Здесь выложена электронная книга Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях автора по имени Левидов Михаил Юльевич. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Левидов Михаил Юльевич - Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях.
Размер архива с книгой Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях равняется 1.32 MB
OCR Busya
«Михаил Левидов «Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях», серия «Писатели о писателях»»: Книга; Москва; 1986
Аннотация
Всем знакомы с детства «Путешествия Гулливера». И гораздо меньше знаком нам их автор – Джонатан Свифт, человек, публицист, политик, один из величайших умов своего времени. В книге Мих. Левидова он предстает перед нами со всеми своими надеждами и разочарованиями, окруженный сложными интригами, борьбой честолюбий и противоречий. Глубоко воссоздана в книге эпоха с ее спорами и страстями. Книга М. Левидова впервые вышла в 1939 году, была переиздана в 1964 году, высоко оценена читателями и специалистами.
Издание иллюстрировано. Адресовано широкому кругу читателей.
Михаил Юльевич Левидов
Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях
Предисловие
Джонатан Свифт и его биограф
В самом деле, если мы разберем, что обычно понимается под счастьем как в отношении ума, так и в отношении чувств, то найдем, что все его свойства и признаки можно охватить следующим коротеньким определением: быть счастливым значит вечно находиться в состоянии человека, ловко околпаченного.
Свифт. «Сказка бочки», разд. IX
Читатель будет, пожалуй, удивлен, каким образом я мог решиться изобразить наше племя в столь неприкрытом виде <…> должен чистосердечно признаться, что <…> я воспитал в себе глубокую ненависть ко всякой лжи и притворству, и истина стала для меня столь любезной, что ради нее я решил пожертвовать всем.
Свифт. «Путешествия Гулливера», ч. IV, гл. VIII
Книга, которая предлагается вниманию читателей, вышла в свет в 1939 году. Четверть века спустя, в 1964 году, она была напечатана вторично, и вот, еще почти через четверть века, перед нами ее третье издание.
На фоне стремительно развивающихся естественных наук гуманитарные знания выглядят порой консервативными. Это впечатление, однако, обманчиво. Накапливаются новые данные, рождаются новые концепции, а главное, движущееся время побуждает нас ставить перед нашим прошлым все новые вопросы. Меняемся мы сами, меняются и наши представления об истории. Что же побуждает в таком случае переиздавать книгу полустолетней давности, многое в которой принадлежит эпохе ее создания, а кое-что не могло не устареть? Ответить на такой вопрос можно одним словом – эта книга талантлива.
«Михаил Юльевич Левидов родился в 1891 году и был коренным москвичом, но молодость провел в провинции, сначала в Баку, где он окончил гимназию в 1907 году, а потом в Харькове, где получил высшее образование на юридическом факультете (1911). Юриспруденция быстро перестала его увлекать. Он обратился к литературе, и год начала первой мировой войны был годом его литературного дебюта.
Направление его литературной работы в предреволюционные годы определилось сразу. Молодой Мих. Левидов не был заражен ни шовинизмом, ни декадентством. Не случайно стал он печататься в горьковской «Летописи», единственном легальном органе оппозиции мракобесию в годы первой мировой войны.
С первых дней Великой Октябрьской социалистической революции Мих. Левидов стал работать в советской печати. Во время гражданской войны и интервенции, в 1918–1920 годах, Левидов заведовал иностранным отделом РОСТА и отделом печати Народного комиссариата по иностранным делам. В качестве корреспондента советской печати он много раз выезжал за границу, был в Лондоне, Гааге, Берлине. Левидов выступал как политический фельетонист в газетах «Правда», «Труд», «Рабочая газета», «Ленинградская правда», печатал статьи по вопросам культуры, литературы и театра в журналах, преподавал литературу в первом институте журналистики.
Еще до революции Мих. Левидов написал несколько рассказов. В конце 20-х годов его опять потянуло на «художественное». Он пробует свои силы в драматургии, пишет сценарии, но журналистская «текучка» не дает ему сосредоточиться на работе над художественными произведениями, пока в середине 1930-х годов он не принимается за книгу о Свифте. Летом 1939 года книга была издана «Советским писателем»«, – так излагает биографию М. Ю. Левидова в предисловии к изданию 1964 года А. А. Аникст. Выделим в этих скупых сведениях одно немаловажное обстоятельство. В литературу Левидов пришел через публицистику. Таким же, по существу, был путь и героя его главной книги.
Не боясь преувеличений, можно, думается, сказать, что Свифт стал первым великим политическим писателем в истории европейской цивилизации. Речь идет не о том, что ему довелось попробовать свои силы, впрочем, без особого успеха, на ниве государственной деятельности – здесь у него было немало предшественников от царя Давида до Мильтона – и не о том, что его произведения обильно уснащены злободневными намеками – задолго до Свифта Данте населил ад своими противниками, а еще раньше Аристофан издевался над приверженцами военной партии во «Всадниках» и «Лисистрате». Важно другое. Самые глубинные сферы художественной и философской мысли Свифта были напрямую связаны с современной проблематикой. И в «Божественной комедии» и в пьесах Аристофана нетрудно выделить мощнейшие смысловые пласты, не имеющие отношения к политическим взглядам писателя. В «Путешествиях Гулливера» сделать это совершенно невозможно. Именно здесь, как верно почувствовал Левидов, узел, в который стягиваются многочисленные парадоксы Свифта, и именно отсюда этот узел надо распутывать.
Начнем с самого трудного.
На протяжении всей своей жизни Свифт многократно и настойчиво выступал против попыток отменить так называемый «Тест-акт», законоположение, по которому тот, кто претендовал на ту или иную государственную должность, должен был засвидетельствовать свою приверженность господствующей англиканской церкви. Если называть вещи своими именами, великий писатель выступал против принципов веротерпимости и свободы совести, за которые не одно столетие боролась литература. Разумеется, такую позицию необходимо объяснить.
Объяснений, впрочем, давалось немало. Говорилось, что Свифт должен был отстаивать интересы англиканской церкви, служителем которой он был, что борьба против «Тест-акта» была пропагандистским маневром партии вигов, заинтересованных в голосах богатых диссентеров – сторонников многочисленных протестантских сект, наконец, что Свифт опасался узколобого фанатизма диссентеров. Все это верно. И все же подлинные причины неожиданного, на взгляд современного человека, поведения писателя лежат глубже.
Как хорошо известно, Свифт полагал, что оптимальное государственное устройство обеспечивается равновесием между монархом, аристократией и народом, или, в британской политической терминологии XVIII века, королем, палатой лордов и палатой общин. Умаление роли любой из сторон треугольника чревато, по мнению Свифта, столкновением между двумя другими, которое, в свою очередь, приводит к тирании. Нас не интересуют сейчас ни глубина этой схемы, ни ее оригинальность. Важнее вглядеться в ее психологические и исторические предпосылки. Очевидно, что требование, чтобы различные политические силы служили друг для друга противовесом, основано на недоверии к каждой из этих сил, недоверии, порожденном вполне конкретным социальным опытом.
Мы нередко определяем Свифта как духовного сына героического семнадцатого века, вынужденного жить в прагматическом восемнадцатом. Небесполезно, однако, помнить, какой представлялась Свифту недавняя история Англии: «Мой краткий исторический очерк нашей страны за последнее столетие поверг короля в крайнее недоумение. Он объявил, что, по его мнению, эта история есть не что иное, как куча заговоров, смут, убийств, избиений, революций и высылок, являющихся худшим результатом жадности, партийности, лицемерия, вероломства, жестокости, бешенства, безумия, ненависти, зависти, сластолюбия, злобы и честолюбия!» – резюмировал Гулливер свою беседу с королем Бробдингнега, выражающим в романе взгляды писателя.
Коренной дублинец, Свифт хорошо знал, как незадолго до его рождения кромвелевские солдаты, выступавшие под знаменем религиозной свободы, залили кровью католическую Ирландию. Он помнил, как революция, казнившая короля, установила единоличную диктатуру лорда-протектора, которая в свою очередь сменилась террором времен реставрации Стюартов. Он видел ирландское восстание, сопровождавшееся истреблением выходцев из Англии, и подавление этого восстания, на долгие столетия опустошившее страну. На его глазах самые благородные лозунги оборачивались своей противоположностью, и Свифт не верил красивым словам и боялся их. У него было поистине безошибочное чутье на любые формы социальной демагогии: «У лилипутов существует обычай <…> если суд приговаривает кого-либо к жестокому наказанию, то император произносит в заседании государственного совета речь, изображающую его великое милосердие и доброту <…>. Речь немедленно оглашается по всей империи, и ничто так не устрашает народ, как эти панегирики императорскому милосердию; ибо установлено, что чем они пространнее и велеречивее, тем бесчеловечнее было наказание и невиннее жертва».
Особенно ненавистна Свифту была милитаристская демагогия. Ее разоблачению был посвящен один из центральных эпизодов его публицистической деятельности – кампания в печати в поддержку мира с Францией, переговоры о котором вело правительство тори. Заметим, что задача Свифта была далеко не простой. Британской армии во главе с герцогом Мальборо противостояла мрачная деспотия Людовика XIV, и в глазах многих соотечественников Свифта военные действия англичан, кстати, довольно успешные, выглядели битвой за свободу целого континента. Через полвека в романе «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» Л. Стерн заставит своего героя, добрейшего, чудаковатого и простодушного дядюшку Тоби сетовать, что заключение мира лишило Англию да и всю Европу плодов блистательных побед британского оружия. Свифт, однако, был менее всего похож на дядюшку Тоби. За высокопарной риторикой он угадывал циничный расчет:
«Если мы сейчас откажемся от Испании, то возникает вопрос, за что же мы сражались все это время? Ответ ясен. Мы сражались, чтобы принести общественные интересы в жертву частным лицам. Мы сражались ради богатства и великолепия одного семейства (речь идет о герцоге Мальборо и лорде-канцлере Годолфине, связанных родственными отношениями. – А.З. ), ради доходов ростовщиков и биржевых спекулянтов, ради того, чтобы в угоду гибельным замыслам небольшой группки людей разрушить наше земледелие. Нация начинает думать, что эти благодеяния не стоят того, чтобы продолжать за них сражаться, и она требует мира».
Устойчивое отвращение Свифта к изощренной жестокости, бессмысленному кровопролитию, лжи и фальши – неизбежным спутникам войн, умножалось на конкретную оценку положения дел в стране. Война обогащала и усиливала рвущихся к власти буржуа-диссентеров и разоряла крупных и мелких землевладельцев, ожесточая их и побуждая к поддержке изгнанных Стюартов. С каждым днем она усиливала взаимное озлобление, обостряла политические, социальные и религиозные распри, подтачивала самые основы хрупкого еще порядка, угрожая вновь ввергнуть страну в пучину раздоров и анархии, за которыми, по Свифту, с неизбежностью следует деспотизм.
Мы можем теперь отчетливее понять позицию писателя в вопросе о «Тест-акте». Немаловажно, что условия этого законоположения, по существу, не требовали от кандидата на государственную должность перемены убеждений. Свою приверженность англиканской церкви испытуемый должен был подтвердить чисто формально. Очевидно, что религиозный индифферентизм, граничащий с беспринципностью, был для Свифта меньшим злом, чем одержимость. В одном из своих памфлетов он задавался вопросом, захотели ли бы диссентеры, будь их религия национальной, предоставить иноверцам право не то что занимать государственные должности, но хотя бы просто исповедовать собственную веру. С точки зрения писателя, представители религиозных меньшинств должны были пользоваться свободами, предоставленными им законом о веротерпимости, и не претендовать на большее. «Если требование перемены убеждений является правительственной тиранией, – говорит Гулливеру король Бробдингнега, – то дозволение открыто исповедовать мнения пагубные служит выражением слабости». Обе эти крайности казались Свифту одинаково опасными, ибо нарушали равновесие, а, по его мнению, лишь оно одно могло уберечь Англию от самого худшего.
Однако, как бы сильно Свифт ни боялся нового взрыва насилия и фанатизма, как он ни дорожил социальной устойчивостью, он не делался от этого ни на йоту благосклонней к существующим порядкам. Он готов был предпочесть грязную современность кровавому прошлому, но не мог и не хотел стать снисходительней к грязи. Отсюда беспощадность и безысходность его сатиры.
Вершина творчества Свифта – «Путешествие Гулливера», вершина «Путешествия…» – четвертая часть, пребывание героя среди гуигнгнмов и еху. Интересно, что по времени написания и по первоначальному замыслу эта часть предшествовала путешествию в Лапуту. Однако затем Свифт поменял третью и четвертую части местами. После увиденного Гулливером в стране лошадей никакие поездки для него больше невозможны. Здесь вершина и итог пути, и здесь же оселок, на котором проверяется любой почитатель Свифта. «Ужасной, постыдной, трусливой и кощунственной» назвал мораль «Путешествия в страну гуигнгнмов» Теккерей, который сам был суровым сатириком. И в этой оценке он далеко не одинок.
В нашем веке родилась новая точка зрения, принятая и советскими свифтоведами. Ее сторонники утверждают, что мизантропия Гулливера не отражает позиции Свифта. Писатель иронизирует над своим героем, спутавшим еху с человеком и принявшим гуигнгнмов за образец совершенства. Эта утешительная гипотеза существует уже около семи десятилетий, однако за все это время ее защитникам, среди которых были эрудированные и одаренные исследователи, так и не удалось найти сколько-нибудь убедительных аргументов. В самом деле, мир гуигнгнмов холоден и бесплотен, в нем нет места ни любви, ни даже родительской привязанности. Однако, чтобы делать из этого выводы о замысле писателя, необходимо иметь свидетельства того, что Свифт считал все эти чувства ценными и необходимыми. Увы, таких свидетельств у нас нет, зато противоположных в избытке.
Свифт вообще с недоверием относился к эмоциональной сфере человеческой жизни. Молодому священнику, «имеющему несчастье думать», что он обладает способностью возбуждать в прихожанах эмоции, писатель советовал пользоваться этой способностью «как можно реже и с предельной осторожностью». Он с сочувствием вспоминал некоего «великого человека», который на вопрос, не был ли он тронут проповедью, ответил: «Был, о чем я глубоко сожалею, ибо проповедник мой друг». В любом проявлении чувств Свифт видел фальшь или слепоту, и внутрисемейные отношения не составляли для него исключения. «Надеюсь, что вы не мечтаете больше о восторгах и упоениях, которые всегда заканчивались и всегда будут заканчиваться со свадьбой, – наставлял Свифт молодую леди, выходившую замуж, – кроме того, ваша пара основана на благоразумии и взаимном доброжелательстве без малейшей примеси нелепой страсти, существующей только в пьесах и романах».
Описывая «исконные установления» Лилипутии, «не имеющие ничего общего с современной испорченностью нравов», Свифт с сочувствием излагал мысль о том, что «воспитание детей менее всего может быть доверено их родителям». В одном из частных писем писатель с нескрываемым раздражением сообщал своим корреспондентам, что фаворитка королевы вместо того, чтобы посвящать себя государственным делам, проводит время у постели умирающего сына. Несомненно, предельно рационализированный образ жизни гуигнгнмов, изгнавших любые проявления неконтролируемой эмоциональности, был глубоко привлекателен для автора «Путешествий Гулливера».
Возникает вопрос, почему же в таком случае Свифт населил свою утопию лошадьми, почему, описывая их быт и поведение «огуигнгнмившегося» Гулливера, он прибегает к деталям, которые невозможно не воспринимать иронически? Ответ можно найти в третьей части «Путешествий…». В Лагадо Гулливер посещает школу политических прожектеров, где застает «людей, совершенно рехнувшихся». «Эти несчастные, – продолжал Свифт, – предлагали способы убедить монархов выбирать себе фаворитов из людей умных, способных и добродетельных; научить министров считаться с общественным благом, награждать людей достойных, одаренных, оказавших обществу выдающиеся услуги;
Было бы хорошо, чтобы книга Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях автора Левидов Михаил Юльевич дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Левидов Михаил Юльевич - Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях.
Если после завершения чтения книги Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях вы захотите почитать и другие книги Левидов Михаил Юльевич, тогда зайдите на страницу писателя Левидов Михаил Юльевич - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Левидов Михаил Юльевич, написавшего книгу Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в нескольких сражениях; Левидов Михаил Юльевич, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн