А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

– Именно этого мне и не хватает, искушать я абсолютно не способна. Но позволю себе заметить, что настоящего соблазна люди даже не замечают, иначе это был бы уже не соблазн, а банальное домогательство.Губы Доминика вытянулись в удовлетворенной улыбке. Ай да затюканная машинистка, ай да бедная Калли Монтгомери! И как только ей так легко удается моментально поднимать ему настроение? Ведь еще недавно, в кабинете Стефании, ему хотелось утопиться в Потомаке.– Значит, я, по-вашему, пережил свою лучшую пору? – добродушно спросил он.Калли рассыпчато рассмеялась, и в тот же миг его сердце совершенно освободилось от оков. Их непринужденная беседа разительно отличалась от легко предсказуемой светской пикировки с завсегдатаями приемов и балов для сливок высшего общества, на которых он тоже был частым гостем. И с каждым новым мгновением ему все сильнее хотелось совратить эту милую и непосредственную секретаршу Стефании. Умерший в нем навсегда, как ему казалось, дух проказливого ловеласа воскрес в его сердце, и это стало для него еще одним приятным откровением в этот вечер.Будто бы прочитав его мысли, Калли выпалила:– Ручаюсь, что женщины будут млеть от одного только вашего взгляда, даже когда вам стукнет девяносто и придется ходить с палочкой.От изумления Доминик вытаращил в темноте глаза: никто еще не льстил ему столь оригинально и тонко! Но следует ли ему трактовать этот комплимент как признание Калли своей готовности пасть жертвой его роковых чар?– Я имела в виду, что далеко не всякому дано обольщать других, – пояснила свои слова Калли. – Вот я, например, этого дара напрочь лишена.– Вы сомневаетесь в своей способности флиртовать и кокетничать?– Отнюдь нет, я могу на это решиться, но только не уверена, что мое кокетство принесет желаемый результат. – Калли горестно вздохнула.– Что же мешает вам это проверить? – живо спросил Доминик. – Или же предпочитаете пребывать в блаженном неведении?– Честно говоря, для меня это чисто умозрительная проблема, – ответила Калли. – При моем нынешнем образе жизни у меня просто не остается времени для флирта. Посудите сами, с кем мне кокетничать, если я ежедневно работаю допоздна, а вернувшись домой, падаю на кровать и засыпаю!– Но унывать все равно нельзя! Шанс познакомиться с кем-нибудь может возникнуть и на улице, когда вы покупаете газету, и в кафетерии, куда вы приходите в обеденный перерыв перекусить. Надеюсь, что Стефания вам это позволяет?– Да, но только блюда нам доставляют прямо в офис!– Прекрасно! Тогда проверьте свои способности на посыльном!Калли прыснула со смеху.– Это на старикашке Петерсоне? Нет уж, увольте! Лучше уж я и дальше буду пребывать в неведении, чем пополню им список своих амурных побед.Сдержанная улыбка на лице Доминика трансформировалась в откровенный плотоядный оскал. Едва сдерживая хохот, он предложил:– В таком случае давайте обсудим эту проблему чисто гипотетически.– Думаете, нам удастся этим ограничиться? – сардонически спросила Калли.Ее реплика подействовала на Доминика как дуновение свежего ветерка, развеяв остатки его сомнений в том, что обольщать она умеет. Но скажи он ей об этом откровенно, она бы ему наверняка не поверила на слово и потребовала подтвердить это делом. Видимо, в рамках умозрительных ситуаций им и в самом деле не суждено было удержаться, без проверки сухой теории живой практикой тут явно было не обойтись. Вот когда и пригодится его колоссальный опыт. Доминик расправил плечи и сдержанно произнес:– Не будем торопить события! Для начала предлагаю рассмотреть один простой пример. Вы ловите такси и замечаете, что неподалеку то же самое пытается сделать какой-то привлекательный мужчина. Как вы поступите, чтобы он обратил на вас внимание?Калли задумалась, Доминик расслабился и, сложив на груди руки, приготовился выслушать ее ответ. Он оказался весьма оригинальным.– Ну, если он будет сосредоточен только на высматривании в потоке машин свободного такси, а в мою сторону даже не взглянет, я его просто проигнорирую. Зачем же знакомиться на улице с каким-то придурком?– Справедливо, – сказал Доминик. – А вдруг он обратит на вас внимание? Что вы сделаете в этом случае?Калли нервно хохотнула:– Честно говоря, строить глазки, вертеть задом и трясти кудряшками я не мастерица.– Что очень огорчительно для всей мужской половины человечества, должен я заметить, – сказал Доминик.Калли звонко рассмеялась:– Спасибо! Но я не настолько глупа, чтобы прибегать к пошлым ухищрениям. Мужчина, реагирующий на столь примитивные женские штучки, точно не стоит внимания.– Должен вам возразить! Любой мужчина реагирует на условные сигналы, которые ему в том или ином виде подает женщина. Уж так устроила нас природа! Однако вашу позицию я разделяю, поскольку считаю, что замечать сигналы и отвечать на них – это не одно и то же. Но как все-таки вы бы попытались привлечь к себе его внимание?– Пожалуй, я бы просто спросила, согласен ли он взять одно такси на двоих, – пожав плечами, ответила Калли. – Вот только вряд ли можно считать это флиртом.– На первый взгляд действительно нет. Однако не следует и недооценивать значения благожелательной улыбки и дружелюбного тона. – Доминик снова загадочно улыбнулся. – Полагаю, что о влиянии такого фактора, как искусно подобранная одежда, не стоит даже упоминать. Вы меня понимаете?– Вы намекаете на то, что все мужчины падки на полуобнаженные сиськи и мясистые ляжки? – без обиняков спросила Калли. – В таком случае не легче ли просто постоянно носить мини-юбку и регулярно чистить зубы до сверкающей белизны?– Весьма рациональный подход! – с удовлетворением заметил Доминик.Калли хихикнула и добавила:– Но мне показалось, что мы говорим о более высоких материях, обсуждаем этот вопрос на ином, так сказать, интеллектуальном, уровне. Вы не производите впечатления мужчины, млеющего от вида любой красотки в облегающем платье.В действительности дела у Доминика в этом смысле были совсем запущены: в последнее время его перестали привлекать любые женские фигурки. И вовсе не потому, что он хранил верность своей невесте. Ему уже не доставляла радости даже такая бесхитростная мужская забава, как любование проходящими мимо девушками. И сейчас, вновь отметив этот опасный симптом серьезного расстройства здоровья, он помрачнел и хрипло спросил:– А какое же я произвел на вас впечатление?Она погрузилась в молчание, а у него участился пульс. И чем дольше она раздумывала над ответом, тем сильнее билось его сердце, наполненное тревожным ожиданием. Будто бы мнение женщины, с которой он был знаком всего-то час, могло что-то для него значить! А почему бы, черт подери, и нет? Не пора ли умерить свое самомнение и начать принимать во внимание суждения и оценки других людей? Тогда, возможно, он скорее избавится от внутреннего разлада. Говорила ведь ему Изабелла, что жизнь стала бы казаться ему куда более насыщенной, полной и цельной, если бы он всерьез озаботился нуждами и чаяниями своих ближних, а не ограничивался одними лишь физическими и материальными отношениями с ними.Прислушайся он вовремя к ее доброму совету, он бы не страдал от одиночества и тоски.Но ему не хотелось считать себя конченым человеком. Он остался успешным бизнесменом, обладал умением в нужный момент сосредоточиться на главном, ощущал в себе прочный запас энергии. Ни в богатстве, ни в могуществе у него тоже не было недостатка. Что же касается крушения романа с Изабеллой, так не разумнее ли взглянуть на него как на полезный урок и впредь не сумасбродничать, изображая из себя жертву проказника Амура? Игра в любовь явно не для него!Трудно сказать, куда бы завели его такие философские выверты, не промолви Калли тихим голосом:– Вы произвели на меня впечатление мужчины из разряда главенствующих самцов. А ваш рационалистический склад ума не позволяет вам транжирить свое драгоценное время на бессмысленные развлечения и беседы. Ну, разве я не права?Доминик тактично промолчал, однако отметил про себя, что она схватила суть его натуры – расчетливость и честолюбие. Сочтя его красноречивое молчание за знак согласия, Калли добавила:– И еще мне кажется, что вы знаток и любитель всего прекрасного, в том числе и дам.– По-вашему, форму я ставлю над содержанием?– Тех ваших очаровательных спутниц, которых я видела на снимках в журналах, вульгарными красотками типа плейбоевских «зайчиков» или Бэмби из мультяшек, разумеется, не назовешь. Хотя их ослепительные улыбки и полуобнаженные роскошные бюсты вполне могли бы служить рекламой для частных стоматологических и хирургических клиник. Но и до уровня голливудских звезд вроде знаменитой «русалки» Эстер Уильямс им тоже далеко.Суждения о нем бульварной прессы никогда не беспокоили Доминика, во всяком случае, во всем, что касалось его приватной жизни. Естественно, многие из его временных подружек относились к мнению репортеров иначе. В обществе Изабеллы он в публичных местах никогда не появлялся, стараясь сохранить свой роман с ней в тайне, что ему легко и удавалось, поскольку их рандеву случались не чаще чем дважды в месяц.– Вы снова попали в яблочко! – польстил он Калли.– Не обижайтесь, но, по-моему, уж коли есть возможность выбрать, то надо взять лучшее, не так ли? – сказала она.– В таком случае скажите, к какой категории дам относите вы себя. Уверен, что не к легкомысленным куколкам!– И не к дурнушкам, разумеется! – воскликнула она. – Пожалуй, меня можно причислить к скромным девушкам приятной внешности, которые скрывают свои лица за большими очками. Таких тихоней парни не замечают, даже если случайно сталкиваются с ними нос к носу. – Калли тяжело вздохнула.– Вы преувеличиваете, – сказал на это Доминик.– Не знаю, насколько глубоко сидит во мне комплекс неприметной девчонки, но могу сказать наверняка, что начинать строить мужчинам глазки стоит лишь в том случае, если тебе хватило духу избавиться от своей внутренней зажатости и нерешительности.– Вы полагаете, что вам недостает решительности?Калли только грустно вздохнула в ответ.– Следовательно, вы сомневаетесь, что сумеете пленить своей чарующей улыбкой незнакомца и убедить его взять с вами одно такси на двоих? – не унимался Доминик.– Вовсе не обязательно! Вполне возможно, что он окажется настолько галантным, что уступит мне эту машину, а сам останется на тротуаре ловить другую. Либо же и того хуже: заберется в одно такси со мной, вяло улыбнется и уставится в окно. – Калли снова с грустью вздохнула.Такой ответ окончательно убедил Доминика, что в данный момент любовника у нее нет. Он вздохнул с облегчением и с жаром воскликнул:– Вот и сделайте все от вас зависящее, чтобы он не устоял перед вашими чарами! Ведь на протяжении всей поездки ему от вас будет некуда деться! Грех упускать такой шанс!Калли недоверчиво фыркнула.– Напрасно вы себя недооцениваете! – заметил Доминик.– Недооцениваю? А разве вы обратили на меня внимание, когда вошли в кабинет Стефании? Готова побиться об заклад, что вы бы с недоумением пожали плечами, если бы пять минут спустя вас попросили меня описать.– Пожалуйста, не принимайте мои поступки во внимание, я совершенно не вписываюсь в этот сюжет, я человек замкнутый, – возразил ей Доминик. – Любой другой мужчина, окажись он на моем месте, повел бы себя иначе.Его слова повергли Калли в замешательство, но ненадолго. Она снова поразила его своей репликой и даже вынудила пожалеть, что он так неловко попытался оправдаться.– А почему вы так считаете? – с вызовом воскликнула она. – Уж не потому ли, что мы с вами принадлежим к разным слоям общества?– Недостатков у меня, конечно, масса, но я не сноб, – усмехнувшись, ответил ей Доминик. – Я могу приударить за любой симпатичной девушкой независимо от ее общественного статуса.– В таком случае вы не удостоили меня даже взглядом потому…– Вы снова не хотите меня правильно понять, Калли! – перебил ее Доминик. – Я просто не собирался обращать на вас внимание!– Выходит, я права? – воскликнула она.Доминик издал тоскливый стон.– Дело в том, что в течение довольно-таки продолжительного времени я вообще не замечаю женщин. Мне просто стало не до них, вот и все! Я сам лишил себя этого удовольствия.– Должна заметить, что в этом вы не одиноки, – сказала Калли, помолчав. – Лично меня как бы не замечают даже те мужчины, которые ежедневно не только провожают маслеными взглядами симпатичных девушек, но и при случае норовят познакомиться с ними поближе.– Осмелюсь возразить вам на это, Калли, что я в конце концов обратил на вас внимание, – прокашлявшись, сказал Доминик.В зависшей после этого оправдания в кабине тишине вновь явственно почувствовалось странное напряжение.– Вас вынудили к этому обстоятельства, – наконец промолвила Калли подчеркнуто безразличным тоном. – В такой тесноте вам было бы трудно меня проигнорировать. – Она рассмеялась и добавила: – Может быть, это и есть мой счастливый лотерейный билетик! Ведь в этом кромешном мраке поневоле придется пренебречь моей внешностью и удовлетвориться внутренним содержанием.– Но я не нахожу никаких изъянов в вашей внешности, – вполне серьезно сказал он и, попытавшись нарисовать ее мысленный портрет, понял, к своему стыду, что она права.Ему вспомнилось только ее сосредоточенное лицо, обрамленное каштановыми локонами, и ровным счетом ничего больше, вместо фигуры в памяти зиял черный квадрат. От мозговых потуг у него вспотели затылок и лоб. Окажись на его месте любой другой мужчина, он бы не преминул отметить ее располагающую улыбку, проницательный ум и забавную манеру поддерживать непринужденный разговор. Струйки пота потекли уже по спине Доминика. Он прокашлялся и сказал:– Итак, допустим, что вы заманили этого незнакомца в свое такси. Но он застенчиво улыбнулся и уставился в окно… Как же в такой ситуации поведете себя вы? – В ожидании ответа Доминик напрягся.– Естественно, я тоже не пророню ни слова! К чему заводить с ним беседу о погоде, спорте, последнем скандале в Белом доме или же пытаться комментировать редакционную статью в свежем номере газеты «Пост»? Чтобы в ответ услышать в лучшем случае несколько вежливых слов? Это вряд ли можно расценить как удачный флирт!– Многое будет зависеть от характера ваших замечаний! – резонно возразил он.Калли прыснула со смеху, и беспричинное ликование охватило Доминика в следующую секунду, словно бы он выиграл миллион в лотерею или провернул крупную удачную аферу. Пожалуй, впервые в своей жизни он получал огромное удовлетворение от одного только нелепого спора с малознакомой ему женщиной. Из этого следовало, что содержание их беззлобной пикировки либо сама его собеседница кое-что для него все-таки значили. Выходит, не случайно он внутренне собрался уже при первых звуках ее голоса!– Значит, вы предпочтете помалкивать, опасаясь в очередной раз испытать разочарование, не так ли? – спросил он. – Неужели вам не хватит духу попытать удачу?– Ради чего? Все равно, в лучшем случае меня пошлют куда подальше, и я буду до конца поездки сгорать от стыда.– Как можно судить о том, чего вы даже не пробовали?– Вы заблуждаетесь! Я по самое горло сыта унижениями. Нет уж, увольте меня от роли соблазнительницы! Мне суждено пойти другим, надежным и проверенным, путем, хотя от него и попахивает нафталином.– Вы снова меня заинтриговали! – умиленно отметил Доминик. – Не могли бы вы просветить меня относительно этого старого способа устроить свое личное счастье?– Нет ничего проще! Нужно только позволить кому-то из своих близких друзей сосватать тебя одному из своих холостых родственников. После чего долго подбирать наряд для первого свидания, мучительно обдумывая при этом свое поведение, затем отправиться на скромный традиционный ужин с этим заплесневелым бобылем и весь вечер его слушать, утешаясь мыслью, что тебе не придется выковыривать застрявший в зубах шпинат, поскольку целоваться с этим дебилом на прощание ты не станешь.Доминик затрясся в гомерическом хохоте.– Какую апокалипсическую картину вы нарисовали, Калли! – отдышавшись, изрек он, все сильнее проникаясь к ней вожделением.– Иного, однако, одинокой бедной девушке не дано! Я, к примеру, утратила всякий интерес к посиделкам в баре еще в ранней юности, обучаясь на курсах машинописи и делопроизводства. Вскоре после окончания учебы я перестала посещать и вечеринки, организуемые для молодежи религиозными и благотворительными организациями. Неженатых соседей у меня практически нет, а единственному холостяку, живущему в моем квартале, вот-вот исполнится семьдесят пять. Он искренне сочувствует мне в связи с недостатком женихов в округе всякий раз, когда видит меня в лавке зеленщика. Я, конечно, киваю и улыбаюсь ему в ответ, но это ведь нельзя назвать кокетством.– И все-таки я настаиваю, что вы недооцениваете свои потенциальные возможности, – не сдавался Доминик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11