что она быстро и успешно проделала.
Кувалда-Шульц вскоре почувствовал, как по телу разлилась приятная нега. Все его страхи и заботы отлетели куда-то прочь и он ощутил удивительное очищение души, словно вернулся в прекрасную пору детства с пионерским галстуком на шее и желанием правдиво отвечать на поставленные вопросы. Он со стыдом вспомнил, как мучил соседскую кошку, как избил незнакомого мальчишку, решившегося вступиться за бедное животное, и пожелал исповедоваться в этом проступке доктору. Но тот слушал вполуха, занятый установкой видеокамеры. Наконец, врач закончил все приготовления и приступил к лечению пациента. Для начала он отпустил ему грех с кошкой и ее защитником, и Кувалда-Шульц почувствовал большое облегчение, словно действительно снял с души тяжесть. Врач принялся своими вопросами направлять его мысли на более поздний период и в памяти бригадира стали всплывать все новые и новые грехи. Он покаянно припомнил, как в восьмом классе снимал часы с пьяных, в девятом - вместе с шоблой оболтусов изнасиловал в подвале девчонку, а в десятом - оглушил и ограбил в подъезде мужика. Вспомнил как бил в армии смертным боем зеленых салаг, как, попав по крыло Анциферова, силой и угрозами насаждал систему взимания дани с коммерсантов. Как, поднявшись до бригадиров, начал насаждать уже другую систему, связанную с организацией распространения дури на дискотеках. Как выяснилось, Кувалда-Шульц фактически руководил всеми драгдилерами, промышлявшими на дискотеках города, снабжал их наркотой и собирал выручку. Морев чувствовал себя настоящим исповедником, только не произносящим "Аминь!", отпуская грехи кающемуся злодею.
- Я чувствую, что твою душу точит какой-то нехороший поступок, связанный с человеком по кличке Грин. Расскажи об этом, - произнес Морев.
Кувалда-Шульц послушно кивнул и начал рассказывать:
- Я не хотел убивать Грина. Это получилось само собой. Грин достал меня своим пофигизмом. Деньги не отдавал, дури тратил на себя и свою телку больше, чем продавал. Сколько можно было терпеть? А когда я узнал, что он своими руками колеса на несколько штук баксов в унитаз спустил, тут уж я не выдержал и врезал ему. Кто же мог знать, что он от этого загнется?
- Когда это было?- спросил Морев.
- А в тот день, когда Грина и Боба какой-то пацан в "Галактике" отмутозил и заставил все колеса в канализацию выкинуть. Вечером Грин мне позвонил, сообщил, что деньги отдать не сможет и внаглую попросил еще товара. Я от такой борзости вскипел и погнал к нему поучить уму-разуму. Кто ж знал, что он с одного удара копыта отбросит? Но я верно смекнул: если что, обвинят пацана, который Грина в "Галактике" отмутозил. Так оно и вышло.
- Вечером, когда вы приезжали к Грину, вас кто-нибудь видел?
- Нет, никто. Хотя.......Черт! Точняк, я же с соседом снизу еще полаялся. Когда я приехал, у Грина железная дверь на подъезде была закрыта. Я в окно квартиры на первом этаже стал стучать. Оттуда мужик сказал, что сейчас выйдет и напинает мне, чтобы я людей не беспокоил. Только он, когда дверь в подъезд открыл, я ему кулак к носу поднес, мужик сразу потух и обратно к себе в квартиру слинял.
- Ты никому не рассказывал, что убил Грина?
- Нет. Мне было стыдно. Я же не отморозок какой-нибудь. Я в бога верю. Даже в церковь потом сходил, свечку за упокой души Грина поставил, телке его бабками помогал. Но видать бог меня все-таки наказал - наслал нестоячку. Мог бы и покруче наказать, но, наверное, учел, что я Грина не по злобе кончил. Просто переборщил. Не рассчитал силы. Хотел его проучить, а оно вон как получилось.
Морев нажал на кнопку выключения видеокамеры и произнес:
- Теперь послушай меня и запомни. Мужская сила к тебе вернется, если искупишь ты свою вину законным образом. Честно расскажешь на суде как ты Грина прибил, и там, на небесах тебе зачтется. Сейчас я тебе таблеточку успокоительную дам, поспишь, отдохнешь, а как в милицию вызовут, иди и там покайся.
Александр достал из саквояжа таблетку элениума, бросил в стакан с минералкой и влил жидкость в рот бригадиру. Тот покорно проглотил воду и, словно загипнотизированный Моревым, откинулся на диване для отхода ко сну.
Александр повернулся к Рае и невольно поймал ее злой взгляд, устремленный на Кувалду-Шульца. Во время исповеди бригадира она молча сидела на стуле в уголочке и все слышала.
- Рая! - окликнул ее Морев. - Если хочешь, я сейчас заберу его и отвезу обратно в больницу или домой. Его адрес у меня есть.
- Нет, пусть остается, - помотала она головой.
- Как скажешь, - пожал плечами Александр. - Спасибо тебе. Ты все сделала хорошо и правильно. Теперь мы оба знаем, кто в действительности был виновником смерти Кости, и что мой сын не убивал его. Ты пока Кувалде ничего не говори. Когда он проспится, или вообще не будет ничего помнить о своих откровения, или, по крайней мере, у него в голове все так перепутается, что он будет считать их сном. Скажи, что доктор лечил его гипнозом и уехал, наказав делать ежедневный массаж пениса. Деньги я оставил тебе на столе. Там тысяча долларов. Кроме того, мое предложение оплатить твое лечение от наркотиков остается в силе. Надумаешь, позвони, мой телефон у тебя есть.
Когда Морев ушел, Рая, закрыв за ним дверь, вернулась обратно в комнату и встала возле дивана со спящим Кувалдой-Шульцем. Наверное, неспроста древние греки считали месть женским делом. Грозные богини мести Эринии, изображаемые с бичами и змеями в руках, карали виновных с неотвратимостью рока. Совершив злодеяние, можно скрыться от людей, но от возмездия Эриний нельзя. Стоя над спящим, Рая, словно богиня мести, решала какого наказания достоин этот человек. Придумав, она криво усмехнулась и направилась на кухню, где в пустой банке из-под кофе хранила наркоту. На деньги Морева, полученные ранее она создала себе небольшой запас дури и теперь решила использовать часть ее для восстановления справедливости. Возможно, действительно некое божественное возмездие руководило ее рукой, когда она делала Кувалде-Шульцу инъекцию ацетилированного опия, известного как "русский героин", считающегося "грязным" наркотиком и нигде за рубежом не употребляемого. Еще одной особенностью этого наркотика было то, что он вызывает жесткую зависимость после первых приемов. И хотя "вмазывала" она бригадира из чувства мести за Грина, который сам был отвратительным человеком, посадившим ее на иглу, но была в этом какя-то высшая справедливость, возмездие за сотни мальчишек и девчонок, безжалостно принесенных в жертву Кувадлой-Шульцем на алтарь Молоха наживы.
Как и предполагал Морев, Кувалда-Шульц плохо запомнил визит врача. Ни желания, ни сил анализировать происшедшее у него не было, так как все мысли поглотила жажда наркотического кайфа. Кстати, мужская сила к нему вернулась. Они с Раей несколько дней не покидали квартиру. Ширялись одним грязным шприцем, некоторое время неподвижно лежали, ловя приход, а потом агрессивно бросались друг на друга и яростно трахались с угрозой для старого скрипучего дивана. Это повторялось снова и снова, пока приехавшие опера из уголовки не выволокли их из квартиры и не увезли в ГОВД.
Для Анциферова известие о задержании Кувалды-Шульца стало одновременно и плохим, и хорошим известием. Плохим, потому что это был еще один удар по его организации, а хорошим, поскольку Кувалда, являлся главным разжигателем идеи сепаратизма в данной организации.
Прежний опыт комсомольского функционера и настоящий - криминального авторитета убедил Анциферова в том, что лучший способ снять проблему - это устранить человека, ее создающего. Проколовшиеся киллера, нанятые им для ликвидации Владлена Владленовича, наглядно доказали это правило методом "от противного". Новый директор ЗМОЦМ остался жив и успешно раскрутил свою интригу в отношении него. Поэтому Анциферов почувствовал даже признательность к ментам, задержавшим Кувалду-Шульца. Спортсмены, надумавшие отколоться от своего босса, оставшись без идейного руководителя, мигом вновь стали преданными псами. Восстановив порядок в своих рядах, Анциферов начал разрабатывать план контрнаступления. По правилам военного искусства сначала необходимо было провести разведку и он решил взять языка в стане Владлена Владленовича. А сделать это поручил нескольким спортсменам из бригады Кувалды-Шульца. Тем не понадобилось по-пластунски ползти во вражеские окопы. Они сделали проще, совместив приятное с полезным. Будучи в приятельских отношениях по совместным тренировкам с Герой из чубакинской команды, пригласили его в кабак, якобы на чьей-то день рождения. Напились сами, накачали до потери пульса "секьюрити" и отвезли его к себе в офис. Разведчиков Анциферов отправил домой отсыпаться, для "потрошения" пленных у него были свои "особисты".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39